Текст книги "Придворный медик. Том 5 (СИ)"

Автор книги: Алексей Аржанов

Соавторы: Виктор Молотов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

– Кирилл, ты что, всю ночь за учебниками просидел? – бросил ему я.

Но брат не ответил. Я ускорил шаг, пропустил несколько ступеней, подлетел к Кириллу.

И замер.

Глаза мальчика закатились. Изо рта течёт кровь. Стоило мне коснуться его плеча, и он тут же рухнул на бок.

Новое ухудшение? И даже «анализ» не отреагировал! Не включился автоматически! Но почему?

Я мигом врубил «превентивный анализ», взглянул на Кирилла…

И на этот раз магия показала мне совершенно другое число.

Жить моему брату осталось не больше тридцати минут.

Глава 7

Осознав, как мало у моего брата осталось времени, я сразу же рванул к дивану, подхватил Кирилла под ноги и положил его на бок. Чуть приподнял голову.

Понимание пришло сразу же, как только я активировал «анализ». Моя магия включилась неохотно, будто до конца не понимала, что рядом со мной на самом деле есть человек, который нуждается в помощи.

Всё дело в природе заболевания Кирилла. Автоматически мой «анализ» включается только в том случае, если кому-то становится плохо из-за обычного недуга. А у моего брата магическая болезнь. Я ещё не наточил свою силу, чтобы она реагировала моментально.

– Кирилл, слышишь меня? – прощупывая пульс брата, спросил я.

Мальчик не ответил. Но тут же закашлялся, как только услышал мой голос.

Изо рта шла кровавая пена. Я ещё не успел осмотреть его «анализом», но уже отметил, где именно нужно искать проблему.

Кровотечение явно возникло в дыхательной системе. Если бы кровь начала выходить в желудок, тогда бы передо мной предстала совершенно другая кровавая рвота. Не ярко-красная, а коричневая.

Кофейная гуща. Так в медицине называют кровь, которая прореагировала с желудочным соком. С соляной кислотой.

Но в данном случае кровь пенистая, красная. И эта пена возникает из-за потоков воздуха. Кирилл бледен, но вижу, что крови он потерял немного. Пока что, по крайней мере.

Но цвет крови подсказывает мне, что ухудшение состояния Кирилла началось совсем недавно. Скорее всего, он проснулся раньше, чтобы повторить материал перед школой. А затем уже начались все эти симптомы. Он потерял сознание из-за падения давления.

Если бы это состояние беспокоило его дольше, кровь стала бы темнее. Или вовсе окрасилась бы в цвет ржавчины.

В идеале в таких состояниях человека стоит госпитализировать. Но я всё ещё не доверяю практически никому из своего окружения. Тот же онколекарь Платонов имеет доступ к любому отделению. Он может в любой момент заглянуть в пульмонологию к моему брату и использовать Кирилла в своих целях, чтобы помешать мне копать под его научно-исследовательский центр.

Я могу помочь ему здесь. Стабилизирую состояние, сам же выпишу справку, чтобы освободить его от занятий на пару дней. А уже затем буду разбираться.

Нужно ускорять своё развитие. Пора переходить к следующему этапу. Усилить «магический анализ» с помощью Ушакова. Он считает, что это может быть опасно для меня, но я всё же готов рискнуть.

А параллельно с этим стоит шагнуть ещё дальше – вглубь обычной лекарской магии. Нужно заполучить «клеточный анализ». И я даже знаю, как это сделать. Правда, с этим делом тоже связан определенный риск…

Но пока что я со всеми рисками очень даже неплохо справлялся!

Это мой второй вариант по спасению Кирилла помимо Чаши очищения. В случае с братом я не собирался класть все яйца в одну корзину.

Времени слишком мало. Воспользуюсь тем планом, который получится осуществить быстрее!

В моей голове прокручивались десятки мыслей, а я тем временем работал над дыхательными путями Кирилла. Уже освободил его бронхи от крови. Теперь брат может спокойно дышать. В сознание приведу его чуть позже.

Судя по тому, что я вижу, кровь сочилась сразу из нескольких бронхов. Впервые вижу такую картину. Никаких явных причин кровотечения нет. Скорее всего, кровь выплеснулась наружу исключительно за счёт магической волны, которую породил изменённый костный мозг.

Точно… Упал уровень тромбоцитов. Система свёртывания крови временно перестала функционировать. Именно поэтому и произошёл такой сбой. Нельзя ограничиваться лёгкими. Нужно проверить ещё и желудочно-кишечный тракт. А также все крупные сосуды.

Кровь могла излиться и в другие части организма.

Я потратил больше получаса, чтобы полностью восстановить состояние Кирилла. Пришлось ещё и со слизистой желудка повозиться. Хорошо, что ухудшение случилось дома, а не в школе. Как чувствовал, тут ещё и желудочно-кишечное кровотечение начало готовиться!

Но я отреагировал вовремя. Сработал на опережение.

Правда, потратил при этом почти все запасы своей маны. Но это была необходимая жертва. Иначе бы я не смог помочь своему брату.

Светлана вышла из своей спальни, увидела нас, опустила взгляд на лужу крови и тут же вскрикнула. Конечно, она испугалась.

– Тише! – попросил я. – Всё уже позади. Я ему помог. Сейчас Кириллу нужно отоспаться. Ты как, крови не боишься?

– Н-нет, – помотала головой Светлана.

– Тогда постарайся, пожалуйста, оттереть следы крови. Если не выйдет – ничего страшного. Я попрошу, чтобы нам заменили мебель.

– Всё в порядке, я справлюсь, – уверенно кивнула служанка. – Павел Андреевич, а что здесь случилось?

– Грубо говоря, то же самое, что и с твоей головой, – вздохнул я. – Заболевание такого же рода, как и мигрень, от которой мы тебя лечили. Но здесь всё несколько сложнее…

Мне придётся объяснить ей всю серьёзность ситуации. Именно Светлане придётся присматривать за Кириллом. И ей можно довериться. Она уже доказала свою верность.

– Сохрани это в тайне, – велел я. – Знаю, что ты умеешь держать секреты. Я перенесу Кирилла в его спальню. В школу он сегодня не пойдёт. Если вдруг ему станет хуже – сразу же звони мне. В любое время. Я брошу всю работу и прибегу сюда. Это понятно?

– Да, господин Булгаков, – кивнула Светлана. – Можете на меня положиться.

Работать сегодня придётся без магии. У меня осталось несколько крупиц маны, чтобы провести «превентивный анализ». Я потратил остатки, чтобы убедиться в безопасности Кирилла.

И, наконец, с облегчением выдохнул. Дата смерти в ближайшие дни больше не предвидится. Но она сдвинулась. Ранее у меня было почти два месяца. А теперь осталось всего полтора.

Время поджимает.

На работе меня, как и всегда, встретила толпа пациентов. Первая вошедшая ко мне женщина тут же заявила:

– Господин Булгаков, мне нужна ваша помощь.

– Присядьте…

– Нет! Я не пациентка, – помотала головой женщина. – Моя фамилия – Дробышева. Я хочу, чтобы вы ответили, куда делся мой муж. Я… Я передумала!

Дробышев… Пациент, которого «похитил» Платонов точно так же, как и нашего главного лекаря.

– Передумали? – не понял я. – Что вы имеете в виду?

– Я отдала его туда, откуда он уже не сможет вернуться. И только вы можете помочь мне в этой беде.

* * *

– Солидная у вас здесь система защиты! – Аристарх Биркин по-хозяйски осматривал четвёртое отделение научно-исследовательского центра. – Поражаюсь, как вы умудрились спрятать под землёй целый комплекс!

Биркин наслаждался повисшим напряжением. После каждой его фразы онколекарь Платонов и его помощник Валерий долго отмалчивались. Аристарх Иванович понимал, как сильно они переживали из-за его присутствия в центре.

Но им уже никуда не деться. Не отвертятся так просто. Все заключённые кроме Константина Романова уже раскололись. Но над Константином по вечерам работает бывший психолекарь Владыкин. Скоро он его сломает.

Хотя это совершенно неважно. Главное, что императорский лекарь Пётр Захарьин раскололся быстрее остальных. К восстанию он не имел никакого отношения. Но он с радостью рассказал Биркину о том, что на самом деле происходит в четвёртом отделении Платонова.

Показания записаны. И теперь Аристарх Иванович может шантажировать научно-исследовательский центр столько, сколько ему захочется.

– Господин Биркин, если бы вы хотели передать Александру Четвёртому информацию о том, чем я здесь занимаюсь, вы бы уже давно это сделали, – осмелился заговорить Аскольд Платонов. – Может быть, вы всё-таки скажете, что вам от меня нужно? Вы же здесь не из-за простого любопытства.

– Почему же? – решил ещё немного поиграться Биркин. – Мне очень-очень любопытно, Аскольд Афанасьевич. Вижу, что мы с вами во многом похожи. Нам обоим нравится мучить людей. Вот только я делаю это ради собственного удовлетворения, а вы имеете с этого большие деньги.

– Это ложь! – воскликнул Платонов. – Моя цель – создать новый химиотерапевтический препарат. Я хочу искоренить онкологию точно так же, как искоренили чуму. Чтобы она стала исключением, а не распространенным заболеванием.

– Да, не спорю. Затея интересная, – улыбнулся Биркин. – Вот только господин Захарьин сказал…

– Захарьин солгал вам.

– Захарьин не мог солгать, потому что он крайне чувствителен к боли и к воздействию зелья правды, – парировал Биркин. – Он заплатил вам огромные деньги, чтобы вы забрали главного лекаря Преображенского. И, как я понял, вы точно так же поступаете и с другими людьми. Сами создаёте внутри них злокачественное новообразование, а затем перенаправляете в свой центр. Обманом, разумеется.

– Так что вы хотите от меня, господин Биркин? – сдался Платонов. – Скажите уже прямо. Денег? Или желаете, чтобы я кого-нибудь убил для вас? Закрыл навсегда в своём центре. Вы этого желаете?

– В первую очередь я бы пожелал, чтобы ваш помощник перестал использовать на мне магию яда. Не сработает, я не один год выводил иммунитет к этой силе, – улыбнулся Биркин.

Платонов удивлённо взглянул на Валерия.

– Ты какого чёрта действуешь без команды? – шикнул онколекарь.

– Вы ведь отдали приказ. Я точно видел этот жест, – попытался оправдаться Валерий.

– Зрение проверь, болван, – не удержался Платонов.

– Девочки, вы закончили? – усмехнулся Биркин. – Может, вернёмся к прежней теме?

– Прекратите издеваться надо мной! – разозлился Платонов. – Я и так понимаю, что вся моя работа теперь в вашей власти, Аристарх Иванович. Что от меня требуется?

– Заманите к себе Павла Булгакова. Закройте его в одной из своих палат. И всё! – пожал плечами Биркин. – Больше ни о чём не прошу.

– Вот так совпадение… – на лице Платонова промелькнула улыбка. – А я ведь прямо перед разговором с вами планировал заняться этим господином. Что ж, раз наши цели пересеклись, можете сами выбрать, чем мне его «одарить». Рак гортани? Лёгких? Или, может быть, сформировать опухоль головного мозга? Что думаете?

– Я вам сам опухоль головного мозга сформирую, – нахмурился Биркин. – Булгаков должен попасть в ваш центр целым и невредимым. Это ясно?

Платонов явно перестал понимать мотивацию Биркина. Аристарх заметил, как у него отвисла челюсть.

Но именно в этом заключался план главного дознавателя. Он не может просто взять и заманить Булгакова в свой штаб. Ведь Павел Андреевич всегда наготове.

Однако Булгаков не откажется посетить научно-исследовательский центр, в котором содержится главный лекарь и некоторые из его бывших пациентов.

Он сам придёт сюда, чтобы освободить похищенных людей.

Но попадёт в ловушку.

И тогда…

– Мне не нужна его жизнь, господин Платонов, – заключил Биркин. – Меня интересует только шрам Булгакова. И ничего более. Заманите его сюда, как муху в паутину. Уж с этим вы точно справитесь.

– А что насчёт Захарьина? – напрягся Платонов. – Он ведь будет и дальше болтать о…

– Я же сказал вам. У него очень низкий болевой порог. Смерть во время пыток – не редкость. А мёртвые, как известно, говорить не умеют. Всех некромантов Российская Империя истребила сотни лет назад. Так что сдержите своё слово, Аскольд Афанасьевич. И я сдержу своё.

* * *

Чтобы переговорить с женой Дробышева, мне пришлось отправить свою медсестру в другой кабинет. Анастасия уже привыкла к тому, что я прошу её удалиться в такие моменты. Ковалёва знает, что я храню много тайн, не предназначенных для чужих ушей.

Елена Дробышева поведала мне правду. Рассказала, что её мужа действительно забрали в научно-исследовательский центр не просто так.

И опухоль у него возникла не сама по себе. Это – изощрённое заказное убийство.

– То есть вы хотите сказать, что добровольно отправили мужа на эти пытки? – подытожил я.

У меня в голове не укладывалось, как такое могло произойти. У них ведь двое детей! Как можно было так поступить? Лишить детей отца.

– Павел Андреевич, я не отрицаю своей вины. Я поддалась на уговоры своих родителей. Они заключили сделку с другим родом, – принялась объяснять она. – Мой муж – барон. А им вздумалось выдать меня за старого бездетного графа.

Всё ясно. Графу нужны наследники, семье нужны деньги. Грязная сделка. Елену Дробышеву это никак не оправдывает. Хорошо ещё, что она всё же решила опомниться в последний момент.

– Значит, это вы подсунули мужу те документы? Убедили его подписать договор на пожизненное нахождение в научно-исследовательском центре? – поинтересовался я.

– Да. Но я отказалась от аферы, которую задумали мои родители. Я хочу вернуть мужа. И знаю, что вы были его лечащим врачом. Пожалуйста, помогите мне его вернуть, – взмолилась она.

До чего же отвратительная ситуация. Но Дробышева я собирался достать в любом случае. А его жена может стать нитью, с помощью которой я дотянусь до Аскольда Платонова.

И до Преображенского. Подозреваю, что главного лекаря подставил Захарьин. Но Пётр Вениаминович уже несколько дней содержится в заключении. Неужто Биркин до сих пор не извлёк из него признание?

Странно всё это.

– У вас сохранились хоть какие-то документы, подтверждающие вину нашего онколекаря? – уточнил я.

– Договоры при мне, – она трясущимися руками достала из сумки папку с документами. – Но если вы передадите их полиции, то наши дети останутся без родителей. Мой муж в любом случае умрёт. Возможно, он уже мёртв, а я опомнилась слишком поздно. Но если вы сдадите меня, то двое детей останутся ещё и без матери.

– Не давите на жалость, – попросил я. – Вы сами загнали мужа в эту ловушку. Но я ценю, что вы решили довериться мне. Оставьте эти документы. Я попробую разрешить ситуацию без вашего участия.

Мой телефон зазвонил.

Гаврилов.

Умеет же он влезть максимально не вовремя.

– Минуту, – попросил я, а затем поднял трубку. – Чем могу помочь, Евгений Кириллович? Что-то случилось в дневном стационаре?

– В-вы не поверите, Павел Андреевич. Мне только что дали новую должность, – прошептал он. – Говорят, Захарьина не выпустят. Поэтому… Миротворцева переводят на должность нового главного лекаря. А я… Я теперь стану его заменой. Заведующим над всеми лекарями общего профиля.

Уж не знаю, магия это или простая интуиция, но я даже через трубку смог уловить, как у Гаврилова подскочило давление. Ну до чего же иронично! Он так боялся руководства, а теперь получает одну должность за другой.

– Евгений Кириллович, успокойтесь, пожалуйста, – попросил я. – И не забудьте принять таблетки. Поздравляю вас. Вы просто похвалиться позвонили?

– А… Нет! Дело в другом, – опомнился он. – Тут пришёл запрос. Вас хотят видеть в научно-исследовательском центре. Господин Платонов желает с вами поработать. Просит вас прибыть завтра утром. Адрес я сейчас скину…

Ну надо же, какое совпадение!

Поработать он со мной вздумал, значит. Неужели онколекарь и вправду настолько глуп? Я ведь понимаю, что это приглашение – ловушка.

Ловушка, в которую я попаду добровольно. Вот только перед этим походом мне придётся сделать выбор. Раз уж я намерен рисковать жизнью, значит и подготовка должна быть соответствующей.

