Текст книги "Остросюжетный сборник (СИ)"
Автор книги: Александра Ревенок
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
– Чем обязан? – Гейб говорил резко и требовательно, как с преступниками на допросе.
Сказать, что Ева была удивлена такой враждебностью – ничего не сказать. «Что ж, я пришла извиниться». Она глубоко вдохнула и снова растянула губы в слащавой улыбке.
– Добрый вечер, мистер Вульф, – вежливо проговорила женщина, глядя ему прямо в глаза. – Не обязательно вести себя как «злой и страшный серый волк». Я пришла извиниться за утро. Это вам. – Она сунула ему в руки яблочный пирог: – Блюдо вернете, когда будете в лучшем настроении. – И уже собиралась развернуться и уйти, когда нерадивый сосед подал голос:
– Извините, я был невежлив. Пройдете? – Тон стал мягче, но в его радушие, все равно, верилось с трудом.
– Извинения принимаются, но войти я действительно не могу.
Мужчина насмешливо посмотрел на Еву:
– Я не злой, хоть и страшный.
– Если только на несколько минут... Мне еще сегодня работать.
Гостиная вся была заставлена коробками, у стен стояла несобранная мебель. Установлена была только огромная плазма, а перед ней огромный же кожаный диван, на котором валялась куртка и какие-то бумаги. «На этот диван, наверное, я дважды в длину помещусь».
– Что-нибудь выпьете?
– Воду без газа.
– Вы выгодный гость: пьете воду, да еще и с собой пирог принесли... – Мужчина улыбнулся и стал такой... У женщины сердце заколотилось с бешеной скоростью. – Можно я и блюдо себе оставлю?
Ева усмехнулась:
– Нет, пирогов я не жалею, а вот, что касается посуды...
– Неправильно вы расставляете приоритеты, я вам скажу. Хотя... я еще не попробовал ваш пирог, возможно, мне тоже больше понравится тарелка. Идемте в кухню, а то здесь не повернуться.
– Вы умеете сделать хозяйке комплимент.
– Я вынесу свой вердикт, когда попробую. – Гейб протянул ей стакан воды, а себе налил содовой. – Что же у вас за работа такая, на ночь глядя?
– Ну, не так уж и на ночь. Я должна быть на месте в девять. Думаю где-то к полуночи, – она пожала плечами, – в крайнем случае, в час, я освобожусь. К двум точно буду дома.
– И это не на ночь глядя?! – В его голосе было не удивление, а возмущение. Именно возмущение.
А Ева сама не заметила, как начала оправдываться:
– Меня охраняет Барт.
– О да! Я имел счастье в этом убедиться! А как ваш муж к этому относится?
Ева насторожилась, что не ускользнуло от Гейба. Она смотрела на него несколько секунд, а потом медленно проговорила:
– У меня нет мужа.
В воздухе появилось напряжение, природа которого мужчине была не ясна. «Эта девица точно что-то скрывает. Как пить дать». Он сузил глаза и начал внимательно рассматривать соседку, Гэбриэл был готов спорить на что угодно: в данный момент ее сердце колотится, как у зайца, а руки, которые она спрятала в карманах брюк, дрожат.
– Так, где вы работаете?
Женщина глянула на часы:
– Я повар. И мне уже пора. Захотите устроить банкет – обращайтесь. – Это было похоже на побег. «Это и есть побег».
Он кивнул:
– Непременно, – Гейб не сводил с соседки внимательного взгляда.
Она быстро пошла к двери, ударяясь о коробки, которые были расставлены в гостиной.
– До свидания.
– Всего хорошего, – мужчина улыбнулся: – И не забывайте периодически освобождать мой выезд.
– Да, конечно! Я уже проинформировала своих водителей. Если что – отправлю Барта умасливать вас.
– Лучше пирог приносите.
Ева пожала ему руку. «Рукопожатие крепкое».
– Вы еще не вынесли вердикт этому, так что, возможно, вы предпочтете Барта. Счастливо! – И, не оборачиваясь, чуть ли не бегом отправилась к своей калитке.
Она ушла, а Гейб еще секунд тридцать стоял на крыльце и смотрел ей вслед. «Не замужем... Так, Гейб, флиртовать с соседками – все равно что с коллегой: если ничего не получится – все накроется медным тазом. С другой стороны, можно удовлетвориться общением... Ага. Общением». Мужчина поморщился про себя и вернулся в дом.
Ева Винтер ему понравилась, очень понравилась, но она что-то скрывала, а Гейб этого не любил. Все эти скелеты в шкафу... Ничем хорошим это не заканчивается. Нельзя сказать, чтобы он испытал это на собственном опыте, но примеров ему хватило и вокруг. Да и что могут быть за отношения, когда есть тайны? Отбросив ненужные мысли, Гейб отправился в душ.
«А все-таки она меня взволновала, очень взволновала...»
Ева едва прибыла на место, как зазвонил сотовый. Она включила наушник.
– Ева Винтер.
– Ева, это Одри. Хочу тебе сообщить потрясающую новость!
– У нас все расписано до конца года? – У помощницы было всего два недостатка... "Нет, три". Одри Дэвис не умела проявлять такт, а потому появлялась резко, шумно, пугающе. Она не знала слова "нет". Она постоянно делала интригующие паузы, которые не только раздражали, но пугали начальницу, порой до ужаса.
– Ева, у нас все было расписано до конца года еще три месяца назад! Теперь у нас все расписано до середины марта.
– Тогда что это за новость? – Устало переспросила Шеф, распаковывая холодные закуски.
– Ева, тебя приглашают вести кулинарное шоу на телевидении! Прямой эфир! В шесть вечера! С понедельника по пятницу! – Мисс Винтер замерла. Это был комплимент, это было признание ее кулинарных талантов. «Но нет... Я еще не сошла с ума – так подвергать себя опасности.»
– Одри, я не согласна.
– Ева! – Женщина снова дернулась. – Ты только подумай, какая это реклама для «Délice»!
– Мы в состоянии оплатить рекламу. – "Успокойся, все хорошо". – А если по моим рецептам будет готовить Грэг или, например, Карен? У них уже достаточно квалификации...
– Ева, ты знаешь, что сморозила глупость, поэтому быстренько возьми свои слова назад и соглашайся!
– Нет. Это мое последнее слово. Я не появлюсь на телевидении.
– То есть как бизнес-леди года для «Делового вестника» ты тоже интервью не дашь?
– Интервью для «Делового вестника» я дам, только никаких фотографий.
– Но они хотели тебя на обложку!
– Я сказала – нет. Все, Одри, обсуждать больше нечего. У нас тут обед. Увидимся завтра.
Конечно, Ева хотела вести свою передачу, хотела и интервью... Это не тщеславие, это признание. Она столько трудилась. Она мечтала об этом. Если бы не Брис – у нее уже был бы свой ресторан... «Так, стоп! У тебя еще званый обед! За работу!»
В бегах. Глава 3
– Барт! Барт! Назад! – Но на пса слова явно не подействовали, и Гейб через секунду лежал на траве.
– Это что же такое?! Фу! – Пес тут же отошел от гостя.
– Гэбриэл, извините! Барт, я посажу тебя на цепь! – При слове "цепь" тот обиделся, развернулся и гордой походкой отправился в глубину сада. Ева удивленно качала головой: – Похоже, он так реагирует только на вас.
– Это должно мне польстить? – Едко спросил Вульф.
– В вашем случае – да, – в том же тоне отозвалась она. – А вообще, простите еще раз. Барт, действительно, странно на вас реагирует. Других он только обнюхивает и руки вылизывает, пока с них течь не начинает...
– Тогда это, определенно, комплимент: мне он вылизывает лицо.
– Проходите в дом. – Она взяла гостя за руку, но тут же отпустила, словно обожглась. Почему-то этот момент показался ей таким интимным, а Гейб был так близко, что женщине стало не по себе. – Ээээ... Вторая дверь справа – ванная. Там все есть. А потом проходите в кухню, – она махнула на двойные двери в конце коридора.
– Благодарю, – как-то странно отозвался сосед.
Только в кухне Ева более или менее пришла в себя. Потом в памяти снова всплыла картинка, как Гейб падал на траву... Поведение Барта, конечно, ставило Еву в неловкое положение, но как поднимало настроение! Правда, в этот раз Гэбриэл не был похож на кипящий чайник, но возмущенное лицо и растрепанные волосы делали сурового соседа очень милым и даже забавным. Она снова улыбнулась про себя.
– Тарелку придется перемыть. – Женщина даже не слышала, как Гейб вошел, и должна была бы вздрогнуть, как и всегда за последние два года, но этого не произошло, что показалось ей очень странным.
– Я еще раз извиняюсь, Гэбриэл.
– Гейб. После такого близкого знакомства с твоим псом ты можешь звать меня Гейб. – Мужчина улыбнулся, и стало так хорошо, что Ева не смогла удержаться от ответной улыбки. – И хватит уже извинений, лучше приготовь еще один пирог.
Она рассмеялась:
– Тогда и ты меня зови Ева. Хочешь еще раз полежать на траве с чистым блюдом в обнимку?
– Если все пироги будут такие же вкусные как тот – я готов падать на траву чаще, чем раз в неделю.
– Значит, тарелке все-таки предпочитаешь пирог? – Мужчина поморщился:
– Я надеялся, что ты не вспомнишь.
– Что-нибудь выпьешь?
Сосед уселся на высокий табурет:
– Я не столь скромный гость и воду пить не буду. Что ты можешь предложить?
– Чай? Кофе?
– Чай, черный.
– С бергамотом подойдет?
– Отлично.
– Как с вещами – уже разобрался?
Он махнул рукой:
– Только с самыми необходимыми.
– Телевизор и диван? – Гейб улыбнулся, вспомнив, что неделю назад, когда Ева заходила к нему, в гостиной были распакованы только телевизор и диван.
– Ну, телевизор я не так уж и часто смотрю, просто не привык к здешней тишине.
– Ты раньше жил в городе? – Он кивнул. – Я тоже, как сюда переехала, с месяц просыпалась от каждого шороха. – Хотя просыпалась она не столько из-за тишины, сколько из-за постоянного страха, что в один прекрасный момент Брис найдет ее. Надо сказать, она и сейчас порой просыпается, но теперь, когда у нее есть Барт – ей не так страшно. Да и сигнализация, и кирпичная стена по периметру...
– У тебя красивый дом, – Гейб рассматривал высокие сводчатые потолки просторной кухни-столовой, которую разграничивал старинный буфет из черного дерева и большой в человеческий рост камин.
– Я всегда о таком мечтала... Поэтому, чтобы воплотить мечту, я решила дом построить. – Женщина улыбнулась. – Здесь разместила и свое рабочее место...
– Ты давно начала свое дело?
Она отрицательно покачала головой:
– Два года назад. С начальным капиталом мне помог зять, как и с первыми клиентами. Он сам из Чикаго, так что... А дальше все так закрутилось... Оставалось только готовить и готовить, а это я люблю.
– Я могу приготовить только спагетти и мясо на углях.
– «Кусок хорошо приготовленного мяса на углях, стоит десяти твоих изысканных блюд, Хоуп. А ты готовишь его изумительно! Так что выкинь свою поваренную книгу!» – Ева так правдоподобно изобразила мужской голос, что Гейб не выдержал и рассмеялся.
– А Хоуп это кто?
– Это моя мать.
– Стало быть, это мнение твоего отца?
Женщина нежно улыбнулась воспоминаниям:
– Мама готовила просто изумительно! Я всегда, как завороженная, смотрела за ней, когда она готовила. Мама была очень эмоциональной и энергичной. От этого на кухне всегда царила такая атмосфера... Очень теплая и светлая... – Взгляд Евы стал мечтательным, она словно погрузилась в прошлое. На губах снова заиграла легкая улыбка. – Там всегда что-то готовилось. Но отец признавал только мясо на углях и яблочный пирог. Я его готовила для тебя.
– Стало быть, мне повезло. Ты говоришь в прошедшем времени...
Улыбка тут же испарилась:
– Они погибли. Была сухая гроза. Молния ударила в дом... Он сгорел дотла в течение нескольких минут. Мне было восемнадцать, сестре двадцать один. Она только выучилась на ветеринара. Хотела вернуться на ранчо, чтобы помогать папе...
– Так вы обе продолжаете дело родителей?
– Ну, Лорен пока продолжает только одно дело – в сентябре прошлого года она родила двойню, так что ей теперь не до ранчо, теперь там всем заправляет Ник.
– А ты? – Женщина пожала плечами:
– А я тут. Ездила по стране, приобретала опыт, училась у разных шефов. Пиком можно считать стажировку у Феликса во Франции.
– Так вот откуда «наслаждение»?
Ева рада была бы забыть все связанное с Францией, но совесть ей не позволяла забыть Феликса. По количеству приобретенных знаний с Феликсом могла конкурировать только мама. «Благодаря этим знаниям у меня есть этот дом. Да и все, что я имею»
– Да, Феликс, пробуя что-либо на вкус, всегда говорил: «Délice!», – при условии, конечно, что ему нравилось то, что он пробовал. А вы где работаете?
– Я работаю в полиции. – Гейб как-то странно – вызывающе? – посмотрел на Еву.
– Это должно меня напугать?
Мужчина улыбнулся:
– Только если вы нарушаете закон.
– Сахар?
– Нет.
– Молоко?
Он поморщился:
– Мы в Англии?
– Гейб, ты себе не представляешь, какую я однажды сморозила глупость! – Она покачала головой, улыбаясь воспоминаниям. – Работая у Феликса, я имела возможность ездить с ним по всем его ресторанам во Франции и Англии. Так вот, приезжаем мы в Лондон. Феликс пригласил меня в свой лондонский дом, чтобы не останавливаться в гостинице. Пять часов, нам подают чай. Чопорная английская экономка спрашивает: «Мисси... – Ева запнулась, – Мисс Винтер, молоко?» А я говорю: «Чай». Она как-то странно посмотрела на меня и снова спросила: «Молоко?» А я снова отвечаю: «Чай». Экономка строго нахмурилась и в третий раз повторила вопрос: «Молоко?» И тут я выдала: «Миссис Эппл, я же сказала: я буду чай!» Лицо экономки вытянулось, а глаза стали, как у совы. Она даже хлопала ими так же. Мне кажется, что не будь у нее такой хорошей выдержки, она бы даже рот раскрыла. Феликс заходился от смеха – такое лицо было у этой миссис Эппл!
– Я в Лондоне провел три недели в перерыве между армией и поступлением в Полицейскую академию.
– Твоя жизнь, похоже, тоже была очень насыщенной.
– Она и сейчас насыщенная. Особенно сейчас: меня недавно перевели в Чикаго.
Ева понимающе кивнула:
– Осваиваешься на новом месте, так сказать. – Женщина раскрыла большой шкаф, в котором на полках была выставлена выпечка. Обычно он не бывает полностью заполнен, но сегодня Ева ждала гостей: журналистов из «Делового вестника», а также представителя самой большой сети кондитерских в Чикаго. «Просто на чай», – сказала Денис Браун, управляющая «Candies». «Ага как же, будет полноценная дегустация всей выпечки...»
– Ох, нихрена себе! Прости. Как ты умудряешься стройной оставаться с таким пристрастием к пирогам и пирожным?! – Женщина покраснела.
– Гейб, ты меня смущаешь!
Мужчина смотрел на шкаф широко раскрытыми глазами. «Так, наверное, дети смотрят на витрины магазинов игрушек. Ну, или сладостей...»
– Прости! Но я столько всего видел только в кондитерских...
– Вот именно поэтому тут столько всего. Ко мне должны прийти на дегустацию из «Candies».
– Тех самых «Candies»?
– Тех самых «Candies».
– На такую работу я бы приходил с удовольствием!
– Что ты будешь?
Он указал на блюдо с эклерами:
– Это с чем?
– Заварной крем. – Гейб кивнул.
– А сейчас ты ходишь на работу не с удовольствием?
– Удовольствие закончилось после первого вызова на место убийства.
Ева сглотнула.
– Да, тебе приходится работать с гораздо более страшными вещами...
– Ну, всех этих приспособлений, – мужчина махнул рукой в сторону рабочей зоны, где в ряд были выставлены всевозможные комбайны, миксеры, ножи... – Я боюсь гораздо больше, чем уголовников. А потом, все не настолько ужасно.
– Но ужасно?
– Я этого не говорил. Я люблю свою работу, но от нее трудно получать удовольствие, как, например, от эклеров с заварным кремом. От своей работы я получаю удовлетворение.
Женщина улыбнулась:
– Тогда к столу. Если у тебя нет возможности получить удовольствие на работе – получи его здесь. – До нее не сразу дошла двусмысленность этого приглашения, но как только Ева осознала, ЧТО она сказала – покраснела, как вареный омар.
– Ева, ты не должна так искушать мужчин. – Он насмешливо посмотрел на нее, а та покраснела еще больше. В комнате повисло молчание.
– Ева! – Шеф вздрогнула, даже слегка побледнела. Потом закрыла глаза, глубоко вдохнула и выдохнула, открыла глаза. Это не укрылось от Гейба. – Ева, привет! – У той снова дернулась рука.
– Здравствуй, Одри. – Напряженно проговорила Ева. – Я тебя просила пользоваться своими ключами только, когда меня нет дома. – Она говорила негромко, но твердо, а еще мужчина заметил, что соседка злится, злится на себя. «Странно...» – Гейб, познакомься, это моя помощница Одри Дэвис. Одри – Гэбриэл Вульф, мой сосед.
– Ой, очень приятно! Ева, прости! Но там были открыты ворота, вот я и вошла.
– В смысле ворота открыты? – Женщина насторожилась.
– Ну, Пол как раз выезжал...
Соседка на мгновение прикрыла глаза.
– Пол выезжал... Я думала он зайдет.
– Ой, там... Он хотел еще заехать в автосервис...
– Что-то с фургоном?
– Все нормально, он, кажется, хотел подкачать колеса или что-то в этом роде, – девушка махнула рукой: – Я не разбираюсь. Короче, что-то с колесами. – Она с улыбкой повернулась к Гейбу: – Так вы и есть тот самый сосед, которого Пол, оставил под домашним арестом?
– Ну, если он, как и я сейчас, наслаждался вкусными пирожными – я его понимаю: я бы тоже забыл про какой-то там фургон. Что я, кстати говоря, и сделал. – Ева вопросительно посмотрела на него. – Я ведь зашел ненадолго: блюдо вернуть. У меня еще сегодня дежурство.
– Что ж... – Разочарованно проговорила женщина. – Приходи еще. Мы будем рады.
– Ты или Барт?
Она рассмеялась:
– Ну, Барта мне будет в радости трудно обскакать! Но рады будем оба.
Ева смотрела в ярко-зеленые глаза Гейба, по ее телу разливалось тепло, а его губы растянулись в глуповатой улыбке.
– Экхм... – Они совсем забыли про Одри.
– Ладно, я пойду. Если надумаешь испечь еще один яблочный пирог – приходи, – он подмигнул ей и улыбнулся. – Не провожай, ты, похоже, занята.
– Ну, не так чтобы очень...
– Как не очень, Ева?! Скоро же из журнала придут!
– До встречи!
– Пока.
– До свидания, мистер Вульф. – Быстро проговорила девушка и почти сразу же отвернулась. – Ты что собираешься их в этом встретить?
– А что тут такого? Я повар. В чем мне еще встречать их как не в форме?
– Ева, даже если ты не собираешься фотографироваться – ты должна хорошо выглядеть! У тебя же была форма такого зеленого цвета... Она тебе к лицу. Или темно-синяя... В белой ты слишком бледная. Хотя и в белой можно остаться, только тебя подкрасить надо.
– Они вообще надолго? У меня ведь еще встреча с Денис.
– Денис из «Candies»?
– Одри, ты мой помощник или наоборот? Кто из нас должен об этом помнить?
– Просто я так взволнована! Ведь «Деловой вестник» будет во всех штатах! – Она развела руки в стороны. – Ты представляешь, какая это реклама?! Тебе нужна будет еще одна кухня и больше помощников...
Ева подозрительно посмотрела на помощницу:
– Одри, ты же сказала, что я не даю согласие на съемку?
– Да... Я сказала, но может, все-таки передумаешь?
– Нет, Одри, я не передумаю.
– Эх... Ну... Готовься, короче, иди, переоденься во что-нибудь поярче.
В бегах. Глава 4
– Ева Винтер. – Ее голос был настороженным. Не так уж часто ей звонили с незнакомых номеров. Вернее совсем не звонили: все рабочие телефоны были у Одри.
– Ева, привет. Это Лорен.
– У тебя новый номер?
– Сэм утопил мой сотовый. Восстанавливать номер – много мороки, так что вот. Конечно, когда Ник возьмется за меня, мой старый номер будет восстановлен...
Ева рассмеялась.
– Клиф такой же непоседа?
– О, нет. Клиф у нас серьезный и рассудительный. Только благодаря этому мы их и различаем! Но звоню я тебе не для того, чтобы обсудить эту парочку.
– Да? А для чего?
– А звоню я, чтобы голову тебе оторвать! Ты забыла, как вся синяя и измученная приехала в "Хоуп Даймонд"?
– Лорен, – напряженно проговорила Ева: – Ты как никто другой знаешь, что я это вряд ли когда-нибудь забуду...
– Тогда какого черта?!
– Лорен, ты про что?
– Я про «Деловой вестник»! Расскажу тебе один секрет: он выходит по всей стране!
– Я знаю.
– То есть ты уже не боишься своего муженька? Хотя, это довольно глупый вопрос...
– Действительно, идиотский вопрос! – Раздраженно заметила Ева.
– ...Глупый вопрос, потому что если бы ты его опасалась – не дала бы разрешение на обложку с твоим фотопортретом! В середине журнала – глупо, однако, куда не шло... Но на обложке! Ева, то, что я пережила тогда... – Сестра глубоко вздохнула. – Хуже я чувствовала только, когда родители погибли. Что ты наделала?!
– Я не могу понять, о чем ты говоришь? Связно выскажи свою мысль, полностью, а не обрывки.
– Связно? На тебе связно: ты дура, Ева!
– Таак, а почему я дура?
– Потому что на обложке последнего номера «Делового вестника» красуется твое фото! Фото, конечно, шикарное! Но ты – дура!
Внутри все замерло, в горле образовался комок. «Я же не давала согласия...»
– Я не давала свое согласие на фото... – Безжизненным тоном ответила Ева.
– Остается только надеяться, что это «несогласие» не заметил твой благоверный... Ева, может быть, ты на некоторое время приедешь в Хьюстон, а?
– Нет, Лори. Я... – Все тело застыло. – Я не знаю. Мне страшно. – Женщина стала бессознательно туда-сюда ходить по кухне.
– Может быть, мне с близнецами к тебе приехать? Ник не приедет, но...
– Ты что?! Лорен, я... Брис, он получает наслаждение, когда видит страх. Когда я чувствую боль – он чувствует удовлетворение... Он ненормальный, Лорен! И я ни за что в жизни не пущу тебя и близнецов туда, где может появиться Брис... Лорен, я очень тебя благодарю, что сообщила мне... – По щекам покатились слезы. – Я ведь думала, что...
– Ева, обещай, что будешь осторожна!
– Обязательно. Я люблю тебя.
– И я тебя, сестренка. Звони мне каждый день.
– Обязательно.
Ева отключила сотовый и съехала по стене. «Снова! Господи, хоть бы он уже забыл про мое существование! Два года, в конце концов...» Женщина покачала головой, не веря в происходящее. «Мы поженились и должны быть вместе до самой смерти: твоей или моей». От страха по спине поползли мурашки, начали трястись руки.
В этот момент раздалась трель домофона. Ева дернулась, горло сдавил страх. На непослушных ногах женщина подошла к домофону. Дрожащими руками она никак не могла нажать кнопку и включить камеру.
– Кто?
– Ева, привет, это Гейб.
– Ах... – Она словно задыхалась.
Калитка открылась. Ему показалось или с ней что-то не то? «Нет. Не показалось». Цвет ее лица полностью сочетался с ее белой формой.
– Привет. У тебя все хорошо?
– Привет. Все нормально.
Он сощурился.
– Да, я вижу. Ты, извини, но у нас в анатомичке у трупов, в сравнении с тобой, есть румянец.
– Ты умеешь сказать девушке приятное, – на автомате ответила женщина.
Мужчина долго и внимательно разглядывал ее.
– Говори, что случилось, – сказ... нет, приказал он.
– Просто получила не очень хорошие новости. Проходи в кухню.
Он кивнул. Они прошли в кухню, где еще несколько минут назад Ева в ужасе подпирала стену.
– Пожалуй, в этот раз я тебя обслужу. Где у тебя стаканы? – Она указала рукой на висячий шкафчик. – Может тебе успокоительного? – Спросил он, набирая воду.
Ева покачала головой.
– А где Барт? Я не получил свою порцию «ласк».
Женщина еле заметно улыбнулась:
– Был где-то на улице.
– Знаешь, когда ты в таком заторможенном состоянии, лучше, чтобы кто-нибудь рядом был. Позвони сестре, например.
– Я говорила с ней только что. Сэм утопил ее телефон.
– Сэм – это твой племянник?
– Да.
– Сколько ему? – Гейб пытался ее отвлечь пустой болтовней, и, похоже, это ему удавалось.
– Им с Клифом по тринадцать месяцев.
– Точно, двойняшки!
В этот момент в кухню на полной скорости влетел Барт. Ева успела отскочить в сторону, а Гейб, хотя первые несколько секунд и держался на ногах, в итоге все равно упал и получил свою порцию «лобзаний». Мужчина поморщился:
– Я наведаюсь во «вторую справа»... – Ева улыбнулась уже более живо. – Ну, зато ты улыбнулась. – Гейб вышел, а хозяйка обратилась к псу:
– Барт, сколько раз я тебе говорила, что нельзя так себя вести! А ты все равно.
Пес ответил долгим внимательным и сочувствующим взглядом.
– Мне нужно, чтобы ты не сочувствовал мне, а слушался.
Барт снисходительно посмотрел на нее и фыркнул.
– По-моему, он только что попытался сказать, что глупо требовать от него послушания, когда он больше тебя раза в полтора.
– Послушание от этого не зависит, – строго ответила женщина.
– Ева! – «Вот если, открывая дверь, Ева была мертвенно-бледна, то сейчас она без грима, что называется, сошла бы за покойника!» Женщина медленно, но верно начала съезжать по столу, однако Гейб успел ее подхватить.
– Одри, это снова вы?! – Почти прокричал мужчина. Конечно, он был зол! У него и без того внутри все перевернулось, когда на пороге появилась Ева. И только она начала отходить, как эта курица чуть не довела ее до сердечного приступа! – Кажется, Ева вам уже говорила, когда можно пользоваться ключами, а когда нет! – Он сощурился. – И ворота там закрыты. – Мужчина подхватил на руки свою соседку и усадил на высокий стул.
Девушка вся сжалась.
– Я просто... Просто. – Она переминалась с ноги на ногу и готова была провалиться сквозь землю. Да и лучше бы она провалилась! Начальница бледная, как смерть, и разъяренный мужик! «Все должна исправить хорошая новость». Одри вдохнула и с широкой улыбкой протянула ей новенький журнал: – Ева, ты на обложке «Делового вестника»! – Новоиспеченная звезда снова вздрогнула.
– Одри, вы могли бы хоть изредка не орать?
Ева взяла у помощницы дрожащими руками журнал. «Красивая фотография. Кухня очень хорошо получилась... О чем я думаю?! Это фото – в лучшем случае – мой инфаркт, в худшем – встреча с Брисом, в самом худшем... Позитив! Надо собраться. Гейб точно заметил мое состояние, хоть и не знает, чем оно вызвано. А Одри... Одри... А что, если... Если?» Женщина резко подняла голову и в упор посмотрела на свою подчиненную. Так продолжалось несколько секунд, а потом она решила проверить свою теорию.
– Одри, свяжись с Рупертом. Я хочу подать на журнал в суд: я не давала согласия на фото...
Девушка покраснела, потом побледнела... А Ева уверилась в своих подозрениях.
– Э... Ева, это не они... Э... Это я. Я не сказала им...
Вот тут Ева быстро пришла в себя. Злость бодрит, знаете ли!
– Что это значит, Одри? – Она не кричала, но ее голос звенел. Негромкое эхо отзывалось в большой комнате, от чего даже у Гейба мурашки по коже побежали, хотя он не из тех, кого можно запугать.
– Ну, я решила...
– Одри! Тут решаю я! И если я сказала, что не хочу, чтобы на обложке журнала было мое фото – значит, не хочу! Если я сказала, что не буду вести шоу – значит, не буду, или у меня на кухне есть он-лайн-камеры?!
Помощница обиженно поморщилась.
– Ничего подобного. Я просто подумала, что ты оценишь инициативу.
– Будь там твое фото – я бы ее оценила!
Гейб и Барт с неподдельным интересом наблюдали за всей этой сценой, правда, по разным причинам. Барт восхищенно смотрел на свою хозяйку, всем своим видом говоря: «Смотрите, это я ее такой воспитал!» А вот Гейб с бОльшим интересом вслушивался в разговор. Нет, вид Евы, метающей гром и молнии из своих шоколадного цвета глаз, завораживал и заставлял сердце биться быстрее, очень быстро... даже чересчур. Но вот такое яростное нежелание Евы видеть свои фото в журнале пробудило в Гейбе сильное любопытство. Однако он был профессионал. О том, что его этот факт нежелания очень и очень заинтересовал, знал только он сам. А еще ему что-то подсказывало, что если журнал – это не та самая дурная весть, то он с ней связан напрямую.
– Но, Ева, это же такая реклама! По всей стране! Кто читает статьи без фотографий?!
– Я тебе открою страшную тайну, Одри: статьи в такого рода журналах читаются не зависимо от того, есть там фотографии или нет! Я даже больше скажу, что самые важные статьи в них обычно без фотографий!
Девушка опустила голову:
– Прости. Но я, правда, не понимаю... – Помощница развела руками.
– И не поймешь, – отрезала Ева.
– Ты... ты меня уволишь?
– Знаешь, хочется, очень хочется! Не учишься на чужих ошибках – на своих точно научишься! Но теперь-то что кулаками махать, если мои фото по всей стране! Так что ты остаешься. И ни дай тебе Бог еще раз меня ослушаться в подобных вопросах! Не дай Бог, Одри! Вылетишь отсюда без рекомендаций!
– Да, я поняла.
Гейб смотрел с восхищением на Еву. «Амазонка! Афина!»
– Запомни это, Одри. Запомни!
– Я тогда отменю встречу с Тайлер Уитни?
– Это еще кто?!
– Это директор шоу. Он искал ведущего... Хотел уговорить тебя. Но если ты не хочешь... Может быть, ты все-таки передумаешь, а?
– Одри, ты слышала, что я сказала?!
Девушка кивнула.
– Я пойду в производственную кухню, – пробормотала помощница.
– Иди. – Ева повернулась к Гейбу. – Прости, я обычно так себя не веду, – она провела руками по лицу. – Я не позволяю себе отчитывать подчиненных в присутствии...
– Я понял. – Гейб улыбнулся. – Ты была похожа на Афину. Барт тобой очень гордился.
Женщина устало усмехнулась:
– Гордился бы он мной, если бы моя воинственность была направлена на него?
– Мне кажется, ты требуешь от него слишком много.
– Барт, иди ко мне. – Ева встала со стула и присела перед псом на корточки, тот в свою очередь радостно кинулся на хозяйку и уже с ее же разрешения полноправно стал вылизывать ей лицо и шею.
– Вот, теперь «вторая дверь справа» нужна не только мне.
– Барт, я тебя люблю! – В пике своей радости пес повалил Еву на пол, продолжая вылизывать. – Женщина заметно расслабилась и даже стала улыбаться.
– Барт! – Пес в ту же секунду смирно встал рядом с Евой. – Он тебя точно воспринимает как хозяйку? Ты больше похожа на его подопечную. – Женщина рассмеялась. Гейб помог ей подняться.
– Похоже, так и есть. Я сейчас. – Она вышла.
– Ну, что дружище? – Пес сел и преданно уставился на Гейба. – Будешь охранять Еву? – Барт снисходительно посмотрел на гостя: «Конечно! Она без меня никуда!» – Молодец! – Пес довольно гавкнул.
– Кто молодец?
– О, это наш с Бартом секрет. – Гейб подмигнул псу, а тот в свою очередь гордо приподнял морду.
Ева смотрела на этих двоих, и в этот момент ее настигло ощущение правильности происходящего: правильно, что Барт безоговорочно слушается Гейба, правильно, что Гейб здесь, рядом, что он ее поддерживает. В тот момент, когда мужчина подхватил ее на руки, в голове возникла несвоевременная мысль: «Я счастлива рядом с ним». Она удивила Еву, очень удивила, но это удивление дошло до нее только в ванной, когда она умывалась. Было слышно, как Гэбриэл говорит с псом, а тот ему отвечает, всплыла картинка, как Гейб хозяйничает в кухне... А теперь, когда на улице смеркается, а кухню заливает теплый желтый свет, в душе стало так хорошо и приятно, дыхание слегка перехватило, а губы стало покалывать. «Я хочу его поцеловать».
Пес подорвался и кинулся к гостю, но тот увернулся и грозно посмотрел на Барта:
– Сидеть. – Животное обиженно нахмурилось, но тут же выполнило команду.
Еву очень позабавила эта картина: Барт никогда еще так смирно себя не вел. У нее внутри что-то кольнуло: сейчас они напоминали счастливую семью... Такую, как у Лорен с Ником.
– Похоже, вы тут спелись.
– А как же!.. – Гейб улыбнулся и почесал пса за ухом. – Я, ведь, пришел не просто так.
– Ой! Я со всеми этими событиями...
