Текст книги "СинтеZ (СИ)"

Автор книги: Александрина Бобракова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Он отмахнулся от бывшей. Последний месяц все только и занимались тем, что обманывали его. Кто-то прикрывался благими намерениями, а другие не скрывали, что преследуют личную выгоду.

– И что бы я сказала? Что все умрут, если ты не уничтожишь корпорацию? Ты бы не поверил или испугался и сбежал.

– Да, именно так и надо было сказать! Сейчас не меньше напуган, но тем не менее я здесь и готов уничтожить «Синтез», раз других вариантов нет. Но с одним условием. Спектра не должна погибнуть.

Каил не мог повлиять на судьбу корпорации, как бы ни хотел всех спасти. Любому, кто останется с Главным, придётся расстаться с жизнью. Любому, кроме наставницы.

– Прости, но это невозможно. Она скорее умрёт, чем оставит механиков в покое.

– Что-нибудь придумаю. Я не смогу её убить или позволить сделать это кому-то другому. Просто не смогу.

– Ты должен! Она даже хуже Главного.

– Не могу. Чёрт, да я люблю её! Я готов сам умереть, если это её спасёт.

– Каил! Засунь свои чувства подальше. На кону стоят тысячи жизней. Спектра в любом случае погибнет, и ты это знаешь. Её нельзя спасти.

Миронов осознавал, что Тина права. Спектра одна из ярых противниц роботов и, оставшись в живых, соберёт новый «Синтез» под своим началом. Люди за ней пойдут, возродят войну. Пока она жива – механики обречены на уничтожение.

Он не знал, как спасти любимую, и это убивало. Тина права и в том, что сейчас не до чувств. Но как быть, если о душу словно затушили сигарету? Как жить, если разрывает на части от эмоций?

Наставница по-прежнему оставалась идолом для него, из-за которого он ввязался в войну и ради которого хотел победить. Если во время сражения она умрёт, то, каким бы ни был исход, битва – проиграна.

Тина просила забыть о чувствах, но давила на желание, даже на обязанность спасти внеземную расу. Нечестно. Не ей решать, что важнее: любовь или предназначение.

Миронов видел только один выход из ситуации – не лучший, но дающий хоть мизерную надежду. Он направился в противоположную сторону от хрущёвки, рассчитывая уйти так же просто, как и пришёл. Сейчас он не пленник, а важный гость, которого никто не смеет удерживать против воли. Стоит медикам применить силу, и они навсегда утратят ценного солдата.

– Ты куда? – окликнула Тина.

– Обратно в Эдемион. Я должен поговорить со Спектрой.

– О, тогда подожди. Я сейчас подробно распишу наш план нападения, чтобы ты его передал Главному. Пусть знает, как именно мы собираемся его убить. Скажи, ты совсем свихнулся?

– Забавно от тебя слышать о сумасшествии. Понимаю, почему не веришь, но я лучше тебя знаю Спектру. Она не позволит погибнуть гражданским.

– Ты её совершенно не знаешь! Она цепное чудовище, которое не знает ни жалости, ни сострадания, ни любви. Она и тебя убьёт, если Главный прикажет.

– Тогда как ты объяснишь то, что мы с ней целовались, хотя это строго запрещено? Готов поспорить, у неё есть ко мне чувства, и только «Синтез» мешает нам быть вместе.

Глаза Тины сузились, словно у амазонки при виде мужчины. Если бы перед ней стоял не Каил, а один из медиков, то ушибами и переломами не отделался.

– Да хоть трахались бы! Она использовала тебя, вот и всё.

– Ошибаешься.

– Даже если так. Как ты собираешься её убедить без доказательств?

– Что-нибудь придумаю.

Каил замешкался. У него действительно нет плана.

– Давай так. Я лично притащу к тебе эту стерву в ближайшее время? И тогда можешь хоть польку вытанцовывать перед ней, но до этого и близко не подходи к Эдемиону. Не хватало ещё, чтобы тебя прикончили.

– Зачем тебе это надо?

– Если не убедишь Спектру, то я её своими руками убью.

– Но, если у меня получится, она останется с нами, и ты будешь относиться к ней, как к лучшей подруге.

– Договорились.

