Текст книги "Российская Академия Наук"

Автор книги: Алексей Турчин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 36 страниц)

36. Когнитивное искажение, основанное на идее: «Это слишком плохо, чтобы быть правдой»

Человеку свойственно мысленно защищаться от самых негативных сценариев, приписывая им меньшую вероятность или вообще отказываясь о них думать. Например, нетрудно представить себе какой-то автомобиль разбитым, но труднее представить будущие обломки своего автомобиля. Иначе говоря, вместо того, чтобы избегать некого события, человек избегает мыслей об этом событии. Очевидно, что глобальная катастрофа, уничтожающая всё, что нам ценно, в наибольшей мере соответствует определению «слишком плохого». Глобальная катастрофа хуже, чем смерть, потому что включает её в себя.

37. Когнитивное искажение, основанное на идее: «Это слишком невероятно, чтобы быть правдой»

Мы имеем много исторических примеров того, как нечто, что было «невероятным», вдруг стало возможным, а потом и обыденным (самолёты, атомные бомбы, интернет). Более того, стало смертельно опасным. Надо отделять «невероятное» от физически невозможного, но даже и последнее в будущем может оказаться возможным.

38. Идеи о торможении создания и распространения новых технологий как способе противостояния глобальным рискам

Эта идея кажется привлекательной, так как обещают видимый результат в краткосрочной перспективе в определённом месте. Но любая группа стран, которая продвигает эту идею, в конечном счёте, проиграет другой группе, которая тайно или явно продолжает развивать опасную, но эффективную технологию.

39. представления о том, что человеческая адаптируемость высока и продолжает неограниченно расти благодаря новым технологиям

Это верно, однако опасность состоит в том, что средства разрушения, доступные людям, совершенствуются быстрее, чем средства защиты.

40. Неспособность системы смоделировать саму себя

Хотя мы не можем исследовать глобальные катастрофы экспериментально, мы можем рассчитывать, что, благодаря успехам компьютерного моделирования, мы сможем просчитать некоторые модели в виртуальном пространстве. Однако эта возможность ограничена рядом обстоятельств. Во-первых, мы всё равно не учтём неизвестные нам факторы – например, расположение опасных комет или особенности физических законов. Во-вторых, такая модель не может быть полна, так как она не включает в себя моделирование того, что мы осуществляем акт моделирования. Иначе бы получилась бесконечно большая модель, как в случае отражения двух зеркал друг напротив друга. Это является следствием математического принципа: множество не может содержать, в качестве элемента, самого себя. То есть одно дело – прогноз будущего, а другое – прогноз его с учётом влияния, которое окажет данный прогноз. Только модель с определённым огрублением может быть рассчитана. Если мы исследуем будущее поведение системы с искусственным интеллектом, то это не работает, так как модель также должна содержать ИИ. В-третьих, наши данные о мире и принципы моделирования должны быть абсолютно точны, что тоже трудно достижимо. Мы не можем выбрать правильную модель, не проведя эксперимент. Чтобы предсказать возможность глобального потепления, нам нужна правильная модель. Чтобы узнать, какая именно модель правильная, нам нужен эксперимент. И этот эксперимент будет надёжным, только если в ходе него произойдёт глобальное потепление, иначе это будет только интерпретация, то есть ещё одна модель.

41. Неспособность человека представить свою собственную смерть

Неспособность людей представить свою собственную смерть ведёт к недооценке ситуаций, в которых она может произойти, поскольку и сами ситуации непредставимы – или представимы только с точки зрения внешнего наблюдателя, который выжил. Человек не может представить «ничто», которое будет, в соответствии с атеистическими концепциями, после смерти. На это накладывается нежелание признавать свою собственную смертность. Поэтому ему легче представлять глобальную катастрофу с точки зрения выжившего, что соответственно, делает её не глобальной.

42. Подход к жизни в духе: «После нас хоть потоп»

В этой модели мышления ожидаемый полезный результат должен быть получен в некий короткий промежуток времени в будущем. Самым ярким примером является ситуация, описанная в приведённой пословице, где граница полезности совпадает с ожидаемой продолжительностью жизни. Однако часто бывает, что она даже ниже её! Например, для автогонщика или наркомана вся ожидаемая полезность должна быть получена сегодня вечером, а что будет дальше – не важно. У нормальных людей ожидаемая полезность распространяется на детей и внуков, что закреплено эволюционно, но на прапрапраправнуков она не распространяется. Таким образом, существует определённый психологический горизонт полезности, события после которого человека уже не волнуют – во всяком случае, настолько, чтобы он был готов совершать ради них какие-то траты. Конечно, это оправдывается тем, что «они сами там со всем разберутся».

43. Любая этическая позиция, которая не рассматривает выживание людей в качестве главной цели, более важной, чем любые другие цели

Подобная позиция подразумевает, что можно рискнуть выживанием человечества ради некоторых других целей. Ник Бостром определяет эту позицию через принцип Максипока: «Максимизируйте вероятность позитивного исхода, где «позитивный исход» – это любой исход, при котором не происходит глобальной смертельной катастрофы».

44. Религиозные мировоззрения и эсхатологические культы

Изучению проблем глобальных рисков мешает то, что эта территория испокон веков закреплена за религией. Поэтому за любыми дискуссиями на эту тему тянется шлейф ненаучности. Ключевое отличие эсхатологических культов – концентрация на дате события – и «откровение» или пророчество как способ её обнаружения. (В духе распространённого поверия о том, что календарь Майя, и мир вместе с ним, заканчиваются в 2012 году.) Такие культы часто носят социально деструктивный характер, побуждая людей отказаться от жизни в «обречённом» обществе, и поэтому вызывают враждебность в обществе. (В 2007 году внимание СМИ привлекла группа сектантов, закрывшихся в пещере в ожидании конца света в Пензенской области.) Наоборот, для научного анализа «дата конца света» не принципиальна, а важны вероятности и механизмы рисков.

3.Как когнитивные искажения, могущие касаться любых рисков, влияют на оценку глобальных рисков

1. Основной причиной человеческих ошибок является сверхуверенность.

Сверхуверенность означает повышенную убеждённость в правильности своей картины миры и неспособность её существенно изменить при поступлении новой информации. Иначе говоря, сверхуверенность означает неспособность человека предположить, что он в настоящий момент ошибается. Поэтому в каком-то смысле сверхуверенность относится к ошибкам о природе ошибок. Сверхуверенность закреплена несколькими психологическими механизмами, и вероятно, имела эволюционное значение. Поэтому обнаружить её в себе и искоренить её очень трудно. Человек, демонстрирующий большую уверенность, может претендовать на большую власть в обществе. И, вероятно, само устройства человеческого мышления противоречит идее рассмотрения множества равновероятных будущ: гораздо привычнее думать о том, что нечто или есть, или его нет. Само слово «будущее» употребляется в единственном числе, как будто оно одно. Наконец, однажды сделанный выбор в сторону одной интерпретации становится фильтром, который подбирает информацию так, чтобы она подтверждала эту идею.

2. Чрезмерное внимание к медленно развивающимся процессам и недооценка быстрых

Медленные процессы удобнее анализировать, и по ним накоплено больше данных. Однако системы легче адаптируются к медленным изменениям и гибнут часто от быстрых. Катастрофы опаснее угасания. При этом медленное угасание делает систему уязвимой к быстрым катастрофам. Разработка новых технологий – нано, био, ИИ, когнитивные науки – относится к быстрым процессам. Их стремительное развитие затмевает любые процессы, которые будут проявлять себя после 2030 года. Однако это не значит, что надо совсем отказаться от анализа медленных вековых изменений.

3. Возрастные особенности восприятия глобальных рисков

Молодёжь склонна недооценивать глобальные риски, поскольку они в большей мере биологически нацелены на завоевание новых пространств, а не на безопасность. Более пожилые люди склонны придавать достаточно большое значение безопасности, но им труднее принять возможность принципиально новых технологий.

4. Споры не рождают истину о глобальных рисках

Дискуссии между людьми обычно приводят к поляризации мнений. Человек, который имел в начале две гипотезы, которым приписывал равные вероятности, редуцирует свою позицию до одной гипотезы, противоположной гипотезе оппонента. Таким образом, он сужает своё представление о возможном будущем. Подробнее см. статью Юдковски об оценке рисков.

