Текст книги "Буги-вуги"

Автор книги: Алексей Синиярв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)

Мамушка, царица небесная! Что там было! Как ты спасся! Говорят, на седьмом этаже было слышно ее верхнее «до».

Мало того, когда одна из разъевшихся попыталась приоткрыть хабальный рот в начальственном окрике, разъяренная Маринка схватила со стола хрустальную вазу, махнула цветы на пол и замерла на секундочку статуей Свободы, чтобы прибить своим «Что-о-оо?!!» Видя такое дело, толстозадые деятельницы от общепита позаныривали мухой под столы: а откуда знать, что у бабы на уме? зашибёт за мужика. Свой мужик – он временами ближе, чем сорочка к телу. А Маринка, она за этого раздолдона… Я, конечно, ни в чем не могу быть уверенным, но насколько я ее… Что там пулеметы? На пушки пойдет. Стволы в узел позавязывает.

Далее события развивались так.

Хрусталь рванул партизанской гранатой на тыщу осколков. У двери, которой Маринка навернула в сердцах, вылетела филенка. Пласт штукатурки, что на дверью, подумал-подумал, и тоже не выдержал – съехал вниз с шумом, с пылью. Попался бы ей в тот момент этот конь на скаку!

В довершение всего, уже в дверях, обернувшись на поле битвы, Маринка торжественно произнесла: «Я на вас, – эпитет она подобрать уже не смогла, слова все кончились, а только приласкала кулачком по косяку, вышибая дверные пробки, – в горком напишу».

Высвистели ар с полузвука, только шуба завернулась. Эти, в кабаках, пуганые вороны. Рыльце-то в щетине.

Наблюдая такой коленкор в разводах, ары к нам: давайте, парни. Давайте. Поутихнет, волна спадет, вернемся мы. Не оставлять же на произвол свято место.

Вот так всё и обставилось.

Халява, плиз.

«Алиготе» на донышке уже. Потрёкали еще о насущном: что там Блэкмор, как там Пейдж, Гилмора давно не слыхать, где Стив Хоу… Дело к вечеру совсем, официантки скатерти со столов собирают, шнуры пора мотать. Договорились, как ни то подъехать, да пару вещей отлабать.

Традиция такая в нашем Шоусранске у кабацких музыкантов: из кабака в кабак под занавес ездить – поиграть в последнем отделении друг у друга, а где и совместно что. Поджемовать. Так это, кажется, называется.

Собрались было, да Лёлик каких-то шмар старых, лет под тридцать стал кадрить. Крутил, крутил рыжим усом, да всё без толку. Пока, наконец, не надоело мне стенку подпирать и не послал я простипом-нототеней привычной дорогой. А потом и мы попрыгали через лужи.

Домой.

В общагу.

Чай пить с маргарином.

2

У любой формальности сатиновый больничный запах, тупой головы кочан и бараньи глаза. И хоти, не хоти – думать не моги: уважай ее, заразу, лелей, пестуй, ни руках носи. Потому как кто командует парадом?

Закорючка.

Всё.

Смирно-вольно-разойдись.

Но где наша пропадала? Уболтал Миня хитрым языком девиц в деканате – где путь кривой, там не езди по прямой. Так-то как? Иди, попробуй справочку для трудоустройства выцыганить. Заранее гнилой номер. Иди, сунься к декану. Там тебе не только закон буравчика выпишут, но и шурупчика в придачу, чтоб другим оболтусам неповадно было, поскольку при отвердевании аморфных тел температура их повышается непрерывно.

Куда? Зачем? А кто за вас учиться будет? Последнее полугодие на носу, дипломный проект, эт цэтэра. Понесла кобыла по кочкам, не остановишь. А уж справку в кабак – всё равно что дыру в баранке ковырять.

В конторе свои заморочки: рапортичку заполните, паспорта, шишли-мышли. Составили репертуар, научены уже – пупкиных да залупкиных, ромашки спрятались. Билл рассказывал, как однажды приписали Юрия Антонова, так приходил потом дядя с папкой, челюстью чакал, что такого в Союзе композиторов не значится. Брызгал ядовитой слюной пока не накормили.

Но и на этом еще не всё.

«А кто у вас с музыкальным образованием?» «А вот он у нас с музыкальным образованием». «А что он кончил?» «А музыкальную школу». «Да?» «Да, по баянам». «А то ведь, знаете, у нас без музыкального образования… Обязательно надо что-то кончить». «Окончил он, окончил». «А справка есть?» «Пришлет бабушка из деревни, уже запрос послали». «Вы уж не забудьте, принесите, у нас с этим строго». «Как можно, ну что вы! вы нас знаете».