Конечно, он в любом случае не позволит Тине убить Спектру. Но согласиться на её условия самый простой и безопасный вариант. Самостоятельно в Эдемион Каил не проберётся, и даже если чудом перелезет через стену, то либо при входе в «Синтез» пристрелят, либо на выходе. Будучи мёртвым, он любимой не поможет. Подождать, пока появятся доказательства, не худший вариант. Во всяком случае, рискнуть жизнью он успеет, если бывшая надумает обмануть.

Миронов отправился спать, надеясь, что отдых вернёт боевой дух и утерянный оптимизм. Голова раскалывалась, а мысли путались и теряли смысл. На сегодня ему хватило проблем. Он снова находился не там, где хотел бы, и не с теми.

29 декабря. Утро

Скрип двери вырвал Каила из безмятежного сна. Миронов открыл глаза и отгородился рукой от солнечного света, который струился сквозь окно. В комнату вошла Тина в шёлковой ночнушке, едва прикрывающей ягодицы. Бывшая поставила на тумбочку тарелку с омлетом и села к Миронову на кровать.

Он вспомнил, как месяц назад точно так же пришла к нему Спектра, правда, она была в приличном одеянии и с недовольным выражением лица. Каил ощутил, как сильно скучает по ней и хотел, чтобы вместо Тины здесь оказалась наставница. Он улыбнулся, представив, как Спектра в одном халате приносит завтрак. Пожалуй, это был бы рай.

– Доброе утро, любимый.

– Зачем ты пришла?

– Подумала, ты проголодался, – она прочитала по глазам Миронова, что он не поверил ни слову. – Ладно, признаюсь. Я соскучилась…

– Спасибо, конечно, за завтрак. Но уходи. Я хочу побыть один.

Казалось, Тину нисколько не задели слова. Она продолжала улыбаться, наслаждаясь обществом Миронова.

– Ну, не будь таким серьёзным. Я же знаю, что ты любишь по утрам.

Бывшая скользнуло рукой под одеяло и забралась к Каилу в трусы. Миронов от неожиданности дёрнулся и моментально убрал руку Тины. Его душу отягощали мысли о Спектре, и он не в настроении развлекаться. Хоть наставница и отвергла, он всё равно оставался преданным ей и ничего не мог поделать. Верность – одно из его лучших качеств, но изрядно усложняющее жизнь. Было бы проще, если б он мог забыть любимую за несколько дней и продолжать жизнь, мечтая о других девушках.

Миронов встал с кровати и отошёл к стене, предотвратив домогательства бывшей. Если бы он хотел быть с ней хоть в каком-то смысле, то не ушёл бы пять лет назад. Все её попытки настолько жалки, что вызывали смех и ничего более. Может, кто-то другой и повёлся бы на симпатичную азиатку, но Каил давным-давно пересытился ею, аж до тошноты.

– Господи, да оставь ты меня! Пойми же, не будем мы вместе. Хочешь секса – иди к медикам. Тебе ведь не впервой спать с кем попало.

– Почему ты меня отвергаешь? – Тина сделала взгляд, как у котёнка.

– Потому что я уже тебя как женщину не воспринимаю! Не хочу я тебя. Достала.

– Это ведь всё из-за Спектры?

Бывшая, скорчив недовольное лицо, встала с кровати и уверенно направилась к Каилу. Он непроизвольно попятился к стене, жалея, что путь к двери преградила Тина.

– Из-за неё в том числе. Я люблю её. Люблю так, как тебя не любил. Но даже если бы Спектры не было, то я всё равно не вернулся к тебе. Ты сделала свой выбор, когда изменяла мне и врала.

– Хватит уже ныть о ней. Я просто хотела отвлечь тебя. Ты должен полностью посвятить себя делу, должен стать сильным. Мы не победим, если будешь постоянно отвлекаться. Спектра прекрасно понимает, что любовь на войне лишняя, и поэтому вы никогда не будете вместе.

– И что, только я должен быть сильным? Почему ты не говоришь это своим людям? Спектра уже однажды их победила, и тогда она была одна. Представь, на что способен «Синтез» с сотней бойцов. Они вас в порошок сотрут всего лишь пошевелив пальцем.

Бывшая отвела взгляд и закусила губу. Ей не терпелось отпарировать, но внутренний голос подсказывал, что ещё не время раскрывать правду. Однако, Тина всегда была непослушной.

– Ладно, тебе пора узнать. Я не хотела сразу грузить, но, раз…

С улицы донеслись выстрелы, от которых сердце Каила йокнуло. Умом он понимал, что должен испугаться, но душой не чувствовал ничего. Всё худшее уже случилось, и он сомневался, что ещё какое-либо событие удивит. Да и смерть не самое ужасное, что может произойти.

Раньше бы Миронов спрятался или убежал подальше, но сейчас он полон решимости вступить в схватку.

– Сиди здесь, – этими словами Тина не только порвала надежду, но и унизила Каила.

Она смотрела на него назидательно, словно на ребёнка, и его это злило. Миронов не хотел, чтобы его спасали. Одна часть души рвалась в бой, чтобы доказать свою силу, а другая хотела сыскать гибель.

– Нет уж, я пойду с тобой.

– Ещё не понял? Ты мне живым нужен.

Тина захлопнула дверь с той стороны и провернула ключ в замке прежде, чем Каил пошевелился.

От досады он ударил кулаком по стене. Растекающаяся по телу боль отрезвила разум, в котором прежде бурлило недовольство. Миронов распахнул окно и ощутил поток морозного ветра. Высунув на улицу голову, он с радостью обнаружил, что второй этаж не так далеко расположен от земли, но, к сожалению, и не так близко, как хотелось бы. При неудаче можно сломать конечности или приземлиться спиной на камень и стать инвалидом. Если бы Каил не порвал вчера одеяло, то мог сейчас соорудить неплохой канат, но оставшийся кусок, которым укрывался, не годился даже чтобы завязать глаза.

Накинув на себя одежду, он ещё раз выглянул в окно и, убедившись, что стрелявших нет поблизости, сиганул вниз. Второй полёт удался лучше, чем первый, и Миронов не почувствовал себя ломтем мяса под отбивным молотком. Сугроб смягчил приземление. Каил бодро встал и отряхнулся от снега. Он направился в сторону выстрелов, желая, если не поучаствовать, то хотя бы поглядеть. Он гадал, кто связался с медиками. Ясно одно – тот, кто сунулся в муравейник, кишащий вооружёнными отбросами, определённо туп.

Выстрелы удалялись, и Миронов уж было решил, что пропустит всё веселье, как вдруг кто-то зажал ему рот и, заломав руки, потащил к подъезду. В голове промелькнули разные способы высвобождения, но все изначально обречены на провал. Он даже пожалел, что не задержался в «Синтезе», где подучили бы хоть элементарным приёмам.

Некто затащил в подъезд, захлопнул дверь и прижал Каила спиной к стене. В темноте Миронов не мог разглядеть похитителя, и от этого становилось ещё более жутко, как если бы кинули в одну камеру с хищником и заставили драться с закрытыми глазами.

Сердце колотилось, и не хватало воздуха. Дрожь объяла колени. Каил слышал, что нельзя бояться того, чего не видишь, но, оказалось, воображение способно рисовать картины гораздо страшнее реальности.

Он почувствовал знакомый сладко-медовый аромат, исходивший от противника. Либо похититель обладал изысканным вкусом, что в корне противоречит пристрастиям колонистов, либо это…

– Ну ты, конечно, нашёл время для прогулок. А по выходным и праздникам ради забавы бегаешь по минному полю?

Каил заулыбался, услышав знакомый, любимый голос. Спектра убрала руку от его рта, убедившись, что Миронов не станет звать на помощь.

– Что вы здесь делаете?

– Да вот, проходила мимо и решила навестить тебя, посмотреть, как живёшь и хорошо ли устроился. Конечно, пришлось прикончить несколько медиков. Они до ужаса негостеприимные. Впускать меня не хотели!

– Как странно, обычно они приветливые, – настроение Каила резко взлетело, и он вдруг полюбил весь мир, строящий козни. – Но зачем вы здесь? Ещё позавчера говорили, что я для вас ничего не значу.

– И ты сразу обиделся и убежал к своей подстилке?

– Я думал, что потерял вас! Ещё и этот Чистильщик и Главный со своими экспериментами. Я не видел других вариантов.

– Ты мог сказать мне, что Главный возобновил опыты.

