Текст книги "Гринтерра (СИ)"

Автор книги: Алексей Салтыков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

– Ты уступишь её мне. – улыбнулась женщина, взглянув на племянника, и кинула Камалию одному из своих людей. – Отнеси её ко мне в кабинет и сними кандалы! – затем, повернув голову к работорговцу и до конца выдохнув, накопившийся в лёгких, дым, произнесла. – Моё терпение кончилось Жарго, утром тебя не должно быть в городе или пеняй на себя.

– Я продал её господину Нурмуроту за две тысячи сто! – дрожащим голосом проговорил лысый, потеющий от страха толстяк, в след уходящей королеве, и та лишь с лёгкой ухмылкой откинула голову на бок.

– А я называла две тысячи серебряных и, думаю, тебе этого хватит, чтобы уйти живым. Не испытывай моё терпение.

Жарго чуть не провалился сквозь сцену от такого унижения на глазах у стольких людей, но ему нечего было противопоставить. Аукцион закончился немедленно.

***

Камалия очнулась в комнате с бамбуковыми стенами и тёмно-бардовыми занавесками. У неё болела голова, а горло всё ещё чувствовало прикосновение той жуткой женщины. Кама лежала на зелёном диване из резного тёмного дерева с вышитыми узорами на мягкой части, и осматривала хоромы, в которых оказалась, всё больше изумляясь миру за пределами окрестностей Тиабата. В комнате было много резной деревянной мебели: письменный стол, стулья вокруг него, шкафы с книгами и комоды, ширма и большая кровать, стоящая за большими занавесками в углублении стены. Девочка встала и начала осматривать богатую обстановку. Она никогда не видела ничего подобного, но больше всего её внимание привлекло количество книг в шкафу. У неё дома их было всего штук пять, но здесь, в столь огромном собрании, одна из них привлекла больше всего внимания. Большая толстая книга в красной кожаной обложке с надписью «Великие и малые дома континента». Взяв книгу с полки, Камалия уселась обратно на диван и начала листать. Окон в комнате не было, а бежать через дверь не было смысла, у двери стоял охранник, чей резкий запах изо рта девочка могла бы учуять и за десять верст. В книге были описаны все известные дома континента, был там и Дом Орешника, к которому относилась Кама. В описании было написано одно слово «Справедливость».

“Мда… Только вот где же эта справедливость?”

Гербом дома были, как ни странно, два дерева, кроны которых сплелись сверху, образуя арку, в которой находилась связка из трёх орешков, средний из которых был расколот пополам.

– Знакомые деревья. Кажется, это они растут при входе в нашу деревню. – Кама листала страницу за страницей и наконец нашла то, что искала. Название гласило – «Великий дом Ели», а снизу красовался герб с изображением одноименного дерева. В описании же было написано:

«Этот дом контролирует весь преступный мир континента, ни одна крупная торговая сделка не может обойтись без участия этого великого дома, ни один крупный пиратский рейд не может обойтись без согласия на то Великого дома Ели. Не смотря на чёрный статус, этот дом считается великим, поскольку область жизни, что он контролирует, играет огромную роль на политической арене континента. Не стоит забывать о истории его создания, когда род Ренней взял главенство над городом-тюрьмой Адаид, а затем подчинил своей воле и остальные. Именно с того момента вся тёмная сторона мира стала подвластна лишь тёмному роду Ренней. А не контролируемая, до того момента, криминальная сторона крупных городов по-настоящему начала бояться лишь этого дома.»

Камалия закрыла книгу и поставила её на место. У девочки болела спина от ударов того работорговца, но она всё равно решила размяться на мягком ковре.

“Значит эта женщина из Дома Ели. Зовут её, Коджи и она страшно сильна. Стоит быть с ней настороже. Она явно не последний человек в этом городе, если не в мире.”

Замок в комнату начал проворачиваться, и дверная ручка повернулась. В комнату зашёл тот самый козлобородый мужчина, что был на площади и казнил пленника – Хейч.

– Ты! – указал он пальцем на, от ужаса вжавшуюся в диван, Камалию. – Иди сюда и без фокусов!

Хейч вытолкнул рабыню из комнаты. И не имея желания злить такого человека, Кама шла вперёд подталкиваемая лысым мужчиной. На вид ему было около пятидесяти лет. Сухой поджарый торс оголял его рёбра, но под бледной кожей всё равно виднелись плеяды мышц, внушающих Камалии уважение.

“Довести своё тело до такого идеального состояния? Этот Хейч должно быть сильный воин.”

Петляя каменными коридорами, они в конце концов вышли в большое шумное помещение, заполненное людьми всех сортов. Здесь были богатые торговцы и попрошайки, наёмники и проститутки, пираты и солдаты в синих мундирах. Люди стояли в несколько ярусов на разных этажах, окружая высокую клетку, возвышающуюся над бойцовской ямой, внутри которой дрались подростки. Зрители брызгали слюной и напитками, разнообразие запахов сбивало Камалию с толку, но, похоже, всем здесь было плевать на местные ароматы и контингент, люди пришли сюда придаваться своим самым низменным чувствам. Проведя девочку сквозь всю эту толпу на один из этажей, связанных лестницами. Хейч подвёл юную рабыню ко входу в комнату, одна из стенок которой выходила на решётку арены.

– Заходи и веди себя прилично с госпожой Ренней! – Хейч отворил рукой дверь и подтолкнул Каму во внутрь.

Коджи Ренней, также известная как тёмная королева, сидела, развалившись на красном бархатистом диване, попивая алкогольный напиток кровавого цвета из стеклянного бокала. Раздваивающийся язык изредка облизывал края стеклянного изделия, чем вызывал неоднозначную реакцию у наблюдающей за этим Камалией.

– Оу! – женщина явно обрадовалась приведённой рабыне. – Ты произвела на меня настоящий фурор. Первый раз вижу такой дикий нрав у простой рабыни из Гринтерры!

– Я – не рабыня!

– Конечно-конечно… Только вот метка на твоей пояснице говорит обратное. – Коджи налила из бутылки странный напиток во второй бокал и протянула девочке. – Держи и расслабься. Теперь ты моя игрушка и я остаюсь в праве убить тебя в любой момент. – В янтарных глазах черноволосой женщины читалось, что она не лжёт, она действительно была готова убить свою новую игрушку, не задумываясь ни на минуту. И Камалия быстро выхватила странный стеклянный стакан, в одно мгновение опустошив его до дна.

– Ты поэтому схватила меня за горло тогда, на аукционе?

– А ты думала, что все остальные спустят тебе с рук такую выходку? Могу отдать обратно, узнаешь, что бы могло быть. – увидев, что девочка замялась и поджала губы, королева решила продолжить. – Если ты до сих пор не догадалась, то я всё-таки представлюсь: глава Великого дома Ели, Коджи Ренней! – сделав ударение на своём имени, властная женщина подмигнула Камалии и, не дав ответить, продолжила. – Если ты станешь чемпионкой на этой арене, то я сотру твою метку рабыни навсегда. Тебя ведь устроит такой вариант?

Глава 10. Старый знакомый

Никогда ещё ему не было так страшно, как сейчас. Ганджи Бадд взял коня, что дети так опрометчиво оставили в лесу неподалёку, и скакал на нём без остановок по саванне, придерживая свой двуручный меч на поясе. Любой скакун давно бы уже выдохся, но рантары умели вливать в своих лошадей живу и те могли бежать множество дней, лишь иногда подкармливаясь на редких стоянках. След своего бывшего сотника Ганджи взял с оторванной руки и уже понимал, что должен прийти в Порт-о-Сент. После прилетевшего ворона, оставив Эобара охранять Деревню Орешника, Ганджи через пару дней беспрерывного движения был уже в деревне Торгейн.

“Победить Изаю Вимура с его отрядом лучников честным путём у Алатаса не было ни шанса, но всё же он как-то смог это сделать. Изая, будто сквозь сон, сказал беречься от дыма без запаха гари. Астромариновая пыль – лишь она могла сделать беспомощным даже обладателя пятой стадии анимы, но откуда этот придурок мог взять такую редчайшую вещь. Даже мой меч стоит целое состояние, хоть и содержит лишь на очень малую часть этот редкий металл. Как так совпало? Как совпала тренировка юных воинов наших деревень с нападением на Торгейн?”

Не теряя ни секунды Ганджи выбежал из деревни-пропасти по запаху бывшего подчинённого, оторванная рука стала отличным способом взять след этого ублюдка.

“Я тебя на куски порву, сукин сын!”

Светило полуденное солнце, а саванна заканчивалась и вдалеке стало видно Каменное море. Ганджи был уже измождён. Он не мог есть, еда просто не лезла ему в рот. А воду срочно нужно было заменить чем-то покрепче. Среди скал на берегу он заметил множество столбов дыма с запахом горелого мяса и подогнал коня бежать быстрее. Но конь устал не меньше, чем его наездник и потоки живы уже не могли перебороть накопившуюся усталость. На большой скорости передняя нога скакуна задела небольшой камень, лежащий на пути у сумасшедшей погони, и подвернулась. Дальше его голова полетела вниз, переламывая шейные позвонки о твёрдую землю, а с седла полетел всадник, кто, как и конь, не смог избежать столкновения с твердью. Скакуна перекинуло через голову, окончательно переламывая шею, и его дыхание стихло. Ганджи поднялся на ноги и взглянул на своего друга, служившего ему верой и правдой уже очень много лет. Останавливать погоню для его похорон не было времени и старший Бадд просто поцеловал того в запылённый саванной лоб.

– Спи спокойно, мой друг. Твоя дань жизни не будет забыта.

И бывший анхель рантаров, отряхнувшись, продолжил бег в направлении чёрных столбов дыма, принадлежащих знакомому поселению негодяев.

Порт-о-Сент был укреплён пуще прежнего. Высокий забор из толстых брёвен с большими крепкими воротами несколько метров в высоту. Когда полк рантаров патрулировал эти земли, то это поселение каждый раз разносилось ими в щепки, из-за проводившихся сделок работорговцев и продаже частей тела различных редких зверей, что в избытке водились в этих окрестностях. Но в этот раз поселение выглядело значительно фундаментальнее, а на флагштоке развевался флаг Эйдоса: золотой кленовый лист с тремя чёрными лилиями на нём.

“Ха-ха… Пираты испытывают судьбу или решили, что эйды спустят им это с рук?”

Безумие овладевало человеком, чью силу когда-то признавал весь континент, и его решение не заставило себя ждать. Ганджи с каждым вдохом постепенно наполнял тело природной энергией и поднимал свою стадию анимы с четвёртой, на которой он вёл преследование, до пятой. Тату на руке багровело, подобно раскалённому железу, и начало испускать клубы алого пара. Сила анимы тигра вышла на пик. Часовые на сторожевых вышках даже не успели среагировать на внезапное появление противника. Один удар ногой и ворота разлетелись в стороны, разнося в щепки, державший их засов.

– Готовы сдохнуть?! – Освобождая клинок от ножен, произнёс бывший анхель рантаров, носивший легендарное прозвище, данное ему в молодости – Тигр Юга.

Солдаты в синих мундирах, что стояли у ворот, разлетелись словно тряпичные куклы и упали замертво. Зазвонил сигнальный колокол, оповещая всех в портовом поселении о нападении неприятеля.

– Я вас не трогал! Думал хватит мозгов не соваться в мои владения! Видимо ошибся…

– ОГОНЬ!!! – скомандовал кто-то из командиров.

– Где вы взяли мундиры и флаг Эйдоса, уроды?! – уворачиваясь от свинцовых пуль, Ганджи становился в глазах солдат армии Эйдоса настоящим чудовищем. Кто-то из них бросился убегать, но был настигнут камнем, брошенным ему в голову. – И это вы то разбойники и пираты?! Даже если вы и правда эйды, то точно причастны к похищению Камалии. Решились отомстить за принца? Кучки говна стоят больше, чем все ваши поганые душонки!

Ганджи умело орудовал двуручным клинком, рассекая людей пополам. Кулаками и ногами он переламывал кости, бегущим на него со штык-ножами, солдатам. Его белая сорочка окрасилась в кроваво-красный цвет, а лицо со стекающей по нему кровью источало неистовство. Разлетающиеся от смертельного урагана, плоть и кишки раскидывало в разные стороны. Стены зданий буквально разрезал клинок, рассекая вместе с ними и тех, кто прятался за ними. Волосы, окрашенные в цвет заката и источающая алый пар рука с тату тигра, внушали звериный ужас во всех солдат, которые, исполняя приказ выбегали на бой с неприятелем и тут же погибали от рук жуткого монстра, про которого им с детства рассказывали ужасающие истории. Если бы кто-то знал, что когда-нибудь этим мальчикам, поступившим на службу в армию Эйдоса совсем недавно, придётся столкнутся со своим детским кошмаром, никто из них не дал бы присяги императору и не отправился в последнее путешествие на берега Гринтерры.

Ганджи схватили за плечо из-за спины, но Бадд ударил кулаком почти наугад, развернувшись и вложив в руку как можно больше силы, чтобы не оставить от смельчака и мокрого места. Звуковая волна заложила уши рядом стоящих солдат, а удар сопровождался лёгким скрежетом металла.

– БАДД!!! Совсем из ума выжил?! Это солдаты флотилии Эйдоса!!! – Крик мужчины с металлическим протезом вместо руки остановил бойню обезумевшего отца. – Остановись! Мы тебе не враги! У Эйдоса и Гринтерры перемирие вот уже одиннадцать лет!

– Адмирал Акамир? – рука Ганджи затряслась от нервного напряжения и вышла из захвата крупного мужчины с анимой белого медведя. Седой старик был выше анхеля рантаров на целую голову, с широкими плечами и мощным торсом. Несмотря на преклонный возраст, он был в отличной физической форме. Будто вытесанное из камня лицо было серьёзным и по-военному строгим, на нём было множество шрамов былых времён. Седые волосы и короткая белая борода, синий офицерский мундир и полный протез правой руки, в котором крутилось множество шестерёнок и двигались поршни. Природная энергия, накопленная Ганджи, поглощалась этой рукой с неимоверной скоростью.

“Астромарин!” – пронеслось в голове бывшего анхеля.

– Ты обезумел, воевода, но вижу рассудок ещё сохранился в твоей дурной башке. – адмиральский басистый голос заставил Бадда опустить клинок вниз. – Все! Опустить ружья! Я сам разберусь!

– Адмирал… Что ты… Что ты здесь делаешь? – силы были на исходе, и Ганджи опёрся на меч. Он знал этого командира эйдов и когда-то им даже пришлось биться плечом к плечу, утихомиривая восстание южных островов.

– Задание у нас здесь, дурная ты башка. А ты мне тут головную боль добавляешь. Как, по-твоему, мне объяснять семьям погибших от твоей руки сынков, что произошло. Думаешь, можно вот так просто вломиться в военный лагерь, порубить целый взвод наших солдат и выйти невредимым?

– Я виноват…

– Конечно виноват. Но судя по твоим горюющим глазам, у тебя была какая-то причина.

– Акамир… Мою дочь… Её украли… Камалию украли… – Ганджи никогда ещё не казался таким беспомощным. Слёзы проступили на его лице, обнажая истинные отцовские чувства.

***

Лёгкий морской бриз заставлял волны покачивать адмиральский фрегат. Корпус издавал неприятный скрип и разносился эхом по внутренним помещениям судна. Два ветерана былых войн сидели за тяжёлым столом перед стеклянной бутылкой крепкого напитка.

– Я не буду это пить, адмирал. От твоего пойла так и разит какой-то отравой.

– Попробуй, Бадд! Ты просто не можешь отказаться. Ведь сейчас ты вроде как мой пленник. Ах-ха-ха!

– Удивительно, что ты меня сразу не убил… – поникший пуще прежнего, с синяками под опухшими глазами Ганджи снова вернулся в паутину, из которой так желал выбраться в прошлом.

– Зачем убивать такого важного военнопленного? – басистый голос Акамира фон Гаррена, командующего первой флотилии Эйдоса, а по совместительству главы одного из малых домов, казался сейчас раскатом грома, надвигающейся морской бури. – Выпей, полегчает. Извини, что забрали твой меч, сам понимаешь, меры предосторожности.

– Как первый флот оказался в Порт-о-Сенте?

– Так ваш царь также, как и цари до него, начиная с великого раскола, пытается объединить Гринтерру и Эйдос. Жаль, что не выходит, но за попытку тоже можно уважать.

Темноволосый пленник выпил поставленный деревянный стакан с предложенным пойлом и закашлялся.

– Продолжай.

– В общем, ваш царь договорился с нашим послом об некотором обмене военными сведениями, среди которых числился этот порт, который, к слову, нам был, как мачта под фальшкилем, в общем, не к месту. Посол был с нами всё плавание, но, приплыв, его планы как-то резко поменялись и он, взяв один из наших кораблей с командой, смотался в неизвестном направлении. Место это кишило отребьем, которое мы быстро перебили. Кто-то, правда, успел сдаться в плен, якорь им в бухту, добрый я стал слишком, но это не очень помогло придуркам. Пришлось их заставить трупы своих корешей перетаскивать и сжигать.

В глазах гринтерского воеводы помутнело.

– Никогда такой алкашки не пробовал… – и мощный торс Тигра Юга с гулким звуком рухнул на стол без сознания. Старый эйд сморщился и выпил залпом ещё один стаканчик своего напитка.

– Эх… А мне нравится…

***

В сознание Ганджи пришёл уже утром следующего дня по-отцовски укрытый огромной белой шкурой. Голова немного побаливала, но, поднявшись на ноги, это оказалось меньшей из бед.

Кое-как доковыляв до выхода на палубу и поднявшись на капитанский мостик, Бадд застал огромную фигуру адмирала в стойке какого-то неизвестного боевого искусства. Рядом с ним в такой же стойке стоял пухлый мальчуган, со стороны напоминавший большое пушечное ядро. Несмотря на свои формы, парень в точности повторял за фон Гарреном все движения. А когда они закончили разминаться, Ганджи подошёл ближе.

– Сын?

– Мой внук, Грегори. Его родители погибли в Краткой войне.

– Сочувствую…

– Война никому не сочувствует, она лишь уничтожает. Когда-то я был готов, как ты вчера, сорваться в Гринтерру, чтобы найти тебя и расколоть твой череп. Хорошо, что меня тогда смогли удержать в столице.

– Я…

– Ты не знал. Ты исполнял приказ. Как и все мы. Поэтому я так болею за ваших царей и нашего посла. Может хоть кто-то остановит это трёхсотлетнее безумие. – адмирал подтолкнул внука на выход с капитанского мостика, а сам повернулся к бородатому мужчине, что одним своим видом некогда внушал ужас в любого из эйдов.

– Акамир, ты говорил, что у вас есть пленники. Могу я с ними поговорить?

Перейдя по трапам на другой корабль и пройдя мимо нескольких постовых, обливающихся потом при виде красноволосого гринтерца, Акамир вывел Ганджи на тюремную палубу, где сидели заключенные разных мастей.

Прошлый опыт подсказал Бадду, у кого искать информацию об украденной дочери. Взгляд упал на неприметного сухого мужчинку, сидевшего в углу одной из камер. От него пахло горелым человеческим мясом, а руки были по локоть испачканы в грязи.

– Ты. Подойди сюда! – но заключённый не среагировал. – Или к тебе подойду я… – Тигр Юга сделал шаг к решётке.

Встав с пола, мужчинка подошёл ближе.

– Если надо корешей закладывать, то я не из таких, вояка.

Рука просунулась между прутьев и схватила наглого пленника за грудки.

– Либо ты мне расскажешь то, что мне нужно, либо я протащу тебя сквозь эту решётку, выдавив из тебя всё дерьмо. Может тогда ты станешь сговорчивее?

***

Получив свой меч из рук солдата, Ганджи окинул клинок заботливым взглядом. Акамир фон Гаррен со своим внуком стояли рядом, выпуская своего самого важного пленного.

– Бадд, я отпускаю тебя только для спасения твоей дочери, помни это. Когда дело будет сделано, ты должен будешь сдаться сам.

– Клянусь, так и будет. Я вернусь после того, как спасу Камалию.

– Ну тогда, желаю тебе удачи, папаня! – адмирал потряс своего старого друга за плечи и широко улыбнулся, будто провожал своего собственного сына.

Накинув на плечи подаренный длинный чёрный плащ, Ганджи Бадд кинул последний взгляд на своего прошлого врага.

“Как странно складывается жизнь. Считаешь друзьями одних людей, а других врагами. Но судьба, наверное, от скуки меняет их местами.”

Глава 11. Бойцовская яма

В комнату, если её так можно было назвать, принесли новую одежду для молодого бойца. Камалия хотела было обрадоваться, но всё было сшито на взрослых мужчин. Больше всего ей подошли красные шаровары, которые она смогла успешно затянуть на талии вшитой верёвкой и завязать поверх этого бардовый пояс. Низ штанов пришлось подвернуть таким образом, чтобы ничего не мешало ей свободно двигать ногами. Рубаху, что ей с такой любовью вручили на аукционе рабов, она откинула в сторону и обвязала грудь красной повязкой, а поверх неё одела короткий чёрный добок. Широкие короткие рукава не мешали движению рук, а в теле чувствовалась свобода. К тому же местный климат, был отнюдь не благосклонным, привыкшей к постоянной жаре Каме. Холодный морской воздух проникал даже сюда, в одну из тюремных камер центрального здания города-крепости Адаид.

Договор с Коджи был простой: Камалия выигрывает десять боёв подряд и получает возможность сразиться с чемпионом бойцовской ямы, а тёмная королева освобождает её от рабства. По одному бою, раз в три дня. Девочка определённо хотела получить свободу, но вот убивать других людей ради неё была не готова. Первый бой был назначен на сегодняшний вечер, но вот когда настанет этот вечер Кама не знала. Сумрачное небо, что она видела сквозь решётку маленького окошка, казалось, не меняется совсем. Смена дня и ночи проходила незаметно, и девочка неожиданно для себя уснула на нескольких разодранных шкурах, что ей кинули на каменный пол.

Разбудил её громкий стук в тяжёлую деревянную дверь и голос Хейча:

– Вставай! Ты бьёшься следующая!

“Будем надеяться, что противник не окажется огромным не по годам развитым подростком.”

Камалия вышла из своей каморки и тут же Хейч подтолкнул её в нужное направление по длинному коридору из таких же однотипных дверей. Вывод напрашивался сам собой: эта крепость и правда была когда-то тюрьмой, а этот лабиринт был создан, чтобы отсюда никто не смог сбежать. Коридор петлял, а козлобородый обогнал пленницу и уже шёл впереди Камы, совсем не боясь от неё неожиданного нападения.

Множество перекрёстков, на которых они заворачивали, множество лестниц, что выглядели совершенно одинаково. У Камалии начинала кружиться голова, ведь столь однообразного места она ещё не видела.

– Что? Головка кружится? Потом привыкнешь… Этот замок называется Гаргарос и изначально был построен как тюрьма, из которой никогда никто не должен сбежать без позволения хозяйки города.

Хейч подвёл её к решётчатой двери, за которой была та самая бойцовская яма, что Камалия видела ранее. Юная дикарка зачесала рукой волосы назад и вышла навстречу неизвестности. Всё тот же запах табака, алкоголя и чьих-то испражнений. Стены бойцовской ямы были испачканы кровью бившихся здесь зверей, но никак не людей. Хейч вышел на середину и развёл руки, привлекая к себе внимание, а зал понемногу затих.

– Моя госпожа, Коджи Ренней, приобрела себе нового бойца. Ей всего одиннадцать лет, но она уже чуть не задушила одного из сильнейших бойцов города. Тогда на ней были кандалы, но сегодня носительница анимы гепарда покажет всем на что она способна без них! – губы Хейча растянулись в ужасающе мерзкой улыбке, и он поспешил выйти из ямы, заперев за собой дверь.

На другой стороне ямы дверь начала отворяться и в неё вошёл невысокий парень. По возрасту он был, примерно, ровесником Камалии, но смотрел на неё каким-то нечеловеческим, диким взглядом. Ногти на его руках и ногах были давно не стрижены, а расцарапанное тело было видно сквозь одетое на нём тряпьё.

– Привет. – Кама протянула руку сопернику, но тот кинулся на неё с ужасающим визгом. Казалось, что он хочет её расцарапать или разорвать, но юная Бадд ловко уворачивалась от размашистых ударов дикого недруга. Спарринги с Оби и отцом, в которых она участвовала, не предполагали получение серьёзных травм или глубоких порезов и даже так приходилось тяжело от полученных синяков, поэтому девочка с Тиабата не предполагала, что этот противник бьётся с ней насмерть. – Ты обнять меня хочешь или всё-таки руки пожмём? – но мальчик не слышал голоса своей соперницы, в этом месте ему доказали: либо убьёшь ты, либо тебя. Ловкий кувырок между широко расставленных ног и Камалия взяла его в захват, повалив на песок лицом.

– Ты сдаёшься?

– Аррр!!! – с диким рыком мальчик провернулся, сломав себе ногу в месте захвата и полоснул длинными когтями по спине Камы. Брызнули первые капли крови, и зрители пришли в восторг. Девочка упала на песок и перекатилась к стене. Против неё стоял хромающий противник и медленно пододвигался к ней, подволакивая сломанную ногу.

– Не стоит этого делать. Не надо! – Камалия подняла руки перед собой, выставив ладони перед собой.

– Убей меня! – слёзы из глаз мальчика лились по испачканному песком лицу. В последней попытке он сделал рывок вперёд. Камалия плавно ушла в сторону и кулак юной гринтерки попал в нижнюю часть подбородка, оставив противника без сознания.

УБЕЙ! УБЕЙ! УБЕЙ! – зрители требовали смерти этого ребёнка, словно, если этого не произойдёт, следующий день никогда не наступит. Кама посадила парня у стенки и постучала по своей двери. Которую открыл уже безрадостный Хейч.

***

Коджи лежала на своей кровати. Сегодня у неё появилась новая игрушка, но вот жалость, убивать та отказывается.

“Ну что же? Раз убивать она не хочет, то пускай вырубает своих оппонентов одного за другим. Каждый следующий будет сильнее и опытнее, и кто-нибудь вытянет из неё дикого зверя. Всему своё время.”

В этот момент в кабинет постучался и вошёл Хейч, склонив лысую бледную голову.

– Ты убил того зверёныша?

– Да, как Вы и приказали, госпожа.

– Тогда проверь Жарго с его людьми и доложи мне. Этот работорговец привёз интересную игрушку. – “И кого-то мне эта игрушка напоминает…”

***

Судя по стихшему шуму за решёткой окна, жители города покинули улицы и направились по домам. Ночь это была или же утро было не важно. Через некоторое время возле двери кто-то начал шептаться со стражником и две пары ног приблизились к камере. Звон связки ключей, звук открывающегося замка и на порог шагнул Шион. Старый раб нёс в руках какое-то подобие сапогов.

– Шион! – девочка кинулась старику на шею, совершая прыжок через всё помещение, чем чуть не сбила с ног своего единственного друга в этом месте.

– Тише… Тише милая… – засунув в сапоги руку, старый прохвост достал гребешок и глиняный кувшин с каким-то отваром.

– Что это? – Камалия с интересом заглянула в маленький сосуд и посмотрела на раба своими разноцветными глазами. – И что ты здесь делаешь?

– Тёмная королева купила меня, как человека знающего диалект южных островов. А в кувшине специальная жидкость для промывки ран. Госпожа Коджи приказала позаботиться о тебе.

Сидя в камере, под светом факела Шион ухаживал за располосованной спиной Камалии, хоть раны и не были глубокими, но туда могла попасть зараза и тогда всё могло бы закончиться плачевно. Расчёсывая своей подруге волосы, раб не мог не заметить отличного телосложения гринтерки: мышцы были видны по всему её телу и наблюдая за боем, южанин понял, что пользоваться ими она тоже умеет и, видимо, королева сделала такой же вывод. Девочка казалась ему смышлёной и доброй, но это отнюдь не спасает жизнь в таких местах, а лишь приближает кончину. Камалия также примерила принесённые ичиги, сапоги, что он принёс. Они показались Камалии лишним атрибутом её одежды, тем более она не привыкла носить обувь и босиком чувствовала себя намного увереннее. Из старой белой рубахи с рынка рабов Кама сделала себе пару бинтов, которыми обмотала свои кисти. На Тиабате девочка часто сбивала кулаки в кровь во время тренировок с отцом, и ей приходилось делать тоже самое.

Когда наступило утро, Гаргарос начал заполняться воинами Дома Ели, а также гостями города, старый раб переложил спящую девочку со своих колен на шкуры и покинул камеру.

Следующие дни были короче предыдущих, Камалия тренировалась в своей камере, вспоминая все наставления отца. Решимость покинуть это место не покидала её сердце и наполняла его отвагой. Второй бой был закончен, едва успев начаться и также прошёл третий. Последнему оппоненту кто-то из зрителей скинул кинжал и юной воительнице пришлось выкручиваться из ситуации. Самое страшное было то, что пользоваться холодным оружием этот боец умел и не стеснялся бить в самые уязвимые точки. Но клинок был выбит из ладони точным ударом ноги по запястью, а дальше воспользовавшись замешательством своего противника девочка попала другой ногой в солнечное сплетение, чем и закончила поединок.

***

– Какая у неё фамилия?! – Коджи выронила бокал с вином и по её лицу нельзя было сказать довольна она или зла, но вот удивление в глазах тёмной королевы читалось чётко. Таким лицо этой женщины не видел никто много десятилетий. Напротив неё стоял старый мужчина с седыми волосами и смуглой кожей. – Шион, если ты врёшь, то я лично сдеру с тебя кожу и обтяну ей Великую Ель.

– Она сама так сказала. Её фамилия Бадд, моя госпожа. Девочка верит мне, ей нет смысла лгать.

– Верит значит… – черноволосая властительница Дома Ели взяла новый бокал и налила вино из серебренного графина. – Хейч! – в кабинет вошла права рука владыки Адаида. – Ты узнал, как дела у Жарго?

– Они ещё не покинули Адаид, госпожа Ренней. У них не хватило времени на запас провизии. Слишком много кораблей в последнее время сделали на него заказы и их очередь ещё не подошла.

Выпив полный бокал залпом, Коджи поставила его на стол с такой силой, что ненароком сломала ему ножку.

– Хейч, возьми людей и перережь глотки всей команде «Призрака», сгрузи их на корабль и отправь с каким-нибудь надоевшим тебе придурком на скалы Цербера, или сделай так, чтобы корабль разлетелся в щепки подальше от нашего порта.

– Как прикажете, госпожа Ренней. – гнусавая улыбка на лысой голове, казалось, почти не покидает это дикое лицо.

– А для тебя, Шион, у меня есть особое задание… – с лёгкой ухмылкой оценила она своего переводчика.

***

– А теперь, мы представляем вашему вниманию потрясающего бойца! Его сила поражает! Обладатель одного из самых редких знаков континента! Этот боец смог оторвать конечность взрослому мужчине голыми руками, и это пока его колошматили дубинками! Гирион! – представитель бойца, по совместительству слуга владельца этого раба отошёл в сторону, когда закованного в цепи ребёнка тринадцати лет с мощным торсом ввели на арену. А с противоположной стороны бойцовской ямы открылась другая дверь.

– Самый непокорный участник боёв! Она отказывается убивать, но оставляет своих противников без сознания! Самый быстрый боец, выходивший на эту арену! Лия! – Хейч ловил аплодисменты и тонул в авациях шлюх, воров и убийц. Это имя дала Камалии госпожа Коджи, и теперь зрители знают, как зовут их любимицу.

Кама же зашла в яму и взглядом полным удивления проводила своего представителя.

“Лия? Они просто взяли окончание моего имени? Но зачем?”