Текст книги "Мемуары (СИ)"
Автор книги: Алексей Аряев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)
Стивен забарабанил пальцами по своей консоли управления, выводя на экран изображение гостя. Вскоре, на его мониторе высветилась картинка…
Пришелец был огромен. Цвет – голубой с серым. Форма – клин. Длина – примерно 8 км. Оружия – много. Стивену даже к справочнику прибегать не пришлось – так выглядели только имперские линкоры класса «Звёздный Разрушитель-2». Краса и гордость имперского флота. Линкор, способный в одиночку разобраться с целым флотом. Настоящая машина смерти, чтоб её…
Стивену показалось немного странным что, такой линкор идёт один, без прикрытия. Впрочем, он не очень долго размышлял на эту тему – в конце концов, какая разница, разнёсет тебя вдребезги линкор с прикрытием или без оного?
С момента обнаружения линкора прошло всего секунд 40, а Стивен уже успел пересесть за пульт связи и отправил передачу на приближающийся монстр. Эта передача содержала информацию о том, что станция мирная, поддерживает Империю и не несёт никакого наступательного вооружения. Так же, эта передача имела ещё одну цель – то, что корабль шёл без обычного прикрытия, внушало определённые надежды – мало ли, бунт на корабле или ещё что-нибудь. В последнее время бывало всякое – однажды, на крейсере, который охранял какой-то имперский конвой, вспыхнул мятеж. Команда (включая и офицеров) выбросила в космос две роты штурмовиков, после чело расстреляла прочие корабли охранения, привела транспорты конвоя к одной из баз Галактического Центра и «выбросила белый флаг».
На этот запрос тоже никакого ответа не было. Совершенно никакого. Даже обычного подтверждения того, что сигнал принят, и то не было. Стивену стало страшно. Да и кто не испугался бы, увидев, как на тебя прёт такая дура? «Звёздный Разрушитель» мог элементарно протаранить «Весну», не получив при этом совершенно никаких повреждений.
Подождав на всякий случай, ещё минут десять, Стивен включил тревогу и подал сигнал «SOS» на частотах Галактического Центра. Сразу же пришёл ответ, правда, не тот, на который Стивен надеялся или рассчитывал – в станцию ударила рукотворная молния лазерного удара. Защитное поле станции легко его отразило – это был просто пристрелочный выстрел, целью которого было ещё показать, что сигнал на линкоре слышали. Стивен, прекрасно понимая, что две магнитные пушки и ускоритель КИСов не смогут ничего сделать с этим монстром, отдал приказ об эвакуации…
Борт патрульного крейсера «Синяя молния».
Наш крейсер находился на боевом патрулировании. «Синяя молния» неслась в пространстве на крейсерской скорости, оптимальной для слежения за окружающим пространством, и достаточно быстрой, чтобы можно было смыться от любого противника, большей весовой категории. Согласно карте, мы находились в системе Сорино. Согласно плану полёта, через пять часов ожидалось прибытие нашего крейсера на станцию «Весна» для небольшого отдыха. Можно было пообщаться с людьми и чем-нибудь поменяться. Например, можно было махнуть на что-нибудь полезное тот лишний ящик кофе, который нам погрузили по недосмотру. В наш паёк на один вылет входит один ящик, а нам погрузили два. Зато, вот запасных аккумуляторов к скафандрам было в два раза меньше, чем нужно. Интендантская служба, как обычно, работала через одно место, и экипажам самим приходилось исправлять их ошибки…
– Капитан, у нас сигнал бедствия, – сказал мне офицер связи Уилфред Айвенго.
– Источник? – спросил я.
– Это промежуточный пункт нашего патрулирования, станция «Весна», – произнесла навигатор Изабелла де Круа, в обязанности которой входило определение подлётного времени до тех или иных объектов. – Подлётное время при текущей скорости – 5 часов, на форсаже – 2,5 часа.
– Принято. Экипажу – приготовиться к ускорению!
«Синяя молния» рванулась вперёд так, словно получила очень хорошего пинка в область кормы. Я включил в придачу к основным маршевым электромагнитным двигателям ещё и три дополнительных, разгонных. Скорость крейсера возросла ровно в два раза, равно, как и расход энергии. К счастью, патрульный крейсер был рассчитан именно на такие нагрузки. Гравитационный компенсатор немного запоздал с реакцией, и мы успели в полной мере ощутить на себе действие ускорения. Но, так как мы всё-таки были тренированными космонавтами, это было для нас вроде очередной тренировки.
Естественно, что 2,5 часа – это подлётное время, вместе со всеми манёврами, включая торможение. Сама станция должна была появиться на сенсорах примерно часа через два. Вот только, она всё не появлялась и не появлялась. Ещё через 15 минут у нас на сенсорах появилось множество объектов небольшого размера. Стало ясно, что это спасательные капсулы со станции, причём, их было столько, что по самым скромным прикидкам, выходило, что всё население станции успело спастись. Также, среди капсул дрейфовали в пустоте и обломки станции. Я навёл на один из обломков увеличение. Судя по форме, раньше это был люк шлюзовой камеры. На нём и сейчас сохранились кое-какие надписи. Кроме того, на нём были следы воздействия оружия. Видно было, что по станции стреляли. Причём долго, упорно, и из очень мощного оружия. Ну а потом… Потом мы начали заниматься спасательными работами. Разумеется, что взять на борт ВСЕХ потерпевших наш крейсер был просто не способен, так что первым делом мы отправили сигнал о том, что в нашем секторе произошло ЧП, и что силами одного крейсера тут не справиться. Нужна спасательная эскадра Боевого флота. Оттуда ответили, что смогут прибыть только через два часа. Ну, что же, мы обнадёжили людей и продолжили спасательные операции.
– После того, как люди с трёх шлюпок оказались на борту «Синей молнии», мы смогли познакомиться с тем, кто так блестяще разнёс станцию.
– Капитан, у нас гость, – спокойным голосом произнёс Уилфред.
– Что за гость? – спросил я.
– Что-то огромное. Судя по размерам – «Звёздный Разрушитель».
– Дай-ка мне картинку… Ох и ни фига себе! Связь с остальными шлюпками.
– Принято!
– Дамы и господа! Тот, кто только что расстрелял вашу станцию, возвращается. Наш крейсер попробует отвлечь этого врага на себя. Вы же пока старайтесь не светиться. Скоро сюда прибудут спасатели Флота, и с вами всё будет хорошо…
Среди тех, кого мы успели взять на борт, были и те, кто рвался на мостик, чтобы внести свою посильную лепту в предстоящее сражение. Таких мы не пускали – я прекрасно понимал, что из артиллерийской дуэли между нашим крейсером и таким линкором ничего хорошего не выйдет. Ещё хорошо будет, если он действительно погонится за такой незначительной целью, как наш крейсер. Правда, если тщеславие его капитана так же велико, как и размер его корабля, то он должен был проступить так, как мне и было нужно. В противном случае, я и не знал, как ещё увести его от шлюпок…
Оказалось, что я зря волновался – как только «Синяя молния» рванулась навстречу пришельцу, он сразу изменил курс, тем самым давая нам понять, что мы замечены. Естественно, что капитан этого линкора не видел в наших действиях для себя никакой угрозы – ну, что ему плохого может сделать одна «тарелка»? Да ничего, даже в том случае, если пойдёт на таран. Естественно, что я на такие крайности идти не собирался, так как знал, что шансов у нас нет…
Снова реакторы нашего крейсера работали с тройной нагрузкой, но теперь они отдавали большую часть своей мощности на генераторы защитного поля. Конечно от прямого попадания из главного калибра они бы нас не уберегли, но, скользящий удар КИСа они должны были отразить совершенно спокойно…
Линкор пока всё не стрелял – хотел подпустить нас поближе и бить наверняка. Вот только, в наши планы это не входило. Во всяком случае, я был намерен в самое ближайшее время пригласить Изабеллу де Круа в «Современник» на какую-нибудь интересную комедию. И я был уверен, что девушке не меньше меня хочется эту комедию посмотреть… В нашу пользу так же играло то, что патрульный крейсер «Синяя молния» был настолько быстрым и проворным, что целиться по нему ещё получалось, а попадать – уже нет.
Мы тоже пока не стреляли – по большей части из-за того, что пока расстояние было слишком велико для точных попаданий, а отчасти – ещё и потому, что мало что из нашего вооружения могло причинить этой летающей крепости хоть какой-нибудь серьёзный вред. Защитный экран линкора легко погасил бы даже прямое попадание КИСа, а мы такими установками не располагали. Вообще, против «Звёздного Разрушителя» хорош был бы «Планетоубийца», или небольшой отряд боевых крейсеров. У нас был всего-навсего один лёгкий крейсер патрульного класса, и мы, в принципе, могли в любой момент уйти в прыжок. Могли, как же… Я не мог бросить на верную смерть потерпевших беду. И единственное, чем мы могли помочь им – это увести линкор за собой. Итак, мы продолжали «дёргать тигра за хвост» – дразнить линкор собой…
– Поставь что-нибудь бодрящее, – попросил я Изабеллу де Круа.
– А что именно? – спросила меня девушка. – У меня под такую обстановку только Вагнер имеется…
– Значит, вообразим себя валькирией, – ляпнул я. – Врубай!
И Изабелла де Круа «врубила». Я, конечно, очень люблю эту музыку – Рихард Вагнер, «Полёт Валькирий», и дело даже не в том, что она нравится всем пилотам. Но, в такой обстановке эта музыка звучала просто неописуемо. Это было что-то с чем-то – маленький и юркий патрульный крейсер несётся в глубинах космоса от имперского линкора класса «Звёздный Разрушитель» под гимн Люфтваффе.
Мы неслись мимо линкора на таком малом расстоянии, что он не мог эффективно вести по нам огонь из своего тяжёлого вооружения, а мы могли бы рассмотреть фактуру брони его рубки. Впрочем, фактура его брони меня как-то мало интересовала. А вот, кое на что я посмотрел бы с удовольствием – на маркировку и название этого корабля. В конце концов, это война, и атака мирной станции – это военное преступление. Если император Палпатин хочет показать себя с такой уж хорошей стороны, то надо призвать его к ответу за действия этого линкора, так?
Так вот, маркировка этого корабля была какой-то незнакомой – «Палпатин #3». Это, наверное, означало, что перед нами третий линкор эскадры «Палпатин». Это было неправильно – я привык, что у корабля такого класса всегда было собственное имя… Конечно, номера тоже пока никто не отменял, но дело в том, что космонавты – народ очень суеверный, и летать на корабле без имени просто никто бы не рискнул…
И ещё одна странность – у кораблей имперского флота (начиная со старого «Миротворца») мостик расположен в такой надстройке ближе к корме. Наверное, вне боя, когда корабль просто идёт в космосе, из неё открывается прекрасный вид. Не знаю, я там не был. Во время боя этот мостик закрывается бронещитами, усиленными полями (ясно, для чего). Так вот, у этого конкретного линкора мостик, разумеется, тоже был. Вот только, он не был ничем прикрыт. Просто остекление. Освещения внутри никакого не было, и было очень сложно судить о том, был ли кто-то внутри. Конечно, можно было это проверить…
Я приблизился к линкору практически вплотную, (на расстояниях до трёх метров уже существует риск столкновения, особенно на таких скоростях) и практически в упор выстрелил из своих ионных орудий. Какая уж тут защита – на такой мощности заряд из моих орудий пробил тройное бронестекло так же легко, как консервный нож – жестянку. Мостик красиво осветился изнутри от взрыва. Вот теперь, там точно, никого не было.
