Текст книги "Академия Проклятых: Кровь отверженных (СИ)"

Автор книги: Александра Ермакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Глава 19

Елисия

Пугающее зрелище.

Зловещее, как в фильмах ужасов.

В глазах рябило от однотипной вязи. Ни одного рисунка – всё измарано мне неизвестными письменами. Хотя, в этот раз вроде даже прослеживалась последовательность.

Я кое-как встала и, точно пьяная, поплелась к письменному столу, который раньше был завален барахлом Изэллы, но сейчас… моими принадлежностями для рисования, а вещи соседки – неорганизованными грудами покоились на полу… Впрочем, и моего там тоже валялось с лихвой, словно я – чокнутый гений, и развернула студию на всю комнату. Как понимала, шедевры создала там же. Скромно, экономвариантом… угольком по белому. Вон, и руки чёрные по локоть. И новая ночнушка – тоже в пятнах. А, стало быть, уже не отвертеться – «не моё!», «не я!». Тут уж, как говорится: рыльце в пушку.

Стирать следы преступления решила со сдирания листов… а то, что их необходимо спрятать от глаз подальше – знала наверняка.

– Да хватит уже шелестеть! – недовольно проворчала Иээлла, крутясь на койке. – Дай поспать! – рыкнула с угрозой.

Я так и застыла, прижимая к груди охапку холстов, которые сгребла широким жестом, пытаясь как можно быстрее очистить комнату от ночных моих/не моих художеств.

Испуганно покоилась на соседку, видимо, решившую, что я послушалась и умолкла.

Убедившись, что она глаз не открывала, я робко ступила к своей постели, куда сбросила всю охапку, с мягким шелестом осевшую на одеяле:

– ДА ХВАТИТ! – рявкнула Изэлла. Порывисто села на скрипучей койке, да так и замерла. Зло-сонный взгляд с меня перепрыгнул на ближайшую стену... наполняясь немым вопросом, побежал по «новым обоям» комнаты.

– О-че-шу-еть! – выдавила по слогам соседка. – Какого дьявола ты это сделала? И когда? – второе добавила секундой погодя и настороженно.

– Я сейчас... всё уберу, – заверила я виновато. Вновь ступила к стене и загребла следующую охапку рисунков.

– Погоди, а что это значит? – всё с тем же недоумением то на меня, то на надписи посматривала Изэлла.

Я молча скинула макулатуру и ступила за следующей партией.

– Ау! – требовательно подвыла соседка: – Чё это значит?

– Понятия не имеют, – совсем сникла я. – Даже не помню, когда бы это рисовала.

– Так может не ты? – было задала вопрос соседка, но когда красноречиво уставилась на замаранные руки, скривила личико: – Это ты! Как можно изрисовать столько – и не знать что тут… – опять осеклась, задумчиво покосилась на листы: – написано? Это ведь какие-то символы? Письмена?

– По ходу, – пожала плечами я.

– Блина, ты можешь честно сказать?

– Я и говорю! Правда не знаю! Но у меня... случается, – нехотя призналась я. – И никогда не помню, чтобы рисовала… – сбросила на постель следующую охапку.

– Чокнутая, – кивнула Изэлла в странной задумчивости, не то себе об этом говорила, не то подтверждала, что знала, но без прежнего презрения. Скорее, с приятным удивлением.

– Не чокнутей вас, – огрызнулась я.

– А зачем убираешь? – озадачилась соседка, когда я следующий кусочек стены стала очищать.

– Чтобы ректор не узнал! – с убийственной простотой отозвалась я.

– Но ему нужно сказать, а вдруг это важно! – резонно подметила Изэлла.

– Важно? Неизвестные письмена? Нет, нет! Не смей говорить, – испуганно замотала головой я. – Не хочу опять экспериментов надо мной или… – сглотнула сухим горлом, – не дай бог, очередного лечения...

– От этого лечат? – вскинула брови соседка.

Я стыдливо потупила взгляд:

– Пытались! Но не в этом месте. На большой земле. Мама спасла и больше не позволяла меня изучать, – пробормотала я и устало опустилась на край своей койки. Накатывала тяжесть, руки, ноги дрожали, я была на грани упасть в обморок.

– Может, в чём-то ты и права. Людей, особенно маниакально заинтересованных в необычностях других, – стоит опасаться! Но Шайх – непростой человек. Он наш РЕКТОР! Каким бы не казался равнодушным и спокойным – за любого из нас готов убивать! Он умный и достойный. Мне кажется, ему можно доверять. Но, дело твоё, – покривила личико Изэлла. Несколько секунд брезгливо смотрела на меня, а потом удивила: – Ладно, давай помогу…

Благодаря помощи соседки комнату прибрали быстро.

– И куда это? – закусив губу, озадачилась я. Бестолковым взглядом уставилась на груду бумаги на моей постели.

– Собери аккуратной стопкой, – велела Изэлла. – Мне на учёбу пора, это по пути выкину, – кинула неплохой вариант.

– Я тоже не хочу тут оставаться! – испуганно брякнул я. «А то вдруг пока тебя нет, ко мне упырь заявится!», – но это главное опасение озвучила про себя.

– Куда тебе учиться? Совсем что ли? Ты выглядишь жутко, – опять скривилась соседка. – Ещё помрешь на лекции.

– Скорее здесь помру, если останусь, – упрямо покачала головой я.

– Дело твоё, – неопределённо повела плечами Изэлла, – но поторопись! Я не люблю опаздывать, а нам ещё завтракать!

Я думала, она копаться будет, но нет – соседка была готова на удивление быстро. Это я провозилась.

– Боже! Давай я, – закатила глаза ледышка, несколько секунд понаблюдав, как я копошусь с бумагами. – Иди уже, одевайся, – отпихнула меня от увесистой стопки аккуратно сложенных листов. – И быстрее, – морозным тоном, от которого у меня мурашки по коже побежали. Видимо, воздействовать попыталась, но кроме вот такого ощущения никаких других я не испытала. Не успела это обдумать, как Изэлла подозрительно сузила глазищи:

– А кто тебе дал это? – мимолетно покосилась ниже моего лица и явно на… Я хлопнула ладошками по амулету на груди. Спешно заправила его под почнушку.

– Никто.

– Сама что ли сделала? – не без восхищения продолжала на меня напирать соседка. Я даже отступила, но Изэлла была наглее. Бесцеремонно дёрнула за верёвочку и обнажила мою поделку. Несколько секунд крутила, мяла в пальцах:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Неплохо, – сухо констатировала. – Ты меня приятно удивляешь! Но теперь я за тобой сильнее буду приглядывать, – бесстрастно оставила в покое амулет, и я его спешно заправила обратно, под ночнушку:

– Боишься? – глупо предположила я. – Зря, это ведь защита...

– Пфф, – вновь закатила глаза красотка. – С чего вдруг мне тебя бояться? Ты мне не ровня! Но ты первая, кто до этого, – кивнула, намекая на амулет, – додумалась. И даже больше – сделала его вполне годным. И цену себе поняла. Это хорошо! Ставки будут выше.

– Какие ставки? – озадаченно пробормотала я.

– Конечно на тебя, милая, – ядовито улыбнулась стерва. – У нас в академии не так много развлечений. С первым, «гулянием в лесу», ты уже познакомилась. Вскоре подоспеет второе.

– И что это? Очередная садисткая игра «оставь на расправу монстру?»

– Нет! Выбирается пара адептов, обычно самые странные, много привлекающие внимания… Такие, как ты! И на них делаются ставки: выживет или нет? И если нет – то, как скоро и от чего умрёт!

– Вы не проклятые и не отверженные, – бурчу, всё сильнее ненавидя это место. – Вы – отбросы и чудовища, – нахмурилась я.

– Так и есть! И ты… Боже мой! – наигранно вскрикнула Изэлла, прикрыв ладонями рот, словно опешила от новости, – среди нас!

– Но я не такая, как вы!

– Да ну? – фыркнула Изэлла. – И поэтому в нашей Академии? – морозила льдом глаз. – Твоя проблема в том, что ты и правда не принимаешь нас! Упрекаешь, ненавидишь, презираешь, не понимаешь... И это глупо! Проще принять! Когда перестанешь нас такими считать, тебе самой станет легче уживаться с нами. Ну, или сдохнуть. И, поверь: что первое с тобой случится, что второе – всем фиолетово… Тем более, пока ты нам ЧУЖАЯ!

– Тогда зачем сейчас помогаешь?

– Я не тебе помогаю! А себе, – не скрывала правды соседка. – Не хочу, чтобы и меня с тобой начали изучать! Не хочу, чтобы внимания было больше, чем уже...

– А тебя с чего вдруг?

– Ну, а вдруг я на тебя так повлияла! – улыбнулась Изэлла. – Ты на меня разозлилась, крышу снесло…

– Ну и стерва же ты… – в который раз бросила в сердцах я.

– Да и комната – МОЯ! Я к ней, знаешь ли, привыкла. Не дай бог, из-за тебя меня отсюда выпрут!

– Понятно, – проворчала я.

Никакого «и растаяли льды» и не случилось.

Но соседка помогла здорово – и уже за это я была ей благодарна.

Глава 20

Елисия

Несмотря на отношение Изэллы ко мне, я приняла её дальнейшую помощь. Пусть она стерва и змея, но хотя бы подлости за спиной не делала – что думала – говорила в лицо. Уже за это её можно было уважать и как-то принимать.

По этажам скакали с пакетами макулатуры и рюкзаками на плечах. Только меня штормило время от времени, поэтому когда в очередной раз повело, да так, что в стену воткнулась, Иээлла выхватила из руки пакет со второй частью бумаг:

– Капец, ты пьяная! Дай, я сама. А ты дуй завтракать.

– Я не…

– Нужно! Сил набирайся! Видно же – еле ноги переставляешь. Грознич тебя здорово осушает. Не доставляй всем радости сдохнуть у него на клыках.

Я было возмутилась, но соседка в чём-то была права. И не дожидаясь от меня какого-то ответа, уже проворно сбежала по лестнице на проём ниже.

Я постояла в одиночестве, слушая тихое шелестение подошв других адептов и их голоса, а только чуть перевела дух, пошла в столовую.

Конечно, я была «звездой!» Такой сияющей, не в лучшем смысле слова, что на меня все косились!

Как на проклятую.

Как на отверженную!

Как на прокажённую...

Ну, и плевать! Надменно вздёрнув нос и подбородок, взяла поднос и как ни в чём не бывало влилась в очередь таких же адептов «за завтраком».

Не обращая ни на кого внимания, набрала еды… Но, уже ступая к рядам со столиками, запнулась взглядом за Войра.

Он мрачнее, чем помнила.

Высокий, крепкий, темноволосый… и очень красивый. Хищно… опасно красивый!

Оборотень сидел у дальней стены. И, как всегда, в одиночестве! Если по чести... его место за завтраком напоминало лунку от взрыва в лесу.

Эпицентр!

Вокруг на ровное расстояние – пусто!

А следом – ровная густая масса деревьев.

Так и он – один! Как эпицентр взрыва!

Вокруг ни души в радиусе нескольких метров!

И это несмотря на пустые места рядом! При том, что другие столики набиты под завязку!

Где наша не пропадала?! Тем более, я ему так и не сказала «спасибо!». Набравшись храбрости, втянула глубже воздух и двинулась к нему.

– Привет, – собственный голос показался сипом.

Войр на меня даже не покосился – как жевал с бесстрастным лицом, так и продолжал жевать.

Я смущённо прокашлялась:

– Я хотела сказать...

– Ты страх что ли потеряла? – меня заткнул недобрый рык парня. Его темные глаза были полны лютой ненависти. Так шибанул по мне взглядом, что я даже пошатнулась от неожиданной грубости.

А может, от его звериного лика! Ни капли не человечного! Ни капли не мягкого!

Жёсткие черты, острые… хищные глаза, оскал, клыки.

Сморгнула:

– Нет, всего лишь... – судорожно сжимала поднос и во все глаза таращились на уже заживающие, но ещё вполне свежие царапины на лице парня. Длинные, размашистые – прямо ото лба до подбородка… Четыре – как от когтей!

– Боже, – забыла, что только что боялась его до усрачки. Что вроде замысловато дал понять, чтобы держалась от него подальше. Подступила к нему, всем сердцем жалея. – Это кто тебя так? Больно? – прикусила язык, когда Войр рыкнул злобным зверем и так порывисто встал из за стола, что он со скрежетом сместился, скамейка, на которой парень сидел, врезалась в стену:

– Не! Смей! Ко мне! Прикасаться! – раздельно чеканил на весь зал оборотень. А то, что нашу сцену наблюдали и слышали все – руку на отсечение. – Держись от меня… подальше! – наконец, произнёс угрозу. – Особенно, пока насквозь пропахлась ИМ!

Зло схватил свой поднос с оставшейся едой и, больше ни разу на меня не глянув, зашагал прочь. Лишь раз притормозил – и то… коротко, при этом несчастный поднос чуть ли не швырнув в сторону окна сдачи посуды. Его гулкие шаги чётко разлетались по мертвецки затихшей столовой.

Кажется, никто даже не дышал. Впрочем, как и я.

Стояла, как в воду опущенная. В глазах щипало. От обиды и непонимания, что я сделал не так, накатывали непрошенные слёзы.

Но я проглотила... в очередной раз.

Никому не позволю меня топтать!

Насмехаться надо мной или издеваться!

У меня тоже есть тараканы!

Раньше как-то выживала – и сейчас выживу!

Хлопнула подносом по столу Войра.

Демонстративно села... спиной ко всем и принялась запихиваться едой, хотя кусок в горло не лез.

Надолго меня не хватило. Чуть поковыряла завтрак и поспешила на пары.

По коридору с лекционными шла, невидящим взглядом смотря упрямо вперёд. Пересуды и пристальные взгляды адептов намеренно не замечала. Вернее, делала вид, что мне глубоко плевать на всеобщее внимание. Но, чем ближе подходила к своей аудитории, тем сильнее нервничала. Тем более, самая густая толпа как раз-таки была у нужного мне кабинета.

Издевательство! Как назло!

Но к моменту приближения, на мою тихую радость, вся масса уже втекла в аудиторию.

Смех, грохот, голоса стихли, стоило мне ступить внутрь.

Все!

Все застыли, уставляясь на меня. И Сэм тоже! Сидел на привычном месте. Ржал с другими… до того, как увидел меня.

Даже покосился на свободное место, рядом с ним.

Неужто допускал мысль, что я к нему сяду?

Вот ещё!

Раз уж я выделилась у толпы. Раз не такая, как все, значит не буду никого разочаровывать.

Вздёрнув подбородок, поправила лямку рюкзака и пошла по лестнице – на самый верх. Тишина начала наполняться звуками, шелестом, недоумение, осуждением.

Плевать!

Шмякаю рюкзак на скамейку и с деланным безразличием ко всему происходящему готовлюсь к паре.

– Ты, случаем, берега не попутала? – со стороны булькнул голос одного из силовиков с даром управления водой.

– Ну, ты их вообще не замечаешь. Так почему я должна? – скучающе отозвалась я, садясь на выбранное место.

– Ты что, себя одаренной считаешь? – ещё одна приставучая... из клана упырей.

– Я всего лишь села за парту, – резонно подмечаю, – а не прилепила на лоб табличку: «Я пуп земли!» – даже не одарила приставучую проклятую взглядом. – Остыньте и отстаньте! – совершенно не желала идти на конфликт, но не я его начала. И вообще, не делала ничего... чтобы ко мне придирались.

– Да тебя нужно… – рыкнул кто-то из дикарей, управляющих землёй.

– А ну, не лезьте к ней, – словно гром среди ясного неба раздался голос Грознича. Холодный, но внушительный.

Остальные будто увидели могущественного демона, который может разметать точно песчинки, тотчас сдвинулись подальше, как бы пустотой разграничивая себя и меня.

Пфф! Мне сиренево!

– Это не обязательно, – буркнула я, но толика благодарности была.

– Ещё как стоит, – парировал спокойно Шепс. – Никому не позволю тебя обижать, – парень, как нарочно, сел рядом.

– С чего вдруг? Боишься, что еда испортится? – ядовито уточнила я, но секундой погодя озадачилась, когда не последовало ответа. Даже прислушалась к странной тишине рядом. А потом запоздало среагировала на лёгкое прикосновение к моим волосам.

– Ты чего? – сердце удар пропустило. Я ошарашенно покосилась на Грознича. – Тебе срочно нужно подумать о диете, – мой голос скатился на несколько октав. И всё из-за странного Шепса – он рассматривал меня с загадочной ухмылкой. И, ладно, оскал с клыками, уже начинала привыкать, но вот глаза мне его не нравились. Особенно булькающая в них кровь.

– Всем доброе утро, – напряженное молчание, от которого кровь в жилах стыла, нарушил бодрый голос препода по «Силе проклятых».

– Сегодня последняя лекция перед испытанием на силу, – на миг сбился с речи, наткнувшись на меня взглядом.

– Будет всего четыре шага по раскрытию потенциала. Не всем они придутся по вкусу. Не всем удастся их пройти. Но и не всем придётся их проходить в полном объёме! Если сила откроется быстрее – ваше счастье!

– Ну, ведь не у всех она есть, – раздалось недовольное бурчание.

– При желании и стремлении – всё возможно, – сбивчиво, размазанно вещал преподаватель. – Появиться из ничего она не может, но если есть хоть капелька – мы постараемся её пробудить!

– А какие испытания? – ещё кто-то из первых рядов подал голос.

– Это вам не скажут, во избежание... – не договорил препод, многозначительно умолкнув. – А пока... – распахнул журнал и коротким выверенным жестом опустил экран на доску для визуализации того, о чем затянул лекцию. Тема была интересная: «Признаки силы, которые были зафиксированы у отверженных».

Занимательно, особенно примерять их на себе.

Увы, ничего, кричащего о моей силе, я так и не нашла, но поковыряться было интересно, как если бы взять книгу по изучению гороскопа, хиромантии, нумерологии и т.п.

– Всем доброе утро и хороших продуктивных занятий, – уже под конец пары из картины у доски к нам в аудиторию ступил Шайх. – Простите за вторжение, но я на секунду, – ректор цепким взглядом тотчас нашёл меня?! – Елисия Чарльстон и Грознич Шепс, – загляните ко мне в кабинет после занятий, – строго велел, и был таков.

Глава 21

Елисия

– Не обязательно меня сопровождать, – пробурчала я, шагая по коридору в сторону кабинета ректора.

– Вообще-то меня тоже вызвали, – резонно напомнил Грознич.

"Ага, небось, опять кровушки моей захотелось," – едко про себя переиначиваю.

– Не отказался бы, но слезть с зависимости без последствий хочется больше, – обрушил ответ на мою мысленную реплику.

Я аж как вкопанная встала, пропуская вперёд упыря.

– Ты что... теперь в моей голове копаешься? – опешила  от новости.

– Ты разве не вслух сказала? – нехотя остановился и холодом парировал Шепс таким бесстрастным тоном, что я ни на миг не усомнилась – он и правда не понял случившегося.

– Нет! Не говорила. Я подумала! – бурлило и возмущение, и негодование, и страх.

– Нет, я таким даром не обладаю, – нахмурился Грознич. – Вернее, не обладал, – секундой погодя бросил: – Ну-ка, подумай о чём-нибудь.

«О чём?» – тотчас скользнула возмущённая мысль.

– Да о чём угодно, – устало брякнул Шепс, и тотчас застыл. Даже глаза расширились от удивления.

– Вот! – почти взвизгнула я. – Вот! – на грани разреветься. – Ты это сделал… – истерика неумолимо наступала. – Это что, теперь всегда так будет? – сглотнула пересохшим горлом, опережая следующую мысль.

– Ну, я же не специально! – покачал головой Грознич. – И такого раньше не было... Никогда, – пауза. – А ты меня… – настороженно и не договорив, но я поняла о чём речь. Замерла, напрягая слух.

– А ты, точно, думаешь? – выдохнула шумно, когда уже стало невмоготу терпеть в ожидании, вдруг дар нагрянет. Тишина начала звенеть.

– Вроде, – скучающе обронил Шепс и с бесстрастным видом зашагал дальше, будто ничего не случилось.

– Эй, – теперь уже за ним притопила я. – Что это значит?

– Понятия не имею, но ничего хорошего.

– Оно и понятно! Что хорошего в том, что кто-то копошится в твоей голове? Жесть! Ну что за напасть? Теперь меня ещё и читают!

– Прекрати истерить, – недовольно обронил Грознич. – Я и до этого прекрасно знал твои мысли. Всё написано на твоём милом конопатом личике, – смилостивился пояснить Шепс.

– Но, ведь этого не могло случиться с бухты-барахты? – продолжала размышлять на тему я. – Если не было раньше, то... – не унималась я.

– Полагаю, твоя кровь, – задумчиво кивнул Грознич. – Я сижу на твоей крови. Она – ценный носитель информации! И если твоя ветвь из древнего рода, а я кормлюсь тобой, то черпаю силы твоего древа.

– И?.. – жду более ражёванного ответа.

– Наверное, какой-то сбой в системе – вот и подключился к твоей частоте.

– Тогда почему у меня ничего не… – запнулась, вспомнив, сколько с тех пор, как он меня пьёт, уже разрисовала бумаги.

– Ты что, опять что-то нарисовала? – тотчас протиснулся с неуместным замечанием Грознич, бестактно нарушив мои мысли.

– Как же это несправедливо! – подвыла я, дико сочувствуя себе. – Не смей меня слушать! – нагнала Шепса и преградила ему дорогу: – Слышишь? НЕ СМЕЙ! – забыв об инстинкт самосохранения, ткнула пальцем в широкую грудь упыря. Но он как-то обманчиво равнодушно пустил глаза, смотря на мой палец, что я его отдёрнула, будто ошпарилась. – Просто не лезь! – скрипнула зубами и, крутанувшись на каблуках, яростно зашагала прочь.

Плюс в «прослушке меня» всё же был – ругаться в голос не нужно! Грознич прекрасно слышал всё, что я о нём думала!

Нужно отдать должное – больше не заговаривал.

И вскоре шла, судорожно пыталась не подумать чего-нибудь такого, от чего сгорю от стыда. Жаль, вообще не думать – невозможно. Поэтому всегда нейтральная мысль о «море!» незаметно утекала, и я выдёргивала себя из очередного душевного ворчания на несправедливую жизнь.

– Можно? – заглянула в кабинет ректора с разрешения секретаря Шайха.

– Да, я вас жду, – жестом указал на стулья ректор, отвлекаясь от изучения документов на столе.

Я было дверью хлопнула перед носом Грознича, всё же я его опередила, значит, мне первой говорить с начальством, но тут Шайх помахал ладонью:

– Нет-нет, Елисия, Грознича тоже пропусти.

И как бы я не хотела избавиться от “хвоста”, следом за мной молчаливо вошёл Шепс, всем видом показывая, как ему всё равно до моего душевного бешенства.

– Как у вас дела? – с банального начал ректор. – Нет ли проблем с учёбой, другим адептами?... – переводил взгляд с меня на Шепса и обратно. А я почему-то глазами цеплялась за мятые листы бумаги на столе ректора. Уж больно они казались знакомыми – даже сердечко ритм ускорило.

– Всё нормально, – холодно отозвался Грознич.

– А у меня всё плохо! – не собиралась лгать.

– Ну и отлично! – бесстрастно кивнул ректор, будто не услышал моей реплики или не дополнял её смысл. – Рад, что вы нашли общий язык. – Продолжая отыгрывать глухого и тупого, продолжил ректор. – Вам обоим полезно общение. И то, что вы такие разные – вам лишь на руку. Разные миры, видение… Для нас это тоже новый опыт. И… Грознич, ты замечаешь какие-нибудь изменения в Елисии с тех пор, как между вами образовалась связь?

Я затаилась, метнув на него выжидательный и опасливый взгляд.

– Что конкретно? – скучающе уточнил Шепс.

– Всё. Поведение, настроение, сила… Ты ведь знаешь о её художествах?

Грознич лениво кивнул.

– Ну, вот, – тихо обрадовался ректор, – меня интересует, чувствуешь ли ты острее в моменты её озарения? Вдохновения?

– Не знаю точно, что и как у неё происходит, но я… вообще стал по-иному ощущать силу. И какие-то инородные вспышки меня посещают… А ещё я стал её слышать, – вот так просто, не моргнув глазом, выдал наш «секрет» Грознич.

– То есть? – нахмурился Шайх и на меня покосился.

– Мысли! Я слышу её мысли, – пояснил Шепс.

– Как давно?

– Впервые случилось, когда шли к вам.

– Интересно, – загорелся взгляд ректора. – А не случалось ли... слышать мысли на чужом языке?

– Что вы имеете в виду? – озадачился Грознич.

И тут ректор стукнул ладонью по столу, где вздрогнули листы, усеиваюшие всю поверхность.

– У нас есть прекрасная находка!

Меня словно током прошибло – это что, моё творчество?

– Неизвестные письма, и как понимаю, дело рук Елисии.

Шепс метнул на меня осуждающий взгляд:

– Ты что, выкинула рисунки?

– Это не рисунки, – пожевала недовольство я.

– Это текст. И, как понимаю, одна и та же, просто повторяющаяся фраза. А язык незнакомый...

– А её спрашивать не пробовали? – кивнула на меня Шепс.

– Уже пытался. В лазарете была та же вязь, поэтому спрашиваю тебя: были ли какие-то моменты в её мыслях, которые ты не понял? Или понял, но они звучали странно.

– Она вообще странная, – буркнул упырь.

– Ты понял, что меня интересует, – одёрнул парня ректор.

– Да. – Секунду помолчал и покачал головой: – Простите, но нет.

– Очень жаль, – раздосадовано пожевал губу Шайх. – Так почему ты это выкинула, а не отдала мне?.. – и началось…

Стыдил, упрекал, убеждал, что так нельзя делать, и о любом инциденте я обязательно должна докладывать ректору! И только он решит: важно это или нет!

Давил на совесть, что любое проявление какой-либо силы, нужно рассматривать и фиксировать. Чтобы отмечать новое и подтверждать существующее. Так будет проще выявить: есть сила или нет, и если откроется, понять к какой стихии отнести!

Тем более, когда дело вот такое… запутанное и с неизвестными факторами!

– Я поняла, – виновато кивала в пол и кусала губу. – Больше так не буду, – заверяла искренне и тяжко вздыхала, когда Шайх вновь находил слова, чтобы меня пожурить.

И, пока вели странную беседу, в дверь вновь постучали.

Сердце пропустило удар, когда на пороге застыл Войр:

– Звали? – рычанием бросил, на меня даже не посмотрев, но зато Грознича одарил расстрельным взглядом – таким убийственным, что мне нехорошо стало. Как бы эти двое не затеяли драку прямо тут.

– Да, – проходи, – махнул Шайх. – Грознич останься, а Елисия уже уходит, – и меня скучающим кивком отпустил восвояси.

– До свидания, – страшась схлестнуться взглядами с Войром и получить новую серию разгромных реплик от оборотня, поспешила прочь, на ходу подхватив свой рюкзак.

– Елисия, – окрикнул меня в спину ректор, когда я одной ногой уже была за пределами кабинета. – Возьми у секретаря анкету…

– Какую?

– Адепта, поступающего в академию, – размазал ответ Шайх. – Там немного. Быстро заполни, – велел на прощание, – и оставь там же у секретаря, я потом изучу.

Но, только захлопнулась дверь, а я ступила к столу секретаря, в кабинете ректора раздался его недовольный и весьма требовательный голос:

– Кто-нибудь объяснит, что происходит?