Текст книги "Самоучитель для бога"

Автор книги: Алексей Кривошеин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)

Он не знал, откуда в его голове взялись такие слова. Он произнес их и ощутил, как тело сковывает оцепенение. Егор попробовал пошевелиться, но не смог. Тело превратилось в камень.

Милиционеры схватили его, дернули. Ощущение было словно попытались оторвать от земли статую, отлитую из свинца.

– Черт! – ругнулся один, тот, который прагматик.—

Как такое может быть?

– Не знаю! – пораженно ответил дипломат. – Он… не поднимается!

Удивленно загудела толпа.

– Вот, бля, копать-молотить, пацан дает! Едрена мать, укуси меня за ногу! – шофер-матерщинник удивлялся громче всех.

Егор ощущал все это сквозь туманную дымку отрешенности. «Вам не понять! Жалкие людишки, вам не понять!»

– Что будем делать? – спросил дипломат. – Может, вызовем подмогу?

– Ты чего? Нас же засмеют! – раздраженно ответил реалист. – У, урод! Обкурятся, а потом…

Егор услышал его пыхтение, плечо обожгло болью. Он вздрогнул от неожиданности. Удары повторились еще и еще раз! Реалист оказался слабонервным и вовсю лупцевал его дубинкой.

– Ну как? Нравится? Вздрагиваешь, сука! – орал он.

– Ты поосторожней! Чего так? – забеспокоился дипломат…

Время словно замедлило ход. Точно жук в жидком меде. А потом…

– Сволочи! – топот каблучков и яростный женский голос– Что творите, изверги?! Прекратите! Не трогайте его!

Сердце Егора замерло. Настя?! Он почувствовал, как губы шевелятся и шепчут ее имя. Он открыл глаза.

Перед ним стояли два милиционера, а разъяренная Настя наскакивала на них, словно наседка на кошку. Те пытались как-то оправдаться, но Настя есть Настя! Когда она в гневе, лучше с ней не связываться. Кого хочешь уничтожит. У Егора даже мелькнуло легкое сострадание к бедным милиционерам.

– Гражданочка! Постойте! Да постойте же! – попытался перевести разговор в мирное русло дипломат. Реалист стоял ошарашенный, не зная, что предпринять. Одно дело бить непонятливого придурка, совсем другое – поднять руку на красивую женщину.

– Егор! Егорушка! Прекрати сейчас же! – кричала Настя. От патрульных отвернулась, словно их и не было вовсе. – Прости меня! Дура я! Дура!.. Может, мне тоже стать на колени?! Вставай, пойдем со мной! Егор!

Лицо Егора расплылось в счастливой, глуповатой улыбке. Он мгновенно вскочил на ноги.

– Настюха! – закричал он, крепко обнял ее и поцеловал. Его сияющее лицо обернулось к толпе. – Дамы и господа! Представление окончено! Хеппи-энд! Все свободны!

Реалист открыл было рот, руки его поигрывали дубинкой. Егор строго глянул ему в глаза и повторил:

– Свободны!

Милиционер стушевался, напарник подхватил его под руку, и они поспешно зашагали по улице. Толпа весело загудела. Шофер-матерщинник полез в машину, мотая головой и бормоча ругательства.

Егор подхватил Настю и увлек подальше от галдящей толпы. Наверняка сегодня в новостях расскажут историю о великой силе любви…

Настя не успела опомниться, Егор щелкнул пальцами, и к нему неспешно вырулил темный «ауди», до этого незаметно стоявший на обочине. Егор открыл заднюю дверцу.

– Прошу! – пригласил он Настю.

– Что это? – опешила она.

– Машина! – улыбнулся Егор. – Смелее!

– И куда мы поедем? – спросила она. Ее глаза задорно блестели. Егор снова видел перед собой настоящую Настю, без масок и гордыни. Он видел Настю, которую любил!

– Увидишь! – только и сказал Егор.

Они сели на заднее сиденье, и машина тронулась. Шофер не произнес ни слова, молча крутил баранку. Настя молчала, Егору тоже не хотелось нарушать тишину. Они сидели, прижавшись друг к другу, и молчали. И этого было достаточно. Когда любишь, слова совсем ни к чему! Главное – ощущать рядом с собой свою вторую половинку и знать, что она с тобой не только физически, но и духовно…

Машина выехала за город, дома остались позади, и вокруг раскинулись обширные поля с темными полосками леса на горизонте.

– Куда мы все-таки едем? – нарушила молчание Настя.

– Туда, где нас никто не побеспокоит! – улыбнулся Егор. Она больше ничего не спрашивала, только прижалась к нему еще сильнее и положила голову на плечо.

Потом асфальтированная дорога закончилась, под колесами захрустел гравий. Машина осторожно покатила к лесу. Какое-то время они прыгали по ухабам, потом вдали блеснула гладь реки.

– Останови! – сказал Егор. Они вышли из машины. Егор что-то сказал шоферу, машина развернулась и скрылась за стеной леса. Настя стояла и глядела по сторонам.

– Здесь красиво!

– Ты не видела еще заката! – сказал Егор, – Я хочу встретить его вместе с тобой! Я хочу поделиться им с тобой!

Настя улыбнулась. Егор глядел на нее и не мог налюбоваться. Похоже, ее гордыня побеждена. По крайней мере сегодняшним вечером. Егор улыбнулся своим мыслям. Значит, сегодня вечером все будет отлично. А дальше… найдутся способы и дальше уважительно относиться к недостаткам любимой…

Он взял ее руку, и они пошли к речке. Солнце медленно катилось к горизонту, еще чуть-чуть – и коснется поверхности реки красным боком. Раньше здесь была плотина, теперь от нее ничего не осталось. Лишь высокий бетонный уступ напоминал о прежних временах, когда мощь реки сдерживала бетонная стена.

Настя позабыла обо всем на свете. Весь мир исчез, остался лишь тихий шелест задумчивого леса, журчание реки, огромное красное солнце и теплая рука Егора в ее руке. С каждой минутой становилось все темнее и темнее. Здесь нет фонарей, нет электричества. Только комары да свежий воздух.

Кстати, где комары? Настя удивленно огляделась. Они посреди леса в разгар лета, а здесь тишина и покой. Странно. Эта мысль мелькнула и исчезла.

Егор вывел ее прямо на бетонный уступ. Отсюда открывался потрясающий вид на реку, которая медленно и величаво несла свои воды среди леса. На самом берегу стоял стол, на нем бутылка вина и пара бокалов. Рядом высился поднос, накрытый салфеткой.

– Откуда здесь это? – вскрикнула Настя. – Ты приготовил?

– Волшебник! – улыбнулся Егор. – Я хоть и не волшебник… И даже не учусь, но все же для тебя я способен на многое… На все!

– Егорка! – Настя обняла его и ответила долгим-долгим поцелуем.

– Настюха! Как же я по тебе скучал! – прошептал Егор. – Идем!

Они подошли к столику. Егор откупорил бутылку, наполнил бокалы. Подал один Насте, другой взял сам. Настя глядела на него не отрываясь. Его глаза загадочно блестели в сгущающихся сумерках. Сердце заполнилось такой нежностью, что захотелось обнять его, целовать, гладить, ласкать, говорить слова любви… Что еще можно сделать для него?.. Сейчас она готова была на все!

– Настя! – сказал он. Голос дрогнул, он глядел ей в глаза, и весь мир вокруг исчез. – Я люблю тебя, Настя! Для меня не существует никого, кроме тебя! Прости меня за все! И не бросай!..

– Нет! Никогда! Ни за что!.. Не брошу!.. – взволнованно заговорила она. Сердце защемило от любви и нежности. – Ты меня прости… это ты прости… Моя гордость… она все время… мешает!.. Ты просто знай, что, несмотря ни на что, я тебя люблю! И одергивай…

– Нет! Как я могу тебя одергивать… – улыбнулся Егор. – Я могу лишь, как сегодня, стать на колени и молиться, чтобы ты меня любила…

– Прости!.. – Она вздрогнула. Показалось, что сегодня могла потерять его навсегда. Или не сегодня? Какой-то странный он в последнее время! Не такой, как раньше! Непонятная тревога переполнила ее, – Я виновата… И хоть это будет повторяться вновь и вновь… я не знаю,

как бороться с этим… Но я люблю тебя! И всегда буду любить!.. Помни это…

– Я помню! – прошептал Егор. – За тебя!

– За тебя!

Они подняли бокалы и сказали хором:

– За нашу любовь!

Выпили и поцеловались крепко.

Потом Егор взял ее бокал, поставил на стол:

– А теперь я хочу показать то, ради чего я привез тебя сюда!

Он взял ее за руку и повел прямо по бетонной скале к середине речки. Они остановились на самом краю. Прямо у их ног надежная опора обрывалась двухметровым провалом. Егор стал позади Насти, она прислонилась к нему, почувствовав надежные руки на плечах. Он обнял ее, щекоча ухо горячим дыханием.

– Смотри! Этот закат посвящается тебе!

Она подняла глаза от темной воды и замерла в восторге. Солнце уже достигло горизонта. Река уходила вдаль ровной стрелой. Солнце опускалось прямо в нее. Раскаленное до красноты, подернутое легкими темными облаками, оно повисло у самой поверхности воды. Насте даже показалось, что она слышит шипение, словно раскаленную сталь погружают в воду.

Солнце тяжело продавило горизонт, по реке пролегла светящаяся дорожка. Настя затаила дыхание. Она отчетливо слышала, как бьется его сердце у нее за спиной. И так надежно ей стало. Так покойно. Он всегда будет с ней! До самого конца он будет с ней!

Легкий ветерок шевелил ее волосы. Внизу тихо и успокаивающе журчала вода. Впереди разыгралось потрясающее небесное действо. Крепкие, надежные объятия любимого человека, стоящего сзади. Настя порывисто вздохнула и всхлипнула. По лицу текли слезы. Она подумала, что напугает Егора. Но он понял. Он лишь прижал ее к себе еще крепче и тихонько поцеловал.

Она была благодарна ему за это. За то, что он привез ее сюда, за то, что он был терпелив с ней. За то, что он не остановил эти ее слезы счастья! А солнце все больше и больше погружалось в реку. И чем больше оно погружалось, тем теплей и покойней становилось у нее на душе. Словно солнце каким-то странным образом опускалось не за горизонт, а к ней в душу…

А потом все разом закончилось. Солнце окончательно зашло, оставив их в полумраке, под надзором тысяч звезд и луны. Они еще долго стояли, слушая пение реки и боясь нарушить прекрасное таинство ночи…

– Спасибо! – прошептала она одними губами, – Я люблю тебя!..

– Ты со мной, – ответил он так же тихо. – И это самая главная награда!

Они вернулись к столу, Егор налил бокалы и сдернул салфетку. Под ней обнаружился поднос с бутербродами и тарелочки с салатами.

– Егор! – удивленно воскликнула Настя, – Когда же ты успел?!

– Я же говорю, что ради тебя готов стать волшебником! – улыбнулся он.

В полумраке она видела лишь его силуэт. Отчего-то стало страшно, что он исчезнет, растворится во мраке. Оставит ее одну посреди леса и тишины. Она потянулась к нему.

– Обними меня!

– Конечно! – услышала она его голос и почувствовала крепкую руку.

– За лучшую девчонку в мире! – сказал он.

– За тебя! – прошептала она.

Пауза, и оба прыснули. Его бокал затрясся, она ощутила капли на своем плече.

– За лучшую девчонку в мире и за меня! – смеялся он.

– Осторожно! Вино расплескал! – воскликнула она, но ей тоже было смешно.

Потом они выпили, съели по бутерброду. Настя прислушалась к тишине ночи.

– Как здесь тихо и спокойно! – прошептала она. – Всегда бы так! Чтобы никого кругом, лишь ты и я!

– Да! – ответил он.

Через некоторое время он сказал:

– Настя! Искупаться не хочешь?

– Прямо сейчас?! – удивилась она. – Хочу! Только у меня купальника нет.

– А зачем тебе купальник? – Она поняла, что он улыбается. – У меня тоже нет.

– А вдруг кто-нибудь… – обеспокоилась она. – Луна светит – все видно!

– Никого нет вокруг на расстоянии пары километров! – сказал он уверенно, словно сам нанял взвод солдат, чтобы оцепить это место.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю! – ответил он. – Ты мне веришь?

– Верю!

Они спустились вниз, где берег становился пологим. Луна лила серебристый неяркий свет. Настя шла, крепко держась за руку Егора.

– Позвольте я вам помогу! – галантно предложил он, когда они были уже у самой реки.

– Пожалуйста, пожалуйста! – ответила она. Тут же почувствовала его уверенные руки. Они расстегивали пуговицы, осторожно и ласково снимали одежду. Горячая волна пробежала по телу. Легкий ветерок защекотал обнаженную кожу. Но вечер теплый, и комаров по-прежнему нет.

– А теперь я тебе помогу! – сказала она, и Егор не стал противиться.

На песок упала его рубашка. Теплые руки легли ему на грудь.

– Егор! – удивленный возглас Насти. Ее глаза блестели восторгом. – Ты такой…

Егор напряг мускулы, ее руки заскользили по его мускулистым плечам. Он обнял ее крепко-крепко. Сейчас ни к чему слова! Они опустились на теплый песок. Его руки скользили по ее телу, губы касались самых сокровенных мест…

А потом они долго плавали, охлаждая разгоряченные тела. Обнимались и целовались прямо в воде, плавали наперегонки, брызгались и визжали… И лишь молчаливые ели были свидетелями этого безобразия, нарушающего их сон.

Ночь они провели, крепко обнявшись, прямо на берегу реки. Это была самая прекрасная ночь, проведенная вместе. Все изменилось утром…

– Егор! Мне же нужно на работу! Как я могу показаться на работе в таком виде?! Нужно что-то делать! Ну, Егор! – утреннюю тишину нарушил Настин голос. С ближайших веток шумно сорвалась стайка птиц.

Егор вскочил, мысленный импульс – и вскоре показалась машина. Шофер был еще сонный.

– Не беспокойся! Сейчас нас заберут! – сказал Егор.

– Как же мне не беспокоиться?! Ты только посмотри! – Настя подняла двумя пальчиками свои спутавшиеся локоны.

– Еще только шесть часов! Ты все успеешь сделать!.. Егор смотрел на Настю и не мог налюбоваться. В таком виде она еще прекрасней. Косметика смылась после вчерашних купаний, волосы так живописно растрепаны, что ни один парикмахер в мире не сможет повторить такое.

– Ну Его-о-ор! Как же я буду…

Тихо хрустя гравием, подкатила машина. Егор открыл заднюю дверцу.

– На! Держи! – Он протянул Насте ее сумочку. – Сейчас поедем домой, там ты приведешь себя в порядок. Время еще есть…

И они поехали домой. Всю дорогу Настя охала, руки мелькали, словно крылья ветряной мельницы, выбирая из волос только ей заметный мусор. Егор глядел на нее, и легкая печаль трогала душу. Отчего женщины так внимательны к своей внешности. Вчера был такой душевный вечер, а ее волнуют лишь спутанные волосы и внешний вид. Неужели она все забыла?..

– Спасибо! Был потрясающий вечер! – услышал он Настин голос. Оказывается, они уже приехали, машина стояла у Настиного дома. Настя поцеловала его в щеку. – Ты чудо!

Она выпорхнула из машины, хлопнув дверью. Егор следил за ней взглядом, пока она поспешно бежала к подъезду.

Эх! Хорошее всегда кончается, и остаются лишь воспоминания…

Егор отпустил машину и осмотрелся. Домой совсем не хотелось. Хотелось просто идти куда-нибудь и думать о прекрасном. Егор так и сделал.

– Докладывай! – спокойный голос Гневина.

– Докладываю! – ответил Семен. Они были в кабинете Гневина. Семен отодвинул стул для посетителей, сел. Гневин ждал, пока он расположится, – Видеокамера Селина действительно была у Бориса. Но в ночь на пятницу к Борису проникли воры и украли деньги за последнюю партию и камеру!

– Чего ж он молчал?! – пробурчал Гневин и недовольно откинулся на спинку кресла.

– Боялся вашего гнева! – сказал Семен. – После того как вы потребовали от него видеокамеру, они с Грузом активизировали поиски воров. Сначала они грешили на Люду, женщину Бориса. Но допрос ничего не дал. В конце концов они нашли воров. Тем более что те совсем не таились…

– Кто же это был?! Борис – лицо в городе известное! Все знают, что он работает на меня! Украсть у Бориса – значит украсть у меня!

– Вряд ли эти люди вообще что-нибудь знают о расстановке сил в нашем городе. Они дилетанты! Новички!

– Кто?

Виктор Петрович встал, прошелся по комнате. На душе было тревожно. Уже во второй раз за короткое время обычные непосвященные люди ломали его планы. Всю жизнь только тем и занимался, чтобы поднять себя' над этим быдлом, чтобы стать неподвластным случайностям и произволу. И вот, казалось бы, добился всего, и на тебе! Эти самые мелкие людишки, от которых так жаждал оторваться, то и дело напоминают о своем существовании. И удары наносят болезненные.

Дочь сбежала с мелким наркоманом, сейчас вот видеокамера с кадрами их развлечений попала в руки начинающим ворам. Одно к одному! Неужели никто не застрахован от случайностей и произвола жизни? Неужели, даже находясь на вершине власти, нужно вздрагивать при каждом звонке и шорохе?..

– Один из них – сосед Бориса по лестничной площадке. Зовут его Вася. Второй – его друг, Егор Светлов. Они каким-то образом подслушали разговоры Бориса с Грузом и увели у него деньги. А заодно и интересующий вас предмет.

– И где он сейчас? – хмуро спросил Гневин.

– К сожалению, этого мне не удалось выяснить! Случилось странное. Борис припугнул Васю, что если тот не принесет камеру, то пострадают его родители и девка. Тот запаниковал, но на встречу приволок друга. Что там произошло – не знаю, но после этого Бориса нашли в полностью невменяемом состоянии…

Семен скривился. Гневин удивленно на него посмотрел.

– Да, мне докладывали! Какое-то психическое расстройство…

– А вам докладывали, что, прежде чем его нашли, он откусил свой палец. И разума в нем не осталось ни капли! – воскликнул Семен. Тут же понял, что слишком волнуется, и заставил себя успокоиться.

– Нет, не говорили! – проговорил Виктор Петрович. – Интересно!

– Так вот! Я произвел обыск у Егора дома. Видеокамеру не обнаружил, зато нашел сумку, а в ней вот это. – Семен протянул Гневину небольшой пластмассовый футляр с названием фирмы.

– Совпадений быть не может?

– Вряд ли! Его соседка не припомнит у него такой вещи. К тому же я поговорил с Василием…

– Уже после инцидента с Борисом? – подался вперед Гневин.

– Да! – Семен едва сдержал улыбку. Интерес боса льстил, – Он рассказал много интересного. Сначала, конечно, запаниковал, но, после того как я заверил, что с ним и его девушкой ничего плохого не случится…

– Как ты умеешь людей убалтывать, я знаю! – перебил его Гневин. – Продолжай!

– Деньги они поделили! Камеру взял себе Егор! Насчет того, что произошло у Бориса, не совсем ясно. Вася утверждает, что Егор его загипнотизировал!

– Экстрасенс?! – фыркнул Гневин. – Найди мне его! И вытряси камеру!

– Сделаю! – подобрался Семен. – А что делать с Васей?

– А что делать с Васей? – удивился Виктор Петрович. – Зуб за зуб! Чтобы другим неповадно было…

– Слушаюсь! – сказал Семен. Он встал и пошел к двери.

– Докладывай лично мне! – остановил его Виктор Петрович, – Батутов вернулся, но он не в курсе этого дела!

Семен кивнул и вышел из кабинета.

Целый день Егор бродил по городу. Воображение рисовало картинки: вот они с Настей гуляют по парку, обнимаются, вот вместе купаются в реке, звон бокалов, терпкий вкус вина, музыка и танец. И не важно, что Насти нет рядом. Для истинной любви совсем не обязательно видеть любимого человека. В воображении они всегда вместе. И можно ей сказать все-все! Как он ее любит и никогда не бросит! А она ответит взаимностью.

Так и провел весь день, бродя по улицам влюбленным ангелом. Люди оглядывались ему вслед и улыбались.

Но бесконечно грезить нельзя. Вот и Егор вернулся на землю. Очнулся, словно ото сна. Спохватился, поглядел на часы. Уже четыре. Сердце радостно затрепетало: через час Настя выйдет из проходной. Это будет самый длинный час…

Егор огляделся, проходная рядом. Ноги сами принесли его туда, где появится его любовь.

– Настька обнаглела! – сквозь шум улицы и говор людей донесся отчетливый голос Графа. – Игнорирует меня! Я не понимаю…

– Это Егор виноват! – поставленный голос Аллы. – Ума не приложу, чем он ее взял?!

Егор остановился, чувства разом обострились. В парке напротив проходной на скамейке сидели двое. Молодой человек в черном безупречном костюме и девушка в ярком, вызывающем платье. Граф и Алла!

– Ага! А чем он тебя взял? Готова бегать за ним…

– Да не бегать… – В голосе Аллы прозвучали стальные нотки, – Просто он не запал на меня… Мои чары на него не подействовали…

Егор шагнул к ним поближе. Глаза послушно приблизили парочку. Слух усилился, отфильтровал лишние звуки. Егор стоял и слушал.

– Разве такое возможно? – поднял брови Граф.

– На тебя же не действуют! – сказала Алла.

– Еще как действуют!

Рука Графа поползла по спинке скамейки и прыгнула на плечо Аллы. Та отстранилась.

– Фу, дурак! Не лезь! Давай лучше придумаем, как нам наказать твою Настю… чтобы понты не кидала! Да и Егора заодно!

Егор напрягся.

– Давай слух запустим, что я с ней переспал, – предложил Граф таким обыденным голосом, что Егора передернуло.

Да как он смеет?! В нем закипала ярость.

– Нет! Не пойдет! – сказала Алла. – Слишком просто! Давай-ка лучше…

А пружина ярости сжималась и сжималась. Внутри у Егора вскипело. Дзинь. Предохранитель не выдержал и сломался…

Мир вокруг размазался неясной тенью. Алла с Графом сидели на скамейке спиной к нему. Мгновение – и они уже рядом. Егор резко затормозил, заставил себя пойти ровной и спокойной походкой. Теперь никто не заподозрит, что в груди его бушует ураган. Сердце стучит ровно, дыхание спокойное.

Егор обошел вокруг скамейки и стал перед Графом с Аллой. Те разом смолкли. Граф – само высокомерие. Алла мило улыбнулась:

– Егорка?! Откуда ты взялся?

– За вами следил! – честно признался Егор, угрюмо глядя на нее из-под бровей. Алла вздрогнула, не выдержав пристального взгляда, отвела глаза.

– Зачем же? – поспешил на помощь Граф. – Опустился до подглядывания? Насте будет интересно услышать, на что ты способен…

Егор вздрогнул. А ведь, пожалуй, раньше бы этих слов, хватило. Сразу бы стушевался, пробормотал парочку оправдательных слов и поспешил уйти. Но не теперь!

Словно пелену сорвали с глаз. Только что перед ним сидели два самоуверенных человека. Два лидера, оба способны влиять на людей, множество парней и девчонок желают подражать им. Да что там говорить, Егор когда-то сам завидовал Графу. Сам желал Аллу…

Но это было секунду назад. Теперь Егор видел совсем другую картину: Граф – одинокое существо, даже не понимающее причины своего несчастья. Он пытается спрятаться за дорогими костюмами и безупречной прической.

Алла – маленькая злобная тварь, не выносящая чужого счастья. Тварь, которой неймется, когда другому хорошо, ей надо, чтобы все глядели только на нее, чтобы все думали только о ней, восхищались только ею. Ей ничего не нужно, кроме этого.

Два закомплексованных индивида…

– Слушай, Ал! Ты, кажется, про Настю плохо говорила? – улыбнулся Егор. Алла передернула плечами. Что-то недоброе показалось ей в этой улыбке. Поспешно взяв себя в руки, улыбнулась в ответ, лихорадочно просчитывая в голове возможные варианты.

– А подслушивать, между прочим, нехорошо! – сказала она.

– Красивая ты, Алка! – Егора завертела и понесла таинственная сила. – Даже красивей, чем Настя!

– Ого! – удивилась Алла. – Вот это комплимент! Не ожидала от тебя такое услышать!

– Не дело это! – завершил мысль Егор. – Не дело! Он вытянул указательный палец и коснулся носа Аллы.

– Ты чего? – отпрянула Алла. Там, где палец коснулся носа, белая, нежная кожа начала темнеть. Алла схватилась за нос, почесала. Потом еще и еще. – Что ты сделал? Егор?!

Прямо на глазах кожа начала вспучиваться безобразным горбиком. Алла сидела, не в силах пошевелиться. Граф глядел на нее испуганными глазами.

На кончике носа Аллы выскочила огромная, безобразная бородавка. Алла с ужасом подняла руку, осторожно тронула.

– А-а-а-а-а-а! – Визг раздался такой силы, что у Графа заложило уши. Егор приглушил звук.

– Что ты сделал?! Как? Почему? – Алла хотела кинуться на Егора, но ноги не пожелали ее слушаться. Сил хватило лишь соскочить со скамейки и тут же рухнуть обратно.

– Слушай меня внимательно! – поглядел ей в глаза Егор, – У тебя очень гладкая и нежная кожа. Мне кажется, что она такая везде…

Егор пристально оглядел ее с ног до головы. Алла съежилась, прикрыла руками грудь. Странное чувство посетило ее в этот момент. Как будто голой сидит перед Егором, а тот рассматривает ее, словно выставленную в витрине.

– За каждую недобрую мысль о Насте на твоей прелестной коже будет выскакивать подобная пакость! Если ты не очистишь свои мысли, то вскоре сама будешь такой же черной, как они!

Алла уставилась на него широко раскрытыми глазами. Она подняла руку к носу, снова тронула бородавку. Лицо ее скривилось, она принялась остервенело щипать нос. Но бородавка никуда не исчезала.

– Ты изуродовал меня! – прошептала она. – Изуродовал меня из-за какой-то стервы! Из-за толстой, тупой стервы…

Алла осеклась, по щеке пробежал зуд. Не задумываясь, шлепнула рукой, чтобы согнать невидимого комара. Ногти зацепились за неровность кожи, за какой-то бугорок… Бугорок?! Под пальцами на щеке перекатывалась безобразная бородавка. Аллу затрясло. Она схватила сумку, дрожащие руки долго не могли справиться с «молнией». В зеркальце блеснул солнечный зайчик, Алла поглядела на себя и замерла…

Слезы хлынули из глаз.

– А-а-а! Егор! Егорушка! Не буду! Клянусь, больше не буду! Верни мне мою красоту! Егорушка!

Она упала перед ним на колени, руки порывались обнять его. Он оттолкнул ее брезгливо.

– Дура! – рявкнул он, – Если не будешь плохо думать о Насте, все пройдет! Будешь – так и останешься уродиной! Поняла?

– Д-да! – кивнула Алла. Глаза ее подобострастно блеснули, она зачастила: – Настенька очень хорошая! Она прекрасная девушка! Она славная и красивая-а-а-а-а…

Слезы вновь хлынули рекой. Руки шарили по лицу.

– Не проходит! Почему не проходит?

– Искренней нужно быть, девушка! – ухмыльнулся Егор. Больше не обращая на нее внимания, он повернулся к Графу: – А теперь поговорим с тобой!

– Ты чего?! – Граф вскочил, начал пятиться. – Я тут ни при чем! Я…

– Что же с тобой сделать? – задумчиво пробормотал Егор. – Может, в плане потенции что-нибудь!..

Граф разом потерял всю свою самоуверенность. Сейчас перед Егором стоял жалкий, испуганный человек. Где же его напыщенность и наглость? Где? Как много все же в человеке показушного и как мало настоящего.

– Хотя нет! Слишком мелко! – Егор потер подбородок, почесал затылок. Потом воскликнул радостно: – Есть! Придумал!

Этого Граф уже не смог вынести. Всхлипнув, он развернулся и бросился наутек, очень несолидно спотыкаясь. Егор глядел ему вслед и громко смеялся.

– Беги, Форест, беги! Мать твою! Видеть Графа в таком состоянии – это самая большая награда! – Он повернулся к Алле: – Поняла теперь, что со мной лучше не связываться?

– Поняла! Не буду! Больше не буду! Только исправь! Исправь! – запричитала Алла. – Что хочешь сделаю…

Вид этого безобразного, жалкого существа только подстегнул раздражение.

– Пошла отсюда! – оттолкнул он ее. – Если будешь ныть, вообще всю изуродую!

Алла упала на траву, скорчилась жалким комком. Егор развернулся и пошел. Из-за спины раздавалось тихое поскуливание. Алла боялась даже реветь. Правильно! Пускай знает свое место!

С каждым шагом ярость внутри нарастала, клокотала, словно магма в просыпающемся вулкане. Как они посмели? Как эти мелкие людишки посмели угрожать ему!!! Мелкие людишки…

Впереди увидел автобус, медленно подъезжающий к остановке. Ноги сами собой побежали. Бежал мощно, мышцы работали словно поршни двигателя, ветер свистел в ушах. До остановки еще далеко, а люди уже заходят в автобус.

Впереди выросла стайка девушек. Не задумываясь, пронесся прямо через них. Девушки шарахнулись в испуге, одна не успела. Несильный толчок в плечо, огромные испуганные глаза, возглас негодования. Возмущенный галдеж подруг.

«Ну и черт с тобой, – пронеслось в голове раздраженное. – Нечего под ноги лезть». До автобуса оставалась пара шагов, он уже протягивал руку к поручню. Зашипев пневматикой, двери закрылись, автобус тронулся. Егор резко остановился. Зеркальце заднего вида приблизилось, в нем отчетливо отразился прищуренный взгляд водителя. Злорадный, самоуверенный!

Волна раздражения и ярости накрыла с головой. Собрал эту ярость в комок, закрутил в вихре и кинул вслед автобусу. Перед внутренним взором мелькнул работающий мотор, в нем что-то полыхнуло. Автобус резко остановился. Пассажиры попадали друг на друга. В зеркальце заднего вида увидел, как торжество в глазах шофера сменяется недоумением.

Суетливо вылез из кабины, загрохотал кожухом мотора. Егор презрительно рассматривал это существо человеческого рода, возомнившее себя богом лишь на том основании, что другие подобные ему существа усадили его за руль автобуса и дали возможность закрывать двери перед носом опоздавших. Жалкие людишки! Все хотят мнить себя богами!

Егор вгляделся в водителя. С того разом исчезла одежда, медленно растворилась кожа, обнажая красные мышцы с пульсирующими толстыми жилами. Слева от грудины вяло трепыхается небольшой кусок мышечной ткани, захлебывается, едва прокачивая красную жидкость. Внизу уродливая опухшая печень, кишечник вспух, шевелится, словно живой. Желудок мгновенно сделался прозрачным, обнажив две истекающие слизью язвы. На передний план выплыли легкие. Слипшиеся, с уродливыми, темными пятнами от курения, обещающими скорый рак.

Егор стоял и разглядывал это дерзнувшее обидеть его человеческое существо. Еще годик-другой – и оно само сойдет в могилу. Хотя…

Ведь этот процесс можно ускорить. Зачем такому никчеме жить? Еще задавит кого-нибудь. Егор пригляделся к водителю. Язвы в желудке почти готовы! Так пусть и откроются! Разом!

Мужик вскрикнул, схватился за живот. Скорченное тело сползло на асфальт. Прохожие недоуменно глядели на него. Егор улыбнулся. Хотя нет! Это слишком легко для него. Он вгляделся в темные пятна в легких. Его словно втянуло в мириады воздушных туннелей. Совсем рядом замелькали клетки, светлые, здоровые, и темные, почерневшие от вдыхаемого дыма. Егор пригляделся к ним, они съежились еще больше, превратились в черные колючие комочки. От прикосновения к ним светлые и чистые тоже стали темнеть, растекаясь темной слизью. Егор удовлетворенно вздохнул. Вот теперь я отомщен. Рак легких – достойная месть!

И тут же Егор позабыл про инцидент. Нужно ехать домой. Егор шагнул на проезжую часть и вскинул руку навстречу несущейся на него машине. Испуганное лицо шофера, визг тормозов. Капот остановился в миллиметре от колен Егора. Он как ни в чем не бывало зашел со стороны пассажирского сиденья и открыл дверь. Шофер хватал ртом воздух, словно рыба, выброшенная из воды.

– Ты чего творишь?! – заорал он, – Дурак, чего творишь?!

Егор поморщился, щелкнул пальцами:

– Заткнись и езжай!

Мужик замер с раскрытым ртом, испуганно моргая глазами. Егор хмуро покосился на него, мужик осторожно завел мотор, и машина тронулась с места.

– Ледогорова, шестьдесят два, – назвал Егор адрес. Внутри по-прежнему клокотала ярость. Еще больше, чем раньше. Пружина, натянутая еще Графом и Аллой, все еще находилась в том же состоянии.

Егор заскрипел зубами. Убивать! Всех убивать! Они недостойны жизни. Все, кто навредил ему или Насте, недостойны жизни! Перед глазами вспыхнул огонь, мир вокруг сделался красным, словно лобовое стекло залило кровью. Изымать недостойных из этого мира…

Он неожиданно для себя очнулся от своих мыслей. Машина стояла на обочине, капот смят, впереди лежит дерево. Егор раздраженно глянул на шофера, и испуг кольнул сердце. Рядом сидел мертвый человек и глядел перед собой широко открытыми стеклянными глазами.