Текст книги "Воинственная и потомок берсерков (СИ)"
Автор книги: Александра Зиновьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)
Мы с Мишей оба лежали лицом к Мите и часто замечали на себе его недовольные взгляды, хотя ничего предосудительного не делали. Вскоре Митя понял, что взгляды его незамеченными не остаются и просто закрыл глаза. Он единственный, кто это сделал – Рома вот, например, показал Медведю большой палец. Но очи мои уже слипались,так что этот знак был последним, что я видела.
Тёплый воздух... Запах камней... Я просыпаюсь и вижу перед собой Медведя, который лежал и неотрывно смотрел на меня. Улыбнулся. Краем глаза я оглянулась на Митю. Он спал. Хорошо.
– Что смотришь? – в ответ улыбнувшись Мише, шепнула я.
– А ты красивая, – прошептал он. Шёпотом это было даже романтичнее. До сегодняшнего дня никогда не имела дело с Медведем-романтиком. Зато целые годы наслаждалась Медведем-врединой и Медведем-скотиной. Что ж, теперь это время прошло. Теперь мы, казалось, преодолели расстояние между нами длиною в пропасть. Он стал моим донором крови, затем – мы стали союзниками. Союзниками, в которых течёт фактически одна кровь. Которые стали очень близкими друг другу людьми. Я не знала, что мне ответить на этот комплимент. Ответ: "Ты тоже!" – казался мне слишком банальным, поэтому я придумала кое-что пооригинальнее:
– Если б к той комнате, где мы были заперты, не прилагалась женская душевая – ты б так не думал, – отшутилась я, борясь с желанием погладить его мягкие длинные волосы. Я вспомнила то ощущение прикосновения к ним, когда он, невидимый, бросился меня спасать. Хотела бы я его повторить. Тогда у меня был невинный повод к нему прикоснуться.
Медведь задумчиво поводил губами из стороны в сторону и ухмыльнулся:
– Значит, мы должны быть благодарны за то, что вампиры заботились о том, чтобы будущие трупы не страдали от грязи и пота, – хохотнул он. – Иначе моя шевелюра была бы сальной. Ох, эта его шевелюра...
– А ты, я смотря, всё заботишься о ней, – заметила я, по-прежнему борясь с потребностью к ней прикоснуться.
– А как же! – самодовольно всё улыбался Медведь. И я решила подшутить над ним:
– А можно мне у тебя в зеркальце взять, а то мне самой доставать долго?
Обычно носить зеркальце – женское дело. Но вдруг Медведь – исключение? Он ещё с институтских времён им был: самый желанный парень – и самый умный. Занудные ботаны наверняка ему молча завидовали: их конкурент ещё и успешен в плане девчонок. Только я слышала, что он всё равно рано или поздно всех бросал. Нет, не всегда, конечно. В одном проценте из ста расставание случалось по обоюдному желанию. Но мне кажется, что такого парня, как он, ни одна девушка не решится бросить.
– А мне лень его доставать, – в тон мне ответил Медведь.
– Хитрец! – поглумилась я.
– Зато ты – красивая!
Раньше я и не представляла нас с ним романтической парой. Но в последнее время, особенно после всего вчерашнего и сегодняшнего... Я почувствовала, что могу поменять представление.
– Знал бы ты... – прошептала я, страстно глядя в его глаза. "Знал бы ты, как я хочу прижать тебя к себе и пальцами перебрать все твои "шёлковые" волосы", зарыться в них носом и вдыхать их запах..." – пронеслось в голове у меня, но я сказала: "Как я тебя..." – тебя... люблю? Я не была в этом уверена, но тем не менее, это возможно. – Тебе... благодарна за то, что ты спас Лизку и заодно нас всех.
Я хотела сказать другое, да и мне показалось, что он другое хотел услышать, но он просто накрыл мою руку своей. О, это прикосновение! Раньше от наших касаний рук будто бы возникал электрический ток, а сейчас... Прикосновение наполнено нежностью. Медведь... Миша... сказал:
– Я всего лишь хотел спасти тебя... и всех остальных, – признался он.
"И даже Митю?" – вертелся у меня на языке вопрос, но я его не задала, ибо это было не корректно. Хотя... раньше меня редко интересовали такие формальности, как корректность. Но сейчас... я просто не хотела задеть Мишу. И всё же, мне казалось, что будь у него возможность выбирать, он бы оставил Митю в склепе. Я не сердилась на это. Ведь Медведь не посмел заикнуться об этом. Он просто зол был на Митю из-за меня, но всё равно не пошёл бы на бесчеловечность, к тому же, знал бы, что я б разозлилась, узнав, что он помышляет об этом. И он молчал. Но я хорошо понимала его и чувствовала, и это позволяло мне на него не сердиться.
– Спасибо, – сказала я, и пальцы наших рук переплелись. Я положила свою руку немножко вперёд, чтобы ему удобно было держать её. Несколько секунд я глядела на Мишу и уснула.
***
Проснулась я, слыша чей-то разговор шёпотом. Я увидела Медведя, разговаривающего с Митей и Ромой. Так... Медведь и Митя?! Это что-то новенькое!
– Оборотней, вургалэндов и вурдалаков мы уже повстречали, – принялся перечислять Митя. Ну и тема для разговора.
– Не горюй: это не значит что мы, не встретим их снова, – усмехнувшись, иронически заверил Медведь.
– А я и не говорю, что мы их не встретим, – возразил Митя. – Но не хотел бы я быть убитым. Или становиться одним из них.
– Ну... Если они научатся спрашивать твоего мнения, то, считай, тебе повезет. Но если кем становится, то я бы хотел стать берсерком, – Миша задумчиво посмотрел пред собой.
Берсерком?! Непобедимым воином?! Который может сражаться даже с оружием, воткнутым в тело, заряжаясь энергией собственной ярости, как наркотиком?!
Я стала вспоминать скандинавскую мифологию. Слова "берсерк" на языке одного из народов означало "медвежья шкура"... Берсерками либо рождаются – ген передаётся по наследству – либо становятся.
Я поняла, что совсем ничего не знаю о предках Миши Медведева. Вдруг его имя, фамилия, прозвище – не случайность? Какое же у него отчество? Не Михайлович случаем?
– Берсерком?! – воскликнула я, вставая и подходя к мальчикам. Все оглянулись.
– Ну да.
Я присела на корточки рядом с Митей и Ромой, серьёзно глядя в глаза Медведю.
– А как зовут твоего отца? Он и другие твои предки – они были берсерками? Медведь вновь задумчиво уставился вдаль.
– Вячеслав, – ответил мне он и перевёл взгляд на меня. – Удивилась? – это он верно подметил. Но как знать, не соврал ли он? – Но ты угадала – он и другие мои предки были берсерками.
– А почему ты тогда учишься в нашем Институте? – недоумевающе спросил Митя. – Тебе ведь нужно было пройти посвящение и сражаться, как это делали остальные в твоём роду. Мне показалось или в глазах Медведя вспыхнула злость.
– Я полукровка, – произнёс он. – Маг-полуберсерк. Пока я не посвящён в берсерки, я могу обучаться в Институте. Но если стану берсерком – то в Институт мне уже будет нельзя, хотя все мои способности к магии и сохранятся. Не могу сказать, что я прямо мечтаю быть звероподобным воином. Но если выбирать между тем, чтоб быть трупом, кем меня может сделать любое существо, что сильнее меня, и берсерком, то я выбираю последнее.
На миг воцарилась неловкая тишина. Думаю, если бы у меня был выбор – то мне бы второй вариант показался б куда более заманчивым.
– Расскажи о своих родителях, – попросила я. – И вообще о своей родословной.
Мне или кажется, или Медведь стал чуть спокойнее после моих слов.
– Ген берсерков передаётся по наследству вот уже несколько десятков лет по отцовской линии, – начал Медведь. – Он позволял быть воинами, бесстрашными и неуязвимыми. Но для того, чтобы стать берсерком, необходимо пройти инициацию. Я пока не стремлюсь пойти по стопам своих прадедов, ибо хочу продолжить обучение в Институте, если выживу... Но только если это поможет пройти нашу миссию... Мои предки – им приходилось есть ядовитые мухоморы, которые, согласно легендам, растут на теле самого бога Одина, которому поклоняются берсерки... Но это не единственный элемент посвящения. Нужно быть духовно готовым к великим битвам и завоеваниям. Мой отец – он съел недостаточно грибов перед боем и потерял сознание прямо на битве. Но, к счастью, он выжил. Незадолго до той поры он взял к себе в жёны волшебницу, которая не стала проходить посвящение и не хотела быть воином – она всегда хотела ждать отца дома и вылечивать его раны. У неё всегда это получалось. Если б мой дед был тогда жив – он воспротивился бы такому браку, ибо предпочитал, чтоб берсерк был женат только лишь на берсерке или ж на женщине, согласной стать им. Однако ко времени знакомства моего отца с матерью дедушка был уже мёртв – пал в бою, – Медведь вздохнул. – Я – волшебник, так как унаследовал способности матери. И пока я не прошёл инициацию становления берсерком – я могу быть только магом. Но если окажется, что, будучи берсерком – я вам полезнее, я предпочёл бы быть им, тем более, что они не теряют способностей к колдовству, если владели ими раньше. Тем более, раз уж они могут сражаться, невзирая на оружие, воткнутое им в тело.
Какое самопожертвование! И благородство! С ума сойти!
Выходит, у него была причина быть столь заносчивым, особенно на рыцарском поле! Конечно, если его предки были берсерками, то ему есть, чем гордиться! Поэтому Миша такой отважный, безрассудный и рвущийся в бой?! Наверное, да. А мои предки – обычные воины-маги. Так что я воинственная от природы.
– Но ведь для того, чтобы стать берсерком, нужно найти колдуна, являющегося им, – напомнила я, вспомнив свои познания. – И это займёт немалое количество времени, за которое мы подвергнем себя бесчисленному количеству опасностей... К тому же, мы не знаем, куда для этого идти...
Хотя я не думаю, что Медведь так уж сильно туда хочет. Медведь кивнул и посмотрел на меня:
– Я и не собираюсь сворачивать с пути, – объяснил он. – Я только высказался. Было очень интересно узнать об его семье. И он ведь прав! Возможно, его способности как берсерка – он не упомянул отражение магии и оружия, противостояние пламени (а я читала, берсерки этим владеют) – сгодились бы нам куда больше, чем те способности, которыми он владеет, будучи просто магом. Но... в таком случае ему нельзя будет возвратиться в Институт – ему надо будет учиться жить со своим новообретённым даром и всячески тренировать его. И я вижу, как он сомневается, между желанием вернуться и обрести новые, казалось бы, непостижимые силы.
– Но если ты станешь берсерком... ты окончательно примешь то, что тебе никогда уже не вернуться в Институт? – немного со страхом спросила я. Мне хотелось, чтоб Миша сказал это вслух. Вот найдём мы этого Филиппа, он предоставит нам магические улики насчёт того, кто же убил директора... А Медведь – станет берсерком, в то время, как я – захочу в Институт? И что? Я потеряю своего... соперника, ставшего просто другом... или даже больше? Или же не потеряю? Вдруг мне захочется стать звероподобной ведьмой-воительницей?
– Да, – с некоторой тяжестью ответил Медведь. Видно, он понял мои мысли, поэтому добавил: "Но и вы тоже можете им стать. У вас ведь есть время на то, чтоб подумать. Вдруг вам тоже захочется, и мы с вами сможем видеться на тренировках или же между ними?"
Я кивнула. Я подумаю. Я обязательно подумаю.
– Лично я – за, – поднял руку Ромка. – Лучше уж побеждать всех в бою, чем тухнуть на скучных и нудных уроках.
Митя, всё это время внимательно глядевший на меня, пообещал:
– Я подумаю, – сразу видно, что просто так он меня от себя не отпустит. Он поступит также, как и решу я для себя. Что ж, молодец, упускать не хочет! Хотя... мне не нужно, чтобы меня держали на поводке, как собачку! Я ничего не сказала вслух. Не хотелось мне обижать Митю.
Обедали мы с ребятами фруктами и бутербродами. Их мы все спёрли из вампирской столовой, когда были в плену – ибо они были в неограниченном доступе. Типа берите, пока живые, побольше вам питательных веществ! Запивали мы всё водой, сохранённой во флягах, которые носили с собой с самого начала путешествия.
Тут вдали мы услышали какой-то странный звук. Что-то среднее между мурлыканьем и рычанием. Какое-то не то короткое, не то протяжное курлыканье. Все замерли. Затем заозирались.
Тут мы увидели, как из-за отвесной скалы, шествуя по камням, выходит... маленький драконёнок. Именно он производил эти звуки, испуская пар. Тут он уставился на всю нашу компанию и замолчал. Маленький дракончик... Наверное, он ещё не умеет выпускать огонь. У них появляется такой навык к определённому возрасту, которого малыш пока не достиг. Поэтому он не причинит нам вреда. Максимум – выпустит пар кому-нибудь в лицо. Не смертельно.
Я поднялась. Дракон глядел прямо на меня. Какая у него красивая золотая чешуйка! Миленькие голубые глаза с чёрным зрачком! Так и хочется дотронуться, мягко погладить его!
– Марина, ты куда? – спросил меня Митя.
– А ты сам не видишь? – переспросила я. Похоже, я больше всех умилилась появлению маленького дракона. Это потому, что я всю жизнь о драконах мечтала, а мои друзья – ну, наверное, нет. – Я хочу его погладить. Он ещё мал и не сможет сделать нам ничего плохого. Ну, по крайней мере, все останутся живы. И здоровы, – на всякий случай добавила я. Медведь, прежде сидящий, как и все, поднялся на ноги.
– Ну, пойдём тогда вместе! – вызвался он. – Я тоже всегда хотел встретиться с драконом!
Я удивилась. Раньше я о Медведе такого не знала. Хотя я не знала и то, что он – потомок берсерков. Да и вообще, что мне было известно о нём? Что он – мой соперник во всём, любящий препираться (ну, на данный момент он точно не такой), обожает бои... И ещё, что он – мажор, от которого тащится почти весь Институт... И что его положению и успехам мало, кто завидует. (в чём я завидовала ему), в то время, как я частенько встречала на своём пути зависть и ненависть. Но Медведь... он оказался героем. Если б не его ум и самоотверженность – не было бы здесь всех нас. Оказывается, Медведь тоже мечтал, что когда-нибудь встретит дракона? Хотя... не зря же он вызвался в это путешествие. Значит, что он ещё более храбрый, чем кажется. И мы с ним похожи гораздо больше, чем я это себе представляла! И я всё сильнее им восхищаюсь.
– Ну, давай, – согласилась я. Мои губы расплылись в улыбке. Сердце забилось быстрее. То ли это оттого, что сбылась моя давняя мечта, то ли потому, что она у нас с Медведем общая. И мы вместе стали спускаться по камням вниз, ближе к морю, туда, куда из-за "стен" отвесной скалы выступил дракон. Впрочем, слезть мы друг другу не помогали – каждый неплохо справлялся сам.
При приближении нас с Медведем дракончик радостно закурлыкал. Видимо, понял, что мы с добрыми намерениями или же был слишком неопытен в жизни и не умел разбираться в людях, отличать плохих и хороших. Но всё же, я думаю, у них есть шестое чувство, хотя вот взрослые драконы на него не всегда полагаются – ибо могут спалить или съесть и хорошего человека. Маленькие – восприимчивы чаще всего. Я подошла к дракончику – он был уже у моих ног и задирал голову вверх, переводя взгляд с меня на Медведя – и села к нему, протянув руку над его головой. Он вопросительно уставился на меня, будто спрашивая: "Ну? Чего не гладишь?" Я рассмеялась и медленно погладила его.
– Видишь, ты ему понравилась, – с улыбкой заметил Медведь и присел на корточки рядом со мной. Всё ещё улыбаясь, я посмотрела на него. Он как всегда красив – длинные волосы аккуратно волнами спускаются к уровню плеч. Мне очень нравится такая причёска... Дракон подошёл к Медведю, и мой нынешний друг погладил его. – Интересно, а он говорящий?
– Вполне может быть, – ответила я. – Только ему должно исполниться три года, чтоб он начал говорить.
– Где вычитала? – поинтересовался Медведь. Я пожала плечами. Уже не помню. – Я тоже забыл.
– И ты тоже читал? – подивилась я.
– Ну да. Ты же знаешь, что я люблю это делать. В этом мы тоже похожи. – Как и в своей способности выпендриваться. У него она сейчас вышла просто отлично! – Да нет, я не хвастаюсь, – возразил он, словно поняв, о чём я подумала. Я заметила, что мы стали понимать друг друга без слов. Может быть, дело в магии нашей крови? Возможно. Но, может быть, дело в интуиции. Во всяком случае, вряд ли Медведь умеет читать мысли – берсеркам это не дано, а ему – тем более, иначе б он давно обогнал меня по институтским успехам. Да и чтению мыслей начинают учить лишь во втором полугодии шестого курса – думаю, к этому времени мы уже вернёмся в нашу кладезь науки, и я смогу овладеть этим делом. Тем более, что сейчас – всего лишь октябрь.
– А почему ты подумал, что я считаю, что ты хвастаешься? – лукаво поинтересовалась я.
– А может, я мысли читать умею, – с сарказмом ответил он. Но я знала, что ему это не дано. Просто у нас с ним есть... интуитивная связь. Мы – одинаково умны и поэтому способны понять друг друга.
– А я тебе не верю! – пропела я. – Иначе б ты меня по успеваемости переплюнул.
– Может, я тебя пожалел?! – снова его улыбка с нотками глумливости. Как я привыкла к ней в Институте!
– Ещё чего! Это тебе не свойственно! Ну... я имею ввиду, в плане учёбы и спорта. Так-то ты добрый парень.
– Даже так! – он явно не ожидал от меня таких слов. – Спасибо за комплимент!
– Не за что!
Дракончик недоумевающе смотрел то на меня, то на Медведя, словно спрашивая: "Вы тут отношения выясняете, а про меня-то что, забыли?" Я вновь улыбнулась. Да, мы его перестали гладить буквально пятнадцать секунд назад! А он уже успел соскучиться по ласкам! Я снова погладила это милое создание.
– А если серьёзно... – вдруг начал Медведь. – Ты в Институте не раз говорила мне в разных формулировках, что я – пижон. Так что несложно догадаться о том, что ты примерно подумала.
Мне даже стало немножко неловко. Но... вдруг Медведь всё это специально сказал, чтобы я ему призналась, что больше его таким не считаю? Что ж, я выполню его цель.
– Сейчас я тебя уже таковым не считаю, – призналась я, наблюдая за его реакцией. Он приподнял уголки своих губ, и я с озорством добавила: "Но суть ты уловил верно." Всегда, когда кто-то из нас шутил, мы оказывались "на одной волне".
– Это да, – ухмыльнулся Медведь. – Это я умею. А вот теперь я хвастаюсь!
– Хвастун!
– Да, я такой.
– И несмотря на это, ты... "И несмотря на это, ты мне очень нравишься!" – чуть не сказала я, но вовремя спохватилась. Я не хотела признаваться Медведю в этом. Вот просто не хотела – и всё. Тем более, ведь есть ещё Митя... И он мне нравится тоже. Как друг, а может и сильнее... Но... с Медведем другая история. Мы с ним хоть и дразнились сейчас, всё же заметно, что между нами произошло сближение. Я это чувствовала интуитивно. Но... пока я не хотела ничего менять. Или хотела, но... есть же Митя, а он может рассердиться на то, что я б сказала Медведю... По крайней мере, так я себя оправдывала.
– Что – я? – переспросил Медведь, внимательно на меня глядя. Будто бы ждал признания.
– Ты... Сумел всю неделю продержать втайне от всех план спасения Лизы, – но он рассказал его нам сегодня, когда мы обедали. Его идея мне показалась поистине гениальной. Звери бы всё равно умерли – а так он даже не дал им на нас напасть. И выручил Лизу от голода!
– Ну да, – как-то уж скромно признал Медведь. Понятно было, что он услышал не то, что хотел.
– Марина! Медведь! – раздался издали голос Мити. Я обернулась, немного разочарованно, что он вмешался в наш разговор. – Давайте, тащите дракона сюда! Вдруг он будет что-нибудь из наших продуктов?
Митян – ещё тот экстремал! Недаром же он вызвался на миссию поиска Филиппа, услышав от меня то, что она будет довольно-таки опасной. Думаю, и он тоже мечтал о том, чтоб увидеть какого-нибудь интересного зверя – ну, в данном случае – зверька – и сразиться с каким-нибудь монстром. Монстры на данный момент оставались в прошлом, и настало время симпатичного драконёнка. Я сложила руки ладонями вверх перед ним, приглашая его забраться. Снова вопросительный взгляд, но дракончик всё понял и, опустив глаза, встал на меня двумя лапками.
– Определённо ты ему понравилась, – снова заметил Медведь, и мы вместе пошли к камням. Мне было лестно от комплимента.
– По-видимому, ты тоже, – желая вновь сделать ему приятное, отозвалась я, неся в двух руках драконёнка. Я и Медведь – мы раньше, до дня спасения Лизы, обменивались чаще колкостями, пусть порой и приятными. Сегодня же день особый. И наши отношения с Медведем совсем на другом уровне.
Подойдя к высокому валуну, я поняла, что, держа дракончика, мне вверх не подняться. Я уж хотела положить его наверх, а затем забраться самой, но Медведь, взобравшийся раньше меня, подал мне руку:
– Держись за неё, – и я, прижав правой ладонью дракона к груди, чтобы тот не упал, левой схватилась за руку Медведя. Вообще, я была правшой, поэтому было не совсем удобно, но именно справа я держала маленького зверька. Когда мы добрались до нужного места, Митя сразу же перехватил дракона из моих рук.
– Какое красивое создание! – полюбовавшись, он опустил дракона на землю. – Правда, Рома?
– Ну да... – со слабым энтузиазмом отозвался тот. Видимо, он не очень-то и хотел увидеть это существо вживую. Или всё же переживал из-за расставания с лучшим другом Костей. Хотя... мы все переживали из-за потери своих друзей. Но остальных появление дракона заставило отвлечься. Может... Рома неохотно отвечал Мите, так как тот – соперник Медведя? И Рома из дружеской солидарности так себя вёл... Лично ему Митя ничего плохого не сделал – и Рома не переходил на грубость, но вдруг он именно по этой причине так отстранён?
– А что такой слабый энтузиазм? – не догадываясь о моих мыслях, бодренько спросил его Митя. – Сейчас мы тебе его подымем, – Медведь с интересом взглянул на Митяна. Тот протянул дракончика Роме. – На, подержи.
Роман неуверенно поднял на него глаза.
– Да нет, не хочу.
Дракон на него возмущённо зафыркал. Хорошо, хоть не плюнул дымом в лицо.
– А мы ему начинаешь не нравиться, – Медведь присел перед Митей и Ромой. – Не советую дальше его бесить. Он же всё понимает, – Миша с симпатией взглянул на зверёнка. Переведя взгляд с Медведя на Митю, Рома пожал плечами.
– Ну ладно, давай, – согласился он, и Митя передал ему драконёнка, который уже успокоился и просто недоумённо и чуть недовольно смотрел на Рому. Я села рядом с Медведем и Митей.
– Погладь его пальчиком, – дала совет я. – Он будет лучше к тебе относиться.
Рома последовал совету. Дракон заморгал и принялся издавать привычное для него курлыканье. Он стал испытывать удовольствие.
– Интересно, а где его родители? – задумался Митя. – Они вообще живы?
– Как бы то ни было, не хотелось бы, чтобы они оказали нам недружелюбную встречу, – сказал Медведь, переглядываясь со мной. Вновь между нами протянулась нить понимания с полуслова. Которая, возможно и не исчезнет. Хотя... Я думаю, Рома и Митя тоже всё поняли. Нам угрожала опасность.
Будто в преддверии беды, на небо надвинулись тучи. Через минуту начался проливной дождь, и наша четвёрка наколдовала себе небольшой шатёр из одеял, скрывающий от ливня. Нам всем пришлось сдвинуться к дальнему камню и надеть тёплые свитера. Драконёнок ходил неподалёку, но только в пределах шатра, недовольно гаркая на падающие капли. Ливень усиливался. Но ничего сверхъестественного не происходило. Видимо, солнце решило отдохнуть и дать волю "выплакаться" тучам. Просто капризы погоды. Дракоша уснул, забравшись на один невысокий камешек и уютно устроившись на нём. Начало клонить в сон и всех остальных.
Проснулись мы уже от холода. На небе было темно. Я посмотрела на свои часы. Девять вечера. Дождя не было. Рома расколдовал одеяла, и каждый укрылся ими, согревая себя одновременно и соответствующим заклинанием.
Рядом под одеялом я положила уже бодрствующего дракончика, наказав ему не запачкать тут ничего своим дымом. Он, как котёнок, свернулся в клубочек и закрыл глаза. Никто даже не знал, самец он или маленькая самочка. Поэтому и не давали ему имя. Не успела я лечь, как в небе послышался взмах крыльев. Стало быть, это дракон – мать или папа крохотного малыша. Или же они оба.
Да, неприятности, о которых сказал Медведь, всё-таки наступили. Я взяла драконёнка в левую руку и, как все, спряталась за огромный валун, чувствуя на своей шее дыхание Миши. Звук взмаха крыльев становился всё громче. Я наблюдала за небом: из-за скалы появился дракон. Издали я наблюдала за ним с некоторым восхищением: за грациозным полётом, широкими крыльями и огромной струёй, пущенной в сторону. Сбылась моя мечта – я увидела взрослого дракона. Только как бы он не стал последним, что я вижу в этой жизни. Поспешно я спрятала голову и затаилась вместе со всеми. Дракон сел на одну из ближайших к нему скал (к несчастью, она была прямо над нами) и загремел грубым и угрожающим женским голосом:
– Кто посмел явиться сюда и вторгнуться в мои владения?! Берсерки?! Маги, жалкие твари?! А ну признавайтесь, куда вы дели моего сына и что вы сделали с ним!
Я выпустила его, и он вышел из-за скалы, высоко задрав голову и, глядя на свою мать, что-то курлыкал на своём языке. Это по-человечески он говорить не может. Пока. Дракониха сказала уже спокойней:
– Он говорит, что вы все были добры с ним и не стремились причинить ему никакого зла. Мать словно ждала подтверждения. Тут я не выдержала:
– Да! Мы все относились к нему с любовью! – о, это был первый раз, когда я обмолвилась словом со взрослым драконом. Я этого не забуду.
– Да, тише ты! – одёрнул меня Ромка снизу, но я не обращала внимания. Дракончик что-то "пропел" в знак согласия мне.
– Поосторожней, девочка! – предупредила меня дракониха ещё более тихо и женственно. – Незачем так кричать. Я ведь хорошо слышу.
От перевозбуждения я и забыла, что у драконов слух в сто раз сильнее, чем человеческий.
– Простите, – обычным тоном сказала я. – Мы все – маги из Института, где правил Родион Филимонович. Он умер, и нас отправили в соседнюю страну – в Миддэнленд, к одному человеку. А здесь мы лишь ненадолго остановились А ваш сын... – я поглядела на него. – Он очень милый. Мы в Институте всегда мечтали поглядеть на живого дракона. И наша мечта сбылась. А чтобы он где-нибудь не потерялся – мы взяли его к себе, – дракониха перелетела на скалу ниже, изучающе склонившись ко мне. Но я продолжала: – Мы хотели его отпустить, потому что боялись разгневать его родителей – то есть, вас... Но... пошёл дождь, и мы попросту не хотели, чтобы он вымок. Он так уютненько устроился на камушке, что никто и не смел тревожить его.
Я говорила не со страхом. С благоговением. Дракониха – это поистине великолепное существо – разговаривает именно со мной. Точнее, это я разговариваю с ней, а она – смотрит на меня своими умными жёлтыми глазами и подлетела ещё ближе. Она верит мне. Верит во всё, что я говорю. Это ясно уже потому, что она меня не прерывала, не переходила на крик – а наоборот, говорила всё тише и, наконец, не спалила меня.
– Хотите, я принесу сына вам на скалу? – предложила я. В том месте, где укрывались мы, пространства для взрослого дракона бы не хватило. Дракониха ещё раз снизилась, сказав после этого:
– Да. Думаю, вот сюда вам доставить его будет легче.
Существенно. Учитывая, что если суммарно в ширину и высоту она в последний раз снизилась метров на десять. Медведь тут же выпрямился, став видимым из укрытия. Взгляд его был наполнен и страхом, и восхищением одновременно.
– А можно, я ей помогу? – спросил он. – Пусть пока один лезет, другой будет держать драконёнка. Так будет сподручнее.
Дракониха согласилась.
Медведь взял на руки её сына, а я принялась взбираться на высокий валун. Оказавшись по ту сторону от него, я взяла дракончика у Медведя из рук и принялась, дождавшись, пока он не окажется рядом, передала маленькое создание ему. Передо мною была уже скала. Ухватившись как следует сверху, я пыталась подтянуться вверх и опереться на что-то ногами. Тут Медведь положил драконёнка наверх и предложил мне:
– Давай, я тебе помогу.
Не та была ситуация, чтобы отказываться. Острые скальные камни были не из тех, что могли б послужить опорой. Но всё-таки я смогла бы залезть, даже рассчитывая на собственные силы. Но... не без помощи Медведя.
– Ты только чуть-чуть поддержи, – предупредила я. Знает ведь он, как я не люблю, когда меня недооценивают.
– Хорошо. Где поддержать?
– Под ногами. Выше колен.
И я подпрыгнула, вновь ухватившись за край скалы, ногами пытаясь карабкаться вверх. Я слезла бы вновь, если бы под мои голени не забрались сильные руки Медведя (боже, как хорошо, что я как всегда в джинсах, а не ношу короткие юбки и капроновые колготки... А в Институте я носила всегда лишь специальную форму). Рукам было не за что зацепиться – ибо на том краю скалы нет ничего, даже камушка, но я упрямо держала равновесие, чтоб не упасть назад назад и не разбить себе голову о камни, ну и не переломать кости Медведю. Ноги мои теперь поднимались всё выше, я уже грудью легла на скалу и с помощью рук проползла немного вперёд. Затем, попросив Мишу отойти вправо и отпустить меня, я развернулась в ту сторону и взмахнула ногами, закинув их на новый уровень высоты. Они оказались на твёрдой скале. Поднимаясь, я стала осматриваться. Места на данной скале было очень много. Надо подумать, каким путём дальше лезть, чтоб дойти до драконихи.
Я уже хотела развернуться и протянуть руку, чтобы помочь Медведю добраться ко мне, но услышала взмахи и хлопанье крыльев. Дракончик радостно закурлыкал. Передо мной опустилась дракониха. К ней подошёл её сын и залез под крыло, выглядывая из-под него на меня.
– Спасибо тебе, добрая девушка! – совсем уже мягко сказала дракониха. Интересно, а как её зовут? А её сына? – Теперь я ещё лучше вижу твою искренность. Юноша, вы можете не подниматься.
Я оглянулась назад. Медведю как-то удалось повиснуть на краю скалы, опираясь на локти. Интересно, как он ногами нашёл опору? Может, использовал магию, неизвестную мне? Впоследствии он заполз целиком. Я пожалела, что он вряд ли скажет, как ему удалось это самому. Хотя... в нём же течёт кровь берсерков... Но она есть и во мне – благодаря переливанию крови.
– А как вас зовут? – поднявшись, спросил Медведь.
– Кайла. А моего сына зовут Рик.
– Очень приятно.
– Вы очень храбры! – оценила дракониха. – Вы ещё совсем молоды – не окончили Институт, но решились на очень рискованное путешествие ради выяснения правды и ради того, чтобы проявить себя в настоящих делах, в которых выявляется не только способность выстоять, но и моральные качества, которыми, я вижу, вы обладаете оба. Я очень рада, что вы не из тёмных магов, которые используют силу во зло. Несколько недель назад тёмные колдуны взяли трёх моих детей в плен для каких-то жертвоприношений в дар одной Тёмной Колдунье. Я слышала, что на некоторое время их оставят в живых, а сегодня, не увидев сына на своём месте, подумала, что они похитили и его. Признаться, если бы он не вышел целый и невредимый и не стал бы заступаться за вас – я не поверила б ни единому вашему слову и испепелила бы вас и ваших друзей. Сейчас я жалею даже о том, что это сказала, ведь если б не вы – он вполне б мог попасть в Цитадель Тёмной Колдуньи.