Оборотную пыльцу я использовать не стану. Приберегу её для сокровищницы. Значит, есть только один вариант…

Я забрал документы Дробышевой, после чего отпустил женщину, попросил остальных пациентов подождать, а сам прошёл к кабинету Зориной.

Мне нужен «клеточный анализ». Только с помощью него я смогу защитить себя от артефакта Платонова. Иначе он мигом взрастит во мне опухоль.

А в этом деле может помочь только Дарья.

– Павел? – Зорина удивлённо посмотрела на меня. Её приём ещё не начался, поэтому она даже не успела переодеться в белый халат. – Ты чего это так рано?

– Какая у тебя группа крови? – бросил я.

– Э… А зачем тебе это?

– Детей от тебя хочу! – улыбнулся я.

Уж не знаю, поняла ли она мою шутку, но вместо ответа она покраснела, а уже после этого прошептала:

– Прямо сейчас?

– Группу назови, пожалуйста.

– Первая отрицательная, – сглотнув застрявший в горле ком, заявила она.

– Отлично. Значит, приступаем, – улыбнулся я.

И достал заранее заготовленный шприц.

Глава 8

– Стой-стой-стой! – запаниковала Зорина, когда увидела, как я достаю шприц. – Павел, ты что задумал? Ты вообще представляешь, как это со стороны выглядит?

– О да, – усмехнулся я. – Прекрасно представляю. Поэтому и собираюсь рассказать тебе правду. Видишь ли, Даша, твоё зрение лучше моего далеко не во всех ситуациях.

– Вот сейчас я опять ничего не поняла, – нахмурилась Зорина.

– Между нами есть связь из жизненной энергии. И эта связь делает меня сильнее. Но… Есть ряд побочных эффектов, с которыми мне приходится разбираться после тесного контакта с тобой.

– Погоди, что ты называешь тесным контактом? Мы же не… – она осеклась. Похоже, до неё, наконец, дошло, что я имею в виду. – Ах, так вот почему ты постоянно отказываешься оставаться у меня на ночь!

– Да, мне пришлось изучить эту связь, чтобы убедиться в её безопасности для нас обоих. Как выяснилось, на тебя это никак не влияет. Ты её даже не чувствуешь, – объяснил я. – А вот со мной ситуация несколько иная.

– И что же нам тогда делать? – пожала плечами Зорина. – Что это за связь такая, из-за которой мы с тобой вообще ничего делать не можем!

– А ты не переживай. Я за этим и пришёл, – я снова помахал шприцом. – Сейчас мы это исправим. Я заставлю себя адаптироваться. А для этого создам самый тесный контакт между нами. И нет, это не то, о чём ты подумала. Я введу себе твою кровь.

– А тебя это не убьёт⁈ – испугалась Дарья. – Ты поэтому спросил у меня группу крови?

– Да. У тебя первая отрицательная, у меня – четвёртая с тем же резусом. Лучшего сочетания и не придумаешь.

Она – идеальный донор. Я – идеальный реципиент. Правда, есть ряд нюансов, которые многие люди в таких ситуациях не учитывают. Вернее, врачи об этом знают, но далеко не все пациенты понимают, как работает эта система на самом деле.

Как бы идеально ни сочетались группы крови, всё равно при переливании больших объёмов есть риск возникновения патологических процессов.

А всё потому, что групп крови на самом деле гораздо больше. Про первую, вторую, третью, четвёртую слышали все. Про резус-фактор отрицательный и положительный тоже знает чуть ли не каждый человек в мире.

Но есть и другие. Проконтролировать их трудно. Как правило, большую часть этих групп никто не учитывает, поэтому в больших объёмах кровь от одного человека другому никто и не переливает. При больших кровопотерях используется плазма. Тема это очень сложная и мысленно рассуждать об этом можно очень долго, но меня эта проблема сейчас касается напрямую.

Я введу себе совсем небольшой объём крови Зориной. Но чем это для меня обернётся… Что ж, есть у меня несколько мыслей, как можно предотвратить потенциальные осложнения.

Выхода нет. Чтобы окончательно разобраться с Платоновым, мне придётся пойти на этот риск.

Пора раскрыть следующие врата моей силы.

