Текст книги "Игрушка подводного Принца. Часть 2 (СИ)"
Автор книги: Александра Ермакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)
– Перестань ворчать. Тебе нравится со мной спариваться, да и готова ты, не стоит время терять…
– Готова, к чему? – настороженно уточнила.
– Оплодотворению, – своей привычной манерой «убивал наповал» Тайфун. И пока ошарашенно хлопала ресницами, не зная, какими матами орать, закончил: – Поэтому нам так приятно и ярко.
– Ч-что? – выпучила глаза, подумывая всё же над убийством одной наглой и зарвавшейся амфибии.
– Я говорю…
– Не надо мне этого повторять! – нетерпеливо оборвала. – Я возмущена, что ты… это… озвучил! Это… жутко… Как можно сказать женщине, что она охренительно приятное удовольствие доставила тем, что у неё овуляция?
– Овуляция, – смаковал на вкус новое слово, а меня трясло об бешенства. – Это плохо, – озадачился Тай.
Боже, его правда лучше грохнуть!
– Ты извращенец! От такого не может нормальный мужчина тащиться. Фу, – продолжала бурлить праведным негодованием.
– Почему?
– Это… – запнулась, казалось бы на однозначной мысли, – не романтично, некрасиво звучит и вообще… попахивает нездоровой озабоченностью. Что за мания оплодотворения?! – секундная заминка. – Стоп! Меня осенило, вернее болезненно прошила жуткая догадка. Я неверующе уставилась на Тая: – Ты что… меня оплодотворяешь? – последнее не то выплюнула, не то высмеяла. Нет, я бы поржала, если бы не вопиющая бестактность, беспринципность амфибии в этом вопросе.
Наглый не имеющий объяснения поступок!
– Да, – спокойно кивнул Тай. – Я же говорил, как это важно…
– ТЫ НЕ СМЕЕШЬ! – как дикая кошка зашипела, и тотчас зашлась кашлем, потому что от крика на этих шершавых тонах глотку резало нещадно.
– Ты должна зачать! – услужливо пояснял амфибия, пока я давилась кашлем в кулак. – Если у тебя получится, мне будет проще говорить с отцом…
– ТАЙФУН! – хрипло рявкнула, и себя же по губам ударила, напоминая о тишине, – услышь меня. Эта ночь была хорошей, но ошибочной. Нам лучше сосредоточиться не на оплодотворении самки, которая этого не желает, а все свои силы направить на недопущение войны между нашими мирами.
Во как! Рассудительность появилась. Вот что значит быть на расстоянии от Тайфуна. Ко мне возвращался здравый смысл.
– Я совмещаю приятное с полезным. И мне нравится, – обескураживающе улыбнулся амфибия. Вот честно, убила бы его эту простоту. Боюсь, я уже привыкну к тому, что могут быть такие откровенно прямые люди. В моём мире народ лихо выкручивается из разных передряг, и лжёт на ровном месте.
Так что всё! С этим пора заканчивать. Стэфан вот-вот мог проснуться, если уже нет…
– Рада, что пребывание на суше не так отвратительно, как вас убеждали, – кавычки зло изобразила. – А теперь всё, закончили бессмысленный разговор. Пора спать! Как проснёмся, экскурсия, а теперь… Спокойной ночи! А вернее доброго утра и очень бессонного, – прежде чем скрыться за дверью, крутанулась, бесстыже распахнув простынь и продемонстрировав своё голое тело: – Это теперь мужу принадлежит!
И дверью мстительно хлопнула.
Глава 24
Глава 24
Мирэя/Рэя
В постель к Радмински забиралась как в ледяную ванну. Меня потряхивало, знобило, кривило и орать хотелось, как было мерзко. Я мерзкая, и он мерзкий. Наверное, это правильно, что мы муж и жена.
И сейчас даже не за измену волновалась, для нашей семьи, как понимала, это будет вполне обычным явлением, особенно со стороны муженька, а то, что он продолжал трахать, что под член подставлялось, знала наверняка. Не заставала, но странные звонки, неловкие моменты на вечеринках… всё было, и только я умело делала вид, что всё нормально.
Так оно и было! Не пеняла, ведь знала, на что шла и чего ожидать!..
Покосилась на Стэфана, прислушиваясь, дышит ли? И как только заметила плавное движение груди вверх-вниз, с облегчением смежила веки.
Жаль, отоспаться не удалось. И дело даже не взыгравшей совести отнюдь, она-то спала крепко, а вот затянувшийся храп и сбивчивое бормотание мужа… очень даже не давали уснуть.
Большую часть слов было невозможно разобрать, но Радмински чего-то требовал. Причём срочно! Достать, добыть… Хоть подушкой его накрывай…
Провозилась не в силах уснуть, и пихнула его, когда невмоготу было это терпеть.
– А? Что…
– Доброе утро, – расщедрилась на улыбку.
– Бл*, – скрипел сонно и недовольно Стэфан. – Мы что?.. Где? – бессвязно бурчал, приподнявшись на локтях и оглядываясь.
– Да, тут и остались, – кивнула, сладко зевнув и потянувшись. – Вон, – среагировала на мигание и гудение его телефона, – тебя всю ночь вызванивали.
Радмински грудь пятернёй пошкрябал, свободной рукой слизнул с прикроватной тумбочки мобильный. Отстранённо-заинтересованным взглядом изучал входящие, неспешно по экрану пальцем водя.
И так ни на миг не изменившись в лице, вернул телефон на тумбочку:
– Вчера хоть нормально всё закончилось? У нас секс был? – скучающе.
– А ты не помнишь?
– Да фиг его знает, – нахмурился, облизнув губы, – вроде помню, что сидел, ты танцевала, – на этом кривая улыбка по лицу поползла. – Кстати, потом ещё станцуешь, – припечатал, будто так и должно быть, – и вот я сидел, а потом… хоп… провал…
– Ага, – и не думала врать, – ты вырубился, как я и сказала, на минете.
– Да ну? – скривился Стэфан. – Я не мог так слажать.
– Увы, дорогой, – вылезла из постели, желая быстрее покинуть комнату, но с видом «всё хорошо, просто немного лениво».
– Эй, так я готов, – упал обратно на подушки муж, одеяло с себя скинул, руки за голову: – Он весь твой.
Не впечатлило. От слова «совсем».
Да какое там?! Меня чуть не вырвало от вида собственного мужа.
Что за ерунда?
Он ведь красивый.
Везде!
Светлый принц. И он мой муж! МОЙ!
Так почему вдруг…
– Прости, – меня перекосило от рвотного позыва. – Я тоже перебрала, – невнятно буркнула и быстро в уборную нырнула. Странно, но меня и правда вырвало. А если учесть, что кушала вчера мало – давилась желчью.
– Эй, тебе, что… плохо? – ко мне Стэф заглянул и, судя по голосу, искренне волновался.
– Угу, – кивнула в унитаз.
– Воды, таблетку? – услужливо перечислял Радмински. Даже удивил вниманием. Я растрогалась:
– Спасибо…
– Рэй, – Стэф стакан с полки взял и, пока набирал воды из-под крана, уточнил: – ты беременная что ли?
От возмущения и негодования фыркнуть хотела, но вместо этого, продолжая обниматься с унитазом, опять желчью сплюнула:
– Нет, я на таблетках, – проскрипела, горечь сглатывая.
– Жаль, – как-то странно призадумался Стэфан. – Нужно бы подумать о ребёнке… – протянул стакан.
– Сейчас? – Дрожащей рукой забрала. – Я не готова пока, – жадно отпила и кивнула на подвесной шкафчик: – Лучше дай таблетку…
– Ой, тут какие-то стрелочки, – хмыкнул Радмински, к удивлению, быстро найдя, что просила. – Сама разбирайся, – всучил мне упаковку противозачаточных.
– Спасибо, – мне вроде полегчало. Вскрыла ячейку по графику, пилюлю в рот, запила… Секунда, две – и опять скрутило. Толчком стакан Стэфану вернула, и меня снова вырвало…
– Пи*ц, Рэй, – сопереживательно топтался рядом Радмински. – Тебе чем-нибудь помочь?
Я лишь обессиленно отмахнулась.
– Ничего.
Стэф рядом постоял, а потом в комнату ушёл.
Полегчало, но не сразу…
Уж было собиралась в душ забраться, чтобы освежиться, да себя в порядок привести, как ко мне ворвался уже одетый Радмински:
– Какого х*я происходит? – светлые глаза молнии извергали.
– Ты спокойно можешь объяснить, – поморщилась шумности мужа, – без крика.
– ОН здесь! – властный, порывистый жест пальцем на дверь с явным намеком на… Тайфуна.
– Ну да…
– ГОЛЫЙ!
На этом я подавилась пшиком.
– Да ну… – умолкла, потому что Стэфан был не намерен смеяться. – Какой ужас, – хотела строгость на лице удержать, но смех рвался. – Стэф, мы вроде договорились, – примирительно тянула. – Я ему комнату…
– ГОЛЫЙ!!! – с нажимом вторил Радмински.
Давясь смехом, рьяно кивнула:
– Жуть…
– Тебе смешно? – сощурился Стэф, гневно дыша.
– Нет, – головой помотала, а смеяться продолжала. – Дикарь…
– Тебя это забавляет, – озвучил очевидное муж.
– Да, то есть нет, – меня ещё качало от смеха до серьёза.
– Ты издеваешься? – скрежетнул зубами Радмински.
– Нет, – наконец смогла успокоиться, понимая, что негодование мужа оправдано. – Стэф, я говорила, что он со… странностями.
– Отшельник, девственник, эксгибиционист, богатей… – перечислял сомнительные определения муж. – Что ещё в этом наборе? – полон яды был его голос.
– Ну я таких подробностей о нём не знала, – косила под дуру. – Он не рассказывал о том, что любит…
– Поэтому голым явился на свадьбу? – уличил Стэфан.
Как ещё выкарабкаться и ямы, в которую себя умело прикопала?
– Да, ты прав, стоило догадаться, – опять на юмор перевела.
– Да ну тебя, – в сердцах вскипел Радмински. – Я жить с тобой хочу! По-честному! Чтобы у нас все было… С душой, а ты…
– Ты что принял, Радмински? – вот теперь настрой шутить отрезало как рукой.
– Ничего! – посуровел Стэф. – Его здесь быть не должно!
– А куда его?
– Мне плевать…
– Стэф, так нельзя, – воззвала к совести. – Я обещала, что будет место…
– МНЕ ПЛЕВАТЬ! – отчеканил Стэфан. – Я не думал… – запнулся. Как – то потерянно пыхтел и глазами водил. Даже стало его жалко. – В общем, не думал, что мне это будет так неприятно…
– Ты забыл, что у нас… за брак? – напомнила спокойно.
– Увы, помню и отчётливо, но это не значит, что в доме, где есть я, у тебя могут ходить голые мужики, Рэя.
– В этом ты прав, – закивала виновато. – Я с ним поговорю, объясню… Он не со зла, не специально.
– Мне на это плевать, Рэя, – подступил ближе Радмински, мягко смотрел… почти с любовью. – И вообще, я хотел с тобой поговорить по поводу брачных договоров и аннулирования некоторых пунктов.
Мне опять нехорошо стало, но я усилием воли держалась:
– Например? – голос дрогнул.
– Свободных отношений, – Радмински не разрывал зрительного контакта. – Ты мне нравишься, и это не шутка. Не бизнеса ради. Не выгоды… Я очень хочу быть с тобой… в нормальных отношениях.
– У нас и так… нормальные…
«Для нашего мира», – добавила про себя.
– Разве? – прищурился Стэфан.
Я потупила взгляд.
– Вот именно. А я бы хотел… на пробу… По крайней мере, пока ты не родишь наследника, а потом… потом бы уже решили, – закончил неуверенно.
Сердце отстучало: «На, получи!»
Даже опять неприятно стало, мерзко и грязно:
– Типа, готов на диете посидеть, пока я не родила, а потом ты вспомнишь, что полигамен, и пойдёшь трахать других? – на свой счёт переиначила.
– Зачем ты так? – мрачно буркнул Стэфан. – Если и были связи на стороне, так это потому, что ты… ты… я не видел в тебе интереса ко мне, не видел искры, не видел страсти. Но если бы ты…
– Думаешь, если этого не было, оно откуда-то возьмётся?
– Костёр всегда можно разжечь, – убеждённо заверил Радмински. – Ты вчера… этому доказательство.
– А что вчера?
– То, какой ты вчера была… Такая женщина мне нравится сильнее всех, кого встречал. И на празднике, и дома…
– Это мило, Стэфан, правда, – решила закрыть тему, не зная, куда деваться. – Я тронута твоим желанием, стремлениями. «По-человечески»… И думаю, всё обсуждаемо, – размазала ответ. – Но в любом случае, разговор ни к месту. Не сейчас! Я помыться хочу. Есть! И молю, не убей гостя, – свела к юмору щекотливую тему. – Нам не хватало снимков папарацци: «Голые и мёртвые – первая брачная ночь Радмински!»
– И его здесь не хочу! – не остался в долгу Стэфан.
