Текст книги "Бешеный"

Автор книги: Алексей Атеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

«А если нет?» – спросил внутренний голос.

«Постой, постой… – вдруг вспомнил Олег. – Прорицатель, помнится, говорил, что его дочь звали Анной. Точно! „А потом родилась Анюта“, – пришли на ум слова Владимира Сергеевича. – А эта – Настя, значит, Анастасия. А откуда она узнала о смерти отца? Конечно, могли сообщить. А место захоронения? В Монастыре она не была… Сказал кто-нибудь из местных? Или кладбищенский сторож? Вполне вероятно». Олег снова взглянул на девушку. Она проснулась и внимательно смотрела на него. Поймав взгляд юноши, сонно улыбнулась и приподнялась на локте. Поезд в этот момент загрохотал на стрелке и стал замедлять ход.

– Что, подъезжаем? – спросила Настя и посмотрела в окно.

– Послушай, – Олег глянул на девушку. – Настя – это что, производное от Анна?

– Нет, Анастасия, – удивилась она.

– А отец твой говорил, что его дочь зовут Анюта.

– Конечно, – спокойно ответила девушка, – он не любил имя Настя, оно казалось ему слишком простецким, ну он и переделал его на свой лад. А почему это тебя заинтересовало?

Олег неопределенно пожал плечами.

– А почему твоя мать не приехала вместе с тобой?

– В историке проснулись подозрения, – усмехнулась Настя, – и вполне закономерные. Ты знаешь, это довольно странная история. Мать, честно говоря, и не знает, что отец умер.

Олег с удивлением воззрился на нее.

– Да-да, не знает. Примерно три недели назад пришло письмо. Но не домой, а в институт, где я учусь. Письмо было адресовано мне. В нем сообщалось, что отец умер и похоронен на кладбище города Тихореченска. Да, собственно, вот оно, – Настя покопалась в своей сумке и извлекла мятый конверт. Олег достал письмо. Сухим канцелярским стилем в нем сообщалось, что В. С. Матвеев скончался и похоронен на кладбище города Тихореченска. Ни подписи, ни печати под этим документом не стояло. Олег стал изучать почтовый штемпель, но штемпель был только московский.

– Странно, – заметил он, – кто бы мог его послать?

– Я, откровенно говоря, над этим не задумывалась, уладила дела в институте – и в Тихоре-ченск. Вначале мне казалось, что это чья-то идиотская шутка.

– Ничего себе шутка! – изумился Олег.

– Она вполне в духе тех, кого так ненавидел отец, извини, конечно, за высокопарность. Когда приехала в этот ваш Тихореченск, то пошла первым делом на кладбище. Там сторож показал книгу захоронений, рассказал подробности о гибели отца и отвел на его могилу. Вот, собственно, и все. А матери я ничего не сказала, не хотела говорить до тех пор, пока не выясню все сама.

«Довольно правдоподобно», – подумал Олег.

– А ты что, сомневаешься в моих словах? – спросила в свою очередь Настя.

– Откровенно говоря, сомнения были.

– Я как-то неловко себя чувствую, – смущенно произнесла девушка, – сорвала тебя с места, потащила за собой. Все это похоже на авантюру. Пригласила вместе искать дневник отца. А может, никакого дневника и нет.

– Как это нет?! – удивился Олег. – Ведь ты говорила, что сама видела его?

– Да, видела! А если его все-таки нашли и изъяли?

Олег не нашелся, что и ответить.

– Что же мне, возвращаться назад? – через некоторое время хмуро спросил он.

– Я бы на твоем месте вернулась, – невозмутимо произнесла Настя, – мало ли что… Ты же сам говорил, что по дурости залез в Монастырь, может, и теперь по дурости лезешь в еще более неприятную историю.

«Издевается она, что ли?» – с тоской подумал Олег.

– Да ладно… – примирительно произнесла Настя, – йе обижайся, чего ты скуксился? Поищем дневничок, это же так интересно. Неужели в детстве ты не мечтал найти клад? Ну вот и будешь искать. Со мной на пару. Или моя компания тебя не устраивает?

И снова Олег не знал, как воспринимать ее слова, уж очень несерьезно они звучали.

За окном замелькали многочисленные железнодорожные пути, загроможденные товарными и пассажирскими вагонами: поезд въезжал в Москву.

В вокзальной толчее Настя, крепко держа Олега за рукав, потащила его вперед. Наконец они выбрались на площадь.

– Куда теперь? – спросил Олег.

Настя задумчиво уставилась в пространство.

– Действительно, куда? Домой нельзя, мать будет задавать разные вопросы. Если на дачу? Нет, тоже не подходит. Опять же мать может нагрянуть, примет за вора…

Олег поморщился. Простота новой подруги начинала его утомлять.

– Знаешь что, – радостно сказала Настя, – пойдем к Аделаидке?

– К кому?

– К подруге моей, Аделаидой ее звать, она девица со странностями, но живет одна, родители в загранке. С ней интересно, тебе понравится.

Что именно ему должно понравиться, Олег так и не понял, но покорно согласился ехать к неведомой Аделаиде.

– А как же поиски? – робко спросил он.

– Сначала надо оглядеться, разведать обстановку, – изрекла Настя, – а там видно будет. Успеем еще наискаться.

Глава четвертая

«Великая все же вещь – дактилоскопия», – размышлял следователь Одинцовского райотдела Сергеев, сидя в своем маленьком прокуренном кабинетике и рассеянно листая анатомический атлас. Жуткие картинки этого почтенного издания, однако, не вызывали у следователя мрачных ассоциаций. Ему случалось видеть вещи и похуже. Он отложил атлас в сторону и задумался.

С одной стороны, все не так уж плохо. Личность странного гражданина, обнаруженного в кустах возле станции Мухино, установлена, а это уже успех. Но с другой стороны, мотивы и даже орудие преступления совершенно не ясны. А уж кто преступник – и вовсе за семью печатями. Он раскрыл лежащее перед ним уголовное дело. Итак, личность убитого! Выяснить это оказалось довольно просто. Отпечатки пальцев убитого были посланы в МУР. Оттуда сообщили, что они принадлежат Степану Ивановичу Козопасову, 1945 года рождения, ранее проживавшему в Москве на Большой Полянке. В 1962 году означенный Степан Иванович проходил по делу об ограблении продуктовой палатки, но вина его не была доказана, и он к уголовной ответственности не привлекался. Кроме этого случая, дальнейших упоминаний о жизни и деятельности Козопасова в картотеке МУРа не имелось.

Скоро Сергеев узнал, что Степан Козопасов вроде бы порвал с преступным миром, поскольку в следующем, 1963 году поступил во Второй Московский медицинский институт. Через шесть лет его окончил. По специальности – психиатр. Работал в различных учреждениях Минздрава, с 1979 года занимал должность заместителя главного врача Тихореченской психиатрической больницы.

Кроме того, Сергеев установил, что отец Степана Ивановича в свое время обвинялся в крупной растрате, но до суда дело не дошло, так как обвиняемый скоропостижно скончался. Мать Козопасова умерла несколько лет назад.

К сожалению, эти факты ничего не объясняли. Покойный был вполне добропорядочным гражданином, занимавшим ответственный пост. Может быть, все-таки уголовное прошлое? В деле об ограблении продуктовой палатки Козопасов проходил под кличкой Пастух.

Возможно, подставил кого-нибудь из своих сотоварищей, а теперь ему отомстили. Сергеев проверил и этот вариант. Обвиняемые в ограблении отделались благодаря своему малолетству условными сроками, и лишь один отсидел два года. Но ни он, ни остальные участники преступления больше судимостей не имели и вели нормальную жизнь. Значит, и тут ниточка обрывалась. Сергееву долгое время не удавалось выяснить телефон Тихореченской психиатрической больницы. Как обнаружилось, учреждение это было режимным. Наконец номер был установлен. Трубку на том конце провода подняла какая-то женщина, видимо, секретарь главного врача. Сергеев узнал, что Степан Иванович Козопасов в настоящее время находится в отпуске, потом сообщил, что заместитель главного врача скончался, причем в результате насильственной смерти.

На другом конце провода некоторое время длилось молчание, потом женщина довольно спокойно сказала, что сейчас соединит товарища следователя с главным врачом Ромуальдом Кази-мировичем Ситниковым.

Через минуту в трубке раздался холодный голос, поинтересовавшийся, что случилось.

Сергеев кратко сообщил причину своего звонка.

– А вы уверены, что это именно Козопасов? – спросил Ситников.

Сергеев сказал, что почти уверен. Тогда его попросили разъяснить, что значит «почти».

Сергеев в нескольких словах рассказал об обстоятельствах убийства и об уголовном деле двадцатилетней давности.

В далеком Тихореченске воцарилось молчание.

Улучив момент, Сергеев сказал, что неплохо бы приехать кому-нибудь из работников больницы и опознать труп, поскольку некоторые сомнения существуют.

– Как все-таки его убили? – услышал он в ответ. Сергеев заявил, что не вправе до окончания следствия знакомить посторонних с деталями.

– Хорошо, – сказали на другом конце провода, – мы пришлем кого-нибудь.

А на другой день к Сергееву явился мрачноватый молодой человек и, предъявив удостоверение Комитета государственной безопасности, сообщил, что дело об убийстве Козопасова переходит в юрисдикцию данной организации, чем несказанно обрадовал Сергеева.

Молодой человек пожал плечами и сказал, что ничего конкретного не знает, но поскольку учреждение, где работал покойный, имеет отношение к КГБ, то именно там и будет проходить дальнейшее следствие.

* * *

Дом, в котором проживала таинственная Аделаидка, находился в самом центре Москвы. Возле лифта сидела старушка и читала, как с удивлением отметил Олег, «Нью-Йорк тайме». Она внимательно посмотрела на парочку, но ничего не сказала. Высокую двустворчатую дверь на шестом этаже долго не открывали, несмотря на настойчивые звонки Насти.

– Видимо, никого нет дома, – высказал догадку Олег, но Настя продолжала давить на кнопку звонка.

Наконец за дверью послышалась возня, лязг замка и цепочки, и на пороге возникла крупная взлохмаченная девица в ночной рубашке. Она сонно посмотрела на гостей и, ничего не сказав, пропустила их в прихожую. Был полдень, и, по мнению Олега, давно пора было начать трудовой день, но девица в ночной рубашке, по-видимому, придерживалась иной точки зрения.

Они очутились в огромной, слабо освещенной прихожей. Девица куда-то исчезла, и Олег растерянно озирался, разглядывая, куда это он попал. Он мельком увидел свое и Настино отражение в большом зеркале, попытался пригладить взлохмаченные волосы, но Настя потащила его за рукав по коридору такой длины и ширины, что по нему вполне можно было кататься на велосипеде, и почти втолкнула в какую-то комнату.

После темного коридора Олег невольно зажмурился, так здесь было светло, а когда открыл глаза, то увидел, что давешняя девица лежит на широкой кровати поверх шикарного с кружевными оборками одеяла, уткнувшись лицом в подушку, и, казалось, продолжает спать.

При этом ночная рубаха девицы, неприлично задравшись, открыла черные ажурные трусики на роскошной части тела.

«Может быть, она не разглядела со сна, что вместе с подругой в комнате появился мужчина?» – недоуменно подумал Олег, смущенно отводя взгляд в сторону.

Но девица, видимо, все-таки разглядела гостя, потому что, не открывая глаз, произнесла хрипловатым голосом:

– Где это ты такого красавчика выкопала?

– Вставай, дура, и оденься, – в ответ сказала Настя.

– С какой стати? – возразила девица.

– Мы только что с поезда, – сообщила Настя, – не мешало бы помыться.

– Вместе будете или по отдельности? – поинтересовалась хозяйка.

– По отдельности! – отрезала Настя. – Кончай дурака валять, Аделаидка!

Но та только томно вздохнула и перевалилась на спину. Не говоря ни слова, Настя вышла, и тотчас где-то зашумела вода.

Олег остался один на один с хозяйкой. В смущении он озирался по сторонам, а Аделаидка, бесстыже усмехаясь, смотрела на него. Комната была обставлена богато и даже роскошно, но не на это обратил внимание Олег. Ему бросилось в глаза, что стены комнаты были украшены странными рисунками и чертежами. Они представляли собой круги со вписанными в них крестами, звездами и другими фигурами. Все это было испещрено латинскими буквами и словами и какими-то знаками, похожими на древнееврейские письмена.

Всерьез заинтересовавшись, Олег попытался разобрать латинские надписи. Девица, продолжая лежать, наблюдала за ним. Ее лицо стало серьезным. Она даже приподнялась на локте, чтобы лучше видеть Олега.

– Что это? – поинтересовался юноша, кивнув на рисунки.

– Пантакли Соломона, – охотно ответила Аделаидка и видя, что Олег не понял, пояснила: – Это своеобразные заклинания против злых духов. Всего их должно быть сорок семь, но здесь лишь наиболее действенные. А Соломон, это был такой древний иудейский царь, может, слышали, большой специалист по заклинанию духов. Кстати, вы, наверное, читали детскую сказку «Старик Хоттабыч». Именно Соломон заточил несчастного Хоттабыча в медный сосуд, и томился бедный старик в неволе, пока его не освободил наш советский пионер.

– Значит, пионер сильнее древних волшебников, – попытался пошутить Олег.

– Не всякий, – серьезно ответила Аделаидка. Она встала с кровати, потянулась и сняла через голову рубашку.

Олег поспешно отвернулся, успев увидеть, однако, груди, напоминающие два небольших, слегка приспущенных воздушных шара.

– Я, знаете ли, интересуюсь магией и другими оккультными науками, – сообщила Аделаидка, передвигаясь по комнате так, чтобы постоянно быть перед глазами Олега. При этом ее тело сли-вочно блестело в лучах солнца, а груди вызывающе колыхались. – Но не все с пониманием относятся к этому.

– И достигли успехов? – поинтересовался Олег и прямо посмотрел в карие, навыкате глаза Аделаидки.

Та приблизилась почти вплотную, так, что Олег хорошо видел крупные коричневые соски.

– Некоторых, – произнесла она вкрадчивым полушепотом, – некоторых…

– Ты бы оделась, – раздался у нее за спиной голос Насти.

– Я как раз и собираюсь это сделать, – спокойно ответила Аделаидка и накинула халат. После этого хозяйка стала совсем другой. Она совершенно нормальным тоном поинтересовалась, не желают ли гости вместе с ней позавтракать или пообедать, это как им больше нравится. Те, естественно, не отказались.

Сооружая себе очередной бутерброд, Настя приступила к главному.

– Нельзя ли нам у тебя немного пожить? – как бы невзначай поинтересовалась она у подруги.

– Как интересно! – воскликнула та. – Вы сбежали от родителей и втайне обвенчались?

– Хватит городить глупости, – рассердилась Настя, – с тобой серьезно нельзя говорить.

– Да я ничего… – стала оправдываться Аделаидка, – просто хотела пошутить, нельзя же все время быть серьезной. Надо – живите! За квартиру я с вас брать не собираюсь. Предков, как ты знаешь, нет, так что – сколько угодно. Конечно, мне интересно знать, что вы затеяли? Но если нельзя говорить, то ладно…

Настя покосилась на Олега, потом посмотрела на Аделаидку.

– Ты помнишь, я как-то рассказывала тебе о своем отце…

Та кивнула.

– У этой истории появилось продолжение.

– Я, пожалуй, пойду погуляю, – заявил Олег, поскольку порядочно устал от эксцентричного общества, – поброжу по Москве, словом, поговорите без меня.

– Только возвращайтесь, – проворковала Аделаидка, – без вас нам будет скучно. И не забудьте, когда будете возвращаться, сказать лифтерше, в какую квартиру вы идете.

Олег шагал по улицам Москвы, разглядывая пеструю толпу на Красной площади, толкался в ГУМе и наслаждался. Он совершенно забыл, какие дела привели его сюда. Раньше он был в Москве всего лишь раз, да и то в детстве. Только ради этих улиц, площадей, этой разноликой толпы, да просто ради вкуснейшего мороженого, шесть разных сортов которого он уже попробовал, стоило приехать сюда.

Уже стало темнеть, когда Олег отправился в обратный путь. Он легко нашел нужный дом, назвал бдительной лифтерше, которая продолжала читать «Нью-Йорк тайме», номер квартиры Аделаидки.

Открыли ему сразу.

– Нагулялся? – спросила Настя.

– Ну, как вам Москва? – поинтересовалась Аделаидка. Олег был снова накормлен, а потом подружки уединились, и он от нечего делать стал бродить по огромной квартире, поражаясь ее размерам.

«Неплохо живут, – констатировал он без всякой зависти, – интересно, кто родители Адела-идки? Наверно, важные шишки, так сказать, высший свет».

– Олег, – позвала Настя, – иди к нам! Юноша послушно явился на зов.

– Мне Анастасия рассказала о ваших похождениях, – сообщила Аделаидка, – очень интересно, прямо как в детективе. А я вот ничего подобного не испытывала, – сокрушенно вздохнула она.

– Неужели, – решил поддеть ее Олег, – а я было с первого раза решил, что вы – чрезвычайно искушенная девушка.

– Это только кажется, – состроила гримаску Аделаидка.

– А ваше увлечение магией? Кстати, какую вы предпочитаете: белую или черную?

– Мне ближе белая, – заявила Аделаидка, – но и черной я не гнушаюсь. Заговоры приворотные знаю, порчу могу напустить.

Настя засмеялась:

– Она, так сказать, самоучка. С себе подобными общается мало.

– А что, – заинтересовался Олег, – есть какие-то объединения по магическим интересам?

– Ну как же, – откликнулась Аделаидка, – шабаши, неужели не слыхали? Именно там мы и встречаемся друг с другом. Кстати, шабаш состоится довольно скоро – на Иванов день.

– И как же вы добираетесь на шабаш, на метле?

– Кто на чем, транспорт роли не играет, главное – присутствие.

Серьезно ли она или по своему обыкновению играет? – старался понять Олег. Он вспомнил рассказы прорицателя про сатанистов. Неужели это правда? Может быть, она что-нибудь знает?

– А если серьезно? – спросил он. – Существуют ли объединения людей, интересующихся черной магией?

Аделаидка покосилась на него, пожала плечами.

– В основном занимаются на любительском уровне, вроде меня. Достают старые книги по оккультизму, переводят привезенные с Запада…

– Это все игра, – вступила в разговор Настя.

– Игра не игра, – возразила Аделаидка, – а шабаши организуем.

– Да, – не унималась Настя, – только они очень напоминают туристские сборища, разве что вы там голые скачете.

– Кому, может, и напоминают, а кто и от страха дрожит. Вообще-то она отчасти права, – хмыкнула Аделаидка, – все это, конечно, туфта, но слышала я, вроде есть настоящие сатанисты. Только они очень хорошо законспирированы.

Не знаю: правда ли это или очередная болтовня? А что настоящие ведьмы есть, это истинная правда, но с нами они не общаются. Раньше почти в каждой деревне были и теперь кое-где остались, но разговоришь их только – смотрят на тебя и смеются: «Да ты что, девонька, в своем ли уме?!» Тут и так и сяк… мол, я своя… В ответ лишь хохот.

Правда, одна бабушка со мной разговорилась: «Своя, говоришь, ну прочитай какой заговор».

Я давай читать заговор оборотня: «На море на океане, на острове на Буяне, на полой поляне светит месяц на осинов пень, в зелен лес, в широкий дол. Около пня ходит волк мохнатый…» – ну и так далее. Слушала она, слушала, а потом и говорит: «Ты эти словеса в книжке вычитала». Плюнула. И толковать больше не стала, ни в какую. – Аделаидка усмехнулась: – Нет у нас преемственности поколений. Только и поговорить можно, что с себе подобными.

– Та-ра, ту-ру, туристы, – поддразнила ее Настя.

– Ну и пусть, – не обиделась та, – сама до всего дойду. Зато у меня колдовские реликвии есть.

– Ну покажи свои реликвии, – попросила ее Настя. Аделаидка раскрыла шкаф и достала большой обклеенный черным бархатом ящик, на бархат были нашиты вырезанные из желтого шелка магические знаки. Она достала из ящика какие-то покрытые перьями отростки.

– Лапы филина, – пояснила, – оберегают от сглаза и колдовства. А вот зубы волка для той же цели. Их носят на шее. А это вот, – она вытащила из ящика большой корень, напоминающий фигурку человека, – мандрагора, первейшее колдовское средство, нужно уметь с ним обращаться, а без умения может вызвать сумасшествие.

– Да у тебя целая коллекция, – усмехнулся Олег.

Аделаидка почувствовала насмешку.

– Все! Хватит! – заявила она. – Смеешься! Больше ничего не увидишь!

– Как хочешь, – Олег пожал плечами.

Но чувствовалось, что ведьмочка не показала свое главное сокровище и ей очень хочется это сделать. Она заглянула в свой ящик и стала там что-то искать.

– Ладно, – Аделаидка подняла на них глаза, – покажу вам самое главное, – и она достала из ящика человеческий череп.

Настя в испуге отпрянула.

– А-а! – крикнула Аделаидка. – Не по себе, голубушка, еще бы! Это череп великого колдуна. Видите, поверху идет как бы гребень – основная отличительная примета колдуна. А эта дыра – между глаз. Убит серебряной пулей! А цвет-то, цвет… Как мамонтовая кость! Ему лет двести, а может, и все триста.

– Дай-ка посмотреть, – попросил Олег. Аделаидка неохотно протянула сокровище. Без страха и гадливости взял Олег в руки то, что некогда вмещало в себя огромный мир, полный страданий и надежд, любви, ненависти, отваги и трусости. Провалы глазниц, казалось, смотрели на него из другого измерения и пытались что-то сказать, но что? Олег положил череп на ладонь левой руки, а сверху накрыл его правой. Потом попытался сосредоточиться.

В этот миг комната растворилась. Он увидел, что идет по заснеженному полю в цепи солдат. И сам он был солдатом. Он был Олегом Тузовым, учителем истории из города Тихореченска, но одновременно и солдатом, покорно бредущим по заснеженному полю навстречу гибели. В голове звучали слова команд, обрывки каких-то выкриков, он различал свист пуль и разрывы снарядов. Кто он? Солдат чьей армии? Неужели немец? Точно, немец, а звать его Клаус… Клаус Майнер. Он из Гамбурга. Бывший студент…

Серое небо и снег серый. Впереди какие-то кусты, голые ветки пляшут на ветру… На одной болтается обрывок красной тряпки. Вдали показалась такая же цепь людей… Русские? Затвор… Так, теперь можно стрелять… Рядом кто-то упал. Автомат дергается в руках… Не торопись, не торопись… Короткими очередями – учил унтер… Споткнулся… Нога зацепилась за что-то под снегом. Спокойно… Снова встал, еще очередь… Патроны… Неужели уже расстрелял магазин… Перезаряжаем…

Он начал вставлять в автомат запасной магазин, и в этот миг мир взорвался и разлетелся вдребезги. Последнее, что запомнил: блаженный холод снега, в который он ткнулся лицом.

Олег очнулся, тряхнул головой и схватился ладонью за лицо. Девицы непонимающе смотрели на него, а он все не мог прийти в себя. Еще секунду назад он шел в цепи навстречу пулям, он явственно помнит это. Даже имя помнит: Клаус Май-нер! Все повторилось, как тогда в музее…

– Так, – сказала Аделаидка, – колдун на тебя подействовал. Я сама видела, – торжествующе сказала она Насте. – Лицо как у него посерело! И в поту весь! – Она выхватила из рук Олега череп. – Убедился?!

– Хочу тебя разочаровать, – помедлив, произнес Олег, – этот череп принадлежит вовсе не колдуну, а немецкому солдату родом из Гамбурга, погибшему где-то здесь, под Москвой.

Настя удивленно посмотрела на него:

– А ты откуда знаешь?

– Болтай, болтай, – засмеялась Аделаидка, – …из Гамбурга! Скажи еще – из Китая.

«Стоит ли объяснять, – подумал Олег, – пусть будет колдун. Не в этом дело. Главное, дар действует. Теперь в этом нет сомнения». Стало совсем темно. Аделаидка включила бра, и мягкий рассеянный свет заполнил комнату.

– Я чувствую присутствие потусторонних сил, – замогильным голосом произнесла хозяйка.

– Да замолчи ты! – прикрикнула на нее Настя.

Но Аделаидка не успокаивалась. Она медленно двигалась по комнате, растопырив руки, точно пытаясь кого-то поймать.

– Они здесь, – шепотом произнесла она, – и вызвал их он! – Аделаидка указала пальцем на Олега. – Я с первой минуты почувствовала, что он в контакте с астралом. Или я не права? – Она подскочила к Олегу и всмотрелась ему в глаза. – Так и есть, – констатировала она. Настя встала и взволнованно заходила по комнате.

– Мне надоела вся эта ерунда, – зло заговорила она, – у каждой шутки есть предел!

– А знаешь что, – не слушая ее, сказала Аделаидка, – создалась благоприятная обстановка для контакта с духами! Именно сегодня контакт не только возможен, но и желателен для всех нас.

Олег молча слушал ее речь.

– Да, желателен! – подтвердила Аделаидка. – Астрал сам идет на контакт, и не воспользоваться этим – значит рассердить элементера, который здесь присутствует. Ты говоришь, из Гамбурга? Хорошо, пусть будет из Гамбурга.

– Я ухожу! – в сердцах заявила Настя. – Это становится невыносимым!

– Это тебя касается прежде всего, – ткнула в нее пальцем Аделаидка. – Именно сейчас можно попробовать установить контакт с твоим покойным отцом.

– Что ты дура, я догадывалась, но теперь выясняется, что ко всему прочему еще и сумасшедшая. – И Настя пошла к выходу.

– А как же я? – спросил Олег.

– Вот с ней вдвоем и вызывайте, – кивнула она на Аделаидку, – вы, я вижу, неплохо столковались, мистики-надомники!

– Постой, Настя! – Олег удержал ее за руку. – Ну, чего ты в самом деле! Может, она в чем-то права, почему не попробовать?

– И ты туда же, – девушка выдернула руку и хрипло засмеялась. – А, черт с вами, – она снова села в кресло. – Вызывайте духов.

– Я сотворю обряд, – заявила Аделаидка, – но для этого придется всем раздеться.

– Я так и знала! – взорвалась Настя. – Наша ведьма в своем репертуаре! Налицо сексуальная мания! Снимай трусы – и ты в астрале! А с одетыми духи разговаривать не желают?

– Ты не понимаешь, – возмутилась Аделаидка, – нужно, чтобы мы все были в первозданном виде, как мама родила… Чтобы на нас не было ни малейшей частицы искусственного происхождения.

Настя решительно молчала. Чувствовалось, что доводы Аделаидки постепенно начинают разъедать ее сопротивление. Олегу стало смешно, но он изо всех сил старался сохранить серьезный вид. К тому же перспектива раздевания его не пугала, а, напротив, очень интриговала.

– Ладно, – сдаваясь, сказала Настя, – твори свою чертовщину.

– Перво-наперво нужно приготовить все необходимое, – суетилась Аделаидка. – Свечи, ну, этого добра у нас хватает. Еще что? Да! Алтарь… – Она сбегала куда-то и притащила древнюю деревянную треногу от фотоаппарата.

– Ах! И заклинание, где же оно? – Аделаидка начала лихорадочно рыться среди растрепанных книг. – Нашла!

– А ты разве не знаешь заклинание наизусть? – поинтересовался Олег.

– К сожалению, нет, – отозвалась Аделаидка, – но я думаю, ничего страшного не будет, если я его прочитаю по книге.

– Читать надо без запинки, – напомнил Олег.

– Не волнуйся.

Аделаидка начертила мелом на полу круг, а в круге треугольник. Потом, поминутно заглядывая в растрепанную книгу, расписала его таинственными письменами. В центр круга она установила штатив, на него поставила свечи. Одну свечу пристроила на самую макушку черепа…

– Вроде все, – удовлетворенно произнесла она, оглядев свою работу. – Можете раздеваться.

Сама она тут же сбросила халат, единственную часть туалета, оставшуюся на ней, и, нисколько не стесняясь, принялась снова изучать брошюру.

Настя и Олег смущенно переминались с ноги на ногу.

– Ты бы хоть свет потушила, – хихикнув, произнесла Настя.

– Сначала разденьтесь, встаньте в круг, а потом выключу, – ответила доморощенная колдунья.

Отвернувшись, Олег стал раздеваться. За спиной он слышал прерывистое дыхание и шорох снимаемой одежды.

– Ну, скоро вы? – поторопила Аделаидка. Олег повернулся и, стараясь не смотреть на девушек, вошел в круг.

«Идиотизм какой-то», – растерянно подумал он, почувствовав, что покраснел. Сердце его учащенно забилось, когда он увидел, что напротив стоит Настя. Она тоже старательно смотрела в сторону, а потом решительно вышла из круга и потушила свет. Стало совершенно темно.

– Вечно ты торопишься, – ворчала Аделаидка, шурша коробком со спичками. – И кого стесняешься.

Затеплились свечи. Олег взглянул на Настю. Свеча горела позади девушки и высвечивала только контур ее фигуры, изящную линию стройных ног, тонкую талию. Лица не было видно, но Олегу показалось, что она тоже смотрит на него.

– Приготовились! – скомандовала Аделаидка. – Встаньте поближе друг к другу.

Олег приблизился к Насте настолько, что чувствовал сладкий запах ее тела. Свечи разгорелись, и отблески пламени трепетали в глазах девушки.

Аделаидка зажгла свечу на макушке черепа, пристроила тут же свою книгу и сказала:

– Возьмемся за руки, друзья.

Олег взял Настю за руку и почувствовал, что она слегка дрожит.

– Ближе друг к другу, а то мне не видно текст заклинания, – попросила Аделаидка.

Они еще сблизились и стояли почти вплотную, едва касаясь друг друга.

Низким заунывным голосом Аделаидка принялась читать заклинание.

Это была какая-то тарабарская смесь непонятных слов. Заканчивая слово, Аделаидка подвывала, и Олег еле сдерживался, чтобы не расхохотаться.

– Теперь представьте в памяти лицо человека, которого вы вызываете, Олег попытался сосредоточиться, но ничего не выходило. Вой Аделаидки, ее горячее потное бедро, прижавшееся к нему справа, заставляли думать совсем о другом.

– Снизойди на нас! – громовым голосом, который, должно быть, услышал весь дом, заревела Аделаидка, при этом свеча, стоявшая на черепе, дрогнула и свалилась на пол.

– Знак! – закричала Аделаидка. – Он тут, он с нами!

Некоторое время все молчали и учащенно дышали. Первой не выдержала Настя, со словами: «А ну вас всех…» – она выбежала из круга и стала поспешно одеваться.

– Ну вот, все испортила, – подавленно сказала Аделаидка, – а ведь он уже был среди нас.

– Может быть, ты что-то и почувствовала, – ехидно сказала Настя, – а я, скажу тебе честно, ничего!

Аделаидка включила свет и с горестным лицом упала на кровать.

Она, как всегда, забыла одеться.

Догорающие свечи, тренога с черепом и расписанный письменами круг представляли собой странное зрелище. Олег, уже успевший в потемках натянуть брюки, застегнул рубашку и посмотрел на девушек. Вид у них, особенно у Аделаидки, был весьма живописный.

– Давайте продолжим, – предложил он. Аделаидка поднялась с кровати и с надеждой посмотрела на него.

– Нет, хватит! – твердо сказала Настя.

– Не волнуйся, больше никаких заклинаний и раздеваний не будет, – заверил Олег, – мы пойдем другим путем… Послушай, – обратился он к хозяйке, – у вас в доме есть пианино?

– О! – воскликнула та. – Будем вызывать духов с помощью музыки? Интересная мысль. «Дьявольские трели» Берлиоза, да?

– Не совсем. Так есть или нет?

– В папином кабинете стоит рояль.

– А метроном при нем имеется?

– Есть, конечно.

– Неси!

Накинув халат, Аделаидка убежала и вскоре вернулась с метрономом.

– То, что нужно, – веско заявил Олег. – И, пожалуйста, зеркало.

Олег установил зеркало на столе, поставил перед ним метроном и посмотрел на Аделаидку.

– А теперь садись и следи за маятником метронома, только сосредоточься, не отводи глаза и считай про себя.

– Ты что, хочешь меня загипнотизировать? – полюбопытствовала Аделаидка.

– Во всяком случае, попытаюсь, – Олег задумчиво смотрел на метроном.

– А я?.. – спросила Настя, которая с интересом прислушивалась к разговору.

– Ты сядь в сторонке и просто наблюдай.