5. Навык ведения споров вреден

Как я уже говорил в предисловии, Юдковски подчёркивает, что навык ведения споров вреден, так как позволяет переспорить любого оппонента, не вникая по существу в его позицию. Особенно опасно применение всего данного списка когнитивных искажений для того, чтобы обвинять в них оппонента. Это может привести к интеллектуальной слепоте.

6. Желание смерти

Фрейд высказал идею о Танатосе, стремлении к смерти, которое есть у каждого. Подобные идеи высказывались и другими учёными. Это желание может неосознанно влиять на человека, заставляя его недооценивать или переоценивать риски или стремиться к ним. Можно предположить, что любой, кто отвергает идею жить 1000 лет, испытывает определённое стремление к смерти. Это может бессознательно подталкивать человека выбрать стратегии, ведущие к глобальным рискам.

7. Консервативность мышления, связанная с естественным отбором наиболее устойчивых систем мировоззрения

Ч.Доукинс, автор книги «Эгоистичный ген», рассматривает каждую отдельную идею, циркулирующую в обществе, в качестве репликатора, способный к разной скорости самораспространения и называет такие объекты мемам (meme). Чтобы защитится от них, человеческое сознание вынуждено вырабатывать своеобразную «иммунную систему», одним из наиболее эффективных вариантов которой является система «отбрасывай всё новое». История полна примерками того, как очевидно полезные новые идеи отвергались без видимых причин в течение длительного периода. Например, от предложения использовать закись азота для анестезии в хирургии в конце XVIII века до начала реального применения в 1840-е годы прошло почти 50 лет, то же самое касается и правила мыть руки перед операциями. Однако в наш век перемен нужно очень гибкое и свободное мышление, чтобы учесть и принять всерьёз все варианты глобальных рисков.

8. Обнаружение ошибок в рассуждении о возможности некой конкретной катастрофы не является способом укрепления безопасности

Есть два вида рассуждений – доказательства безопасности некой системы и доказательства опасности её. Эти рассуждения неравноценны логически – в первом случае речь идёт обо всех возможных случаях, тогда как во втором – хотя бы об одном случае. Чтобы опровергнуть всеобщее утверждение, достаточно одного контрпримера. Однако опровержение одного контрпримера не почти не прибавляет истинности всеобщему утверждению.

Например: для того, чтобы доказать опасность некоего самолёта, достаточно указать на то, что в некоторых экспериментах материал обшивки проявил склонность к эффекту «усталости металла». Однако для того, чтобы доказать безопасность самолёта, совершенно недостаточно обнаружить некорректность в проведении этих экспериментов по измерению усталости металла. Вместо этого необходимо доказать, что выбранный материал действительно выдержит данный режим нагрузок.

Иначе говоря, если направить все интеллектуальные усилия на опровержение различных катастрофических сценариев, не уделяя равного внимания их возможностям и ошибкам в системе безопасности, – то суммарная безопасность системы понизится. Все перечисленные правила должны применяться для поиска ошибок в рассуждениях о том, что некая катастрофа невозможна, – тогда это способствует безопасности. В проектах сложных технических систем всегда есть «технические обоснования безопасности», где описывается «максимальная проектная авария» и способы её локализации. Реальным доказательством безопасности является строгое доказательством того, что нечто не может случиться ни при каких обстоятельствах плюс – практический опыт использования данного устройства во всех возможных режимах в течение длительного времени.

С точки зрения науки мы должны доказывать, существование объекта, а с точки зрения безопасности ¬¬– доказывать, что нечто не существует. Обязанность доказательства безопасности лежит на конструкторах самолёта, а не на пассажирах. Поэтому требование разработчиков к посторонним экспертам: «докажите, что данный риск реален» – наносит ущерб общей безопасности.

9. Ни одно из направлений исследований в новых технологиях не может обеспечивать свою безопасность само по себе.

Потому что каждая система стремится к самосохранению, а разговоры об опасности новых технологий могут привести к закрытию новых проектов. Например, сайт «Коммерческая биотехнология» перепечатывает в основном те статьи, которые опровергают угрозы биотерроризма, хотя потом сам же печатает на них опровержения. Или то же самое в случае с реакторами. Сторонники АЭС будут тратить свои усилия не на поиск уязвимостей в безопасности станций, а на споры с экологами и попытки доказать, что существующая конструкция безопасна, – это может доходить до попыток заткнуть оппонентов.

10. Ошибочное представление о том, что когда проблема назреет, тогда к ней можно начать готовиться

Наиболее серьёзные проблемы возникают внезапно. Чем серьёзнее проблема, тем больше её энергия и – возможно – быстрее темп её развития. И тем труднее к ней готовиться. Глобальные катастрофы – это мощные проблемы. Поэтому они могут развиваться слишком быстро, чтобы к ним успеть подготовиться в процессе. Кроме того, у нас нет опыта, который позволил бы определить предвестников глобальной катастрофы заранее. Например, несчастные случаи развиваются внезапно.

11. Конкретные риски воспринимаются как более опасные, чем описанные в общих словах

Например, "мятеж на ядерной подводной лодке" выглядит более устрашающе, чем "крупная морская катастрофа". Юдковски пишет: «С точки зрения теории вероятностей, добавление дополнительной детали к истории делает её менее вероятной… Но с точки зрения человеческой психологии добавление каждой новой детали делает историю всё более достоверной» .

12. Представления о том, что мышление о глобальных рисках – пессимистично

Это приводит к тому, что людей, думающих о «конце света», осуждают – а значит, и отрицают их идеи. Но по минному полю надо идти осознано: танцевать на нём с закрытыми глазами – это не оптимизм.

13. «Теории заговора» как препятствие для научного анализа глобальных рисков

Циркулирующие в обществе разнообразные «теории заговоров» (вроде новой хронологии Фоменко) набили оскомину. Тем более что большинство, если не все из них, ложно, а их предсказания почти никогда не сбываются. Часто «теории заговоров» тоже предсказывают некие риски. Но они структурно отличаются от научного анализа рисков. Теория заговора обычно утверждает, что человечеству угрожает только один риск, и этот риск реализуется конкретным образом в конкретный момент времени: Например, «доллар рухнет осенью 2007». Как правило, автор также знает рецепт, как с этим риском бороться. Тогда как правильнее утверждать, что человечеству угрожает каскадная реакция из нескольких рисков, и мы не знаем, когда и что случится.

Чем хуже мы прогнозируем будущее, тем оно опаснее. Главная опасность будущего – его непредсказуемость. «Теории заговора» вредны для предсказания будущего, так как сужают представление о множестве будущих возможностей. При этом они предполагают сверхуверенность в собственных прогностических способностях. Хорошее предсказание будущего не предсказывает конкретные факты, а описывает пространство возможных сценариев. И на основании этого знания можно выделить узловые точки этого пространства и защитить их.

Более того, такие "предсказания" подрывают доверие к здравым идеям, лежащим в их основе, например, о том, что крупный теракт может ослабить доллар и вызвать цепную реакцию обвала. И что Бен Ладен это тоже понимает, и на это, возможно, рассчитывает. «Теории заговора» всегда подразумевают, что есть некие ОНИ, которые с нами что-то делают, скрывают и т. д. Это подрывает осознание своей ответственности за происходящее в мире, и что не менее важно, отвергает роль случайности, как важного фактора катастрофического процесса. Кроме того, «теории заговора» неспособны стыковаться друг с другом, формулируя пространство возможностей. И ни одна теория заговора не признаёт себя в качестве таковой. Эти теории распространяются в обществе как мемы, самокопирующиеся информационные единицы.

Вместе с тем из того, что сам принцип теории заговоров скомпрометирован и большинство из них ложно, не следует, что некоторые из таких теорий, тем не менее, не могут оказаться правдой. «Даже если вы не можете поймать чёрного кота в чёрной комнате – это ещё не значит, что его там нет».

14. Ошибки, связанные с путаницей краткосрочных, среднесрочных и долгосрочных прогнозов

Краткосрочный прогноз учитывает текущее состояние системы, к таковым относится большинство обсуждений на тему политики. Среднесрочный учитывает возможности системы и текущие тенденции. Долгосрочный учитывает только развитие возможностей. Поясню это следующим примером:

Допустим, у нас есть корабль с порохом, по которому ходят матросы и курят махорку. Краткосрочно можно рассуждать так: одни матросы стоят высоко на рее, а другие спят, поэтому сегодня взрыва не будет. Но в среднесрочной перспективе важно только количество пороха и количество курящих матросов, которые определяют вероятность взрыва, потому что рано или поздно какой-нибудь курящий матрос окажется в неправильном месте. А в дальнесрочной перспективе в счёт идёт только количество пороха, а уж огонь как-нибудь да найдётся. Точно так же и с угрозой ядерной войны. Когда мы обсуждаем её вероятность в ближайшие два месяца, для нас имеет значение конкретное поведение мировых держав. Когда мы говорим о ближайших пяти годах, в счёт идёт количество ядерных держав и ракет. Когда мы говорим о перспективе на десятки лет, в счёт идёт только количество наработанного плутония.

При этом в разных областях знания временной масштаб краткосрочности прогноза может различаться. Например, в области угледобычи 25 лет – это краткосрочный прогноз. А в области производства микропроцессоров – 1 год.

15. Особенности человеческой эмоции страха

Способность человека бояться включается в ответ на конкретный стимул в конкретной ситуации. Наша эмоция страха не предназначена для оценки отдалённых рисков. Это выражено в русской пословице: «Пока гром не грянет, мужик не перекрестится». С другой стороны, страх может подавлять мысли о возможных опасностях. Например, когда человек отказывается сдавать анализы, потому что боится, что у него что-то найдут.

16. Недооценка значения удалённых событий (discount rate)

Естественным свойством человека является то, что он придаёт меньшее значение событиям, удалённым в пространстве и отдаленным во времени. Например, случившееся в древности наводнение, погубившее миллион человек, будет эквивалентно по значимости современной катастрофе с тысячью жертв в отдалённой стране или пожару в соседнем доме с несколькими жертвами. Это известно как «discount rate» – «уровень скидки» . Эта скидка действует в отношении оценка полезности и риска будущих событий. При этом она имеет как рациональный, так и иррациональный характер. Рациональный уровень скидки – это скидка, который делает экономический субъект, предпочитая получить, скажем, 100 долларов сегодня, а не 105 через год, – и этот скидка есть медленно убывающая функция от времени. Наоборот, эмоциональная оценка ситуации включает очень быстро убывающий уровень скидки, который убывает гиперболически во времени. Это приводит к тому, что глобальная катастрофа, отстоящая на годы от настоящего момента, приобретает почти нулевой вес.

17. Сознательное нежелание знать неприятные факты

Это проявляется в ситуации, когда человек откладывает поход к врачу, чтобы не знать неприятный диагноз. Хотя это уменьшает его шансы выжить в отдалённом будущем, зато он выигрывает в спокойном ближайшем будущем – то есть здесь тоже проявляется уровень скидки.

18. Эффект смещения внимания.

Чем больше некий человек уделяет внимания одной возможной причине глобальной катастрофы, тем меньше он уделяет другим, и в результате его знания приобретают определённый сдвиг в сторону его специализации. Поэтому переоценка какого-то одного глобального риска ведёт к недооценке других и также вредна.

19. Интернет как источник возможных ошибок

Интернет, как подчёркивает сэр Мартин Рис , позволяет создать газету «я сегодня», путём отбора только тех сайтов, которые поддерживают исходную точку зрения субъекта, который затем укрепляет себя в выбранной позиции, постоянно читая только своих единомышленников. Не говоря о том, что в Интернете низкий уровень достоверности информации, поскольку значительная часть хорошей достоверной информации находится в платных изданиях, например, статьи в Nature по 30 долларов за статью, а любой человек может свободно выложить свои тексты в сети, создавая высокий информационный шум. При этом более сенсационные материалы распространяются быстрее, чем менее сенсационные. Иначе говоря, если раньше печатная продукция способствовала более быстрому распространению более качественных текстов, то теперь Интернет способствует более быстрому распространению менее качественных, но более назойливых в своей рекламе источников. С другой стороны, интернет ускоряет доступ к информации и ускоряет её поиск.

20. Верования

Трудно отрефлексировать свои верования, так как они воспринимается как достоверное знание или как неподсудный императив, но легко заметить, как те или иные суеверия влияют на оценку рисков другими людьми. Например, высокая аварийность в Турции связана, в частности, с принципом «иншала» – на всё воля Аллаха: поскольку судьбы всех людей уже записаны в книге у Аллаха, то не важно, что ты делаешь – день твоей смерти уже назначен. Поэтому можно как угодно рисковать. Сэр Мартин Рис пишет , что в администрации Рейгана за окружающую среду отвечал религиозный фундаменталист Джеймс Уатт, который верил, что Апокалипсис наступит раньше, чем исчерпаются запасы нефти, погибнут леса и наступит глобальное потепление, так что расточать ресурсы – это почти что наша обязанность. Многие верования могут носить более тонкий, околонаучный или «научный» характер, как вера в правоту или неправоту Эйнштейна, опасность или безопасность того или иного риска и т. д. Верования не подразумевают возможность фальсификации. Чтобы выявить верование полезно задаться вопросом: «Какое бы событие или рассуждение заставило бы меня изменить мою точку зрения на этот вопрос?»

21. Врождённые страхи

У многих людей есть врождённые страхи – змей, высоты, воды, болезней. Не трудно предположить, что они будут переоценивать события, напоминающие эти страхи, и недооценивать те, которые на них непохожи. На оценку рисков может влиять и посттравматический синдром, когда некий сильный испуг запомнился и теперь все похожие вещи пугают. Наоборот, сильные желания могут подавлять страхи, в духе поговорки: «Если нельзя, но очень хочется, то можно». Например, человек с врождённой брезгливостью может переоценивать риск биологической войны и недооценивать риски падения астероида, а, наоборот, человек, переживший автокатастрофу, будет преувеличивать риски падения астероида, и недооценивать биологические риски.

22. Ошибка, проистекающая из-за борьбы не с самим источником риска, а с сообщениями о риске

Недовольство переносится не на сам источник риска, а на человека, который о ней сообщил, в духе восточного правила: «Убить гонца, принёсшего плохую весть». Я неоднократно сталкивался с жёсткой критикой, направленной на мои «личные недостатки», и обвинениями в «паранойе», когда предлагал обсудить те или иные риски.

23. Трудность в определении границ собственного знания

Я не знаю того, чего я не знаю. Это создаёт ощущение того, что я знаю всё, потому что я знаю всё, что я знаю. То есть создаёт ложное ощущение всеведения, ведущее к интеллектуальной слепоте и нежеланию принять новые сведения. А.Камю: «Гений – это ум, осознавший свои пределы» . Но пока мы полностью не познаем мир, мы не можем исчерпать список глобальных рисков.

24. Юмор как фактор возможных ошибок

Шутка даёт право человеку законно говорить неправду. Соответственно, это создаёт ожидание у тех, кто слышит неожиданную новость, что это шутка. Например, охранник посольства в Кении позвонил напарнику и сообщил, что к воротам подъехали террористы с пистолетом; тот не поверил и выключил связь; бомба взорвалась. Поскольку мы не знаем, в какой форме к нам может придти глобальная угроза, мы можем воспринять сообщение о ней, как шутку.

25. Паника

Гипертрофированная реакция на стресс приводит к ошибочным и опасным действия. Например, человек может выпрыгнуть из окна при пожаре, хотя огонь ещё не дошёл до него. Очевидно, что паника оказывает влияние и на мысли человека в состоянии стресса. Например, один человек , в мирное время придерживавшийся ахимсы (принцип йоги о неубиении живых существ), во время войны разрабатывал план взрыва дамб в Германии, чтобы затопить города. То есть паника может быть достаточно длительным состоянием, существенно изменяющим модели поведения. Но и кратковременная паника опасна, поскольку ситуация глобального риска может развиваться очень быстро, за часы и даже минуты, и стратегические решения должны будут быть приняты за это время.

26. Сонливость и другие факторы естественной неустойчивости человеческого сознания, влияющие на появление ошибок

По одной из версий, Наполеон проиграл Ватерлоо, потому что был простужен. Каким образом можно ожидать, что президент примет верное решение, будучи разбуженным среди ночи? Сюда можно добавить и принципиальную неспособность человека точно следовать инструкциям, и конечность длины инструкций, которые он может понять и выполнить. Хотя это относится в первую очередь к ошибкам операторов, можно представить, что состояние временного помутнения сознания повлияют и на выводы конструктора или составителя некой инструкции, приведя к допустим, к ошибке в чертеже.

27. Склонность людей бороться с опасностями, которые уже были в прошлом

Например, было цунами 2004 года, и теперь все стали строить системы предупреждений о цунами. А в следующий раз это будет не цунами. При этом с течением временем тревога людей убывает, а вероятность повторного сильного землетрясения (но не афтершока) – возрастает.

28. Усталость от ожидания катастрофы

Типична ошибка, состоящая в том, что после того, как некоторая катастрофа случится, все начинают ожидать повторения в ближайшем будущем второй точно такой же, и после того, как это ожидание не исполняется, переводят эту катастрофу в разряд «это было давно и неправда». Так было после теракта 11 сентября. Сначала все ждали повторных атак на небоскрёбы, и строительство небоскрёбов в мире затормозилось. Теперь же все об этом забыли, и строительство небоскрёбов идёт ударными темпами. Это противоречит тому, что в реальности катастрофы такого масштаба могут происходить с периодичностью во много лет, и поэтому именно после длительного промежутка времени их вероятность реально возрастает. Усталость от ожидания катастрофы выражается и в утрате чувствительности общества к предупреждениям.

29. Экспертные оценки, не основанные на строгих вычислениях, не могут служить в качестве меры реальной вероятности

В отличие от ситуации на фондовых рынках, где среднестатистическая оценка лучших экспертов используется для предсказания будущего результата, мы не можем калибровать и отбирать наших экспертов по глобальным рискам по количеству угаданных ими катастроф.

Обнаружена следующая статистика в экспериментах по предсказанию: «Только 73% ответов, на которые сделали ставки 100:1, были верны (вместо 99.1%). Точность возросла до 81% при ставках 1000:1 и до 87% при 10.000:1. Для ответов, на которые ставили 1.000.000:1, точность составляла 90%, то есть соответствующий уровень доверия должен был бы порождать ставки 9:1. В итоге, испытуемые часто ошибались даже при высочайших уровнях ставок. Более того, они были склонны делать очень высокие ставки. Более чем половина их ставок была более чем 50:1».

«Подобные уровни ошибок были обнаружены и у экспертов. Hynes и Vanmarke (1976) опросили семь всемирно известных геотехников на предмет высоты дамбы, которая вызовет разрушение фундамента из глинистых пород, и попросили оценить интервал 50% уверенности вокруг этой оценки. Оказалось, что ни один из предложенных интервалов не включал в себя правильную высоту». Причиной этой ошибки является «сверхуверенность экспертов» – например, потому что эксперт боится потерять свой статус эксперта, если будет слишком сомневаться в своих мнениях.

30. Игнорирование какого-либо из рисков по причине его незначительности по мнению эксперта

Даже если некая теория действительно неразумна, стоит потратить время и усилия, чтобы опровергнуть её ясным и убедительным для всех образом в открытой дискуссии. Кроме того, незначительность не означает невозможность. Незначительность риска должна быть результатом исследования, а не поводом отказаться от исследования. Кроме того, нужно правильное понимание незначительности. Например, если мы примем оценку 10 для вероятности глобальной катастрофы, как незначительную (а именно так оценивает ЦЕРН риск катастрофы на новом ускорителе), то если проводить такие эксперименты каждый день, то это даст 3% шансов вымирания в течение 100 лет или гарантированное вымирание в течение 3000 лет.

31. Недооценка или переоценка нашей способности противостоять глобальным рискам

Если мы недооцениваем нашу способность противостоять глобальным рискам, то в силу этого мы не будем предпринимать тех действий, которые могли бы нас спасти. Если мы переоцениваем наши способности им противостоять, то это может привести нас к излишнему благодушию.

32. Стокгольмский синдром

Это эффект лояльности или даже влюблённости заложников в похитителя. В каком-то смысле он может проявляться в «смертничестве» – философской концепции, которая одобряет смертность человека и ограниченность его срока жизни 100 годами. Но если смертность человека одобряется, то отсюда один шаг до одобрения смертности всего человечества.