355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Александра Богданович » Три последних самодержца » Текст книги (страница 22)
Три последних самодержца
  • Текст добавлен: 24 сентября 2016, 05:45

Текст книги "Три последних самодержца"


Автор книги: Александра Богданович



сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 33 страниц)

13 января.

Сегодня в «Правит. Вестнике» напечатано сообщение, подписанное министром финансов Коковцовым и Треповым, приглашающее рабочих приняться за работу и обещающее их охранять от нападений. В этом сообщении отсутствует всякое представление о министре внутренних дел, он как бы не существует. Все говорят, что Мирский de facto устранен, но он продолжает оставаться министром внутренних дел, уходить не хочет.

Вчера Гессе сказал Штюрмеру, что царь его спрашивал: «Скоро ли уйдет Мирский?» Как это дико слышать! Здесь все высказывают, что каждый лишний день пребывания Мирского министром все более и более усложняет и без того сложное положение России. Сегодня депеши, непропущенные цензурой, говорят про стачки в очень многих местностях. Неведомо, куда скрылся Гапон. Говорили сегодня, что его на это место избрал Зубатов и Плеве его утвердил.

14 января.

Был вчера Мосолов, говорил, что написано три проекта обращения царя к народу, но ни один из них ему не нравится. Мосолов сказал, что Трепов против печатания этого «слова», Сольский тоже против, а Воронцов настаивает, спешит, чтобы это «слово царя» было скорее напечатано. Теперь нельзя быть уверенным, что «слова царя» послушаются, лучше выждать, чтобы порядок водворился, и все вошло в обычную колею, тогда можно видеть – печатать такое «слово» или нет. А теперь будет впечатление, что струсили, поспешили извиниться, дают обещания и проч. Сегодня эти проекты Фредерикс подал царю и будет просить царя, чтобы сразу не решался, сначала обсудили бы еще раз эту мысль.

Когда царь прочтет и если одобрит один из проектов, то снова соберутся вместе – Фредерикс, Воронцов, Сольский, Рихтер и Трепов – решать, в какой форме это сделать.

Мосолов говорил, что дознание по делу выстрела 6 декабря привело к такому результату, что небрежное отношение к своим обязанностям как офицеров, так и артиллерийских солдат прямо более чем возмутительно. Вел. кн. Сергей Александрович желал, чтобы это дознание было опубликовано. Теперь будет еще производиться следствие.

Говорят, будто 9 января царица-мать уехала из Аничкова дворца в простой карете – так испугалась!

15 января.

Штюрмеру сказал Гессе, что царь прислал приказ Мирскому немедленно прислать бумагу о назначении Дедюлина петербургским градоначальником. Мирский тотчас же отправил царю к подписи эту бумагу и к ней приложил две бумаги – в одной была его отставка, в другой – просьба об 11-месячном отпуске. Указ о Дедюлине тотчас же был возвращен Мирскому к исполнению, а другие две бумаги остались у царя.

По телефону сегодня Мосолов говорил, что ждет нетерпеливо метлу, которая бы смела трех лиц из Министерства внутренних дел – Мирского, Лопухина и Дурново. Сказал он также, что вчера те три лица, о которых я писала вчера, совещались насчет «слова царя» и все были того мнения, что раньше надо, чтобы все успокоились, и тогда царь примет депутацию от рабочих и скажет им «слово», которое затем облетит всю Россию.

Трепов теперь играет большую роль, Мирский стушеван совсем. П. М. Лазарев говорил, что программа Мирского, когда он принял министерство, была самая симпатичная, но он не сумел с нею справиться. Он намеревался:

1) достичь примирения правительства с населением;

2) снять со всего, по возможности, опеку и

3) вызвать представителей.

Говорил Лазарев, что Мирский глупо сделал, что, вызвав земцев 6 ноября, не открыл сам этого съезда, что при условиях, в которых прошел этот съезд, не следовало его допускать.

16 января.

Узнала сегодня, что Трепов все газеты взял под свою цензуру.

Вспоминаю, как раз Гапон у нас обедал. Пришел он тогда к нам с московским рабочим Соколовым. Гапон на вид маленький, худенький, очень юркий, держащий нос по ветру. Говорил он все время в тон Е. В., но в его словах и ответах чувствовалась фальшь. В то время он был руководителем одного рабочего клуба, а теперь, когда движение началось, он руководил уже 12 клубами, – за это время он развивал свою разрушительную деятельность. Затем, впервые после нашего с ним свидания, заговорил о Гапоне полицмейстер Григорьев, у которого в участке находится Путиловский завод, где именно и была главная квартира этого негодяя, что ему очень много тревог и забот с Гапоном. В то же время Ланговой сказал Коковцову, что надо убрать Гапона, что он мутит рабочих. Когда же Коковцов сказал об этом Фуллону, тот ответил, что, пока Гапон с рабочими, он спокоен – у них будет порядок. Теперь же Фуллон говорил Столпакову, что давно просил арестовать Гапона. Где тут правда – трудно разобрать.

17 января.

Отовсюду к нам идут печальные вести. Пришел Пантелеев из Гос. совета. Новости его оттуда ужасны – армия Гриппенберга потеряла 100.00 человек и должна была очистить занятые ею позиции. Затем тоже в Гос. совете говорил кн. А. Д. Оболенский, что получено известие, что полная революция в Саратове, предводительствует беспорядками гр. Нессельроде. Это ли не подлость? В Самаре тоже очень тревожно. Железная дорога до Златоуста не ходит. А как же войска, продовольствие, раненые и проч.? Что-то ужасное творится!

Был Грингмут. Мысль его – сделать Трепова министром внутренних дел и дать ему полномочия диктатора.

18 января.

Чем больше вижу Штюрмера, тем меньше нахожу, что он годен занять пост министра внутренних дел: нет у него широких горизонтов, критиковать он умеет, но вряд ли умеет созидать.

Мосолов сказал сегодня, что будет на днях учреждена межведомственная комиссия, в которую войдут и фабриканты, и заводчики, и рабочие, чтобы разобрать, что можно сделать неотложно по этому вопросу.

Сегодня в 12 часов дня осуществилось наконец то, чего давно нетерпеливо ожидали, – Мирский получил свою отставку, а завтра выйдет приказ об его уходе. Сегодня у себя за завтраком он пил за то, что благополучно, живым уходит из министров. В Москву была послана депеша Булыгину, чтобы он немедленно сюда приезжал. Он-то и будет назначен министром внутренних дел, чтобы вести дело об руку с Треповым.

Говорил Мосолов насчет депутации рабочих, которых завтра примет царь, что раньше их отъезда в Царское Село их примет Трепов, подготовит их к приему царя, устроит, чтобы они, т. е. рабочие, когда войдет царь, сказали бы ему: «Прости, государь».

19 января.

Про нового министра внутренних дел Грингмут сказал, что он – умный, но не очень, но что у него фигура важная; что эта важная осанка во всем ему помогала и единственно ей он обязан, что занимал важные должности и теперь – министр. Мое впечатление, что он посажен куклой, что другие будут вести дело, а он выбран, чтобы не мешать этим другим распоряжаться. Тоже Фредерикс в эту минуту действует не по личной инициативе, а по указке. Главный советчик теперь – Мосолов, который является trait d’union (Посредником (франц.).) между Треповым и Фредериксом, который делает доклады царю, инспирированные Мосоловым. Положение Мещерского при Булыгине с Треповым будет неважное – оба его не любят.

Moulin сегодня сильно нападал на Куропаткина, что якобы он, когда уезжал на Дальний Восток, высказывал, что ему необходим твердый начальник штаба, который не допускал бы его перерешать его же распоряжения. Отъезд, скорее просьбу Гриппенберга вернуться и сдать командование армией, все признают размолвкой с Куропаткиным, предполагают, что Гриппенберг собирался продолжать наступление, но ему Куропаткин не позволил.