Раскрылась диафрагма одной из установок СВЗ БД, но мы были быстрее. Я заложил лихой противоракетный манёвр, а Изабелла де Круа тем временем выпустила по линкору две термоядерные ракеты, тоже малого радиуса действия. Секунды так через две далеко за кормой расцвёл смертельно красивый цветок термоядерного взрыва. Разумеется, такими ракетами линкор не уничтожишь, но, по крайней мере, можно отбить у него охоту палить куда не попадя – взрывом мы вывели из строя все его ракетные шахты. Поскольку линкор не обладал нашей манёвренностью, я пошёл на второй заход. То ли экипаж линкора вдруг решил, что небольшой крейсер представляет собой реальную угрозу, то ли мы ему просто надоели, но две носовые башни недвусмысленно развернулись в нашу сторону, беря нас на прицел. Я усмехнулся, всаживая в одну из этих башен полный заряд из своего главного калибра. Сразу после того, как эта башня буквально испарилась, вторая открыла по нам огонь из своих турболазеров. Щит «Синей молнии» после всех модернизаций одной такой очередью пробить сложно, а выстрелить ещё раз эта башня не смогла после того, как Изабелла де Круа обработала её из орудий.
Несмотря на то, что мы до сих пор не получили никаких повреждений, дуэль была бы полным безумием – всё-таки, имперский линейный корабль был вооружён и защищён гораздо лучше нас. Так что, всадив в линкор ещё пару ракет, мы взяли курс на выход из системы, чтобы увести линкор за собой.
– Ты во время боя с ним ничего странного не заметила? – спросил я Изабеллу де Круа.
– Кроме надстройки, которую ты красиво снёс – ничего, – ответила мне девушка.
– Я тоже ничего такого не заметил, – прибавил Уилфред. – Но, Сила подсказывает мне, что с этой посудиной что-то не так. Это, по-моему, не совсем обычный линкор…
– Помните, я рассказывал, что во время встречи со мной Филипп говорил о новой разработке Императора – линкорах без экипажей? Программа у них только одна – уничтожать всё, враждебное Империи. Он назвал их берсеркерами…
– А как их победить? – спросила меня Изабелла де Круа.
– Не с нашими средствами. Против него нужен «Планетоубийца» или кто-нибудь посолиднее, «Катапульта», например…
– Да, скорее бы их ввели в серию, – мечтательно произнесла Изабелла де Круа. – Вот тогда Империи точно каюк…
Забегая вперёд, скажу, что корабль-крепость «Катапульта» был выпущен всего в двух экземплярах, которые никогда не покидали пределов Солнечной Системы. По замыслу инженеров, эти корабли должны были, используя магнито-импульсные ускорители , со снайперской точностью швырять астероиды на большие расстояния. Но, в Генштабе решили, что строить линкоры класса «Планетоубийца» намного дешевле и выгоднее. Ну что же, не мне их судить – за всю войну «Планетоубийц» было потеряно всего два – «Юнион Джек» пал в нелёгкой схватке с имперской эскадрой, причём этот линкор спалил три имперских крейсера вчистую, а ещё пять имперцам пришлось уничтожить самим – ремонту после боя они уже не подлежали. А тот «Звёздный разрушитель», с помощью которого имперцам таки удалось уничтожить наш корабль, после боя был столь щедро украшен пробоинами, что простоял в доке полгода. Второй дредноут, потерянный нами, «Мститель», пропал без вести вместе со всем своим экипажем. Он вышел из Солнечной, разогнался для прыжка на Проксиму, и больше его никто не видел.
– А, тем временем, мы продолжали убегать от неизвестного линкора. Скорее всего, это и был один из берсеркеров, но радости от осознания этого нам не прибавлялось – уничтожить его мы не могли.
– Командир, что будем делать? – спокойным голосом спросила меня Изабелла де Круа.
– Первым делом, неплохо было бы этого гада немного притормозить, а там видно будет… – ответил я, закладывая вираж. – Я намерен повредить ему двигатели, чтобы он не мог больше двигаться. По команде все даём залп.
«Синяя молния» описала в космосе красивую дугу, заходя линкору в лоб. Снова мы мчались на него, и снова линкор стрелял по нашему крейсеру из всего вооружения малого радиуса действия. Снова безуспешно… Конечно, не могли же орудия линейного корабля бесконечно «мазать»! Первым делом надо было попасть в их мёртвую зону, что я и проделал. А потом орудия, контролируемые Изабеллой де Круа просто-напросто уничтожили эти не в меру наглые башни.
Наш крейсер вихрем пронёсся мимо линкора и пристроился у него за кормой. Разумеется, на корме этой летающей крепости тоже находились орудийные башни. Вот только, эти башни были не самым точным вооружением линкора, так как имели очень большую мёртвую зону. Пока мы держались в ней, линкор не мог поразить нас…
Вот только, для стрельбы по двигателям, нам надо было из этой безопасной зоны выйти. Это был риск, и немалый, так как недостаток точности этих кормовых орудий с избытком компенсировался их мощностью – при попадании в наш крейсер, щит бы нас не спас…
И вот, я положил крейсер на курс атаки, курс, который должен был разбить первый маршевый двигатель из трёх. Выходя на цель, наш крейсер выписывал такие фигуры высшего пилотажа, затрудняя наводку батарей линкора, что, если бы этот полёт видело жюри какого-нибудь конкурса пилотажа, все медали были бы наши…
У нас в запасе было всего несколько выстрелов на полной мощности – только на ней можно было повредить двигатели этого чудовища. Беда только в том, что эти выстрелы очень сильно ослабляли на какое-то время защитное поле нашего крейсера. Мы должны были действовать быстро, чтобы успеть проскочить зону поражения кормовых башен, пока линкор не успеет взять нас в захват. Генераторы защитного поля уже ревели от нагрузок – ещё несколько попаданий – а линкор меж тем открыл настолько плотный заградительный огонь, что смог бы сбить и истребитель, – и нам крышка – броня у «Молнии», конечно, крепкая, но против тяжёлых ионных орудий долго не продержится…
И вот, наконец, мы в мёртвой зоне линкора – двигатели расположены прямо под надстройкой, но между ними тоже расположены орудия. Правда, их очень сложно наводить, так что попасть теперь по нам было сложновато. Я сделал заход на один из маршевых ионных двигателей этого монстра – мы в отличие от него, ходили на электромагнитной тяге, но наш крейсер был небольшим, а этот монстр от силы мог использовать электромагнитные двигатели в качестве маневровых, на которых далеко не улетишь.
Мы на дистанции стрельбы. Миг – и крейсер, вздрогнув от суммарной отдачи всех орудий, дал залп. Ракеты и торпеды ещё не успели проделать и полпути до цели, а я уже переложил корабль на следующий двигатель. Томительные секунду наведения – и снова залп. Заход на третий, последний двигатель – залп – удар… Крейсер содрогнулся, как будто налетев на преграду. В своём роде, это и была преграда – в нас попали из мощного ионного орудия, которое, перегрузив генераторы защитного поля, вызвало отключение реактора. Аварийная защита оказалась на высоте, и мы не стали сверхновой, забрав противника с собой. Но, не исправив повреждений, на одних накопителях энергии, мы бы далеко не улетели…
…Системы жизнеобеспечен6ия медленно, но верно приходили в норму, переключаясь на питание с накопителей. Мы висели в космосе под боком огромного линкора, лишённого хода и ничего не могли с ним сделать (равно, как и он с нами)…
По инерции наш крейсер проскочил зону поражения орудиями линкора, а потом я, потратив немного энергии из накопителей, погасил остаточную скорость. Мы снова находились в мёртвой зоне.
– Итак, леди и джентльмены, что делать-то будем? – спросил я.
– Не знаю, – практически в один голос ответили мои подчинённые.
– Разумеется, надо чиниться, – добавила Изабелла де Круа. – Но, он не даст. Вот перенацелится – и крантец нам…
– Значит, не дадим ему перенацелиться, – сказал я.
– А как? – спросила Изабелла де Круа.
– Ну, есть у меня одна идейка, но опасная…
– А здесь, по-твоему, находиться не опасно? – спросила меня девушка.
– Толково, – ответил я. – Значит так… Сколько у нас осталось тактических термоядерных зарядов?
…Через полчаса от покрытого лазерными ожогами борта «Синей молнии» отстыковался УДК, под завязку загруженный водородными боеголовками, которые я громко именовал «тактическими зарядами». Идея моя состояла в том, чтобы установить на них систему дистанционного подрыва и молекулярные захваты. Потом надо было разместить их на броне линкора, отползти от него на крейсере и рвануть. Взрыв должен был по крайней мере, повредить линкор настолько, что ни о какой пальбе по крейсеру он бы и помышлять не смог. Пока Изабелла де Круа пилотировала катер, осторожно преодолевая расстояние между зависшими в космосе кораблями, мы с Уилфредом, сидя в трюме, старательно оснащали боеголовки вышеупомянутыми системами. Я ставил на мины системы молекулярного захвата, а мой товарищ – системы дистанционного подрыва. Естественно, что боеголовки слегка «фонили», но в трюме, забитом ими, в скафандре было бы не развернуться, и нам пришлось работать так. В конце концов, мы были Джедаями и радиация была для нас не так страшна, как для простых смертных… В отсеке потрескивала лазерная сварка, негромко жужжала электроотвёртка, и мы в страшной спешке заканчивали работу.
– Мальчики, готовность 50 секунд, – раздалось в трюме приятное контральто Изабеллы де Круа.
С последней бомбой мы закончили примерно секунд через десять. Быстро облачившись в скафандры, мы вышли в шлюз. Изабелла де Круа стравила воздух, давая нам выйти. Выйдя в космос, я осмотрелся. Буквально в трёх метрах от нас, словно огромная скала, маячил корпус берсеркера. Сзади, за катером, «висела» «Синяя молния». Разумеется, её не было видно, но я знал, что она там. А вокруг… мириады звёзд заполняли черноту безвоздушного пространства. Звёзды – это была одна из причин, по которым я бы и так выбрал профессию военного космонавта, если бы у меня был выбор. Другой причиной была война, а значит, никакого выбора у меня не было. С усилием оторвавшись от того, что в своё время дарило вдохновение одному моему тёзке, который первым человеком вышел в космос, я приказал себе сконцентрироваться на работе, от которой зависела наша дальнейшая жизнь…
Переступая магнитными подковами скафа по броне катера, мы с Уилфредом осторожно прошли к открытому шлюзу и аккуратно извлекли из него первую бомбу. Затем, с помощью наших двигателей, словно какие-то чудовищные сиамские близнецы, мы перелетели на корпус линкора. Мы ещё находились в мёртвой зоне – ближайшая к нам башня не могла развернуться, чтобы прицелиться в нас. Конечно, настоящий линкор мог бы в ответ на такую бестактность с нашей стороны выпустить штурмовиков, но, ведь это был не настоящий линкор, ведь так?
Ну что же, экипажа, в прямом смысле этого слова, на борту не было, так же, как и штурмовиков. Было кое-что иное… Дроиды охраны. Много. Напоминающие пауков, весьма несимпатичные представители неорганической жизни появились из каких-то люков и набросились на нас. Они были вооружены лишь маломощными пульсирующими лазерами, но их было много. Через несколько секунд я пожалел, что с нами не было мечей – щиты скафандров практически сразу оказались перегружены. Мы начали отстреливаться, но их было слишком много…
– Мальчики, пригнитесь! – раздалось в наушниках наших шлемов.
УДК пронёсся над нашими головами, поливая дроидов огнём из всех орудий. Затем Изабелла де Круа повторила заход. И ещё. И ещё. Это было опасно, делая виражи, катер выходил из мёртвой зоны, но Изабелла де Круа знала это сама.
– Заканчивайте, я прикрою, – сказала нам девушка.
Мы с Уилфредом поставили первую бомбу на место, прихватив её ещё лазером, так, что теперь снять её было практически невозможно. После этого Изабелла де Круа зависла рядом с нами, чтобы нам было проще взять вторую боеголовку. Вытащив её из шлюза, мы переместились к месту её закладки.
– Ребята, я кажется, смогла засечь место, из которого выбираются эти бандиты, – сказала Изабелла де Круа. – Сейчас я его обработаю, и больше они вас не побеспокоят…
– Пожалуйста, будь осторожнее, сказал я.
– Вы тоже не очень-то подставляйтесь, ребята…
Мы снова стояли на броне линкора, закрепляя очередную боеголовку. Вдруг броня под нами слегка дрогнула – это Изабелла де Круа отработала по туннелям выхода на поверхность дроидов охраны. Пара вспышек наших лазеров – и очередная боеголовка намертво встала на квадрат поверхности линкора над реакторным отсеком. Осталось закрепить ещё три штуки и свалить отсюда на «Молнию», а потом – взорвать это корыто ко всем чертям. Вот только, что-то подсказывало мне, что с этими минами мы будем возиться ещё долго…
УДК снова завис над нами, чтобы мы смогли переместиться для закладки новой мины. Подпрыгнув, чтобы отлепить магниты наших подков, мы с Уилфредом дали небольшие импульсы нашими двигателями и забрались на броню катера. Так мы и долетели до цели, держась за поручень.
И именно в тот момент, когда Изабелла де Круа снова прикрывала нас от дроидов охраны, башня зенитной обороны оказалась быстрее, чем моя любимая… Орудие выдало по катеру целую серию импульсов, почти половина из которых попала в двигатель. Система связи донесла до нас длинное ругательство на старофранцузском.
– Что она сказала? – обеспокоено произнёс Уилфред.
– Выругалась, – лаконично ответил я. – С тобой как? – спросил я девушку.
– Порядок, – ответила она. – А вот катеру, похоже, трендец…
– Посадить сюда его сможешь?
– Скорее всего – да. Репульсорный двигатель работает – и ладно…
Через полминуты, когда мы уже заканчивали с очередной «дурой», катер, похожий теперь на смятую жестянку из-под «Кока-Колы», бесшумно рухнул рядом с нами. Изабелла де Круа включила молекулярные захваты и длинно выматерилась.
– Что случилось? – спросил я.
– Выходной люк заклинило, – ответила девушка.
– Тогда страви атмосферу из кокпита. Я сейчас прожгу отверстие, – посоветовал я.
Вокруг катера вмиг образовалось кольцо из сконденсировавшейся атмосферы, мгновенно выпавшее снегом.
– Отлично, – сказал я. – Теперь пригнись, стреляю…
Я полыхнул из обеих перчаток одновременно. Кварцевое остекление кокпита не перенесло такого обращения с собой и растеклось лужицей. Для Изабеллы де Круа это было неопасно, так как наши скафандры могли выдержать и не такое… Ещё секунд через тридцать моя любимая стояла рядом с нами и смотрела на обломки катера.
– Теперь у нас есть на одну бомбу больше, – философским тоном сказал Уилфред.
– В смысле? – спросила Изабелла де Круа.
– Ну, если пустить его реактор вразнос, то жахнет неслабо, – объяснил я.
– А как до крейсера доберёмся? – спросила девушка.
– А двигатели нам на что? – спросил я. – Горючки нам хватит, тут всего 4 км. Правда, я раньше на такие расстояния не летал, но всё когда-то происходит впервые…
– Мне тоже как-то не приходилось, – признался Уилфред.
– Да и мне, – добавила Изабелла де Круа.
– Ничего, – обнадёжил их я. – Вот и потренируемся…
Ещё немного времени у нас ушло на то, чтобы вытащить из катера последнюю бомбу и установить её. После этого мы подключили систему управления реактором катера к общему детонатору, а потом я понял, что оттягивать момент полёта больше не имеет никакого смысла. Если я скажу, что мне тогда было не страшно, то это будет неправдой. Да, согласен, конструкторы скафандра утверждали с пеной у рта, что скафандр пригоден для «небольших космических перелётов до 15 км, он полностью экранирует от разного рода космических излучений, а наш новый двигатель не позволит Вам улететь куда-нибудь не туда…». Во всяком случае, в описании скафандра так и было сказано.
– Значит так, сначала все пристёгиваемся тросом друг к другу, – сказал я. – Я так в одном фильме видел. Летим параллельным курсом, а потом тот, кто будет к крейсеру ближе всех, стреляет в него магнитным гарпуном и подтягивает всех. Вопросы есть?
– У меня, – ответил Уилфред. – В том фильме у них всё получилось?
– Нет, – честно признался я. – Один человек погиб, но спас остальных. Но, с другой стороны, у нас и оборудование получше будет…
– Это радует, – шёпотом произнёс бывший рыцарь, ныне мой офицер по связи.
Я отмотал от лебёдки моего скафа метра четыре троса и быстро заварил конец в петлю. Захлестнув её на специальном кольце на скафандре Изабеллы де Круа, я точно также закрепил другой конец на себе. Пристегнув к себе таким же макаром Уилфреда, я отдал приказ взлетать. Мы синхронно подпрыгнули, чтобы оторвать магнитные подковы скафандров от брони линкора. После недолгого висения в невесомости мы запустили замечательные ядерно-реактивные двигатели наших скафандров. Полёт на «Синюю молнию» начался…
Двигатель давал постоянную тягу в точку чуть ниже спины, в горле всё пересохло от нервного напряжения. В глазах началась постоянная резь оттого, что я постоянно, нее мигая, смотрел через шлемный прицел на шлюзовую камеру родного крейсера. Конечно, как я уже упоминал, теоретически, в скафе «Чёрный Рыцарь» летать можно. Двигатель, в конце концов, именно для этого и предназначен. В атмосфере мы с его помощью такое вытворяем… (у десантуры, правда, лучше получается…) Но, вот так, на несколько километров, без подстраховки, без шанса на то, что если мы промахнёмся, то нас поберут… Такого ещё не было. Люди, конечно, на борту нашего крейсера были. Вот только, когда в нас попали, мы не сочли нужным сообщать этим эвакуированным с «Весны», куда мы отправились. Они до сих пор думают, что мы занимаемся ремонтом реактора, так как наш рейд, если честно, был полным сумасшествием.
Пролетев километра два с половиной (как уверял меня дальномер), мы начали тормозить. Топлива у нас было ещё достаточно, но практики мало, и никому из нас что-то не хотелось размазаться в кашицу о броню родного корабля.
Собственно, я зря нервничал – опыта нам хватило на то, чтобы погасить скорость, не долетая до крейсера так метров на сто. В моей лебёдке было около 350 метров отличного тонкого и прочного троса. Зарядив гарпуном специальное метательное устройство, я прицелился в крейсер и выстрелил. Магнито-импульсный ускоритель исправно отправил гарпун в полёт, и нам осталось только ждать. Удар гарпуна о броню крейсера донёсся до меня через трос, и я переключил лебёдку на сматывание. Катушка вращалась не особенно быстро, но минуты так через три мы уже стояли на броне крейсера. Дойти до шлюза было делом ещё двух минут, и вскоре я практически без сил рухнул в своё кресло. Но, успокаиваться на достигнутом было рано – линкор по-прежнему висел поблизости и мы по-прежнему должны были его уничтожить.
– Как далеко мы сможем отойти на накопителях? – спросила меня Изабелла де Круа.
– Километров на 80, а с включённым щитом – на 40. Потом энергия кончится. Ремонт реактора может занять день, потом ещё час на то, чтобы вывести его на полную мощность. Примерно 30 часов в скафандрах выдержим?
– Так точно, товарищ капитан! – в один голос ответили мои друзья.
– Ну, тогда – за дело… – и мои пальцы сноровисто пробежали по консоли управления.
Одевшись коконом защитного поля, «Синяя молния» рванулась как можно дальше от проклятого линкора. Тот несколько раз выстрелил, но я, безжалостно расходуя остатки энергии, смог увернуться от всех выстрелов.
Через минуту наш крейсер висел на расстоянии 48 км от берсеркера. Энергии у нас оставалось всего на один импульс системы связи (известно для чего), да на час работы щита. В рубке было темно и тихо, так как вся наличная атмосфера была перекачана в баки крейсера. Я последним заглушил свой пульт и обратился к Уилфреду:
