Текст книги "Туман войны"

Автор книги: Алексей Колентьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Планета Гелион. Полис Медиолантий, столица Конфедерации Семи городов. 7-ой день первого месяца, года 5690 от окончания Передела. 02.58 по местному времени (соответствует 00.00 ч. 17 февраля 1990 г. по земному летоисчислению). Автарх Павлантий, Председатель Совета олигархов Конфедерации

После бурных дебатов на заседании Совета, остался неприятный осадок: представители Аргоса вели себя слишком вызывающе, а автарх Зиновий из Фиванской федерации почуяв за собой поддержку посла императора Флоксиса, снова требовал расширения торговых привилегий для своего зажравшегося полиса. Зиновий знал, когда вонзить нож в спину – Конфедерация переживает не лучшие свои времена. Близость к империи, тесные родственные связи с отпрыском Селевка – отца нынешнего императора, давали автарху Фив некоторую свободу в суждениях и поступках. Фиванский торговый конгломерат никогда не был так обособлен от остальных конфедератов-полисов как в последние четыре десятилетия. А вот Конфедерации приходилось совсем худо; Всецело завися от военной поддержки Аргоса, Семиградье увязло в пограничных конфликтах на Среднем востоке, где войска империи Ра шаг за шагом отвоёвывают у конфедератов альвиевые поля, а плодородные долины Сегонтиума уже почти на две трети находятся под пятой империи. Флоксис молод и честолюбив, да и триумвиры не позволят молодому потомку Ра вести переговоры с Семиградьем всерьёз. Фивы же почти не принимают участия в войне, доходит даже до открытой помощи войскам империи, правда пока это касалось поставок лёгкого стрелкового оружия и провианта, Совет олигархии формально никаких претензий к фиванцам не предъявлял. Армейская разведка экспедиционных сил выявила два госпиталя, где при полном попустительстве властей полиса, находили убежище имперские солдаты, но как всегда, прямых доказательств причастности фиванской автархии не нашлось. Авиация нанесла по местам, где располагались лечебницы ракетный удар, сами здания перестали существовать, но вой поднялся не шуточный и разведчики еле оправдались перед командующим. Выглядело всё так, словно это конфедераты явились как захватчики, а несчастные имперцы стали чуть ли не мучениками. Солдаты пока не ропщут, но судя по докладам, поступившим за последние три недели, настроения в экспедиционных силах упаднические. Павлантий досадливо поморщился: командующий экспедиционным корпусом архистратиг Варбис, слишком безынициативен для подобной должности, треть всех поражений в затянувшемся конфликте – его прямая вина, не требующая доказательств. Вот что значит компромиссная фигура, этот мямля был назначен не без деятельного участия фиванцев, более решительный полководец, предложенный Спартой, слишком уж неудобная фигура…

Только военное искусство аргосских наёмников и их мощная, современная армия, сдерживают амбиции имперцев и соглашателей внутри самого Семиградья от перехода под протекторат Флоксиса. Аргос вообще слишком вырвался вперёд, диктатор Константин хоть и не предъявляет претензий на спорные земли в мягком западном подбрюшье Конфедерации, однако лиха беда начало.

Но это всё ровно до тех пор, пока сетевые борзописцы из того же «Папируса», принадлежащего автарху Феоктисту Александрийскому, не разнюхают правду. Страшную истину о том, что рудники конфедератов на Северном полюсе Гелиона, будут выработаны в ближайшие три года. И тогда снова встаёт необходимость поиска путей на континент Ма. Пронырливые репортёры александрийского автарха, своими виртуальными перьями сгубили уже ни одну политическую карьеру, способствовали началу критского конфликта и ещё десятка локальных войн как внутри Семиградья, так и за его пределами. Александрия – самый малый из полисов, но именно там сосредоточено девяносто процентов всех университетов, престижных школ и самое главное – именно там, в подземном комплексе Селлириум, уцелевшим ещё со времён войн Передела, стоит и действует самый быстрый вычислитель планеты – «Минотавр». Как он работает и долго ли ещё протянет без ремонта – неизвестно даже лучшим умам Гелиона. Но говорят, что Архиппа Сиракузский и его десять учеников почти раскрыли тайну принципа работы вычислителя. Однако это пока только догадки, сам же учёный лишь загадочно ухмыляется, перебирая чётки, а его ученики вообще чураются людей, закрывшись вот уже второй год к ряду в подземных помещениях Селлириума. Харон побери этих учёных вместе с борзописцами! Как же трудно стало уживаться внутри Семиградья и находить компромисс в эти дни…

Когда три месяца назад, Павлантию легли на стол листы доклада коллегии по природным ресурсам, у него зашевелились волосы на голове и похолодели кончики наманикюренных пальцев холёных рук. Сообщения с полюса ставили крест на благополучном исходе переговоров с представителями Флоксиса. Вести из полиса Амаг – центра горнорудной промышленности на Северном полюсе, словно острый кинжал вонзившийся в спину политике сдерживания, проводимой Советом олигархов Семиградья. Конфедерация не сможет более оплачивать услуги аргосской армии и тогда… Автарху не хотелось задумываться, что будет «тогда». Рынки Гизы, Херсонеса и Гевста наводнят сотни тысяч рабов, ещё недавно гордо носивших звание «гражданин Конфедерации». Вряд ли император уничтожит Медиолантий, Фивы и другие полисы олигархии, но посадит в них своих наместников, а жителей расселят по имперским провинциям. И это будет бесславный конец демократии, не способной более защитить себя и своих граждан. Павлантий ступил на платформу подъёмника и провёл ладонью по сенсорной панели управления. Мелодичный сигнал уведомил автарха о том, что его персональный код принят, двери с мягким стуком сомкнулись за спиной Председателя совета. Скоростной лифт за три четверти минуты вознёс вельможу на шестьдесят этажей вверх, в башню, венчавшую самое высокое здание полиса. Выйдя и кивнув Клавдию, комесу канцелярии, Павлантий зашёл в просторный с высокими окнами, поднимавшимися выше чем на десяток метров от невысокого бортика и подпиравшими сводчатый, с фресками изображавшими полёт Икара, потолок. Председатель мельком глянул на своё отражение в глубине полированных, чёрного агата стеновых панелях обрамлявших зал от пола до потолка. Оттуда на него смотрел высокий сухощавый мужчина, с резкими чертами длинного лица, обрамлённого коротко стрижеными чёрными, с глубокой проседью волосами и пронзительным взглядом ярко-голубых глаз. Прямой, чуть длинноватый нос всё портил, но именно из-за него Павлантия и считали обладателем сверхъестественного чутья на всяческие козни и политические ловушки. Журналисты даже пытались предсказывать по движениям этого обонятельного органа Председателя, будет ли принято то или иное решение на Совете олигархов либо его провалят с треском. Самое забавное, что в двух из трёх случаев, обозреватели угадывали «знаки» верно. Сам же автарх никогда над этим не задумывался, поскольку общался с прессой только через комеса канцелярии, а в приметы не верил в принципе, оставляя это сомнительное занятие жрецам.

Шаркающей походкой автарх подошёл к окну. Толстое стекло не пропускало внутрь ни единого звука. Город внизу и вокруг разливался сотнями тысяч огней. Многоярусные автострады петляющие меж колоссальной высоты зданий, словно диковинные морские змеи Аларниевого океана, бежали куда-то теряясь в ночи, ставшей почти сумерками. Жизнь в столице никогда не замирала, даже во время пятилетней осады 5670-го года, в ресторанах Галли – квартала, где сосредоточены все знаменитые театры, казино, гастрономии, тогда как ни в чём не бывало, подавали доставленных с побережья осьминогов и устриц. Шестьдесят миллионов человек населяют этот огромный улей. Из них только сорок миллионов это граждане полиса, потом идут три с лишним миллиона приезжих и торговых гостей, а остальные более чем семнадцать миллионов прячутся по трущобам у городских стен в заброшенных кварталах Сели. Рейды милиции там это почти самоубийство, поэтому всё, на что способен Авнир – префект милицейской курии, это приказать своим людям не соваться туда менее чем тремя малыми фалангами. Пикеты и рейды по прилегающим к Сели кварталам мало что дают, но ежедневно эти забитые и бесправные изгои выходят задворки улиц богатых кварталов, чтобы стать уборщиками, официантами. Даже известными актёрами мультикарма «Эос» были эмигранты из восточных земель, откуда война гонит тысячи беженцев, растекающихся по городам Конфедерации. Угроза новой, куда более страшной и разрушительно катастрофы нависла над всеми, не делая различий по рангам, заслугам и даже возрасту. Большую часть жителей полиса, имперцы конечно истребят, в рабство попадёт едва ли треть всех этих людей. Даже Аргос не сможет принять всех желающих, да и времени на эвакуацию Флоксис нам не оставит… Павлантий отвернулся и всё той же походкой человека придавленного непосильным грузом забот и прожитых лет, отошёл вглубь зала. В окно больше смотреть не хотелось, особенно когда на глаза постоянно лез купол Форума, закрывающий своей сияющей огнями громадиной весь вид с северной стороны. Вид этого вместилища амбиций и алчности, прямо таки источающий эманации власти, претил автарху, тем более после сегодняшнего провала переговоров.

У длинного и массивного украшенного резными барельефами стола Председатель отодвинул старинное резное кресло с высокой спинкой и тяжело опустился, почти упал в его жёсткие объятья. За двадцать лет, что он руководил Советом, этот неудобный предмет обстановки, являющийся обязательным приложением к должности, даже стал нравиться Павлантию. Проведя рукой над датчиком терминала, Председатель вызвал командный интерфейс зала Совета. Над столом возник голоэкран с иконками управления. Этот предмет обстановки тоже был частью старинного интерьера, оставшегося ещё от Арогмаха – третьего и самого известного из тиранов Элисия. Длинная низкая столешница, покрытая зелёным сукном, чья поверхность так и манила положить на неё руки, перекрывала зал от одной стены до другой, разрезая его на две неравные части. Павлантий тронул старомодную кнопку звонка, что был а утоплена в поверхность стола прямо под руками, напротив традиционного места главы совета олигархов. Как странно: прошло столько веков, а она всё ещё работает и ни разу не сломалась. Что просто, то труднее всего сломать, как жаль, что не всё так в нашем мире тривиально, вот как эта кнопка… Раздался мелодичный перезвон колокольчиков за дверьми зала, мягко засияло окошко видеовызова в правом нижнем углу голосферы, в котором появилось осунувшееся, но внимательное и собранное лицо Клавдия. Бедный мальчик, отметил про себя Павлантий, ему приходится очень нелегко в эти дни. Смирив разыгравшуюся боль в правом боку, автарх ровным голосом произнёс в пространство перед собой:

– Клавдий, принеси вина… Красного фиванского… – голос предательски захрипел, на лицо наползла гримаса боли, но автарх быстро прогнал печать слабости прочь. – Кувшин возьми тот, который нам подносил аркадийский наместник.

Павлантий вновь стал разглядывать резной барельеф идущий по краю столешницы, не задрапированной зелёной тканью: сцены какой-то забытой битвы, толпы людей с холодным оружием и множество вымерших сейчас животных. Как скоро забудут и нас, что оставит наша раса после себя и нужны ли будут потомкам красивые мебеля, вот вопрос…

– Да господин. – немедленно откликнулся комес. – Прикажете подать сыр и фрукты? Вы с самого утра ничего кроме воды не пили…

– Неси, а то действительно скоро свалюсь в обморок, и асклепиевы служки потащат меня к себе в больницу. Нет, не дождутся, неси сыр, хлеб и той острой похлёбки, которую так хвалит Эсфей.

– Сию секунду, господин.

Комес отключился, а в его голосе слышалась неподдельная радость: Клавдий был из раздавленной Империей ромуланской колонии, всех жителей, которые остались в живых после штурма этого небольшого поселения малочисленного пастушьего народа Ромула, угнали в рабство. Взрослых людей, не годившихся для вживления аксона управления, продали на фабрики Асклепия как доноров органов. Клавдию и остальным детям повезло чуть больше: аксон прижился и их перевезли на рынок второго по величине полиса империи Ра – Гевста. В этом мерзком рассаднике всевозможных пороков, можно купить и продать всё, что угодно и людская жизнь не исключение. Павлантий, тогда ещё сорокалетний сагитар-капитан,[34]34
  Сагитар-капитан. Капитан артиллерии, командир батареи в армии Конфедерации Семи городов.


[Закрыть] бывший в миссии посланника Конфедерации начальником охраны самого посла, сопровождал племянницу автарха Климента – Зоэ, приехавшую в Гевст от какого-то благотворительного фонда. Посол лично просил его, Павлантия, ветерана Критской войны сопровождать капризную девушку на рабский рынок. Председатель был тогда уверен, что находится на пике своей карьеры и большего уже желать невозможно, но это поход на рынок всё круто изменил. Через три года. Павлантий взял в жёны племянницу одного из десяти самых богатейших промышленников Элисия, а ещё через три, стал преемником вскоре отошедшего от дел Климента – дяди прекрасной и весёлой Зоэ. Не просто было решиться связать себя брачными узами повторно, но юность и красота племянницы посла опьяняла, как и её восторженная влюблённость в него, уже пожившего и не самого красивого мужчину в мире. Кажется, это всё было только вчера…

Створки входных дверей разъехались в стороны, вошли трое прислужников и сам Клавдий с подносом на котором стоял высокий кубок зелёного стекла и стилизованный под антику, узкогорлый полуторалитровый кувшин с неброской наклейкой в виде золотой грозди винограда перевитой причудливо вьющейся надписью на фонете[35]35
  Фонет – общепринятый язык общения на Гелионе, имеет схожие черты с земными мёртвыми языками, в основном – древнегреческим и латынью.


[Закрыть]«Око Диониса». Парнишка вырос, окончил школу Ритора Савла и Председатель, взяв его к себе на службу три года назад, ни разу об этом не пожалел. Клавдий вырос старательным, немного замкнутым юношей, но во всех своих начинаниях он всегда не забывал Павлантия, присылая чёткие, по-военному лаконичные письма, где спрашивал совета или дозволения автарха на то или иное своё дело. Юноша считал Павлантия своим покровителем и демонстрировал все эти годы поразительную преданность и смекалку в делах ведения канцелярии автарха.

В такой демонстрации не было особой нужды – Павлантий только стоял рядом, пока Зоэ передавала аккредитив на покупку десяти ромуланских ребятишек распорядителю-гевстиянцу. В Конфедерации рабство считалось позорным пережитком прошлого. А работорговцев казнили без суда. Но в империи Ра – свои порядки, поэтому среди деловых феминистских организаций было принято в качестве жеста благотворительности, собирать средства на выкуп из рабства и привозить несчастных людей в полисы Конфедерации. Некоторым выправляли документы и отпускали по домам, если те находились, а детей-сирот оставляли на попечение храмовых домов Презрения. Там детей лечили, избавляли от позорного, вживляемого только преступникам урезанного аксона[36]36
  Аксон – комуникационный биочип производимый в разных частях материка Солари на планете Гелион. Вживляется так же с целью получения контроля над поведением человека. Разные модификации используются в армии, полиции пенитенциаронй системе.


[Закрыть] и определяли в школы разных полисов Конфедерации. Клавдию повезло, поскольку Зоэ, ставшая женой Павлантия, приняла живейшее участие в судьбе смышлёного, сероглазого ромуланского мальчишки, отправив того в Александрийский университет, оплатив все десять лет обучения из собственных средств. На недоумённые вопросы отца и мужа, девушка отвечала просто: «Богам было угодно соединить наши судьбы, посредством этого мальчика, так не буду же я их гневить. А деньги… Верность с которой этот юноша будет служить Конфедерации за деньги уже не купишь». Жена оказалась права: Клавдия много раз пытались подкупить или переманить на сторону политических врагов Павлантия. Но ни скомпрометировать, ни сбить с толку юного комеса канцелярии Совета, так ни кому не удалось.

Павлантий жевал сыр, хлебал острую томатную похлёбку из миски почти машинально, едва ощущая вкус пищи. Ел он с годами всё меньше и меньше, со временем, всего раз или два в сутки. Отдавая предпочтение простой пище, очень много пил минеральной воды, чей неисчерпаемый источник с давних пор бил в подземельях храма Асклепия на юге столицы. Вода расходилась по всему Элисию[37]37
  Элисий – название второго, обитаемого, континента планеты Гелион. Всего их два: собственно Элисий и недоступный для исследования со времён войн Передела – континент Ма.


[Закрыть] и пользовалась популярностью благодаря различным целебным свойствам. Мелодичный сигнал прервал невесёлое течение мыслей, Павлантий всё чаще стал замечать за собой рассеянность – верный признак наступающей дряхлости. Временами, Председатель всё дальше и дальше уплывал мыслями в прошлое, упуская контроль за настоящим. Вот и теперь, вызов заставил его руку с бокалом дрогнуть. Поставив кубок на стол, автарх тронул иконку интеркома в глубине мерцавшего оттенками голубого голоэкрана.

– Господин Председатель, – голос Клавдия звучал официально и холодно, – Прибыл его преподобие иерарх Стефаний.

– Проси. – Павлантий отодвинул миску с едва тронутой похлёбкой и отпил изрядный глоток вина из кубка, устремив тяжёлый взгляд на распахивающиеся двери зала Совета.

Стефаний в миру звался просто Софроном, носил звание гипасп-капитана и вместе с Павлантием дрался за Крит. Его преподобие тогда был командиром малой фаланги гипаспистов[38]38
  Малая фаланга – Основная боевая единица сухопутных войск Гелиона. Эквивалентна по численности пехотному взводу и насчитывает тридцать воинов. Гипасписты – тяжёлая пехота, по оснащению близкая к мотострелковым частям, но круг выполняемых задач гораздо шире. Гипасписты служат всю жизнь, набираются из среды военнослужащих со сроком выслуги не менее пяти лет.


[Закрыть] и здорово выручил батарею «скорпионов»[39]39
  «Скорпион 250А» – самоходная автоматическая 250-мм осадно-штурмовая гаубица. Экипаж три человека. В батарее от четырёх до семи орудий.


[Закрыть] самого Председателя – их обошли и взяли в кольцо пельтасты[40]40
  Пельтасты – общее название лёгкой пехоты. Обычно это линейные части, костяк любой армии Гелиона. Набирается из среды призванных на обязательную для всех граждан Конфедерации и большинства независимых городов-государств, действительную службу.


[Закрыть] мятежного гиппарха Солона, из-за амбиций которого и начался критский конфликт. Солон возглавил мятежную курию, сбросив погрязшего в разврате тогдашнего критского автарха Аполония и провозгласил себя тираном, то есть единоличным властителем Крита. Захлёбывающийся в соплях и винном угаре Аполоний, вышел по открытому каналу в прямой эфир, раструбив о своём позоре по пятистам каналам глобальной новостной сети Гелиона. Брызгая слюной в дрожащий объектив бытового коммуникатора, низвергнутый автарх попросил помощи у Конфедерации. Отказать этому развратнику и пьянице, конечно же было невозможно: не поддержи олигархия одного из подписавших хартию Согласия,[41]41
  Хартия Согласия – рамочный договор о торговле и взаимопомощи между семью городами Юго-запада Элисия. Конституция Семиградья.


[Закрыть] само существование такого хрупкого союза между богатейшими и влиятельными городами юго-запада, окажется под угрозой распада. Критская война помогла упрочить союз и влияние трёх активных её участников – Медиолантия, Спарты и Коринфа. Александрийцы тоже воевали неплохо, но слишком малочисленны и плохо организованы были их силы. Остальные полисы только наблюдали, ограничиваясь незначительной помощью конфедератам, не забыв, впрочем, примазаться к победе спустя три месяца – ровно столько длилась активная фаза кампании.

Стефаний Софрон, упругой походкой отставляя левую согнутую в локте у пояса руку, на которую был намотан край багряной тоги вошёл в зал, который сразу же стал чуть меньше по размерам. Тогу жрец носил поверх лёгкой пиджачной пары, глубокого серого цвета из коринфской шерсти. Софрона призвали в храм Хроноса[42]42
  Хронос – бог времени. Одно из трёх наиболее почитаемых в Семиградье божеств. Служители этого бога носят тёмно-бордовые или ярко-кроасные тоги, лица жрецов всегда скрыты масками, согласно первому обету послушания, они не имеют права показывать свои лица вне стен храмов божества.


[Закрыть] сразу произведя в чин таксиарх-прелата,[43]43
  Таксиарх-прелат. Специальный чин военных формирований воинов храма. Таксиарх-прелату подчинены все вооружённые силы духовных курий-охранителей божественного пантеона. Звание соответствует армейскому чину полного стратиг-генерала или адмирала флота.


[Закрыть] учитывая огромный опыт шестидесяти семилетнего ветерана, это был достойный финал военной карьеры. Бронзовая маска с ликом Хроноса, чьи рубиновые глаза смотрели всюду и словно в никуда, уставилась на Председателя с осуждением. На самом деле, это были современные фотоэлектронные умножители, позволяющие жрецу одновременно считывать поступающую прямо на сетчатку глаз информацию, распознавая по мимике лиц собеседников, что те думают на самом деле. Знать когда тебе лгут и не испытывать затруднений с ответной ложью, произнесённой из под невозмутимой бронзовой личины – вот фирменный знак всех жрецов. Грозный лик божества плохо сочетался с хохолком седых волос, предательски торчавших на макушке Софрона. Дождавшись, пока комес канцелярии скроется за дверью, жрец с видимым облегчением сорвал с лица личину и бросил маску на стол, рядом сложив и бордовую тогу, оставшись в обычном летнем костюме.

– Привет тебе и долгих лет процветания, Председатель Совета олигархии! Да прибудет над тобой благословение Хроноса и всех олимпийских богов…

– Кощунство это не то, что может привлечь благосклонность олимпийцев, Ваше святейшество, – Павлантий скупо улыбнулся. – Привет и благословение и тебе, старый друг. Что привело тебя ко мне в столь поздний час?

– Хе! Вести из Дельф, что же ещё. – Софрон взял с подноса румяное, краснобокое яблоко и налив себе полный бокал вина залпом опустошил его, с хрустом разжевав и в два приёма заглотив фрукт – Опять пьёшь этот сладкий компот, Павл! Но рожа у тебя кислая, сладенькое винцо уже не спасает, а?

– Годы не те, чтобы дуть виноградную водку как тридцать лет назад – автарх остро глянул в лицо друга поверх края кубка. – Оракул[44]44
  Дельфийский Оракул – Артефакт времён войн Передела. Живое существо, гуманоид в резервуаре заполненном питательной жидкостью. Был обнаружен около пяти тысяч лет назад, через шестьдесят лет после окончания последних войн Передела. С тех пор является главным прогностом обитаемого материка Элисий и объектом поклонения и паломничества большинства жителей Элисия.


[Закрыть] сказал что-то касающееся нашей ситуации, Стеф? Не томи, говори скорей.

Павлантий от нетерпения даже чуть подался вперёд, как никогда напоминая степного коршуна, высматривающего добычу. Между собой, приятели никогда не чинились, годы дружбы и семейное родство вполне позволяли – сын Софрона, взял в жёны младшую дочь Председателя от первого брака, двенадцать лет тому назад.

– Оракул дал окончательный прогноз. Войны в ближайшие пять лет не будет, это совершенно точно. Помощь придёт, откуда вы её менее всего ожидали.

Софрон криво ухмыльнулся и взяв с блюда ещё одно яблоко с хрустом начал его разгрызать, отвернувшись к окну, задумчиво глядя на звёзды в безоблачном ночном небе столицы.

– Слава богам. – На сердце у председателя полегчало, стало значительно свободней дышать. – Завтра же принесу богатые жертвы Марсу и Митре! И твоего патрона тоже не забуду…

– Погоди с восхвалениями, Павл. Это ещё не все новости, которые открыл нам провидец. С Геи[45]45
  Гея – старинное, общепринятое на Гелионе название Земли.


[Закрыть] придут перемены и они принесут переворот существующего миропорядка, Гелиону угрожает новый Передел.

– Что это будет?

Слова с трудом давались автарху, каждый звук словно нехотя выходил наружу. Всё существо Павлантия сопротивлялось неизбежным известиям о грядущих бедах. Он, видевший смерть и лишения, уже поживший старик, не хотел этого для своих детей и внуков, но с богами не спорят.

– Вестником будет человек с тусклыми глазами.

– Слепец?

– Это неизвестно. – Софрон только повёл плечами в приступе раздражения.

– Кто же он такой: герой, полубог или древний?

– Просто человек. – Жрец повернулся от окна, выражение его лица застыло в гримасе раздражения. – Его жизнь и судьба переплетены с нашими, но сам по себе это простой, обычный человек. Его появление, это знак начала перемен, но сам он не имеет веса и значения в грядущем танце Судьбы. – Софрон принялся отряхивать правый лацкан пиджака от следов яблочного сока. – Поверь мне Павл, это всего лишь смертный с неясной и малозначительной планидой. Вот как ты или я.

– Ладно, то дело грядущего. – Павлантий взял кубок и наполнил его на треть, разбавив водой и чуть поморщившись выпил до дна. – А что удержит молодого Селевкида на этот раз, может быть боги явят нам какое-нибудь чудо и император поджав хвост удерёт вместе со своим войском аж в Гизу ещё до рассвета?

По залу неожиданно раскатилось эхо громкого гогота, это преподобный Стефаний ржал как застоявшийся в стойле жеребец, охлопывая себя по бокам. Чуть посмеявшись и опершись о столешницу здоровенной ладонью покрытой шрамами от ожёгов, он едва вымолвил:

– Не… непременно явят, светлейший!.. Изволь обождать пару минут и это чудо само явится к тебе на приём… ой, не могу – насмешил, хоть и грешно смеяться в такой момент…

Ничего не понимающий Председатель только мельком взглянул на голоэкран и только теперь заметил мигающий огонёк вызова в левом нижнем краю сферы. Нетерпеливо ткнув в него подрагивающим пальцем, он увидел мелкий текст сообщения от Клавдия:

«Первый комес посольства Александрии – Полоний, просит срочной аудиенции Вашего превосходительства».

Павлантий недоумённо поднял глаза на жреца Хроноса, а тот всё так же согнувшись от смеха только махал рукой и сам шёл к замаскированной в стене нише, за которой были покои Председателя и можно будет без помех слушать всё, что происходит в зале Совета.

Аудиенции испрашивал архистратиг Полоний, по сути – глава разведки Александрии. Нужно сказать, одной из лучших тайных служб Конфедерации. Александрийцы компенсировали недостаточную военную мощь, изощрённостью своих шпионов, торговля информацией стала одним из основных доходов этого полиса. Тамошний автарх сам когда-то был простым соглядатаем при дворе покойного Кандида, став правителем якобы согласно последней воле внезапно умершего вельможи. Следствие не обнаружило каких либо следов «помощи» со стороны скромного и на тот момент очень тихого, благостно тупившего взгляд Феоктиста. Короче, всё устроилось ко всеобщему удовольствию, скандала, а тем более войны никто не хотел. Не раз и ни два потом кусали локти все без исключения вельможи Семиградья, жалея, что так быстро замяли историю с келейным переворотом в Александрии. Новый автарх оказался не так прост и слаб, как многим казалось: уже через пару лет, разведка этого полиса стала лучшей на всём континенте, уступая лишь Тавриде, да и то незначительно. А критский конфликт разразился во многом благодаря развязанной громкой кампании в прессе и телевидении медиакорпорацией «Папирус», через третьи руки принадлежавшей всё тому же Феоктисту. После десятка провальных попыток покушения на жизнь самого автарха, все приняли его новое положение и Александрия, стала не только светочем знаний. Благодаря обширнейшим базам данных хранившихся в памяти «Минотавра» и двадцати лучшим на Элисии учебным заведениям, это было не сложно. Феоктист сумел-таки утвердиться, добыть себе место в ряду сильнейших и влиятельнейших вельмож. Теперь с выскочкой-шпионом приходилось считаться волей-неволей.

Павлантий вызвал секретаря и велел пропустить александрийца в зал. Полоний – высокий, статный муж, примерно лет сорока на вид, в скромном бежевом костюме-тройке, не спеша вошёл. Увидев Председателя, с достоинством отвесил поясной, положенный по этикету, поклон, произнося традиционное пожелание:

– Долгой и счастливой жизни, гражданин. Да покровительствуют тебе олимпийцы, светлейший автарх!

– Рад встрече, славный Полоний. Пусть боги Олимпа даруют и тебе безоблачных дней подолее. – Откликнулся Павлантий, указывая жестом на кресло напротив своего, где ещё совсем недавно сидел жрец бога времени. – Что привело тебя ко мне в столь неурочный час?

Александриец с пониманием склонил голову и налил в бокал минеральной воды. Видимо поручение было слишком деликатным, комес не решался вот так сразу заговорить, оттягивая начало разговора. Наконец справившись с внутренним волнением, архистратиг заговорил ровным, хорошо поставленным баритоном.

– Прежде чем начать, позволь спросить тебя, почтенный Председатель, как продвигаются дела в споре с имперским послом Тамисом, готовы ли имперцы отступиться от трёх спорных областей и отвести войска?

– Твоему господину, как и тебе, впрочем, известно, что имперцы не согласились. Переговоры заморожены, Тамис завтра… – Глянув на часы терминала, Павлантий поморщился. – Уже сегодня, отбывает для консультаций в Гизу. Чего хочет от Совета твой господин, а соглядатай?

Павлантий с нажимом на последнем, оскорбительном для комеса титуле обозначил своё нетерпение. Полоний не обиделся, с лёгкой полуулыбкой подняв в защитном, шутливом, жесте обе ладони и не меняя тона ответил:

– Мира, о светлейший. Чего же ещё может желать владетель столь малого и беззащитного народа как наш? Армии и флотилии кораблей это всё есть только у других. Мы несём лишь свет знаний…

– И вербуете воспитанников университетов и школ к себе в шпионы. Пятьдесят юношей уже отстранены от государственных и военных должностей, после того, как вскрылось, что александрийский «Янус»[46]46
  «Янус» – александрийский разведывательный департамент.


[Закрыть] под разными предлогами сделал их своими агентами! Молчи, посланник, нет времени на пререкания и политесы. – Оборвал Павлантий начавшего было оправдываться александрийца, с треском опустив кубок на стол, от чего капли рубиновой жидкости упали на зелёное сукно. – Время позднее, говори, что привело тебя ко мне и побыстрее. Я устал.

– Мой господин автарх Феоктист, просит дозволения выступить посредником, между тобой и N67. – Полоний, несмотря на всю выдержку, не удержался и нервно сглотнул. – Парламентёром и голосом царя Митридата, деспота Эвксина. Он в скором времени прибудет в Медиолантий в качестве посла с миссией от Бессмертного. Мы просто хотим предложить Совету свои услуги, никто не знает уловки синтетов[47]47
  Синтеты – киборги, вымирающая раса. Нашедшая пристанище и покровительство под рукой царя Тавриды – Митридата Эвксинского, после окончания войн Передела. В замен, они принесли ему клятву вечной верности, подарили царю возможность спастись от неизлечимой болезни кожи. А также составили костяк его армии, не уступающей по силе армиям Военной диктатуры Аргоса и войску империи Ра. После получения кибернетического протеза, Митридат приказал именовать себя Бессмертным и казнил, объявляя личным врагом всякого, кто усомниться.


[Закрыть] лучше нас. Пойми, о светлейший автарх, скоро правду о полярных рудниках узнают многие. В том числе и Флоксис со своими шакалами-триумвирами.

Павлантий отшатнулся от собеседника, откинувшись на спинку кресла как от удара в челюсть. Заключение противного богам союза с синтетами и их марионеткой – Митридатом, это всё равно, что говорить о воздержании от мяса голодному льву. Слушать и кивать он будет, но в конечном итоге всёравно тобой закусит, когда пустые речи утомят хищника. Но как же быть с империей, если Феоктист через своего шпиона ясно даёт понять: или Конфедерация примет помощь Митридата, или Александрия откроет всем истинное положение на альвиевых копях и не исключено перейдёт под руку Митридата. Имперцы, так или иначе, сравняют ненавистный им «рассадник ереси» – так они именуют Александрию, Феоктист это очень хорошо понимает, поэтому и вышел на представителей этого…существа, осквернившего само понятие «бессмертный». Что же хитрый александриец предложил Митридату от имени Конфедерации в обмен на союз? В любом случае выбора нет, нужно вновь созвать представителей олигархата и немедленно.

Снова взяв себя в руки, Павлантий твёрдым голосом произнёс, глядя александрийцу прямо в глаза:

– Совет соберётся немедленно. Мы обсудим предложение твоего господина, более ничего не обещаю. Ступай и да пребудет над тобой благословение олимпийцев.

Полоний только понимающе улыбнулся. С толикой плохо скрываемой иронии в голосе произнёс традиционную формулу прощания и удалился. Чуть погодя, из-за отъехавшей в сторону декоративной панели с изображением сцен охоты на оленей, вышел и снова оказался у стола жрец Хроноса. Председатель даже не смотрел в его сторону отдавая приказания секретарю, о срочном созыве Совета. Софрон сам заговорил и голос его не был весёлым как несколько минут назад, до визита посланника Феоктиста.

– Это единственный выход для нас, Павл. Войска синтетов это весомый аргумент в переговорах с империей. Флоксис не дурак, связываться с «бездушными», он не станет. Это даст нам время на подготовку…

– К чему? Только если собрать шмотки и семейство и отъехать к аргосскому диктатору в изгнание. Или ты говоришь об организованном отпоре, большой войне, как тридцать лет назад? Олигархи скорее принесут ключи от городов имперцам, нежели согласятся выдвинуть единого кандидата на роль командующего объединённой армией. И тебе всё это хорошо известно: нас раздавят поодиночке, как и задумывал Флоксис и его триумвиры. Но и на пакт с Митридатом никто из автархов не пойдёт – их свергнет собственный народ.