Текст книги "Великая окопная война. Позиционная бойня Первой мировой"

Автор книги: Алексей Ардашев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)

Во-первых, должна быть хорошо просматриваемая местность и хорошая видимость, чтобы после начала атаки противника у пулеметчика было время поразить в назначенном ему секторе, чтобы он мог скорректировать огонь, чтобы он просто видел цели. В Первой мировой нейтральная полоса между окопами хорошо просматривалась, и атаки, как правило, осуществлялись днем.

Во-вторых, крайне желательно, чтобы атакующий противник был вынужден затратить некоторое время на преодоление какого-нибудь препятствия, которое реально задерживает атаку и заранее пристреливается пулеметом. В Первую мировую широко применялись заграждения из колючей проволоки, многие атаки захлебывались при попытках их преодоления.

В-третьих, существенное значение имеет и расположение пулемета относительно цепи атакующих. Для того, чтобы пулеметный огонь мог гарантированно остановить цепь вражеской пехоты, требуется, чтобы он вел так называемый продольный «анфиладный» фланкирующий (или косоприцельный) огонь. Вероятность попадания значительно увеличивается при стрельбе во фланг пехотной цепи. В этом случае длинная ось эллипса рассеивания совпадает с длинной осью цели.

Еще одним существенным моментом является хорошая подготовка пулеметчиков. Стрелять из пулемета на средние и большие дистанции не так просто, как кажется. Правильная наводка требует навыка и знаний.

В Великой войне пулеметчиков еще учили вести огонь с закрытых позиций и на предельных дальностях, как артиллеристов, поэтому уровень подготовки наводчиков пулеметов был высок. Позднее пулеметы стали рассматривать как более простое оружие, ведущее огонь на меньшие дальности и прямой наводкой, соответственно, уровень требований и, как следствие, уровень подготовки снизился.

Уместно привести весьма иллюстративный пример из случившейся позднее Гражданской войны – как уровень подготовки может повлиять на используемую тактику. Известно, что в начале этой войны использовались так называемые «психические атаки», когда в атаку войска шли почти в парадных построениях. Менее известно, что такие атаки нередко удавались Главная причина, почему это происходило, – крайне низкий уровень подготовки и пулеметчиков, и стрелков в целом. На дальней дистанции они почти гарантированно промахивались, а при подходе противника ближе, «убедившись» в неуязвимости последнего, у обороняющихся сдавали нервы, и они бежали с обороняемой позиции. Таким образом, вывод о том, что наличие пулеметов гарантированно сорвет любую атаку пехоты, наступающей в полный рост, справедлив далеко не для всех тактических ситуаций.

Опыт Первой мировой подтверждал выводы о невозможности пехотных атак бегом в полный рост. Каков же был итог развития тактики атак «людскими волнами»? Наиболее значимое изменение было в том, что сами «волны» – то есть цепи солдат, следующие одна за другой, стали не основным инструментом прорыва обороны. Главную роль стали играть небольшие группы солдат с узкоспециализированными задачами, действующие во взаимодействии с «волнами»-цепями. А сами «волны» в момент прорыва обороны противника стали выполнять отвлекающую роль. Их основная задача сводилась к добиванию противника, дезорганизованного действием малых групп. Такая «самобытная тактика боя» основывалась на сочетании ударов крупных и малых отрядов. При этом начинающие атаку штурмовые группы старались осуществить «подкрадывающуюся атаку». Обычно передовым «подползающим» группам до их обнаружения противником удавалось сблизиться на расстояние от 15 до 140 метров.

Если внезапная атака штурмовых групп удавалась, то стрелковые цепи-«волны» действовали как второй эшелон, добивая оставшегося противника. Но даже если атака штурмовых групп удавалась не полностью, то «волны», следующие одна задругой, тоже не отдавались просто так на расстрел. То, что атаки первых «волн» будут захлебываться, могло быть планируемым действием со стороны атакующих.

Причем атакующий мог искусственным образом сокращать дальность эффективного огня обороняющихся, проводя атаку, например, ночью. В некоторых случаях, для создания прикрытия для атак использовались поджоги лесов перед фронтом и в тылу (последнее – чтобы быть застрахованным от перемены направления ветра) атакуемой позиции, создававшие плотную пелену дыма.

Первые «волны» могли сознательно прекратить атаку до захода в зону эффективного огня обороняющихся. Не добежав, например, 250–300 метров до атакуемых позиций, цепь либо начинала откатываться назад, что субъективно воспринимается обороняющимися как срыв атаки и отступление, либо залегала, что воспринимается как гибель атакующей цепи под огнем. В зависимости от ситуации залегшие солдаты либо отползали назад, с тем, чтобы вновь атаковать, создавая иллюзию бесконечных людских резервов у атакующих, либо накапливались на достигнутом рубеже. Иногда атакующие пытались продолжать атаку уже ползком.

Волна за волной изымали боекомплект у обороняющихся, не заходя в зону его эффективного огня. Разумеется, атакующие несли потери, однако весьма далекие от заваливания местности трупами. При этом за счет действий выделенных снайперов или стрелков и штурмовых групп обороняющимся также причинялся существенный вред.

И только тогда, когда огонь обороны существенно ослабевал из-за потерь и исчерпания боекомплекта, только тогда перед очередной, наиболее мощной «волной» ставилась задача достичь атакуемой позиции и захватить ее. Массированная фронтальная атака обычно следовала за несколькими отбитыми атаками, которые производились не в полную силу. Кстати, для снижения потерь первые «волны» могли атаковать в достаточно разреженных построениях.

Противодействовать этой тактике, на первый взгляд, просто. Все, что требуется, – это поддерживать высокую дисциплину при ведении огня. Не стреляя, когда вероятность поражения невелика, открывать огонь с дистанции, на которой возможен эффективный огонь по атакующим, а не тогда, когда они стали видны. Не прекращать наблюдение за полем боя, наблюдая не только за атакующими цепями, но и за возможным «подкрадыванием» противника. Но это проще сказать, чем действовать, когда на тебя несется орущая и стреляющая людская лавина с явным намерением тебя убить.

При правильной организации атаки наступающие несут потери, позволяющие им побеждать в бою. Хорошо спланированная атака «людскими волнами» может быть даже безопасней, чем атака под прикрытием огня своего оружия, если последняя происходит при плохой организации взаимодействия между атакующей пехотой и поддерживающими подразделениями, когда огневая поддержка осуществлялась со значительными «паузами» либо сводилась только к предварительной огневой обработке позиций противника.

Противодействие. Любой тактический прием имеет противоядие. Заваливание местности трупами и полный срыв атаки возможны отнюдь не только при атаках людскими волнами, но и при использовании любой другой тактики, если обороняющийся противник сможет переиграть атакующих.

1 июля 1916 года англо-французские войска атаковали 12 с половиной дивизий германской армии. Начиная с 24 июня здесь грохотала артподготовка из 3 тысяч орудий, затем в наступление пошла первая волна из 17 дивизий, a 11 пехотных и 3 кавалерийские дивизии следовали за ними в резерве. У союзников было 309 боевых самолетов, что делало их хозяевами небес, а германская противовоздушная оборона ограничивалась «рекогносцировкой в непосредственной близости». Немцы имели в своем распоряжении только 104 самолета и 844 орудия.

Клубы дыма, пыль и утренний туман скрывали приготовления сил союзников до тех пор, пока в 8.30 утра они не двинулись вперед. К вечеру первого дня наступления они захватили передовые немецкие окопы на протяжении около 20 км линии фронта и продвинулись в глубину до 2,5 км. К концу следующего дня эти достижения были еще увеличены. Затем натиск несколько ослабел, но потом атаки вновь набрали силу, что вынудило германскую 2-ю армию потребовать подкреплений – пулеметных рот и смешанных пулеметно-снайперских частей.

14 июля с началом нового крупного наступления бои разгорелись с новой силой; однако результаты были весьма невелики, причем часть захваченной территории была потеряна в результате немецкой контратаки. 20 июля последовало очередное наступление союзников, в котором они выставили 16 дивизий против 8 немецких; но оно тоже было отбито. После яростных локальных стычек союзники предприняли мощный бросок севернее Соммы, увенчавшийся незначительным успехом. Сражение продолжало бушевать, союзники предпринимали крупномасштабные атаки до 24 августа, но все было тщетно.

К этому времени союзники потеряли 270 тысяч человек, а немцы – 200 тысяч. Союзники вклинились в германские позиции на площади шириной в 25 км и глубиной до 8 км, но это далеко еще не было настоящим прорывом. В общей сложности в боевых действиях участвовало 106 союзнических дивизий против 57 с половиной немецких.

Штурмовые группы

Обычно при словосочетании «Первая мировая война» в памяти оживает усвоенный еще в школе образ: бесконечные линии окопов, грязь, смерть, безысходность «окопного сидения», артобстрелы и газовые атаки. Бессмысленная бойня за каждый клочок земли, «Верденская мясорубка»…

В общем, не стоит относиться ко всему так уж однозначно. Хотя и спорить с этим, не таким уж неверным, стереотипом глупо. Ведь все это было – «окопное сидение», когда месяцами не видишь врага, но ежедневно подвергаешься артобстрелам, смерть, собирающая планомерно и беспощадно свою ежедневную жатву.

Но за всем этим однообразным и безысходным существованием скрывалась и своя, славная и кровавая, история штурмовых отрядов. Появившись стихийно, как ответ на беспомощность довоенной тактики, как попытка нанести противнику урон, избегая лобовых атак на пулеметы под шрапнельным огнем, тактика «тихой войны» вошла в практику любой армии уже на второй год противостояния.

Немецкий штурмовик. Диорама

Там, где наступающий полк не имел шансов уцелеть, не говоря уже о победе, рота или батальон штурмовиков могли создать предпосылки для более или менее успешного наступления дивизии. Нет, штурмовики не были какими-то сказочными, неуязвимыми и непобедимыми богатырями, стоящими сотни вражеских солдат. Ключом к успеху была тактика просачивания, оснащенность необходимым для ближнего боя вооружением, в точном знании и выполнении тактических приемов, четком взаимодействии.

В той войне огромное значение обрели убежища от снарядов, глубокие и прочные бункеры, «лисьи норы», укрывавшие подразделения даже от тяжелых снарядов. Но спасительное убежище могло стать и ловушкой, если даже десяток вражеских солдат овладеют окопом до того, как гарнизон покинет укрытие. Тогда десяток гранат способен уничтожить взвод, а то и роту. Если же, в свою очередь, штурмовики не успевали захватить траншею сразу вслед за переносом огня в глубину, то охотник мгновенно становился жертвой – тягаться с вдесятеро превосходящим врагом не мог даже подготовленный боец.

Враг выставлял наблюдателей, которые даже во время обстрела контролировали обстановку, в случае необходимости давали сигнал тревоги или самостоятельно уничтожали пулеметным огнем мелкие группы пехоты. Потому скрытность стала необходимым условием успешного сближения с противником. Ночные рейды, помимо всего прочего, требовали скрытности еще большей, так как поднятая тревога оставляла слишком мало шансов выполнить задачу и уцелеть.

На Западном фронте траншейная война началась еще в 1914 году. Обе стороны были вынуждены признать, что старая тактика в новых условиях войны стала бесполезной. Командиры германской армии начали вырабатывать новую тактику, основанную на использовании «штурмовых отрядов» (Stosstrupps).

Групповая тактика пехоты.Сила огня обороны была так велика, а преодоление укрепленной полосы и развитие прорыва так сложно, что необходима была специальная подготовка войск, назначаемых для прорыва, – ознакомление с приемами уничтожения искусственных препятствий, с приемами боя по овладению первой линией, т. е. так называемым боем в траншеях. Помимо чисто технической подготовки операция прорыва, требующая высокого подъема духа, отваги и решительности идти вперед, вполне естественно требует моральной подготовки. Опыт войны выдвинул вопрос о формировании особых отдельных штурмующих частей, которые на русском фронте получили название ударных батальонов или частей смерти. Кроме отдельных частей затем стали формироваться в каждом полку ударные роты и даже взводы. Опыт же войны показал необходимость предварительных учений по прорыву укрепленных полос, при этом воспроизводилась в тылу точная копия того участка позиции противника, который был избран для прорыва.

Французская штурмовая группа захватывает германскую траншею. Пропагандистский рисунок. Обратите внимание: штурмовики вооружены пистолетами!

Особенно интересна тактика штурмовых групп, развитая германской армией между 1916 и 1918 годами. Штурмовые группы представляли собой отборные части пехоты. В них набирали наиболее опытных и физически подготовленных солдат с высоким уровнем мотивации, обучали их использовать преимущества быстрой атаки, обходить сильно укрепленные пункты. Сравнительно небольшие штурмовые группы могли просачиваться в глубину обороны противника, прерывать связь и пути снабжения, нападать на командные пункты, производя разрушения и внося сумятицу за передовыми линиями противника. Ключом к такому способу действий была подвижность. Едва штурмовые группы останавливались перед какой-нибудь отдельной позицией противника, они теряли свое преимущество, и атака срывалась. Первое использование таких особых частей во время сражения за Верден показало их эффективность, и вскоре их количество в германской армии стало расти. Кульминацией стало их массовое и успешное применение в ходе германского «наступления во имя мира» весной 1918 года. К этому времени концепция штурмовых групп развилась настолько, что позволяла стремительно окружать целые дивизии противника. Но германское наступление 1918 года настолько быстро истощило германские штурмовые части, что союзники смогли закрыть бреши, проделанные в их фронте. После того как выдохлись последние германские атаки, союзные армии сами перешли в наступление.

Бойцов штурмовых отрядов вооружали облегченными винтовками, ручными гранатами и ножницами-кусачками для проделывания проходов в проволочных заграждениях. Задачей отряда было первыми пересечь «ничейную полосу», войти в первую линию вражеских окопов и очистить ее в рукопашном бою. Позже их задача была сокращена до проделывания проходов в заграждениях противника для собственной наступающей пехоты. Все это означало, что «штурмовики» должны были иметь подготовку не только пехотинца, но и военного инженера. В марте 1915 года было создано такое первое подразделение. Однако первый опыт использования этой специализированной части был неудачным потому, что более высокое командование просто не знало, как ее можно применить, и она была превращена в обычное пехотное подразделение. Ситуация изменилась только в июне 1915 года. В 1916 году были утверждены новые правила. Согласно им только 50 % личного состава должны были находиться на линии фронта, а остальные – вести специальные курсы обучения пехотинцев новой тактике. Курсы разместили в Бевиле ( Beuville).

Кастет, украшенный эмблемами штурмовых групп

Тактика проникновения

В боях появилась тактика проникновения с привлечением малых, легко оснащенных пехотных подразделений, предназначенных для нападения на противника в его тылу и изоляции первой линии обороны от резервов. Она были впервые применена русским генералом Алексеем Брусиловым в 1916 году, а затем была скопирована с большим успехом немецкой армией. Первое использование немцами тактики проникновения произошло 3 сентября 1917 года при завершении осады Риги. Затем немцы использовали эту же тактику, чтобы пробиться через оборону союзников во время боев в октябре 1917 года.

Идея тактики проникновения была впервые предложена французским капитаном Андре Лафаргом, который опубликовал брошюру «Атака в траншейной войне» в 1915 году, основываясь на своем боевом опыте. Брошюра была издана гражданским издательством, несколько экземпляров ее попали в руки немцев. Его идея заключалась в том, чтобы не пытаться первой волной захватить мощные участки обороны, сделав это последующими волнами. Англичане даже не перевели эту брошюру. Немцы захватили несколько экземпляров брошюры в 1916 году. Но экспериментальное подразделение немецких «пионеров», созданное в 1915 году, которым командовал майор Вилли Pop, уже самостоятельно разработало свою тактику проникновения.

Наступление начиналось с короткой, но ожесточенной бомбардировки передней линии противника, чтобы подавить и деморализовать солдат в ней. Одновременно разрушались тыловые районы – дороги, артиллерийские позиции, резервы – чтобы запутать врага, а также уменьшить возможность начать контратаки от средней линии обороны. Для максимального эффекта точное место атаки скрывалось до последнего возможного момента.

Легкие пехотные подразделения пытались проникнуть через слабые места обороны, чтобы изолировать сильно защищенные позиции на линии фронта. Следующие за ними пехотинцы с тяжелым оружием имели преимущество при атаке изолированных опорных пунктов врага. После ввода других подкреплений всю вражескую линию обороны постигал крах. Нападение рассчитывалось на скорость и неожиданность. Эта тактика изначально работала хорошо и интенсивно использовалась. Однако противник быстро разработал эффективную защиту.

Тактика проникновения привела к созданию формирования команды, то есть небольшой группы солдат, с определенной степенью автономии, способной проникнуть на территорию врага. Аналогичные методы в период Второй мировой стали обычной тактикой пехоты. Нередко самые передовые группы вообще не имели никакого индивидуального оружия, кроме гранат и холодного оружия. Такой отказ от винтовок в пользу большого количества гранат – достаточно характерное явление для конца Первой мировой. Использование передовых цепей метателей гранат, не имевших винтовок, идущих впереди обычной пехоты, было тогда широко распространено. Гранаты оказались гораздо удобнее винтовок для скрытного сближения и для боя в траншеях.

В течение всей войны огнеметы применялись как вспомогательное средство, требующее для своего использования в позиционной войне особо благоприятных условий. Ранцевые огнеметы применялись почти исключительно при наступлении, причем тогда, когда это наступление велось на сравнительно узком участке фронта, имело характер стремительного удара «накоротке» (налета) и разрешало задачу захвата небольшого участка позиций. Если удавалось подвести огнеметчиков на расстояние 30–40 шагов от первой линии окопов, то успех атаки был почти всегда обеспечен. В противном случае огнеметчики расстреливались при своем движении с громоздким аппаратом на спине. Поэтому применение ранцевых огнеметов сделалось возможным исключительно в ночных атаках или на рассвете, если огнеметчикам удавалось подползти к противнику и занять воронки от снарядов для своего укрытия.

Применение ранцевых огнеметов в русской армии при прорыве укрепленной позиции предполагалось для «очистки» от противника окопов и ходов сообщений. Огнеметы должны были использоваться для «прокладывания» дороги русским пехотным группам при их борьбе с противником в его окопах и ходах сообщения.

Борьба в полосе обороны противника состояла из ряда коротких ударов от траверса к траверсу, от блиндажа к блиндажу. Поэтому предполагалось достичь полного сочетания работы огнеметов с действиями гранатометчиков и ударной группы.

Штурмовые отряды германской армии

20 ноября 1917 года в 06.20 утра тысячи союзнических орудий открыли ураганный огонь по немецким траншеям, расположенным на подступах к городу Камбрэ. Под прикрытием этого стального дождя 376 танков пересекли ничейную зону и прорвали немецкую линию обороны. После трех лет позиционной войны англичане, применив новейшие технические средства, все же смогли прорвать Западный фронт. Наконец-то союзники смогли достичь «зеленых полей по ту сторону».

Впервые за всю войну по Англии звонили церковные колокола – шло празднование победы. Однако всего десять дней спустя немцы контратаковали. Очень быстро немецкие войска достигли исходных рубежей, а местами даже овладели позициями союзников. Нет, в распоряжении немцев по-прежнему не было танков. Вместо танков немцы использовали людей: на острие атаки шли отряды элитарной пехоты – штурмовые группы (Stosstruppen). Штурмовики действовали в составе небольших отрядов, обильно оснащенных автоматическим оружием, минометами, гранатометами и ручными гранатами. Темп наступления штурмовиков вызывал изумление – уже к полудню 30 ноября немцы продвинулись почти на 10 км.

Конечно, штурмовые группы сражались во Франции и раньше, но никогда немцы не использовали штурмовиков в таком количестве. В контрнаступлении под Камбрэ участвовало много штурмовиков, они вели бои и в Италии, под Капоретто. Именно благодаря штурмовикам немцам удалось прорвать итальянский фронт и поставить Италию на грань поражения. Англичанам и французам пришлось срочно снимать с фронта драгоценные дивизии и перебрасывать через Альпы. Однако для немецкого военного руководства победа под Камбрэ имела большее значение, чем победа под Капоретто. Под Камбрэ немцы смогли доказать себе и всем остальным, что немецкая армия способна прорвать Западный фронт и нанести поражение не только слабой итальянской армии, но и англичанам. И если Германия не смогла одержать победы летом 1918 года, то это случилось прежде всего потому, что на стороне Антанты в войну вступили Соединенные Штаты, что дало союзникам колоссальное численное и промышленное превосходство.

3 декабря 1917 года правительство большевиков заключило с Германией вынужденное перемирие. Выход России из войны позволил немцам перебросить к весне 1918 года на запад более 400 000 солдат – последнее подкрепление. Немецкие солдаты, прибывшие с востока, попали на совсем другую войну, поэтому им пришлось пройти серьезную переподготовку, прежде чем принять участие в весеннем наступлении 1918 года. Немецкая пехота на Западном фронте к весне 1918 года была кардинальным образом реорганизована. Безвозвратно ушли в прошлое времена единообразно вооруженных и оснащенных стрелковых рот. Тактика пехотных цепей, царившая на полях сражений XIX века, доживала свои последние дни. Больше не существовало монолитных рот – они разделились на взводы, которые, в свою очередь, состояли из более мелких и специализированных в тактическом отношении подразделений. К концу 1916 года немецкий пехотный батальон на Западном фронте по своей структуре уже начинал напоминать пехотный батальон вермахта времен Второй мировой войны.

Штурмовые группы широко использовали новейшую пехотную тактику. Под Камбрэ и на протяжении всего 1918 года штурмовики действовали в составе отделений, оснащенных самым разнообразным вооружением. Магазинная винтовка – единственное оружие пехоты в 1914 году – стала лишь одним элементом из разнообразного арсенала штурмовиков. Англичане и французы тоже совершенствовали свою тактику, но не так быстро и решительно. В 1918 году немецкие штурмовые батальоны действовали в составе пулеметных и стрелковых групп. Траншеи подавлялись пулеметным огнем, а затем забрасывались гранатами. Долговременные огневые точки выводились из строя при помощи тяжелого вооружения.

Штурмовики берегли «честь мундира». Хорошо оснащенные ударные войска заслужили славу (и дополнительный паек) благодаря храбрости на поле боя. При подготовке штурмовиков особенно поощрялась личная инициатива солдат. Унтер-офицеры в штурмовых группах рассматривались не как помощники офицеров, а как самостоятельные командиры на уровне взвода.

Новая пехотная тактика немцев оказалась сюрпризом для союзников. Когда в 1918 году немцы впервые использовали тактику гибкой обороны – это оказалось полной и очень неприятной неожиданностью для англичан. Однако англичане быстро усвоили урок и начали реорганизовывать собственную оборону по немецкому образцу. Но тактику штурмовых групп союзники до конца разгадать так и не смогли. Результаты действий штурмовиков были очевидны, но даже официальная английская историография не смогла предложить лучшего им объяснения, чем предположить, что немцы просто позаимствовали идеи, изложенные во французской брошюре.

Даже после поражения Германии действия штурмовиков продолжали ассоциироваться с победой. В период неразберихи, что последовала за поражением, многие военизированные формирования пытались придать себе имидж штурмовых групп. Дальше всех пошли национал-социалисты. Когда они организовывали собственный боевой отряд, он получил название Sturmabteilung – «штурмовой батальон». Со временем СА превратился в мощную силу, во многом способствовавшую приходу Гитлера к власти.

Рождение элиты

Первая штурмовая группа была официально сформирована на основании приказа ОХЛ (Oberste Heeresleitung – Верховное главнокомандование сухопутных войск. ОХЛ возглавлял сам кайзер, а фактическое руководство осуществлял начальник генштаба) от 2 марта 1915 года. Этот приказ предписывал командованию VIII корпуса сформировать небольшую группу для проверки нового оружия и тактики, предназначенных для прорыва фронта. Естественно, группу укомплектовали саперами – представителями единственного рода войск кайзеровской армии, имевшего опыт обращения с ручными гранатами и знакомого с принципами осадной войны. Многие десятилетия немецкая армия готовилась к удару по соседним странам. Франция, Бельгия и Россия укрепляли свою границу, возводя укрепленные сооружения из стали и бетона. Немцы планировали быстро преодолеть эти заграждения при помощи артиллерийского огня и саперных частей и не предполагали угодить в патовую ситуацию, возникшую к концу 1914 года.

Главную проблему представляли пулеметы. Они оказались даже более эффективными, чем это предполагали до воины. Уничтожить пулемет артиллерийским огнем было не так просто, в то время как несколько пулеметов могли сдерживать атаку практически любого количества пехоты. Все армии занялись разработкой «средства от пулеметов». Первыми выход нашли немцы. На оружейной фирме Круппа решили, что если пулеметы не удается уничтожить огнем тяжелой артиллерии, почему бы не попробовать легкую. Крупп разработал 37-мм штурмовую пушку – 3.7 cm Sturmkannone – достаточно легкую, чтобы ее можно было использовать на передовой. Чтобы испытать новое оружие, был сформирован первый штурмовой батальон – Sturmabteilung. Во главе батальона встал майор Каслов (Kaslow), штурмовой батальон со временем приобрел известность как Sturmabteilung Kaslow. Кроме новой пушки, на оснащение батальона поступили и другие новинки – каска и бронежилет. После трех месяцев подготовки батальон отправили на фронт, разделив на подразделения, которые включили в состав разных саперных батальонов. Опыт показал, что пушка Круппа слишком неудобна и уязвима. В нескольких небольших атаках батальон потерял до 30 % личного состава.

В августе 1915 года место Каслова занял профессиональный военный, 37-летний капитан Вилли Эрнст Pop (Rohr), прежде служивший в престижном Garde-Schuetzen Abteilung (гвардейском стрелковом батальоне). Новый энергичный командир ввел иную тактику захвата вражеских траншей, а место 37-мм штурмовой пушки заняли трофейные русские трехдюймовки с укороченными стволами и винтовочные гранаты.

Солдаты также несколько изменили униформу и экипировку в соответствии с новой тактикой. Осенью 1915 года батальон успешно показал себя в операциях в районе Вогезов, а в начале февраля 1916 года Sturmabteilung Rohr был переброшен под Верден. В мае ОХЛ издало приказ направить всем армиям, действующим на Западном фронте, по два офицера и четыре унтер-офицера в батальон к Рору, для обучения новым методам ведения войны. Таким образом, Sturmabteilung Rohr превратился в учебную часть с высокой ротацией личного состава.

Формирование штурмовых групп

23 октября 1916 года генерал Людендорф (Ludendorff) приказал всем немецким армиям, сражавшимся на Западном фронте, сформировать по штурмовому батальону. К концу 1916 года такие батальоны сформировали все немецкие армии на Западном фронте. Многие из этих Sturmbataillonen представляли собой смесь нескольких штурмовых подразделений, уже существовавших в составе разных дивизий. С середины 1915 года в составе многих немецких пехотных полков возникают собственные ударные отряды. Эти отряды могли быть численностью от отделения до роты и носили самые разные названия. Среди названий преобладали названия типа Sturmtrupp (штурмовые отряды), но встречались и Jagdkommando (охотничьи отрады) и Patrouillentrupp (патрульные отряды). Когда в начале 1915 года появились первые отрады огнеметчиков, капитан Реддеман (Reddemann) называл своих людей Stosstruppen (штурмовые отряды). Это название пользовалось особой популярностью, поэтому все солдаты первых штурмовых частей, независимо от их официального названия, предпочитали именовать себя именно так.

ОХЛ не планировало превращать штурмовые группы в штатную единицу пехотных дивизий. Перед штурмовиками ставилась конкретная задача – прорвать линию фронта, после чего эти отряды предполагалось распустить. Штурмовые группы возникли «на ровном месте», не имели никакой истории – у них даже не было цвета рода войск. К ноябрю 1916 года более чем 30 немецких дивизий располагали штурмовыми группами.

Оружие штурмовиков

Винтовки и карабины.В 1914 году немецкие пехотные полки были единообразно оснащены винтовкой системы «Маузер» образца 1898 года. При массе 4 кг и длине 1250 мм винтовка «маузер 98» была отличным оружием условиях открытой кампании 1914 года, но совершенно не подходила для траншейной войны. Штурмовые батальоны начали использовать карабины 98(a) в 1915 году, и постепенно они стали самым распространенным оружием штурмовиков. Благодаря меньшей длине карабин было удобнее использовать в траншеях, а несколько ограниченная дальнобойность карабина не имела значения в условиях ближнего боя. Но чаще всего штурмовые группы шли в бой, вооруженные лишь пистолетами, гранатами и холодным оружием. При этом солдат штурмовой группы, обвешанный различным оружием и подсумками, часто напоминал новогоднюю елку.

Автоматическое оружие.Штурмовые отряды были первыми в мире армейскими частями, получившими на вооружение пистолеты-пулеметы. Таким пистолетом-пулеметом был MP 18, сконструированный Хуго Шмайссером (Schmeisser). Это было весьма незамысловатое и в то же время чрезвычайно эффективное устройство. В течение 1918 года в немецкую армию направили более 30 000 пистолетов-пулеметов MP 18, однако большинство из них прибыло в части уже после большого мартовского наступления. Генерал Людендорф очень рассчитывал при помощи MP 18 повысить огневую мощь немецкой пехоты во время штурма союзниками линии Гинденбурга.