– Ладно, Павел, если это действительно поможет тебе в твоём деле и… если это поможем нам стать ближе, я готова пойти на этот риск, – заключила Дарья и закатала рукав. – Только обещай, что тебе это никак не навредит.

– Даже если навредит, я с этим справлюсь. И быстро. Можешь не переживать, – уверил Зорину я.

И мы приступили к делу. Дарья перетянула руку жгутом, я обработал кожу антисептиком и магией. А затем набрал пять миллилитров её крови.

Настало время провернуть обратный процесс.

– Ну что ж… – я присел на стул, приготовил вену, сделал глубокий вдох. – Если я потеряю сознание на пару минут – никого не зови. Так и должно быть. Вот увидишь – и глазом моргнуть не успеешь, а я уже оправлюсь. Поехали!

Я ввёл иглу в свою вену. Постарался ввести кровь быстро. Так делать нельзя, но я понимал, что при первом же контакте с клетками Зориной я сразу же потеряю сознание.

Как только поршень прошёл до упора, я тут же отключился.

Произошло то же самое, что и в прошлый раз. Стоило мне открыть глаза, как я очутился в кромешной темноте. Где-то в глубинах своих магических каналов.

Отлично, именно этого я добивался. Теперь можно не спешить. Как показала практика, в этом состоянии время течёт иначе. Я могу думать, осматриваться, рассуждать, а в реальном мире пройдут секунды.

– Ну ты и натворил делов, Булгаков! – послышался до ужаса знакомый голос.

Он звучал сразу отовсюду. Не знаю только, откуда он мог тут взяться. Я же сейчас внутри своих каналов!

Из тени появился силуэт моего учителя. Валерий Николаевич Бражников осуждающе покачал головой.

– А вы что здесь делаете? – оторопел я.

– Я-то? – хмыкнул он. – Я тут живу. Причём уже очень давно. Ещё до того, как ты попал в этот мир.

Ага… Никакой это не Бражников. Это кое-что другое. А я уж было подумал, что это Валерий Николаевич каким-то образом смог проникнуть ко мне в мозг.

– Подсознание, значит? – усмехнулся я. – Не могу только понять, почему ты предстало передо мной в виде Бражникова.

– А это уже вопросы к тебе, – ответило оно. – Такова твоя фантазия.

– Видать, сильно я на этот раз расшатал свои магические каналы, что аж сам с собой начал разговаривать, – вздохнул я.

– Куда пропал твой инстинкт самосохранения? Ты совсем умереть не боишься? – упрекнула меня иллюзия.

– Одну смерть я уже пережил. И это было совсем не страшно, – пожал плечами я. – Но второй раз умирать я не собираюсь. У меня всё под контролем.

– И ради чего же ты так рискуешь? Ради победы над врагом? Чтобы сблизиться с этой девкой? Зачем тебе это? Можно жить и радоваться жизни! – подсознание в оболочке Бражникова достало откуда-то из темноты бутылку водки. – Ты ведь сам всё усложняешь.

На этот раз я удержаться не смог. Меня так распёрло от смеха, что я аж за живот схватился. Надеюсь, что сейчас в реальном мире я не катаюсь по полу в кабинете Зориной.

До чего же всё-таки это иронично! Передо мной все теории психологии подтверждаются. Подсознание – это то, что осталось у человека от животного. Его кроме выживания больше ничего не интересует. Еда, вода, сон, секс и прочие источники дофамина.

Никаких высших ценностей. Это и есть главное отличие человека от животного. Возможно, единственное отличие.

И именно им я сейчас и воспользуюсь. Ведь сложные мыслительные процессы могут подавлять подсознание.

Я сделал шаг вперёд, затем второй, третий. Двигался дальше по магическим каналам на одной лишь силе воли. Силуэт учителя тут же испарился, а я вновь оказался перед вратами.

– Ну что? Самое время активировать «клеточный анализ», – прошептал я.

А затем распахнул следующие врата.

Но дальше произошло то, чего даже я от себя не ожидал. Вслед за ними открылись ещё и следующие врата. Распахнулись все двери, которые ранее были заперты.

Чёрт возьми… Это какое же ускорение я получил благодаря крови Зориной? Хотя… Нет. Дело не только в её крови. Она лишь послужила катализатором. Такой мощный скачок вперёд не произошёл бы, если б я не тренировался всё это время.