– Боюсь это…
– Рэя, это не оспаривается. Моё требование, – категорично отрезал муж. – Сама посуди! Незнакомый мужик спит рядом с моей женой!!! ГОЛЫЙ!!! Ты меня-то у себя не любишь дома оставлять на ночь, – возмущался праведно.
– Хорошо, – кивнула, ступая в душевую кабинку, – тогда ты… можешь тоже у меня оставаться. Ты же теперь муж! И нам в любом случае для видимости нужно съезжаться.
– Я был уверен, что ты ко мне, – опешил Стэф.
Знала, что это неизбежно, поэтому ухватилась за шанс, чуть оттянуть момент:
– У тебя, но эти три дня пока собираю вещи, побудем у меня. – У Тая как раз… – задумалась, как бы красиво назвать его приезд, – командировка завершится, и мы все разъедемся, – закончила на кислой ноте.
– А почему ты не можешь побыть у меня, а он здесь…
– Стэф, – заканючила, ещё и рожицу состарив, точно капризная девчонка. – Я же объясняла. Он может растеряться в чужом доме…
– Я заметил. Так растерялся, что и вещи не нашёл, потому голый, – напомнил язвительно Стэфан. И я опять подавилась смехом.
А потом осенила мысль:
– Погоди, ты что… к нему в комнату зашёл?
– Какая комната? – выпучил глаза Радмински. – ОН НА КУХНЕ!
Глава 25
Глава 25
Мирэя/Рэя
Узнать подробности не успела, Стэфана телефон вновь ожил. Радмински скрипнул зубами. Глянул на мобильный, жестом дозволяя мне всё же принять душ, и принимая вызов, покинул ванную.
– Рея, – только вышла из душа, ко мне опять Радмински заглянул. – Мне чертовски неудобно, но…
– Дела, – закончила за него. Этот момент – дежавю. Я до такой степени привыкла к вечной занятости Стэфана, что принимала как должное его внезапные отъезды.
– Но пообещай, – Радмински глазами жадно следил, как я в полотенце закутываюсь, – что мы вернёмся к разговору, только освобожусь.
– При условии, что и я буду свободной, – кивнула, не собираясь обнадёживать зря. – Ты же помнишь, как я хлопочу за проект отца, и сколько у нас дел… И что у меня гость. И что у нас планы с твоими друзьями…
Стэфа нехотя согласился. Бегло чмокнул, правда вместо губ я ему щёку подставила. Он проглотил это стойко, но пригрозил:
– Если не желаешь засветиться в уголовщине, будучи замешенной в кровавой расправе мужа над голым мужиком в твоём доме, подсунь ему одежду что ли…
– Угу, – кивнула с виноватой улыбкой, но благородная за хорошую мысль.
– На связи, – на прощание бросил Радмински.
Одеваться было некогда, поэтому на поиски развратного амфибии пошла в халате на голое тело. Но до кухни не добежала, Тая обнаружила уже в комнате.
– Тай, я просила голым не ходить! – с порога придала тону строгости. Тайфун сидел на постели и крутил в руках пульт от телевизора. – Это дом отца, – попыталась объяснить глубину его проступка. – Радмински был в бешенстве. Я обескуражена, а если тебя в таком виде… – махнула рукой и взгляд бесстыдно опустила на пах амфибии. Язык тотчас заплёлся, мысль сбилась. – Чёрт! Ты даже не додумался прикрыть его своей… чешуйчатой бронёй, – вспыхнула возмущенно.
– Прости, с непривычки, – буднично бросил Тай. – Да и девушки в клубе… Я решил, что в своих личных убежищах вы ходите, как хотите, – выглядел вполне невинно в оправдании. – Да и ты ушла от меня обнажённой, лишь ткань немного прикрывшись, – ткнул в очевидный пример, который я почему-то подзабыла.
– Прости, но нет… Мы дома… тоже ходим, прикрывая самые интимные части, чтобы не смущать друг друга, – всё же довершила мысль.
– Ты меня не смущаешь, – улыбнулся обезоруживающе Тай.
– И всё же, – нахмурилась. – Я прошу, придерживайся правил. – На кухне работает женщина, и…
– Да, – ещё шире улыбнулся Тай. – Очень милая. Мы уже познакомились. Она мне даже еды дала…
Я умолкла, глаз дёрнулся…
В желудке похолодело, когда представила эту красочную картинку: наша «милая» кухарка… полная, чернокожая, Венесуэла, вошедшая на кухню, где хозяйничал голый амфибия. Их общение…
Боже мой!