Мосолов сказал, что Булыгин уже в Царском у царя, сильно брыкается, отказывается от портфеля министра внутренних дел. Но потом тем же Мосоловым было сказано по телефону, что Булыгин согласился и завтра будет приказ об его назначении. Слава богу, что удалили Мирского! В Петербурге теперь так говорят, что Гапон упразднил бога, а Мирский упразднил царя.

В «Агентстве» получена депеша из Одессы, что там сегодня ранен полицмейстер Головин.

20 января.

Говорили нам сегодня, что вчера было совещание у царя насчет кабинета. Были Воронцов, Фредерикс, Коковцов, Сельский, Рихтер. Зверев ушел из Управления по делам печати. Верно и Витте был на совещании у царя. Это он, который, если будет кабинет, станет владыкой России. Рассказывал об этом совещании Штюрмер, сказал также, что якобы был и предводитель петербургский Гудович.

Сегодня Сперанский проговорился, что речь царя, сказанная вчера царем рабочей депутации, была написана Мосоловым.

17 апреля.

Возмутительно утвержденное сегодня положение Комитета министров об укреплении начал веротерпимости. Говорят, что Витте вырвал у царя это утверждение. Говорят, что теперь окраины наши совсем уйдут из-под русского влияния. Бурдуков (друг «Гражданина») восхвалял этот указ, что он без слез не мог его читать.

19 апреля.

Сегодня рассказывали нам про уличные беспорядки в Варшаве, про толпу рабочих в 5 тыс. человек, которая, вместе с женами и детьми, с революционными песнями шла по улицам, не слушаясь никаких увещаний разойтись. Пришлось войскам стрелять. Жертв много, в их числе женщины и дети. Затем говорили про беспорядки такого же рода в Лодзи и Калише, а также в г. Ногайске (Войска Донского), что этот последний город горит и по всем улицам идет резня.

Слава богу, у нас на улицах все спокойно, но аресты продолжаются. Снова задержано 12 человек, один взят с очень серьезными бумагами. Говорили, что вчера в Измайловском полку был взрыв бомбы, от которого пострадали два человека, которые бомбу эту готовили. Один из них – студент, фамилия другого – Дубинин. Павлов говорил насчет Штюрмера, что он и весь его кружок – либералы.

20 апреля.

Сегодня Кутайсов, разбирая варшавские беспорядки, говорил, что следовало назначить туда Игнатьева, что он был бы там на месте, а Максимович не на месте.

21 апреля.

Написала сегодня по просьбе Мордвинова (дворцовая канцелярия) письмо в Уфу Соколовскому, что образ сношений его с местными людьми слишком резок, что это здесь не нравится, но чтобы он продолжал свою твердую политику, но с людьми только обращался бы мягче, что, если он будет так резок, это ему может грозить увольнением.

Замятнин (адъютант Булыгина) говорил, что недавно Булыгин вспоминал свой разговор с Мирским, что два часа говорил с Мирским и под всем тем, что ему было высказано, он, не задумавшись, подписался бы, что был с ним совершенно согласен. У Булыгина persona grata – Крыжановский.

24 апреля.

Сегодня Стишинский сказал, что виновен в указе о веротерпимости Витте. Сказал также, что теперь в Петербурге в настоящую минуту 8 масонских лож, и к одной из них, которая помещается на Николаевской № 44, принадлежит Витте, где тот играет большую роль.

Сегодня не пропущена цензурой депеша, полученная «Агентством», о том, что в Минске вчера была большая демонстрация, что войска (казаки и драгуны) и полицейские должны были стрелять. Оказались раненые, но сколько – не сказано.

25 апреля.

Сабанин говорил, что все получаемые ими депеши полны сообщениями о беспорядках – забастовках и демонстрациях по всем местностям России. Жена профессора Быкова говорила с искренним отчаянием о настроении профессоров и их семей, что она женщин не узнает, что все они вольнодумно настроены, что все это после 9 января, когда войска стреляли в толпу рабочих. Она возмущалась, когда анархисты бросили бомбу в патруль в Варшаве, а они все оправдывали это деяние тем, что раз убивают мирных граждан, то и они сами готовы бросать бомбы.

Сегодня прочитала в «Figaro» статью, в которой идеализируют царицу Марию Феодоровну, что у нее либеральные гуманные стремления и проч. На самом же деле она много портит царю, вмешиваясь в назначения министров и проч. Про молодую царицу недавно кто-то сказал, Палтов (адмирал) или Путятин (Н. С.), что только ее одну царь слушает. Это печально, так как она Россию и русских не любит и им не симпатизирует.

26 апреля.

Мордвинов сказал про Булыгина, что нет у него ни энергии, ни смелости, что Булыгин сам ему сказал, что, будь он назначен после Плеве, – возможно, с его наследством он бы справился, а после Мирского – ничего поделать не может: дом весь горит четыре месяца, пожара никто не тушил, пожар так разгорелся, что потушить его немыслимо. При этом Мордвинов сказал, что, будь он на месте Булыгина, он бы повесил хотя и 30 тыс. человек бунтарей.

28 апреля.

Штюрмер рассказал насчет совещания Булыгина, что Булыгин говорил, что не дай бог сословных представителей, что крестьян он ни за что не допустит. Выборы будут происходить в земских собраниях, которые наметят своих представителей от каждого 1/2 млн. по одному человеку; что на земских собраниях должно собраться не менее 200 человек для выбора представителя.

Теплов («Российское агентство») рассказывал, что в Москве, в конторе Джамгаровых найдено шесть бомб. Открыто это было так: в Петербурге был арестован один анархист, у которого нашли квитанцию на аренду ящика в конторе Джамгаровых.

Принес Теплов непропущенные цензурой депеши. Страшно читать, какие по всей России идут беспорядки. Вчера Гейнц (секретарь «Агентства») говорил, что генерал-губернатор Трепов свободно разрешает печатать все телеграммы, которые ему посылают на цензуру, поэтому печатается про все стачки, беспорядки, убийства и проч. «Новое время» даже печатает эти депеши под особой рубрикой «Беспорядки».

29 апреля.

Приходил Н. Л. Марков после свидания с Витте, которому он доказал, как обманывал его Максимов. Витте сказал Маркову, что хотел бы быть ему полезным, но в настоящее время никакой власти у него нет. Когда Марков входил, Витте провожал митрополита Антония. Эти два конспиратора часто видятся, совместно работают над уничтожением нашего государственного строя – один хочет быть диктатором, другой – патриархом республики. Ужасно печально, что во главе нашей церкви стоит проходимец-митрополит.

30 апреля.

Вчера, говорят, было заседание духовных лиц. Цель их собрания – поднести адрес митрополиту Антонию и протестовать против его ухода из Петербурга и назначения экзархом на Кавказ. Заседание священников, оказывается, было настолько бурное, что полиция вмешалась в это сборище и его закрыла. Этого еще недоставало, чтобы духовные отцы производили революцию! Пока еще не достоверно насчет перемещения митрополита Антония на другую кафедру, но если оно и состоится, то многие скажут: слава богу, избавились от паршивого пастыря! Нельзя быть первенствующим иерархом православной церкви и интриговать с Витте о ниспровержении существующего строя. Вот так царь! Даже митрополит петербургский у него фальшивый, дурной человек!

Сегодня была не для общего пользования депеша из Красноярска, что там забастовали железнодорожные рабочие, были забастовки и на других станциях. Это так подействовало на начальника дороги, инженера Павловского, что он заболел. Ожидаются завтра беспорядки в Петербурге. Многие в ожидании этого дня уехали – кто на дачу, кто за границу.

1 мая.

Вчера пришли казаки из Царского Села и разместились в конногвардейских казармах. Это на случай беспорядков.

Вчера Гейнц говорил, что была депеша «Агентства» про Гапона из Лондона, что Гапон спешно выехал из Женевы в Цюрих для совещания с агентами-революционерами, которые прибудут из Варшавы и Петербурга. Во время своего пребывания в Женеве Гапон участвовал в секретных совещаниях по поводу грандиозной религиозной демонстрации, которая организуется повсюду в России, главным образом в Варшаве, Москве и Петербурге, которая имеет целью требовать прекращения войны и улучшения быта рабочих. Демонстрация будет произведена 1 мая, т. е. сегодня, или несколькими днями позже.

Поливанов (симбирский губернский предводитель) рассказывал про совещание предводителей в Москве, про Щулепникова (костромской губернский предводитель), который явился с одним субъектом, костромичем Перелешиным; сперва заявил предводителям, что вполне сочувствует 11 пунктам собрания земцев 6 ноября 1904 года; сказал, что он бы их напечатал золотыми буквами.

2 мая.

Булыгин сегодня объяснил, почему пристав не допустил собрание священников. Один из этих духовных отцов имел в кармане прокламацию революционного свойства, которую собирался громко читать и которая начиналась словами «долой самодержавие!». Вот чем занимаются священники!

Старика Суворина вчера Никольский и Бурдуков порицали, что он боится искренне говорить в своей газете, виляет то в одну, то в другую сторону. Булгаков тоже говорил, что Суворин потерял равновесие. Теперь поместить правительственную статью в «Новом времени» трудно, так как Суворин боится, что за это его будет ругать либеральная пресса. Стать либералом Суворин не хочет, быть консерватором – боится. Вот при каких условиях приходится вести газету. Булыгин сказал, что евреям никаких льгот дано не будет.

Завтра в Петербурге ожидается забастовка пекарей. Прислали Е. В. из Москвы прокламацию, в которой говорится, чтобы рабочие дружно действовали против правительства, что в подмогу им поднимутся крестьяне, которые уже начали подниматься, и тогда свергнут все вместе и царя, и правительство.

3 мая.

Был Диков. Он – в комиссии, которая судит защитников Порт-Артура. Про Порт-Артур Диков сказал только, что все защитники виноваты, не один Стессель.

4 мая.

Сегодня узнала, что вчера в Уфе, в городском саду, ранен губернатор Соколовский.

6 мая.

Покушение на уфимского Соколовского ставят в связь с демонстрацией, которая там произошла 1 мая и которую Соколовский подавил с помощью полиции и заранее приготовленных войск.

Сегодня Павлов как-то таинственно, загадочно говорил про свои свидания с Витте, что он теперь Витте держит в руках, что у него такие документы против Витте, что теперь можно его свалить; что эти документы сам Витте ему дал, что это и есть те документы, которыми он держит в руках царя, который боится их обнародования. Из несвязного рассказа Павлова можно было догадаться, что эти документы касаются войны, ее возникновения и проч. Павлов с этими документами был у Трепова, которому все рассказал. «Теперь, – сказал Павлов, – зависеть все будет от самого царя – спасти себя и Россию от Витте». Трепов обещал ему все доложить. Царь должен будет приказать сократить Витте. Но сделает ли он это?

Вчера у царя по случаю дня его рождения был в Царском завтрак, на котором присутствовали военные и гражданские чины дворца. По словам Штюрмера, царь был очень весел, казался беззаботным, вполне здоровым, со всеми был любезен, каждому сказал доброе слово. «Когда знаешь про настоящее положение России и когда знаешь, что царь про это положение знает, – делается жутко, что он выглядит таким беззаботным», – вот что сказал сегодня Штюрмер.

9 мая.

Вчера Рыдзевский рассказывал, что на днях Нейдгардт написал Булыгину, что одесский командующий войсками Каханов затрудняется конфирмовать суд над Тильманом, который ранил полицмейстера Одессы Головина и которого суд приговорил к смертной казни. Булыгин поручил Рыдзевскому съездить к Сахарову (военному министру), чтобы «Будда», Сахаров, телеграфировал Каханову, чтобы конфирмовал, сказав при этом, что государь остался очень недоволен Максимовичем, что он помиловал покушавшихся на полицмейстера Варшавы Нолькена и ранившего Нолькена. При этом царь сказал: «Подобных преступников следует казнить». Сахаров все-таки продолжал отнекиваться, потом предложил отыскать статью и телеграфировать Каханову. 6-го утром Сахаров прислал Рыдзевскому ответ Каханова, что он согласен утвердить приговор, но приводит статью закона 1880 или 1881 года, гласящую, что первая роль в этой конфирмации не его, командующего войсками, а министра внутренних дел. В Царском у царя Рыдзевский передал этот ответ Булыгину, который ему сказал, что он, не задумавшись, тотчас утвердит приговор.

10 мая.

Галкин-Врасский сказал вчера, что царь с начала его царствования больше всего боялся веротерпимости и печати. Говорил, что у царя теперь чувствуется, что власти он никогда не проявит, бывают вспышки у него как бы властные, но реакция немедленно проявляется.

11 мая.

Страшно тяжелое чувство испытываешь. Из депеш из разных городов узнаешь все печальные вести об убийствах, забастовках, теперь начались пожары, г. Алатырь вчера сгорел – полмиллиона убытка. Страшно… Вот печальная русская хроника, к которой надо прибавить еще известия о разных заседаниях, собраниях, антиправительственных, прямо революционных.

Грингмут смотрит очень мрачно па будущее. Когда я спросила его, водворится ли у нас порядок, он воскликнул: «Нет, никогда не водворится». Статью Грингмута «Кризис православия» вчера Ширинский (заместитель Саблера) послал царю. Про Ширинского Грингмут сказал, что он очень дельный, серьезный, что в его руках теперь многое, что он может помочь делу православия, что он был бы прекрасный министр внутренних дел. Но одно время Грингмут говорил, что и Штюрмер мог бы быть прекрасным министром внутренних дел. Говорили с Грингмутом о Витте, что он всегда подводит царя, что свалить Витте невозможно, что он всегда сумеет вывернуться, что он и умен, и хитер. Смог бы его свалить один Плеве, который погиб, везя царю в этот день полный обвинительный акт против Витте.

Интересное настроение теперь господствует в бюрократии. Жеденев, чиновник переселенческого отдела, пришел к Арбузову, который исправляет должность директора Департамента общих дел, просить другого назначения. Арбузов спросил его, какое у него направление? Жеденев отвечал, что находит, что необходима крепкая власть для водворения порядка. Арбузов на это сказал: «23 года проявлялась эта крепкая власть, и вот что из нее вышло – беспорядок, который теперь мы переживаем. Нет, таких, как вы, нам не надо».

12 мая.

Вчера напало на меня уныние, прочитав две депеши: из Баку, что там убит бомбой губернатор кн. Накашидзе, и из Седлец – ранен бомбой полицмейстер Шедевер. Две бомбы в один день.

Вчера царь, узник Царского Села, поехал с братом инкогнито в Петергоф. Вот до чего дожили – царь свободно не может выехать из своего заключения!

13 мая.

Сегодня Грингмут рассказывал, что вчера царь принимал игуменью Екатерину (Ефимович) Леснинского монастыря в Седлецкой губ. Эта игуменья накануне была у царицы-матери вместе со своей казначеей и 5 мужиками. Говорила она ей про то, что творится в этом крае вследствие указа о веротерпимости. Царица-мать очень внимательно ее выслушала, написала ей письмо к царю и направила ее к нему. Вчера игуменья Екатерина l 1/2 часа докладывала царю и молодой царице про все гонения, которым подвергаются православные, которые отказываются принимать католицизм. Слушая этот рассказ, царь несколько раз повторил, что он никакого об этом представления не имел, ничего про это не знал. Мужики, приехавшие из Седлецкой губ., тоже одновременно были у царя с игуменьей. Царь к ним вышел, говорил с ними. Они его спросили, правда ли, что он принимает католическую веру. Царь отвечал, что неправда, успокоил их, что и они будут защищены от козней ксендзов, что он их в обиду не даст. Прежде чем поехать к царице-матери, игуменья была у Победоносцева, прося его доложить царю про все это или устроить ей свидание с царем. Победоносцев сказал ей, что все пропало, ничего сделать нельзя – «уезжайте обратно и плачьте».

14 мая.

И. К. Максимович сказал, что 10-го числа убийца вел. кн. Сергея Александровича Каляев повешен; смело пошел на казнь, о помиловании не просил. Товарищ прокурора Федоров присутствовал при казни.

Валь сказал, что дознано, по какой причине у нас пушек не оказалось. Куропаткин увлекся m-me Moulin, которая вместе с мужем убедила его сделать заказ пушек родственнику ее мужа без ведома Артиллерийского ведомства. Заказ был сделан, пушки доселе не получены, а деньги были уплачены. Альтфатер не решился тогда выдать эту тайну, поэтому тогда и пострадал, но затем узнали дело и его сделали членом Гос. совета.

15 мая.

Стишинский рассказал Грингмуту про заседание Гос. совета, в котором Витте упрекнул Саблера, что допустил Гапона устроить шествие рабочих по Невскому ко дворцу, когда этого Гапона следовало арестовать. Но всем известно, что Гапону протежировал Витте.

16 мая.

Сегодня пришли ужасные вести, писать их страшно: 12 русских военных судов погибло. Не вспомню все имена, называли: «Ослябя», «Наварин», «Уралец», «Камчатка». Погибли также два контрминоносца и два транспорта. Рассказал это нам Зилотти, который сказал также, что депеша об этом послана уже в Царское Село царю.

17 мая.

В каком тяжелом положении в эту минуту находишься. Никаких вестей от Рожественского, кроме тех, которые вчера ходили со слов депеш, полученных из Вашингтона и Токио, что вся наша эскадра погибла, что адмирал Небогатов в плену; называли суда береговой обороны и 3 тыс. человек русской команды, которые тоже в плену у японцев. Сегодня телефонировал Теплов («Агентство»), что есть известия, что Рожественский на «Суворове» проскочил во Владивосток. Сведения о разгроме нашей эскадры были вчера получены из Владивостока от Казбека и от Бутакова (русский морской агент) из Вашингтона. Привез это известие во Владивосток «Алмаз», который прорвался среди японских судов. Приходится верить, что вся наша эскадра истреблена. Это ужасно. Сейчас Н. С. Путятин обвинял Рожественского, что в туман сунулся в узкую полосу, как Цусима, а также, что отказался от миноносок: у него их было 15, трех он вернул с дороги и пошел двенадцатью.

Сегодня у нас говорили, что якобы Рожественский не пошел кругом оттого, что у него не хватило бы угля, что он не раз телеграфировал про это. Путятин это отрицает, говорит, что этого не было. Ужасно тоже, что три военных судна эскадры Небогатова и сам он сдались японцам. Такого ужасного погрома еще не было за эту войну, а сколько их было – Порт-Артур, Ляоян. Мукден и др. Все наши гости сегодня сильно упали духом, все ожидают внутренних смут, катастрофы, что повалится монархия, что сам царь даст не только конституцию, но и республику. Профессор Никольский прямо называет все эти разгромы плодами Гаагской конференции.

18 мая.

Это – ужас, что 4 военных судна сдались в плен без всяких повреждений! Сошлись у нас сегодня Скрыдлов с Зеленым. Оба высказывали, что знают командиров этих судов, что на подобный образ действий они неспособны, что надо предполагать, что команда этих судов возмутилась. Про Рожественского неверно, что он доставлен во Владивосток – его там нет. Никольский (профессор) высказывал, что этот бой провалил Кладо, который доказывал, что с современными судами первую роль будет играть пушка, а не торпеда. Макаров доказывал, что первенствующую роль в современном бою играет торпеда; ему не поверили, его пример ни к чему не послужил. Нет человека, который бы не сказал, что последствием этого боя будет конституция.

Вчера случайно в Комитете министров Чаплин присутствовал при разговоре Авелана с вел. кн. Михаилом Александровичем. Вел. князь спросил Авелана, как дело с «Владимиром Мономахом», получил ответ: «выкинулся на берег». Все это спрашивалось, говорилось и слушалось, как будто речь шла о новой опере, которую играли накануне; участия, горя не чувствовалось никаких.

Скрыдлов высказывал, что с первой минуты не верил в победу нашей эскадры, что нельзя идти в бой с разнородными судами, что Рожественский это понимал и шел на верную гибель.

19 мая.

Пришел от Булыгина Мордвинов. Там он слышал, что собираются созвать Земский собор немедленно, но всего на один день, чтобы решить вопрос – продолжать ли войну, или просить мира. Царь сам на решение того или другого не может решиться. Про Булыгина надо сказать, что ему надо много времени, чтобы решить какое-нибудь дело.

22 мая.

В Москве, по общему мнению, может разыграться ужасная драма. Московский голова кн. Голицын и Шипов – первый созвал всех голов, а второй – всех председателей земских управ для совещаний насчет представителей. Теперь искры одной довольно, чтобы зажечь пожар во всех углах России.

Вчера Штюрмер, а затем Зиновьев сказали, что вчера Булыгин поднес «конституцию» царю, которая была выработана Крыжановским по поручению Булыгина.

Упорные слухи, что царь намерен продолжать войну. Говорили, что Московский и Семеновский полки посылаются на Дальний Восток. Жаль посылать туда войска – прямо на убой. Рассказывают ужасы про матросов из запасных, что якобы они взбунтовались на нескольких судах, не хотели драться, что половину матросов на «Орле» пришлось перевязать. При таких условиях с такими матросами бой был невозможен. Командир «Орла», Юнг, застрелился, старший офицер – тоже. Говорят, что наши снаряды не попадали в японские суда, а японцы метко стреляли.

23 мая.

Сегодня – указ насчет объединения полицейской власти в одних руках, именно – в руках товарища министра внутренних дел, по званию шефа жандармов.

Вчера в Павловске на музыке произошла целая демонстрация со стороны студентов и курсисток, которые запретили музыке играть, выходили на эстраду, говорили зажигательные речи, кричали «долой царя» и проч.

Рота стрелков 1-го батальона под командой офицера Веревкина находилась спрятанной в вокзале. Когда крики и там усилились, вошли стрелки. На увещания полиции разойтись публика обратила ноль внимания. Тогда стрелки сыграли сигнал (простой сигнал, даже не для стрельбы), услышав который, все это «бабье», по словам фельдфебеля, разбежалось. Задержан был полицией один штатский, который неистово кричал. Оказался – бакинский городской голова.

24 мая.

Сегодня со всех сторон слышу, что Булыгин уходит. Вчера он подал царю свою отставку; царь пожелал, чтобы он остался, но он все-таки уходит.

25 мая.

Совещание, созванное Шиповым в Москве, запрещено. Сегодня Трепов назначен товарищем шефа жандармов, с оставлением генерал-губернатором. Общее мнение, что ему теперь очень надо остерегаться, что анархисты будут измышлять все способы, чтобы отделаться от него.

26 мая.

Булыгин поспешил внести в Совет министров свою конституцию, написанную поляком-анархистом Крыжановским, все меры которой блещут отсутствием ума. Булыгин, Глазов, Авелан, Хилков и др. будут эту «конституцию» разбирать. Никто ничего путного сказать на сумеет. Всем этим делом будет руководить Витте, и в конце концов царь подпишет конституцию. Мосолов сегодня говорил, что дело поправить невозможно, что будет булыгинская конституция, что с царем трудно – он ни на что не решается.

27 мая.

Долго у нас лежала книжка, изданная «Комитетом Дальнего Востока» на правах рукописи «Переговоры (документы) с Японией 1903–1904 гг.». Эту книгу дал прочесть Максимович, вчера же он сказал, что особый комитет требует от всех, кому эта книга послана, вернуть ее обратно. Документы в этой книге интересны. Числом их 37. Последний документ – депеша царя от 26 января 1904 года Вот эта депеша на имя наместника Алексеева:


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю