Текст книги "Самоучитель для бога"

Автор книги: Алексей Кривошеин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)

ЭТАП 5

Утро застало Егора там, где он остался сидеть вечером Глаза его были закрыты, руки безжизненно лежали на книге. В голове вяло ворочались мысли.

Он читал всю ночь напролет. Среди ночи лампа мигнула и погасла, но Егор даже не заметил этого. Зрение мгновенно переключилось на ночное видение. Он сидел и читал. Слова появлялись из тумана, его мозг хватал их, рассовывал по полочкам. А слова все появлялись и появлялись…

Когда Егор узрел последнюю точку, со страниц книги полыхнул яркий свет! Егор зажмурился, но даже сквозь опущенные веки свет иглами колол глазной нерв. В ноздри ударил разъедающий запах. Егору показалось, что он вдохнул кислоту. Из глаз брызнули слезы, носовую полость обожгло. Егор закричал от боли, руки машинально захлопнули книгу. Наступила гробовая тишина.

Когда солнечные зайчики перестали прыгать перед глазами, а уши смогли расслышать стук сердца, Егор приоткрыл один глаз. Нос легко втянул воздух. Слизистую слегка пощипывает, но никто уже не закачивает в нос разъедающие пары кислоты. Что это было?

Он встал, на негнущихся ногах прошелся по комнате. У входа заглянул в зеркало. На него смотрел человек со смертельной усталостью в покрасневших глазах, волосы всклокочены, под глазами темные круги, кожа обтягивает кости, словно презерватив голый череп. Егор скривился и отошел от зеркала.

Снова уселся за стол, потер виски. Что же случилось? Он точно знал, что читал всю ночь. Он помнил ощущение великой тайны, постигнутой им, помнил ликование, переполнившее душу, ощущение счастья от причастности к великому. Все это было, Егор точно знал! Знал, но не мог повторить!

Так бывает после пробуждения от яркого сна, – слишком резко встав с постели, тут же забываешь все подробности. Остается лишь чувство сказки и чего-то хорошего, неземного. Егор тер виски и пытался восстановить пережитое. В голове плыл туман, мысли путались и разбегались.

До сих пор знания, предоставляемые Ростом, отпечатывались в голове намертво. Егор помнил, что нынешней ночью было так же. Но потом была эта вспышка! Она выжгла все, о чем читал в книге, предлагая теперь его вниманию девственно-чистые страницы. Егор не забыл предыдущие этапы, но из прочитанного этой ночью не помнил ничего…

Егор подошел к. столу, взял книгу. Она весело подмигнула ему золотистыми буковками. Сейчас он откроет ее и перечитает! Книга всегда разрешала себя перечитывать! Стоит ему увидеть лишь начало прочитанного – и он сразу вспомнит все остальное!

Егор открыл книгу и замер… Сердце сжалось в страшном предчувствии. Над первой страницей поднялся ровный тонкий слой тумана. Егор перевернул страницу. Туман! Еще раз! Туман. Над каждой страницей разлито белесое молоко тумана.

Егор всмотрелся пристально, попытался проникнуть сквозь серебристую муть. Зрение обострилось до предела, то приближало, то отдаляло книгу. Книга обязательно должна подать какой-нибудь сигнал! Как тогда, когда она ругала его за излишнее любопытство! Но сегодня книга молчала.

Егор отложил книгу, руки машинально завернули ее в черную ткань. Вот и все! Учеба завершена! Кто знает, может быть, этой ночью он сдал экзамен! Или провалил?!..

Егор испугался: а если его лишили возможностей, полученных на других этапах?! Усилил чувства, вылетел из своего тела, кувыркнулся в воздухе. Вернувшись, пощупал живот. Валики пресса на месте! Попытался вспомнить Знак, тот послушно замерцал перед ним зеленоватым светом. Егор облегченно выдохнул: по крайней мере старые навыки остались…

Его мысли прервал звонок в дверь. Егор насторожился. Вроде только что сканировал улицу! Кто мог прокрасться так незаметно? Обострившиеся чувства послушно нарисовали картинку: лестничная плошадка, дверь с номером семь, у двери переминается с ноги на ногу… дед.

Егор встал и пошел открывать дверь. Деду самое время появиться. История с Ростом, похоже, подходит к своему финалу, а вопросов еще слишком много. Дед должен ответить хотя бы на некоторые из них.

Егор открыл дверь. Дед – по-прежнему вылитая копия Карла Маркса. Да и с чего ему меняться? Старость всегда консервативна. Егор пригласил деда широким жестом:

– Заходите, дедушка! Дед важно кивнул:

– Ну здорово, отрок!

Он вошел в прихожую, затем быстро скрылся в комнате. Захлопнув дверь, Егор шагнул следом. Дед уже сидел за столом. Рука лежала на книге. Сердце ревниво забилось. Заставил себя успокоиться. Книга не его! Он не имеет права ревновать!..

– Сдюжил, отрок! Вижу, сдюжил! – проговорил дед. – Онуфрич доволен! Мудрый выбор был! Олег не сдюжил бы! Слаб! Вот что!

– Какой ценой я сдюжил! – вырвалось у Егора. – И для чего?

– Много знать – счастья не видать! – прищурился дед. Сегодня он выглядел вполне трезвомыслящим. Даже пузыри не пытался пускать. В прищуре глаз сверкали умные глаза.

– Мне итак его не видать! – проговорил Егор и присел на кровать. Не стоять же в своей собственной комнате перед чужим человеком.

– Отрок устал! Вот что! – Дед вспомнил свою старую привычку для усиления эффекта сопровождать речь тычком пальца, – Отрок торопился! Как и все молодые! Отрок не прошел подготовительного пути!

– Так выбора не было! – воскликнул Егор.

– Никто и не винит отрока! – важно произнес дед басовитым голосом. – Теперь отрок готов! Ажно перевести силу ярости в силу любви! Анастасия поможет! Сила ярости – могучая сила! Но сила любви выше! Помни об этом, отрок! Вот что!

– Сила любви! – задумчиво повторил Егор. – Сила любви! Значит, я спасу Настю?

Он поднял глаза. Деда за столом уже не было. На столе сиротливо лежала книга, солнце играло на золотистых буквах.

– Что ж! – проговорил Егор. – Сила любви! Будем надеяться, что она мне поможет!

Он завернул книгу в ткань, положил на место. В груди ширилась пустота. Егор оглядел комнату. Кровать, телефон, шкаф. Старые добрые друзья, с которыми он прожил не один год. Он тяжело вздохнул, отчего-то показалось, что уходит навсегда. Егор поднял глаза на портрет Насти. Та улыбалась ему ободряюще.

– Не бойся, Настя! – сказал Егор. – Я спасу тебя! И ничто меня не остановит!

В груди уже пробуждалось знакомое ощущение ярости, раскидывало жгучие щупальца по телу. Ярость – великая сила! Ярость – это мощь! Понял это лишь с приходом Роста. До этого она была пустой, никчемной. Раньше она только и могла, что потихоньку разъедать душу. Сейчас же она способна уничтожать врагов! Всех до единого!

Что ж! Пока он овладел лишь силой ярости! Это все, что у него есть! И с помощью этого он должен спасти Настю! Силу любви освоит позже, когда Настя будет с ним. И. не медля больше ни секунды, Егор вышел из комнаты.

Олег отнял бинокль от глаз. Он стоял на лестничной площадке дома напротив – давно уже облюбовал этот наблюдательный пункт. Именно отсюда он впервые увидел сокровище. Именно здесь узнал, что это книга. Теперь он близок к ней, как никогда!

Он видел, как к Егору пришел Онуфрич. Руки до боли сжали бинокль. Олег изо всех сил пытался понять, о чем говорят эти двое. Но. по губам читать он не умел, а услышать на таком расстоянии простому человеку нереально. Олегу оставалось лишь смотреть.

Егор задумчиво сидел на кровати, дед расположился у окна. Олег скривился. Опять дед выкидывает свои фокусы. Ох и любит мгновенно перемещаться в пространстве. Егор поглядел на пустой стул, исчезновение деда, кажется, ни капли его не удивило. Он встал и сунул книгу во второй ряд шкафа. Олег подобрался, похоже, Егор собирается уходить.

И точно, какое-то время тот глядел на стенку, потом резко отвернулся и вышел. Олег едва не закричал от радости. Неужели его время настало и момент, которого он так долго ждал, наконец наступил!

Егор вышел из подъезда, его глаза настороженно зыркнули по сторонам. Олег даже отпрянул, на миг показалось, что Егор заметил его. Но тот уже отвернулся и шагал по направлению к главной улице. Сердце Олега ликующе запрыгало. Это его шанс! Нужно скорее бежать!

Лавиной слетел с седьмого этажа, но во дворе заставил себя идти медленно и спокойно. Глаза обшаривали окрестности. Рука судорожно сжимала в кармане небольшой, но острый нож. На сей раз даже бабка не помешает исполнению заветных планов. Никто не помешает.

Олег подошел к подъезду. Еще немного – и вожделенная цель будет прямо перед ним. Он будет держать книгу в руках! Будет ощущать ее запах! Узнает, что в ней написано!

– Эй!

На плечо Олега легла чья-то рука. Он резко обернулся. Перед ним стоял молодой паренек. Губы плотно сжаты, во взгляде пугающая ненависть. Одну руку незнакомец прячет за спиной. Олег досадливо поморщился:

– Чего надо?

– Меня зовут Миша! Миша Бубенчиков! За тобой должок…

Виктор Петрович назначил встречу в полдень. Ровно в 11.00 Егор вышел из дому и зашагал по направлению к главной улице. Было по-осеннему ветрено. Его черная куртка развевалась на ветру, словно крылья огромной птицы. Черная рубашка, черные брюки, черные ботинки. Траурный наряд! На лице мрачная решимость. Прохожие шарахались от него как от чумного.

В эмоциональном эфире вокруг него бушевала буря. Едва сдерживаемая ярость разрывала тело в поединке с холодным безразличием. Ему плевать на этих бандитов, совершенно все равно, попытаются они его убить или захотят договориться. Если попытаются убить – что ж, несколькими идиотами станет меньше. Если попытаются договориться, то всегда можно включить режим программирования…

Егор заскрипел зубами, едва сдерживая рык. Руки в карманах сжались в кулаки. Рядом звонко щелкнуло. В стене дома появилась широкая трещина. Дерево рядом с тротуаром, по которому он шел, скрипнуло, от корней до кроны по стволу пробежала белая полоса, словно огромный дровосек разрубил его надвое. Егор недовольно поморщился: напряжение вырывается наружу. Еще не хватало покалечить кого-нибудь… Невинного!

Невинного? Сознание тут же возмутилось. Да все, все общество повинно, что в его недрах способны действовать такие, как Борис, Груз, Гневин. Все повинны! И нечего их жалеть! Все повинны!

Егор вышел на перекресток. Впереди светофор только что переключился на красный. Недовольно нахмурив брови, Егор зашагал по переходу. Светофор моргнул в предсмертной судороге всеми тремя глазами и потух. Егор вышел на встречную полосу и повернулся лицом к несущимся на него машинам. Черный «вольво» пронесся мимо, оглушив клаксоном. За ним ехал автобус. Завизжали тормоза, блестящий радиатор остановился в полуметре от Егора.

Испуганный взгляд шофера! Моментальная мыслекоманда! Послушно зашипела пневматика, передняя дверь автобуса отъехала в сторону. Молодец! Егор спокойно вошел в салон. На него испуганно глядели с десяток пассажиров. Он обвел их хмурым взглядом, даже не пытаясь что-то объяснить. Они поняли сами. Поняли, что лучше сидеть и молчать.

– Езжай! – грубо бросил Егор водителю. – Тридцатый километр северного тракта! Мы будем там без десяти минут полдень!

Бледный водитель хотел возразить, но руки уже нажимали на кнопку закрытия двери. Двери захлопнулись. Водитель дернул рычаг скоростей и выжал газ.

Из здания областной Думы вышел высокий, полнеющий человек. Черный плащ скрывал аккуратный костюм с галстуком: депутату положено быть при параде. У входа к нему тут же присоединились два чрезвычайно озабоченных человека, прощупывающих цепкими взглядами все кругом.

Перед зданием Думы стояли три черных джипа и один микроавтобус. Один джип высился прямо у входа. Невысокий, так же аккуратно одетый человек открыл дверь.

– Все готово? – спросил вышедший.

– Да, Виктор Петрович! – четко отрапортовал невысокий. – Две бригады на месте! Одна едет с нами. Девка уже там! Вы уверены, что хотите ехать? Мы бы сами справились!

– Нет! Я должен его увидеть, – задумчиво проговорил Виктор Петрович, садясь на заднее сиденье джипа.

Джипы бесшумно отъехали от здания Думы. Виктор Петрович глядел в затемненные окна. Перед глазами мелькал город. Дома, светофоры, прохожие, машины. Сотни людей. Так и мельтешат. А вот он сумел возвыситься над ними, добился такого положения в обществе, что все они для него словно муравьи.

Но Егор! Виктор Петрович нахмурился Он никогда его не видел, никогда о нем не слышал! Он появился из ниоткуда, из этой толпы мелких и никчемных людишек, которым лень изменить свою жизнь. Один лишь разговор по телефону – вот и все, что их связывает. Но этого разговора хватило!

С самых первых слов Гневин понял, что по ту сторону связи такая же личность, как и он! Сила и власть на той стороне провода завораживали. Виктор Петрович вспомнил, какое напряжение овладело им во время того разговора. Словно от этого зависела его жизнь! Виктор Петрович говорил, Егор отвечал, но с самого начала обоим было понятно, что они равные противники. И здесь не важно, что каждого из них сделало личностью, возвысило. Важно, что они поняли друг друга с полуслова. Без личной встречи им дела не решить! А еще они поняли, что вместе им не жить в одном городе! Две сильные личности для одного города – это многовато!

И вот теперь Виктор Петрович ехал на встречу. Он знал, что его противник придет один. Он был уверен, что Егор не притащит на встречу ни милицию, ни друзей. Тем не менее Виктор Петрович взял с собой не один десяток верных ему людей. Его дача за городом была оборудована по последнему слову техники и представляла собой настоящую крепость. И он презирал себя за это! И никак не мог отделаться от тревоги, угнездившейся в груди и разъедающей душу сомнениями.

Его сила в людях! Хоть он и возвысился над ними, все равно его приказы выполняют обычные люди! От этого никуда не деться! Люди в этом мире – все! А хорошие люди, отличные исполнители – это залог успеха!

А вот в чем сила Егора, Виктор Петрович понять так и не смог. И это беспокоило его больше всего. Егор уже свел с ума Бориса, уничтожил бригаду Груза. Батутов с Семеном в один голос отговаривали его от личной встречи. И они были правы… Но что-то неудержимо влекло его поглядеть на этого странного человека. На вторую Личность в городе!

– В моем городе!.. – Что?

Виктор Петрович очнулся от раздумий, на него растерянно глядел Батутов. Виктор Петрович понял, что произнес последние слова вслух.

– Позвони, все там нормально? – спросил он Бату-това.

Тот сразу же достал телефон.

– Семен?.. Как там у вас?.. Спокойно?.. Девка на месте?.. Хорошо! – проговорил Батутов, потом повернулся к Виктору Петровичу: – Все в порядке!

Тот кивнул и снова погрузился в мысли. Угрюмые, черные джипы неумолимо пожирали километры дороги.

Егор глядел сквозь стекла на пасмурный мир. Еще чуть-чуть – и заморосит дождь. И настроение под стать. Такое же серое, как небо, затянутое тучами. Он глянул на салон, поморщился, словно от зубной боли. Пассажиры жались на задних сиденьях, страшась даже попадаться на глаза странному человеку в черном. В проходе лежали два тела. Тело пожилой женщины, вздумавшей кричать на Егора и тыкать в него зонтиком, и тело молодого человека, посмевшего за нее заступиться. Уже с десяток километров они лежали, не подавая признаков жизни. Егор не против был, чтобы кто-нибудь подошел и поглядел – живы ли. Но самому этого делать не хотелось, а остальные пассажиры не смели.

«Ну и черт с ними! Не до них сейчас, – подумал Егор. Странное зудящее чувство копошилось в душе. Неужели совесть все еще пытается подать свой голосок? – Не до тебя теперь, совесть! У бандитов нет совести! С волками жить – по волчьи выть!»

– Здесь останови! – кинул он шоферу, когда вдалеке замаячил перекресток тридцатого километра. – Открывай!

Зашипела открываемая дверь, Егор шагнул на улицу, салон затаил дыхание. Он приостановился, обернулся, обводя взглядом испуганные, бледные лица:

– Свободны! – и, не оглядываясь, зашагал по тропинке к недалекому лесу. Он знал путь.

– Укладываемся! – напряженно проговорил помощник, глядя на часы.

– Чего это они тут делают? – Виктор Петрович глядел в тонированное окно. Автобус с номером городского маршрута стоял, не доехав метров двести до перекрестка на дачу. В салоне суетились люди. Мелькнуло искаженное лицо шофера. – Что у них случилось?

Вопрос был задан скорее из любопытства, это не было командой, но водитель джипа притормозил, ожидая указаний, однако, так и не услышав их, двинулся дальше.

Свернув на перекрестке, небольшая процессия зашагала по направлению к дачам. Здесь строили коттеджи самые богатые люди города. И домики были один другого краше. Но любой вновь прибывший сразу видел, кто здесь главный. Двухэтажный дом Гневина высился над остальными, словно дворец над хибарами. Высокая кирпичная стена огораживала его владения.

– Он еще не появлялся! – сказал Батутов. В его голосе Виктор Петрович уловил напряжение.

– Как узнал?

– Двери закрыты! Если бы он пришел и его взяли, то они были бы распахнуты! А так – страхуются парни!

– Молодцы! Меня-то пустят? – усмехнулся Виктор Петрович.

Помощник что-то буркнул в сотовый телефон, и ворота медленно поползли в сторону. Добро пожаловать домой! Давненько не устраивал стрелку у себя на даче! На сердце становилось все тревожней. Что за человек этот Егор?! Ведь такого еще не было, чтобы одиночка смог добиться права личной встречи с ним! Никому не известный одиночка!

Но слишком много он сделал! Слишком большую мощь продемонстрировал! Что ж! Мы покажем ему, что и мы не лыком шиты! То, что он сделал, прощать нельзя! Иначе не будет уважения среди людей! Ведь даже князья в древности были ничто без дружины! А уважение дружины – это власть!

Несколько джипов и микроавтобус втянулись в проем ворот, створки с железным лязгом захлопнулись.

Егор шагал по лесной тропке. Вокруг шумели ели. К нему тянулись колючие лапы, словно хотели удержать. Не ходи туда! Там зло!

«Знаю, – ответил им Егор. – Еще как знаю! Потому и иду!»

Ели расступились. Перед Егором высился бетонный забор. По верху его пущена колючая проволока, сквозь нее просматриваются прямые, гладкие струны: периметр держится под током.

В голове полыхнуло яростью! Чем ближе подходил к месту встречи, тем ярче полыхал костер гнева. В висках потоками крови стучала мысль: «Зря они впутали в это дело Настю! Зря!»

Он уверенно направился вдоль забора к воротам – широким, крашенным зеленой краской. В центре знак восходящего солнца. Егор видел такой логотип на сети магазинов «Восход», очень известных в городе. Владелец Виктор Петрович Гневин. Он постепенно прибрал к рукам все более-менее прибыльные предприятия города и объединил их в одну сеть «Восход». А с недавнего времени он еще и депутат областной Думы.

Егор подошел к воротам. Справа небольшая дверь. В ней окошечко, рядом чернеет кнопка звонка.

«Зря они это сделали! Зря впутали Настю!»

Егор подошел к воротам, руки легли на прохладный металл. Глаза закрылись, губы зашевелились, произнося непонятные слова. Может, он шептал тайные заклинания Роста, а может, просто имя Насти.

Бабах! Звонкий удар эхом пронесся над лесом. Стайка галок сорвалась с ближайших деревьев. Черная туча заметалась в сером небе, заполняя округу паническим криком. Массивные стальные петли разлетелись на куски, ворота плашмя упали, асфальт брызнул ошметками во все стороны. Раздались испуганные голоса, крики. Противно хлюпнуло, словно раздавили огромного слизняка.

Егор прошел прямо по воротам. Листовой металл гулко прогнулся под черными, начищенными до блеска ботинками. Перед Егором предстала дача Гневина. Роскошный двухэтажный особняк. Егор огляделся. Слева площадка для парковки машин. Там стоят три угрюмых джипа и светлый микроавтобус. Справа – будочка охраны. Прямо – отделанные мрамором ступени, ведущие в дом.

Из будки охраны на него глядели две пары испуганных глаз. Двое квадратных парней – оба в шоке, рты разинуты, глаза вот-вот выкатятся и запрыгают по асфальту.

– Я Егор Светлов! – проговорил Егор. – Где Гневин? Один парень так и замер, не в силах шевельнуться.

Второй всхлипнул, из раскрытого рта долетели сдавленные хрипы. Егор нахмурился. Парень побледнел, поспешно ткнул рукой в направлении главного входа.

– Спасибо! – кинул Егор.

Не обращая больше внимания на охрану, Егор двинулся к дому. Судя по тому, что все места на стоянке заняты, хозяева уже на месте. Мозг просканировал внутренние помещения: это уже в подсознании, даже задумываться не нужно. В голове появилась прозрачная трехмерная модель дома. Главный холл, комната для охраны, подсобные помещения, залы, кухня, комната развлечений с бильярдом и домашним кинотеатром. Красными точками мигают люди. В комнате охраны человек семь, на кухне трое, в главном холле тоже немало. Особо выделяются два силуэта, сидящие за столом. Остальные рассредоточились по комнате.

Егор – дитя своего века. Века компьютеров и компьютерных программ. Словно на мониторе видел Егор точную модель дома противника с расположением людей.

Где же Настя? Нужно отыскать Настю. Тут же один из силуэтов загорелся зеленым. Вот она! В маленькой каморке позади главного холла. Рядом нет даже красных силуэтов. Похоже, просто заперли.

– Молитесь, чтобы с ней все было в порядке! – прошептал Егор. – Хотя и это вас не спасет!

Он поднялся по главной лестнице. Красивые стеклянные двери вели внутрь. Тот, кто имеет такой забор, не нуждается в крепких дверях. Егор толкнул дверь, приятно звякнул невидимый колокольчик. Егор оказался в просторной прихожей. По модели здесь должно быть три красных силуэта.

Трое здоровяков подхватились со стульев у стены. У всех пистолеты на изготовку. Уже слышали гром, насторожились. Наверняка прибежали сюда из комнаты охраны или посланы из главного холла проверить, что случилось.

– Мне нужен Гневин… – пробормотал Егор. При виде наставленных на него пистолетов его глаза испуганно расширились. Он поспешно вскинул руки, губы испуганно задрожали. Он вскрикнул тонким голосом: – Я безоружен! Пожалуйста! Не стреляйте!

– Стоять смирно! – Парни тут же расслабились. Опустили оружие, двое небрежно сунули за пояс, третий продолжал держать пистолет в руке.

Грубые руки заскользили по телу, ища оружие. Егор постарался предстать маленьким, жалким комочком.

– Чисто! – сказал здоровяк. Теперь расслабились и остальные. Здоровяк опустил руки, грубо толкнул Егора в спину, – Иди! Тебя ждут!

Егор шагнул к двери главного холла. Здоровяки пыхтели сзади. Улыбка на мгновение тронула губы Егора. Но тут же исчезла, его лицо сделалось испуганным. Глаза забегали по сторонам, губы задрожали.

Дверь раскрылась, и перед Егором предстало огромное помещение. Похоже, все внутренности двухэтажного дома были полыми и представляли собой огромный холл, вдоль стен по второму этажу проходил широкий балкон. В холле стоял обширный стол, через равные интервалы красовались декоративные пальмы в кадках. Слева у окна – настоящий бар со стойкой и барменом. Справа, прямо на стене, висело несколько плоских экранов. Наверно, этот зал служил хозяину для приемов и раутов.

– Виктор Петрович! – Здоровяк, который обыскивал его, выбежал вперед. – Он пришел!

От стола к ним повернулся среднего роста, плотный человек неопределенного возраста. Глаза неприветливые, пронзительные. Неприятно находиться под таким взглядом. Егор заглянул в них и тут же опустил свои. Нельзя до времени выказывать свою силу. Сейчас надо показывать только страх.

Судя по всему, это Гневин. Егор не раз видел его фотографию в газетах. И вот теперь довелось свидеться лично. Рядом с Гневиным незаметной, серой тенью стоял невысокий человек. Перед глазами Егора замелькали фотографии, виденные им в газетах. Этот человек всегда был рядом. Незаметно, в сторонке, но рядом. Похоже, это правая рука Гневина Батутов.

Егор продолжал оглядывать комнату. Кроме Гневина и Батутова в холле еще с десяток человек. Это не считая троих провожатых. Оружие? Только подумал, как воображение окрасило всех ярким красным цветом, обозначая стволы. Не важно, под одеждой или в руках. Ого! Оружие есть у всех, кроме Гневина. Оно и понятно! Зачем боссу пистолет, если у него такая армия!

Сердце дрогнуло, застучало сильнее. Мелькнула мысль: «Сколько людей из-за меня одного подняли. Боятся!» Одновременно постарался съежиться еще больше. Теперь дрожал уже всем телом, словно побитая дворняга на морозе.

– А-а! – шагнул ему навстречу Гневин. – Проходите, молодой человек! Проходите! Что имеете нам сказать?

– Я… не хотел! Меня Фекла подбил… – Егор подкинул в голос дрожи, на лице гримаса страха. Его качнуло, словно вот-вот грохнется в обморок. Провожатый не дал упасть, подставил руку. – Я не виноват! Меня Васька подговорил!

Виктор Петрович разочарованно вздохнул. Неужели предчувствие подвело? Шел сюда увидеть настоящую личность, а увидел жалкого слизняка! Не может такого быть! А как же голос по телефону?! В том голосе слышалась сила, а теперь он дрожит от страха.

Егор дрожал перед Гневиным, а сам сканировал все вокруг. В голове чужие эмоции, картинки, образы, обрывки мыслей. Потом увидел странно знакомый затылок. Пригляделся. Это же его собственный затылок! Егор понял, что глядит на себя глазами здоровяка, стоящего сзади. Сосредоточившись изо всех сил, Егор прошептал:

– Достань пистолет! Достань пистолет!

Здоровяк вздрогнул, его рука медленно поползла к поясу.

– Камеру принес? – Голос Гневина сделался скучающим. Раз приехал сюда, нужно быстро делать дело и кончать с этим выскочкой.

Егор продолжал старательно изображать испуг, одновременно держал сознание здоровяка за спиной в крепких тисках силы Роста. Егор вылетел из тела, рванулся вперед. Он пролетел сквозь Гневина, сквозь стену и попал в каморку, где прятали Настю. Она сидела на кровати, обхватив колени руками. Напряженно думала о чем-то. Лицо покрасневшее, заплаканное. Следов насилия нет.

– Я отдам! Я все отдам! – подкинул Егор в голос слезливости. – Только не убивайте Настю!

– А это уже от тебя за… – начал Гневин, но договорить не успел.

Взгляд Егора на мгновение встретился со взглядом Гневина. Похоже, тот что-то понял. Егор поднял руку, здоровяк позади него услужливо сложил в нее пистолет. Егор деловито снял его с предохранителя – два раза на одни грабли не наступает даже дурак – и навел на Гневина. В холле повисла тишина. Никто не мог понять смысла происходящего.

– Зря вы Настю впутали, – прошептали губы Егора. Черное дуло смотрело прямо в переносицу Виктора Петровича. Он окаменел. На лбу выступила испарина.

– Не стрелять! – слабым голосом выдавил он и сглотнул.

– Да! – сказал Егор. – Вот теперь и поговорим! Ты что-то болтал о долгах? Так вот! Ты мне крупно задолжал! За смерть друга! Феклы! Небось даже не знаешь такого?

– Он влез куда не следовало! – проговорил Гневин, стараясь сохранять самообладание. Это не получалось.

Егор ухмыльнулся:

– Что, Петрович?! Не приходилось раньше стоять под дулом пистолета?!

– Н-нет! – Голос Виктора Петровича сорвался. Он нахмурился и постарался взять себя в руки. – Парень, не балуй! Если ты убьешь меня, мои люди позаботятся, чтобы смерть твоя не была легкой! А уж что с девкой твоей сотворят…

Не отрываясь от испуганных глаз Гневина, Егор резко отвел руку назад и три раза нажал на курок. Три выстрела – шум падающих тел. Одного охранника пуля застала на балконе. Он безвольным кулем перевалился через перила и шумно рухнул вниз. Звякнул и покатился по гладкому полу пистолет.

А страшное дуло вновь глядит на Гневина. Среди оставшихся братков пробежала волна растерянности, Егор отчетливо почувствовал запах страха. Они излучали его всеми фибрами. От него был свободен только этот маленький человек – помощник Гневина. Только он стоял в сторонке и спокойно глядел на происходящее. Слишком спокойно.

Остальные поспешно выхватывали пистолеты, дрожащими руками наводили на Егора. Каждый ствол втыкался в его кожу ледяной иглой. Чувства четко сигнализировали, откуда могут прилететь пули, воображение услужливо рисовало, как они рвут его плоть. Пара игл пронзила голову, три – грудь, прямо около сердца.

– Н-не стреляйте! – выкрикнул Гневин. Егор услышал в его голосе едва сдерживаемый страх.

– Ну что? Чувствуешь себя хозяином жизни? А ну как твои боевички уже наложили в штанишки и им теперь плевать на тебя?! Свои шкуры спасать нужно! Пальнут сейчас в меня, и последним моим деянием в этой жизни будет нажатый курок.

Гневин задрожал, раскрыл рот, но из него вырвались лишь хрипы.

В коридоре раздался топот. Егор по-прежнему глядел на обстановку со стороны. Из коридора выметнулась группа людей в черном. Все с пистолетами на изготовку. Наверняка принеслись на выстрелы.

– О, новые жертвы прибежали! – улыбнулся Егор. Он по-прежнему не отводил глаза от Гневина.

– Что здесь происходит? – спросил главный из вновь прибывших.

– Проходи, Семен! – проговорил Егор. – Здорово, что решил посетить наш небольшой коллектив! А то он все меньше и меньше становится!

Егор вновь дернул рукой. Два выстрела слились в один. Движение было настолько молниеносным, что никто не успел даже моргнуть. И вот дымящееся дуло глядит прямо в правый глаз Гневина, а рядом с Семеном оседают два тела.

– Брось пушку! – рявкнул Семен.

– Не-а! – помотал головой Егор. – Не брошу!

– Семен, он опасен! Будь осторожней! – проговорил Батутов.

Егор посмотрел на его спокойное лицо. Что за карта у него в рукаве? Отчего так спокоен?

– Знаю! – огрызнулся Семен. – Видели бы вы, что он во дворе натворил!..

Батутов задумчиво глянул на Гневина, потом на Егора. Лицо его сделалось жестким.

– Семен! Стреляй! – спокойно проговорил Батутов.

– Что? – Гневин подпрыгнул от возмущения. Его гневный взгляд был обращен' к Батутову: – Предатель! Семен, не слушай его!

– Стоять! – прокричал Егор. – Никто не двигается! Или я стреляю!

– Стреляй! – равнодушно проговорил Семен. – Только потом мы с тобой такое сотворим…

– Слышишь, Витек?! – сказал Егор Гневину, сам в это время, не оборачиваясь, глядел на Семена. – Я так рад, что у меня получается такая славная месть!

– Семен! Сделай что-нибудь! – жалобно попросил Гневин.

– Слушай, парень, – начал Семен примирительно, – давай все же договоримся…

Он не договорил. Резко вскинув пистолет, нажал на курок. Щелк! Семен недоуменно уставился на пистолет.

– Ха! – засмеялся Егор. Опыт, полученный у Груза в клубе, не прошел даром. Приятно, когда казусы с оружием происходят у врага, а не у тебя! Егор проговорил: – С предохранителя забыл снять? Какой же ты после этого профессионал?

– Кончайте его! – заорал Семен, дергая предохранитель. В зале раздались щелчки.

– Огнестрельное оружие детям не игрушка! – ухмыльнулся Егор. – Поэтому я позаботился, чтобы вы не поранились.

Семен ругался зло, руки спешно пытались сдвинуть рычажок предохранителя.

– Что, заело? Бедняга!

Егор отчетливо чуял, как атмосфера страха сгущается. Кто посильнее, пытались переключить предохранители, кто-то просто дрожал. Самые умные начали осторожно отступать. Один, стоявший у самой двери, сорвался с места и кинулся в коридор.