Кончил он. Знаем, куда он кончил. На двоих с братом лупил в детстве в жестяной барабан, соседям в радость, родителям в утешение – чем бы дитя. По сей день этой линии и придерживается.

«Так, мальчики. Спиртное не пить, за столики не садиться, по заказам не играть. Скандалов чтобы ни-ни. Хватит. Нам всё это уже вот где! Надоело из-за вас жалобы получать. Последний раз музыкантов берём, всё!»

Дали клятву верности. Да мы ваще не цалованы, не балованы. Да у нас святая к музыке любовь.

Положили по семьдесят рэ на нос и, будьте любезны, четыре раза в неделю: средапятницасубботавоскресенье. Четверг – рыбный день. Музыка сюда не вписывается.

Дело за малым. Дело как раз за музыкой.

Задел был, вещей с десять, что мы раньше у ар играли: «Битлз», «Криденс» да «Кристи» [9]9
  Creedence Clearwater Revival – Proud Mary
  http://www.youtube.com/watch?v=0ROalKnVZfU&feature=related
  Christie – San Bernadino
  http://www.youtube.com/watch?v=BZxwxv3UZ9M


[Закрыть]– так, баловство. Остальное пришлось быстренько нарабатывать. Пришли из школы, деревяшки в зубы, Минька на утюгах-банках-коробках: Нью-Орлеан тридцатых годов да и только. Репетнём, несколько вещей набросаем, тем и живы. Были бы кости – на месте доведём.

Надо сказать, приличные обороты мы набрали довольно быстро, и с каждым днем всё больше росли в собственных глазах. Правда, кажется, не созревали. Но одно уяснили твердо: главное, побольше ревера, тогда совсем хорошо – особой лажи не слышно. По крайней мере, нам самим.

Так что, с малым, кажется, не проблема.

Проблемы обычно возникают тогда, когда думаешь, что все проблемы уже решены. Барабаны – вот где проблема. Раздолбаны барабаны в пух и перья, пятнадцать лет в обед, еще столько же на помойке валялись и всё равно никто не подобрал. Кроме Мини.

Откопал он это добро в подвале какой-то ПТУшной общаги, подкатился к комендантше колобком, наточил ей лясы до зеркального блеска, наобещав семь чудес света, после чего добрая женщина сказала: «Да забери, ради Христа. Все ноги уже об них обломали». Радостный драмер списанную «ударную установку» приволок, от говна отмыл, проволокой прикрутил, там подклеил, тут подмандил, на тарелку повесил цепочку от унитаза, на хэт налепил однокопеечных монет на изоленте… И-эх! раззудись рука, развернись плечо! И соседей, заодно, к ритмам зарубежной эстрады приобщил. Подтянул культурный уровень. И соседи, с неделю, пока этот в рот пароход кожу на прочность испытывал, тоже были несказанно счастливы – повезло им на хорошего человека за стенкой, нечего сказать.

По правде говоря, только потому Миня с арами и играл, что сел с барабаном. А что барабан? Одно название. У тарелки звук – таз нелуженый – и то лучше, хэт мятый-перемятый, будто из задницы, сольник чуть ли не пионерский, а может и пионерский – тот еще барабан.

Да и остальное – без слез не взглянешь. Остальное еще Бородинское сражение помнит.

На голоса «Электрон» и гитара туда же, до кучи; на бас – «Радуга»-позорища и колонища самопальная с Миню ростом: велика федора бестолковая, ни тпру, ни ну – такое ощущение, что в пятидесятых годах на засекреченном предприятии сделана – крепко, надежно, на века: ломай – не разломаешь, не на гнилом Западе, запотеешь, только опозоришься. Ладно хоть ревер хороший, микрофон «биговский» – спасибо братьям-демократам, хорошие микрофоны на «Икарусы» ставят. А так: излом да вывих. Аппаратура-дура.

Ну и похер дым. Морду кирпичом и ата-ата за орденами. А что еще остается? А другого не остается. Арам что? Что есть, то и есть. Играть можно? Можно. Хабар катит? Катит. Покупать – всё дорого, не разгонишься, а бабурки жены трясут, арам копейки и остаются, лишь бы на кир с хабара хватило и ладно. Пленку для ревера купить и то проблема, чего уж там об аппарате говорить? По большому счету на всё про всё – один ревер что-то из себя представляет. «Фирменный». «Армянский». Все кабацкие музыканты в Сделайсранске с их реверами играют: просто и надежно, как всё талантливое.

Но для нас и это – вороне сыр. Своего-то за душой: вша в кармане, да блоха на аркане. Единственно, еще с доармейских времен, завалялся у меня пиздошн с диким фузом (звук – будто стаю кабанов вспугнули) и квакушкой. Лёлик туда полевых транзисторов напаял, можно ноту вытянуть, пофузить от всей души. А так… Москва сожженная пожаром.

Аппарат за всё время, что помню, арами не убирался, не запирался, не уносился и чехлами, как в Центральном, не закрывался. Какие чехлы? Не смешите и не смешными будете. Даже ревер и тот стоял всю дорогу на усилителе. Шнуры, гитары, микрофоны – само собой. Стойки микрофонные – в уголок. Развернуться для полной боевой – файф минитс. Включил, головочку у ревера протер, а не протер – и так хорошо, и вперед, и поехали, двигать культуру в массы.

Надо сказать, аппарат – особая и обязательная тема для разговоров на сон и день грядущий. Шла Саса по соше и сошала шушку.

Постоянное пережевывание всей этой тряхомудии, с одной стороны, похоже на мазохизм напополам с онанизмом, с другой – на обсуждение тряпичницами бретелек и петелек на свежей покупке. И пока с аппаратом не покончено – а это навсегда, как пепел Клааса, – эта «музыка» будет вечной. «Вот купим усилитель, то-то зазвучит. Вот сделаем колонку – эх, будет объем».

Вот. Вот. Вот. Рифма напрашивается.

Надеюсь, про аппарат всё ясно. Долго сказка сказывается.

Что же касается трудовых обязанностей, то обязанностями этими мы непозволительно манкировали. Приходили наглороже не к семи, как по уставу, да и дела до этого никому, а на полчасика позже. Да еще по кабаку послоняешься оттуда сюда, гардероб-туалет, кухня-буфет, там кусок мясца со сковородки тяпнешь, тут стопочку для разгону, анекдотик официанткам расскажешь, сплетни дня послушаешь, глядишь, начинаем и вовсе в восемь – не для пустых же столов выкаблучиваться. Это как в театре – на пять минут, а представление задержат, паузу выдержат и желательно до упора, когда уже шило начинает зудеть. Зато никто не отвлекается – процессом заняты. И здесь, у нас, с первой же вещи половецкие пляски начинаются. А первая вещь каноническая, как этот паренёк из «Машины» говорит: «Знаете ли вы что такое спиричуэл? Для тех, кто не знает, я поясню. Это когда негры, свободные от тяжелой работы, садились в кружок, одни из них пели, другие хлопали в ладоши. В нужный момент. Очень забавно получалось. И получали при этом колоссальное удовольствие». Вот так от, как Гриша пьяный говаривал: «Я – Гриша! Вот так от».

Наш-то контингент, кстати, эти самые негры и есть. Всё это им знакомо: район рабочий, трудовой район, одни пахари живут, они в эти ритмы с ходу въезжают, тут разжевывать не клади. Девки на пятачок с первого аккорда вылетают, начинают задами кренделя выписывать. А где мед, там и пчелы: после первого куплета, глядишь, уже пол кабака отплясывает.

Это что касается колоссального удовольствия. Да и в самом деле, бодрая песня. Мы потому всегда с нее и начинаем, тем более, что отдрючили с закрытыми глазами, на «ять». А называется она «Люди в лодках». Нигде, кроме нас, ее не услышишь. Не играет ее никто кроме нас. Плоды просвещения налицо – припев уже заучили, подпевают, а скоро мы их в ладоши хлопать научим. Синкопой. Как «Машина» на концерте делает. «А что вам делать – покажет Сергей!» Народ у нас понятливый собирается, всё к тому идет.

Напляшутся они, а мы вдогонку водки в огонь: следующим номером нашей программы «Как-то Билли пива наварил» [10]10
  группа «Интеграл», г. Усть-Каменогорск, худ. рук. Б.Алибасов


[Закрыть]. Не наш Билл, который Ара, а который на стихи Бёрнса. Кто хочет, может у Маршака полюбопытствовать. Хороший добрый кантри, как раз для кабака.

После плясок разбредаются по столам – по рюмашке замахнуть. Вот и настроение у людей. Они уже шурупят: нет, не зря сюда пришли, весело здесь, надо будет и в следующий раз в Утюжок, а там, оно, и песенку закажут, подогреют музыкантов. Мы ж одним казначейским билетом связаны.

Очередь подошла для инструментала. И их есть у нас. К примеру, «Дом восходящего солнца». Самое то – и красивое, и всем знакомое. «Энималз» [11]11
  The Animals – House of the Rising Sun
  http://www.youtube.com/watch?v=mmdPQp6Jcdk


[Закрыть]ее играли, когда мы на горшок ходили. А в скольких подворотнях под семиструнку без седьмой струны сбацано? Такие хиты не стареют, хоть и прошло много лет с тех сказочных дней. Вещицу эту играем с дли-и-инным запилом, чтоб оттянулись гостенечки дорогие, поснимались-поприжимались, пора уже, пора – время. Вдогоночку «Джамбаллайя» [12]12
  Creedence Clearwater Revival – Jambalaya
  http://www.youtube.com/watch?v=Pa2Tl5BeK-U&feature=related


[Закрыть]– снова поскакать, подергаться, кровушку разогнать, и для души – «Каменное сердце» роллингов [13]13
  The Rolling Stones – Heart Of Stone
  http://www.youtube.com/watch?v=CSE_tKlmRXU


[Закрыть]и «Ол май ловин» вечных любимцев.

Перерыв.

В перерывике сухарик размочим. Чинно, интеллигентно.

У Зои Палны этого добра полные подвалы. На мокрое не тянет, дуреешь с водовки, заводишься, на подвиги начинает тянуть. Не в кайф, одним словом. А сухонького хорошо. Промоет кишочки, аппетитик, скажем научно, нагонит. Дилеммы, что выбрать, тоже нет – эмпирическим путем до искомого дошли без особых разногласий: «Каберне» вяжет, оскомину набивает, «Рислинг» – на любителя, кисловат, а вот «Варна» – самое то: букет тонкий, изячный, на троих как раз по хорошему стакану с горкой. Еще по «стюардессине» и захорошело малёхо. Размагнитились.

Второе отделение и кода – «Машина».

Знать ее – никто не ведает. Подозреваю, что и записи наши, сделанные на каком-то подпольном концерте – раритет раритетов, единственные в нашем Забытобогасранске.

В кабаках «Машину», само собой, нигде не играют. Где-то, как-то, иногда, «Солнечный остров» или «Я раскрасил свой дом» [14]14
  Машина Времени – В Круге Чистой Воды (1975)
  http://www.youtube.com/watch?v=k1f93_gyXdE&feature=related


[Закрыть]. И умудряются еще покрасивше, по-кабацки: с аранжировками, с дудами, на голоса – срамота одна. Мы-то в натуре. В подлиннике. Так, как доктор прописал. Сами-то «машинисты», судя по всему, на Хендриксе торчат, если даже и не на Хендриксе, то уж точно на Цепах – фуз, что на нашей пленке, остальных музыкантов враз убирает [15]15
  Трио «Машина времени» (Е.Маргулис, С.Кавагое, А.Макаревич).


[Закрыть].

«Машины» у нас наиграно – на час, не меньше. «День рождения», которую мы обычно посвящаем всем пришедшим в Утюг отпраздновать своё появление на свет, «Про льва, который жил в тесной клетке», «Песня об одном детском воспоминании», «Носите маски», «З амок», конечно же «Черно-белый цвет», «Куклы», и прочая, и прочая, и прочая; а под конец, всегда, «Я устал», как опять же говорит их певец с нашей затертой пленки: «Песня, которая вполне соответствует нашему состоянию».

На «Машине» мы отдыхаем. Это для себя. Но отдыхай – не отдыхай, а хабар рубить надо. Труд создал человека. Се ля ви, как Эмерсон, Лейк и Палмер подметили [16]16
  Emerson, Lake & Palmer – C'est La Vie
  http://www.youtube.com/watch?v=qdC1vRyECDk
  http://www.youtube.com/watch?v=kj1Cy3YtK9w&feature=related


[Закрыть]. За что башляют, то и исполняют. У кого кнут, тот и кучер. Башляют, правда, за всё. Я поначалу только диву давался. Но ведь всё гениальное – просто. Им надобашлять. Так устроено. Положено так. Закон Кабака. Не нами придумано, не нам и менять. Но придумано, скажу я, умными людьми.

Закон таков. Точнее – закон гласит: за всё надо платить. И чем оно лучше – тем дороже. Вопрос превосходно-сравнительной степени каждый определяет исходя из собственного вкуса на коий, как известно, не накинешь платок. У каждого свой вкус – говорит Закон, – кому рыба, кому арбуз. Вот. А мы крайние. На нас Закон клином сошелся. Молодцы едят огурцы, а мы, артамоны, едим лимоны. Они башляют – мы играем. Они не башляют – мы опять играем. Правда, Федот не тот. Мой приятель, что мне будильник подарил, на это говаривал: «На хера мне целая шахта, если надо ведерко угля?». По большому счету мы те же халдеи: чего изволите. Да-да. И нечего харю воротить. Халдеи. Правда, с оговоркой – у кабацких собственная гордость – не наступай на мозоль.

Что же нонче изволят?

Изволят боней му, Одессу-маму изволят, и даже «Битлз». Вывод: песни разные нужны, песни разные важны. Про Одессу-маму и «Варвара жарит кур» – понятно, а вот насчет «Битлз»… Когда «Естудей» первый раз забашляли, я странно удивился. Потом привык. Люди-то разные. Зако-о-он. Его не перепрыгнешь.

Единственный наш прокол – все эти лезгинки, чечетки, джиги, тбилис о. И гармоний не знаем, и слова переписать недосуг, а восток дело тонкое, надо, чтоб усё было абгамахт. Да овчинка-то? Редко какая южная птица долетит до полиграфа. Их в Центральном окольцовывают. Там на джорджах, как на трех китах, весь хабар держится. А у нас что? Одне бледнолицые негры. Поэтому и пристрастия соответствующие. Не то что бы напевы племени хумбу-юмбу. Не то что бы гарлемские страдания. Хотя не без этого, конечно. Скорее то, что без особого, знаете ли. То, что утром в ТВ-сете, а вечером должно быть у нас, в куплете.

Вот он ярчайший пример – Алла Пугачева. Это вам не хухры-мухры. Это козыри крести и шамайка с длинной мастью. Кто в картах сечёт, тот поймет – что могут короли. Остальное кому как: для нищих ли духом, как один интеллигент сказал, для богатых ли карманом – нам до КАМАЗа дверцы. Нам важнее, что прима только что испекла шикарный лонгплей «Зеркало души», который не то что улетает с прилавков, как горячие пирожки у трех вокзалов – его днем с прожектором не найдешь, хоть все «Мелодии» за день по три раза обойди. Посему, когда мы тянем жалистно нищего за хер: «так же, как все, как все, как все…», тёти просто млеют, ножкой притоптывая – всё про них, не из пальца высосано. А от «Приезжай» [17]17
  Алла Пугачева – «Приезжай»
  http://www.youtube.com/watch?v=ndXTmZS4P10


[Закрыть]так и вовсе плакают. Что ж, надо думать, оченно им понятливая песня, душевная. А мне, допустим, там соло нравится, да и сам задел приблюзованный. Поковырялся, посидел вечерами, пока снял всё до последней шестнадцатой. Зато приятно посмотреть.

Репертуарная политика не по делу, на первый взгляд, продумана. Вроде бы, вначале, под сурдиночку попиликать полагается. Но ведь и не на чем – это фортепьян нужен и фортепьянист. Да и так хорошо – в Утюге всё без церемоний: водку принесли – пей! играют – пляши! Просто у нас. Без штучек-дрючек.

В кабаке мы, конечно, не одни такие лихие молодцы. Кроме нас две смены официанток на 90-рублевой зарплате белочками крутятся. Об этом нужен особый разговор, сейчас же стоит сказать, что с работницами подноса и белого передника мы уже и раньше были вась-вась, а некоторые, не будем пальцем, и близко. Это ж дело такое: скатерти собраны, кабак на клюшку, и в дружном коллективе дружно отмечают дружный день рождения, гульванят аж до утра. Да и так – и по поводу и без всякой воды. Официантки вабче на передок слабоваты. А пьяная пизда – чужая, как Миня уверяет. Он одну на кухне утешал, чуть ли не на плите – в азарт вошли, завозились, – кастрюли в разные стороны запрыгали. Ударный аккомпанемент.

Оченно, оченно весело бывало. Ары и коронную «ара-вай, вай, ну-ка наливай» исполнят, и танец с кухонными ножами на пару выдадут. Что мы? Чарли Чаплин и тот бы уписался на этих приколистов.

Я как-то после такого закидона Линду домой провожал. Линдой ее Лёлик прозвал – на маккартниевскую жену чем-то смахивала, мать ее Нинкой звала, а за глаза в городе – Нинкой-проституткой – шило-то в авоське.

До дома на тачке, конечно, и уж в подъезде, в четыре утра, я ее прижал попой к батарее. Куда ж деваться? Дома у неё народищу, как тараканов, ко мне ехать – не уговорить, да и на другой конец света. Вспомнила бабка, как девкой была, взялась она за перильца, к лесу передом, ко мне задом, и славно они затряслись.

Что ни говори, а с этим у нас полный порядок. И каноны отшлифованные, и приемы отработанные. Всё как надо. Главное что? Главное гаммы, техника. Съём кабацкий – самый примитивный, даже фантазия не работает – не нужна.

3

Пока мы методом тыка в колею въезжали, наставники нет-нет да забегут по старым следам. Тянет их, как преступника, в наш шум-гам-тарарам. Да и как не тянуть? Всё здесь напоминает о боях-пожарищах, о друзьях-товарищах.

Встречаем как гостей дорогих. Графинчик водовки из хабара, если он есть. Если нет – по амбарам наскребем, по заскребышам наметём. Надо, Федя, надо. Бирло, конечно, с кухни, как положено.

Большой Билл, от нечего делать, дома «Песняров» наслушавшись, «Беловежскую пущу» споет. Это, братцы-кролики, что-то. Это, пожалуй, сам Мулявин прослезится. Да на два-то голоса. И каких! Джон, в своё время, два года в оперную студию при ДК радиозавода отходивший, фальцетом в такие дали забирается, – куда там Робертино Лоретти. И когда он, уже со всей своей природной тесситурой, выводит «Птицы не люди…» из «Золота Маккены» [18]18
  Валерий Ободзинский – Старый гриф
  http://www.youtube.com/watch?v=0X2XGXkVu5c


[Закрыть], у нас самих мурашки по спинам бегут.

Что и говорить, всю-то жизнь в кабаках. Спиты, спеты с семнадцати годов.

Весь ресторан на ушах. Любимцы публики. Народ гуртуется, в основном, завсегдашний, из своего района, да и сам Мегасранск с гулькин гульфик – всех вся знает. Они тут родные, без «как».

Арам такие набеги – красный день календаря: ни детей сопливых, ни жен визгливых. Нам тоже на руку – они играют, мы тёлок снимаем. Потом наоборот. Всё как прежде.

Пригласишь галантерейно, они ж, козы, видят: кто, что – ты же только что под гитару пытался им настроение испортить, а тут на тебе: ля-ля, фа-фа, те самые три рубля; хочешь, исключительно для тебя, фирменные музыканты с филармонии сыграют? Хочешь? В один удар.

Билл уже принял, голос бархатный:

– А сейчас, – пауза, ревер гуляет по углам, – для наших дорогих гостей, Кристины и Анжелины, ансамбль «Вечерние зори» исполнит их любимую песню из репертуара, – пауза, – Адриана-а, – крещендо, – Челентано!!! [19]19
  Adriano Celentano – Soli
  http://www.youtube.com/watch?v=qLRtU0iUAQ4


[Закрыть]

Общий восторг.

Ну, и на баргузинско-турмулайском диалекте тарабарского, с латиноамериканским акцентом.

Надо сказать, что название бэнда обновлялось через раз.

В любимцах были «Черный бархат» и «Азухенвэй», имели право на существование «Всё как прежде» и «Непьющие гитары», «Крутой верх» и «На последнем визге». Песни одесской Молдаванки исполнял обычно «Оркестр имени Лёнчика Пантелеева», отечественная эстрада доверялась «Парням из нашего города», а на упоминавшемся «иностранном» давали звону какие-нибудь «Блю шуз».

Каждый развлекается как может.

Для закрепления контактов с женской молодежью, на эстрадке объявляемся мы и, передав наилучшие пожелания анжелочкам, посвящаем им что-нибудь проникновенное: «Ты отдала другому всё – любимый наш сигнал», или «Опять мне снится сон» [20]20
  Сон (Портрет Пикассо)
  http://www.youtube.com/watch?v=AjjLpxFnUWU&feature=related


[Закрыть], или еще какого хорошего.

Так уж получилось, что будучи еще сопляносым, я впитал в себя не только дым сигарет «Турист», которыми травились хулиганы с нашей Песочной улицы; не только бой «восьмеркой» на семиструнке дяди Сели, отмотавшего своё до последнего звоночка; но и то, что пели под гитару взрослые парни в беседке у реки; и то, что радиола «Латвия» крутила на привычных семидесяти восьми и еще диковинных долгоиграющих тридцати трех оборотах в минуту. Все эти ветхозаветные мелодии столь явственно в моей голове и посейчас, что разбуди, как говорится, ночью: «Подари мне лунный камень», «Тихо-тихо, кто-то плачет» [21]21
  Савояры – Кто-то тихо плачет. http://www.youtube.com/watch?v=Min45JeTf4k


[Закрыть], «Почтовый ящик открываю я с волнением», «Кондуктор, не спеши», «Я думал это всё пройдет» [22]22
  Веселые ребята Тебе всё равно. http://www.youtube.com/watch?v=GZ3M1qPZ1xQ


[Закрыть], «Ах ты, палуба, палуба», «Если б ты была со мною» [23]23
  Камертон – Желанная. http://www.youtube.com/watch?v=9GXwbcOWXUg


[Закрыть], «Листья осыпаются в саду», «Печаль-беда», конечно же, знаменитая, всех времен и народов «Нет тебя прекрасней» [24]24
  ''Поющие гитары'' – Нет тебя прекрасней
  http://www.youtube.com/watch?v=ozpp1hF62Uw


[Закрыть], и так далее: от Кобзона с «А у нас во дворе», до Майи Кристалинской с «А за окном то дождь, то снег» [25]25
  Майя Кристалинская – Я тебя подожду. http://www.youtube.com/watch?v=5DFcxUTDI_4


[Закрыть]. Последнюю песню, кстати, в новомодном реггей хорошо.

При всей, казалось бы, старорежимности, вещи эти весьма башлёвые. Достаточно сыграть что-нибудь из этой оперы, как разжиженные алкоголем толстяки спешат отдать нам свои тугрики, наверняка добытые не с кайлом в руках.

Что и говорить, сентиментальность большое дело. Особенно – в нужный момент, в нужном месте. У нас, как у Виктора Татарского, только у него повстречаться с песней когда еще, жди до пятницы, а у нас четыре раза в неделю – плиз, плиз ми.

Такие дела, конечно бы, полагалось с клавкой делать, с органчиком. Но и так девочкам нравится – лирика, амор. Вон как глаза закатывают.

Наши козы, наши. Они ж овцы тупорылые, как Миня говорит.

Бельишко из гардероба и в тачку! Вперед, шеф!

Вот только одного не пойму: что за манера – как в машину села, так за сигарету. Ну не могут! Девица в машине и без сигареты, всё равно, что военный без погон.

На это Миня коррелирует опытно: «Раз папир жрут, значит и пису курят». Ему лучше знать, шилохвосту.

Если с телками нулём – и такое бывает, – х одом в Центральный. Это как ритуал – если у себя никого не сняли, там уж вряд ли голяк, но шустрить надо – кто успел, тот и съел. Под конец разбор идет, а поддавшие мадамы нелогично поступают: ты с ней договорился, а через три минуты ее уже какой-то хват в тачку сажает.

В Центральном «Регент» с «Вермоной». В Центральном официантки накрахмаленные. Ары «Беловежскую пущу» спивают, мы ни пришей-ни пристегни ошиваемся, чувих за выступы щекочем. Лабухов из Центрального ну, так, здорово-здорово, особо не знаем – дядьки лет под сорок, нам тут порулить не дадут – гостиница наверху, иносранцыбывают, а тут джинса волосатая.

Центровые в костюмах велюровых с атласными отворотами, в галстуках в тон, – Краснокабацкий ансамбль песни и пляски под руководством Задерищенко. Хари наетые, красные – хоть прикуривай.

Саунд. Пол цветомузыкальный, калейдоскопом. Шар с блестками.

Играют грамотно, но скушно. Через «ш». Слишком уж много старания на роже.

Жены ихние тут же, как наклеенные сидят. Киряют слегонца, пока мужья на новые тачки зарабатывают. Мужиков своих бдят, ну, и себя блядут, не забывают.

Миня как-то жену запевалы из Центрального цельный день в общаге тискал. Мне домой надо, а не попасть – не срывать же посевную. Сама его сняла, прошмандовка, там же, в Центральном. А что? Только так можно счастье найти. Минька же, не будь дурак, это дело в долгий шкафчик не отложил, на другой же денёк она отгул взяла, он семинар по термеху проигнорировал ради пихательно-дыхательной гимнастики. И оба были ужасно довольно собой.

Красивая стервь, ничего не скажешь. Оч-чень развратной наружности: глаза с поволокой, рот красивый, конечности, перед-зад, сиськи-письки – типичная породистая, с большой буквы «Б». Так что, Миня теперь с мудаком этим, из Центрального – однопалчаны. Да и все мы, если уж на то пошл о, в одной лохани кувыркаемся, все мы через это дело братики.

Хабар в Центральном приличный – гостиница наверху, в любой день народ, да и чучмеков много, без копейки музыкантов не оставят.

Вот года два назад, ары рассказывали, время было золотое: по весне Ваня-купец ранней редиской приезжал на базар торговать.

О-ой.

Только ногу через порог заносит – по тарелке – бэм-с! общий поклон. Ваня тут же лопатник достает, немедля «квартал» отстегивает.

А какой мужик заводной… Говорит как-то: давай «бочку» шампанским залью, кладите! Ну, а чувакам палец в анус не суй, они знают, что ручки – вот они. Гуляет мужик? Пусть гуляет. Кому от этого плохо? Только не им. Мужик тоже знает, что опосля етого, разговоров на год хватит. Может это ванин звездный час?

И ведь залил. Залил, ухарь. По ободок.

Абалдзеть – как одна телка сказала.

Музыканты только с него одного стольник в вечер имели!

Крепче раньше было, крепче.

От Центрального в тачку и до места. Стеллочкам и изабеллочкам всё равно куда, они знать не знают – на флэт и ладно. То, что этот флэт – общага, – они вникают в последний момент.

Но обратной дороги нет. Кто не был – тот будет, кто был – не забудет. Одни уже бывали и успокаиваются, а кто не бывал – любопытствуют. Для них это экзотика. Джунгли. Тарзан притаился, клювом крутит, вот вас сейчас! А им только того и надо – лошадиного до уп ара. Хочется больше, чем колется, а на мамку так и плевать оторвам.

В общагу просто так не пройдешь – бабки на вахте хуже псов концлагерных. Где таких бабок и находят? Никакого сострадания. Студент – это звучит горько. И самое главное, на контакт не идут. Неприступные, как линия Маннергейма.

Близок парадный подъезд, да зуб неймет. Зато есть два черных входа и один пожарный выход. Один из входов пьянь студенческая по праздникам регулярно вышибает, регулярно после этого кого-то вышибают из института, на дверь врезают новый замок.

Но!

Ключики подточены, подпилены, подобраны. Это как валюта. Это только для служебного пользования: ни-ко-му.

Дальше само собой.

Гости плакаты и фотографии разглядывают, что у нас только не на потолке; масса там замечательного, сам бывает колоссальное удовольствие получаешь. В туалете другой набор – к ситуации. Изнутри на дверь заголовки приклеены из газет: ВСЕ ЦВЕТА РАДУГИ, ДОХОДЫ В ОТХОДЫ, ЛУЧШЕ МЕНЬШЕ ДА ЛУЧШЕ, МАЛ ЗОЛОТНИК ДА ДОРОГ, КРЕПКИЙ ОРЕШЕК, ОГЛЯНИСЬ ВО ГНЕВЕ, БУДУЩЕЕ В НАШИХ РУКАХ, КАРТОШКА В НАТЮРМОРТЕ, РАЗМЫШЛЕНИЯ ВСЛУХ и прочая, и так далее, и тому подобное. Снаружи табличка представительная: «Культурно-досуговый центр». На стенках в туалете карикатурки из «Панорамы», «Ньюс Лебен», «Польши», «Мелодии» и всяких разных демократских журналов на эротическую тему. Особенно популярна сцена у карикатуристов в польшах-болгариях – вернулся муж внезапно, а там… Да и так – всякое похабство, – всё для юного онаниста.

Козы пищат. Дизайн козам по ндраву.

Мы однажды, четыре черненьких чумазеньких чертенка, тушь пролили, и теперь по комнате от стенки до стенки босые негритянские ноги прошлись по потолку – это сикух несказанно впечатляет. Да и где такое увидишь?

Пока то да сё, у нас уже интим: «ты вновь садишься за рояль, снимаешь с клавишей вуаль и зажигаешь свечи».

Свечечка одна – на всё про всё – маленькая, таинственная, мотылёчком бьется, а индикаторы магнитофона, что «Дак сайд оф зе мун» на полугромкости хайфаит, конкуренции ну никак не составляют. Насчет вуалей и клавишей возможны и вариации. «Вишь ю ви хиа» [26]26
  Pink Floyd – Wish you were here
  http://www.youtube.com/watch?v=EAchKt2xjsw


[Закрыть], например, из тех же закромов, Маклафлин, Прокл Харум, клавесинчик или органные фуги-менуэты, но так или иначе – чтобы всё к тому же, всё к тому предрасполагало.

«Мускат». «Токай». Или «Узбексистон». В красивых фужерах. Под сигареты с ментолом. Чем больше медалей, градусов и иноземного табачного дыму – тем альковнее.

Это мы раньше из обкусанных общепитовских тарелок хлебали. Теперь с золотым ободком тарелочки, «ресторан» красивенько так выписано. Кофейный сервизик, правда, подкачал – разнокалиберный, зато графинов мал-мала-меньше на подоконнике.

Быт на уровне.

Пригубили, закурили, потрындели, допили, налили. Шепот, робкое дыханье, тени по углам, шелк, пуговицы, резинки. Резинок много и все тугие – я всё думаю, как? как они терпят?

В эту ночь решили самураи перейти границу у реки. Подождипомнетсяясама. Задышали, заскрипели.

Атмосфэра та еще: флюиды потной страсти носятся по комнате расшибая носы, свечка помирает, но никак не помрёт, мечутся в агонии заугольные тени, лохматыми руками хватая пригоршни флюидов и тыря их по щелям, за обои, про запас, для себя, абы вдруг, но зря, зря – их век не долог, – бобик сдох.

Те, кто успел раньше, подсмеиваются над теми, кто еще. Весело им кайф ломать.

По стаканищу, по сигаретке. Подколки, все голышом, по-родственному, какое тут теперь? Клавы собой любуются напоказ.

Дальше обычно по Марксу. По формуле: товар-товар. Эксчейнч. От перемены мест слагаемых сумма не меняется. Остальное действо зависит от количества выпитого. Уж такое бывает разэтакое… Дружная шведская семейка. Как у поэта Полежаева: