Текст книги "Мемуары (СИ)"
Автор книги: Алексей Аряев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)
========== Вступление. ==========
Однажды, за полгода до очередного празднования годовщины падения Империи, сэр Скайуокер вызвал к себе всех своих командиров эскадр вместе со своими капитанами. И вот, тридцать молодых людей и девушек, облачённых в строгую парадную форму безупречного покроя, вошли в его кабинет. Форму нам, по спецзаказу, шили лучшие портные в мире, так что зрелище получилось внушительным. Полуночно черная форма, состоящая из кителя и брюк, украшенных серебряными галунами, дополнялась эффектно сидящей на голове фуражкой. Из-под кителя свешивалась портупея с бластером, начищенным до зеркального блеска. Короче говоря, зрелище мы собой представляли довольно-таки внушительное. Наш начальник, как обычно, был облачён в свою броню чёрного цвета, которая дополнялась маской, содержащей системы, помогавшие работать изношенным лёгким сэра Скайуокера. Несмотря на это, наш шеф был, пожалуй, лучшим среди нас.
После того, как сэр Скайуокер разрешил всем сесть, и мы расселись по креслам в его обширном кабинете, он сказал:
– Итак, леди и джентльмены, мне на рабочий стол спустили очередную директиву из штаба Патруля. Мне предписывается найти одного из моих ветеранов с тем, чтобы кто-нибудь из них написал воспоминания о своём участии в Гражданской войне. Я не буду вам ничего приказывать, но мне нужны три рукописи. Кто из вас, ребята, напишет такое?
– Насколько мне известно, сэр, – встал высокий парень, командор Саймон Райт, гордость баскетбольной команды нашего сектора. – Лучшим из всех нас по литературной части является капитан Аряев. Я как-то раз присутствовал на пикнике, на котором он рассказывал кадетам Академии о своих приключениях, так это было просто сногсшибательно. Ещё я заявляю на написание рукописи капитана Ханну Саммерс из моего соединения.
– Я тоже согласен, – спокойно встал капитан Валерий Красиков, из моего соединения, один из тех, с кем я начинал свой славный боевой путь.
– Тогда вперёд, парни, и да пребудет с вами Великая Сила, – напутствовал нас сэр Скайуокер.
Ну, что же, нас запрягли на работу, но она была не такой уж и трудной. При уровне современной компьютеризации можно было вводить текст в компьютер разными способами – от рукописного начертания и до голосовой диктовки – а надо сказать, что мне довольно сильно удалось исправить свою речь в последнее время. За полгода – во время вахт, отпусков и просто свободного времени, я успел написать много. Здесь есть всё – война, немного юмора и всё такое…
========== 1. Адский десант. ==========
Комментарий к 1. Адский десант.
Это первая часть моего фика. посмотрим, как пойдёт, стоит ли выкладывать всё остальное…
Войска Галактического Центра успешно теснили силы Империи в системе Альфы Лебедя. Вскоре там осталась только одна планета, всё аэрокосмическое прикрытие которой было уничтожено. Оставалась лишь наземная часть – высадка десанта и подготовка к удару броневойск.
Именно в тот момент серьёзно заболел первый пилот десантного корвета «Ударный». Он был госпитализирован на базе удара, а заменить его попросили меня. Я же на той самой базе оказался чисто случайно – я пригнал туда транспорт с танковым соединением. Я согласился, предупредив, что не пилотировал десантный корвет со времени окончания Академии. Меня заверили, что большой роли это не играет. Ну, что ж, я упаковал на транспортнике свой личный скафандр и направился в рубку корвета, где представился светловолосому капитану третьего ранга, сидящему в ложементе второго пилота. На клапане его форменной куртки красовалась табличка с именем: «Макс Штейнер».
– Здравствуйте, – сказал я. – Меня зовут Алексей Аряев. Назначен Вашим первым пилотом.
– Надолго к нам? – Максу стало интересно, что может представлять из себя высокий молодой человек, на котором очень аккуратно сидела форма пилота Космической полиции со знаками различия капитана.
– Да меня попросили подменить капитан-лейтенанта Джонсона, который подхватил грипп, – ответил я.
– Взгляд Макса изучающе прошёлся по мне.
– Раньше на чём летали? – спросил он.
– Обычно – на крейсере, реже – на «Крестокрыле». Сейчас меня вообще с грузовика сняли. Сколько там до старта?
– Минут десять. Да не беспокойся, старт всё равно на автоматике. Настоящая работа начинается во время отстрела.
– Вот этого-то я и боюсь. Я ведь уже три года не водил корвет.
– Да, это ведь, как на велосипеде. Один раз научился, и на всю жизнь.
– Мне бы твой оптимизм, Макс.
Но подошло время, десантники загрузились, и автоматика стала выводить нас в открытый космос. Наша база находилась в соседней системе от планеты-цели, так что нам предстоял небольшой гиперпрыжок.
В задачу десанта входило захватить и расчистить плацдарм для последующей высадки броневойск, так что в нашу задачу не входило подбирать десантников после того, как они выполнят свою боевую задачу. Сутки в гиперпространстве ушли у меня на то, чтобы на тренажёре восстановить свои навыки управления корветом в условиях боевого десантирования, так что к моменту выхода из гиперпространства я был готов. Перед выходом в нормальное пространство, команда уже стояла по боевому расписанию, и все были готовы ко всемy.
Наконец, на обзорном мониторе появилось изображение планет системы Денеба. Более быстрые штурмовики и истребители обогнали нас и начали работать по планете, выявляя и подавляя точки ПКО противника.
На мостике, кроме нас с Максом, находилась ещё капитан Елена Петрова (невысокого роста симпатичная шатенка с весьма привлекательной внешностью), штурман Пётр Максимов (мужчина лет так примерно 20, имевший внешность, как для плаката, агитирующего вступать в космический флот ) и бортинженер-связист Винтер Николс. Все сидели в скафандрах, как предписывала инструкция на момент высадки десанта, и все были готовы к экстренному катапультированию. Мы были облачены в стандартные бронескафандры класса «Чёрный рыцарь» с полным боекомплектом. Даже флотские офицеры понимали, что на чужой территории оружие – аргумент не лишний.
– Штурмовики отработали, – доложил мне по комму командир эскадрильи. – Коридор свободен. Можете работать. Всего хорошего, и да пребудет с Вами Великая Сила.
– Всем приготовиться к отстрелу капсул, – произнёс я в микрофон, закреплённый перед губами.
Медленно, успевая произвести в уме все необходимые расчёты, я перевёл корвет на более низкую орбиту и вошёл в коридор отстрела. Теперь мне предстояло войти в верхние слои атмосферы и произвести отстрел капсул с десантниками. Это был всё-таки не рейд, а захват, так что, как я уже говорил, эвакуация десанта нашими силами не планировалась. Мы должны были оставаться на орбите и ожидать подкрепления.
И вот я повёл махину корвета на цель. На подковообразном пульте светились индикаторы, показывающие расстояние до цели, до точки сброса капсул, и всё такое…
– Первый пилот, можно начинать? – спросила меня капитан (на данный момент я стал, фактически, ключевой фигурой в экипаже).
– Да, мэм! – ответил я.
– Инженер, начать отстрел капсул!
– Принято, мэм!
И отстрел начался. Поскольку, в своё время, на практике, я был одним из лучших курсантов в группе, я положил капсулы с десантниками практически в виде правильного прямого угла. Разумеется, это требовало от пилота сильнейшей концентрации, так что, после отстрела, я был никакой.
Второй, прими управление, – прохрипел я, с трудом отдирая руки от штурвала.
Макс принял управление, а я, откинувшись на спинку кресла, прикрыл глаза и попытался, насколько это возможно, расслабиться.
– Первый десант? – спросила меня капитан сочувственным тоном.
– Да, – ответил я. – Точнее, первый боевой.
– Ясно. Ладно, Второй, выводи нас на геосинхронную орбиту!
– Принято, мэм! – ответил Макс.
Он добавил энергии на двигатели и плавно повёл штурвал на себя. Внезапно на пульте взвыла сирена и замигала сигнальная лампа. Я посмотрел на монитор и сказал:
– Внимание, по нам работает система раннего обнаружения. Подаю помеху.
Вместе с этим и принял управление и приготовился вывести корвет из-под возможного удара. Конечно, от лазерного или ракетного удара уйти сложно, но вполне реально. С поверхности планеты по нам стали бить ракетами. В дело пошли все защитные комплексы «Ударного», состоящие, в основном, из лазерных установок и систем глушения. Тут даже от моих способностей пользы было маловато – почти все манёвры система выполняла автоматически. Но, десантный корвет – вещь не очень манёвренная, так что надолго возможностей наших защитных систем не хватило. Одной из уцелевших электромагнитных гиперскоростных пушек ПКО удалось-таки взять нас на прицел и произвести выстрел. Да, такое попадание ни с чем не перепутаешь. «Ударный» вздрогнул от прямого попадания, а на пульте передо мной высветилось: «Сильное повреждение. Повреждён двигатель, уцелевшие защитные комплексы не в состоянии обеспечить кораблю спасение. Рекомендуется экипажу оставить корабль».
Я переглянулся с капитаном. Девушка кивнула мне, и я произнёс в микрофон:
– Корабль повреждён. Экипажу рекомендуется катапультироваться. Повторяю, всему экипажу срочно катапультироваться.
– Спасибо, Алексей, – сказала Елена. – Ты был хорошим первым пилотом, и не твоя вина в том, что корабль подбили.
Сказав это, девушка нажала на своём пульте кнопку катапультирования. Автоматика систем спасения быстро исполнила её приказ, начав перемещать членов экипажа в спасательные катера. Нас троих (меня, Макса и Елену) засосало в пневмотрубу и после короткого перелёта выбросило в один из спасательных катеров, находящихся в камере отстрела. Я оказался прямо перед пультом первого пилота, застегнул ремни на своём поясе и нажал на клавишу запуска двигателей. Автоматика вывела нас из ангара, после чего запустились двигатели. Нас вжало в спинки наших кресел, после чего катер понёсся к поверхности планеты. Да, мы попали из огня, да в полымя, так как планета ещё не была зачищена. Я успел обернуться и посмотреть на монитор заднего вида. Из «Ударного» катера сыпались, словно из рога изобилия. Я попытался набрать необходимую скорость для того, чтобы вывести катер хотя бы на низкую орбиту, на которой нас могли бы подобрать. Но внезапно на мониторе высветилось: «Недостаточно топлива». Елена за моей спиной выругалась.
– В чём дело? – спросил я её.
– Да вчера, пока мы стояли на базе, я брала катер, чтобы слетать на планету, по делам. Пока то, пока сё, а заправить его после полёта я не успела.
Теперь выругаться пришлось мне, так как без топлива нас ждала масса неприятностей. Естественно, что энергия для защитного силового поля могла вырабатываться и без помощи двигателя – за счёт солнечных батарей, но, вот заставить эту посудину подняться в воздух без помощи этого доисторического чудовища – ядерного двигателя на энергии распада воды, я не мог. Нужна была хотя бы одна заправка.
– Ищите воду, – сказал я своим спутникам. – Если я смогу посадить это чудо рядом с водой, то можно будет по быстрому заправиться и смыться с этой планеты.
– А если нет? – спросил меня Макс.
– А тогда нам придётся спасаться от аборигенов и ждать наших десантников.
Но, видимо, всё-таки боги глубокого космоса решили в тот момент повернуться в нашу сторону. Мне удалось плавно ввести катер в атмосферу. Нас немного протрясло во время прохода через ионосферу, а потом мне удалось положить катер на горизонтальный полёт и начать искать воду. Конечно, катер тратил много топлива именно на полёт в атмосфере, но нам его ещё хватало. Мы просто не могли выйти из зоны притяжения планеты, но летать в её атмосфере могли ещё очень и очень долго.
– Алексей, кажется, я вижу воду, – сказал мне Макс.
Посмотрел в направлении, которое он мне указал. Действительно, небольшое озеро. Это хорошо, а вот то, что рядом с озером стоят два штурмовика, это уже плохо.
– Уходи! – крикнула мне Елена.
– Не могу. Нас уже заметили. Попытаюсь оторваться.
Я дал полную энергию на двигатели. Нас снова вдавило в спинки кресел, но, тем не менее, штурмовики успели подняться. Они сразу же сели нам на хвост. Действительно, боевой штурмовой корабль, какие гнались за нами, быстрее, чем спасательный катер, но за штурвалами этих катеров не было такого пилота, как я, а это уже кое-что значило. Наш катер был небольшого размера, всего 15 метров в длину. Он имел вытянутую форму, двигатели были расположены в корме, и вообще, катер немного смахивал на космический корабль одного из главных героев, показанный в одном из снятых впоследствии исторических фильмов о войне. С вооружением дело обстояло немного похуже, чем на том, показанном корабле – у нас стояло всего две лазерных пушки средней мощности. Припугнуть истребитель из такого орудия – реально, но, вот против бронированного чудовища, типа тех, которые сейчас гнались за нами, они были бесполезны. Конечно, можно было развернуться и ударить из этих пушек при лобовой атаке, но, во-первых, катер был как-то не очень приспособлен для таких манёвров, и при этом у нас был неплохой шанс погибнуть вместе с атакованным нами штурмовиком.
Помощь, в лице капитана Елены Петровой, пришла совершенно неожиданно.
– Алексей, – сказала девушка. – пусть штурмовик превосходит нас в скорости, но манёвренность выше у нас. Вон там виден небольшой горный массив. Попытайся заманить штурмовики туда, и там мы от них сможем оторваться.
– Ты гений, – сказал я. – Больше никогда не буду недооценивать девчонок!
И я переложил штурвал так резко, что у Макса не выдержали ремни, которыми он был пристёгнут. Как оказалось, этот манёвр не только расстроил Макса, он ещё и спас нам жизнь – в тот самый момент, когда наш катер так круто повернул, пилот штурмовика выстрелил. Трассы турболазеров прошли немного левее, а, вот если бы я не повернул, они прошили бы кабину так, словно это была жестянка из-под «Кока-Колы». Я повёл катер по направлению к горам. При этом я вспомнил, что мне говорили в своё время в Академии: «Не доверяй глазам или ушам – они могут лгать. Доверься Силе. Она не подводит никогда». Я закрыл глаза и повёл катер, что называется, на ощупь. Увидев, что творю, Макс попытался оторвать меня от пульта управления, но Лена остановила его, сказав:
– Макс, он, в отличие от тебя, Джедай. Доверься ему. Он знает, что делает.
Инстинктивно я смог уклониться ещё от нескольких выстрелов из турболазера противника, но, разумеется, до бесконечности эта игра в кошки-мышки продолжаться не могла. До гор осталось совсем немного, когда моё чутьё пилота начало отказывать мне. Я понял, что пора снова перейти на естественные человеческие способности и открыл глаза. И вот тут-то мы и вошли в горный массив. Имперцы, ещё не заподозрив неладного, рванулись за нами. Я начал манёвр уклонения, используя для этого естественные препятствия, которых в массиве было предостаточно. Штурмовики усиленно пытались повторить все мои безумные рывки, но сказывалось то, что им просто не хватало манёвра. По нам начали работать ракетами, но средства пассивной обороны плюс моя дикая подвижность спасали нас и на этот раз. Большая часть ракет ушли в никуда, остальные разорвались при ударе о скалы.
После того, как на мониторе радара стало видно, как штурмовики повернули назад, я сказал:
–У меня есть две новости – хорошая и плохая. С какой начать?
– С хорошей, – сказала Лена.
– Тогда мы смогли оторваться от штурмовиков.
– А какая плохая? – спросил Макс.
– Ну, топлива у нас хватит всего на несколько минут полёта. Если мы за это время не найдём воду, дело – труба. Посадить эту калошу я ещё смогу, но о новом взлёте придётся забыть.
– Алексей, а мы сможет использовать снег, которого в этих горах предостаточно? – спросила Елена.
– Когда я последний раз говорил тебе, что ты – гений? – поинтересовался я.
– Да несколько минут назад, – сказала девушка.
– Тогда я повторяю, что ты – гений, – сказал я и повёл катер на посадку.
Отыскать сравнительно ровное место в этих скалах – задачка не для новичка. Я с трудом смог найти таковое, а уж я-то новичком не был. Наше счастье, что катер был рассчитан на посадки в вертикальном режиме. Я выдвинул стойки шасси и плавно посадил катер на наст, который не замедлил просесть под весом катера. Собственно, это было не так уж и плохо. Теперь катер не мог никуда соскользнуть, но я, тем не менее, не стал выключать гироскопы, хотя по инструкции это и разрешалось.
Мы с Максом выскочили из катера, чтобы проверить качество снега и содержание в нём воды. Ведь, если снег не очень сырой, то его потребуется очень и очень много, в противном случае, хватит и меньшего количества. Я развернул экспресс-лабораторию для быстрых замеров и взял пробы снега. Снег был неплохим, с высоким содержанием воды. Мы с Максом быстро вытащили из сервисного модуля катера дистиллятор, после чего к нам присоединилась Елена, и мы начали готовить воду. Я резал своим мечом снег на кубики, передавал их Максу, а тот передавал их Елене, которая закладывала их в дистиллятор и следила за его работой. Дистиллятор растапливал снег, превращая его в воду, и дистиллировал её, после чего полученная вода переправлялась в топливные баки катера.
Вскоре отметка о количестве топлива в баках перевалила за красную черту, а потом достигла отметки о том, что баки полны. Елена скрылась внутри катера, а мы с Максом начали разбирать дистиллятор. Я разбирал аппарат, а Макс носил его части в катер. Последним шёл штатив. Я поднял его и понёс к катеру. Макс высунулся из люка катера, протягивая руку, чтобы взять штатив, когда огромная тень закрыла небо. Я забросил штатив в катер и заорал так, что меня услышала Елена:
– Немедленно взлетайте! Я прикрою.
Что ж, надо было отдать Елене должное – она не стала спрашивать меня, в чём ело, а немедленно врубила двигатели катера и рванула вверх на максимальной скорости. На меня же тем временем пикировал средних размеров десантный корабль Империи. Если я скажу, что мне в тот момент было не страшно, то это будет неправдой, а врать мне как-то не хочется. Да, мне действительно было страшно, но я старался не подавать виду. Наоборот, я вытянул вперёд руку в известном не очень приличном жесте и рявкнул через динамики своего скафандра:
– Ну, что ж, придурки, идите и возьмите меня, если уж вам этого так хочется!
Я, конечно, сомневаюсь, чтобы имперцы слышали мой рёв, но я уверен, что мой жест они точно видели. Катер приземлился рядом со мной. Я отскочил от места его посадки буквально в самый последний момент и залёг в сугроб. Катер опустил аппарель, и из него посыпались десантники в боевой броне. Они практически сразу открывали огонь из своих бластеров.
– Вот это уже, по-моему, – прошипел я, выхватывая свой бластер и открывая плотный заградительный огонь из него и обеих перчаток.
Разумеется, имперцы не слышали и этого моего высказывания. Я отбивался, как настоящий лев, но силы всё-таки были неравны. Конечно, мне удалось немного задержать наступающую волну имперцев, настолько, что они залегли до подхода команду оснащённой более тяжёлым вооружением. После этого исход боя был предрешён. У меня сначала кончились заряды в бластере, а потом меня попросту закидали акустическими и шоковыми гранатами. Я потерял сознание…
Геостационарная орбита над планетой. Мобильный командный пункт Ударных сил.
Катер, под командованием капитана Елены Петровой пристыковался к огромному боевому крейсеру, на борту которого находился сам адмирал Ударных сил Галактического Центра, Бенджамен Уинтерс. Там же был устроен пункт сбора для уцелевших членов экипажа «Ударного». Они с Максом прошли через дезинфекцию, в которой не было особой нужды, так как никто из них не снимал скафандра в процессе пребывания на планете, но, такова была инструкция. Сразу после этого Елена через первого попавшегося ей на глаза десантника вышла на Главнокомандующего Десантными силами, генерала Джинса. Он принял Елену в своей каюте, которая также служила ему офисом. Генерал был ещё не старый человек примерно 45 лет от роду. Он был спортивного телосложения, волосы коротко, по-военному подстрижены. Форма десантных войск очень удачно смотрелась на генерале.
– Чем могу помочь, леди? – спросил он.
– Генерал, один из моих людей попал в плен, прикрывая старт нашего катера. Вытащите его.
– Где это произошло?
– В горном массиве квадрата «Браво – 1». У нас кончилось топливо, и он предложил совершить там посадку для того, чтобы запастись водой. Он прикрыл наш взлёт, а сам остался там. Как раз в это время приземлялся десантный челнок имперцев. Они забрали его на борт.
– А Вы уверены, что он ещё жив? – спросил генерал.
– Да, что-то подсказывает, что он жив.
– Хорошо, я проверю, кто из наших есть в этом районе для проведения операции спасения. Сейчас у меня здесь просто нет свободных отрядов.
– Но вы точно поможете?
– Сделаю всё, что от меня зависит, леди. Собственно, у меня есть одна резервная группа. Если Вы сможете договориться с их командиром, то можете отправляться на спасение.
– Спасибо, сэр!
Где-то над горным массивом в квадрате «Браво – 1».
Я пришёл в себя от не очень удобного положения. Ещё не открыв глаза, я понял, что нахожусь на борту того штурмового транспорта, экипаж которого благополучно взял меня в плен. Это было очень плохо, так как вырваться из имперского плена было довольно проблематично. Узнав, что я – Джедай, штурмовики могли запросто отправить меня к Императору, который очень любил самолично издеваться над Джедаями. Короче, я должен был как-то спасаться, или мои шансы на спасение были примерно такими же, как у снеговика в аду.
Я открыл глаза и осмотрелся. Я был фактически распят на стене – мои руки и ноги были зажаты в специальных кандалах, которые находились на уровне пола и потолка. Из того, что имперцы ещё не успели стащить с меня скафандр, следовало то, что с момента моего пленения прошло немного времени. Конечно то, что я был в скафандре, как-то придавало мне надежды на спасение, но имперцы не поленились разрядить ракетные установки, а лазеры я разрядил сам, когда палил по штурмовикам. Теперь на то, чтобы они полностью зарядились, должно было пройти очень много времени. К тому же заряжаться должны были ещё и аккумуляторы сервоусилителей, без которых разорвать эти цепи было весьма проблематично. Ну, что ж, как я когда-то слышал: «Если ты обезоружен, и палаш противника в двух дюймах от твоей шеи, используй десять футов хитрости». Хитрости у меня, конечно, было поменьше, чем у человека, который это сказал – его звали Роберт Лиса, но и я был кое на что способен.
Я поднял лицевой щиток своего шлема и прохрипел, стараясь выглядеть, как можно натуральнее:
– Воды… умираю от жажды! Воды, умоляю, пожалуйста…
– Смотри-ка, он пришёл в себя. Воды просит, – раздалось поблизости на стандартном имперском. – Дай-ка ему воды, а то действительно загнётся. Его ведь твои парни чуть ли не насмерть закидали гранатами.
– Обойдётся. Он в одиночку пятерых хороших парней положил.
– Тем более. Значит он – не простой неудачник, а один из Джедаев. Их велено брать живыми.
Мне принесли воды в специальной кружке для питья в невесомости. У этой воды было только одно достоинство – она была холодной. Я смог утолить ей жажду, а потом попытался настроить свой мозг на построение плана спасения. Это было проще сказать, чем сделать. Как я уже говорил, мой скафандр был прикован к переборке, так что освободить его, не зарядив предварительно лазеры перчаток или хотя бы не включив сервомоторы, я не мог. Зато, мои руки вполне свободно двигались внутри рукавов скафандра, я мог их вытащить из перчаток и что-нибудь сделать. И мне это что-то вполне удалось.
Я вытащил руки из перчаток и осторожно нащупал кончиками пальцев кнопку аварийного сброса скафандра. Дело в том, что обычно человек входит в свой скафандр через гермодверцу под реактивным двигателем, после чего дверца закрывалась и герметизировалась. Но, специально для случаев, подобных этому, существовала ещё система аварийного сброса скафандра. То есть, на груди скафандра помещался небольшой шов, в который был введён небольшой заряд мощной взрывчатки. Как только человек нажимал кнопку аварийного сброса скафандра, заряд подрывался, панцирь скафандра раскалывался, и человек освобождался. Впоследствии, даже скафандр можно было починить.
Так вот, разумеется, я собрался выскакивать из скафандра, разумеется, не с голыми руками, так как на моём поясе, как всегда, висел мой любимый бластер. Итак, один человек с одним бластером против целого экипажа штурмовика. Я бы хотел сказать так: «Так не очень честно – может предложить им сдаться?», но, к сожалению, это было не так. Суперменом я никогда не был, да и становиться не собирался. Конечно, из бластера я стреляю метко, но не против целого отряда профессионалов же. Но быть суперменом мне и не требовалось – так как я полностью отучился в Академии, то знал, что в экипаже штурмовика такого типа есть только два пилота. Если вывести из строя одного и приставить бластер к голове второго, то десантники не смогут ничего со мной сделать. Конечно, до рубки управления нужно ещё добраться, но это, как говорится, уже детали.
И вот, я нажал на кнопку. Скафандр разлетелся по шву, добавив дыма на весь штурмовик. Я, пригнувшись, выскочил из него, распластавшись по полу, и сразу подстрелил одного из имперцев, который бросился на взрыв. Разумеется, я не мог его видеть, но мне помогала Сила. Десантники, пользуясь своими ифравизорами, открыли по мне ураганный огонь. Мне же оставалось только уворачиваться от их выстрелов, что я и проделывал с удивительным проворством. Когда от выстрелов имперских бластеров всё полностью заволокло дымом, я рванулся по направлению к рубке. На пути мне попался кто-то, облачённый в боевую броню, но с поднятым лицевым щитком. Я, не целясь, нанёс удар под горло имперскому десантнику, от чего он с хрипом упал на пол. Я же, не останавливаясь, побежал дальше. Внезапно, какой-то слишком умный имперский десантник, ясно увидев меня через свой визор, понял, что на линии огня нет никого из своих, и нажал на гашетку своего бластера. Я каким-то седьмым чувством понял, что в меня прицеливаются, и прыгнул на пол. Разряд бластера пронёсся над моей головой, пробив переборку рубки. Мгновенно первый пилот был убит, а вместе с ним была уничтожена и аппаратура управления штурмовиком. Машина клюнула носом вниз, сорвавшись в пике. Я чертыхнулся, разворачиваясь и вышибая выстрелом из своего бластера мозги тому идиоту, который так хорошо выстрелил. Но теперь ничего сделать было нельзя. И хотя я смог прорваться в рубку, но, все органы управления штурмовиком были разрушены. Единственное, что уцелело, так это ручка управления, которую до сих пор сжимал рукой мёртвый пилот. Я смог вырвать ручку из его рук и выровнять полёт машины. После того, как я освободил для себя кресло пилота и уселся в него сам, я пристегнул ремни и сказал:
– Господа имперцы! Я бы на вашем месте воздержался от стрельбы, так как, если вы пристрелите меня, то погибнем все. Я постараюсь посадить эту жестянку, но только при условии того, что вы не будете мне мешать. А теперь займите, пожалуйста, ваши места и пристегнитесь. Мягкой посадки не гарантирую.
Судя по тому, что мне никто не мешал, имперцы, точнее, их остатки, решили доверить свои судьбы незнакомому пилоту из Галактического Центра. Пока штурмовик шёл по горизонтали, я смотрел вниз на предмет подходящей посадочной площадки. Пока это не приносило ожидаемых результатов – мы шли над горами, и всё пространство под нами занимали, в основном, глубокие провалы и не менее глубокие трещины. Собственно, в идеале мне требовалось достаточно большое плато или ещё что-нибудь в том роде, чтобы можно было сесть, не выпуская шасси, да ещё и погасить скорость с неработающим реверсом. Да, такая посадка – не для новичка, недавно закончившего Академию. К счастью, я Академию закончил уже более-менее давно, и кое-какой опыт пилотирования, в том числе и аварийных посадок у меня уже был.
И вскоре, небольшая посадочная площадка была мной обнаружена. Небольшая – нормальный штурмовик, с функционирующими системами здесь сесть смог бы, но наш… Сомневаюсь. Вот только выбора большого у меня не было. Сзади протянулась рука, затянутая в бронированную перчатку, сжимающую бластер, и низкий и хриплый голос сказал:
– Эй, ты, сажай нас, а то мне плевать на то, что погибнем и мы, но я тебя всё-таки замочу!
– Хорошо, сейчас сядем. Только вы бы пристегнулись, а то мало ли что…
И я повёл штурмовик на посадку. Да, если бы это видела Изабелла де Круа, или ещё кто-нибудь из моих друзей! Я снижался по крутой дуге, так что скорость, вместо того, чтобы уменьшаться наоборот, стала нарастать. Но, всё-таки штурмовик – один из самых прочных космических кораблей малого радиуса действия, так что, в случае удара, шансы у меня были. Практически перед самым ударом я смог каким-то чудом выровнять штурмовик. Теперь мы неслись параллельно поверхности. Я постепенно убавлял мощность двигателя, снижая скорость. Конечно, погасить её совсем я не мог, но, тем не менее, эффект от этого был. Шасси выпускать я не стал, так как это было ни к чему. И, вот он, долгожданный момент посадки. Штурмовик коснулся брюхом снега, но не пробил наст, мы понеслись, словно гигантские сани по снеговой поверхности. Я полностью заглушил двигатель, так как перевести его на реверс не было никакой возможности. Приближался конец плато. Это не внушало никаких надежд на спасение. Имперец за моей спиной закричал от ужаса, закрыв лицо руками, а я подумал, что, если уж этот закалённый в боях ветеран кричит от ужаса, то я проявляю просто чудеса самообладания. Удар, ещё удар, и наша малышка в красивом сальто летит с горы. Тут уж никакой двигатель не помог бы, даже при условии, что мне удалось бы наладить управление. Снова удар, после которого я потерял сознание.
Когда я пришёл в себя, было темно. Кабина, судя по тому, как я её ощупал руками, сильно деформировалась, но, тем не менее, бронированные стёкла не вылетели и не разбились. На панели управления не светился ни один индикатор, из чего я сделал вывод, что штурмовик приказал долго жить. Я отстегнул ремни и сразу шлёпнулся на то, что когда-то было человеком, точнее, имперцем в боевых доспехах. Судя по всему, ремни, которыми он был пристёгнут, не выдержали удара, так что он просто разбился насмерть. Мне же повезло больше. Я понял, что штурмовик упал на нос, и, так как до сих пор никто не явился в кабину, проверить, что стало с их самозваным пилотом, при такой посадке никто не уцелел.
Я привстал на мыски и распахнул пробитый люк, ведущий в основной салон. Там тоже было темно. Я нагнулся и отцепил от доспехов мёртвого имперца фонарь. Включив его, я подпрыгнул, как следует, уцепился за комингс люка и, подтянувшись, пролез в салон. Освещая себе путь, я полез по направлению к аварийному люку, расположенному в корме. По пути я заглянул в арсенал, чтобы разжиться гранатами и запасными аккумуляторами для своего бластера.
