Текст книги "Сочинения"

Автор книги: Алексей Хомяков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 66 (всего у книги 70 страниц)

Для понимания Хомякова на Западе очень велико также значение многочисленных, но сравнительно кратких публикаций специалиста по русскому богословию иезуита о. Бернарда Шульце: к Хомякову он обращал¬ся в течение почти всей жизни, с 1930–х до начала 1970–гг. (полная их библиография: O'Leary, 255–256), но к сожалению, сам так и не оставил обобщающей работы. С некоторым основанием обобщение и развитие его взглядов можно усматривать в написанной при его помощи монографии О'Лири. Для о. Шульце, как для многих западных авторов, характерно едва ли не преувеличение роли Хомякова для современного православия: «Пра¬вославие наших дней стоит перед вопросом: за или против Хомякова» (Schultze В. S. I. A. S. Chomjakov und das Halb– Jahrtausend Jubilaum des Einigungs‑Konzils von Florenz// Цит. по: OCP 4 (1938). P. 490).

Наконец, два монографических исследования по богословию Хомякова на сегодня являются последним итогом как внутренней, так и внешней критики его сочинений: «Откровение, благодать и Церковь по А. С. Хомякову» Эрнста Зуттнера (1967; Suttner) и «Триединая Церковь. Иссле¬дование по экклисиологии А. С. Хомякова» доминиканца о. Пола Патрика О'Лири (1982; O'Leary), – в последней книге примечательна точность самого названия. Конкретные результаты обоих исследований чрезвычайно важны и будут постоянно учитываться в примечаниях. Методологически они знаменовали завершение этапа «наивного» прочтения Хомякова – без систематического выявления источников, без прослеживания истории кон¬цепций по всем доступным текстам с учетом их датировок, без учета ближайшего, XIX века, и общеисторического контекста «истории идей».

Подводя итог восприятию Хомякова в латинской критике, можно сказать, что его богословие вызывает большой интерес и даже сочувствие, покуда оно ведет к преодолению схоластики, особенно послетридентской; Хомяков уже реально успел послужить преодолению некоторых из расхож¬дений, наслоившихся после схизмы 1054 г. Но тем же самым, только яснее, обозначились исконные и глубинные причины раскола, относившиеся имен¬но к экклисиологии в связи с учением о Теле Христовом и о Св. Троице. Подробнее это будет отмечаться в примечаниях.

Что касается протестантской критики Хомякова, то она неизмеримо скуднее латинской и православной – вероятно, потому, что не воодушев¬лена никаким внутренним для себя интересом. Основной работой пока является: М u 11 е г L. Russischer Geist und evangelisches Christentum (Witten, o. J.), где Хомякову посвящены страницы 38–53 (нам не доступно). Важна также обобщающая статья проф. Конрада Онаша, которая резюмирует исследования, посвященные богословию Хомякова примерно до 1980 г. (Onasch К. Chomjakow, Alexel Stepanovitsch (1804–1860) //Theologische Realenzyklopfidie. Bd. 8. Berlin; New‑York, 1981. S.2–4).

Живым свидетельством актуальности хомяковских тем для христиан «западных исповеданий» стала помощь, оказанная при подготовке настоя¬щего издания. Мы хотели бы особо поблагодарить профессора Понтера Шульца (Schultz) и покойного о. Эдуарда Рене Амби (Hambye) Общества Иисусова.

ЦЕРКОВЬ ОДНА

Впервые: ПО. 1864. Кн.3. С. 233–258 под заглавием: «О Церкви». В том же году работа была издана в Брюсселе на англ. яз. с небольшим введением и примечаниями. Вошла в Соч. (11, 3—22) под произвольным заглавием, данным Ю. Ф. Самариным: «Опыт катехизического изложения учения о Церкви». Несколько отличный текст – в ЯСС (11, 3–26), Наиболее полное комментированное издание подготовлено Л. П. Карсавиным: Хомя¬ков А. С. О Церкви (с прим., предисл., и под ред. Л. П. Карсавина). Берлин, 1926.

По свидетельству Самарина, сочинение написано «в сороковых годах»: «А. С. Хомяков долго держал его в портфеле, так что о нем не знал никто; впоследствие он возымел мысль перевести его на греческий язык и напеча¬тать его в Афинах; но это предложение не состоялось. <…> Во всяком случае, несомненно, что это первый труд автора по части богословия» (ПСС, II, 2). П. И. Бартенев добавляет: «Первоначально автор выдавал свое произведение за найденную где‑то древнюю рукопись и потому хотел ее напечатать с предисловием и послесловием от себя, в настоящее время, к сожалению, утраченными» (там же).

Эти свидетельства подтверждаются письмами Хомякова к А. Н. Попову. Из письма от 28 июля 1846 г.: «Панов по неосторожности запер у себя рукопись, которую Самарин брался напечатать за границею. Это было намерение Валуева, и надобно его исполнить тем более, что рукопись очень важная и не может быть напечатана в России, хотя содержит исповедание веры православной на греческом языке» (ПСС, VIII, 169). В письме от 22 октября 1848 г. Хомяков сообщает, что уже написал к этой статье «предис¬ловие и введение» и все вместе посылает В. А. Жуковскому для опублико¬вания за границей. Цель этой публикации определяется так: «Стыдно, что богословие как наука так далеко отстала и так страшно запутана. Когда предстоит средство выдвинуть ее из темноты, этому делу способствовать обязан всякий, кто может. Поэтому я постарался вкратце в предисловии определить характер рукописи, без чего, пожалуй, его бы и не заметили, а в введении постарался, так сказать, пафосом (говоря слогом новой школы) обратить внимание читателей на предстоящий вопрос. Есть, может быть, в конце и нечто раздражающее или гордое; но без некоторой обличительной смелости едва ли может выходить истина на поприще мировое. <…> Правда ваша: надобно спешить, а не то отцы напутают. Макарий провонял схоластикой. Она во всем высказывается, в беспрестанном цитировании Августина, истинного отца схоластики церковной, в страсти все дробить и все живое обращать к мертвому, наконец, в самом пристрастии к словам латинским <…> Стыдно будет, если иностранцы примут такую жалкую дребедень за выражение нашего православного богословия, хотя бы даже в современном его состоянии» (ПСС, VIII, 188–189). Жуковский получил рукопись и отвечал Хомякову следующее: «Но что же вы будете с нею делать? Я все стою на том, что ее надо перевести на немецкий (а не на французский) язык и напечатать в Германии. Теперь именно та минута, в которую она здесь произведет великое действие. Но перевод может быть сделан только у вас на глазах. К переводу бы приложить и подлинник. Жаль, что об этом не подумали вы до вашего отъезда за границу; теперь книга была бы у всех в руках. Ее появление было бы радостно и для протестантов верующих» (конец 1847г.//ЯСС, VIII, прилож.: 28). Как можно судить из этого письма, «Церковь одна» была переведена на французский язык, на нем же были написаны «предисловие и введение». К сожалению, рукопись, посланная Жуковскому, не была напечатана и не сохранилась.

Источником настоящей публикации стали две авторизированные ко¬пии: одна сделана рукою П. И. Бартенева (ГИМ. Ф.178. Ед. хр. 17. Л. 1–23 об.), другая Ю. Ф. Самарина (Там же. Л.24–47 об.). На первом листе «бартеневской» копии имеется помета: «Изложение веры (Хомякова, кото¬рым и дана эта копия). Май 1850 года» (Там же. Л. I). На первом листе «самаринской» копии – помета: «Этот список исправлен рукою автора. Ю. Самарин» (Там же. Л.24).

Рукопись Самарина отличается большей полнотой и точностью, поэто¬му она положена в основу публикации текста. Разночтения приведены в комментариях.

ПОЛЕМИЧЕСКИЕ СОЧИНЕНИЯ НА ФРАНЦУЗСКОМ ЯЗЫКЕ

Почти все французские сочинения Хомякова публиковались при жиз¬ни. Собрать их воедино вместе планировал Ю. Ф. Самарин в составе тома богословских сочинений (см. его письмо к Н. П. Гилярову–Платонову от начала 1860–х гг. // Гиляров, 24), – но том увидел свет без французских оригиналов. Единое переиздание в 1872 г. предпринял Д. А. Хомяков в Швейцарии (Лозанне и Веве), выпустив сборник «Латинская Церковь и протестантизм с точки зрения восточной Церкви» (EL) под собственным именем А. С. Хомякова (см.: Gratieux 3, 131). Принятое название нельзя счесть удачным, т. к. сам Хомяков не мог бы, даже случайно обмолвившись, назвать латинство Церковью. EL остается наиболее доступным изданием оригиналов французских сочинений, которые с тех пор никогда не переиз¬давались полностью; оно использовалось и для сверки с оригиналом пере¬водов в настоящем издании.

История появления в печати французских статей тесно связана с литературной полемикой, возникшей вокруг публицистики Ф. И. Тютчева. Эту полемику, касавшуюся общественно–политических последствий церков¬ных разногласий, Хомяков попытался перевести в чисто богословскую плоскость. Однако в прижизненной реакции на его выступления нельзя отметить особого интереса к постановке богословских проблем; он придет позже. До сих пор не выявлены все публикации, относящиеся к полемике вокруг статей Тютчева и Хомякова. Наиболее полный обзор этой полемики дан Р. Лейном в статье «Публицистика Тютчева в оценке западноевропей¬ской печати конца 1840–х – начала 1850–х годов» (Тютчев, 231–252; здесь учтены публикации до конца XIX в.). Кроме того, некоторые из богослов¬ских сочинений, с которыми спорит Хомяков, указаны в книге Э. Зуттнера (Suttner).

Э. Зуттнеру и, вслед за ним, о. О'Лири удалось показать, что француз¬ские брошюры знаменуют новый и более зрелый этап в развитии богослов¬ских идей Хомякова – по сравнению с 1840–ми гг., когда были написаны ЦО и некоторые части «Семирамиды». В 1850–е годы Хомяков отказывается от своего крайнего взгляда на значение земной жизни Христа как чего‑то акцидентального, не стоящего в необходимой связи с Искуплением (см. в книге Э. Зуттнера сравнение ЦО со второй частью – богословской, а не чисто полемической – Бр. Ill: Suttner, 183–195). В 1840–е годы Хомяков мог написать: «Рождение в Иудее или Вифлееме, тридцатилетний срок жизни, смерть на кресте и т. д. являются бесспорно как случайность, но они не имеют никакого влияния ни на развитие учения, ни на жизнь Иисуса. Учение Его сомкнуто само в себе и не носит никакой печати, наложенной извне, Его жизнь есть только необходимая земная оболочка Его учения, без блеска и славы, без великолепной борьбы или великолепного торжества. Самая смерть Его на кресте, вдали от учеников, бежавших от страха, и между двух разбойников, представляет какой‑то характер равнодушия исторического к добру и злу, она имеет высокое значение для судьбы народа–палача и не имеет никакого возвратного влияния на внутреннее значение христианства. Все это просто и как будто ежедневно» (ЯСС, VI, 410).

Однако то, что в «Семирамиде» названо «случайностью» («смерть на кресте»), в письме к Паль меру объявляется орудием самого спасения (ср. об этом: O'Leary, 67; ср. там же, 64–70). В связи с ранней христологической позицией Хомякова упомянем полемику, начавшуюся после отмены духов¬ной цензуры выходом кн.: Антоний (Храповицкий), архиеп. Догмат искупления. Сергиев Посад, 1917 (противоположную точку зрения см.: Сера¬фим (Соболев), архиеп. Искажение православной истины в русской бого¬словской мысли. София, 1943; глава против митр. Антония перепечатана в кн.: С в я т и т е л ь Серафим Соболев. Жизнеописание и сочинения. <М.: St. Herman of Alaska Brotherhood Press, 1992. C. 35–140). Восходящее к Хомякову заблуждение митр. Антония до сих пор разделяется частью иерархии Русской Зарубежной Церкви. Оно обличалось такими подвижни¬ками, как святитель Феофан Полтавский (ум. 1943) и приснопамятный иером. Серафим (Роуз; ум. 1982), но их писания об этом только сейчас готовятся к печати.

Французский язык Хомякова неизменно вызывал восхищение: «…французский читатель испытывает впечатление, исполненное очарова¬ния. Прежде всего, это восхитительная неожиданность: спрашиваешь себя, откуда иностранец, который едва лишь проездом повидал Францию, мог столь совершенно овладеть ее языком? Ибо французский язык Хомякова не просто правилен и даже изящен, в нем не только различаются наитончайшие оттенки смысла слов, но более того, предложения – всегда остающиеся легкими, несмотря на свою длину – развиваются с гармонией и плодови¬тостью, напоминающей лучших прозаиков великого столетия. И однако, сколь бы ни был французским язык Хомякова, чувствуется, что ни в какую эпоху так не писали по–французски во Франции. В XVII в. не было этого лексикона, а в XIX уже не было этого синтаксиса. <… > <Хомяков. —В. Л. > много читал наших лучших авторов, и именно им он обязан архаиче¬ским совершенством своего языка» (Morel G. La thdologie de Khomiakov // Revue catholique des Eglises 1 (1904). P. 58; Ср. также: Gratieux 2, 131; Baron, 82–83).

Это обстоятельство ко многому обязывает русского переводчика. Составители настоящего издания не сочли возможным отказаться от старых переводов Н. П. Гилярова–Платонова, которые сами по себе стали частью русской культуры и, кроме того, редактировались Ю. Ф. Самари¬ным и Д. А. Хомяковым. Тем не менее, составители не смогли ограни¬читься простой перепечаткой с исправлением редких опечаток или слу¬чайных ошибок, поскольку в переводе прослеживается тенденция и к сознательному изменению авторского текста.

Это касается и распространения переводчиком сжатых хомяковских фраз, и явного изменения смысла – то ли по непониманию или несогласию, то ли по цензурным соображениям. Изменения последнего типа касаются, чаще всего, ключевых для богословия Хомякова тезисов, что сказалось, по–видимому, на восприятии его учения в России. Старые редакции пере¬вода в этих случаях сохранены в примечаниях. Для понимания тенденци¬озности правки важно знать различие во взглядах между Хомяковым и Гиляровым–Платоновым – о чем последний подробно говорит в своих письмах к И. Ф. Романову (Гиляров, 16–24); в частности: «С формулой Хомякова я согласен, когда дело идет о противопоставлении православия западным вероисповеданиям. Но я нахожу оценку исторического правосла¬вия, сделанную Хомяковым, узкою и отчати неверною.<…> Говорю это к тому, что исторического православия, как оно развилось в восточной Церкви, не признаю абсолютным, хотя и ценю его. Я беру выше и шире <…>. Я различаю православие историческое и православие in se < «в себе», «как таковое» (лат.). —В. Л.> последнее охотно назову христиан¬ством просто <…>. Церковь есть идеальное общежитие, но ее нет <курсив автора. – В. Л. >. Не смотрите на меня удивленно. <… >Церковь (в идее, православие in se) не спорит с прогрессом, напротив, имеет в нем союзника, идущего с другой точки и другою дорогою и преоборяющего грех (порождение которого есть мир как таковой) тою же мирской силой <…>» (Гиляров, 76, 21).

Даже в ближайшем кругу единомышленников Хомяков встречал, таким образом, неверие в небесную реальность земной православной Церкви. Гиляров соглашается с ним почти во всем, кроме самого главного, во имя чего Хомяков и стал на защиту Церкви. Этот главный «антихомяковский» тезис Гилярова получит позднее классическое выражение у Вл. Соловьева (Соловьев В. С. Новая защита старого славянофильства (ответ Д. Ф. Самарину) //Соловьев В. С. Соч.: В 2 т. М.,1989. Т.1. С. 505; ср.: СкобцоваЕ. А. Хомяков. Париж, 1929. С. 60–61).

Перевод французских сочинений был Гил яровым почти закончен в 1861 г. (см. его письмо Самарину от 7 ноября 1861 г.: Гиляров, 24–25). Публика¬ция началась в 1863 г. в ПО (Бр. I) и была остановлена в 1864 г. (Бр. II).

Причиной остановки стали замечания Совета по делам книгопечатания, на основании которых Министерство внутренних дел 25 ноября 1864 г. обратилось с отношением в Канцелярию обер–прокурора Святейшего Синода (ЦГИА. Ф.797. Оп.34. Д.324). Публикация первой брошюры прошла мимо внимания цензуры, скорее всего потому, что именно в 1864 г. Н. П. Гил яров–Платонов перестает быть членом Московского цензурного комитета. В отношении говорилось, что Хомяков «… при изложении учения о православной Церкви, увлекаясь филосовствованиями, выражался иногда неточно, а иногда и ошибочно <…>» (все замечания указаны в прим. к Бр. 11. —В. Д.), а редакция «Православного обозрения» не присоединила к таким местам ни поправок, ни объяснений. Реагируя на это отношение, обер–прокурор Синода кн. Урусов 30 ноября 1864 г. просил ректора С. – Петербургской Духовной Академии архимандрита Иоанна сообщить свое мнение по заме¬чаниям на статью Хомякова. Ответа архимандрита в деле Канцелярии нет; возможно, он был передан кн. Урусову лично.

После цензурных замечаний на январский и февральский выпуски ПО, Гиляров еще успел поместить ЦО в мартовском.

С минимальными редакционными изменениями переводы целиком печатаются лишь в пражском издании сочинений Хомякова. После выхода в свет пражского издания С. – Петербургский комитет духовной цензуры в отношении от 15 ноября 1868 г. на причины, изложенные в записке члена комитета, рассматривавшего это сочинение, уведомляет обер–прокурора Св. Синода, что оно не одобрено к выпуску в России {ЦГИА. Ф.797. On.38. Отд.1. Стол.1. Д.243. Л.5–6). По представлению обер–прокурора дело слушалось в Синоде 12 февраля 1869 г.; по вынесенному определению, «…эта книга хотя и заслуживает одобрения по цели и направлению своему, но, к сожалению, представляет много выражений неопределенных и тем¬ных, могущих подать повод к неверным заключениям о мысли автора, будто бы не согласной с православным учением»; признано возможным выпустить книгу только после исправления указанных мест (там же. Л. 10). Форму¬лировка Синода заметно мягче формулировки сотрудника цензурного коми¬тета. Подлинник его записки сохранился, быть может, в недоступном нам хранилище ГИМ (Ф. 178. Ед. Хр. 21). Делопроизводство началось в комитете гражданской цензуры потому, что выпущенная за границей книга подлежа¬ла разрешению Комитета иностранной цензуры, председателем которой был весьма заинтересованный в издании Ф. И. Тютчев (см. его письма к Ю. Ф. Самарину от 24 ноября 1867 и 13 июля 1868 гг. и прим к ним: Тютчев, 426–429).

Выписки из архива Синода (ныне в ЦГИА) сделаны для наст. изд. Г. Ф. Соловьевой, сверка отмеченных цензором мест с текстами Хомя¬кова проведена С. В. Синицкой, участвовавшей и в составлении приме¬чаний ко всем богословским сочинениям.

НЕСКОЛЬКО СЛОВ ПРАВОСЛАВНОГО ХРИСТИАНИНА О ЗАПАДНЫХ ВЕРОИСПОВЕДАНИЯХ. ПО ПОВОДУ БРОШЮРЫ г. ЛОРАНСИ

Впервые отд. брош.: Quelques mots par un chrdtien orthodoxe sur les communions occidentals & Г occasion dune brochure de M. Lauren tie. Paris, 1853 (перепечатано: EL, 3–88). Имя автора было скрыто под псевдонимом Ignotus (Неизвестный), поставленным только в конце обращения к издателю. Русск. перевод: ПО. 1863. Т. 12. С. 75–100, 163–197; ему предшествовало редак¬торское уведомление: «Эта статья была напечатана за границей на фран¬цузском языке в 1853 г. отдельной брошюрой и, как известно, принадлежит покойному А. С. Хомякову, который в ней является для русских читателей 12—5297 с новой стороны, как глубокомысленный богословский писатель» (Там же. С. 75). Печатается по: Соч., II, 28 – 79. Поводом к написанию брошюры послужило сочинение П. С. Лоранси: Lauren tie P. – S. La Papautd^ гбропсе a M. de Tutcheff, conseiller de S. M. I'Empereur de Russie. Paris, 1852, – где тот подытожил материалы своей двухлетней полемики со статьей Тютчева «Папство и римский вопрос с точки зрения Санкт–Петербурга» (1849), опубликованной под псевдонимом «Русский дипломат»: Diplomate Russe. La Papaut6 et la Question Romaine au point de vue de Saint‑Petersbourg // Revue des Deux Mondes. An 20. 1850. Vol. 5. 1 Janv. P. 117–133 (Полный русск. пер.: Тютчев Ф. Папство и римский вопрос //РА. 1886. Кн.2. Вып.5. Стр.33–51 (со вступительной заметкой П. Б<ар– тенева>); подробно об истории появления статьи Тютчева см. указанную выше работу Р. Лейна).

По мысли Тютчева, католицизм не имеет внутренних сил для осуще¬ствления духовной власти в Церкви и потому неизбежно подменяет ее светской властью папы; это, в свою очередь, неизбежно вызывает протест, доходящий до полного безбожия революционного социализма. Возражая Тютчеву, Лоранси утверждал, что власти папы подчиняются добровольно, и это власть доброго пастыря, а не власть тирана; в то же время, в православных странах и, прежде всего в России, духовная власть порабо¬щена светской, которая использует Церковь в своих целях и оставляет в пренебрежении собственно духовные задачи. Против последнего тезиса и выступил Хомяков (см. также преамбулу прим. к VIII письму Пальмеру).

В Соч. (II, 25) публикации предпослано следующее объяснение: «Бро¬шюра А. С. Хомякова послана была для напечатания в Женеву, на имя издателей творений известного протестантского проповедника и ученого Вине (Vinet); но оказалось, что сочинения Вине были собраны и обнародо¬ваны некоторыми из близких его друзей и почитателей, а не книгопродав¬цем–издателем. Вследствие этого, рукопись была отослана в Париж к типографщику–издателю Мейрюессу и К», у которого печатались сочинения Вине и который, приняв на себя издание статьи А. С. Хомякова, предпослал ей объяснение, в нижеследующей заметке изложенное» (//, 25). Затем следует заметка издателей, изъятая нами из хомяковского текста: «Сочине¬ние, предлагаемое нами публике, писано христианином, принадлежащим к русской Церкви. Он восстает в одно время против протестантства и против романизма.

Нам оно было передано с просьбою издать его; но, ознакомившись с его содержанием, мы долго колебались принять это поручение. Нам претило сделаться, если не органами, то посредниками в полемике, направленной против самих начал нашей дорогой Реформы.

С Другой стороны, высокое настроение духа, выдержанное автором в споре, и неподдельное христианское чувство, отличающее его сочинение, наводили нас на серьезное искушение открыть великодушно поприще состязания этому новому, столь нечаянно появившемуся противнику. Нам приходило на мысль, что в великом споре о Церкви нужно непременно выслушать каждое вероисповедание, что этого требует не только добросове¬стность, но и общая польза, то есть торжество истины.

Однако, думали мы, как бы не изумились и даже не оскорбились наши единоверцы, протестанты, увидав, что мы приняли на себя издание подо¬бного сочийения?.. Это последнее недоумение сдерживало нас еще более, чем личное наше нерасположение, почти уже побежденное вышеприведен¬ными соображениями. Будучи лично свободны и в то же время чувствуя себя как бы связанными совестью других < Ср.: I Кор. 8, 9–12. – В. JJ.>, мы колебались, не зная на что решиться. В это cavoe время, друг автора <В. Пальмер. – В. Д>, от которого мы незадолго до этого получили рукопись и которому мы сознались в нашем раздумье, объявив ему и причины, его породившие, сообщил нам прилагаемое письмо с разрешением обнародовать его. Это письмо, как увидят читатели, адресовано было на имя издателя творений г. Вине и заключало в себе просьбу издать настоящее сочинение. Но известно, что друзья нашего великого писателя, предприняв издание его творений, взяли на себя этот труд (отнюдь не входивший в круг их обыкновенных занятий) единственно из любви к его памяти и из благоговейного участия к его семье. Поэтому они не могли исполнить желания, с которым автор к ним обращался, и это обстоятельство навело на мысль, за отсутствием издателей сочинений г. Вине, обратиться для обна¬родования настоящей брошюры к лицу, заведовавшему их печатанием.

После этих немногих объяснений, которых мы, для очистки нашей совести, не могли миновать, остается лишь сообщить письмо, служащее к ним дополнением. Оно вполне разрешило наши сомнения, тем более что автор, как будто предугадывая их, с одной стороны затронул те самые чувства (естественно в нас родившиеся), которыми они были заранее поколеблены, с другой – сослался на досточтимое имя человека, который более, чем кто‑либо укрепил в нас эти чувства и подвинул не одних христиан протестантского вероисповедания, но, как видно, и других, на пути свобод¬ного обнаружения религиозных убеждений, по праву и по долгу.

Всякий, кому дорога свобода совести, по прочтении этого письма, конечно, одобрит наш поступок.

Мы почитаем за счастье, что нам представился случай почтить эту драгоценную свободу, дав возможность высказаться впервые между нами раздающемуся голосу человека, которого благородный характер и живая вера, запечатленные на страницах, им написанных, внушают нам почтение и сочувствие, неразлучно сопровождающие, даже при существенный разномыслиях, духовное общение во Христе. К. Мейрюес и К». Париж, октябрь 1853 г.».

НЕСКОЛЬКО СЛОВ ПРАВОСЛАВНОГО ХРИСТИАНИНА О ЗАПАДНЫХ ВЕРОИСПОВЕДАНИЯХ. ПО ПОВОДУ ОДНОГО ОКРУЖНОГО ПОСЛАНИЯ ПАРИЖСКОГО АРХИЕПИСКОПА.

Впервые без указания имени автора (в конце предисловия та же подпись – Ignotus): Quelques mots par un Chretien orthodoxe sur les communions occidentales A 1'occasion d un Mandement de Msgr. I'Archdvdque de Paris. Leipzig, 1855 (перепечатано: EL, 88–J87). Русск. пер.: ПО. 1864. Т. IS. С. 7–38,105–144. Именно эта работа Хомякова вызвала цензурные замечания, после которых публикация его богословских сочинений была прекращена. В несколько отредактированном виде статья вошла в Соч. (11,81 – 144; воспроизведен этот текст). Она продолжает предыдущую по содержанию, не будучи, однако, специально предназначенной к участию в полемике, вокруг статьи Тютчева (непосредственно к этой полемике Хомяков вернется в Бр. III). В своем предисловии, адресованном немецкому издателю Брок¬гаузу, автор объясняет, почему он не может больше обращаться к издателю в Париже. Поводом к написанию брошюры стало событие, имеющее еще меньшее отношение к богословию, чем полемика Тютчева – Лоранси: в начале Крымской войны архиепископ Парижский М. Д. О. де Сибур призвал к «крестовому походу против фотиан» – последователей Св. патриарха Фотия, православных. С началом войны Хомяков считал своим христианским долгом посильно участвовать в защите Отечества, хотя, в отличие от Турецкой кампании 1828–1829 гг., на этот раз не мог пойти в действующую армию. Он делает что может: разрабатывает новые конструк¬ции артиллерийских снарядов, а в печати выступает с защитой тех глубин¬ных начал, против которых Запад встал на войну с Востоком… Впоследствии архиеп. Иларион Троицкий, будущий священномученик, посвятйт специ¬альную речь «стратегическому» значению освобождения православной бо¬гословской школы от схоластики: Иларион, архим. Богословие и свобода Церкви. О задачах освободительной войны в области богословия//«Бого– словский Вестник». 1915. Сентябрь; отд. изд.: Сергиев Посад, 1916).

Богословские статьи не были для Хомякова какой‑нибудь высшей формой деятельности, а обыкновенным «послушанием» христианина —од¬ним в ряду прочих.

ЕЩЕ НЕСКОЛЬКО СЛОВ ПРАВОСЛАВНОГО ХРИСТИАНИНА О ЗАПАДНЫХ ВЕРОИСПОВЕДАНИЯХ. ПО ПОВОДУ РАЗНЫХ СОЧИНЕНИЙ ЛАТИНСКИХ И ПРОТЕСТАНТСКИХ О ПРЕДМЕТАХ ВЕРЫ

Впервые без указания автора (подпись в конце Письма к издателю – Ignotus): Encore quelques mots par un Chretien orthodoxe sur les communions occidentals £ 1'occasion de plusieurs publications religieuses, latlnes et protestantes. Leipzig, 1858; перепечатано: El, 189–308. Русск. пер.: Соч., II, 146 – 221.

Настоящее произведение довольно отчетливо разделено на две части – полемическую и богословскую. Полемическая часть является следующим после Bp. I вкладом в полемику, возбужденную статьей Тютчева. Богослов¬ская часть развивает учение, изложенное в Бр. 11: с большей последователь¬ностью излагается христология и значительно яснее говорится о ее отноше¬нии к учению о грехе и к триадологии.

< ПИСЬМО К ИЗДАТЕЛЮ ЖУРНАЛА «L'UNION CHRETIENNE» >

Впервые: EL, 311–313. Предпосланное двум, печатающимся ниже «Письмам…» Хомякова, оно не увидело свет вопреки желанию автора (см.: EL, 313). Русск. пер.: Соч., II, 225 – 226.

С. 196 *

ПИСЬМО К г. БУНЗЕНУ

Впервые: Lettre & М. Bunsen // L'Union Chrfetienne (Paris). 1860. № 30, 36, 37, 41, 42, перепечатано: EL, 309–367. Русск. пер. впервые: Соч., II, 227 – 259. Подпись – Ignotus. Представляет реакцию Хомякова на выполненный Бунзеном перевод Библии с исследованием: Bunsen Ch. C. J. Vollstandiges Bibelwerk fur die Gemeinde. 9 Bde. Leipzig, 1858–1870. Умерший в один год с Хомяковым Бунзен издал сам только тт. I, II и V. Критика Хомякова не выходит за пределы т. I.

В этом сочинении с богословием соседствуют полемические соображе¬ния не церковно–политического, а исторического свойства, и оно имеет много общего с «Семирамидой». Богословски оно продолжает начатую в Бр. III полемику с протестантской критикой учения о Логосе и еще контрастнее формулирует христологические положения самого Хомякова.

Так как работа последовательно комментирует Библию, источники библейских цитат в примечаниях не раскрываются.

ПИСЬМО К МОНСЕНЬОРУ ЛООСУ, ЕПИСКОМУ УТРЕХТСКОМУ

Впервые: Lettre A Monseigneur Loos, 6v6que d'Utrecht // EL, 369–387; за подписью Ignotus. Было отправлено в «L'Union Chrdtienne» вместе с ПБ с общим сопроводительным письмом (см. С. 196—197 наст. изд.). О неудач¬ной попытке прижизненной публикации Ю. Ф. Самарин сообщает в примечании к переводу: «Подлинник был отослан в Париж, в редакцию «L'Union ChrStienne», но напечатан не был, если не ошибаемся, потому, что редакция побоялась поссориться с жансенистами». Русск. пер. впервые: Соч., II, 261 – 273.

Писалось в 1859 г., т. к. в начальных строках письма о поставлении Лооса в епископы (1858) говорится как о событии прошлогоднем. Об адресате CM.: Kennick F. Loos Henricus // Nieuw nederlandsch biografisch woordenboek. Bd. 3. Leiden, 1914. S. 789.

Хомяков собирался сначала послать это письмо лично и только в случае отсутствия ответа в течение нескольких месяцев публиковать – во свиде¬тельство янсенистам против их епископа.

Янсенизм как религиозное течение занимал Хомякова постоянно, и он часто вспоминает о нем в своих сочинениях. Настоящее обращение Хомякова к янсенистам предвосхитило начавшиеся через 10 лет длительные перего¬воры членов русской православной Церкви со старокатоликами (отделив¬шимися от Рима после принятия догмата о папской непогрешимости в 1870 г.). Примечательно, что в Голландии одним из инициаторов старокатоли¬ческого движения стал Лоос, а в России одним из инициаторов переговоров И. С. Аксаков, который в своем «Послании профессору Деллингеру» развивал применительно к старокатоликам мысли, высказанные здесь Хо¬мяковым применительно к янсенистам (Ein orthodoxer russischer Laie. Brief an Dollinger. Berlin, 1872; переводе цензурными искажениями, без указания автора: Письмо к доктору и профессору Деллингеру, по поводу программы, рассмотренной и учрежденной конгрессом старокатоликов в Мюнхене 9 (21) сентября 1871 г. // ПО. Год 12. 1871. Т.2. С. 521–547).

Поводом к возникновению янсенизма послужила посмертная публика¬ция труда Янсена «Августин, или Учение Св. Августина о здравии, недуге и врачевании человеческого естества, против пелагиан и мессалиан». На основании творений Бл. Августина в этом труде отвергалась схоластическая теория оправдания, согласно которой каждый человек имеет от рождения «достаточную благодать» (gratia sufficiens), и от его доброй воли зависит сделать эту благодать «действующей», или «действенной» (gratia efficiens). Янсен считал, что допущение столь значительной роли для свободы чело¬веческой воли означает отход от позиции Бл. Августина в его споре с Пелагием к неявному пелагианству. В свою очередь, латинское богословие конца XVII в. должно было воспринимать точку зрения Янсена как скрытый кальвинизм. Ни одна из споривших сторон не представляла себе святооте¬ческого учения о «содействовании» (синергии) двух воль, человеческой и божественной, «неслиянно и нераздельно» соединенных в Теле Христовом – в Иисусе Христе и в каждом спасающемся (подробнее всего разработано Св. Максимом Исповедником в его споре с монофелитами, ср. прим. *** к С. 169).