Текст книги "Черный крест-4. Эд. Все главы вместе.(СИ)"

Автор книги: Алексей Тарасенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

Это только наземная часть здания. Под землей в таком же порядке расположено еще несколько "основных" и "малых" этажей, правда, высота основных этажей большая, нежели у надземных. На небольшой глубине расположен гараж, вокруг него лаборатории и склады. Совсем же глубоко– глубоко– местная электростанция, которая, впрочем, существует лишь для экстренного обеспечения электричеством военного городка.

Кроме того, существующий "основной" седьмой этаж– абсолютно закрытая и отгороженная от основного здания структура, которая называется 7-м этажом только для порядка, ведь на самом деле седьмой этаж начинается уже на шестом. Шестой этаж перегорожен наполовину стеной, и условно именуется сотрудниками "убогим". За стеной – опять таки, формально, начинается седьмой этаж со своим просторным холлом, рецепшн и уже не очень большой, двухмаршевой лестницей. Вверх по лестнице можно попасть на "полноценный" седьмой этаж, где расположены военные компьютеры, "обсчитывающие" все операции, предлагаемые для анализа военным. Правда, Эдуард этими компами давно не пользовался, памятуя, что те совершенно не приемлют, не понимают таких понятий, как риск и военное везение.

Итак, Эд говорит Колесникову, о необходимости любой ценой – в инструкциях так написано– отстоять седьмой этаж.

Судя по крикам, воплям и стрельбе, бой разгорается на пятом этаже, и Колесников снова говорит, что на седьмой этаж у него людей нет.

Еще через полчаса монстры рвутся вверх уже к шестому этажу, начинается перестрелка. А Эдуард удивляется, как на такое зрелище – эту сине-зеленую толпу чудовищ, Колесников может спокойно реагировать, стрелять, да еще на ходу отдавать команды своим солдатам.

–Так! – приговаривает Колесо после каждого выстрела,– так! И тебе! И тебе, на! На!

Отойдя в сторону для перезарядки автомата, он напоминает Эдуарду о "красном конверте".

13.Красный конверт вскрывается в самой крайней ситуации, когда уже ясно, что все. Вскрывает конверт самый старший по званию, а потом он должен проследить за выполнением указаний, содержащихся в документе красного конверта.

Эд недоуменно разглядывает Колесникова, и тому приходится сквозь зубы, но мягко, напомнить, что красный конверт находится у Эдуарда в сейфе. Эдуард сломя голову бежит к себе в кабинет, дрожащими руками открывает сейф и возвращается к уже раненному Колесникову.

Колесо истекает кровью, и его бинтует неуместно спокойный медик.

–Ты еще не вскрывал конверт? – удивленно спрашивает Эда Колесников, его лицо бледно, как бумага.

–Нет... а что там? – Эдуард потерял самообладание, но затем все-таки догадывается, что от него хотят.

Нечаянно разорвав все пополам, Эд достает из конверта две половинки бумаги, и, сложив их вместе, читает вслух:

"На седьмом этаже стереть всю информацию в компьютерном отделе. Компьютер номер такой-то, опция такая-то, запустить и подождать одну минуту, после чего с этого же компьютера послать сигнал об исполнении".

Услышав это, Колесников, превозмогая боль, это было видно по гримасе на его лице, встал и приказал одному из пехотинцев следовать за Эдом. Сам же протянул вперед руку для рукопожатия:

–Прощайте, товарищ полковник!

Практически в полной отключке, почти ничего не соображая, Эд быстро пожимает перебинтованную и окровавленную руку Колесникова и убегает. Вслед за Эдом устремляется рядовой Иванов, рюкзак которого, как всегда, до отказа набит гранатами.

14.Пока Эдуард ищет компьютер, с которого можно запустить программу уничтожения информации, пока запускает программу, на шестом этаже идет бой. Видимо, не имея возможности постоянно включать– выключать рацию, Колесников держит ее постоянно включенной, так что Эдуарду слышны все звуки боя. Но затем раздаются несколько взрывов, и Эд приходит в себя: в радиоэфире воцарилась необычная тишина.

Такого не бывает даже в те дни, когда ничего не происходит.

Эдуард бросается к Иванову, который один прикрывает вход на седьмой этаж, и тоже начинает стрелять. Видимо заметив испуг Эда, Иванов пытается взбодрить своего командира и залихватски ему подмигивает. Но улыбка быстро исчезает с его лица, а в уголке рта появляется капелька крови, которая, отяжелевши, сползает к Иванову за воротник:

–Уходите,– говорит он Эдуарду,– товарищ полковник, – я вас прикрою.

Эд снова ныряет за здоровенную стальную сейфовую дверь, ведущую на седьмой этаж, а Иванов эту дверь закрывает на замок. Нужно ввести код и Иванов его вводит. Что за код? Знает только Иванов, и, видимо, он его придумывает на ходу. Дверь на седьмой этаж закрывается только снаружи и изнутри ее открыть невозможно. Еще до того, как дверь закрылась, Эдуард обернувшись увидел дуло пулемета Дегтярева, просунутое в щель, и – швах! – получил тугую очередь себе в живот. Эд упал на пол, а дуло пулемета переломилось под давлением стальной двери...

Странно, но Эдуард не чувствует боли, и даже начинает думать, что пули не смогли пробить его бронежилет. Посмотреть же – что там такое случилось – ему просто страшно.

На несколько минут Эд погружается в абсолютную тишину, но затем – это слышно даже через такие толстые стены, как здесь, происходит взрыв. Иванов взорвал все свои гранаты, унося с собой код, который он ввел, закрывая Эда на седьмом этаже.

15.Эд может один жить здесь месяцами, тут есть все необходимое для жизни. Эд даже уверен в том, что его скоро выручат и спасут, но...

Уже через несколько минут такого одиночества Эдуард начинает яростно бегать взад– вперед, не веря, что он остался один, и что на таком огромном этаже нет, кроме него, больше ни одной живой души.

Он кричит, зовет и плачет, но никто не откликается. Может быть, кто-то спрятался, испугавшись боя? Ушел, смалодушничал, просто засиделся за важной информацией за компьютером? Нет. Нет никого, все операторы ЭВМ взяли табельное оружие и ушли оборонять здание.

Абсолютная тишина седьмого этажа давит так, что вскоре у Эда начинает звенеть в голове. Сквозь этот звон начинают мерещиться звуки, как будто кто-то скребется о стальные двери, ведущие с шестого на седьмой этаж. Этот скрежет становится все громче, и Эдуард, схватившись за голову, убегает вверх по лестнице, туда, где крыша и вертолетная площадка.

16.Дверь на крышу, подчинившись особому коду, не смотря на блокировку седьмого этажа, открывается. Пробежав вверх по лестнице несколько этажей, Эдуард запыхался, упал на колени, и у него потемнело в глазах. Он снимает с себя зеркальный камуфляж и бронежилет и смотрит на здоровенные дыры, и на то, как интенсивно капает на бетон вертолетной площадки его кровь.

Все! Эд думает, что скоро умрет, но проходит минут пять, а он чувствует себя нормально. За спиной теплый ветерок, шевеля конец отстающего кровельного покрытия, пугает Эдда. Он боится посмотреть себе за спину, ему кажется, что за ним пришли.

Вокруг необычайно тихо.

Эд быстро понимает, что выход только один.

17.Эдуард пытается нащупать "последнюю гранату" висящую на сброшенном бронежилете. Он уже уверовал во все, что только может уверовать человек в его положении, и еще в кучу всяческих глупостей.

–Черт– черт! – шепчет сквозь зубы он, шипя и немного разбрызгиваясь слюной,– поиграл и отдай!

И вот– словно кто-то его услышал – наконец-то нащупывается "последняя граната".

Такая граната (на ней так и выгравировано: ПОСЛЕДНЯЯ ГРАНАТА) суть... граната, с помощью которой солдат, попавший в безвыходное положение, должен покончить с собой. Сколько по поводу этого в свое время было вою и дискуссий! В конце концов Церковь издала специальное указание о том, что подрыв последней гранатой не является грехом и ведет солдата прямо в рай! Эдуарду указания Устава убить себя в критической ситуации казались верхом цинизма, особенно на фоне существования другого Устава– "Устава солдата, попавшего плен".

Итак, такая граната есть у каждого солдата, есть она и у Эда. Граната особо надежная и почти никогда не дает "осечки". У нее есть переключатель – выставить время задержки– 1,2,3 или 4 секунды, секунды то же особые– "гранатные"– по 1,5 обычных секунды каждая, и есть кнопка – запуск. Перед самым взрывом, когда истечет последняя "секунда", граната выкидывает тонкую звенящую металлическую пластину, звук которой при вылете похож на колокольчик. Звоночек – и ты умираешь.

Эдуард выставляет, конечно, максимум– 4 "гранатных" секунды задержки и начинает, подвывая, молиться.

18.Почему-то кажется, что время отсчета идет не так уж и быстро. Один! – и Эд молит Бога, чтобы простил все его грехи и забрал в Царствие небесное. Два! – Эдуард вспоминает всех своих женщин и просит у них прощения, Любу– за то, что изменил ей, Юлю– за то что не смог уберечь. Три! – Эдуард вспоминает даже Родину, у которой пытался оттяпать чемодан денег, ему, в общем, очень совестно... Четыре! – Эд снова обращается к Богу, снова моля Его о пощаде и прощении. Вся жизнь проходит пред Эдом парадом каких– то цветных, но перемешанных с серыми пятен...

Звенит пластинка, вылетевшая из корпуса гранаты, призывающая солдата, прибегнувшего к такой крайней мере, приготовиться... Эд сильно– сильно прижимает гранату к груди:

Прощайте, товарищи!

19.Однако, ничего не происходит. Эдуард словно неожиданно вскочившую на грудь склизкую и мерзкую жабу отбрасывает от себя гранату, та катится к краю крыши и исчезает. Эд прислушивается– вот– вот граната должна упасть на землю и... Но проходит время, а взрыва не слышно. Эд представляет себе, как лежа среди мертвых, растерзанных тел монстров и людей, "последняя граната" готовится встретить неожиданным смертельным сюрпризом любого, кто к ней прикоснется.

Ну и пусть! – думает тогда Эд – главное, чтобы это был не я...

Тут Эдуард успокаивается и уже без эмоций, страданий и соплей пытается завершить начатое дело, но уже другим способом. Он достает пистолет и, приставив дуло к виску, зажмурившись, несколько раз– будто одного раза недостаточно, жмет на курок. "Цыкая" пистолетом, Эд вспоминает, что все патроны израсходовал, обороняя здание ГРУ от монстров.

Пистолет так же летит в сторону.

–Суицидишь потихоньку? – Алексей Тарасенко появляется из воздуха – да... ну и заварил же ты кашу!

–Только тебя мне и не хватало, – невежливо отвечает Эд, и просит Алексея отстать и больше не возвращаться, на что Алексей в ответ только смеется:

–Думаешь, что ты мне нужен? Брось, Эдди, мне нужен не ты, а крупное кровопролитие. Как только я понял, что ты что-то подобное можешь устроить, стал ждать, когда же это произойдет!

Алексей висит в воздухе так, будто сидит в кресле. Он курит сигарету, и, что на него не похоже, не стряхивает пепел. Сигарета истлела наполовину...

–Сегодня мне снился сон,– продолжает он говорить, спрыгивая с невидимого воздушного кресла,– предвещающий мне смерть. Эдуард! Ты только посмотри, мои ботинки дымятся, я завис над адским пламенем...

Затем Алексей жестом призывает Эда следовать за ним– к краю кровли:

–Глянь – сколько здесь трупов!!! Какое жертвоприношение! Красиво!

Эдуард во всем этом ничего красивого не видит, но про себя отмечает, что его зрение улучшилось, он четко видит с большой высоты здания, что среди гор человеческих мертвых тел, нет ни одного дохлого монстра.

–Вот суки! – сказал Эд себе– неужели тела своих подбирают?

Затем, обращаясь к Алексею, начинает его распекать:

–Ну ты тоже, Леха, подлец! Неужели тебе было неизвестно, что задумали эти лабораторные гниды? Почему ты меня не предупредил о разнице газа серий ХХХ и ХХХ*? Этот газ, судя по всему, превращает людей в чудовищ!

–Да? – Алексей делает удивленное лицо, но, кажется, удивляется искренне,– неужели? Что-то я не заметил!

На полсекунды из-за низких сплошных облаков появляется лучик солнца, и, скользнув по Эдуарду снова исчезает...

–Я был в лабораториях Пашкевича, но знаешь... они там на этом деле собаку съели! Спецы по оккультам, как– никак...У них везде висят африканские маски, отпугивающие злых духов и...

–И что?

–Ну уж, Эд, извини, я понимаю, что для людей это фигня, но для духов...

–???

–Я сильно испугался и улетел!

Алексей делает вид, что хочет подтолкнуть Эда с крыши, но когда тот упал на четвереньки и пополз в сторону, рассмеялся:

–Ну что ты, Эдди? Я пошутил! Ты же мне еще нужен для дела! Тем более, что я бесплотен...

–Для какого еще такого дела? – переспрашивает его Эдуард, пытаясь повернутся к Лехе так, что бы тот был между ним и краем крыши.

–Сейчас объясню... No problem.

20.Затем следует, слава богу, недолгая, лекция о том, что в древние времена люди любили устроить какое-нибудь кровопролитие в виде жертвоприношения, в том числе и человеческого, в том числе и массового, по поводу или без такового, скажем так, в благодарность своему божеству, например.

–Вот ацтеки любили это дело...– Алексей шарит глазами туда-сюда, избегая смотреть своими мерцающими адским пламенем глазенками в лицо Эдуарду.

Эд возражает, все эти жертвоприношения не помогли, когда к ним прибыли испанцы..

–Ну вот! Ты, Эдди, смотришь на вещи слишком узко. Думаешь, ацтеки, защищавшие свою древнюю столицу, и при этом потерявшие множество смелых воинов, напрасно набрасывались толпами на испанские мушкеты? Вовсе не так... это было такое у них своеобразное последнее жертвоприношение, которое возымело в конце концов силу!

–И что же произошло?

–А ничего! Ацтеки молили своих божков о том, чтобы у испанцев на их земле ничего не получилось,– и вот! Посмотри, так все и вышло. Награбленное конкистадорами серебро обесценилось в два раза, а страны, которые в последствии образовались на бывшей территории ацтеков так и не стали процветающими. Жертвоприношение ацтеков возымело силу! Главное – вовремя подсуетиться, и все эти кровопролития чему-нибудь, да посвятить...

К Эдуарду постепенно начинает возвращаться способность соображать:

–То есть ты хочешь сказать, что все то, что случилось сейчас в Дублине, можно каким-то образом обозвать жертвоприношением...

–Массовым, массовым, Эдуард,– перебивает Алексей,– и не в Дублине, но и во всей Ирландии!!

–И это можно чему-нибудь посвятить, и тогда дело, которому посвящено все это, выгорит?

–Наконец-то ты все понял, – снисходительно глядя на Эдуарда (взгляд Тарасенки перестал блуждать ) Алексей снова усаживается в свое "воздушное" кресло,– так точно!

21.И Алексей просит Эда, как старого друга, посвятить все произошедшее ему:

–У меня тут к одной *изде дельце старое есть, хочу ее, понимаешь ли, послать на *уй! Только вот она на другом уровне – в раю, а я...

Эд обещает помочь, чем сможет, но взамен Алексей должен убраться из его жизни навсегда.

Итак, Алексей говорит Эдуарду, что тот должен произнести "слова посвящения" на зверином языке.

–Ну, тебе это будет сделать нетрудно – ты только посмотри на себя, и вникни в эту свою сущность!

Эд некоторое время не понимает, о чем говорит Алексей, но когда тот жестом предлагает посмотреться Эдуарду в лужу его собственной, накапавшей из ран крови...

Эдуарда передергивает! Он видит какую-то иллюстрацию к страшной сказке – нечто медузоподобное, запрятанное в человеческий силуэт, с глубоко погруженным под слоями полупрозрачной слизи лицом Эда:

–Это я?

–Ты, а кто ж еще!

–Это действие розовой потравы с маркировкой ХХХ*?

–Нет, чувырло, это действие порошка, который я специально положил в конверт и написал на нем, что не нужно вскрывать! А ты не только открыл его, но и, дурачок, пытался сжечь! Ты бы его еще съесть попробовал! Вот теперь и расплачивайся!

Эдуард некоторое время рассматривает свои зеленого цвета руки, покрытые толстым слоем слизи, а потом, как того требует Тарасенка, сосредотачивается. Начинается черная молитва, превращающая серые облака, нависшие над Дублином– в черные...

Через несколько минут поняв, что уже может говорить и без помощи этого призрака Алексея, Эдуард-чудовище громогласно посвящает произошедшее массовое кровавое жертвоприношение...

22.Себе любимому. Да. Так и сказал на зверином, вампирском языке,– посвящаю все это себе, что бы все было хорошо, чтобы выпутаться из этой гребанной ситуации, и чтобы удача никогда не оставляла.

Тут разочарованный и обманутый, разгневанный, мечущий настоящие молнии Тарасенка проваливается в образовавшуюся под ним огненную дыру, а Эдуард снова остается один.

–Ах ты сука! Предатель! – слышится ему еще несколько минут слова рыдающего от безнадежности Алексея, но потом все стихает.

Тишина.. Тс-с-с...тихо– тихо– тихо....

Эдуард с опаской смотрит в ту же лужу собственной крови, но там теперь все нормально . Наваждение прошло и Эд снова прежний, маленький и крепенький, коренастенький человечек– гэрэушничек.

Воскрешенное к жизни проскользнувшим лучом солнца, снова начинает работать устройство, подающее на орбитальный спутник сигнал о том, что важная шишка– со специальным напульсником на руке все еще жива. Сигнал посылается устройством в космос всего несколько секунд, но его все равно замечают на российском авианосце, стоящем на якоре в открытом море недалеко от Дублина.

Рядовой связист с криками, что в Дублине есть наши живые, бежит к старшему офицеру– тот к капитану, а капитан, в свою очередь связавшись с адмиралом флота, получает разрешение на рискованную спасательную операцию.

Уже через пятнадцать минут с палубы авианосца поднимается в воздух бронированный вертолет– реанимация, и несколько штурмовых вертолетов для прикрытия.

23. Эд еще ничего об этом не знает, но начинает придумывать ответы на вопросы, когда его подвергнут разбирательству, как он заварил такую кашу в Ирландии.

ЧАСТЬ 14.

КОНЕЦ.

01.Товарищ Первый распекает Эдуарда:

–Ну, ты, товарищ Эдуард Анатольевич, и скотина! Ты же просто сволочь! Я таких еще никогда не видел! А мы-то на тебя такие планы строили!

Далее Эдуард выслушивает долгий рассказ о том, как, дескать, в Росси кандидата на Первый пост испытывают – ему подсылают баб, создают возможности для того, чтобы смог умыкнуть государственных денег, его уговаривают стать членом антиправительственной организации...

И только тот, кто через это все прошел , не замарался и не соблазнился (то есть вовремя доложил)– зачисляется, не зная о том, в список "избранных".

–Но ты... ты провалился сразу же на первом испытании, а я такого еще никогда не встречал!

Затем оказывается, что Хейг и Ларик были подосланы, чтобы испытать Эда.

–Ты их шлепнул!

Полковник, которого Эд уже и забывать стал, то же был в курсе эдуардовских "испытаний"...

–Но ты его подсидел!

КГБ "подложило" под Эда Юлю Максимову.

–Ты даже минуту не мучался совестью, а просто *бал ее– и все!

...

–Ты захапал деньги, предназначенные для государственных нужд... Господи! Эдуард! Ты же ГРУ-шник– ну скажи, на кой ляд ты прятал чемодан, доверху набитый пачками купюр, у себя под матрацем?

Далее следуют потоки отборной брани, которую, впрочем, Эд выслушивает почему-то спокойно и даже с некоторым достоинством...

–На *уй в Ирландии ты перевел армейские часы на минуту вперед? Я из Москвы, взмыленный, как козел, звоню в Дублин, чтобы отменили бомбардировку Ирландских городов– а мне Колечиков докладывает, что бомбы уже сброшены!

Эд кашляет в кулак.

И только лишь через полчаса раскатов начальственного грома Эдуард имеет возможность (а чего терять-то? Последний парад наступает!) наорать на товарища Первого в ответ, что он– де не виноват в том, что правительство не разобралось с розовым газом маркировки ХХХ* и превратило жителей городов Ирландии в монстров.

Первый презрительно ухмыляется, глядя на Эдуарда, а потом отворачивается:

–Ты и здесь повел себя, как идиот, Эд. На *уя лысого ты снял противогаз раньше времени, когда на Дублин сбросили аэрозольную бомбу? Газ ХХХ* отличался от ХХХ тем, что приводит к тяжелым глюкам нанюхавшегося его. Тебе все это привиделось!!

–Нет никаких призраков, нет никаких монстров, это все твой тяжелый бред отравленного разума, отравленного, кстати– по твоей же вине! Устав знать надо!

Эд хлопает глазами, а потом ему хочется расплакаться от умиления. Как камень с души!

Товарищ первый жмет на какую-то кнопку на своем столе, и бормоча:

–Из– за тебя я опаздываю на Кубу! – хватается за шариковую ручку– выписать Эду пропуск на КПП у Кутафьей башни.

02.В кабинет товарища Первого, через незаметную потайную дверь входит... нет, не конвой, как уже было подумал Эдуард, а... товарищ Юля Максимова. Живая и невредимая.

–Никакая она тебе не сестра– уже потише стал говорить товарищ Первый– это я попросил так сказать тебе Ларионова, хотел на твою реакцию посмотреть...

Затем, после большой паузы– Юля и Эдуард разглядывают друг друга– Первый, разорвав это неудобное "молчание ягнят", продолжает:

–Но ты, Эд, зря думаешь, что теперь сможешь лет десять отсидеться– как особо важная шишка в особо комфортной тюрьме, нет! Теперь я займусь твоим воспитанием, и ты, как главный подонок, займешься у меня тем, что будешь собирать вокруг себя всю нашу пятую колонну– таких же подонков, как и ты. Короче, я тебе поручаю организовать либерально– демократическую интеллигенцию, собрать ее воедино, всех вольнодумцев этих, под эгидой независимого журнала, газеты, и радиоточки в Москве.

Затем Первый достает из под своего рабочего стола толстый набитый деньгами чемодан Эдуарда– доставленный из Дублина– и возвращает его Эдуарду. Демонстративно шмякнув чемоданом по столу.

–Забирай! Это тебе на организацию свободной, либерально– демократической прессы! Пусть слетятся все, как мухи на говно, к тебе, и через это мы разузнаем, кто не с нами.

Потом снова следует пауза, Эдуард молча продолжает неотрывно смотреть на Юлю, а та, как ему кажется, готовая расплакаться, хочет что-то ему сказать, да не может в присутствии начальства.

–И что же? – снова берет на себя роль разбивателя неловких пауз Первый– теперь же, Эдди, я поступлю с тобой так же, как поступал всегда и везде с либералами– а ты теперь у нас один из них, разочарованный в системе по нашему заданию: Пшел воооооооооооон!!!!

Эдуард, обнявшись с готовым расстегнуться чемоданом, выбегает из кремлевского кабинета товарища Главного.

На последок он оборачивается к двери, которая уже закрывается адьютантом, презрительно смотрящим на Эдуарда, а там, в кабинете Юля, садясь за стол, видимо, уличив момент, показывает Эду жестом, что позвонит.

03.Прилетев из Дублина в Москву, сразу побывав на встрече в Кремле с Главным, Эдуард наконец-то, уже поздним вечером появился у себя дома. Открыв квартиру собственным колючем, Эд обнаружил, что еще никого нет– видимо Люба с Машей были у кого-то в гостях. Под ноги Эдуарда бросился с ласками большущий серый котище.

Эдуард пошел смотреть телевизор, да так и не раздеваясь уснул на диване.

Проснувшись утром, Эд обнаружил, что вчера забыл выключить телек, тот работает, а вчерашний серый кот, с ошейником с надписью "СЕНАТОР" куда-то пропал.

Эдуард смотрит прямой репортаж с Кубы о том, как вовсю идет подготовка к высадке десанта в Америке, и начинает плакать.

ДВАДЦАТЬ ЛЕТ СПУСТЯ.

Уже поседевший Эдуард сидит в кафе "Шоколадница" на Пушкинской площади и смотрит в окно. Москва, май, теплынь, весна! Хороший денек, а по улицам красивые девки шмаляют!

Эдуард ждет одного из немногих, действительно независимых российских издателей, для того, чтобы всучить тому свою рукопись. Рукопись аккуратно сшита и помещена в папочку, с которой Эд не расстается. Легкий плащ перекинут через спинку стула, на столике "парит" чашечка с горячим шоколадом. Эд снова просчитывает все ходы– выходы, что ему будет после того, как его книга будет издана.

Да, Эдуард выдает страшные военные тайны. Проект "Черный крест", "Черный лес" и другие. Но на самом деле, все, что написано в рукописи– настолько невероятно, что в это вряд ли кто поверит, и читатели воспримут книгу скорее всего как фантастическое произведение, изложенное в виде официальных научно– военных документов. Если после публикации книги что-то произойдет с Эдом, то это станет поводом думать, что материал содержащийся в книге– правда. А власти такого не допустят, так что у Эда будет гарантия.

Прождав более пятнадцати минут сверх оговоренного срока, Эдуард начинает нервничать и идет к телефону за стойкой бара, что бы позвонить. Свой мобильный Эдуард как всегда забыл дома, но такое с ним происходит в последнее время все чаще и чаще. "Барный" телефон оказывается занят треплющимся парнишкой в темно– сером костюмчике, и, по его разговору Эдуард вскоре понимает, что ждать придется долго.

Тогда Эдуард идет на улицу– звонить из телефона– автомата. Эдуард не расстается с папкой, хотя в кафе оставил на спинке стула и свой плащ с документами и деньгами, и зонтик.

Издатель, оказывается, просто попал в пробку, но вот уже вырвался и минут через десять обещал быть на месте. Перестав беспокоиться, Эд звонит жене, рассказать ей когда следует его ждать домой.

–Привет, солнышко! – Эд разглядывает сквозь суперчистое стекло кабины телефона– автомата залитую солнцем Пушкинскую площадь, но затем отворачивается к стене.

–Привет, мой котик– отвечают ему с того конца провода.

–Я скоро буду, мурмыся моя! Мы с тобой снова скачаем из инета какой-нибудь фильмец, и пока будем смотреть, я снова поставлю тебя рачком...

–Поставишь– поставишь– отвечают Эду жена, а потом говорит, что пожарит картошки.

–Здорово, Юлечка! – говорит Эдуард, и затем они прощаются.

Я люблю тебя

Я то же люблю тебя

Жду тебя дома

Я скоро вернусь

Эдуард снова поворачивается к стеклу, за которым виден памятник этому великому эфиопскому поэту, и вдруг замечает, что на стекле, в лучах солнца стала заметна трещинка, идущая с самого верха до самого низа... Эд изучает эту трещинку: "Откуда она взялась? Ведь только что ее здесь не было!"

Где-то в середине трещинки Эдуард видит маленькую дырочку, и, затем, обо всем догадавшись, успев аккуратно положить телефонную трубку обратно на аппарат, начинает медленно сползать– оседать на пол кабины телефона– автомата.

Так все просто! – подобно герою Толстого, убитому фугасом, (или герою Горького, первый раз в жизни потрахавшемуся?)– думает Эд-

Так все просто!

Эдуард медленно поворачивается, заваливаясь на бок, а из его ослабевающих рук молодой человек в сером костюме, который только что в кафе разговаривал по телефону за барной стойкой, выхватывает папку. Затем, как ни в чем не бывало, насвистывая, молодой человек быстро садится в подъехавшую к тротуару машину – и уезжает.

Так все просто! – в последний раз шепчет Эдуард и у него в глазах темнеет.

Так все просто! – отдается эхом в его умирающем мозгу.

P.S.

На самом деле Полковник, которого Эд подсидел– был не лыком шит, и на все происки своих врагов всегда имел запасной вариант мести. У питерской любовницы Полковника в свое время родился сын (полковничий), который после, хорошо законспирировавшись и пробравшись по многим ступенькам вверх по КГБ-шной лестнице, сумел– таки отомстить за своего папашу, которого в жизни никогда не видел. О своем отце паренек узнал от бывших товарищей Полковника.

Думая, что устраивает "контролируемое восстание", Эдуард на самом деле был частью большого заговора по отделению Ирландии от России– с русским военным правительством. Эд своей "подсидкой" расстроил этот план, что привело с одной стороны– к тому что товарищ Первый Эдуарда не отправил в тюрьму, а с другой стороны к тому, что Эд, сам того и не понимая, нажил очень влиятельных врагов среди ГБ-шников, работавших в Ирландии.

Став большой шишкой сын Полковника стал уговаривать товарища Первого (уже не того, который ругал Эда) убрать Эдуарда, а Эд, в свою очередь, дал весомый повод к крайним действиям.

На похоронах Эда было много народу, но как только «официальная» часть закончилась, почти все поспешили к выходу с кладбища, на котором ввиду важности персоны Эду отвели одно «лежачее» место.

В смерти Эдуарда обвинили врагов России, хотя таких на этот момент уже по идее и быть не могло, а над его свежей могилой, еще долго стояли двое– Юля, которая очень мокро, но очень тихо плакала, и старый друг Эда, протестантский пятидесятнический пастор Олег Мелихов. Олег то же плакал, и постепенно даже начинал подвывать на появившуюся в сумерках Луну . Старый пятидесятнический волк , который самые страшные моменты своей жизни– во времена гонений, на все вызовы отвечал громким: Алллиуя! – и улыбался, в этот раз не нашел в себе никаких сил и просто жевал сопельки:

–Господи, прости нас – как-то уж слишком по-православному причитал Олег-Господи, прости нас грешных и помилуй.... Ну, пожалуйста, чего Тебе, трудно, что ли? Прости нас, пожалуйста! Господи, прости и помилуй!

Жалко всех до слез, но что тут попишешь?

Такова жизнь....

**********************

Эта книга посвящается Эдуарду Григорьеву – моему другу. Герой книги и реальный Эдуард– это абсолютно разные люди, ни в чем не похожие друг на друга. Юля Максимова "книжная" и реальная – так же два абсолютно разных человека.

Колесников– фамилия, которую я выбрал из длинного списка должников по квартплате в рабочих документах моей жены. Реальный Колесников – просто еще один из множества богатеньких людишек, которые, наворовав себе денег на дорогущую квартиру, после на отрез отказываются платить по счетам, хотя для них такие платы и являются делом копеечным.

Ларионов– фамилия, позаимствованная у Екатерины Ларионовой. Катя очень любит архитектуру, и может быть в этом чего-нибудь, когда-нибудь добьется.

На этом все.

С ув., Алексей Тарасенко.

Мскв апрель 2005.