Текст книги "Уличные песни"

Автор книги: Алексей Добряков

 
Он тяжело прыг-скок,
Костыль, нога – стук, топ,
Тревожным взглядом столики обводит,
И заросли виски,
И возле глаз мешки,
Кадык, как поршень, вхолостую ходит.
 
 
Вот подошел впритык,
Еш быстрей кадык.
Он кривит рот, трёт лоб, со свистом дышит.
И знаю, что сейчас
Уже в который раз
Одну и ту же формулу услышу
«Оставь 10 грамм, братишка,
Я после тебя допью».
 
 
Он пил бы не спеша,
Но запеклась душа,
И ходуном пошла грудная клетка.
И потому спешил,
И потому пролил,
К тому ж рука тряслась, как в шквале ветка.
 
 
И снова стук и топ,
И снова прыг и скок,
Тяжелый труд дает плоды не сразу.
Сквозь гам пивной и смрад,
Сквозь папиросный чад
Уж от стола в углу я слышу фразу:
«Оставь 10 грамм, братишка,
Я после тебя допью».
 
 
Он смят войны волной,
Едва лишь начал бой,
И обойден в награде шлюхой-славой…
И тут как ни крути —
Сошёл на полпути,
Когда фашист нажал под Балаклавой.
 
 
В подарок от врага
Горит-печёт нога,
Отнять последнюю хирург желает.
Боль сукой по пятам,
И просит он не сам —
Болезнь-палач под пыткой вынуждает:
«Оставь 10 грамм, братишка,
Я после тебя допью».
 
 
Иди сюда, герой,
Иди, садись со мной.
Ты заслужил покой души и тела.
А кто не так поймет,
Тому по хую в рот,
Чтоб не совали рыло в это дело.
 
 
И снова стук и топ,
И снова прыг и скок,
А на груди Звезда цветёт и рдеет.
Он выпьет, инвалид,
Он скажет, что болит,
И станет мир большой чуть-чуть светлее.
«Допей 10 грамм, братишка,
А я сейчас на двоих закажу!»
 

На земном шаре насчитывается 10 млн. больных лепрой

(ВОЗ)

 
Под солнцем Юга много, много лет
Стоит в глуши наш странный санаторий.
На всем лежит горячий солнца след,
Им сожжены и горести, и горе.
 
 
С утра леченье, бескорыстный труд,
С обеда – то же, после – отдых, речи.
К тому ж разлуки не увидишь тут,
А только встречи, радостные встречи.
 
 
Припев:
Но, может быть, невзгода принесет
Немного туч и вдруг погасит зори,
Но, может быть, разлука забредёт-придёт
В наш вечно солнечный счастливый санаторий.
 
 
Под вечер вынес поп глухой гармонь,
Он хоровод веселый собирает.
И не беда, что слишком часто он
Культяпки пальцев невпопад бросает.
 
 
Вот старый дед, певун, плясун и мот,
Ногой здоровой ринулся вприсядку.
Эй, расступись, наш маленький народ,
Незрячие, кончайте ваши прятки!
 
 
Припев.
 
 
Потом отбой, слетает птицей сон.
Повис над нами серп луны всегдашний.
То сладкий вздох, то вдруг любовный стон.
И ни к чему ты нам, наш день вчерашний.
 
 
А утро вновь восторги принесет
И радость встреч, и ни крупицы горя,
Но, может быть, за облачко зайдет
Светило вечное, когда подует с моря.
 
 
Припев:
Но, может быть, невзгода принесет
Немного туч и вдруг погасит зори,
Но, может быть, разлука забредет-придет
В наш вечно солнечный счастливый санаторий.
 

 
Трясется площадка, и стены дрожат.
Обида, скопившись, хлестнет через край.
И вот уже часто колеса стучат —
Прощай, дорогая, прощай.
 
 
Я жгу сигареты, одну за другой.
Давно, словно сахар, растаял вокзал…
Мчит скорый меня не к другой дорогой —
Я просто сейчас убежал.
 
 
Все тише плацкартный, сном зыбким объят.
Совсем уже рядом утерянный рай.
И только колеса стучат и стучат —
Прощай, дорогая, прощай.
 
 
Другой тебе даст и комфорт и уют,
Ему по заказу детей нарожай.
А мне пусть колеса с надрывом споют —
Прощай, дорогая, прощай.
 
 
Мой сын не родился – он смог бы понять,
А ты не поймешь, так хотя бы узнай —
Я просто хотел от себя убежать…
Прости мне, прости мне, прощай!
 

 
Соловки вы, Соловки,
Синие озера,
Голубые родники —
Прихоть фантазера.
 
 
Соловки вы, Соловки,
Нагрузили рюкзаки
И пошли беспечно топать
По лесам, каменьям, топям.
 
 
Соловки вы, Соловки.
Потянулись грибники
И пошли, пошли, пошли —
Под ольхой скелет нашли.
 
 
Что же так темно вокруг,
Тучи ли нависли?
Иль нерадостные вдруг
Навалились мысли?
 
 
Разошлись материки,
Но сошлись дороги.
Соловки вы, Соловки, —
Скиты да остроги.
 
 
Соловки вы, Соловки.
Чайки прокричали…
Край надежды и тоски,
Веры и печали.
 
 
В ту весну на Соловки
Тоже вышли грибники.
Не с лукошком, а с ключами,
И секира за плечами.
 
 
Ах, какие грибники!
На подбор здоровяки,
С топорами и ключами —
 Палачи со стукачами.
 
 
«Соловки вы, Соловки,
Я вас не боюся.
Я три года отсижу
И домой вернуся.
 
 
Соловки вы, Соловки…»
Слышь, не надо, не с руки.
Помолчи, друг, не галди —
Не вернулся ни один.
 
 
Как на те на Соловки
Высылались кулаки,
Высылались комиссары,
Высылался млад и старый.
 
 
Вместе были, вместе выли,
Вместе гнус собой кормили,
Воду ели, слезы пили,
Кровью до ветру ходили.
 
 
Если плохо засыпали,
Девять граммов получали.
Всех сравняли, все сокрыли
Братские могилы.
 
 
Правда, нынче Соловки
Нагрузили рюкзаки
И пошли беспечно топать
По костям, болезням, воплям…
 
 
Ну а в целом Соловки
Позабыты и жалки.
Впрочем, вся страна забыта.
И забыта, и забита.
 
 
От Амура до Дуная —
Сторона моя родная.
От реки и до реки —
Соловки вы, Соловки.
 

 
В семье у матери одной взросло три сына.
Был старший умный, как и водится, детина.
Был средний, тоже всем известно, так и сяк,
А младший, как и полагается, дурак.
 
 
Что старший в дом тащил, то младший вон из дома.
Всего – у старшего, у младшего – солома.
Здоров наш меньший, лишь в коробке маловато,
Зато у старшего ума и впрямь палата.
 
 
И потому в семье никак согласья нет.
И раз меньшой, глаза продрав свои чуть свет,
Опохмелился, и со всей, что было, силы
Старшому в пах вогнал из-под навоза вилы.
 
 
Хотел их средний поначалу помирить,
Добро отцовское по чести разделить.
Хотел, как лучше он, за что ему и вышло —
Меньшой на среднем обломал с досады дышло.
 
 
Вот стал меньшой у нас хозяйством заправлять.
Женился. Дети вскоре стали подрастать.
Но всё не в лад у них, и мать хворает часто,
А средний так и сяк, но больше безучастно.
 
 
Бог с ними всеми. Все же очень жалко мать.
Да кто-то должен все же ясно понимать —
Когда в наличии одно худое семя,
Откуда ждать ему взамен иное племя.
 
 
Когда в наличии одно худое семя, —
Взамен иное племя трудно ждать.
 

1979 г.

 
Мы утром, зачуяв тревогу,
Свой скарб соберем кое-как,
И прямо с порога в дорогу,
Залив до краев бензобак.
     Дорога, дорога, дорога…
     Дорога – начало пути.
     Дорог в этом мире так много.
     Давай понемногу крути.
 
 
Нас дождик в пути поливает,
Нам солнышко в темя печет.
В дороге чего не бывает,
Но это покуда не в счет.
     Дорога, дорога, дорога…
     Уже половина пути.
     Давай не тяни, ради Бога,
     Давай веселее крути.
 
 
Но вот позади непогода.
Навстречу широкий простор.
Кредит открывает природа,
Но кашляет подлый мотор.
     Дорога, дорога, дорога…
     Дорога – остаток пути.
     Когда остается немного,
     Тогда, что есть силы, крути.
 
 
Должно быть, ошибка с горючим.
Теперь не уйти далеко.
Сполна за ошибку получим.
А солнце еще высоко.
     Дорога, дорога, дорога…
     Казалось, пустяк на пути.
     Но вот – у иного порога.
     А с этим, дружок, не шути.
 
 
Какая уж к черту дорога,
Когда на исходе запас,
Когда нас седлает тревога,
Чтоб гнать на обочины нас.
     Дорога, дорога, дорога…
     К порогу – пределу пути.
     Когда ж мы достигли порога,
     Тогда хоть крути, хоть верти…
 
 
Когда мы достигли порога,
Тогда никуда не уйти.
 

 
Мы скользим по планете, как тени…
Нет, ползем, словно вши по свинье,
Обдирая бока и колени
О таких же ползущих по ней.
 
 
Как дела, покоритель природы?
Как тебя – Герострат, Геркулес?
Растворились в природе народы,
Закатились звездою с небес.
 
 
Время вышло. Седые курганы
Да развалины древних церквей…
Успокоились орды и ханы
Под разливом степных ковылей.
 
 
Мы итоги в конце не подводим.
Родились мы и просто живем.
Скромно землю собой унавозим.
Время выйдет – быльём порастем.
 

 
Сколько песен на свете! – в душе одна.
Эта тема совсем не нова.
Да и песня не нами придумана,
Ни напев здесь не наш, ни слова.
С этой песней дорогу мы начали,
С этой песней закончим ее.
С этой песней мы сделали нашими
Два словечка «мое» и «твое».
Эта песня нас делала взрослыми
И ко взлетной вела полосе,
Нас сводила ночами короткими,
Отправляла бродить по росе,
Не давала в разлуке отчаяться,
Научила друзей находить.
Эта песня звучит, не кончается.
Мы прощаемся – нам уходить.
 

ОСЕННИЕ ПЕСНИ

 
Нескончаемый рассвет, рассвет
И неполных 20 лет…
Никаких еще сомнений нет,
Что лету вечно нет конца,
Что осень – блеф…
 
 
Сколько планов, сколько дел —
Не успел или не смел,
А уж лес заметно поредел,
И птицы стаи собирают.
 
 
Бирюзовая волна, волна
Обещания полна…
Незаметно подошла она
К телам простертым на песке
И вспять пошла.
 
 
Только будут холода,
И свинцовою – вода,
И надолго пляж пустой тогда,
И мелкий дождь с утра над морем.
 
 
Переполненный перрон, перрон
И единственный вагон…
Вот закончен долгий перегон
И ты, прижав к губам сирень,
Стоишь в толпе…
 
 
Все случится в свой черед —
Поезд вздрогнет и уйдет,
И рука устало упадет,
И только лист сухой взметнется.
 
 
Синевой небес глаза, глаза,
Золотой рекой коса…
На загаре ног босых роса,
Горох на платье голубом,
Цветущий луг…
 
 
Уж давно цветы в стогу,
Не трава – стерня в снегу,
И не встретить больше на лугу
В горошек платье голубое.
 
 
Вот и песню я пропел, пропел,
Много в ней сказать хотел…
Только, видно, не совсем сумел,
А вновь начать – где силы взять,
Ведь осень – факт…
 
 
Эта песня о былом,
А быть может – ни о чем,
Но верней всего – о том большом,
Что было, было, но не сбылось.
 

 
Так много позади,
Что уж всего не вспомню.
В ладонях не держи —
Вино допей скорей.
За счастье прежних дней
Я вновь бокал наполню —
Сегодня юбилей,
Так не томи – допей.
 
 
Уж вечер разбросал
В углах густые тени,
Последние лучи
Дарят неверный свет.
И словно бы в ответ
Расцвел твой взгляд осенний,
И незаметен след
Дождей минувших лет.
 
 
Припев:
Слышишь, плачут скрипки?
Им сказал рояль:
«Отошли улыбки,
Впереди – печаль».
Так раскрой объятья,
Нежный мой кумир,
И пускай нам шлет свои проклятья
И готовит беды злобный мир.
 
 
Нам осень принесет
Невзгоды и ненастья,
И новая весна
Наступит не для нас.
Люби жменя в запас
Всем опытом и страстью,
Как вместе много раз,
Люби меня сейчас.
 
 
Пока еще совсем
Решенье не окрепло,
Пусть встреча превзойдет
Экстазы прежних дней.
И вновь в душе моей,
Уже покрытой пеплом,
Зажжет Бродвей огней —
Люби меня сильней.
 
 
Припев.
 

 
Там, где Днепр в степи разлегся
На ковре зеленом,
Там село мое стояло,
А в нем дом под кленом.
В этот дом под кленом,
В том краю зеленом
Из-за длинных кос и глаз бездонных
Каждый летний вечер я спешил.
 
 
Мы пройдем селом притихшим
И свернем с дороги.
Понесут к местам заветным
Молодые ноги,
Где река белеет,
Где прохладой веет…
И бредем рука в руке, не чуя,
Что травой все тропки заросли.
 
 
Но пришли однажды люди,
Вроде – не чужие,
Навезли машин бессчетно,
Что враги лихие.
Край тот перерыли,
Рощи изрубили,
А потом водой днепровской чистой
Скрыли те нечистые дела.
 
 
Где тот дом под старым кленом
И забор тесовый?
Пять ночей и дней кричали
Вороны и совы,
Словно провожали,
Словно поминали
Тех, что здесь не раз зарю встречали,
Прежде чем расстаться навсегда.
 
 
Где ж те вербы над водою,
Бокаи и кручи,
Лозняки, кувшинки в ямах
И песок певучий?
Птицы улетели,
Песни отзвенели…
Днем с огнем тех мест уж не отыщешь —
Все покрыла снулая вода.
 
 
Как случилось, что расстались,
Как всё это сталось,
Что и мест заветных наших
Больше не осталось?
Божий дар тот, друже,
Утопили влуже…
Ни одна война не в силах сделать
То, что сделал мирный труд людской.
 
 
Так и сталось, что расстались,
Больше не встречались.
Лишь глаза твои и косы
В памяти остались…
Край тот изобильный…
Да еще – бессилье…
Люди, люди, что вы натворили
Навсегда сгубили целый край!
 

 
Давным-давно щенком лохматым
Тебя я с улицы принес.
С тех пор меня любил всегда ты
И другом верным со мною рос.
Как часто, часто в обиде горькой,
Глотая слезы, я шел домой…
Веселым лаем боль отдаляя,
Бежал навстречу товарищ мой.
 
 
Мой лучший друг, мой верный пес,
Ты ждал меня и, видно, здорово замерз!
Давай же лапы мне, давай я их погрею,
Мой лучший друг, мой верный пес.
 
 
Но шли года, и я уехал,
И всё покинул, что так любил.
И в новой жизни, найдя утехи,
Тебя, товарищ мой, позабыл.
Но вот у дома стою родного.
Забор с калиткой, поблекший тес…
Веселым лаем все возвращая,
Ко мне навстречу бежал мой пес.
 
 
Мой старый друг, мой верный пес,
Прости, что дружбу я до встречи не донес!
Давай же морду мне, к себе её прижму я,
Мой старый друг, мой верный пес.
 
 
Когда ж болезнь и неудачи
Бессильно плечи согнули мне,
Когда я так или иначе
Но оказался на самом дне,
Когда нет дома, в котором ждали б,
Где б не стояли спиной друзья… —
Веселым лаем мне все прощая,
Мой пес, как прежде, встречал меня.
 
 
Мой верный друг, мой глупый пес,
Ты дружбой преданной довел меня до слез…
Давай глаза свои, давай их расцелую,
Мой верный друг, мой глупый пес.
 

 
Ветер лениво листья гоняет,
Ветер фальшиво фугу играет,
Дождь завлекает, дождь соблазняет
Выйти из тучи над домом…
 
 
Стала темнее серая туча.
Дождь всё смелее, чаще и круче,
В мире без правил взял и отправил
Солнце в изгнанье надолго…
 
 
Смял за окошком рябину шквал,
В стороны гнет дугой.
Чудится – лето ушедшее нам
Машет прощально рукой.
 
 
Дождь по дорогам, дождь по газонам,
Дождь у порога, дождь над перроном,
Кончив разминку, с ветром в обнимку
Пляску сейчас начинает…
 
 
Пляшут нерезво, как-то натужно,
То ли нетрезво, то ли недужно,
Брызги вздымая, в такт подвывая,
Редких прохожих пугая…
 
 
Бьется рябина, сгибает стан
В пляске стихий шальной.
Знайте – то лето ушедшее вам
Машет сквозь слезы рукой.
 

 
Мы любовью и в праздник, и в будень
Будем души свои украшать.
Скорый транспорт придумали люди,
Чтоб скорее с любовью кончать.
 
 
Как всегда, перед стартом смятенье.
Чемодан – как спасательный круг.
Но вокзал – механизм отчужденья
Безотказно сработает вдруг…
 
 
Вот паровоз под стук колес
Терзает нашу недавнюю связь…
Но не спеши – в подвал души
Заглянет солнце, и высохнет грязь.
 
 
И пароход на качке вод
Взболтает чувства и за борт прольет…
Но не спеши – со дна души,
Быть может, чувство опять прорастет.
 
 
А самолет – он в свой черед
В полете рвет неокрепшую нить…
Но не спеши в углу души
Любовь, как мертвого пса, схоронить.
 
 
Лишь космолет, начавши взлет,
Мосты отчаянно станет сжигать…
Вот тут спеши – впотьмах души
Любви мосты нелегко воздвигать.
 

 
Чтоб к теплу пробраться и оттаять,
Я бродил по памятным местам,
Но, листву под ноги осыпая,
Нагоняла осень по пятам.
 
 
Кто решил, что осень золотая?
Пусть Господь невинного простит.
Желтизна так редко означает
Сам металл, хоть даже и блестит.
 
 
Но сказал ведь кто-то – «золотая»,
И стоит, упорствуя ослом,
Хоть всегда нам желтый предвещает,
Что тепло расстанется с теплом.
 
 
И теперь нам желтый предлагает
Все сказать до самого конца.
Потому не путай, дорогая,
Ничего для красного словца.
 
 
Но коль есть конец, то есть начало.
Лишь бы вам не очутиться там,
Где б тропинки ваши заметала
Вслед за вами осень по пятам.
 

 
Снова
Весна стучит в окно.
Снова
Распахнуто оно.
Снова
Все, что давным-давно
Прошло, опять стучит,
Летит в окно.
 
 
Скоро
И скверы и сады,
Скоро
И реки, и пруды,
Скоро
Всё с суши до воды
Преобразят вокруг
Весны труды.
 
 
А за весной – лето,
Сколько тепла, света,
Радости, звуков, цвета,
Лето дарит, лето!..
Станет конец лета
Скорым концом света.
Но прокружит планета,
Так и не поняв это.
 
 
Было…
Но где ж оно теперь?
Было…
И не считать потерь.
Было…
Но осень – хитрый зверь,
Из леса выбравшись,
Скользнула в дверь.
 
 
Где вы,
Рассветы и цветы?
Где вы,
И звезды и мечты?
Где вы?..
Твердишь упорно ты.
Ответа нет как нет
Из пустоты.
 
 
Вот и зима рядом.
Бродит она садом.
Смотрит мир жалким взглядом,
Если зима рядом.
Ходит она в белом,
Сыплет в глаза мелом,
Чтоб меж душой и телом
Стать невзначай в белом.
 

 
Скоро день догорит, в серой дымке восток,
Схлынет с улиц поток торопливо.
Вдруг прорезал поток белой шерсти платок,
И глаза чьи-то смотрят пытливо.
 
 
«Эй, привет! Как живешь? И женат ли давно?
Видно, нянчишь не первого внука?
Не узнал? Ну, даешь! А не все ли равно —
Между нами года и разлука».
 
 
Припев:
Сколько лет, сколько зим,
Сколько Лен, сколько Зин,
Мы на дальних вокзалах встречали!..
Сколько славных имен
Попадало в вагон,
Тот, что рельсы безадресно мчали.
 
 
«У меня муж – майор. И два сына мои
Старший в армии. Стало быть, взрослый.
Ну, давай о себе. Как делишки твои?»
Только кто ж задает мне вопросы?
 
 
Но твержу: «Все в порядке. И тоже семья.
Есть и сын. Как и ты – не в накладе.
Все же где и когда повстречал я тебя? —
Брось мне круг поскорей, Христа ради».
 
 
Припев.
 
 
Где же все получилось? Больница ли? Крым?
Или вы мне однажды наснились:
Север белый, лесная заимка и дым…
А признаться, спросить – выше силы.
 
 
Только камень в душе. С виду – полный ажур.
Ты довольна. Я тоже счастливый.
Почему ты нас свел на дорогах, Амур,
И покинул, сбежав торопливо? —
 
 
Припев.
 
 
Все же где и когда, почему и зачем
Мы с тобой так недолго встречались?..
И, конечно, немало вопросов и тем
Незакрытыми нами остались…
 
 
«Что ж – бывай!» Будь и ты. Всё умчалось давно.
Не осталось ни вкуса, ни звука.
Наших прежних ночей молодое вино
До конца иссушила разлука.
 
 
Припев.
 

 
Осень осыпала кроны у кленов,
Ветер безжалостно треплет и рвет.
В небе безудержно плачет ворона —
Видно, ей тоже, бедняге, не мед.
В небе безудержно плачет ворона —
Видно, ей тоже не мед.
 
 
      А дождь сечет,
      Вокруг течет,
      И ветер злой
      Нагнал нам дней ненастных рой.
      Но все не в счет,
      Раз день придет,
      И кроны кленов
      Вновь покроются листвой.
 
 
Лишь не вернется весной обновленной
Юность, что лодкой нырнула под лед.
Старость накатит, как осень на клены, —
Только нам кроны никто не вернет.
Старость накатит, как осень на клены, —
Кроны никто не вернет.
 
 
      И вот течет
      Река под лед,
      И, значит, чуть —
      И отправляться в эту жуть.
      Пусть все не так,
      Но все ж никак
      Нам не свернуть
      И эту жуть не обогнуть.
 

А.Ж.

 
Лето проходит,
Сказку уводит,
Нас ни о чем не спросит.
Вскоре одни
Тусклые дни
Миру навяжет осень.
 
 
Только засеет,
И оскудеет
Все, что взошло под небом.
Вот и наряд
Кленов подряд
Желтым раскрашен не был…
 
 
Чем же тебя утешить, мой друг,
Если проходит лето?
Тем ли, что песня друзей и подруг
Нами не вся пропета?
 
 
Дальше по планам
Быть без тепла нам,
Как без цветов и цвета.
Вот уже мгла
В лужи смела
В листьях остатки лета…
 
 
В прошлом все дни те
С солнцем в зените,
В ярких следах на коже…
Звездных ночей
С бредом речей
Больше не будет тоже.
 
 
Что же еще придумать, мой друг,
Разве что только это? —
Если к нам осень нагрянула вдруг,
Есть еще бабье лето.
 
 
Что ж, если рано
Вышла пора нам
В мрак повернуть со света?
Значит, светло
С нами жило,
Но распрощалось лето.
 
 
Просто отныне
Нет и в помине
Дней, что всегда синели.
Стиснет мороз
Горло до слез
И навсегда – метели.
 
 
И не добавить нам ни словца
К песне, что вся пропета —
Вьюга лишит всех надежд до конца,
Даже на бабье лето.
 

 
У меня душа, как одуванчик,
Только дунь слегка и облетит,
Хоть давно я, кажется, не мальчик,
И пора б опору обрести.
 
 
Пусть с лица я в точности обвальщик,
Со спины – пиджак на мне трещит,
Но душа моя – как одуванчик —
Только дунь слегка – и полетит.
 
 
Я в делах подвохарь и обманщик.
По добру со мной не разойтись.
Для кармана вашего – карманщик
Не пришлось своим обзавестись.
 
 
Я всю жизнь в борьбе немилосердной
И готов испить свое до дна.
Почему ты так жестокосердна,
Да и разве ж только ты одна?
 
 
Я тебе киваю, как болванчик,
От усердий лысина блестит,
А душа моя – как одуванчик —
Только дунь слегка – и облетит.
 
 
Так не дуй хотя б с утра пораньше.
Мне слова твои – как в сердце нож.
Ведь душа моя – как одуванчик —
Отлетит – и больше не вернешь.
 

 
Если б можно назад воротиться,
Вновь не стал бы преградой вокзал…
Было время решить и решиться,
Только я, как всегда, промолчал.
 
 
Я тогда промолчал,
Ни о чем не сказал
Из того, что годилось влюбленным,
Только пнем проторчал
Да под нос промычал
Что-то в ритме колес под вагоном.
 
 
Помню – нежно сады зеленели,
Значит – было все лучшей порой,
И не только не пели метели,
Но теплынь не сменилась жарой.
 
 
Мне б вагон тот догнать,
Об ошибке сказать
В мир открытым проемам оконным,
Но понять не сумел
И стоял да смотрел,
Как уходит вагон за вагоном.
 
 
Лето яблоком спелым свалилось,
Затерялось в пожухлой траве…
Словно это случайно приснилось
Душной ночью больной голове.
 
 
Лишь тогда стал умнеть
И, умнея, жалеть,
А жалея, – бродить по перронам,
И чем больше жалел,
Тем все дольше смотрел,
Как проходит вагон за вагоном.
 
 
А потом налетели метели,
Мир мой стиснули жестким кольцом,
Запустили свои карусели
Перед белым от стужи лицом.
 
 
Я готов закричать,
За вагоном помчать
Диким психом, последним шизоном,
Но, хоть свет обогнуть,
Иногда не вернуть,
Что однажды ушло за вагоном.
 
 
Ох, метелей шальных карусели,
Вы порой пострашнее войны!
Все тепло разогнать вы успели.
Без тепла не бывает весны.
 
 
Потому надо в срок,
Коль вступил на порог,
Всё сказать по весенним законам,
Чтоб к зиме всё успеть
И сквозь снег не глядеть,
Как проходит вагон за вагоном.
 
 
Чтоб в конце не жалеть
И в тоске не глядеть,
Как уходит вагон за вагоном.
…Как проходит вагон за вагоном.
…Как уходит вагон за вагоном.