Текст книги "Придворный медик. Том 5 (СИ)"

Автор книги: Алексей Аржанов

Соавторы: Виктор Молотов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Ах, так вот к чему он клонит…

– Так ты затеял всё это из-за банальной обиды? Разозлился, что сила твоего деда перетекла ко мне, а сам ты остался ни с чем? – поморщился я. – Это и есть твоя мотивация?

– Советую аккуратнее подбирать слова, Павел. Твоя семья отняла у меня то, чем должен был владеть я, – прошипел Ушаков. – Я понял это очень давно. Десять лет назад, когда я ещё общался с твоими родителями, мне удалось определить, что потенциал моего деда утёк в вашу семью. Тогда-то я и проклял Кирилла. Решил обставить всё так, будто мальчик умер от неизлечимой магической болезни. И тебя тоже попытался проклясть, Павел. Вот только ничего не получилось, потому что в тот момент в тебе уже дремал магический потенциал.

Да он и вправду сумасшедший… Предал своих родственников, пытался убить племянников. Сначала чтобы не дать редкой силе пробудиться в их телах. А затем чтобы просто отомстить. Из-за обычной зависти и обиды.

– Я смотрю, крыша у тебя поехала здорово, Ушаков. Столько убийств. И всё ради чего? Ради обладания «магическим анализом»? В тебе хоть что-то от лекаря есть? Хоть какие-то моральные принципы?

– А ты у нас моралистом заделался? – хмыкнул Николай Антонович. – Напомню, если забыл. Ты и сам когда-то работал на бандитов. Что? Хочешь сказать, это другое? Нет, Павел. Я от этой чуши отказался уже давно. Этот мир не так устроен. Здесь каждый за себя. И ради своего будущего можно грызть глотки и идти по головам. Так все делают. Чем я хуже⁈

– И скольких же людей ты убил на своём пути? – поинтересовался я.

– Много. Но, если тебе от этого станет легче, твоих родителей мне убивать не хотелось. Вы с Кириллом мешали мне, поскольку могли унаследовать принадлежащую мне силу. А вот отец твой ко мне хорошо относился. Жаль, что всё так вышло, – пожал плечами Ушаков.

Однако я не слышал в его интонации ни капли сожалений. Стоп, что он только что сказал?

– Что ты несёшь? Моих родителей убили члены гильдии по заказу Константина Романова, – отметил я. – Ты-то здесь при чём?

– А, так я тебе не рассказывал? – дядя облокотился о подоконник, сложил руки на груди. – Вообще-то изначально все думали, что Булгаковы сбежали за границу. Ты что, действительно ничего не помнишь? Над вашим домом стояла магическая защита. Его несколько раз осматривали, но вас внутри увидеть не могли. Потом твой отец связался со мной. Попросил помочь с побегом. А я в тот момент работал лекарем в гильдии убийц… Слишком уж удобное стечение обстоятельств, правда? Как я мог не воспользоваться ситуацией? Я слил гильдии, где прячутся Булгаковы. Отдал Шёпоту магический ключ от вашего дома. Рассчитывал, что и вы с Кириллом погибнете. Но, как на зло, только вы и выжили в том пожаре.

Я чувствовал, как с каждой минутой во мне вскипает нестерпимая злоба. Но я старался погасить её. Знал, что Ушаков специально меня провоцирует. Хочет, чтобы я потерял бдительность и допустил ошибку.

– Но вообще, это даже к лучшему, что ты выжил, Павел. Я как раз успел закончить свой аппарат. Теперь я просто заберу твою силу и положу конец этой дурацкой эпопее, – завершил свой рассказ Ушаков.

– Давай представим, что тебе удастся отнять у меня «магический анализ». И что дальше? – спросил я. – Кого ты будешь лечить? Тебя разыскивает вся Российская Империя. Сбежишь к арабам? Продолжишь работать на них? А ты уверен, что они не попытаются создать такой же аппарат, чтобы забрать эту силу себе?

– Павел, плевать я хотел на арабов. И на Российскую Империю. Всё куда прозаичнее, – Ушаков развёл руками. – Я стану новым Александром Кацуровым.

Глава 25

Интересно, Ушакову его вымышленная корона ещё голову не сдавила? Он только что сравнил себя с Александром Кацуровым! С величайшим лекарем, который спас мир от магической пандемии. Каким образом он собрался его заменить? Ведь для этого нужно…

Чёрт! Ну не мог же он так далеко зайти?

Или смог?

– Ты всё правильно понял, Павел. Тебе не послышалось, – рассмеялся Николай Антонович. – Что тебя так удивляет? Чем я хуже Кацурова? Он тоже был бастардом, как и я. Тоже всю жизнь трудился, не покладая рук, как и я. Достиг такого величия, которое ни одному лекарю не снилось. Никому, кроме меня. Пора перенять эстафету. И поступить мудрее, чем Кацуров.

– У тебя извилин не хватит, чтобы даже приблизиться к его уровню, – покачал головой я.

– А вот это ты зря, Павел. Чем прославился Кацуров, помнишь? Тем, что спас мир? Нет. Тем, что умер ради этого. Он даже не смог почувствовать вкус собственной победы. Я такой ошибки не допущу.

– И от чего же ты собрался спасать мир? – я отбросил в сторону все свои эмоции. Мне уже хотелось придушить этого безумца голыми руками, но я всё же принял решение дослушать его. Понять, каковы масштабы его амбициозного плана. – Той инфекции больше нет. Хочешь создать новую? Уверен, что у тебя это получится? Ты всю жизнь проторчишь в подпольной лаборатории и ничего не добьёшься. А твой «магический анализ» спросом пользоваться не будет. Потому что ты вероломный бандит, а не лекарь.

– Вот! Снова! – Ушаков хищно улыбнулся. – Ты снова узко мыслишь, Павел. Куда пропал твой интеллект? Ты мне казался куда более смышлёным молодым человеком.

– Наверное, тупею от общения с тобой, – саркастически усмехнулся я.

– Павел, я бы вообще не стал тебе обо всём этом рассказывать. Но я всё ещё надеюсь, что ты способен меня понять. Что ты добровольно сдашься мне, когда осознаешь, сколько пользы принесёт миру твоя смерть, – Ушаков начал нервно вышагивать из стороны в сторону по кабинету Александра Кацурова. – Думаешь, от той инфекции не осталось и следа? Как бы не так! Кацуров хорошо постарался. Создал вакцину. Вот только он не мог истребить все микроорганизмы. Часть из них осталась в лабораториях. Чего ты думаешь, я взялся сотрудничать с Арабской Империей? Ну? Догадываешься?

– Так у них остались образцы тех бактерий? – я почувствовал, как внутри всё похолодело. Ставки резко возрастают. Тут уже речь идёт не о простой войне между Империями. Похоже, Ушаков задумал нечто куда более худшее. – Погоди, но это не имеет никакого смысла. Даже если арабы выпустят этот микроорганизм, или же ты решишь это сделать… То ничего не выйдет. Никакой пандемии. Вакцины Кацурова распространены по всему миру на случай, если эта история вновь повторится.

– Арабские учёные уже давно модифицировали эту инфекцию. Болваны до сих пор полагают, что её можно использовать изолированно, как биологическое оружие, – загоготал Николай Антонович. – Но мы то с тобой оба понимаем, что это невозможно. Однако… Мне это сыграет только на руку. Я готов их спровоцировать. Могу передать им, что Российская Империя прознала о лабораториях и готовиться их атаковать. Тогда они выпустят инфекцию.

– И ты станешь единственным, кто сможет лечить людей от этого заболевания, – закончил за Ушакова я.

Всё верно. Силы, которой я сейчас владею, достаточно, чтобы одолеть любой магический недуг. Но Ушаков кое-что не учёл.

– И всё равно даже в этом случае ты проиграешь Кацурову. Он без «магического анализа» смог создать вакцины и сыворотки, которые быстро распространили по всему миру. А твоей магии на всех не хватит.

– В этом весь смысл, Павел! – закивал Ушаков. – Видишь? Теперь ты и сам мыслишь точно так же, как и я. Не нужно лечить всех. Достаточно спасать тех, кто может щедро за это заплатить. Императоров, королей, князей и прочих дворян, которые не станут жалеть денег, лишь бы спасти свои шкуры. Когда их жизни будут висеть на волоску, никто не будет косо смотреть на мои преступления. Будут платить, как миленькие.

Этот идиотский план приведёт к тому, что в мире останутся только богатые слои населения. Какой же всё-таки Ушаков идиот… Он ведь даже не просчитал последствия. Зачем ему эти проклятые деньги, если в пустующем мире их не на что будет тратить?

Но объяснять ему это бесполезно.

Пора заканчивать с этим. Он покушался на мою семью, взял в заложники мою девушку, смертельно ранил учителя, а теперь решил разрушить всё, чего добился Александр Кацуров.

Живым я его после этого точно не отпущу.

Я активировал «магический анализ» и вопреки всему ударил им прямо по своему дяде.

Однако он никак не отреагировал на мою атаку. Лишь вспрыснул от смеха.

– И чего ты пытаешься этим добиться? Ты же знаешь, что меня защищает артефакт! – воскликнул Ушаков. – Но я тебя предупреждал, Павел. Попробуешь мне навредить – и я убью Дарью. Сам виноват…

Ушаков просунул руку в карман. Потянулся к некротическому артефакту, а затем направил его на сидящую в другом конце комнаты Зорину.

Я не стал ему препятствовать. Ушаков ещё не понял, что уже попал в мою ловушку. Игры кончились. Настало время показать мерзавцу, что в его плане есть ряд очень больших пробелов.

– Хм… Вижу, не так уж она тебе и важна, Павел, – Ушаков замер на пару секунд. – Или ты просто стараешься оставаться хладнокровным? Не выйдет. Ты меня не обманешь.

Иссушающая некротическая магия ударила прямо в тело Дарьи Зориной. Она тут же упала со стула и… Исчезла. Будто её там и не было.

Ушаков замер. Он явно ожидал совершенно другого результата. Что-то пошло не так. И это «что-то» сделал я.

– В чём дело, Николай Антонович? Купились на иллюзию? – настал мой черёд смеяться.

– Нет, ты… Как вы это сделали⁈ – он, наконец, обнаружил, что Дарья целая и невредимая стоит за моей спиной.

Объяснять свой трюк я ему точно не буду. Хватит уже разговоров. Пусть гадает дальше. Но этот обман мне дался нелегко. Пришлось придумывать план на ходу.

Я сделал предположение, что артефакт Ушакова защищает от магии только его тело. В этом и заключалась его главная слабость. Я не мог навредить Николаю Антоновичу.

Зато мог воздействовать «магическим анализом» на его защитный артефакт. И мне удалось это сделать. Я продрался через его структуру и разрушил защиту Ушакова изнутри. Он же в этот момент думал, что я тщетно пытаюсь его атаковать.

Однако сделать это было непросто. Я израсходовал чуть ли не половину своего запаса маны. Сам артефакт тоже был защищён. И чтобы пробиться через его оболочку, мне пришлось сильно поднапрячься.

Но самое главное – я усвоил, что мои способности могут выводить артефакты из строя. Вот только маны на это уходить немерено. Так можно и всю жизненную энергию растратить.

Но даже это – не самый красивый трюк, который я провернул ради обмана Ушакова.

Как только я сломал защитный артефакт, колдовать сразу же стало проще. Тогда я направил часть своей жизненной энергии к Дарье и восстановил работу её головного мозга.

Ушаков ранее потратил на неё кристалл подчинения, но так уж вышло, что у меня был опыт борьбы с телепатической магией. Когда-то я смог выбраться из-под контроля Владыкина. И после этого не позволял ни одному магу пробраться в мою голову.

В тот момент, когда я это сделал, связь между мной и Зориной восстановилась. А затем все проблемы решились за долю секунды.

Валерий Николаевич предупреждал, что пучок жизненной энергии, который связывает нас, может давать очень большие преимущества. Но даже он не догадывался, к чему это может привести в стрессовой ситуации.

У нас наладился мысленный контакт. Я слышал, о чём думает Дарья, а она слышала, что думаю я.

Как раз в тот момент Ушаков насмехался над тем, как я тщетно пытаюсь противостоять его силе. Я пропустил мимо ушей почти всё, что он сказал. Вместо этого мы с Дашей обсуждали план.

А затем использовали на Николае Антоновиче ту самую технику, которой когда-то обучила меня Зорина. Действовали синхронно, и эффект оказался впечатляющий!

Мы воздействовали магией на сетчатку Ушакова. Обманули его зрение. Он думал, что атакует Дарью, хотя уже в этот момент девушка была за моей спиной.

Здорово всё-таки иметь под боком талантливого оптилекаря!

А теперь пора переходить к следующей фазе моего плана. Я мысленно приказал Зориной бежать. Вызвать подмогу. А сам рванул на Ушакова.

Обследуя «анализом» его арсенал, я обнаружил, что у него осталось ещё несколько артефактов. Некротический, телепортирующий, и ещё один защитный.

Куда более мощный, чем предыдущий! Я не успею атаковать его магией. Как только он схватится за свой артефакт, преодолеть защиту Ушакова будет уже невозможно.

Скорее всего, он хранил его, как главный козырь. На тот случай, если его план всё же провалится. Оставшиеся три артефакта дают ему невероятную силу. Один защищает, другой позволяет атаковать, а третий нужен, чтобы сбежать. Телепортироваться в любую точку, где его никто уже не найдёт.

Моя главная задача – отобрать у него телепорт. Не дать им воспользоваться! Если он снова сбежит, история повторится. Он продолжит охоту за мной. Попытается навредить Кириллу, Даше или учителю.

Хватит с меня уже этих заложников!

Я усилил свои мышцы лекарской магией. Налетел на Ушакова, словно атакующий гепард. Решил атаковать его физической силой. Отобрать телепортирующий артефакт.

Но… Кое в чём я всё же просчитался. Я не учёл, как возросла моя сила после встречи с Александром Кацуровым. Не рассчитал силы. В итоге влетел в Ушакова с такой силой, что мы в итоге оба оторвались от пола и, разбив собой окно, вылетели из музея наружу.

Плохи дела. Я чувствую, как Николай Антонович пользуется той же техникой, что и я. Ускоряет свои мысли. У нас всего несколько секунд до приземления. Я вижу, где находится его телепортирующий артефакт. Ушаков уже тянется к нему.

Я должен его опередить. Ещё мгновение – и мы оба упадём. Причём упадём неудачно – на бок. От такого удара позвоночнику и внутренним органам будет очень нехорошо.

Момент истины. Я схватился на артефакт одновременно с Ушаковым.

Магический металл раскалился до предела и лопнул прямо в кармане моего дяди. Но сработать всё-таки успел. Нас обоих обдало магической волной и обжигающим теплом.

Затем, мир вокруг сжался, и мы погрузились в темноту. В этот момент я перестал чувствовать перед собой Ушакова. Сознание поплыло. Всё-таки сильно шарахнул этот артефакт. Магический разряд достиг мозга. Голова закружилась, глаза начали слипаться.

Нас телепортировало. Вопрос только в том – куда?

* * *

– Лёня! Сколько можно допускать эти дурацкие ошибки? Когда ты уже научишься⁈ – верещал на своего помощника нейролекарь Сергеев. – Я таким макаром никогда на пенсию не уйду! Всегда буду тебя пасти, пока не станешь для меня достойной заменой!

– Простите, Алексей Георгиевич, – виновато опустил голову Леонид Петрович Беленков.

Юный стажёр в очередной раз остался дежурить на ночь вместе со своим наставником. На этот раз он облажался с заказом лекарственных средств для неврологического отделения. Старался учесть все болезни, но препараты для эпилептиков заказать забыл.

Не мудрено! В императорском дворце всего один человек с эпилепсией.

– Обещаю, Алексей Георгиевич, я заведу записную книжку и буду всё фиксировать. Ничего больше не забуду. Честно! – начал оправдываться Беленков.

– Боже милостивый… – выпучил глаза Сергеев.

– Что такое? Я ещё в чём-то облажался? – испугался Беленков.

– Нет, Леонид Петрович, посмотрите в окно! – прокряхтел старик. – Что это за чертовщина⁈

Леонид резко обернулся. Подумал, что наставник решил его обмануть, чтобы отвесить смачный подзатыльник. Он часто так поступает!

Но оказалось, что Алексей Георгиевич не солгал. На улице темно. Слишком темно. Да, уже поздний вечер, солнце заходит сейчас гораздо раньше, но Санкт-Петербург никогда не спит. Должны быть видны хоть какие-то огни. Свет в соседних домах, фонари. Даже освещение из соседних районов перестало доходить до императорской клиники.

– Что происходит? – оторопел Беленков. – Я даже Дворцовую площадь не вижу. Авария какая-то? Свет что ли в городе отключили?

– Нет… Нет, Леонид Петрович, – руки Сергеева задрожали, когда он попытался открыть окно.

Из-за старости и ряда заболеваний нервной системы его всё время трясёт, но на этот раз Беленков заметил, что его наставник дрожал даже больше, чем обычно.

– Сколько же лет прошло с тех пор… Проклятье, Лёня! Ты ведь не застал тот период! Ты ничего не чувствуешь, да? Не ощущаешь, что к нам приближается?

Беленков всерьёз забеспокоился о психическом здоровье своего наставника. Всё-таки возраст уже большой. Вдруг, он с ума сошёл от переработок?

– Алексей Георгиевич, я правда не понимаю, к чему вы клоните, – помотал головой Леонид.

– Это некротика, мой мальчик, – прошептал старик. – Тёмная магия, которую уже давным давно истребили. Откуда она здесь… Как она могла появиться прямо в императорской клинике⁈

– Некротика? – брови Беленкова поднялись чуть ли не до линии роста волос. – Если вы говорите правду… Алексей Георгиевич, но кто сможет её остановить? В истории лекарского дела говорится, что некромантов истребляли особые отряды. Сейчас ведь таких уже не осталось, да?

– Я служил в последнем отряде, когда был того же возраста, что и ты. С тех пор уже почти семьдесят лет прошло, – произнёс Сергеев. – Даже во времена моей молодости я никогда не чувствовал такого количества тёмной энергии. Не понимаю, что здесь происходит, но… Обычные лекари с таким не справятся.

Беленков с Сергеевым ещё несколько минут смотрели в окно. Наблюдали за тем, как всю территорию императорской клиники накрывает чёрный купол. С каждой секундой становилось всё темнее. Воздух стал спёртым, запахло омерзительным смрадом. Будто ветер начал доносить вонь от чьего-то гниения.

Так пахнет некротическая магия. Беленков сразу это понял.

– Вот теперь мне точно пора на пенсию, – покачал головой Сергеев.

Однако долго наблюдать за ростом чёрного купола ему с наставником не пришлось. На парковке перед императорской клиникой что-то вспыхнуло. В небе появился человеческий силуэт.

Он рухнул на асфальт. Так и остался неподвижным.

Что это? Вернее – кто?

Труп? Или человек без сознания?

– Проклятье… Лёня! Хватай аптечку! – скомандовал Сергеев.

– А? Куда мы собираемся? – засуетился Беленков.

– А ты что – видишь хуже дряхлого старика? – усмехнулся нейролекарь. – Там снаружи лежит Павел Булгаков!

* * *

Из тьмы меня достали чьи-то голоса. Ругань двух человек. Даже находясь без сознания, узнать эту парочку совсем не трудно.

– Лёня, я тебе десять раз сказал – не трогай его гиппокамп! – выругался нейролекарь Сергеев. – Хочешь его память лишить? Наша задача – просто привести его в чувство.

– Кажется, мы уже справились, – заключил Беленков. – Смотрите, Алексей Георгиевич. Он открыл глаза.

Я проморгался. Мысленно отметил, что Леонид Петрович всё-таки не зря растормошил мой гиппокамп. Участок мозга, в котором хранится моя память, задело волной от магического взрыва.

– Молодец, Беленков! – потирая виски, я поднялся на ноги. – Хорошо у тебя интуиция сработала. Сразу залез куда надо.

Возможно, если бы он этого не сделал, я бы не смог даже вспомнить, что случилось в музее Александра Кацурова.

Мы телепортировались. Похоже, меня переместило к императорской клинике. Думаю, это случилось из-за моих действий. Перед тем, как потерять сознание, я подумал о том, что нужно отнять у дяди некротический артефакт.

Чтобы вернуть Бражникову его лекарскую магию. Похоже, именно эта мысль и заставила меня перенестись сюда – на территорию больницы.

Полностью очухавшись, я поднял взгляд на небо. М-да…

Чёрное полотно из некротической магии. Кажется, я догадываюсь, откуда оно взялось. Видимо, Ушакова тоже вынужденно закинуло сюда. Вот только в сознание он пришёл раньше меня. И уже оградил императорскую клинику своей магией.

Паршиво. Не здесь должна проходить последняя схватка с этим уродцем. В клинике слишком много людей. Пациенты, медицинский персонал…

Учитель!

Скорее всего, сейчас Ушаков двигается к нему. Собирается воспользоваться Бражниковым, как новым заложником.

– Силы уходят, Павел Андреевич… – простонал Алексей Георгиевич. – Чувствуете? Эта тёмная оболочка… Некротика вытягивает жизненную энергию из всего, что находится под ней.

– Теперь сюда никто не сможет войти. Подкрепления мы не дождёмся, – отметил я. – И выйти никому не удастся. Если пациенты задержатся здесь надолго, многие из них погибнут. Да и лекари тоже пострадают.

Ну не разорваться же мне пополам? Нужно поймать Ушакова и в то же время обеспечить проход, чтобы люди смогли эвакуироваться.

Но лекарей в клинике сейчас катастрофически мало. Уже началась ночная смена. Большая часть сотрудников ушли домой. Сомневаюсь, что в здании наберётся больше десяти специалистов.

– Павел Андреевич! Булгаков! – я услышал грохот. Из окна первого этажа вывалился наружу Евгений Кириллович Гаврилов. – В клинике происходит сущий кошмар! Я… – он бежал к нам, дыхание срывалось, Гаврилов никак не мог сформулировать свою мысль. Он был в ужасе.

– Господин Гаврилов, держите себя в руках, – попросил я. – Скажите коротко и чётко, что сейчас происходит внутри?

– Какой-то сумасшедший проник в клинику. Он атаковал нас тёмной магией… Я не смог с ним справиться! – замотал головой Гаврилов. – Он сильно ранил Миротворцева. Я не знаю, что нам теперь делать.

Всех главных лекарей вывели из игры. Преображенский на больничном, отходит от токсичной химиотерапии, которой пичкал его Платонов.

На его место сел Миротворцев, но Ушаков, похоже, позаботился об одном из самых сильных лекарей в первую же очередь.

– Евгений Кириллович, вы же понимаете, что это значит? – я схватил Гаврилова за плечи. – Слушайте меня внимательно. Раз Миротворцев больше не может выполнять обязанности главного лекаря, кто тогда должен временно занять его место?

– Э… – Гаврилов стёр пыт с лысой головы. – Получается, что… Я?

– Именно. Теперь вы – главный лекарь. А это значит, что вам нужно обеспечить эвакуацию всех, кто находится в императорской клинике, – объяснил ему я.

У Евгения Кирилловича тут же отпала челюсть. Он начал краснеть, как помидор.

– Я – главный лекарь⁈ – он начал напряжённо массировать виски. – Я – главный лекарь…

Опять у него давление поднялось! Ну что ж такое? Так и не излечился от своей фобии. До сих пор боится руководства. Хотя теперь, по логике, он должен взять себя в руки. Не будет же Гаврилов бояться сам себя? Выше него сейчас только орден лекарей! И тот отделён от нас некротической стеной.

– Решено! – прокричал Гаврилов. – Я возьму в свои руки бразды правления этой чёртовой клиникой! Павел Андреевич, вы экстренно назначаетесь моим заместителем. Может… Э… Может, посоветуете, как лучше действовать дальше?

– Соберите всех лекарей, которые остались в клинике. А затем велите им всем вместе ударить по некротической стене. Они должны создать коридор. Средний и младший медицинский персонал пусть выводит госпитализированных пациентов наружу. Там уже гвардия и службы безопасности обеспечат их транспортировку в другие клиники, – поспешно объяснил я.

– Всё верно говорите, Павел Андреевич, – закивал нейролекарь Сергеев. – Именно так мы в прошлом и боролись с некротикой. Один на один биться с этой дрянью не вариант. Только брать общими усилиями!

– Хорошо, тогда командуйте парадом, господин Сергеев. А я пока что займусь злоумышленником.

Мы разделились.

Лекари начали подготавливать эвакуацию всей императорской клиники. Я же нёсся наверх. На четвёртый этаж – в гастроэнтерологическое отделение. Ушаков там. Я знаю, что он будет ждать меня в палате Валерия Николаевича.

А он знает, что я обязательно приду туда, чтобы защитить учителя и положить конец этому противостоянию.

Поднимаясь по лестничным площадкам, я почувствовал знакомую жизненную энергию. Она доносилась до меня с крыши клиники. О-о! Да ладно? А вот и мои союзники!

Не ожидал, что они смогут проникнуть через некротическую завесу. Видимо, на фамильяров тёмная магия действует не так сильно, как на простых людей.

Оказавшись в отделении, я увидел, как одна из медсестёр двигается к палате Бражникова. Я вовремя успел схватить девушку за руку и оттащить в сторону от двери.

– Павел Андреевич! Напугали! – вздрогнула медсестра. – Мне велено вывезти всех пациентов вниз.

– Этого оставьте мне. Уходите, – велел я. – Господина Бражникова я буду сопровождать лично.

Спорить она со мной не стала. Сразу же побежала к следующей палате.

Обошлось… Если бы вошла внутрь, скорее всего, Ушаков бы её убил.

Я распахнул дверь и сделал шаг вперёд. Каково же было моё удивление, когда я обнаружил, что Валерий Николаевич пришёл в себя. Он лежал под капельницей, в сознании. Только говорить пока что не мог. Слишком ослабел.

Николай Антонович стоял рядом с ним.

Ох… Как же его подрало. Половина лица почернела. Правый глаз заплыл. Губы лопнули. Часть волос поседела. Не стану тратить ману на его осмотр, но, готов поспорить, в органы его тоже превратились в кашу.

– Что такое, дядя? – хмыкнул я. – Некротика взяла своё, да? Не ту игрушку ты взял себе в руки.

– Это не имеет значения. Всё кончено, Павел, – прокряхтел он. – Я уже применил все свои последние козыри. Теперь твоя магия больше на меня не подействует.

Как же он меня достал…

Но в одном он прав. Сил у меня осталось мало. Я не смогу пробиться через его последний защитный артефакт. После той телепортации мы оба ослабли.

Я чувствую каждую свою мышцу. Кости ломят. Силы уже на исходе.

Шансы уравнялись.

– Как же ты жалок, Павел Булгаков. Мельтешишь от одного человека к другому. Тебя так просто взять на крючок, – пробормотал Ушаков. – Твои близкие люди – это твоя слабость.

– У меня они хотя бы есть, в отличие от тебя.

– Заканчивай со своими нравоучениями. Всё. Это конец. На этот раз ты доигрался.

Ушаков достал из карманов ещё два предмета. В его правой руке был нож. Он приложил его к горлу Валерия Николаевича. В левой руке небольшой металлический прибор с иглами на конце.

Я сразу понял, что это такое.

Тот самый аппарат, который должен извлечь из меня мой магический центр. Я умру, а Ушаков получит мою силу.

Он думает, что я пожертвую собой ради Бражникова. Думает, что наша партия уже закончилась.

– Давай, Павел. Подними руки вверх и сделай шаг вперёд. Всего один укол – и всё закончится, – заявил Ушаков. – Клянусь тебе – Бражников не умрёт. Если сделаешь, как я велю.

Вот и настал тот момент, которого так боялся мой учитель… Он ведь так долго не хотел меня брать. Так долго сопротивлялся, потому что боялся, что потеряет ещё одного выдающегося ученика.

Наверное, для Валерия Николаевича это самый большой страх – видеть, как его лекари уходят из жизни раньше него самого.

– Не надо… – прохрипел Бражников.

Я заметил, как заблестели его глаза.

– Не надо, Павел. Отпусти меня… – попросил он. – Живи. Пожалуйста…

Но я поднял руки.

– Вот так! Молодец, – криво улыбнулся Ушаков. – Здорово, что всё это происходит на глазах у господина Бражникова, верно? Он увидит, как я стану заменой сразу двум его почившим ученикам.

Ушаков убрал нож от шеи старика и подошёл ко мне. Вот и настал тот самый момент… Когда всё, наконец, закончится.

Как только я зашёл в эту палату, меня посетила одна мысль… Важнейшее осознание. И именно оно помогло мне открыть последние врата своей силы.

Ту часть, которую даровал мне Кацуров.

Я пообещал ему, что не дам Бражникову умереть. А я всегда держу свои обещания. Вот только изначально не планировалось, что ради этого мне придётся погибнуть. Пожертвовать собой.

Александр говорил, что я не должен следовать его пути. Говорил, что моя магия дальше будет развиваться по своему. Не так, как у него.

И это, наконец случилось.

Ушаков вонзил иглы своего аппарата в мою шею. Его руки дрожали. Он не мог поверить, что ему всё-таки удалось достичь своей цели. Вот сейчас… Ещё пара секунд – и моя магия перейдёт к нему.

Я перевёл взгляд на Валерия Николаевича. И произнёс:

– Я ведь говорил вам, учитель. Я – не Александр Кацуров. И жертвовать собой я не собираюсь.

Ушаков вздрогнул. По моему телу прошла магическая волна, а затем его прибор лопнул. Разлетелся на мелкие частички.

Да, его артефакт смог заблокировать все виды моей магии. Все «анализы».

Органный, тканевой, клеточный, молекулярный. Даже магический.

Но только что пробуждённый «атомный анализ» он остановить не смог.

Значит, такова заключительная ступень моя силы? Власть над атомами? Понятно, почему артефакт Ушакова отказал. Он был настроен на отключение лекарской магии.

Но атомы, в отличие от молекул, не имеют ничего общего с жизнью, как таковой. Этой силой я могу разрушить всё, что угодно. Любые связи.

Я аж мысленно рассмеялся.

Главное случайно не поделить какой-нибудь атом. Ещё не хватало взорвать здесь всё! Или создать нестабильные радиоактивные частицы.

Как только моя новая сила активировалась, все артефакты Ушакова растворились. От них даже пылинки не осталось.

Уцелело только одно оружие. Некротический артефакт. Он ещё сопротивлялся моей магии. Но мне и не нужно ничего с ним делать. Ещё пара секунд – и дядя лишится последнего шанса на спасение.

– Ты разрушил плоды моих трудов! – заверещал Ушаков. – Десятки лет исследований, Булгаков! Десятки! Я убью вас! Убью вас обоих!

Он взмахнул своим последним артефактом, рассчитывая выпустить наружу волну тёмной энергии.

Но он тоже треснулся и взорвался прямо в его руках.

– О! Как вовремя! – улыбнулся я. – Кажется, господин Гаврилов и остальные лекари только что сломали твой барьер, дядя. Артефакт не выдержал… Какая жалость!

А теперь настало время казни. Вот только первый удар нанёс не я. Как только некротический артефакт лопнул, Бражникову вернулась его лекарская сила.

Учитель достал из-под кровати бутылку… водки⁈ Затем разбил её о стол и вонзил острое горлышко прямо в спину рядом стоящего с ним Ушакова.

Дядя закричал, попытался залечить свою рану, но было уже слишком поздно. Я вложил в свою руку частицы новой силы и ударил его кулаком в грудь. Половина грудной клетки Ушакова тут же растворилась. Исчезла, будто её и не было.

Он ещё не успел почувствовать боли. Но всё ещё был жив. По инерции отступил к окну, но на этом его мучения не закончились. Окно распахнулось, в плечи дяди вцепилась влетевшая в палату Грима, а затем вытащила его тело наружу.

И сбросила вниз.

Правда, до земли он не долетел. Я выглянул в окно и увидел, как тело Николая Антоновича поймала здоровенная чёрная пантера.

Мот.

Он и положил конец его страданиям. Поскольку чёрная некротическая пелена уже исчезла, произошедшее видели все гвардейцы. Но на это раз никто не погнался вслед за таинственной пантерой.

Я с облегчением выдохнул, и приземлился на стул рядом с кроватью своего учителя.

Вот и всё. Теперь уж точно всё. Осталось только доложить императору, что у арабов есть тайные лаборатории, в которых до сих пор хранится магический микроорганизм. Думаю, он найдёт способ справиться с этой проблемой.

– Паша! – прокашлявшись, воскликнул Бражников. – Чего расселся? Не видишь, твоему учителю плохо!