Она, наверное, в обморок хлопнулась. Нужно узнать, не позвонила ли она в полицию… или отцу.
Стоп!
– Еды дала? – скосила глаза на столик, где и правда была тарелка… уже пустая. И чашка…
Опять дёрнулся глаз.
– Было вкусно.
– Окей, – выдавила кивок, с натяжкой понимая, как он умудрился расположить к себе нашу неразговорчивую Венесуэлу. – А с моим отцом… – нервно сглотнула я, – ещё не знакомился в этом облике?
– Нет, – вполне серьёзно помотал головой Тай, и я от счастья глаза закатила:
– Уф! А теперь слушай, – как можно строже, категоричней, чтобы раз и навсегда расставить точки. – Одевайся во вчерашний костюм и жди меня… у нас важный разговор!
Мне хватило несколько минут, чтобы уладить недопонимание с кухаркой. Она меня подивила улыбчивостью и понимающим женским хихиканьем кулак. Я, конечно, её заверила, что это не то… хотя, понимала, что это – то самое ТО!
Какого же было моё удивление, когда выходя из важной, где сушила волосы и немного освежала макияж, в комнате обнаружила уже одетого Тайфуна.
Замерла, наткнувшись на его прямой и красноречивый взгляд. Не по себе стало, жар по телу, глупости в голове. Я ища спасения от этого откровенного желания, полочки халатика плотнее затянула:
– Тай, будь добр, – голос предательски дрожал. – Отвернись, мне переодеться нужно.
– Зачем? – озадачил Тай, и по моим ногам блудливым взглядом скользнул. – Я бы наоборот, избавил бы тебя от лишней ткани…
– Тай, – дыхание сбилось, позорно отступила, спиной в дверь ванной комнаты воткнувшись.
Тайфун
– Не смей. Ты не… – сбивчиво шептала Мирэя, пока я подступал к ней. Самое интересное то, что я не делал стремительных бросков, порывистых движений – просто шёл, а Рэя заранее сдалась, но упорно делала вид, что я не даю права выбора.
Это мило и… нелепо.
– Беги, – обронил, уже стоя вплотную. – Но ты ведь ты не побежишь, – одну руку упёр в дверь, пальцами другой по плечу Мирэи скользил. Вниз до бедра, обратно наверх только силуэт талии, груди обрисовав, пока рука на шее не остановилась. – Потому что, как и я… – Там жилка пульсировала. Ногтем по ней провёл, жадно следя, как Рэя натягивалась от этого жеста, и нагло питался той волной желания, что от неё исходила. А ещё на губы девчонки посматривал. Они меня манили. Остро помнил, какие они вкусные. Чётко помнил их мягкость и отзывчивость. И дико желал опять это испытать.
– Ты реагируешь на меня, – носом поддел губы Рэи, пригвоздив её за шею к двери… Уж не знаю, почему это сделал, но она… рождала во мне совершенно неправильные мысли и желания.
Коснулся лёгким поцелуем приоткрытого в испуге рта, иссыхая от неуёмной жажды немедля взять свою самку. И стон её тихий глотнул. Мало показалось, я жаднее припал, с горечью понимая, что опять проигрывал животному инстинкту.
– Ты пахнешь готовностью… – шепнул исступлённо. – Источаешь призыв.
Всегда сдержанный и терпеливый рядом с человечкой становился похотливым и голодным.
Обескровленный, обезвоженным.
Она меня убивала. Не специально. Но то, что я горел рядом с ней, меня уничтожало.
Она этого не понимала, а я не мог отказаться.
И теперь как никогда, точно понимал, что именно говорил отец. Земные женщины… они потому и опасны для нас – слишком воспламеняли желания в холодных телах амфибий. И мы настолько слабы, что испытав эти чувства хоть раз, становимся одержимы.
– Тай, – дышала часто и быстро Рэя. – Нельзя заниматься сексом, когда тебе приспичит.
– Разве? – вскинул брови в удивлении. – Люди так не делают? – уткнулся носом в щёку и нагло впитывал её аромат, потому что мне это было нужно! Сильнее воды…
Закрыл глаза, уже от возбуждения себя забывая и злясь, что людская одежда мешала быстрее завершить начатое.
Был бы я обнажён, Мирэя бы уже была моей… А из-за сложных крепежей, я лишь мог чертыхаться, как брюки теснили плоть.
– Я не о том, – на выходе брякнула Рэя.
– Ты меня вынуждаешь… изменять мужу, а я…
– Тогда прекрати меня хотеть, – резонно подметил. – Твои феромоны сводят меня с ума. Я не виноват, что реагирую на тебя и постоянно готов спариваться, – мне тяжко далось признание.
– Я не соблазняю… – возмущенно шикнула Рэя, но наш разговор и моё дикое, животное желание причинить боль девчонке, прервал стук в дверь комнаты:
– Рэя, милая, ты дома? – голос незнакомый, мужской. Не Стэфана!
Глаза Мирэи расширились в ужасе.
– Да, пап, тут, – голос испуганно дрогнул. – Но ко мне нельзя, – торопливо бросила, моля меня взглядом отступить.
– Хорошо, милая. Ты просто хотела поговорить, а у меня есть минутка, но если ты…
– Нет-нет, пап, поговорить нужно! Прошу, дай мне пару минут. Я спущусь, – зачастила девушка.
– Окей, милая. Я в кабинете, но если что… можем перенести, – понимающе заверил Станислав.
– Не-не-не, – рьяно замотала головой Рэя. – Жди, я быстро…
Это кардинально меняло развратные планы.
Нехотя отступил от человечки. Мирэя выдохнула свободней:
– И впредь, не подпирай меня больше так, – строго, но с оттенком просьбы, растирая шею. – Я не шутила: насчёт брака, жён и детей, – отошла на безопасное от меня, как глупо полагала, расстояние. – А теперь будь добр, или выйди, – на дверь указала, – или отвернись, – пальчиком жест изобразила.
Я послушно отвернулся к окну, прекрасно видя в отражении, как Рэя у шкафа сняла халатик. Выудила из выдвижного ящика очень крочешные кусочки одежды, по типу которых была на острове, и тех, которые вчера с неё снимал. И стала на себя натягивать на себя.
Это дико заводило, я продолжал самоистязание любованием этой невероятно хорошенькой девушки.
– Надень те тонкие, почти прозрачные… на ноги, – охрипло попросил, с жалостью отметив, что она прикрылась самые лакомые места тканью.
– Ты о чём? – покосилась на меня Мирэя.
Я коснулся своего бёдра, показывая высоту, где они были:
– На тебе… вчера… на ногах…
– Чулки? – задумчиво бросила название.
– Наверное, – через плечо кивнул. – Они очень возбуждают. Хочу их с тебя опять снять.
Рэя замерла, как вкопанная.
– Никаких чулок! – категорично отрезала. Я даже обернулся. – И никаких каблуков! – строго припечатала, словно назло спрятав ножки в брюки по типу моих, а поверх торса натянула просторную одежду с рукавом, но с широкой горловиной, оголявшей одно плечо.
– У нас с тобой сегодня-завтра поездки. Ни каблуки, ни чулки, – бормотала, ещё и волосы заплетая в тугую змею. Из шкафа коробку достала. Обувь… – А теперь бегом к отцу. Если дал пару минут, значит, у него больше нет!
Глава 26
Глава 26
Мирэя/Рэя
Тайфун меня всегда поражал умением молча делать, что требуется. Без лишней возни, суеты и шквала вопросов, даже если они так и вибрировали в воздухе. Пока мы быстро спускались, ни словом не обмолвился, но поглядывал на меня с задумчивым интересом.
– Тай, – мы остановились на первом этаже возле крыла, где у отца кабинет. – Прежде чем начнём разговор с отцом, я бы хотела уточнить. Папа для меня самый родной человек на земле. Я могу лгать бесконечно и всем, но не ему. Он тот, перед кем мне особенно стыдно за всю неправду, что я нагородила с момента возвращения. Если есть хоть один из миллиона вариант, рассказать ему всё, как есть, я бы это сделала. Но не посмею, если ты скажешь «нет»! – с ожиданием уставилась на Тайфуна. – Помниться, ты пришёл с громкой фразой…
– Я прошу пока придержать правду. Хочу посмотреть твоему отцу в глаза и послушать его внутри, потому что… за то время, что я у вас провёл, порядочных людей встретил… немного, – озвучил то, что знала и без него.
– Конечно, – на сердце потяжелело. – Но папа у меня правда мировой.
– Надеюсь, – кивнул Тай. – Кто-то же был должен воспитать такую изворотливую дочь.
– Ты меня сейчас, – прищурилась от негодования, но Тай мило улыбнулся:
– Отведённое время вот-вот закончится, непокорная Рэя. Давай наши дела решать в свободное…
– Ты мне за это ответишь, – пригрозила, понимая, как смехотворно прозвучало.
Торопливо постучала в дверь и с разрешения отца, мы с Таем вошли:
– Здравствую милая, – папа поспешил ко мне с объятиями, но завидев Тайфуна, чуть замялся.
– Доброе, – чмокнула родителя в щёку, и метнула на амфибию взгляд: – Папа, – начала, хотя понятия не имела, как сообщить новости, – я прошу выслушать этого человека.
Отец смерил Тая сдержанным взглядом:
– Милая, – тихо обронил, наручные часы бегло посмотрев, – у меня в офисе важная встреча, уверена что разговор с актёром не потерпит?..
– Нет, папа, Тай не актёр! Он… – запнулась. – Тот, кто хочет нам с ним помочь. – В глазах отца мелькнуло глубокое уважение и я продолжила: – Наш проект его заинтересовал. Но нужно более детально просветить по строительству, планам и тем трудностям, что у нас возникают. Ах, да, простите, – виновато мотнула головой, потому что переволновалась и забыла правила этикета, – Тайфун, – перешла на деловой тон, – познакомься, пожалуйста, это мой отец, СтанивлАв Шольц. Пап, – теперь к отцу повернулась, как никогда умоляя услышать меня: – Это… Тай Фун. Сын… Вала…
На имени папа меня смерил лёгким недоумением, но как человек воспитанный, быстро задвинул его в угол:
– Приятно познакомиться, – протянул руку амфибии. Тай глянул на неё и ответил пожатием:
– И мне, господин Шольц. Рэя много рассказывала и о вас, и о вашем детище. Теперь я бы хотел своими глазами убедиться и в вашей порядочности, и в масштабности вашего проекта.
Чуть не пнула его. Я-то уже привыкла к амфибианской прямоте, даже если она на грани вопиющей бестактности, но отец… он… Судя по выражению его лица, мне прилетит болото вопросов, в ответах на которые я могу утонуть, если сразу не расставить все точки над «и».
– К сожалению, я не знаю вашей фамилии, и не понимаю, какую компанию вы представляете… – повинился папа, и я опять встряла в разговор:
– В этом есть небольшие сложности. Вернее они большие, и если Тай даст добро на спонсирование, нам с тобой придётся озаботиться очень… сложной схемой, – размазала мысль.
– Чёрный нал? – нахмурился папа. Он был против махинаций, и всячески избегал, но, этот случай бы он выслушал, знала наверняка.
– Не настолько, чтобы ты был категоричным, пап. Я клянусь. Ты меня знаешь, я бы никогда не пошла на то, чтобы тебя так подставить.
– Да, – чуть посветлел папа. – Знаю, милая. И всё же хотелось бы знать, с чём имеем дело.
– Мы расскажем, но только если это будет иметь смысл, – тоже умела упираться. – Тай, личность закрытая, не публичная, как и его семья. Никто их них не желает светиться, поэтому, я прошу об экскурсии на остров и детальном рассказе по всем пунктам: строительство, экология, подводные пути, транспортировка, утилизация и переработка… Тай Фун помешан на экологии, и эти аспекты для его будут иметь решающую роль.
Папа помолчал несколько секунд, явно обдумывая услышанное и спешно придумывая ответ.
– Рад, что наш скромный проект вас заинтересовал, но, увы, у меня настолько забит день, что я сегодня не смогу выбраться для личной экскурсии. Но завтра, – сделал паузу. – У меня срочное дело на мёртвом острове, и если вы согласны, мы могли бы туда слетать.
– Слетать? – на меня покосился Тай.
– Да, пап, – за него покивала отцу. – Это идеально. Мы будем там, но думаю, на яхте, потому что в ночь планируется выход на остров Дэвида. Стэфан с друзьями договорился, и то, что образовался Тайфун, наших свадебных планов нарушать не должно, – выдавила улыбку, убив двух зайцев: и отцу намекнула, что Радмински в курсе моих планов, и что у меня со Стэфаном БРАК ещё не развалился.
– Рад это слышать, – папа дал понять, что принял к сведению «не досказанное». – И рад был с вами познакомиться, молодой человек, – ещё раз протянул руку амфибии. – Тогда, прошу меня простить, завтра увидимся, и, надеюсь, вы меня просветить насчёт вашего «инкогнито», – улыбнулся папа.
Это слово для амфибии явно стало новым – уже знала, что придётся пояснить его значение, но Тай не растерялся:
– И мы было очень приятно встретить достойного представителя людей, – ответил пожатием Тай, в который раз вызвав у меня желание закатить глаза или громко, выразительно фыркнуть.
***
После разговора с отцом, разнервничалась сильнее. Размышляла, как теперь планировать тур с учётом яхты, острова, благотворительного мероприятия… Избегала слишком уж близкого расстояния с Таем, отказавшись от водителя и сев за руль.
Пока ехали до магазина, где собиралась гостя переодеть в более удобную одежду, меж делом, рассказывала, как сегодня проведём день.
И уже в магазине, побродив по отделам и набрав несколько комплектов для амфибии, устроилась на диванчике перед примерочной, куда затолкала Тая и всучила шмотки со словами: «Переодеваешься, выходишь, чтобы я оценила «да» или «нет». Всё вот это!» – строго ткнула на ряд вешалок на настенном крючке.
Только уместилась на диванчике, размышляя, как теперь быть со Стэфаном, Радмински позвонил.
– Ну как у тебя? У вас? – поправился со смешком.
– Нормально. Мы договорились с отцом глянуть на строительство.
– Где? На Мёртвом или здесь?
– В городе – всегда успеется, – размышляла вслух. – Тая волнует именно остров. Ты с нами? – поинтересовалась скорее, чтобы услышать отказ, и притупить бдительность.
– Когда и во сколько? – подивил Стэф.
– Завтра…
– Милая мы же договорились с Дэвидом, Брайном… У нас прогулка на яхте. Куча народа, все ждут. И мы им должны за то, что ночью слились…
– Да, я помню, – заверила спокойно. – Вот и собираюсь совместить приятное с полезным – планирую, как с нашего места добраться до Мёртвого. Мы же рано утром отчаливаем?
– Да, чтобы до полудня на месте быть, – подтвердил Радмински.
– Ну вот, значит всё в тему. А от вас, мы либо на яхте, либо вертолёт закажем, – отчиталась я.
– То есть, народ развлекать мне?
– Стэф. На Мёртвом пару часов, потом к вам… Правда, – замялась, вспомнив, что ещё вечер, – нам потом в Центр онкологии. Там благотворительное мероприятие. Так что будь добр, продержись до вечера, чтобы быть в состоянии показаться перед камерами.
– Друзья не поймут, – буркнул Стэф.
– Когда у тебя важные мероприятия, я готова и поддерживаю, а теперь мы просто обязаны, – напомнила, начиная злиться. – Мы представляем наши компании. Хотя, – проглотило обиду, – если тебе некогда, а пьянка с друзьями важнее бизнеса, я могу без тебя пойти…
– Да я уже понял, что тебе не сильно-то нужен… – не преминул укорить Радмински.
– Ты сам делаешь всё, для того, чтобы таким себе казаться, – парировала ровно. – Я всегда за общее дело. И от встречи с друзьями не отказываюсь. После мероприятия, мы вернёмся… на остров. У нас будет ночь – продолжим веселье, а вот после завтра… отоспимся, – поделилась мыслями, как можно упихнуть сколько всего в пару резиновых суток.
– Ночь наша? – вычленил Стэф то, что посчитал важным для себя. – А твой знакомый…
– Он с нами, – не собиралась отнекиваться. – И сейчас я с ним, – аккурат с фразой из примерочной показался Тайфун. В делово-спортивном: джоггеры, футболка, рубашка, ботинки. Комплект сидел на нём как влитой.
– Секунду, – буркнула Стэфану и, чуть сдвинув мобильный от уха и рта, пальцем помахала:
– Крутанись.
Тайфун неспешно повернулся.
Ох, ты ж… ну и задница у него!
Только амфибия ко мне лицом остановился, показала знаком «круто» и торопливым жест «ну же, следующее одевай», правила обратно в примерочную.
– Вы чем заняты? – подозрительно пробурчал Стэфан.
– Вещи ему новые покупаем. Для запланированных поездок строгий костюм не очень…
– Ты же сказала, что у него есть деньги…
– Есть, но не с собой, и с ними некоторые сложности. Их легализовать сначала нужно.
– Издеваешься?
– Нет, и не делай вид, что никогда с таким не сталкивался, – мрачно отрезала. – Если с другими прокатывало и в этот раз прокатит. Стэф, – протянула так, чтобы услышал, – давай не по телефону о делах.
