355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Александра Осенняя » Облепиховое пламя » Текст книги (страница 5)
Облепиховое пламя
  • Текст добавлен: 18 мая 2018, 21:30

Текст книги "Облепиховое пламя"


Автор книги: Александра Осенняя



сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

Занятия, как и говорила куратор, начинались с полдесятого утра, каждый час пятнадцатиминутный перерыв, не включая перерывы, отведённые для приёма пищи: обед, полдник и ужин. Завтрак, как объяснила мне Виринея, подавался отдельно, ещё до занятий с восьми до девяти утра. Суббота, воскресенье – выходные дни.

Единственным преподавателем по расписанию числился некий Игнат Георгиевич, также упомянутый куратором боевиков. Что он из себя представляет, я и понятия не имела, однако очень надеялась в отсутствии у него знаменитого россонтийского презрения по отношению к иномирянам.

Старуха бесшумно вынырнула из стеллажей, точно привидение, за ней, левитируя в воздухе, летела небольшая стопка книг, предназначенная для меня.

На письменном столе библиотекарши передо мной лежала бумага-документ, напоминающая пергамент, которую следовало подписать. Мне протянули перо и пододвинули чернильницу. Удивилась.

Макнула кончик пера в чернила, расписалась за литературу и, получив книги на руки, собиралась отойти в сторону, чтобы подождать Нею, но была остановлена грубым предупреждением:

– Книги – собственность МагИнститута! Порвёшь, испачкаешь чернилами – будешь платить или отрабатывать! Теперь иди, не задерживай очередь, остолопка!

Сощурив глаза, благоразумно промолчала, ибо не раз ещё планировала наведываться в библиотеку, ни к чему мне отвечать грубостью на грубость, в Россонтии всё равно виноватой окажусь я, а не та, что нагрубила. От негодования хотелось пыхтеть, как паровоз, но для капризов у меня несколько неподходящий возраст.

– Помочь? – прозвучало сзади меня.

Вздрогнув, я подпрыгнула на месте и чуть не выронила книги из рук, однако сумела удержать эту стопку. Обернулась и увидела того самого второкурсника, чьё имя мне было неизвестно, так как он попросту не представился. Рядом с ним левитировали его учебники, количество которых превышало мои в разы.

Взглядом парень указал на книги в моих руках.

– Нет, не нужно, – мило улыбнулась. – Мне не тяжело.

– Неразумно отказываться от помощи, – резонно подметил он.

С чего это вдруг он вызвался помочь? Помощь редко бывает бескорыстной, как говорила мне мама, люди после всегда будут ожидать ответного шага с твоей стороны.

– Она согласна! – рядом материализовалась Виринея. – Точнее, мы согласны! – соседка посмотрела на меня, как на умалишённую. – Эти учебники, – продолжила она, – такие тяжелые. Женщинам вообще, я считаю, нельзя переносить тяжести, нам ведь ещё рожать! По воле Созидающего мы были созданы хрупкими, слабыми.

– Я понял, – парень хмыкнул, и книги начали свободно парить рядом. – Идёмте, провожу вас до комнаты. Вы же соседки, верно?

– Ага! – с готовностью ответила кокетливая Нея. – Следуй за нами.

Оказавшись впереди, я тихо сказала:

– Мы бы и сами справились.

– Ты умеешь пользоваться магией левитации? – спросила девушка.

– Нет, – отрицательно покачала головой я.

– Вот и я нет.

И она, взмахнув своими локонами, примкнула к парню. Я лишь снисходительно закатила глаза и хмыкнула.

– В пятницу намечается вечеринка, – заговорил второкурсник. – Я среди приглашённых. А ты пойдёшь? – вопрос предназначался точно не мне.

– Планировала, – усмехнулась Нея. – Кто в здравом уме откажется прийти на вечеринку выпускников?

А вот я бы отказалась, если бы таких, как я, впускали!

– Думаю, твоя подружка бы отказалась, – словно прочитав мои мысли, произнёс парень, с усмешкой бросив на меня взгляд.

Виринея хотела что-то сказать, но решила промолчать, увидев мой взгляд. Да-да, вы все чистокровные маги, а я лишь иномирянка. Куда уж мне! Так хотелось с гордостью выкрикнуть про то, что я тоже из этого мира, что тоже чистокровная, но это было бы слишком опрометчиво и имело бы неприятные для нас с мамой последствия. Мне не хотелось доставлять ей проблем.

– Эти вечеринки, – я фыркнула, – пустая трата времени, к вашему сведению.

– Не соглашусь, – парень отрицательно покачал головой, а затем спросил: – Когда ты в последний раз посещала подобного рода мероприятия?

Никогда. Но вслух ответила:

– Меня это не интересует. Уж лучше книгу почитать, как по мне.

«Ты – деревянная, фригидная, озлобленная стерва, не способная повеселиться. Надеюсь, Ник одумается и бросит тебя», – высказался мне однажды его лучший друг. Я парировала тем, что он – двуличная, лицемерная крыса. И на этом наша взаимная «симпатия» закончилась. Желанием вливаться в их компанию я не горела как до этого инцидента и уж тем более после.

– Пришли! – возвестила Нея, остановившись перед дверью в нашу комнату.

Девушка чётко и внятно произнесла своё имя, дверь отворилась, пропуская внутрь. Затем соседка пригласила нашего помощника, следом за ним влетели и учебники, аккуратно опустившись на письменный стол. Мы поблагодарили парня, напоследок он нам подмигнул и был таков.

После этого мы направились получать форму и постельное бельё. Очередь к кастелянше была не менее длинной, чем в библиотеку, из-за чего пришлось пропустить обед. До полдника оставалось ещё полтора часа, поэтому, вернувшись в комнату, я успела застелить кровать и принялась распаковывать чемодан.

Виринея, глядя на мои пожитки, поморщилась. Она хоть и значительно сэкономила на обучении, однако гардероб у неё был внушительным, состоящим из многочисленных платьев, шляпок и каких хочешь платков: из бархата, шёлка или муслина. Не то, чтобы я разбиралась в тканях, просто сама знахарка мне и объяснила, когда я с восторгом перебирала в своих ладонях платки.

Среди моих вещей числилось: два платья на выход, одно из которых – оттенка песочной розы – сейчас на мне, длинная ночная рубашка из хлопка, утеплённое пальто на зиму, тёплая обувь, вторые туфли также были на мне. Имелись в чемодане и мои вещи, в которых я переместилась в Россонтию: брюки и блузка, избавляться от них я не пожелала, это было напоминанием о прошлой жизни. Ещё дамская сумочка под заклятием расширения пространства.

Если не считать полученной формы, то маловато, конечно.

– Если хочешь, – Нея вздохнула, – я могу одалживать тебе свои вещи.

– Всё в порядке, – я скрыла за улыбкой смущение. – Того, что есть, вполне хватит. А если что-то порвётся, то это проблемы министерства. Они могли телепортировать меня домой, однако предпочли оставить, значит и материальные расходы тоже на них.

Мои вещи по итогу уместились на одну полку, остальные полки в шкафу заняла Виринея. Обеим отчего-то было неловко. Когда наступило время полдника, все мысли были направленны в одно русло – еда. Я проголодалась, ибо в последний раз принимала пищу часов в семь утра, перед отъездом из министерства.

Не сказать, что полученные булочка, маленькая плитка шоколада и компот из яблок и кураги утолили голод, но хоть что-то, ведь ужин подавался часов в восемь вечера, а время только полпятого. Нея получила то же самое, кроме шоколада, ибо ректор всё-таки сдержал своё обещание и договорился, чтобы мне выдали сладкого, раз резерв мой немного опустошён из-за встречи с не менее голодным, чем я, привидением.

Кстати.

По моим наблюдениям, некоторые могли приобрести еду за свои деньги, дабы не довольствоваться тем, что подаётся, а вот обеспеченным студентам МагИнститута – очередная дискриминация – выдавали блюда самые разнообразные, достойные лучшего ресторана, пожалуй. Фрукты, пирожные, пудинги, своим видом напоминающие воздушное облачко… Не то, чтобы компот и булочка были так плохи, но на фоне того, что подавалось обеспеченным студентам, согласитесь, вызывает зависть или судорожное сглатывание слюнок, как минимум.

После полдника, чтобы убить время до ужина, я и Нея решили исследовать институт изнутри, начали с нашего общежития. Надзирательница за порядком – старушка в ярко-желтом чепце, которая своим видом напоминала мне одуванчик, выполняла обязанности комендантши и вахтёрши одновременно, сидя на первом этаже возле входа.

Хрупкая на вид, она, казалось, не представляла опасности. Однако, как нас заверили студентки постарше, войти и выйти в женскую часть общежития без её разрешения, особенно парням, это целый квест! Клубок и спицы, что сжимали старческие морщинистые руки, являлись магическим орудием. Это, опять же, по словам бывалых студенток.

Покинув общежитие под зорким, чуть сощуренным взглядом, мы свободно фланировали по витиеватым дорожкам парка. Вначале нам попадались лишь клумбы, кустарники да деревянные лавочки, сидя на которых, студенты МагИнститута грелись под солнышком. Дальше, по обе стороны от нас, кусты сменились высокими деревьями, в тени которых можно прятаться в жару.

Я представила, как буду читать книги, сидя под кронами какого-нибудь дерева, пока и в Этенбург окончательно не придут холода. Соседка же с любопытным блеском в серых глазах осматривала растения, точно хирург своего пациента. Объяснила Виринея свой интерес тем, что многое увиденное за сегодня может пригодиться для её дела, только бы успеть собрать.

– Какого дела? – увлечённо спросила я. – Если, конечно, не секрет.

Оглянувшись по сторонам, девушка негромко ответила:

– Хочу варить мыло и изготавливать парфюм с помощью этих трав да продавать.

Наклонившись поближе к ней, поинтересовалась:

– А почему так тихо?

– Торговая деятельность на территории института запрещена уставом, тем более торговля собственностью этого самого института, – прошептала соседка. – Наказание – отчисление!

– Как ты собираешься таскать эти травы через комендантшу? Вдруг поймают? Озвученные тобой последствия того не стоят.

– Хочешь жить – умей вертеться, – с безразличным выражением лица Виринея пожала плечами. – Глядишь, к окончанию буду иметь приличную сумму на руках, чтобы арендовать помещение в городе. О «купить» и речи быть не может, недвижимость в столице стоит баснословных денег! Даже с помощью родителей мне не потянуть покупку лавки. Кредит не одобрят, с финансами у нашей семьи в последнее время особенно неважно. Ну, я тебе рассказывала, отчего так…

Знахарка поникла, нижняя губа её чуть дрогнула. Я почувствовала себя неловко оттого, что Нея открыта в общении со мной, не скрывает своих чувств. Быть может, она такая всегда и со всеми. Или, возможно, я располагала к доверию. «Просто ты другая, – шепнуло подсознание, – из иного мира, по-другому смотришь на ситуации, как независимое лицо в споре».

– Эй…– мягко протянула я, подавив в себе желание, коснуться её плеча в ободряющем жесте. Нарушать личные границы мне не хотелось.

Девушка вскинула голову, посмотрев на меня внимательным, заинтересованным взглядом.

– Это всё неважно, – продолжила и осеклась. М-да, я прям-таки мастер поддержки! – В смысле, неважно в сравнении с твоей целью. Цель – единственное, что должно тебя волновать. А методы достижения этой цели – дело второе. Главное, чтобы способы были гуманными. Я считаю, ты выбрала достойное применение своему дару.

– Не знаю, – не согласилась Виринея. – Маги с таким даром, как у меня, крайне полезны в аптекарском деле, создавать лекарства от всяких недугов, варить отвары, настойки, тем самым помогая людям. А у меня душа к этому не лежит. Это…эгоистично. Разве нет? Созидающий наделил людей магией для того, чтобы мы использовали свой дар во благо. Это меня и гложет. Вдруг я должна, переступив через себя, посвятить жизнь аптекарскому делу?

– А должна ли? – задала я встречный вопрос. – Разве у каждого из нас не свой путь, своя судьба? Всякий из нас эгоист в той или иной степени. Не многие способны посвятить себя помощи людям. Такая ноша – это огромная ответственность. Готова ли ты взвалить её на свои плечи? Найдётся кто-то другой, чья судьба – самоотверженность. Не нужно брать на себя слишком многое. Думаю, ваш Созидающий хотел, чтобы каждый следовал своей дорогой.

– Наверное, ты права…

Когда мы дошли до конца парка, остановившись перед самыми воротами, нам пришлось развернуться. В эту часть парка никто, кроме меня и Неи, не ходил. Я заприметила одно дерево, взобраться на которое не составит труда даже мне – человеку, что никогда не залазил на деревья, ну не было у меня в детстве такой тяги. А сейчас? Откуда она появилась сейчас?

– Хочу в ваш мир, – внезапно сообщила Виринея, отчего я резко запнулась.

– Зачем тебе в наш мир? – спросила, округлив глаза.

– У вас больше свободы, – не сомневаясь, утверждала девушка. – Но…

– Но? – переспросила я, так как она не договорила.

– Это несбыточная мечта.

– Почему?

– Таковы законы Россонтии, – ответила знахарка. – Нас отсюда не выпустят, даже самых влиятельных. Впрочем, есть и те, кто сбегали. Их называют предателями.

Ага, одна из таких, моя маменька.

И всё же…

– Погоди, – я нахмурилась. – Одна женщина сказала мне, что перемещаться по мирам способны лишь сильнейшие из ведунов, – вспомнила слова Елизаветы, директрисы женского магического пансиона. – Её слова, получается, противоречат твоим.

– Только с разрешением короля или по делам государственной важности. Как, например, поиск иномирян, владеющих магией, – объяснили мне. – Порталы отслеживаются по всей Россонтии. Остальным – запрещено!

Прямо Северная Корея какая-то!

Мне вот тоже интересно, как сбежала мама с грудным ребёнком на руках из государства, сбежать откуда, по словам местной жительницы, практически невозможно.

Внезапно мы услышали шорох. Насторожились. Оказалось, за одним из деревьев пряталась девушка, в которой я узнала Розу. Нет, она не подслушивала или что-то в этом роде. Просто скрывалась. Мне пришла догадка, что от Кирилла. Ну, или она желала уединения, покоя. Поняла, что это отличный шанс познакомиться с ней, когда я появлюсь здесь в следующий раз, ведь в этой части парка редко кто прогуливается.

После фланирования в парке мы отправились во внутренний двор МагИнститута, естественно избегая территории небезызвестных некромантов. Посмотрели, как и многие студентки, на игровую тренировку боевиков на одном из тренировочных полигонов. Долго нам любоваться не позволили. Когда парни решили снять свои нижние, взмокшие от пота рубашки, один из преподавателей, завидев толпу девиц, разогнал нас.

Вечер подкрался незаметно. Солнце, опускаясь за горизонт, окрасило облака в нежно-розовый оттенок, которые теперь напоминали сладкую вату. «Одуванчик» посмотрела на нас тем же зорким, чопорным взглядом, когда мы вернулись в общежитие после сытного и, на удивление, вкусного ужина. Мне опять выдали шоколадку, которую я отложила на чёрный день, потому что знала – такой роскоши больше не предвидеться. Василька и стерву Дженнифер в столовой я не заметила.

Памятуя о дверях, которые запираются как снаружи, так и изнутри с наступлением комендантского часа, то есть с одиннадцати вечера и до шести утра, а также о ночном горшке, ходить в который не очень-то и хотелось, я решила посетить женскую душевую и уборную часов в десять, перед самым сном.

Зачем посещать уборную и так понятно, а вот с душевой история другая, обычно я принимаю ванную утром, перед выходом куда-либо. Но сейчас мне необходимо было проверить наличие на себе каких-либо следов, так называемой метки от министерства. Зеркала во весь рот, как объяснила Виринея, есть только в банной – так она называет женскую душевую.

С собой я взяла дополнительно карманное зеркальце, чтобы разглядеть шею. Просить посмотреть соседку было бы, как мне, слишком странно и подозрительно, поэтому всё сама, всё сама.

– Подожди! – окрикнула меня Нея, когда я уже собиралась уходить. – Держи, это подарок, – девушка с улыбкой протянула мне довольно-таки объёмный флакон с вязкой жидкостью, напоминающей на вид растопленную карамель или патоку и такое же на цвет мыло.

– Сама сделала? – догадалась я, заинтересованно вскинув бровь.

– Ага, – она не без гордости кивнула. – Мыло для тела, а флакончик – для волос.

Приоткрыв флакон, я понюхала жидкость. Пахло умопомрачительно! Запах лёгкий, летний. Именно летний – не весенний, потому что чувствовались не только цветы, но и нотки фруктов. Если я не ошибаюсь.

Как выяснилось, я не ошибалась.

– Персик, виноград, лимон, облепиха и тмин, – перечислила ингредиенты знахарка.

– Это потрясающе, Виринея! Уверенна, покупательниц у тебя будет хоть отбавляй!

Счастливая и довольная подарком, я направилась в душевую. Повезло – мне вообще не всегда везёт, но в этот раз повезло – душевая оказалась пустой. Окна, что радовало, отсутствовали. Стены и пол из белого кафеля. Освещение приглушённое. Лавки, на которых можно посидеть или сложить вещи. Зеркала, как упоминалось ранее. Точно такие же, как и в нашем мире, кабинки с душем. В общем, разобраться не составило труда.

Горячая вода, о хвала богам, наличествовала! А то я переживала, что малообеспеченных студентов ограничат и в пользовании горячей воды. Блага цивилизации не обошли стороной и Россонтию.

Мне хватило двадцати минут, чтобы принять душ и, разглядев себя, заключить: никаких видимых следов или метки нет. По крайней мере, я не заметила, хотя осматривала себя внимательно. Значит, либо метку уже поставили, но она невидима, как защитный купол вокруг МагИнститута, либо это что-то другое. Например, последствия от встречи с призраками на территории некромантов.

Пока не разберусь, отчего у меня чешется шея, не успокоюсь!

Вернувшись в комнату за несколько минут до начала комендантского часа, я увидела, что соседка уже дрыхнет, как убитая. Спокойно переоделась в длинную ночную рубашку и, грустно вздохнув, подумала о маме. Мне вспомнилось короткое видение, которое меня посетило, когда я потеряла сознание в кабинете Филиппа Дмитриевича.

Закрываю глаза. Спокойное дыхание соседки, точно колыбельная, медленно погружает в объятия морфея. Только вместо сна приходит знакомое серое марево, поглощающее меня с головой в омут пустоты и неизвестности.

«Мама. Первой я увидела её. В лёгкой тунике с длинными рукавами бирюзового оттенка, в чуть рваных джинсах, которые сейчас так модно носить, рубиновые волосы собраны в небрежный пучок. Она стояла на кухне, сосредоточенно глядя в окно своими золотисто-карими глазами, обрамлёнными густыми ресницами. Руки скрещены на груди. Улавливаю запах сигарет, но курит не она.

– Ты должна поговорить с ней, рассказать ей всё, – громкий мужской голос, очень-очень знакомый, доносится из прихожей.

– Она не готова! – безапелляционно произносит мама.

– Она-то готова, – голос звучит совсем близко. – А вот ты – нет!

Обернувшись, я не могу поверить своим глазам! Это же…»

Глава 3

После видения я так и не смогла снова заснуть, ворочаясь на кушетке, которая поскрипывала от каждого моего телодвижения. Но если меня мучала бессонница, то Виринея спала беспробудным сном младенца, причмокивая пухлыми вишнёвыми губами. Одна её нога, выглядывая из-под одеяла, свисала с кровати, руки девушка запрокинула над головой, фиолетовые волосы спутались на лице, словно змейки на голове Медузы Горгоны.

С нетерпением дождавшись окончания комендантского часа, первым делом я посетила комнату для девочек. Вернулась донельзя довольная! Кстати, ночным горшком ни я, ни моя соседка так и не воспользовались. Заправив кровать, приступила к утреннему туалету, чтобы привести себя в божеский вид.

Умыла лицо – в комнате, помимо горшка, имелся небольшой умывальник с тазиком прохладной воды, которую необходимо было предварительно набрать. Почистила зубы жидким зубным порошком – местным аналогом нашей зубной пасты. Волосы, которые, благодаря стараниям Неи, пахли виноградом, персиком, лимоном, облепихой и тмином, заплела в косу, закрепив причёску чёрной атласной лентой вместо резинки.

Ночнушка сменилась формой. Тонкие белые чулки, туфли на невысоком каблуке, сантиментов пять, белая рубашка, которая обязательно заправляется в чёрную юбку длиной до щиколоток. Последний неотъемлемый элемент формы – пиджак такого же оттенка, как и юбка, с эмблемой МагИнститута, этакая визитная карточка студента этого учебного заведения. На эмблеме, почти повторяя герб Россонтии, были изображены драконы.

Прихватив увесистый томик с уставом института, бодрой походкой, стараясь не слишком топать, ибо многие ещё спали, это я, точно птичка, соскочила с утра пораньше, направилась в парк. «Жёлтый чепец» посмотрела на меня, как на душевнобольную, однако выпустила, проворчав:

– Ходют тут всякие! Почивать мешают!

Прохладный ветер ударил в лицо свежестью утреннего воздуха, как только я покинула корпус с общежитиями. Через тоннель, минуя территорию некромантов, от одного вида которой меня передёрнуло, пересекла внутренний двор, административный корпус и вышла в парк.

Остановившись, вдохнула полной грудью.

Тишина и безлюдность не могли не порадовать.

Ранее утро и поздняя ночь созданы для грёз.

Солнце уже взошло и словно художник, окрасило небо-холст сиреневыми красками. Над озером, точно лёгкое покрывало, стелилась дымка. На траве поблёскивали, как стёклышки, капли росы. Спустя какое-то время тишина прервалась щебетанием птиц.

Взобраться на толстые ветви того самого дерева в конце парка, которое я давеча заприметила, не составило труда. Почти. В итоге, болтая ногами и чувствуя себя ребёнком, принялась изучать свод правил и законов, по которым мне предстоит жить ближайшие пять лет, если мама не придумает что-нибудь раньше, потому что самостоятельно мне сбежать не удастся, даже если очень захочу.

Видение, пришедшее ночью, показалось бессмысленным сном. Конечно, увиденное – не правда! Первое видение из-за опустошения резерва, второе – из-за переутомлённости. Воспринимать это всерьёз, как минимум, глупо. На некоторые вещи, чтобы не запутаться, нужно закрывать глаза. Отмахнуться, как от назойливой мухи. Не всегда поиск объяснений приводит к истине. Особенно тогда, когда мысли в голове, словно спутанные нити. Там, где царствует хаос, порядок не навести.

На данный момент первостепенной задачей для меня является – выяснить, по какой причине у меня чешется шея, связан ли с этим как-то Неволин или министерство со своей треклятой меткой!

Тяжело вздохнула.

Взглянув за ворота, подавила в себе желание сбежать. Сторожевую будку привратника отсюда, с конца парка, видно не было. Несмотря на близкое расположение к центру Этенбурга, территория института пустовала, по чуть ухабистой дороге не проезжали мимо кареты, чувствовалась некая обособленность этого места. Тишь да гладь!

Отвернув свой взор от территории, что находилась за пределами высоких ворот и которая, несомненно, притягивала меня, ставшую затворницей, хоть раз да оказаться за воротами, испытать эфемерную, иллюзорную, но свободу, я вспомнила про томик с уставом МагИнститута, что сжимали мои руки.

Раскрыла и удивилась, разглядывая буквы. Письменность в Россонтии напоминала обыкновенную, хорошо знакомую, кириллицу, прочитать которую любому попаданцу из просторов СНГ не составит труда. О каком таком языковом барьере вещала куратор – без понятия.

То ли я, как местная, понимаю, что написано, то ли это действует упомянутое куратором заклинание и на самом деле вместо кириллицы на страницах написаны какие-нибудь иероглифы. В общем, пренебрегать советом как можно скорее выучить язык и научиться на нём писать, я, дабы не оплошать, на всякий случай лучше не буду.

Бережённого бог бережёт, как говорится.

Закончив с уставом, попыталась слезть с дерева. Из-за гладкой подошвы туфель соскользнула нога, и я, не удержавшись, грохнулась на землю, приземлившись на бедро. Удар не сильный, но синяк будет однозначно.

Прихрамывая, направилась к озеру, петляя витиеватой дорожкой парка. На водной глади плавала одинокая утка и чистила свои перья. Птица не обратила на меня никакого внимания. Пристроившись на бережке, за камышами, я немного примяла траву на газоне своей пятой точкой, созерцая природу вокруг. Не думаю, что садовник расстроится.

Я просидела у озера аккурат до начала завтрака. Только мои наручные часики показали восемь утра – встала и оптимистичненько так направилась за Виринеей, чтобы на завтрак пойти вместе. Организм уже требовал еды, желудок урчал, точно голодная зверюга. На моём лице расплылась улыбка, полная предвкушения.

Знахарка спала.

На лице застыло блаженное выражение, из чуть приоткрытых губ на подушку капала слюнка. Просыпаться девушка явно не намерена. Промелькнула мысль разбудить соседку, однако это было бы слишком нагло и бестактно. Пусть спит себе на здоровье, позавтракаю в одиночестве, хоть мне будет и неловко.

Столовая практически ничем не отличалась от современной школьной или студенческой столовой. Недлинные прямоугольные столы с лавочками из светлого дерева, за которыми может уместиться человек шесть по обе стороны. На стенах – белые, такого кремового оттенка, обои. Пол покрыт чем-то наподобие линолеума.

Помещение утопало в солнечном свете, потому что окна были большими, почти панорамными, вид открывался потрясающий, тепло чувствовалось даже через стекло. В воздухе витал умопомрачительный запах свежеиспечённых булочек и хлеба. Из кухни раздавался звон и бряканье кастрюль. Слышались негромкие разговоры тех студентов, кто явился к началу завтрака.

Схватив поднос, направилась к раздаточной. Сюда, как я выяснила ещё вчера, подходили только малообеспеченные студенты или иномиряне. Зажиточным студентам завтрак либо накрывали заранее, либо подавали. Зажравшиеся, ленивые аристократишки! Чтоб их!

Мне, как и всем, кто стоял на раздаточной, выдали порцию овсянки, белый хлеб, толстый кусочек сыра и чай с лимоном. Поморщилась. Что ж, голод не тётка. Во всём нужно искать плюсы, положительные стороны. Овсянка на завтрак – что может быть полезней! А этот щедрый кусочек сыра? М-м, какая роскошь!

Убедить себя внутренне не получилось.

Аристократы – их нетрудно отличить – «давились» мягкими булочками, фруктовыми салатиками, бутербродами с ветчиной. Даже овсянка у них выглядела аппетитней моей – с тающим кусочком сливочного масла, идеальной консистенции и с парком над тарелкой!

«Не завидуй», – ехидно шепнуло моё внутреннее «я».

Оглядев столовую, направилась с подносом в руках к тому столику, за которым мы вчера с Виринеей сидели, он был свободным. Взгляд случайно зацепился за единственные знакомые в столовой лица. Меня тотчас заметили.

– А вот и моя солнечная девочка! – сказал Вася.

– Меня сейчас стошнит! – сказала Дженнифер.

– Привет! – поздоровалась с алхимиком, проигнорировав его подружку. – Приятного аппетита!

Когда прошла мимо, парень с сияющей улыбкой на губах окликнул:

– Нора, садись с нами.

– Ты серьёзно? – возмутилась брюнетка, сделав осторожный толчок в его плечо.

– Думаю, – я замялась, – мне здесь на рады…

– Да, тебе здесь на рады, – желчно подтвердила Дженнифер.

После такого я обязана присоединиться и испортить завтрак одной высокомерной стерве!

– А знаешь, – вредно усмехнулась, – я, пожалуй, согласна.

Эрсон скосила глаза и отодвинулась от меня, как от прокажённой. Василёк бросил на неё взгляд, полный недоумения и порицания. Девушка насупилась, но промолчала. Я же опустилась на лавку рядышком с алхимиком. Мы переглянулись. И синхронно улыбнулись.

– Прям-таки идиллия! – язвительно пробубнила Эрсон.

– Дженни, – голос Васи прозвучал чуть укоризненно, но мягко. Было видно, что парень привязан к своей спутнице, однако не одобряет её поведения.

– Ладно, ладно, – она выставила ладони перед собой в примирительном жесте. – Всем приятного аппетита! И даже тебе, Волженская!

Сощурив глаза, посмотрела на Дженнифер.

Хотелось парировать, выдать что-нибудь колкое, но благоразумно промолчала. К чему быть источником негатива? Если один источник негатива уже сидит за столиком.

Овсянка, явно приготовленная на воде, а не на молоке, была пресной, да ещё и с комочками, которые пришлось вылавливать самостоятельно и раздавливать ложкой. Сыр, казалось, вообще не имел вкуса. Зато хлеб оказался мягким, свежеиспечённым!

Не то, чтобы я обнаглела, просто хотя бы овсянку можно было сварить добротно! В своей экономии на малообеспеченных студентах руководство института перешло грань! Причём, виновато именно руководство, а не министерство иностранных дел, как я предполагала. В отеле при министерстве нас содержали в порядочных условиях, мы не шиковали, но и не были сильно ограничены. Сравнивая завтраки в отеле и в институте, становится вполне понятным моё возмущение.

– Кстати, – я как раз закончила жевать бутерброд с сыром, – кто-нибудь проверял на себе наличие метки, м-м? – спрашивала тихо – так, чтобы слышал только наш столик.

– Да, – коротко ответила Эрсон.

– Тоже проверял, – кивнул Василёк.

– И… – я вскинула бровь, ожидая продолжения.

– И ничего, – парень развёл руками. – Ни у меня, ни у Дженни. А ты что-нибудь обнаружила?

– Не-а, – вздохнула. – Никаких следов или даже намёков на метку не заметила.

– Скорее всего, она невидима, – высказал общее предположение Вася.

Мы приуныли.

Обхватив руками стеклянную прозрачную кружку, я засмотрелась на чай, который из-за лимона напоминал расплавленное золото. Красота! Сделала глоток. Без сахара, чуть кислый. После пресной каши и безвкусного сыра не хватало той шоколадки, которую я спрятала. Но она на чёрный день, поэтому ни-ни.

В столовой появилась Роза и полностью завладела моим вниманием. Волосы цвета пшеницы распущены, выражение лица спокойное, даже отстранённое, на ней всё та же тёмно-синяя мантия – отличительный признак некромантов. Невысокая, хрупкая, как кукла и зажатая, она привлекала внимание, правда немножко не то внимание, которого была достойна.

Я искала случая, повода с ней познакомиться.

– Солнце, – Вася щёлкнул пальцами перед моим лицом, – куда ты так заинтересованно смотришь? – проследив за моим взглядом, добавил: – Твоя знакомая?

– Почти…

– То есть?

– Я её знаю, она меня пока нет, – объяснила.

– Позови её к нам, пускай сядет с нами, – предложил Василёк.

Я бросила взгляд на Дженнифер. Похоже, против Розы она ничего не имела. Её враждебность и неприязнь распространялись исключительно на меня.

– В следующий раз, хорошо? – мне было странно позвать её к нам или подсесть с ней, не познакомившись заранее. Нужен повод.

«Это всё отговорки», – вновь напомнило о себе второе «я».

Некромантка опустилась за пустой стол, рядом с шумной компанией каких-то девиц, совсем не обращая на них внимания. Разглядев компашку, я поняла, что это чертовы аристократки или обеспеченные студентки, вдобавок ещё и ровесницы Розы. На некоторых тёмно-синие мантии, значит также некромантки.

Позже в столовой появился Неволин в сопровождении Кирилла и третьего дружка, они прошествовали к столику, который находился неподалёку от нашего. Демьян опустился на лавочку, расположившись в царской манере. Стоило нашим взглядам столкнуться, итог закономерен: у меня зачесалась шея.

Он отвёл взгляд первым. Протянув руку, я начала чесать шею.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю