Текст книги "Академия Проклятых: Кровь отверженных (СИ)"

Автор книги: Александра Ермакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Глава 34

Елисия

– Да, проходи, – едва заметно ему махнул ректор.

Рэйвен вошёл, с опаской мазнув по всем присутствующим взглядом. Остановился почти у выхода – как можно дальше от нас.

– Сэм, я занят, а ты, будь добр, отведи адептов в тайную комнату. С сегодняшнего дня они там будут помогать разбираться…

– Что? – наше общее удивление выразил недоуменным рыком Войр. – Понимаю – мы, – неопределённо кивнул, в явном замешательстве, – у нас бывают стычки, недопонимания, а причём тут ворона?

– Я не ворона, – огрызнулся Сэм, мрачно покосившись на Войра. Оборотень на это никак не среагировал, продолжая ждать ответа от ректора.

– Если ты о Рэйвене, – чуть помедлил Шайх, – то именно Сэм обнаружил новое помещение.

– Да ну? – прищурился Войр, теперь метнув на Рэйвена полный подозрения взгляд. – Ни Агриппа, ни Шагар, ни я, никто другой не учуяли, а ворона открытия делает?

– Сэм, Кром, его зовут, Сэм, – нарочито строго напомнил ректор. – И почему ты сомневаешься? В отличие от тебя, он не бегает по зову природы, он живёт умом и знаниями. Чего и следовало ожидать, он, как и выдающиеся люди, которые годами изучают информацию, чтобы найти хотя бы нить по интересующему вопросу, смог сделать открытие! Поэтому ему позволено наравне с вами навести в том помещении порядок.

– Какая честь?! – сухо обронил Войр.

– Кром, твоя недружелюбность к родственнику, мягко говоря, мне не понятна. Вы не делите территорию, у вас нет точек пересечения. Твоя неприязнь ни на чём не основана, – хмуро пожурил оборотня Шайх.

А мне – точно обухом по голове.

Родственники???

Нет, я понимала, что живя на острове многие столетия, народ между собой уже много раз перемешался, но почему Сэм мне не сказал о том, что Кром ему приходится… кем???

– Он – не лучший представитель семейства! – отрезал Войр. – Я чую его скользкую натуру, – даже ощерился, бросив неприязненный оскал Сэму.

Рэйвен затравленно потупил глаза и отступил дальше – ближе к стене.

– Уж, не знаю, с чего ты это взял, но Сэм Рэйвен – один из лучших адептов академии. В отличие от тебя, не лезет в драки, а получает знания… И, что приятней всего, – он, правда, старается на благо академии и нашего дела, – отчитал Войра Шайх. – Чего я и от тебя жду! – добавил значимо. – И, раз с этим мы разобрались, ступайте, – покачал головой, словно досадовал о разговоре. – Ну, и чего ждём? – Недовольно проворчал, когда никто из нас не сделал ни телодвижения уйти. – Сэм всё покажет и расскажет, – сделал очередную попытку выпроводить нас из кабинета и уткнулся глазами в свитки перед собой: зашуршал бумагой, что-то бурча под нос и всем видом показывая, что у него есть более важные дела.

Я была с ним согласна: пора уже и честь знать. И без того задержались! Тем более, такого узкого кабинетика для такого количества опасного народа было катастрофически мало.

А напряжение уже зашкаливало – вот-вот грянет нечто страшное! Даже ступила в сторону выхода, мечтая отсюда побыстрее убраться, но голос оборотня остановил:

– Не всё! Я не против стать уборщиком на какое-то время. Даже не против компании упыря. И вороны… – осёкся и, с явной неохотой, поправился: – Рэйвена, но, пусть Елисия держится подальше от нашей компании. По крайней мере, ближайшую неделю, – а это процедил сквозь зубы, но так… будто просит или готов торговаться.

И в первый раз он меня назвал по имени!

Пускай из его уст оно звучало с какой-то пренебрежительностью, словно себя вынуждал его произносить, но сам факт – Кром знал, как меня зовут, уже тревожил душу.

Даже обернулась, чтобы увериться, что слух меня не подвёл, Войр, и правда, обратился к ректору с такой абсурдной просьбой.

– Опять ты за своё? – строго отчеканил Шайх. – Я же сказал, это не обсуждается! Провинились все! Она – в том числе! Значит, будете заниматься уборкой все вместе!

Войр с мрачной красноречивостью покосился на Грознича.

Уж, не знаю, чего ждал, но, к моему удивлению, Шепс кивнул с надменным лицом:

– Ректор Шайх, я поддерживаю Войра в этом вопросе.

Его голос прозвучал, будто приговор. Оглушил… и, видимо, не только меня – в кабинете повисло гробовое молчание.

А я даже дыхание затаила, пытаясь сообразить, чем таким выделилась, что они против меня сговорились?

– Нет-нет, – заверила, скорее, нервно, чем осознанно, – я со всеми, раз так сказали…

Но, поймав осуждающий взгляд Грознича, перелившийся багровыми красками, прикусила язык.

Что это с ним?

Злился?

Возбуждался?

Что не так?!

– Елисия себя плохо чувствует, – вновь за меня решил Шепс. – Она ещё не оправилась от последних испытаний, ей бы нужно время восстановить силы. И, вместе с тем, если есть возможность, последние испытание перенести бы на несколько недель. Иначе она просто его не выдержит.

И в этот самый момент взгляды всех присутствующих в кабинете перепрыгнули на меня.

Точно рыба, выброшенная на берег, хапнула от волнения воздух, намереваясь что-то сказать, но ни звука не слетело с моих онемевших от волнения губ.

Признаться, не думала, что о моём не лучшем самочувствии знала только я! Оно ведь моё… самочувствие... Хотя, кто этих зверей знал?!

Ректор продолжал таранить меня пристальным взглядом, словно пытался разглядеть ложь или разгадать загадочный мотив, почему адепты его о таком попросили. Будто до последнего сомневался, что я, и правда, могла плохо себя чувствовать.

Но, явно найдя в этом какой-то смысл, согласился:

– Хорошо, неделю работаете без неё! – отрезал твёрдо. – Единственное, чтобы ты не думала, что неделю будешь отдыхать в своё удовольствие, есть у меня для тебя работа «на дому», – погрозил пальцем. Задумчиво встал из-за стола, подошёл к высоченному книжному шкафу, занимавшему всю стену по одну сторону от него. Некоторое время потратил на поиски какой-то известной только ему книги, водя пальцем по торцам книг. Остановился на одной, ловко вытащил её из плотного плена соседних. Вернулся к своему месту, а садясь, двинул по столу в мою сторону:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Это из личной коллекции. Таких больше нет, ручная работа, редкая информация.

– Мне? – опешив, обронила я.

– Да, тебе для изучения, – пояснил ректор. – Здесь очень много ценной информации по истории нашего острова. Есть картинки. А ещё там есть небольшой обзор того, как менялся язык на острове с момента основания колонии. Я искал, но без толку. Хочу, чтобы теперь глянула ты… Всё, за что зацепится глаз, или тебе покажется близким, важным... знакомым... обязательно сделай для себя пометки. Если есть возможность, даже зарисуй или выпиши себе куда-нибудь в блокнот, чтобы не потерять. Потом покажешь мне! Я посмотрю… Кто его знает, откуда может прийти разгадка. А то нам до сих пор не удаётся расшифровать твои записи.

– Ой, нет, – ещё истеричней замотала головой, даже не подступив к книге. – Ничего старого, древнего, ценного и хрупкого мне лучше не давать! – категорически запротестовала я. – Я неаккуратная, небрежная, и вообще, без царя в голове! – была готова признать что угодно, лишь бы отказаться от такой повинности. – Не дай бог, ночью случится какое-нибудь «озарение», – нервный смешок подкрепила жестом «кавычки», – и я испорчу столь дорогую вещь...

– И что тебе за это будет? – с насмешкой уточнил Кром и одарил колючим взглядом. – Не убьют же тебя. А проклясть больше, чем ты уже проклята, невозможно! – резонно подметил с кривой ухмылкой.

Точное замечание, и от того не менее неприятное.

Вновь прикусила язык, к своему отвращению соглашаясь:

– И то верно. Но, если что, не обессудьте, – но не спешила забирать «домашнюю работу». Ища хотя бы молчаливой поддержки, покосилась на каждого из присутствующих, но когда поняла, что всем либо плевать, либо они ждут, когда же я сделаю решающий шаг, вжала голову в плечи и подступила к столу.

– Спасибо, – буркнула без толики благодарности и быстро загребла увесистый том, тотчас оценив мягкость кожаного переплёта.

Но, уже было шагая прочь, глазами зацепилась за один из свитков на столе ректора.

Даже не знаю, что в нём было такого, но почему-то руническая вязь показались дико знакомой. Не то, чтобы я поняла смысл, но значки ассоциировались с какими-то… неясными картинками. Не успела ухватиться за ниточку расшифровки или сфокусировать мысль, ректор уточнил:

– Что-то не так? – Даже прищурился настороженно, словно уже подозревал меня в сокрытии важной тайны.

– Нет! – торопливо отступила. – Просто, – кивнула на свитки, – они кажутся тоже очень… древними. Как бы не рассыпались, – понимая, что нагородила глупости, поспешила к Шепсу, прятаться за которым было очень удобно и спокойно.

– Отлично, – в задумчивости покивал ректор. – Раз вы выторговали всё, что было допустимо, прошу покинуть мой кабинет! Мне пора работать! – категорично махнул на выход Шайх, чтобы ни у кого не закралось мысли, что разговор можно продолжать.

– До свидания, всего хорошего… – бормоча, рваной цепочкой потянулись прочь из кабинета.

Глава 35

Елисия

– Я провожу Лису, а потом вас найду, – холодно заявил Шепс, только вышли из приёмной ректора.

Кром с дикаркой, которая так ни единого слова не проронила, одарили его мрачно-недовольными взглядами, а Рэйвен озадаченно нахмурился:

– Но, ты ведь не знаешь…

– Найду! – кивнул Грознич, пресекая любую мысль, что его можно переубедить. – Поверь, я вас найду, – нечто ледяное в его тоне даже походило на скрытую угрозу. – Пошли, – взял меня за руку и потащил прочь.

– Простите, – брякнула всем и никому конкретно. Прижимала к груди увесистый том и виновато косилась на оставшихся, пока мы не скрылись за углом коридора. – Ты уверен? – едва поспевала за Шепсом. Вопрос размазала донельзя, потому что сомневалась во всём: и в том, что стоило бросать других, и в том, как он их отыщет. – Раз уж наказаны, значит – и мне с вами...

– Лучше расшифруй текст! Мне кажется, он – ключ… И, если уж в тебе есть какой-то дар, может быть отыщется и разгадка. Да и сил наберись, а то вот-вот упадёшь...

– Откуда ты знаешь, что я себя плохо чувствую? Ты же больше не слышишь моих мыслей. Или снова можешь? – с опаской уставилась на гордый профиль Шепса. Мы уже прошли в картину-портал и сейчас шагали по коридору в сторону жилого крыла. Вернее, я себя заставляла идти, мысленно отсчитывая метры до двери, где спасительная тишина… постель… и можно поспать!

– Я тебе уже говорил: между нами связь, – спокойно отозвался Грознич. – К тому же, у меня обострённое чутье, и я прекрасно вижу, что с тобой происходит что-то неладное. С твоим организмом, – пояснил тоже размазано.

– Ты о крови? О том, что она… отравлена? – уточнила, памятуя, что он уже об этом тоже говорил.

– Да. Есть подозрение, что это, но лучше тебе отдохнуть... во избежание…

– Чего? – не на шутку испугалась.

– Непредвиденного, – невнятно брякнул Шепс, хотя больше смахивало, что скрежетнул зубами, и спешно добавил: – Просто ты сейчас очень ослаблена…

Нет, не померещилось! То ли злился, то ли я его вновь манила… Голоден? Возбужден?

Чёрт его знает!

Но в глазах булькнула кровь.

Завораживающее и вместе с тем пугающее зрелище.

– Не знаю точной причины, но чтобы исключить всякое-разное, отлежись. Тебе нужен крепкий сон, хорошее питание, тишина…

– В общем, настоящий отдых. Надеюсь, – отвёл взгляд, словно ему было больно на меня смотреть, – что это временное явление, и скоро ты вновь будешь в норме.

Мы, наконец, остановились возле двери в мою комнату:

– Спасибо, – чуть ли не на последнем издыхании кивнула. – Мне, правда, нездоровится. Видимо, я не подрасчитала своих сил, – взялась за ручку. Я была ему благодарна за умение себя держать в руках. И даже сейчас, когда с ним что-то происходило, он старался говорить спокойно. Не побоявшись всеобщего неодобрения и осуждения, взялся меня проводить.

Да и, вообще, ему была очень благодарна. За всё!

За поддержку, внимание, за его компанию, дружбу.

И пусть пока она носила характер зависимости. Его – от моей крови. Моей, потому что он меня слегка отравлял своим ядом и тем самым привязывал к себе. Но мне очень хотелось верить, что даже после того, как Грознич перестанет сидеть на моей крови, мы с ним останемся в хороших отношениях. Если уж не парой, хотя он мне часто намекает, что мы именно «пара», то хоть друзьями. Всё же, нас связывало уже предостаточно!

Было бы дико несправедливым лишиться такого близкого человека. Как бы странно не звучало, Шепс – стал для меня самым дорогим и удобным…

Правда, примерно в том же ключе, я уже думала о Рэйвене, пока жестко в нём не разочаровалась.

Но, в отличие от Сэма, Шепс за мной ухаживал. Был дико мил, внимателен. Насколько это было возможно, тактичен. Так что, да – никто и никогда ко мне не проявлял столько теплоты и участия.

А это не могло не подкупать.

Даже несмотря на то, что прекрасно знала – что из себя представляет его проклятая суть двуликого. Я себя этим и останавливала: давала мысленную затрещину – Грознич смертельно опасен! Вот и не бросалась к нему в объятия, как того жаждала день ото дня всё больше.

Да и как можно отталкивать человека, который так заботился?

– Ты прости, я… – вошла в комнату, но меня перебил Грознич:

– Ладно, – непривычно мялся Шепс у двери, даже не пожелав войти. – Отдыхай, мне пора! – неопределённо качнул головой, по-прежнему блуждая взглядом, а на меня не смотря. – В столовую не ходи! Пока… – зачем-то добавил. – Несколько дней – точно! Либо я принесу, либо… – умолк, отступая, словно я прокажённая. – Тебе принесут, – сбивчиво вторил и… всё… я упустила миг, когда он… растворился в воздухе. Всего лишь моргнула… Даже холодом повеяло.

Сердце в удивлении пробило тревожный удар.

– Шепс? – озадаченно брякнула, на и без того слабых ногах подступая к двери и выглядывая. – Ты где? – бегло-рассеянным взглядом обшарила полумрачный коридор жилого крыла и, убедившись – моего приятеля нет, опустошённо захлопнула зверь. – Странный…

Но, клёвая способность. Взял – и растворился в воздухе. Хоп – и материализовался, где пожелал… ну, или как у них там получается?! Хм. Прищурилась.

– Ты тут? – шальная мысль вынудила и комнату осмотреть, нет ли тут кого-то?

Но в помещении было тихо, глухо и одиноко!

Тяжко вздохнув, меня хватило на то, чтобы упасть на постель…

Грознич не обманул – он был настолько мил, что даже пару раз сам приносил еды. Пока нехотя жевала, терпеливо ждал…

Я пыталась из него выудить хоть какие-то подробности, что делают, интересно ли там… но он буднично пожимал плечами:

– Нормально… работаем… разгребаем… не ругаемся…

Мда, рассказчик из него – никакой!

Эх, мой супер… нереально крутой и идеальный парень!

Моя симпатия и привязанность к нему, кажется, разрастались всё сильнее…

Особенно, я поняла, что скучаю по нему, когда вместо Шепса завтрак принесла Изэлла:

– Подъём, – кисло брякнула она, с грохотом поставив поднос на стол. – Просили передать! – добавила ледяным тоном.

– А Грознич?.. – невнятно пробормотала я. – Он… не смог? – почему-то на душе скребли кошки.

– Нет! Занят! – отрезала соседка и демонстративно от меня отвернулась.

Я себя ощутила брошенной, вновь никому не нужной…

Даже не захотела вылезать из постели.

От тоски уткнулась лицом в подушку и… живот болел жутко.

И, несколькими минутами погодя, когда всё же заставила себя пройтись до уборной, поняла причину «зверства» Грознича и даже Крома. У меня начались женские дела!

Отсюда недомогание: ломота в теле, боль в голове, тошнота, головокружение и великая апатия...

Чёрт!

Как всё вовремя!

Весь день провалялась, так и не открыв книжку.

Да какое там?!

Спала, как убитая, и если бы не соседка, которая ко мне относилась как бревну, которое можно и попинать, я бы совсем захандрила, а так – спасибо, не дала себя жалеть больше, чем уже…

Несмотря на холодность, Изэлла еду приносила исправно: завтрак, обед и ужин. Как бы тоскливо не было, сон, питание и отдых, и правда, делали своё дело – мне становилось лучше. Не то, чтобы я уже была готова на подвиг вновь «умирать», по крайне мере, появилось желание открыть книгу.

Листала её с благоговейным восхищением и страхом, не дай бог порвать или испачкать… Нет, она не древняя – ведь текст напечатан в типографии… Но, всё равно, боялась представить, сколько могло такое стоить?! И ещё больше – как мне это дал ректор, зная о редкости и стоимости данного экземпляра?

Не уверена, что в ней была заключена какая-то сверх информация, тогда бы, уж, точно, и глянуть на неё не позволил. Кто я такая?!

Но, даже то, что она старая – уже на любом рынке в мире людей за неё бы отдали состояние… если даже не убивали!

Картинки казались нарисованными… именно нарисованными! Очень интересные, не яркие, не сочные, как в современных книгах и журналах, а мрачные, штрихованные…

Порой приходилось всматриваться, чтобы понять, что тут такое… А когда я глазами зацепилась за текст, мягко сказать, озадачилась – интуитивно его понимала, но не сказала бы, что читала свободно и без затыков. Это был какой-то диалект, что ли...

Но, сопоставляя текст и картинки, стало понятно, что речь шла, как всегда, об истории возникновения острова Проклятых.

До такой степени меня в это затягивало, что перед глазами словно фрагменты первых поселенцев замелькали… Герои, их семьи… Их быт, хозяйство, строительство, обязательные тренировки, обучение. Любовь, дети… войны!

Стоп! Это кто?

Я?..

Глава 36

Елисия

– Проклятие грянет на род каждого из нас! – мой голос низкий, чуть хриплый, но очень внушительный.

Я словно в чьём-то могучем теле и без страха смотрю на… крепких воинов, окруживших темно-серый, истёртый временем, облюбованный мхом камень, но искусно вытесанный под алтарь. На нём от пламени множества огней, освещающих небольшую поляну где-то в ночном лесу, поблескивал медный, грубо отлитый кубок.

– Но сила, которую обретём, дарует нам шанс на спасение… – я была кем-то значимым, важным. Мои руки – крепки, волосаты... явно, мужские.

– А это уже много, – взяла кубок, обводя всех мужиков суровым взглядом, будто высматривала среди них хоть тень сомнения… хоть одного, кто дрогнет волей. Зная наверняка, что убила бы любого, покажи он слабину. В нашем стане нет места для трусов, слабаков и предателей!

Но, нет!

Они решительные и мужественные. Все, как на подбор. Глубоко верующие в наше правое, пусть и чёрное дело. Словно воины из кинофильма про старые времена. Мрачные и какие-то невероятно реалистичные, хоть и одеты слишком… древне, что ли.

Под кожаным доспехом виднелись суконные рубахи. На ногах – простецкие штаны, сапоги. И все они не сияют чистотой и свежестью… выглядят так, словно работали много, долго, почти на износ. И явно не в компьютерные игры рубились, не в тренажёрке занимались… Потные, заляпанные грязью, и вооружены, как викинги: мечи, ножи… И пусть сейчас всё покоилось в ножнах, да за спинами на перевязях, само наличие столь грозного оружия добавляло опасности и без того пугающей атмосфере.

Воины тьмы или света?

Уж не знаю точно, но от них так и веяло силой, несгибаемой мощью, непоколебимой решительностью.

Даже на миг показалось, что нахожусь в каком-то павильоне для съёмок кино, но уж больно реалистично всё вокруг было: сумрак подступающей ночи, мерцание звёзд, прохлада стонущего от песни ветра леса, потрескивание костров, которые нас окружали на поляне… И эти… пугающе мрачные воины на меня хоть и взирали сурово, но в молчаливом уважении.

– И только получив силу, – продолжала свою речь от лица какого-то уважаемого всеми присутствующими мужика, до дрожи в теле ощущая насколько эпохальное таинство сейчас происходило, – мы сможем побороться за спасение. Только обретя дар, у нас появится шанс не пропустить в наш мир настоящее, свирепое зло в его первозданном виде! – непререкаемой истиной звучал мой низкий голос, пробирая волнением до кишок.

– Да не устрашимся мы этой силы! Отныне станем проклятыми и отверженными, но будем эту кровь в себе нести с гордостью и достоинством, покуда род каждого не истребится до последнего колена. И, если будет нужно, положим свои жизни на алтарь жертвенный, дабы люди на всём белом свете продолжали жить, не ведая о том, что здесь происходит! Встанем непреодолимой стеной, щитом от зла люду простому! Отверженные, проклятые, порождённые злом, но до скончания веков преданные добру. – Моему повелительному голосу вторило лишь тихое потрескивание костров и робкий шелест ветра.

– И, раз на нас пал жребий судьбы, да будет так! – в следующее мгновение в моей руке сверкнул широкий нож. Короткий взмах, жгучая вспышка боли, и легко чирканула по своей ладони лезвием. – Наша кровь! – многозначительно бросила мужским голосом, крепко сжав кулак и выдавливая ручеек крови в кубок на алтаре. – В ней таится и проклятие и спасение. Да поможет она нам в этом! Наша кровь! Кровь всех отверженных!

– Хой! – дружным хором громыхнули воины, и каждый из них поступил точно так же, как и я, заточённая в незнакомом теле.

– Да прибудет с нами проклятие, – громыхнула торжественно своим/не своим голосом, только воины снова встали по местам, а кубок был залит кровью. – Да прибудет с нами сила зла! – припечатала свою мощную ладонь к алтарю близ кубка, позволяя теперь и камню вкусить крови.

С очередным дружным рыком «Хой» все участники заговора шлёпнули ладонями, повторяя жест и оставляя свой кровавый след вокруг кубка.

Наша кровь!

В следующий миг меня ослепила синеватая вспышка, и я распахнула глаза. Резко села на постели, соображая, что только что видела… но мысли испарились, стоило мне глазами наткнуться на стену, возле которой стояла моя постель. Теперь уже прямо на обоях!! Была нарисована углем картина… тот самый момент у алтаря, который мне приснился?!

Алтарь, костры, звёзды на небе, лес, четыре фигуры вокруг алтаря, кубок… А почему нет пятого участника? Того, в теле которого была я? Или… его не было, а я просто спроецировала себя в одного из них?

Странно, вроде, всех видела… Огромный и мощный – как Илья Муромец. Невысокий и поджарый – словно Алёшка Попович! Крепкий и кряжистый – будто Добрыня Никитич. Ну, и невысокий, но с самым острым взглядом и руками-кувалдами, ни дать ни взять, – Никита Кожемятич...

Нет, аналогию можно и дальше проводить, но пятого я не видела, Я его голосом говорила…

Я что… сновидица?

Или могу путешествовать во времени, пока сплю?

Это бы многое объяснило…

Но, тогда почему нет пятого???

Мысль вновь прогнала, потому что взглядом наткнулась на руническую надпись… кровью…

Судя по всему – моей.

Опустила глаза на ладонь.

Чёрт! Так и есть! Рассечена длинной бороздой. Но рана уже покрылась корочкой… чуть болела, но не смертельно!

– Я чокнутая, а не проклятая, – буркнула себе под нос и быстро продублировала в альбом рисунок и надпись на стене, и так как отчётливо помнила, что говорила во сне… на другом листе написала бредовый текст, но интуитивно попытавшись сопоставить его с руническим.

Потом схватила книгу, и принялась копошиться в поиске того самого языка, который мог более-менее подходить под написанное мной. А когда в попу клюнул петух, а Изэлла всё не приходила, я решила, что необходимо поговорить с ректором. Но попытка дойти не увенчалась успехом. Меня, еле идущую по коридору, придерживающуюся стеночки, к моему ужасу заловил Кром…