Текст книги "Наивный Робинзон v. 2.0"
Автор книги: Алексей Трефилов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц)
Глава 5
Стоя перед сидящими и лежащими на земле переселенцами, я неторопливо рассматривал их. Вид у людей был ужасный. Они были одеты в отвратительное рубище, которое и на подстилку собаке не каждый хозяин бросит. Волосы буквально шевелятся от паразитов. У многих на руках и ногах были гноящиеся раны от кандалов. Лица такие, как будто они только что вылезли из могилы, землистые, с красными гноящимися глазами. Впрочем, они действительно вылезли из общей могилы. Братской могилы, в которой на их глазах умерло почти сто человек. Такое я раньше видел только в фильмах про фашистские концлагеря: пустые лица, пустые глаза, ребра детей которые можно пересчитать без всякого рентгена.
Внимание сразу привлекала группа мужчин пытавшимся отбить девчонку у моряков, внешним видом они не сильно отличались от остальных. Но вот глаза! Они смотрели на меня с упрямством и даже каким-то вызовом. Осмотревшись, я увидел, что девчонка сидит совсем в другой группе и жмется к взрослой женщине.
«Значит, она не является родственницей одного из них, – сделал вывод я. – Заступились за чужую? Смело! И раненого товарища не бросили, вон он лежит рядом с ними под присмотром какой-то девушки».
Решившись, я подошел к этой девушке и спросил:
– Как его рана? Выживет?
– Он уже умер, – бесцветным голосом ответила она.
– Он твой родственник, знакомый?
– Нет, я его раньше не знала. Нас везли на разных кораблях.
– Тогда почему ты сидишь с ним?
– Я лекарка, но ему уже нельзя было помочь.
Взмахом руки я подозвал двоих солдат и распорядился:
– Отнесите тело покойного в сторонку и прикройте чем-нибудь, вечером похороним.
Вернувшись на прежнее место, я обратился к переселенцам:
– Внимание! Кто я такой вы уже знаете, хотя ваше прибытие на землю вольного поселения Руис не назовешь благополучным, надеюсь, что это последняя беда, которая произошла с вами. После моей команды все строимся в колонну по трое и идем в поселок, к домам, где вы все будете жить, там вас ждет горячая еда. Идти не далеко, около трех стадий, поэтому я обращаюсь к тем, кто сохранил силы: помогите людям, которые передвигаются с трудом. Чем быстрее мы прибудем в поселок, тем быстрее вы получите пищу и сможете отдохнуть!
– Особо хочу обратиться к тем, кто задумал побег! Бегите хоть сейчас! Вас никто задерживать не будет! Нам не нужны ненадежные люди, от которых не знаешь чего ожидать. Однако предупреждаю сразу, если беглец попытается унести с собой хоть зернышко из общего имущества жителей Руиса, значит этот человек вор! И я не успокоюсь, пока не поймаю его и не повешу на ближайшем дереве. Повторяю: хотите бежать – бегите, но только с тем, что принадлежит лично вам или добыто вашим личным трудом в свободное от общих работ время! Совет поселения Руис снимает с себя ответственность за дальнейшую судьбу таких людей. Назад никого принимать не будем!
– Слушай мою команду! В колонну по трое становись! Десятник выделить двоих солдат для охраны имущества, послать вестового в форт пусть готовятся к организации приема пищи. Двоих солдат прикрепить ко мне, пойдем впереди, будем указывать дорогу, вы с остальными идете позади колонны, будете подбирать отставших. Стрелять в тех, кто побежит в лес, запрещаю! Исполнять!
Глядя на вялое шевеление переселенцев, я подумал: «Так можно совсем оскотиниться! Твоя речь больше подошла бы фашистскому агитатору, через слово еду упоминал. Как там… – Рюсский золдатн сдавайся! Тебя ждет много горячий каш и много-много сладкий чай!»
Тьфу! Что-то я сегодня частенько фашистов вспоминаю. Хотя понятно почему, на этих людей без слез смотреть невозможно. Надо продумать порядок приема пищи, как бы у них от обильной пищи заворот кишок не случился, особенно у детей. В таком случае рекомендуют давать пищу помаленьку, но часто, укажу на это кашевару или кто там будет на раздаче еды. Обильное сладкое питье тоже не помешает, благо бочонок сахара у нас имеется. Худо-бедно колонна построилась, я уже было вознамерился занять свое место в голове колонны, как раздался крик одного из солдат.
– Господин алькад! К берегу плывет ялик с офицером и тремя матросами.
«Вот черт глазастый!» – восхитился я, тщетно пытаясь увидеть этот самый ялик, но кроме кораблей стоящих на рейде бухты ничего не увидел.
– Десятник! План меняется, оставьте мне двух солдат и уводите колонну в Руис. Вы за старшего!
Я поделился с десятником своими мыслями по поводу кормежки переселенцев. Сам остался на берегу с двумя солдатами. Сгонял одного из них в кусты к Гиарбу для перезарядки пистолета, с которым были вечные проблемы, так как пули от мушкетов к нему не подходили по калибру, взялся инструктировать солдат:
– Значит так бойцы! Такого бардака, что сегодня здесь творился, я больше не потерплю. Сейчас отправитесь к бочкам и займете скрытую позицию, я буду от вас на расстоянии тридцати шагов, надеюсь, с такого расстояния вы не промахнетесь. Линию огня загораживать вам не буду. Если я подниму руку со шляпой вверх, Гиарб пальнет из-за деревьев. Вы не стреляете, подымаетесь из-за бочек, целитесь в офицера и быстро прячетесь. Надо, что бы при этом вас обязательно увидели! Если меня убьют, стреляете в офицера и бежите в форт вместе с Гиарбом. Услышав команду: «Огонь!», открываете стрельбу на поражение. Все понятно? – спросил я, косясь на ялик, которому до берега осталось плыть около сотни метров. – Разрешаю задавать вопросы!
– Дык эта! – почесал в затылке солдат выглядевший более смышленым. – Все понятно! Только что такое поси… позиция и линия огня?
– Ты кем служил раньше боец? – ласково спросил я.
– Дык эта! «Дерьмовозы» мы! – с гордостью ответил солдат.
Выругавшись по-русски, я поднял глаза к небу: «Господь всемогущий, за что мне все это?!»
– Прячьтесь за бочками, главное команды не перепутайте. Бегом!
Проверив, как пистолет выходит из-за пояса, я уселся на камень и с интересом начал наблюдать за высадкой победоносного Карфагенского флота в лице расфуфыренного офицера и трех матросов. Офицер был вооружен только саблей с богато украшенным эфесом, у матросов были короткие ружья внушительного калибра. Глядя на верещавшего команды франта, я откровенно потешался. Прямо передо мной, берег моря был каменистый, из-за камней пристать на лодке к берегу было практически невозможно. По уму морякам следовало пристать левее, там, где выгружали груз из шлюпок, туда они и рулили. Однако франту что-то не понравилось и он приказал плыть прямо ко мне. Ну почему мне на переговорах практически всегда попадаются одни идиоты. Приплыл бы ко мне достойный офицер вроде коменданта форта. Мы бы с ним за минуту решили все вопросы и спокойно раскланялись, ну или по-быстрому грохнули друг друга.
«Интересно и как это «Чудо» переплыло океан?» – подумал я.
Офицер старательно оправдывая данное мной прозвище, разродился новой серией противоречивых команд. Совсем замороченные им моряки, не снимая с плеч ружей, попрыгали в воду и потащили ялик руками к берегу. Естественно замки ружей тут же промокли, хорошенько так погрузившись в морскую волну.
«А вот это мне на пользу! Перестрелки не будет!» – у меня прямо от сердца отлегло, уж очень я переживал, что мои «дерьмовозы» перепутают команды и чего доброго меня пристрелят. Офицер тем временем десантировался на спину одного из матросов и уже с нее перепрыгнул на берег.
«Ловко! – подумал я, поднимаясь ему на встречу. – Даже туфель не намочил, только вот про матросов, а особенно про их ружья этого не скажешь!» Вежливо поклонившись, я представился.
– Алькад и судья округа Руис! С кем имею честь говорить.
– Гней Помпей! – заявило «Чудо». – Извольте сдать оружие и проследовать за мной в ялик. Вы арестованы!
«Интересно, кто приплывет ко мне в следующий раз? Неужели сам Юлий Цезарь?!» – подумал я.
– Позвольте поинтересоваться, кто отдал приказ о моем аресте?
– Я! Я отдал этот приказ! Я не нуждаюсь ни в чьих распоряжениях для того, что бы арестовать преступника предательски стрелявшего в моряков моего подразделения.
«Так вот какой офицер, отправил моряков одних на берег, из-за чего произошли беспорядки! – подумал я. – Интересно, а адмирал знает о том, что это «Чудо» здесь! Очевидно, что нет!»
– А если я откажусь?
– Я прикажу стрелять!
– Приказывай! – я равнодушно посмотрел на офицера.
– Матросы! Цельсь! – завизжал офицер.
– Но… – попытался возразить один из матросов.
– Молчать! Я отдал приказ, исполнить немедля! – продолжал изголятся над матросами никчемный потомок великого полководца.
Поняв, что я знаю о подмоченных ружьях, матросы обреченно вскинули ружья к плечу и взвели курки. Один из матросов прямо на ходу попытался подсыпать порох на полку из маленькой пороховницы. Но увидев, что я положил руку на пистолет и покачал головой, оставил свою попытку.
– Послушайте меня Гней Помпей! – я примирительно поднял руки, – Ружья матросов подмочены и не выстрелят. А вот мой пистолет в порядке. Я отказываюсь исполнять ваши приказы, возвращайтесь на корабль и передайте, что я ожидаю уполномоченное лицо, для ведения переговоров. И это последняя с моей стороны попытка примирения, больше я таких предложений делать вам не собираюсь.
– Огонь! – заорал этот придурок.
Курки ружей щелкнули вхолостую. Вытащив пистолет из-за пояса, я взвел курок, приставил пистолет ко лбу офицера и ласково спросил:
– Ты жить хочешь?
– Но… но… – заблеял офицер, переводя взгляд с меня на моряков и обратно.
– Ты мамку свою увидеть хочешь?
Когда офицер затряс головой как китайский болванчик, я продолжил:
– Так вот, если хочешь жить, ты сейчас положишь свою сабельку на землю, а то я опасаюсь, что вдруг ты порежешься. Затем ты разденешься догола, сядешь в ялик и поплывешь на корабль. А чтобы ты не снял одежду со своих матросов, ты отдашь им такую же команду.
– Но… – снова открыл рот офицер.
– Как же ты мне надоел! – с этими словами я схватил офицера за воротник и буквально вбил ствол пистолета ему в рот, чуть не вышибив ему все зубы. – Слушай меня сюда кусок дерьма! Если ты сейчас же не сделаешь то, что я приказал, твои мозги разлетятся по всей округе.
Офицер, дрожащими руками принялся расстегивать портупею.
– А вам что особое приглашение нужно? – рявкнул я на моряков.
Через пять минут ялик с голыми моряками отчалил от берега. Брезгливо рассматривая обслюнявленный и слегка окровавленный ствол пистолета, я подумал: «Опять я по краю прошел! Как вспомню щелчок курков, так кожа мурашками покрывается. Если бы хоть одно зерно пороха на полке осталось сухим, лежал бы мой труп на солнышке».
Дичаю прямо на глазах! Похоже, что не я прогибаю этот мир под себя, а он меня прогибает в моральном плане. А что дальше? Буду барином лежать на веранде, взмахом руки отправляя холопов на правеж? Хотя есть во всем этом один огромный такой плюс. Я постепенно обретаю славу законченного отморозка! С которым опасно связываться. Прямо благородный шериф-законник с «Дикого запада». Как не крути с точки зрения закона ко мне не подкопаться. Попытка мятежа была? – Была! Убийство ссыльнопоселенца было? – Было! А из-за чего все случилось? – Злостное нарушение устава офицером флота! Посмотрим, что будет дальше. Надеюсь, адмирал эскадры не будет делать резких движений и попытается сначала разобраться мирным путем.
«Ого!» – я увидел, что к берегу плывут с десяток шлюпок. Четко разделившись на две группы, они как на параде одновременно пристали к берегу слева и справа от меня. Высыпавшие на берег матросы, без команды организовали круговую оборону, прикрывая группу офицеров, во главе с высокого роста мужчиной лет пятидесяти, одетого в богато украшенный золотыми позументами мундир черного цвета.
«Никак сам адмирал пожаловал!» – я продолжал сидеть на камне, вертя пистолет в руках. Подойдя ко мне, адмирал обманчиво-заботливым тоном спросил:
– Это что же ты творишь сынок? В матросов стреляешь! Издеваешься над офицерами! Твоя наглость переходит все границы. Приличные, законопослушные граждане так себя не ведут!
– И как же мне себя вести и при этом суметь защитить закон во вверенном мне округе?
– Фиксировать, мой мальчик! Фиксировать! Оставляя право на принятие решений более высокопоставленным и умудренным жизнью лицам! Признаться по молодости лет я тоже был несколько резок в своих поступках и решениях. И только поэтому я сейчас разговариваю с тобой, а не приказываю арестовать тебя!
– И что вы мне предлагаете?
– Добровольно сложить с себя полномочия и проследовать со мной в Манагу! Где мы с губернатором решим твою дальнейшую судьбу.
– Это приказ?
– Если тебе так удобней считать, то считай это приказом. – адмирал добродушно улыбнулся.
Я встал, одернул мундир и вежливо спросил:
– С каких это пор, командир мятежников и пиратов обрел право приказывать законно назначенному алькаду?
– Мятежников и пиратов? Ты сошел с ума мой мальчик, такими словами не разбрасываются, за них обычно платят кровью! – голос адмирала налился едва сдерживаемой яростью.
– Я готов заплатить! А вы готовы платить по счетам адмирал?! Успокойтесь! И прежде чем вы примете решение, прошу всех присутствующих лиц выслушать мою версию событий.
– Говори, мой мальчик! Говори, пока можешь! – с угрозой в голосе произнес адмирал.
Помолчав несколько секунд, для того что бы собраться с мыслями, я начал свой рассказ:
– Итак, в славном городе Карфагене проживал некий адмирал, мало того что он тайно сочувствовал мятежникам, под старость лет адмирал решил обзавестись собственными владениями, неподвластными воле Великого сатрапа. Своей целью господин адмирал выбрал молодое, но многообещающее поселение Руис, расположенное на берегах Либерии. Но как это сделать? Связей для осуществления своей в высшей степени честолюбивой мечты в колонии Манага у адмирала было недостаточно. Воспользоваться своей эскадрой адмирал не мог, офицеры оставались верны своей присяге. Так как же склонить их на свою сторону? Адмирал пошел самым легким и практичным путем – замазать их всех кровью! Сделать так, что бы против них были выдвинуты такие обвинения, что бы они даже помыслить не могли вернуться в Карфаген, опасаясь немедленной казни!
– Стоять! Молчать и слушать! – мой пистолет с взведенным курком воткнулся в жирное брюхо адмирала, который попытался отдать какую-то команду. Смотря поверх уставившихся на меня пистолетов, я произнес:
– Вам придется выслушать меня! Я не знаю, кто из вас перешел на сторону адмирала, поэтому при любой попытке нападения я стреляю без предупреждения!
Так как никто из моряков делать резких движений не стал, я продолжил:
– Адмирал придумал простой и коварный план, поручить высадку ссыльнопоселенцев самому никчемному офицеру своей эскадры – Гнею Помпею. Прекрасно зная, что данный офицер относиться к своим обязанностям спустя рукава, адмирал не сомневался в возникновении беспорядков, которые смогут приблизить его к цели. Для подстраховки своих действий адмирал внедрил в конвой своего человека из числа матросов. Гней Помпей не подвел адмирала, грубо нарушив устав и полностью оправдывая свою репутацию, он вообще не поплыл на берег! Чем тут же воспользовался агент адмирала! Он склонил матросов к насилию над женщинами! Организовал нападение на солдат и членов совета поселения Руис! Казалось, цель близка! Но мое вмешательство помешало пролитию большой крови!
Я посмотрел на офицеров, глаза которых приобретали все более удивленное выражение, некоторые даже опустили руки с оружием, внимательно вслушиваясь в мои слова.
– Вы все должны понять, что мои слова являются правдой, как бы глупо он не выглядели на первый взгляд! Кому нужен Руис! Мелкий поселок на диком побережье! Попробуйте посмотреть на него с другой стороны, это готовая пиратская база с двумя сотнями рабов, способное не только предоставить место и материалы для ремонта кораблей, но и снабдить продовольствием целую эскадру! Для полноты картины нужно понимать конечную цель адмирала. Он не хочет стать очередным царьком маленького поселка. Он желает стать королем Манаги! Вдумайтесь, что может сделать пиратская эскадра из пяти боевых кораблей, которая имеет готовую базу на побережье? Кто в Либерии сможет ей противостоять? Но пиратской эскадры у адмирала нет! Объясняю: она почти у него есть. И эта пиратская эскадра – вы сами! Это ваши корабли и ваши моряки! Осталось только пролить кровь! Измените присяге, и цель вашего будущего короля будет достигнута!
– Не слушайте его! Каждому из вас я отдам в подчинение по городу. Власть, богатство, женщины, все это будет вашим! – завизжал адмирал.
Я ударил адмирала рукояткой пистолета в челюсть. Смотря на извивающееся на песке и изрыгающее проклятия тело, я произнес:
– Я алькад и судья округа Руис, властью данной мне Великим Карфагеном рассмотрев дело о государственной измене и признав подсудимого виновным, приговариваю этого человека к смерти! Приговор будет приведен в действие немедленно!
Я посмотрел на лица офицеров и матросов и не увидел на них ничего, кроме выражения глубокого потрясения. Поднял пистолет и выстрелил адмиралу в голову.
– Господа офицеры! Я рекомендую вам немедленно отплыть в Манагу в распоряжение губернатора. Вам надлежит доложить об измене адмирала. Сообщите губернатору, что я направлю ему отчет и копию приговора с ближайшим почтовым кораблем. Уплывайте господа, здесь вам не рады. – развернувшись, я сунул пистолет за пояс и пошел в сторону поселка.
– Постойте! – меня догнал молодой офицер. – Как вы догадались? Даже мы, те из офицеров, кто был рядом с адмиралом каждый день, ни о чем не подозревали.
– Интуиция и знание истории. Сколько таких предателей строило свои королевства на обломках Великих империй. Вспомните слова своих предков рассказывающих о падении Рима. Рим пал не только под ударами варваров, но и из-за предательства подобных властолюбцев. Сначала это были только догадки, но адмирал сам выдал себя. Вы все прекрасно слышали его слова. Я рад, что вы остались верны присяге, но все равно уплывайте, люди требуют от меня правосудия над насильниками и убийцами. Исполните мою просьбу, передайте пособников адмирала губернатору. На сегодня смертей в Руисе хватит!
Глава 6
Я поднялся на лестничную площадку и остановился перед железной «сейфовой» дверью, окрашенной в неброский коричневый цвет. Чувствовал себя крайне неудобно, в первый раз обращался к дяде Саше со своими проблемами. Дело в том, что дядя Саша был старинным другом нашей семьи, доктором-хирургом, не тем врачом, которым бабушки безбожно льстят обращением «Доктор», а настоящим Доктором медицинских наук, докторскую диссертацию он защитил еще в те времена, когда я был мальчишкой. Изобрел шовный материал, рассасывающийся за определенное время. В научных кругах дядя Саша был довольно известной личностью. Приходить к нему домой без предупреждения, мне очень не хотелось, но деваться мне было некуда.
Неуверенно потоптавшись перед дверью, я решился и нажал кнопку звонка. Звонок залился соловьиной трелью. Дядя Саша открыл дверь, критически осмотрел меня, высовывающуюся из пакета бутылку водки, хмыкнул и приглашающе распахнул дверь.
– Проходи, раз пришел. Тапки сам знаешь, где найти. – с этим утверждением дядя Саша забрал у меня пакет и унес его на кухню.
Переобувшись в тапочки, украшенные смешными помпонами, я прошел следом за ним. Дядя Саша уже выставил на стол принесенную мной водку, и резал соленые огурчики старинным бронзовым хирургическим ножом, который он использовал исключительно, на таких вот застольях. Утверждал, что вещь, спасшая в прошлом множество жизней, хорошо прочищает карму продуктов. Честно сказать своим ножом дядя Саша очень гордился, как и картиной самого страхолюдного вида, которая висела на стене кухни и изображала множество человеческих глаз разного размера. Он испытывал настоящее удовольствие от ступора, в который впадали его гости, видевшие картину в первый раз.
«Не грязный скальпель – а благородный ланцет, не «мазня» – а высокое искусство!» – не раз восклицал он на едкие замечания моей матери, которая категорически отказывалась, что-либо есть на его кухне.
– Ты давно себя в зеркале видел Вик? С таким лицом «племяш», хорошо на партсобрании сидеть, а не в гости ходить! – заметил он, нарезая тонкими ломтиками сало. – Давай паря дерябнем по маленькой, – он сунул мне в руки полную рюмку.
Выпили и сели за стол, дядя Саша пододвинул ко мне тарелочку с салом и огурцами.
– Закусывай паря, закусывай! Я когда увидел тебя, сразу понял, что что-то случилось, ты не торопись, рассказывай по порядку, чем сможем – тем поможем!
– Заболел я серьезно дядя Саша! Нет, не по вашей части, с психикой у меня что-то. Бред у меня как наяву. Кажется мне, что я на необитаемый остров попал. И я на одном дыхании вывалил на него историю своей Робинзонады в другом мире.
Дядя Саша задумался и немного помолчал и сказал:
– Бреда без причины не бывает! Должно быть что-то, какая-то причина его вызвавшая. Вот ты говоришь, тебя наркотиками отравили, может ты в реальности в клубе «кислотой» закинулся, – спросил дядя Саша, имея в виду галлюциногенный наркотик «ЛСД». – Штука по нынешним временам редкая, но производных от нее хватает, – заметил он.
– Да вы что дядя Саша! – замахал руками я. – Вы же знаете, я эту «отраву» за километр обхожу!
– Как знать, как знать. – задумчиво протянул он. – Вот! Может ты с девочкой познакомился, а она тебе что-то в винишко подсыпала и обчистила, – зашел он с другой стороны.
– Не было такого дядя Саша!
– А что ты последнее из своего бреда помнишь, может там разгадка?
– Пристрелил адмирала, собрал солдат, пошел в форт, вроде больше ничего не было.
– Ты вспоминай, вспоминай.
Я задумался.
– Да вот же! – хлопнул я себя по лбу. – Когда я зашел под деревья, из-за куста, ну тот лиловый в зеленую крапинку высунулся! – вспомнив, воскликнул я.
– Дядь Саш, а можно один вопрос задать?
– Конечно «племяш».
– А почему глаза на картине моргают и смотрят на меня?!
– Заметил все-таки щенок! – оскалившись, дядя Саша схватил со стола нож. – Сейчас я увижу, какого цвета у тебя потроха!!!
Ааа….! – с громким криком я свалился с кровати и запутался в одеяле. Пытаясь, освободится от него, начал кататься по полу. Ворвавшиеся в комнату солдаты быстро подняли меня с пола и посадили на кровать. Держали меня так, как будто я могу на них наброситься или укусить. За солдатами следом вошла та самая девушка, что сидела рядом с мертвым на берегу. Некоторое время мы поиграли с ней в «гляделки», наконец она спросила:
– Как тебя зовут?
– Вик! – удивленно ответил я.
– Как ты себя чувствуешь?
– Бывало и лучше! – честно ответил я.
– А как зовут твою мать?
– Послушай родная, как тебя там, может меня отпустят, и ты прекратишь задавать свои дурацкие вопросы?
– Возможно, он пришел в себя! – с самым серьезным видом заявила эта мелкая фифа солдатам. – Положите его на кровать, развязывать пока не надо, будет нормально себя вести, через часок развяжем.
– Может быть, подождем денек-другой, не будем торопиться. – заметил один солдат, поглаживая здоровенный «бланш» под глазом.
– Дык точно, выждать надоть! – сказал уже знакомый мне «дерьмовоз», демонстрируя след от укуса на щеке. – А то господин алькад опять раздухарится, мало никому не покажется.
– Прекратите разговаривать так, как будто меня здесь нет! И немедленно развяжите меня! – только сейчас я заметил, что поверх одеяла обвязан кожаными ремнями.
– Не… – протянул «дерьмовоз», укладывая меня на кровать. – Погодить треба, в прошлый раз вы мне глаз выколоть пообещали!
– Да что здесь вообще происходит! – Возмутился я.
– Успокойтесь! Лежите спокойно, сейчас я все объясню. – сказала девушка, усаживаясь на стул, взмахом руки она отпустила солдат.
«Экая фифочка! – восхитился я, разглядывая девушку. – Губки бантиком, бровки домиком, прическа волосок к волоску, платье из дерюжки сидит как влитое, на скрещенных ножках кожаные сандалики, росточком правда не вышла и серьезности на троих хватит. А как она указала солдатам на дверь! Прям «прынцесса»! Солдаты, что интересно даже не пикнули, хотя по идее должны были «держать и не пущать!»
– Давайте познакомимся в очередной раз. – сказала девушка. – Меня зовут Фелицата[3]3
Счастливая (Прим. автора)
[Закрыть]. Я лекарка, ухаживаю за вами уже две недели.
– А что были и другие разы? – недоуменно спросил я.
– Да. За это время вы приходили в себя два раза, но каждый раз срывались в рецидив. Ваша работа! – она указала рукой на изгрызенную деревянную спинку кровати.
– Послушай Фелицата! А ты мне часом уши не вкручиваешь?!
– Я не знаю, что значит «вкручивать уши», но примерно догадываюсь. Нет, я вас не обманываю.
– Хорошо, расскажи мне все по порядку.
– То вино с травками, которым вас угостил кашевар, на самом деле является «Напитком духов», лекари давно про него знают, с самого открытия Либерии. «Напиток духов» изготавливают туземные шаманы, причем у каждого свой особый рецепт. Одинаковых по действию и составу зелий практически не бывает. Сходится только результат, к которому приводит употребление напитка.
– И какой же результат?
– Большинство людей сходит с ума, некоторые утверждают, что в них поселился дух чужого человека, жившего неизвестно где и когда, многие теряют память о своем прошлом и утверждают, что они совершенно другие люди.
– И какой дурак будет это добровольно пить?
– Те, кому нечего терять, люди надеющиеся изменить свою судьбу, у некоторых это получается.
Я задумался: «Это что получается, я не попал в другой мир. Я – Местный! «Дерябнул» шаманской самогонки и забыл свое прошлое! В меня вселился дух человека по имени Вик?! Нет, не сходится, я ведь хорошо все помню!»
Вино с отравой я выпил после прибытия в Руис! А замок, мой навесной замочек! Он откуда тогда взялся, если не из другого мира! А кто мешал тебе выпить отраву два раза? Первый раз добровольно, когда ты пытался изменить судьбу, второй раз тебе ее подсунул Люций. А замок, да что замок! Ты на нем клеймо земного завода видел? Пропустить его ты не мог, потому что замок едва не облизывал, прикидывая, что из него можно сделать. Да и ключики у тебя самые простецкие, такие в любой местной мастерской тебе за день сделают! Чем ты можешь доказать, что ты с Земли? И чем ты можешь доказать, что ты из этой реальности? Когда ты пришел в себя, ты был абсолютно голый, кроме замка и ключей у тебя ничего не было! Где твоя одежда Вик! Где твои вещи, наконец?!
Если принять версию, что ты местный, все логично. Разделся догола перед ритуалом, одежду положил в сундук, который зарыл под пальмой.
«Это что же получается и сундук мой!» – мысленно взвыл я.
Своего слугу или спутника отпустил вместе с лодкой. Помнишь того убитого бандитами старика?
Мне захотелось вцепиться зубами в спинку кровати, настолько кипевшая внутри меня ярость требовала хоть какого-то выхода!
Между прочим, на сундуке есть петли под замок, а вот самого замка не было, по какой-то причине ты унес его с собой. А тот старик? Скорее всего, ты нанял его как перевозчика, который проследил за тобой и подсмотрел, где ты зарыл свои вещи. Не надеясь на свою память, старик нарисовал карту. Видимо он решил тебя обворовать, зная, что ты, скорее всего, сойдешь с ума, но попросил помощи не у тех людей. Чем это для него закончилось, ты сам видел Вик! Да и Вик ли ты?
Я посмотрел на сидящую у кровати Фелицату, которая спокойно наблюдала за моими внутренними терзаниями. Неожиданно мне захотелось наброситься на нее и… «Рвать!!! Рвать ее зубами! Стереть эту спокойную улыбку с ее лица! Уничтожить! Выдавить ей глаза! Убить! Убить! Убить!!!»
Фелицата наклонилась ко мне, ее черные как ночь глаза, казалось, заглянули в мою душу до самого дня.
– Вот об этом я и говорила! Никто, выпив «Напиток духов» не останется прежним! Добрые станут злыми, честные станут лжецами, верные предателями! Только сильные духом сохранят свою душу не тронутой! Они смогут победить и пусть многое потеряют, но и многое приобретут! А ты сильный Вик?
Странный напевный речитатив, которым она говорила, казалось, проливается прохладным бальзамом на мой истерзанный разум. Заскрипев сжатыми до предела зубами, я постепенно смог успокоится.
– Уходи! Придешь потом. – прохрипел я как столетний старик.
– Не сдавайся Вик! Останься с нами! – Фелицата встала и вышла из комнаты.
А Фелицата оказывается ведьма! Сказала несколько слов, и я быстренько пришел в себя. А что помешало ей поступить так раньше? Она задумала недоброе! Надо убить ведьму первым!!! Убить! Убить!!! Я вцепился зубами в спинку кровати.
Стоп! Стоять!!! «Добрые станут злыми!» Я добрый «вашу мать!» Я такой добрый! Я вас всех по-доброму на куски порву!!!
Плюясь окровавленными щепками, я свалился с кровати. Как ни странно, хорошенько приложившись головой об пол, я быстро пришел в себя.
Да я параноик! Да я же, как царь Иван Грозный! Который, как известно первый открыл рентгеновские лучи. Заявил своим боярам: «Я вас сволочей насквозь вижу!»
Я тоже все грязные мыслишки прямо в людских головах прозреваю! И это просто прекрасно! Это замечательно! Как я адмирала раскатал, на пустом месте составил теорию заговора и оказался прав. Я гений! Я все про вас знаю! И я за это всех вас убью! Убить! Убить! Убить!!!
До самого вечера я выл и катался по полу. Затаивался около двери и звал солдат, надеясь вцепиться зубами, в ногу первого кто войдет. Пробовал биться головой об стену, желая сдохнуть и больше не испытывать мучений. Добился только того, что потерял сознание после особо удачного удара.
Проснулся лежа на кровати, кто меня на нее положил, не помню, я был по-прежнему связан. Сидящая рядом со мной Фелицата спросила:
– Как тебя зовут?
– Фелицата! Не заводи свою шарманку снова! Мне вчерашнего опроса хватило. – проворчал я.
– Я вижу, ты справился. Раньше ты никогда ничего к утру не помнил.
– Так ли это? – засомневался я.
– А ты попробуй подумать про меня «плохое» и сам узнаешь.
Я честно попытался представить, как распиливаю Фелицату тупой, ржавой пилой и какое наслаждение я от этого испытываю, но ничего не почувствовал. А ведь вчера я просто мечтал об этом! Тьфу! Меня перекосило от воспоминаний.
– Вот видишь! Получилось! – Фелицата ловко, маленьким ножичком разрезала связывающие меня ремни.
Вдруг Фелицата улыбнулась девчоночьей улыбкой и с наивно-детским выражением лица спросила:
– А что такое шарманка? И что ты видел там, где гуляла твоя душа?
– Фелицата не тревожь мои раны! Ты что никогда музыкальных шкатулок не видела? И нигде моя душа не гуляла, просто я из очень далекой страны и все мои странности объясняются плохим знанием языка и местных обычаев.
– Музыкальную шкатулку я видела.
Фелицата встала и пошла к дверям, остановившись, она сказала:
