Текст книги "Карачун 2000 (СИ)"

Автор книги: Алексей Малиновский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Глава −0,95. Хуйня какая-то

«Цитата»

Подпись

(это так и задумано, чтобы внести в эту главу ещё больше хаоса)

Дым в зале воровского трактира стоял лопатой, по идее, конечно, ему следовало стоять коромыслом, но как вы себе это представляете? По-моему хуйня какая-то получается! А вот лопата…лопата уже сама по себе смешная! И потому дым стоял лопатой…мда, всё равно хуйная какая-то, ну да и ладно. Вам не привыкать…

В общем, сидели мы всей в толпой в трактире, в окружении лопатного дыма и готовились к следующей части нашего плана. На столе была разложена карта города с кучей отметок. Поверх карты стояло множество бутылок с бухлом, еще больше кружек с бухлом и даже пара фужеров с бухлом, для дам, разумеется. По краям лежала мясная и сырная нарезка, а в центре, на месте султанского дворца высился десятисантиметровый шмат солёного сала с толстыми мясными прожилками.

– Итак, предлагаю немедленно перейти к решительным действиям и сжечь султанские склады с ГСМ! – вещал почти трезвый Аркаша.

– ГСМ? – удивленно произнес я, изучая дно кружки с пивасом.

– Ну да, Говно, Солома и Мука, – хлебнув из горла 776го портвейна, ответил Аркаша.

– Эээ, я даже не буду спрашивать почему эти субстанции хранятся вместе… Но нахрена их жечь-то? – продолжил я.

– Чтобы парализовать империалистическую скотинерию и лишить войска султаната мобильности! – также бордо отрапортовал Аркадий.

– Скотинерия – это типа кавалерия, только верхом на овцебыках? – догадался я. – Так они вроде и без того не сильно быстро бегают…– задумчиво протянул я.

– Верно, но в методичке написано: нужно уничтожить. Так что будем выполнять все инструкции в точности, – Аркаша достал из-за пазухи тонкую книжицу в заляпанной желто-зелеными пятнами обложке. Название было следующим:

«Справочник по свержению монархии для самых маленьких, тупых и конченых обрыганов» автор: Великий Лысый Дед.

– М-м, – ясно, протянул я.

Количество алкоголя в моей крови серьезно зашакаливало(тут я опечатался на лишнюю «а», но потом решил, что так даже лучше), а потому наличие подобной книженции не вызвало никакого удивления. Впрочем, о чем это я? Что в этом дебильном мире вообще может меня удивить…

– Это всё прекрасно. Но говно-то тут причем? – размахивая пушистым хвостом, спросила Клёпа. – Его зачем жечь?

– Тебе лишь бы про говно поговорить! – попытался пристыдить кошку Птерович.

– А вот не надо, не я про говно начала! – возмутилась Клёпа. – Эту тему затронул Аркаша – вот пусть и рассказывает!

– О! Это ведь самая главная и стратегически важная задача! Есть не сжечь говно, то дальнейшие действия просто бессмысленны. На самом деле вся эта операция только ради него и затеяна! Короче, говно нужно жечь, чтобы… – начал он, но в этот момент дверь трактира распахнулась и внутрь вбежал запыхавшийся Семенуил.

– Смотрите: наша газета вышла! – радостно выкрикнул он и кинул стопку макулатуры на залитый пивом стол.

– Ну ёбаная катя! – сказал я, взяв в руки свежий выпуск «Вестника Нур-Султании»

– Вообще-то это моя реплика, – возмутился Птерович.

– Ну извини, не сдержался! Сам посмотри! – сказал я.

На передовице красовалась обнаженная Ламор в настолько извращенном и развратном виде, что если бы я уже не находился в рядах партии, то непременно побежал бы записываться. Удивительно, что у дверей трактира до сих пор не стоит очередь из желающих! Желающих записаться в партию разумеется…кто ж им Ламор отдаст!

Рассмотрев обложку, Качан тут же схватил одну из газет и устремился в направлении сортира. Все остальные посмотрели ему вслед с осуждением.

– Ох, это ж на меня теперь полгорода будет… – залившись краской, произнесла Ламор.

Ага! Так я и поверил, что она не подумала о произведенном эффекте! Ламор у нас та ещё извращенка. Хорошо хоть тут онлифансов всяких нет, а то валялась бы целый день в комнате, да делала «контент», вводя в своё «вакцинационное» отверстие всякие непредусмотренные природой предметы…

– Пол? Бери выше! Весь город и пригород и даже окрестные села с дерёвнями! – сказал я, переворачивая газетный лист.

– А ещё говорила, что шаурма с кончей не нравится… – хрюкнул Птерович. Ламор покраснела ещё больше и стала напоминать дозревающий помидор.

На следующей странице газеты были заметки о текущем положении дел в столице.

Вести с полей улиц!

Войска злой и похотливой сучки по прозвищу Нукильда остановлены и завязли в уличных боях. Султанские войска активно сопротивляются: рубят, колят и растапливают чурками печки полевых кухонь. (прим. ред. особенно хорошо горят големы красноватого оттенка) Однако ситуация остаётся критической: к городу постоянно подходят новые подкрепления подлой и страшной агрессорки. Если так продолжится и дальше – город падёт в ближайшие 2–3 дня, а нас всех изнасилуют! Султан запросил помощи у союзников и те согласились прислать свои доблестные войска! Остаётся ждать и надеяться, что они успеют вовремя! Иначе нас всех изнасилуют! Изнасилуют! Изнасилуют!

Its trap!

Нукильда засылает в город диверсантов! Будьте крайне осторожны и не вступайте в половые контакты с любыми деревянными и древесно-стружечными объектами!

Так, в частности, сегодня утром был замечен особый отряд ОБЧГ(Обабленных Боевых Человекоподобных Големов). Отверстия, дыры и щели, находящиеся на их телах, вырезаны куда более тщательно и анатомично. А главное их глубина! Она просто поражает воображение! Однако не спешите радоваться! Это ловушка! Внутри аппетитных и густо смазанных солидолом щелей вас ждёт капкан – особое устройство начисто отрезающее любую конечность, которую вы «по случайности» решите засунуть внутрь. *Есть информация, что лезвия покрыты ядом, вызывающим мгновенный и болезненный спидорак жопы им. лауреата нобелевской премии Панина Алексея.

Титаны.

Помимо огромного полуразумного голема Буррато, в город прибыли его собратья: Буррито и Развратница Пиноккио. Отогнанный неизвестным героем, Буррато до сих опасается заходить в город, однако два других голема успешно штурмуют наши укрепления на западных и южных воротах. Эти големы имеют возможность регенерации и потому победить их не удаётся. Надеемся на скорое прибытие в город прославленных магов огня: Закери Никерса, Чеза, Найва и Невила. Будьте крайне осторожны! * Если попадетесь в лапы Пиноккио – рекомендую немедленно покончить с собой.

– Слышьте умники, – сказал я. – А как ваша коммунистическая замута соотносится с вторжением армии тьмы? Вы про этих деревях не забыли?

– Да херня, как только захватим дворец, поглумимся над трупами дворян и их приспешников, опустошим винные погреба, обожремся икры и мясных деликатесов, поможем молодым аристократкам и служанкам зачать идейно верных детей, отрежем голову султану и поглумимся над его трупом, провозгласим государство рабочих и крестьян и поглумимся…ээээ, ладно тут уже ни над кем глумиться не будем. Короче, в конце я получу звание генсека и… – начал Семенуил.

– Генсек-гомосек, – задорно хихикнула Клёпа, но Сёма проигнорировал её меткую подколку.

– Тогда у меня откроется ультимативный скилл «Научный атеизм», – гордо продекламировал будущий генсекосек.

– И че он делает? – подняв левую бровь, спросил я. На самом деле я хотел поднять правую, но она почему-то заклинила. Походу пить надо меньше…или больше?

– Он на сутки защищает город от влияния богов, а заодно вырубает всю магию в городе! – подняв вверх палец с обгрызенным ногтем, важно заявил Сёма.

– Все големы отрубятся и тут-то мы их оприходуем! – радостно воскликнул Аркаша.

– Приходовать големов находящихся в отрубе⁈ Да это ж чистой воды изнасилование! – возмутилась Клёпа.

– Некро-древофилия…– задумчиво чеша в затылке, выдал Птерович.

– Так они ж не предназначены для оприходывания, а те что подходят – с ловушками… – возразил я.

– Да я не в том смысле, просто сожжем! – неубедительно оправдался древолюб Аркаша.

– Нет, ну если подумать… то ловушки наверняка тоже магические и после деактивации их можно будет выковырять и потом… – начал я.

– Даже не думай! – отвесила мне подзатыльник ревнивая Клёпа.

– Да я же чисто теоретически! Это ж брёвна! Кого они вообще могут привлечь? – сказал я.

Клёпа подозрительно прищурилась, Аркаша громко икнул.

* * *

В городе царили хаос, древолюбие и местами содомия, однако склады с ГСМ по прежнему серьезно охраняли. Когда мы подкрались к этим монументальным строениям сарайного типа, нас встретила стража в количестве семи с половиной человек. Нет, ну может быть и восьми человек, но у последнего была видна только половина тела, торчащая из какого-то технического люка. Это ведь как стакан Шрёдингера: он одновременно и пуст и полон и жив и мёртв. Так и этот боец может, как и иметь вторую половину тела, так и не иметь. С другой стороны, возникает вопрос: если он имеет вторую половину своего тела, то… нахрена он это вообще делает? И главное: как? (что за хуйня?) А ведь могут быть и другие варианты: что если у этого тела нет верхней половины, а есть две нижних? И обе эти половинки друг-друга имеют… (ещё хуже)

Целые стражи выглядели опасно: в руках бердыши, в ротовых щелях самокрутки, взгляд суров, на ногах лапти, выкрашенные в черный цвет при помощи гуталина. Не выдержав такого святотатства, я первым ринулся в бой.

– За родину! За Сталина!

– Это ещё кто? – удивился Птерович.

– Как кто? Какой-то странный у вас тут лор, Великий Лысый Дед есть, а Сталина нет! Где потеряли? Или погоди…Великий усатый дед? Угадал?

– Нет, не было такого! – обломал мои надежды Птерович.

– Странно, а какой был? – озадачился я.

– Да всё, больше никаких не было, – развел руками вор. – Великий Дед – он один!

– одИн? Че-то я нихрена уже не понимаю… – проламывая череп первому стражнику, сказал я.

– Знаешь, мне кажется: они все здесь немного того…ёбнутые! – наклонившись к моему уху и, одновременно разорвав глотку когтями второму стражнику, доверительно прошептала Клёпа.

Я внимательно всмотрелся в кошачье лицо, но не обнаружил на нём и тени ехидства! Может она и права…

Складские стражи дрались отважно и умело, были обучены элитными инструкторами и каждый месяц сдавали нормативы ГТО по прыжкам в длину и подтягиваниям, видимо поэтому и продержались целых 30 секунд. Переступив через изуродованные, будто побывавшие в мясорубке, трупы, мы сломали дверь первого склада и вошли внутрь.

– Это что за хуйня? – спросил я, обозрев содержимое хранилища.

Под светом тусклых масляных ламп, на длинных деревянных стеллажах, покоились тысячи и тысячи коричневых слитков. Между стеллажами, прямо на земле, высились мучные горы, а возле стен склада располагались бочки, плотно набитые…сеном.

– Поддерживаю предыдущего оратора, – икнула Клёпа.

– Что непонятного? Это – говно, это – мука, это – баррели с соломой, – тыкая пальцами, пояснил Аркаша.

– Баррели с соломой? Серьезно? – спросил я.

– Ну да, вот в этом углу у нас солома марки Брент, – продолжил Аркаша, расхаживая по складу. – Посмотрите какая шикарная! Эталон! Сам бы сожрал!

– Как дворец захватим, я тебя с Зевсом познакомлю, думаю найдете много общих тем для разговоров, – сказал я.

– А это какой сорт? Она вроде более тусклая, – Спросила Клёпа, указывая на бочки у дальней стены.

– Это Юралс, в принципе тоже ничего, но в ней повышенное содержание серы, тяжелых металлов и стронция. На любителя короче, – пояснил Аркаша.

– Знаешь, по-моему они не чуть-чуть, а на всю голову ебанутые, – наклонившись к Клёпиному уху, шепнул я.

Клёпа согласно кивнула и продолжила расспросы:

– А с мукой что? Почему она как попало валяется?

– А как её еще хранить? – изумился Аркадий.

– Ну, у нормальных людей мука в мешках или тех же бочках. Для чего она вообще здесь? Это же, как я поняла, склад фуража для скотины! – сказала Клёпа.

– Мука используется для крафта хлеба, а также как присадка к соломе. Повышает октановое число, – продолжал лекцию Аркаша.

– Октановое число? – мой глаз немного задергался. Пришлось успокоить его при помощи глотка из бутылки с самогоном.

– Ну да, при попадании в движок, эээ, в смысле в желудок скота, такая присадка вызывает повышенное газообразование и соответственно улучшаются скоростные характеристики всей конструкции, – отрапортовал Аркадий.

– Ясно, – вместо меня выдала Клёпа. – Осталось выяснить главное: зачем здесь говно и для какой-то неведомой цели оно в слитках?

– И как вы эти слитки делает? – поддакнул я.

– О, это очень просто. Всё дело в том, что… – начал Аркаша, но в этот момент одна из стен сарая разлетелась вдребезги и перед нами предстало НЕЧТО.

Трёхметровая деревянная тварь в розовой юбочке, сетчатых чулках и с огромным бантом, прибитым гвоздями к голове. Она радостно раскрыла свой хлебальник и томным женским голосом выдала:

– Вам пиздец!

– Да нам тут каждый день пиздец! Привыкли уже! – возразил я. – Ты хоть представься!

– Я Пиноккио! А вам пиздец! – осклабилась големша.

– Да погоди ты со своим пиздецом! Пиноккио ведь мужиком был, несостыковка выходит! – сказал я.

– Я идентифицирую себя, как женщина! – чуть смутившись, ответил монстр.

– Ага, а я себя как боевой вертолет…так, погоди…значит ты всё-таки мужик! – ужаснулся я.

– Пидарас! – догадалась Клёпа.

– Сама ты пидорас! – обиделся Пиноккио.

– Господа, мы вообще-то пришли сюда жечь говно, а не выяснять половую принадлежность оживленного бревна! – влез в разговор Птерович.

– Ктооооо бревно⁈ Ты кого бревном назвал пидорас⁈ Убьюююю! – заревело чудовище и кинулось в атаку.

– Ну Птерович, куда ты лезешь? У нас ведь нормальный диалог был! Может и миром бы всё решилось… – сказал я.

Вор смущенно пожал плечами и усами и приготовился к бегству. Пиноккио в это время вооружилась огромным бревном и принялась разносить сарай. Остальная воро-коммунистическая братия рассосалась по углам помещения и стала держать совет.

– Чё делать-то будем? Эдакая хреновина нам не по силам! – тут же сдался Качан.

– Не паникуй, завалить её надо! – предложил Аркаша.

– Что у тебя за мысли извращенские? Нас сейчас убивать будут, а ты голема повалять захотел! Ладно обычного женского, но этот-то пидорас! – воскликнул я.

– Сам ты пидорас! – возразило разъяренное Пиноккио и тут же выбило один из несущих столбов.

На его голову немедленно обрушилась крыша и голема погребло под тонной черепицы, птичьего говна и прочей хуйни из которой обычно строят крыши в этой локации.

– Вот так завалить, а не как ты подумал! – сказал возбужденный Аркаша.

– А-а, ну ладно, – я сделал вид, что поверил ему.

– Нужно её сжечь пока не очухалась! – влез в разговор Птерович.

Из недр сумок были извлечены ёмкости с горючим маслом и мы тут же принялись поливать тварь: сверху, снизу и даже с боков. Через пару минут Птерович щёлкнул спичкой и тело ходячего бревна объяло пламя.

Подкатив баррели с соломой поближе к костру, мы расселись на них, как на табуретках и приготовились смаковать мучительную гибель древесной пидорасни. Однако вышел казус: пидорасня почему-то не горела.

Доски из крыши, мука, солома и говно пылали ярким пламенем, а вот сам голем нет! Эта мразота даже не обугливалась! Только злобно выла и пыталась скинуть, лежащие на ней обломки.

– Что за чертовщина? – изумился Птерович.

– Ах-заза! Хрен вам! Антипригарное покрытие! – верещал голем, пытаясь выбрать из-под завала.

– Какие будут варианты? – спросил Аркаша.

– Попробуем это покрытие отскрести? – предложил Качан.

– Не, это как-то скучно. Пойдем по стандартному пути – уничтожим противника самым страшным оружием! – сказал я.

– Это каким же? – не понял Птерович.

– Кексами с изюмом разумеется! – воскликнул я.

– Ну ты изверг, это ведь даже не депутат – простая чурка, пусть и слегка разумная, зачем так издеваться? – покачал головой усатый вор.

– Суровые времена требуют суровых решений, – сказал я и активировал скилл. В моей руке немедленно появилась ярко-алая херь с вкраплениями подгоревшего изюма.

– Да блять, почему всё время красный призывается? – возмутился я.

– А тебе какой нужен был? – спросила Клёпа.

– Нет, ну сейчас он и нужен был, но какого хрена? Красный всё время первым лезет! А что если я фиолетовый хочу испытать? Может он совсем имбовый и может разнести этот город по камешку? – выкрикнул я.

– У нас разве не другие цели? – усомнилась Клёпа.

– У нас стрёмный и бессмысленный сюжет! Причем создатели этого говна совершенно не старались и вместо нормальной с. жетной линии лепят какую-то тупорылую дегенеративную хуйню с обилием мата, говна и изюма! Вот зачем мы пришли жечь говно? Что это за херня? – продолжил я.

– Да я и сама не в понятках, – пожав плечами, поддержала меня Клёпа.

– Вот! А я думаю всё дело в том, что эти демиурги – просто тупорылые долбоёбы! Натыкали первое что на глаза попалось, а логику завезти забыли! – выкрикнул я.

– Ну, справедливости ради, логика какая-никакая тут есть. Ведь на складе ещё солома и мука. Правда если мы сожжем муку – в городе наверняка наступит гуманитарная катастрофа и население начнет помирать от голода, – Клёпа выдала неожиданно разумную мысль.

– Да и хуй с ними. Выйдут из города – травы пожрут, она вроде сама собой регенится, – сказал я и запулил в открытый рот верещащего Пиноккио пылающим кексом.

Тварь немедленно укуталась в яркое адское пламя, её туловище начало чернеть, сгорели бант, блузка и юбка. Деревянное тело обнажилось и явило нам страшную тайну – девочка Пиноккио была мальчиком.

– Я ж говорила – пидорас! – с победной ухмылкой на лице, воскликнула Клёпа.

– А я вот думаю: нахрена голему член? И как эта конструкция вообще работает? У него ж ни крови, ни мышц нет… Да и что он выделять будет? Берёзовый сок? – я ударился в размышления.

– Сами вы пидорасы! – неожиданно взревел деревянный пидорас и, скинув с себя остатки крыши, ударился в бегство. – Я ещё вернусь! – донеслось до нас.

– Ладно, давайте дожжем склад и по домам, а-то че-то я утомился сегодня, – резюмировал общее настроение Птерович.

* * *

– Слушайте, я так и не поняла: зачем мы жгли говно? – спросила Клёпа, когда мы покидали территорию складов.

– Да ёмое! Клёпа, каждый раз, когда ты спрашиваешь про говно случается какая-то херня! Успокойся уже! Походу вселенная решила утаить от нас этот факт! – выпалил я.

– Ну сейчас-то что может произойти? Склады уже сгорели и миссия выполнена,– чуть обиженно хмыкнула кошка.

В этот момент и случилась самая стрёмная херня: кончилась глава.

Глава −0.90. Говно в лопухах

Единственной преградой осуществлению наших планов на завтра могут быть наши сегодняшние сомнения.

Франклин Рузвельт

На следующий день случилось страшное – к нам потянулись люди. Ну точнее не люди, а будущие коммунисты. Очередь, состоящая из сброда всех мастей, выстроилась на добрый километр от входа в воровскую таверну. Или теперь это и не таверна, а Дом Советов какой-нибудь?

Я обвёл очередь пьяным взглядом и брезгливо сплюнул на пол. Сотни чешущихся и плюющихся мужиков, несколько десятков потасканных девиц, бухие подростки, сизо-розовый боров и четыре собаки. Причем собаки посреди всей этой шушеры смотрелись наиболее респектабельно, а свинья так и вовсе выглядела, как готовый член Центрального Комитета.

Процесс приёма в партию происходил быстро и торжественно: кандидат заходил внутрь трактира, выпивал кружку пива пополам с алхимическим транквилизатором «Трояр»( это Аркаша придумал, чтобы исключить возможность побега будущих коммунистов.) После «прихода» кандидат вставал на табуретку и зачитывал текст присяги. Далее мы выдавали новоявленному адепту красную книжицу – партбилет и отправлял на задний двор – бухать и дожидаться дальнейших инструкций. Народу было дохренища, поэтому на выдаче билетов пришлось работать всей нашей компании – к каждому воро-коммунисту выстроилась отдельная очередь кандидатов.

В один момент к нам пожаловали местные полицаи: заинтересовались происходящим. Но мы вовремя сориентировались и объявили, что в трактире акция: «В честь приостановки производства Жапанского Бухло-Водочного завода: каждому посетителю первая кружка пива бесплатно!». Полицаи понятливо покивали головами, приняли взятку в виде двух литров самогона и отвалили, а мы продолжили приём и регистрацию будущих революционных кадров.

– И че делать с этими шпингалетами будем? Их ж теперь кормить надо, развлекать и всё такое прочее… – сказал я, указывая кружкой пива на орду тунеядцев.

– Пошлём на штурм дворца разумеется, нахер они ещё нужны? – ответил Семенуил и опрокинул внутрь стопочку самогона.

– Опять дворец! Я от прошлого-то ещё не отошла… – задумчиво пробормотал Клёпа, разглядывая надкусанный соленый огурчик, сиротливо лежащий на её тарелке.

– С голыми руками что ли? Чем они воевать будут? – усомнился я.

– То-о-очно! А я всё думаю – какая-то мелочь вылетела из головы! Нужно ведь захватить склады! – подняв вверх палец, выкрикнул Сёма.

– Мы их уже сожгли! – резонно возразила Клёпа, замахивая стопарь с самогоном, закусывая огурцом и громко хэкая.

– Да не те! А те… – начал Сёма.

– Что с волосами? – заинтересовался Качан.

– Нет, лысые! Блять, оружейные склады короче! Ну с бердышами там, кольчугами, кирзачами и прочей хероборой! – осадил его Сёма.

– Я вот не пойму: Почему у вас здесь самое популярное оружие бердыш? Каждый второй еблан с этой оглоблей ходит! – возмутился я.

– А че тебе не нравится? Бердыш доступен каждому, легок в управлении и дешев в производстве! Скажи спасибо, что моргенштерны не используем! – ухмыльнулся Птерович.

– А, ок. Тогда вопросов больше нет, – сказал я, выставив вперед руки.

* * *

После семи часов беспощадной процедуры принятия новых членов в партию у меня случился перепой и нервный срыв.

– Да сколько можно⁈ Меня от этих коммунальных еблищ уже тошнит! Можно я уже пойду склады грабить? – взмолился я.

– А мне не надоело? Уже мозоли на пальцах, замучался подписи в партбилетах ставить! – отозвался утомленный Сёма.

– На пальцах! У меня уже везде мозоли! – выкрикнул Качан, высунувшийся из сортира и спешно застёгивающий штаны. Чем он там занимался история умалчивает. Пусть эта загадка снится вам по ночам.

– У меня есть предложение: я оставлю вместо себя троих высококвалифицированных специалистов! – предложил я.

– Это кого же? – удивился будущий генсек Семенуил.

– Так вот, – сказал я и ехидно ухмыльнувшись, призвал троих помятых похмельных бомжей.

В воздухе сразу повеяло ароматами теплотрассы, зассаного котами подвала и нижнего белья, которое не стирали лет 20–40.

– Думаешь справятся? Работа хоть и простая, но ответственная! – сморщился Сёма.

– Пошли нах! Мы не для того в бомжи записывались, чтобы работать! – в один голос заявили клоны.

– Оплата бухлом и воблой, – помахивая трёхлитровой банкой с самогоном, вмешался я.

– А-на, ну так-то идёт! Сразу бы так-то и сказал! Чё делать-то на⁈ – бомжи единогласно приняли трудовой договор.

– Нужно вот этих господ, – я указал на толпу, не сильно отличающуюся по виду от бомжей. – Обращать в коммунистов.

– Дела-а, а чем обращать? Они ж сопротивляться будут! Дайте хоть лом-на или лопату на худой конец! Ебать-на! – сказали бомжи.

– Они сами согласны! Всё добровольно! – воскликнул Сёма.

– Хм, мда…– хмыкнули бомжи. – Жизнь – сложная штука, видимо совсем дела в вашем государстве плохи, раз они на такое согласны… – сняв замызганные шапки-ушанки и приложив к груди, сказали бомжи.

– Хорош пиздеть, давай за работу! – скомандовал я и поднялся из-за стола.

Новые специалисты согласно покивали головами и принялись за дело с удивительным проворством и скоростью. Впрочем, чего удивительного? Они-то свеженькие, весь день не ишачили! К тому же трезвые, а мы все в говно…

– За семерых справляются! Орлы! – похвалил я бомжей. – Ну, раз такое дело, я ещё Клёпу заберу, – сказал я, принимая благодарный взгляд от кошки.

– Ок, и Ламор тогда уведи, от греха подальше… – неожиданно согласился Сёма. – А то по пьяни прибьет еще кого-нибудь…

– И ВКП(б) с собой возьми! – выкрикнул из дальнего конца трактира Птерович, прямо в грязное ухо одного из кандидатов в коммунисты.

– Кого? – поймав за шиворот другого кандидата, и прислушивавшись к его немытому уху, крикнул я.

– Пидорасов боевых (Вооруженные Коммунистические Пидарасы(боевые))! – донеслось из сернистого уха новичка.

– А нахрена они мне нужны? – спросил я у вымазанного в слюнях уха.

– А нахрен они здесь нужны? – раздалось из облепленного хлебными крошками уха.

– Отпустите меня, я уже и либералом стать согласен! – взмолился недоделанный коммунист, из уха которого начала течь кровь.

– Логично! – крикнул я в начавшее чернеть ухо и отпустил беднягу залечивать раны при помощи самогона.

* * *

Возглавив отряд Боевых Пидарасов мы выдвинулись в путь. На улице было тепло, ярко светила луна, легкий ветерок приносил запах тухлых шпрот и свежей выпечки. Сидящие на деревьях птички чирикали, мыши пищали, прохожие собаки мочились на углы домов. Прохожие люди и нелюди, едва завидев нашу команду шарахались в стороны и с визгом разбегались. В воздухе царила ненавязчивая атмосфера содомии и разврата.

– Что за херня? У вас тут че, национальное блюдо – пирожки с тухлой рыбой? – поморщившись, сказал я.

– Да не, это горелые големы так воняют, – просветил нас один заднеприводный любитель игры в шашки. – Магия извратила древесную суть и дала такой вот результат.

– Этой сучке Нукильде лишь бы подгадить! Наверняка специально запах подбирала! – сказала Ламор.

– Да ну, ерунда какая-то, я скорее поверю, что все шаурмисты в соус дрочат. Нахрена злой волшебнице такой ерундой заниматься? – возразил я.

– Просто ты плохо в бабах разбираешься! – возразила Ламор.

– Это я-то? Ну объясни, – ответил я.

– Да чего объяснять? Сука она и есть сука! Не ебёт её никто, вот она и обозлилась, а когда баба злая и нетраханная – она на любые гадости способна! – влезла в наш интеллектуальный разговор Клёпа.

– Хм, об этом я и не подумал…По-твоему наступление войск Империи Тьмы можно остановить просто трахнув Нукильду? – сказал я.

– Думаю, этот момент можно выяснить только методом тыка! – хитро улыбнулась Клёпа.

– Ха, до неё еще добраться нужно! – возразил я.

– А у вас планы какие-то? Завалим султана и поедем трахать Нукильду! – предложила Ламор.

– Здрасьте! Так трахать-то её мне придется, а я своего согласия пока не давал! Да и Клёпа может быть против, – скосив глаз на кошку, ответил я.

– Ничего, ради правого дела, я готова пойти на такие жертвы. И даже поучаствовать в этом процессе лично, – пошло облизнув губы, ответил Клёпа.

– Ага, теперь осталось убедить саму колдунью, что она не против… – хмыкнул я.

– А кто её спрашивать будет? – подняв бровь, сказала Ламор.

Таким макаром, обсуждая будущее групповое соитие со злой волшебницей и владычицей Империи Тьмы, мы и добрались до оружейных складов.

Здесь с нами случился небольшой казус – склады были в осаде. Забаррикадировавшиеся в здании солдаты султаната отбивались от трёх десятков ОБЧГ. Что интересно, големы были не обычные голые, а в военной форме: коротких плиссированных юбках и черных чулках с растяжками. На торсе красовалась футболка-топик с принтом шаловливо облизывающейся Нукильды. Нукильды, не подозревающей какую страшную судьбу мы ей уготовили…

– Похоже один из «особых диверсионных отрядов», – предположила Клёпа.

– Ага, ничё так смотрятся, – согласился я.

Клёпа недобро прищурилась и больно ущипнула меня за задницу. Последнее время она стала вести себя через чур ревниво, по отношению к сторонним бабам и…неожиданно деревянным големам. Ну не странная ли баба? Сама предлагает трахнуть прототип этих ОБЧГ, а к копиям ревнует. Может у неё древофобия или ещё какое психическое расстройство… Да и вообще её ревнивость работает крайне избирательно: к примеру, Ламор, пристрастившаяся каждое утро при помощи губ и языка совершать хитрые манипуляции в районе моего паха, её не волнует. А вот големы напрягают! Хрен поймёшь этих… баб безумных кошкодевок!

– Да это ж брёвна ходячие! На тебе или Ламор, такой наряд смотрелся бы куда лучше! – оправдался я.

– Надо бы раздобыть пару комплектов, у нас такого не шьют! – согласилась зеленодевка.

Присев на карачки, я изучил вражескую диспозицию снизу.

– Ага, и трусов нет.

– А нафига големам трусы? – спросила Ламор.

– Юбки и чулки же зачем-то надели! – возразил я.

– Юбки и чулки – создают загадку, некий эротический флёр, сексуальный образ! А трусы…трусы это скучно! Они нужно только для того, чтобы их снимать! – сказал зеленодевка и, запустив руку, под свою юбку, звонка щелкнула резинкой от трусов.

– Глубокая мысль, – согласился я.

В этот момент ОБЧГ пошли на приступ. Достав из пустоты двуручные мечи и копья, они принялись ломиться в тяжелые дубовые ворота складов. Полетели щепки, брызнули искры, завыли собаки, запахло го… ну ладно, пока обойдемся без этого. Местная стража не сплоховала и принялась поливать тварей маслом и выпускать в них горящие стрелы. Казалось, что у големов в этом противостоянии нет никаких шансов. Однако…ОБЧГ, как и приснопамятный педераст Пиноккио гореть отказывались!

– Походу следующее поколение, идут сразу с завода с антипригарным покрытием, – предположил я.

– Ты ещё скажи, что им на днище антикоррозийное покрытие нанесли! – хихикнула Клёпа.

– Ну, солидол снизу точно капает… – ещё раз нагнувшись, и рассмотрев особенности подюбочного пространства големов, ответил я.

– Хреново, как их убивать-то теперь? – Ламор почесала затылок двуручником.

– Порубить на поленья, да чурки! – влез в разговор командир наших бойцов.

Я чуть не подпрыгнул на месте – совсем про них забыл.

– Ага, скорее они нас порубят! – не согласился я. – Не, ну вы конечно можете попробовать…

– А мы постоим и посмотрим, – закончила за меня ехидная Клёпа.

Вот кто меня понимает! Прям родная душа!

– Нужно придумать какой-то план, выманивать их по одному…по одной и рубить толпой! – предложил командир.

– Сомневаюсь, что они станут отвлекаться, – задумчиво почесав немытый подбородок, ответил я.

– В любом случае, чтобы пройти на склады – придётся разобраться с этими деревянными шлюхами, – презрительно сплюнув на землю, выдала Клёпа.

– Жаль у них трусов нет, так бы заюзал «массовую экспроприацию» и нет проблем! – сказал я

– О! – лицо Клёпы посветлело. – Наверняка и трусов нет, потому что баг пофиксили!

– Возможно, – согласился я. – Короче, используем ультимативное орудие. Че тут думать-то? – сказал я и достал Безумного Олафа.

Голубые боевики опасливо отошли в сторону. И не зря! Как только я нажал на спусковой крючок курка, случилось страшное: из дупла, точнее из ствола, хотя…с условием того, что оттуда вылезло, это можно и дуплом назвать. Короче, вместо пули из дупла выбрался дятел. Но не простой, а такой интересный: сам синий, пузо белое и перчатки такие же. А голова красная и клюв полметровый желтый торчит.