Значит, потенциал для рывка уже давно накопился. Просто ему нужен был ускоритель.

Выходит, что я открыл не только «клеточный анализ», но ещё и «молекулярный»!

Ха! Да мне теперь больше никакие обследования не понадобятся! С этой силой я смогу подсчитывать общий и биохимический анализ крови без помощи клинической лаборатории.

Все двери, что я видел раньше, теперь были распахнуты. Вдалеке сиял поток, который питал мою способность к «магическому анализу». Как выразился Ушаков, это – моя собственная опухоль. Пока что доброкачественная.

Но больше всего меня заинтересовала другая дверь. Та, что появилась уже после открытия последних. Раньше её здесь не было. Что это? Ещё один уровень силы, о котором даже мой учитель ничего не знает?

А что, если я попробую её…

– Павел! – послышался голос Зориной.

Я почувствовал, как моё лицо загорелось. Кажется, мне только что влепили пощёчину.

– Эх и не вовремя же ты это сделала… – вздохнул я.

Ещё немного – и я бы смог узнать, что из себя представляет последняя дверь.

– Я думала, что ты умер! У тебя пульс пропал! – воскликнула Дарья.

– Да ладно? – удивился я. – Сколько я пробыл без сознания?

– Да… секунд пять, – прикинула она.

– Всего секунд пять, а ты уже меня хлестать начала? – усмехнулся я. – О каком пульсе тогда идёт речь? Единичный провал на несколько секунд даже на аритмию не тянет.

– Прости, я перенервничала, – призналась Зорина. – Ну? Что чувствуешь? Сработал твой план?

– Хм… – я сконцентрировался на своей силе. Почувствовал, что мана полностью восполнилась. Хотя утром я весь запас потратил на спасение Кирилла. Отлично! Я снова в строю.

– Что с твоими глазами⁈ – удивилась Даша, когда заметила на себе мой взгляд.

Я молча схватил с её стола лист бумаги и ручку. Принялся быстро записывать ряд чисел.

– Гемоглобин, эритроциты, билирубин, сахар, холестерин… – прочитала за мной Дарья. – Павел, ты что это делаешь?

– Держи, – я протянул ей лист. – Это твой анализ крови. Всё в норме. Только сахар низкий. Начинай уже завтракать по утрам.

– Да ты шутишь! – не поверила она. – Я такое только в учебниках по истории лекарского дела видела. Ты же не хочешь сказать, что у тебя проявились глубинные уровни «анализа»?

– А ты сдай кровь – и узнаешь, – улыбнулся я. – Спасибо за помощь. Сегодня вечером увидимся.

Я покинул кабинет Зориной.

Увидимся. Обязательно увидимся.

Но перед этим я посещу одно место. Не хочу откладывать это дело на завтра. Я набрал номер Аскольда Платонова. Онколекарь ответил на мой звонок через пару секунд. Похоже, он ждал, что я с ним свяжусь.

– Господин Булгаков? – нервно произнёс он. – Что вы…

– Мне передали, что вы будете ждать меня завтра утром. Это правда?

– Да, – после короткой паузы ответил Платонов. – А в чём дело? Вы не сможете?

– Нет, что вы. Я обязательно с вами увижусь. Но только не завтра. Я хочу посетить ваш научно-исследовательский центр прямо сейчас.

* * *

– Нет, вы слышали его? Слышали⁈ Он решил выдвинуться к нам заранее. Даже слушать меня не стал. У нас ещё ничего не готово! – принялся метаться по своему кабинету онколекарь. – Алло? Аристарх Иванович? Вы меня вообще слушаете? Это в ваших же интересах!

– Да слушаю я, подождите… – голос Биркина звучал откуда-то издалека. Затем из трубки послышался чей-то истошный вопль. – Не обращайте внимания, Аскольд Афанасьевич! Я тут особо молчаливому господину пальцы ломаю! Вы у меня на громкой связи.

– Как это – на громкой связи? – оторопел Платонов. – Меня же заключённый услышит!

– Не переживайте, к концу дня у него ни пальцев, ни языка не останется. Если, конечно, он вообще доживёт до вечера, – послышалось мерзкое хихиканье главного дознавателя.

– Стойте-стойте! – Платонов аж ухо отдёрнул от телефона, когда услышал вопли заключённого. – Я всё вам расскажу!

– Рано рассказывать, я ещё не наигрался, – продолжил Биркин.

У онколекаря от главного дознавателя даже мурашки по телу пробежали. Жуткий тип. Пожалуй, самый страшный человек, которого Платонов когда-либо встречал.

– Так вы прибудете сегодня? – аккуратно поинтересовался Платонов. – Булгаков отпросился с работы. Он приедет после обеда. Я ведь ради вас стараюсь! Что мне делать, если Павел Андреевич будет сопротивляться? Я же не могу его убить.

– Убить? Даже не думайте об этом. Лучше попросите своего помощника. Думаю, он сможет усыпить господина Булгакова. Ваш Валерий – ходячая бочка с токсинами. Нейтрализуйте цель, закройте его. А я скоро к вам прибуду.

Раздался ещё один вопль заключённого, и сразу после этого связь прервалась.

– Ты его слышал? – обратился к Валерию онколекарь.

– Да, Аскольд Афанасьевич, – кивнул маг яда. – Не беспокойтесь. Я докажу вам, что вы не зря приняли меня на должность главного помощника.

* * *

Направляясь в научно-исследовательский центр Платонова, я думал только об одном: как же всё-таки хорошо иметь своего человека в руководстве клиники!

С Гавриловым даже спорить не пришлось. Он быстро перераспределил пациентов и отпустил меня к Платонову. Задерживаться в его комплексе я сегодня не планирую. Да и спасти пациентов за этот день вряд ли успею. Главная задача – разведка.

Нужно найти вход в четвёртое отделение. Тогда мне будет проще проникнуть туда позже. Но всё же есть вероятность, что Платонов уже придумал, как задержать меня внутри.

Что ж, и это для меня – не проблема. Теперь у меня есть полный магический арсенал. Все виды магии, о которых только известно моему учителю. Хотя уверен, Бражников ещё не поведал мне все тонкости этого мастерства.

Осталась ещё одна дверь… и я до неё доберусь. Чисто из интереса. Возможно, никаких пределов для моей силы не существует. И чем сильнее я стану, тем более безопасной будет моя жизнь в будущем.

Когда Кирилл будет спасён, мы восстановим род. Я заведу свою семью. Пару дней назад я связался с архитектором. Особняк Булгаковых восстанавливают очень быстро. Денег на это я потратил не так уж и много.

Планов на будущее – уйма. А это значит, что Платонов даже при всём желании не сможет мне навредить. Чем больше целей – тем сильнее воля к жизни!

Такси остановилось около научно-исследовательского центра. Я проследовал через КПП. Мои документы проверили раз двадцать. Охранники отзвонились Платонову и предупредили его, что я прибыл на место.

Представляю, какая там сейчас суета!

Аскольд всерьёз держит меня за идиота? Сам пригласил меня в своё логово. Неужели он и вправду верит, что я ничего не понял? Ясное дело, что меня здесь ждёт ловушка.

И, разумеется, я к ней уже готов.

– Добрый день, Павел Андреевич, – Платонов встретил меня в фойе. Взглянул на меня из-под очков, будто собственным глазам не мог поверить.

– Да-да, это правда я. В чём дело? Забыли, как я выгляжу?

– Нет, просто… Не ожидал, что вы всё же приедете. Я полагал, что вы просто со мной играетесь, – заявил он.

Прямолинейно. Что ж, я заинтригован. Похоже, он уверен в своих силах. Даже не сомневается, что сможет меня захватить.

– Павел Андреевич, будьте так любезны, – прошептал Платонов. – Перестаньте осматривать меня своей магией. Я это чувствую.

– Проверяю, лжёте вы мне или нет. А что? Давайте уж будем честны друг с другом. Я вам не доверяю, но ваше приглашение меня заинтриговало, – объяснил я. – Зачем вы меня позвали?

– Вы хотели увидеться со своими пациентами. И я вам их покажу. Четвёртое отделение, о котором вы так давно грезите. У меня есть для вас предложение. Но обсудим мы его уже в лифте. Подальше от других людей.