– И что бы это изменило? Вам же плевать на меня.

Спектра притихла, и Каил пожалел, что не видит её лица. Он уже не знал, чему верить – словам или поступкам, и хотел бы найти правду в глазах.

– Да, ты прав. Мне плевать.

– Так зачем вы пришли? Недостаточно меня унизили?

Снова повисла тишина, и Миронов во второй раз проклял темноту. Спектра то отталкивала, то жаждала объятий, и даже чёрт не знал, как поступать в том или ином случае.

Дверь подъезда открылась, впуская желанный свет. На пороге стояла Тина. На её лице застыло недоумение, когда увидела Каила и Спектру, стоящих лицом друг к другу чуть ли не впритык.

Она закрыла дверь, а потом снова открыла с таким же лицом, как в первый раз.

– Нет, не показалось, – бывшая выхватила из-за спины пистолет и направила на Спектру. – А я-то думала, мы всех недоумков из «Синтеза» перебили.

Каил заслонил собой любимую и бесстрашно глядел в «глаз» пистолета.

Спектра оттолкнула Миронова, отделявшего от безумной самки. Вот уж чего она не ждала, так это защиты, особенно, после сказанного.

– Молодец. Ты меня поймала. Опусти пистолет и, быть может, я выпишу тебе медаль, – наставница ничуть не волновалась, словно разговаривала с давним приятелем за чашкой чая.

Каил не понимал, чего она добивается, но по опыту знал: лучше не вмешиваться. За время, проведённое вместе, Спектра не совершила ни одной глупости. Даже прыжок с третьего этажа был хорошо спланирован. Умирать она не умела.

– Я ведь могу и выстрелить.

– Верю. Но лучше возьми меня в плен. Обещаю, что буду хорошо себя вести. Даже не заметишь моего присутствия.

Если до этого происходящее Миронову казалось странным, то теперь он решил, что ударился головой при падении и это мерещится.

– Мне решать, как с тобой поступить, – Тина пыталась придумать любой вариант, отличающийся от предложения Спектры. Жаль, выбор невелик. – Руки за голову и медленно выходи из подъезда.

Глава 10. Новорожденный монстр

29 декабря. День

На улице стоят три широкоплечих мужика, рост которых близится к двум метрам. Они походят друг на друга, словно близнецы, и от этого кажутся безликими. Смотрят отрешённо, в их глазах нет жизни, а лица не выражают эмоций.

Каил видел пустоту во всех колонистах. Уставшие и потерявшие веру люди не пытались ничего исправить, а продолжали жить, приняв тяжкую участь как должное. Они сдались, они сетовали на судьбу и пали на колени перед Эдемионом. Им подменили моральные устои, приучили осмеивать добро и восхищаться злом. Колонистов убедили, что любовь – это лишь похоть, а кто считает иначе – инфантильный недоносок. Толпа хором восклицала: «Ну ничего, жизнь тебя ещё сломает».

Распутство не только считалось обычным явлением, но и поощрялось. Родители готовили дочерей к жизни проституток и внушали, что это – благородное дело и гораздо лучше, чем зарабатывать на жизнь своим умом. Мудрых людей считали выкидышами общества, обречёнными на страдания, ведь истинное счастье – слиться с толпой и не задавать вопросы.

Миронов выделялся среди них, мечтал о лучшей жизни и верил в мир, где преступников не называют героями, а бросают в тюрьмы. За это его не любили. Колонисты отторгали всё чуждое, непохожее и боялись перемен в мире и в своём сознании. «Быть как все, думать, как все» – вот он – девиз идеальных рабов.

Тина в сопровождении трёх медиков и Каила привела Спектру в подвал и, крепко привязав к стулу, оставила чахнуть в коморке за железной дверью. Миронов не раз хотел остановить бывшую и дать любимой шанс сбежать, но вспоминал, что Спектра не глупа и не слаба, чтобы просто так сдаться в плен. Она бы скорее умерла, чем порадовала врагов. Значит, есть причина, по которой она играла в заложницу.

Каил весь день требовал у Тины ключ от двери наставницы, чтобы просто поговорить с любимой, но бывшая оставалась непоколебима. То ли из ревности, то ли из-за недоверия она вспыхивала каждый раз, когда Миронов упоминал имя Спектры. Безумная с радостью прикончила бы соперницу, если б не была уверена, что Каил за это не простит. Да что уж там, взбунтуется.

Когда он в очередной раз потребовал пустить к любимой, бывшая не выдержала и бросила ключ ему чуть ли не в лицо. Заветный кусок железа попал в стену и, отскочив, приземлился на пол. Миронов тут же его подхватил, пока Тина не передумала, и побежал к наставнице с радостью школьника, спешащего домой после уроков.

Охранники не сразу впустили в подвал. Он долго убеждал их, что не крал ключ, и только когда Тина из окна крикнула медикам, что всё в порядке, мужики отошли от двери.

Самым страшным и одновременно радостным, что испытал Каил перед входом, была мысль о побеге Спектры. Любимая вполне могла улизнуть из-под пристального наблюдения. Хотя, не в её стиле исчезать тихо и без нескольких трупов-сувениров.

Отворив железную дверь, он с противоречивыми чувствами обнаружил, что наставница никуда не делась. Она посмотрела Миронову в глаза так, словно хотела его распотрошить. Он впервые не сумел выдержать её взгляд и начал рассматривать ржавые решётки на окне. Причиной тому – вина, съедающая с момента побега из «Синтеза». Каил не хотел, но оставил Спектру одну в логове змей и крыс, сдружившихся ради уничтожения механиков. Он мечтал её забрать оттуда и увезти в страну, где светит солнце, и круглый год зеленеет трава. Миронов купил бы дом у озера, рядом с которым ни души по соседству. Только он, Спектра и прекрасный новый мир.

Но война разрушала мечты.

– Может, развяжешь мне руки?

Каил повернулся к ней, через силу посмотрев в глаза. Вид у любимой не стал более довольным.

– Зачем? Вы сами давно высвободились.

– Наблюдательный.

Она вытащила руки из-за спины. На запястьях нет покраснений, а вот на теле от тугой верёвки могут остаться. Дышать тяжело, но отсутствие бечёвки будет слишком заметно.

– Почему вы не ушли? – Каил хотел освободить Спектру от оставшихся верёвок, но она запротестовала.

– Ты забыл? Меня же в плен взяли.

Она усмехнулась. Эти недоумки ни за что не схватили бы её в честном бою.

– Вы запросто можете сбежать. Так почему вы ещё здесь?

– Главный мне чуть голову не отсёк, когда узнал, что ты исчез. Я ведь последняя, с кем ты разговаривал.

– Он за всех бойцов так переживает или мне повезло?

– Даже не представляешь, насколько тебе «повезло». Мы расшифровали надписи в храме. Главный всё знает.

– Я и не надеялся, что будет иначе, – Миронов опустил голову. Теперь точно нельзя возвращаться в «Синтез», иначе ждёт участь подопытной крысы, которая долго не живёт. – И что там написано?

– Так Тина тебе ещё не рассказала? И почему я не удивлена…

– Она говорила, что я должен спасти механиков от людей. И в этом я с ней полностью согласен.

– А ты уверен, что именно механиков надо спасать? Неужели не допускал ни малейшей возможности, что Тина врёт? – она прищурила глаза.

Если б взглядом можно было убивать, то Каил упал бы замертво. Ему стало боязно находиться со Спектрой в одной комнате. Разозлить любимую равносильно самоубийству, а именно это он и сделал. Она вспыхнула, и её пламя способно сжечь целый мир.

– Зачем ей это?

– Может, лживость у неё в крови. Факты на лицо. Она говорила, что похожа на тебя, но это невозможно. В надписях упоминается, что человек, связанный с механиками, может быть только один.

Каил отвернулся от Спектры. Он старался изгнать из души сомнения. Хоть во что-то надо верить.

– Столько времени прошло. Данные устарели.

– Есть неизменные вещи.

– Значит, это не из таких. Почему вы хотите видеть в Тине злодейку?

– Потому что так оно и есть! Очень мило и трогательно, что веришь в неё, но, если вы – одинаковые, зачем ей ты? Она и сама справится.

Из коридора послышались суетливые шаги. Спектра попросила связать ей руки, и Каил стремительно откликнулся. Он слабо обмотал верёвку вокруг запястий, опасаясь причинить боль или малейшее неудобство. Миронова раздражало, что любимая должна сидеть в грязном подвале и вместо пения птиц слушать крысиный писк. Если кому здесь и место, так это Главному. Хотя, он бы даже подружился с вредителями. Слишком уж много у них общего.

В комнату ворвалась Тина с настолько недовольным лицом, словно ожидала застать их за неприличным действом. Она не сдержала улыбку, увидев, что Каил стоит на расстоянии двух шагов от Спектры и выглядит так, будто съел ложку васаби. Бывшую радовало, что ему ничего не выгорело.

Тина убедилась, что пленница крепко связана, и указала Миронову на выход. В дверном проёме она плечом зацепила Каила и вытащила из его кармана ключ. Бывшая привыкла ловить гневные взгляды от любимого и принимала это как должное. Если ему так проще, то пусть злится. Главное, останется в живых, а большего и не надо.

Она закрыла дверь на замок, простым жестом разлучив Каила с зазнобой. Тина не сомневалась, что он ещё не раз попросится к Спектре, словно щенок к обожаемой хозяйке. Бывшую раздражали взгляды, полные бесстыдных желаний, которые бросали друг на друга Миронов и его пассия. Удивительно, что эти двое ещё не изнасиловали друг друга.

Каил поднялся по лестнице и вышел на улицу. Он дождался пока Тина догонит и спросил:

– Человек, связанный с механиками, может быть только один? Это правда?

Бывшая тяжело вздохнула и отвела глаза. Она знала, что Миронов начнёт задавать вопросы, но надеялась, это случится позже. Он не готов узнать всю правду.

– Да.

– Значит, мы не похожи?

– Похожи.

– Ты сама себе противоречишь.

Она замешкалась, не зная, какие подобрать слова, чтобы правильно истолковать ситуацию.

– Понимаешь, ты таким, можно сказать, родился, а я такой стала. Мы похожи, но я не могу и трети того, на что способен ты.

– Ещё пять лет назад ты была обычной девчонкой. И, прости, особым умом не блистала. Как тебе это удалось?

– Ну... В этом нет моей заслуги. Мне помогли.

– Кто?

– Ты сам с ним познакомишься, когда он позовёт.

– Я не собираюсь ждать. Либо ты сейчас ведёшь меня к нему, либо спасай механиков сама, а я сваливаю. Достали секреты.

Миронов не знал, кого она имеет в виду: человека или механика. Он даже не уверен, что этот некто существует. Хотя, если Тина действительно может читать мысли или управлять роботами, то без помощи она точно не получила бы способности.

– Ты не понимаешь. Я не могу его позвать. Он всегда сам приходит. Хочешь свалить – окей, но потом не удивляйся, если попадёшь в лапы «Синтеза».

– С вами не многим безопаснее. Думаешь, бойцы не вернутся с подкреплением?

– Вернутся. Поэтому мы нападём первыми.

Каил замешкался. Такого он не видел во время путешествия в будущее, а, значит, история уже начала меняться. Возможно, и любимую удастся спасти.

– Мне снова надо поговорить со Спектрой.

– У тебя был шанс, а теперь я убью её.

– Не убьёшь.

Миронов расстегнул её плащ и небрежно залез в карман комбинезона, шаря в поисках ключа. Тина хотела запротестовать, но посмотрела в глаза Каила и застыла. В его очах пылала искра, присущая убийцам: ни капли нежности и добра, а только всеобъемлющая жестокость. Его брови сошлись к переносице, образовав две морщинки на носу, а губы сжались. На неё взирал не любимый, а монстр, который растерзает на части, если она без разрешения вдохнёт. Раньше она считала Миронова безобидным, но теперь засомневалась в суждении. Он изменился, и это сложно не заметить.

Каил вытащил ключ, развернулся и пошёл обратно к подвалу. Он удивился, что бывшая не пытается остановить и не твердит о чувствах и долге. Наконец она поняла, что это бесполезно. Миронов больше не мальчик, которым можно манипулировать.

____

Засов цокнул, и дверь отворилась. Спектра по-прежнему сидела на стуле, притворяясь идеальной пленницей. Из неё вышла бы хорошая актриса, раз даже Каил почти поверил, что она покорилась медикам и теперь безобидна.

Он прошёл в комнату и остановился напротив любимой. Желая оттянуть момент, смотрел на неё и боялся, что видит в последний раз. Если наставница откажет, то это конец. Абсолютный провал.

– Присоединяйся к медикам, – обратился он.

– У меня встречное предложение. Возвращайся в «Синтез».

Спектра глядела прямо в глаза, но так безэмоционально, словно для неё ничего не значит ответ Каила. Все льды Антарктиды уместились в этой женщине. Неужели раньше было иначе? Потому что сейчас перед Каилом не пленница и точно не любимая. Перед ним капитан из стали, готовый убить в любой момент. Тина права – наставница цепное чудовище Главного. В ней нет ни жалости, ни любви, а только слепая преданность дьявольской организации. Поцелуй был фарсом, потому что не может любящий человек быть равнодушным.

– Нет. Не хочу воевать на стороне убийц.

Она усмехнулась и даже умилилась наивности Миронова.

– На войне все убийцы.

– Но только вы нападаете на беззащитных существ.

– Серьёзно? Ты повёлся на весь этот спектакль? Узнал о механиках всего месяц назад и думаешь, что можешь судить? В них доброты столько же, сколько в серийных маньяках.

– Тогда почему я до сих пор жив? За всё время они даже не попытались причинить мне вред.

Спектра, словно опытный иллюзионист, за секунду освободилась от верёвок и вскочила со стула. Она впритык подошла к Каилу и с трудом совладала с желанием размазать его по стене. «Какого чёрта он настолько глуп?» – думала она. Раздражало, что у него десять отговорок на каждый аргумент против механиков. Спектра хотела его уберечь, а он как специально искал всё новые и новые способы погибнуть. Ему нужна не наставница, а нянька.

– И ты сразу решил, что они так же относятся к остальным людям? Ну ты и наивен.

– Пока что я видел только как вы терроризируете людей.

– Ничего ты ещё не видел! – она повысила голос, удивившись, насколько эмоциональной может быть речь. – Думаешь, попал в сказку, где герой спасает невинных существ? Если так, то тебе придётся найти того, кто потом спасёт героя. Потому что благодарность механиков одна: смерть.

– Я всего лишь пытаюсь тебя уберечь.

– Забавно. Я преследую ту же цель, – Спектра поняла, что сказала лишнее, но сейчас ей всё равно. Она просто хотела вернуть Каила. Ещё неделю назад она и подумать не могла, что будет скучать по этому юнцу, а когда он пропал, вся извелась. Хорошо хоть Главный приказал вернуть Миронова, иначе бы пришлось туго. Сейчас оставалась последняя надежда, последний способ возвратить его. Если и это не поможет, то новобранец потерян. Силой его увести нельзя, иначе сбежит при первой возможности, а он нужен верным и преданным делу. – А, вообще, знаешь, я ошибалась.

– В чём?

Она посмотрела Каилу в глаза, стараясь отыскать в своём сердце хоть каплю нежности. Ей сложно пробуждать чувства, которые столько лет пыталась уничтожить, чтобы они не убили её. Стоило дать им волю – и всё, она снова слабая, уязвимая. В мире, где ничто не вечно, нельзя привязываться. Нельзя любить. Грядёт война, и на ней Спектра может потерять Каила, а он единственный удерживает её здесь, в этом мире. Она ведь совершенно одинока и как брошенный щенок долгое время пыталась найти приют для души. Она научилась выживать в этом мире. Теперь предстояло научиться жить.

– Мы можем быть вместе. Война, механики… всё это будет не важно, если вернёшься со мной. Твоё место не здесь. Ты не какой-то там грязный медик.

– Но я не вернусь.

Душа Каила запротестовала, но разум победил. Миронов получил всё, о чём мечтал, но эта хренова война снова встала на пути. Он не смог бы жить с мыслью, что погубил миллионы людей и внеземную расу. А хотелось. Хотелось всё бросить и уехать со Спектрой подальше отсюда. Туда, где ждёт покой, и больше не придётся бояться, что каждый день может стать последним. Где вообще не придётся бояться.

– То есть, ты меня отвергаешь?

Она отвернулась от Миронова, чтобы скрыть боль в глазах, и подошла к окну. Она не ожидала подобного. Не была готова. Хоть её слова и лживы, ведь вместе с Каилом ей не быть, но какая-то часть души надеялась, что он пожертвует механиками ради неё.

– Нет. Просто я должен остаться здесь и спасти роботов. Прошу, даже умоляю, не идите в «Синтез». Вы не какая-то там хладнокровная убийца.

– Ошибаешься. Синтез неотъемлемая часть меня, а я часть него. Мы срослись как сиамские близнецы.

– Тогда мне придётся тебя убить.

Он и не думал, что так просто скажет одну из страшнейших фраз в мире. Даже не заметил, как из уст вылетели слова, мешающие спать. Он в них не верил. Но, огласив ужасающую мысль, он на мгновенье обрёл покой и свободу от переживаний.

Наставница замолчала, потом опустила глаза и ухмыльнулась, словно насмехаясь над своей глупостью. С чего она вообще взяла, что Каил не идиот и вернётся в «Синтез»! Он даже заставил поверить в искренность чувств, а это оказалось лишь прикрытием, попыткой сбить с верного пути. Правильно говорил один старый знакомый: её никто и никогда не полюбит. Глупо было верить в иное. Ложные надежды надо сразу убивать, пока они ещё не окрепли и не засели в сознании.

– Что ж, давай, если сможешь. Сделаешь хоть шаг ко мне и сверну тебе шею.

Она надеялась, что Каил останется на месте. Теперь Миронов не её солдат, не друг и не любовник. Теперь он враг.

Он поверил каждому слову и не сомневался, что именно так и будет. Наставница никогда не сдавалась и не знала пощады.

Спектра смотрела на него, он не сводил глаз с неё. Никто не мог сделать первый шаг.

– Уходи. Вылезай через окно и постарайся никому не попасться на глаза.

– Ладно, – Спектра подошла к подоконнику, на секунду остановилась и взглянула на Миронова. – Однажды ты всё поймёшь, но будет слишком поздно. Тогда не проси меня о помощи, потому что я не приду.

Она выскользнула на улицу. Каил проводил любимую угасшим взглядом и не знал, как теперь быть. Она сделала выбор. Возможно, если бы он подобрал другие слова… Если бы взял за руку и не отпустил… Если бы рассказал всю правду… Слишком много «если бы», которые теперь бесполезны, ведь Спектры больше нет рядом. Может, не всякое будущее поддаётся изменению? Может, люди и пришельцы обречены, что бы Миронов ни делал?

Каил сел на стул, облокотился о спинку. Как же сложно прекратить поток мыслей, истязающий душу. Он понял из-за чего любимая жаждала воевать, словно шла не в бой, а на модную вечеринку. Она хотела убежать от чувств, а уйти в работу – самый действенный способ.

В комнату вошла Тина, заждавшаяся Каила. Её взгляд тут же пал на парня, восседающего на месте пленницы и смотрящего в окно. Спектры нигде нет, и на бывшую одновременно нахлынули ревность, страх и злость. Она знала, что этот влюблённый идиот учудит какую-нибудь глупость, но он превзошёл все ожидания.

– Где она? – Тина подошла к Миронову и, схватив за подбородок, повернула голову на себя.

– Ушла.

Он убрал её руку и снова уставился в окно.

– Ты совсем придурок? Пожалуйста, скажи, что она тебе угрожала, и только поэтому ты её отпустил.

– Иди к чёрту, Тина. Я говорил, что не смогу её убить. Не смей меня винить. Ты не представляешь, как сложно было остаться с вами, навсегда потеряв её.

– Ладно. Я прикажу догнать Спектру, и медики сами всё сделают, а ты продолжай себя жалеть. Можешь даже поплакать, но чтоб завтра был в форме.

Тина хотела покинуть комнату, но Каил схватил за руку.

– Ты её не тронешь.

– Почему это?

– Я запрещаю, – он поднялся со стула и двинулся в сторону девушки. Бывшая попятилась назад и впервые заметила, насколько Миронов высокий и сильный. Она боялась его. – Если Спектра умрёт, то гнев механиков обрушится на тебя и на медиков. Ты знаешь, я могу это устроить. Придётся уничтожить весь мир? Пускай. Она того стоит.