Текст книги "Блок на магию (СИ)"

Автор книги: Александра Рай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Третий этаж обеспечивал возможность хорошо рассмотреть, что происходит под окнами. Несмотря на ночь под ними было все отчетливо видно. Собственно, как раз-таки, видно не было ничего – тот, кто натоптал мне грязью на подоконнике решил не отсвечивать своими огромными ступнями и убеждал прочь.

Или, спустился вниз? Или поднялся? Я повертела головой вверх и вниз, пытаясь изучить обстановку, и едва не вывалилась из окна. Но, стоило мне взмахнуть ногами, как мир вдруг моргнул и я оказалась вновь у двери в свою комнату. Я как раз открывала дверь.

Удивленная, я отомкнула замок, и все повторилось точь-в-точь, как было только что. Створка окна, как и раньше была открыта, и ветер носился туда-сюда по комнате. Я подошла к окну – грязный след чьего-то башмака так и приковывал взгляд. Я слегка выглянула из окна, убедилась, что ничего не изменилось, и захлопнула створку.

То, что произошло, напомнило мне дежавю, или что-то типа того. И я отмахнулась от произошедшего.

Кто-то приходил ко мне, пока я была в городе. Салли исключать из воображаемого списка подозреваемых я не стала. Чем он занимался, когда оставил меня в лавке? Теоретически, он мог взять кэб и съездить в Академию, забраться ко мне в комнату – как и зачем совершенно непонятно – и покинуть ее. Затем Салли мог снова взять кэб и вернуться в Везельбург, сделать круг по городу и поехать в направлении лавок, где меня оставил.

Только какой в этом смысл? Зачем Салли попадать в мою комнату?

Даже не так. Зачем кому-то пробираться в мою комнату? Что здесь можно найти?

Скорее всего, я неверно рассуждаю. Может быть, кто-то не искал, а, наоборот, принес в мою комнату? Снова возникает вопрос – зачем?

Глубоко задумавшись, я не обратила внимания, как разложила книги и тетради на столе, распаковала булочки и принялась их жевать одну за одной.

На самом деле, все эти странности и нестыковки уже собрались в бойз-бэнд и гастролировали. Сотня золотых, обходительность, гостеприимность. Слова старика в лавке, которые не дал договорить Салли, и то, что потом старик вынес и книги, и буклет для «новеньких».

След на подоконнике.

Наверное, мне нужно найти хотя бы одного «путешественника», и попробовать у него узнать хоть что-нибудь, что могло бы пролить свет на все эти странности. Только как я могу найти «путешественников»?

Старик дал мне книги, в которых может найтись какая-нибудь интересующая меня информация. Может и про путешественников будет что-нибудь?

Отставив пакет с булочками в сторону, я подвинула к себе книги. «История мира Везельзхайн» гласил первый корешок, и я принялась читать их подряд. «Этикет и традиции», «Особенности общей магии», «География мира».

Ничего особенно захватывающего в этих названиях не было. Я отложила их в сторону, машинально поглаживая по верхней обложке. Кожа книги приятно холодила кожу, под пальцами прощупывались буквы. «История мира Везельхайн» будто бы очень хотела быть прочитанной.

Хотя бы немного.

– Ладно, – согласилась я, – Я тебя почитаю, и потом лягу спать. Но, – я погрозила книге пальцем. – Не хитрить! Завтра мне на занятия впервые в этом мире, хотелось бы немного поспать.

И я взяла ее в руки, и, сама не поняла, как оказалась в библиотеке.

В самом дальнем углу библиотеки, должно быть, это была стена. Я успешно ударилась спиной об один из стеллажей, за которым меня и выкинуло. У стеллажа, за которым я стояла, шел разговор, ну, а я решила не привлекать к себе внимания и замерла на месте, сжимая ушибленную руку и прислушиваясь.

– Здесь они ее не смогут найти, – прошипел голос, и послышалась возня. – Я сменила обложку, и, если не знать, что искать, никогда не найдешь. Кто-то хихикнул в ответ.

Шмыг! И я вновь сижу у себя в комнате и держу в руках книгу «История мира Везельхайн». А у книги есть свои секреты!

– Посмотрим, что у тебя под обложкой, дорогуша, – процедила я, открывая ее.

«Традиции государства Везельхайн».

Я расхохоталась, и удивилась этому. Смеяться прекратила сразу же, прикрыв ладошкой рот. Что же это, я теперь, вдобавок, и смеяться могу?

Покачав головой – от радости, разумеется – я принялась читать предисловие.

«Добро пожаловать в новый мир, дорогие путешественницы!»

Путешественницы ?

Я перечитала снова – действительно, говорилось только про женский пол.

«…Вы попали в этот мир не случайно – сама судьба привела вас в Везельхайн. Наш мир полон магии, чудес и гостеприимства. Данная книга поможет вам освоиться в нашем мире и понять, как он устроен, его традиции, обычаи и образ мышления нашего коренного населения…»

Я захлопнула книгу и поднялась со стула, на котором сидела.

Старик говорил примерно что-то подобное: не случайно, сама судьба… Может быть, это что-то значит?

Походив по комнате, и съев еще одну булочку, я вновь села на стул и принялась читать дальше.

«… Магия пронизывает наш мир и позволяет творить прекрасное, но раз в несколько столетий нашему миру требуется новая кровь…»

Это какой-то культ?

«… Путешественницы, которые попадают на Везельхайн в этот период, являются особенно сильными, и несут в себе «секретный ингредиент», способный обновиться кровь одной из ветвей аристократии Везельхайна…»

Почему одна вода? Где факты? Ингредиентом наверняка является моя кровь! Они хотят взять у меня мою кровь, чтобы обновить местную аристократию!

«… Только получить этот ингредиент можно только по желанию самой путешественницы…»

Хоть какая-то успокаивающая информация! Ни капли кровушки не дам!

Я выдохнула, и перелистнула страницы до конца книги в поисках оглавления. Бегло просмотрев его, я поняла, что основная часть книги описывает мир, традиции, местную религию, основные материки. Я вновь вернулась в предисловие – оставалось там еще порядочно, и спать уже хотелось сильно.

Пробежав по строчкам глазами, я еще некоторое время читала, как будут «сражаться» аристократы за то, чтобы привлечь внимание путешественницы и получить тот самый ингредиент себе. Только о самом ингредиенте не было написано ни слова.

Что же это за ингредиент?

В сон клонило с беспощадной силой. Отложив книгу, я разделась, умылась в расположенном тут же туалете, который соседствовал с душем и умывальником, переоделась и нырнула в постель. Глаза тут же сомкнулись, и я уснула одним из самых крепких снов за последние годы.

Ночью я проснулась внезапно, словно кто-то толкнул меня, и быстро села в кровати, отодвинувшись от края.

– Ти-ши-на, – прошептал кто-то совсем рядом с изголовьем, отчего все мое тело покрыли мурашки. – Ставь сюда, прямо на стол.

Я не стала двигаться, стараясь в темноте разглядеть, что происходит. Две неясные тени ползли по полу от двери по-пластунски, едва шурша. Добравшись до стола, одна тень вскинула руку и поставила что-то на стол с тихим стуком. Если бы я продолжила спать, я бы их точно не услышала.

– Нужно это разлить по комнате, – прошептал кто-то из теней. – Не будет эффекта от того, что оно просто стоит.

– Давай его просто откроем и поставим на самый край, – прошептали в ответ. – Она не заметит его утром, уронит и оно разольется.

– Вы мудры, господин, – согласился первый шептун. Снова раздался стук, что-то тихонько хлопнуло, а затем тени отползли к двери и растворились в ней, словно их и не было. Подождав некоторое время, я сползла на пол, и подошла к столу. В темноте ничего не было видно, как и ожидалось. Но я помнила, где на стенах расположены выключатели света, и щелкнула клавишей.

На краю стола, почти нависая над полом, стоял крохотный пузырек – не больше указательного пальца в высоту. Он был доверху налит чем-то золотистым.

Я приблизилась, рассматривая подарок ночных визитеров, а затем аккуратно, стараясь не дышать, открыла окно, и бросила его в ночь.

Затем я помыла руки, любуясь своей отросшей шевелюрой в зеркале, и снова легла спать, понимая, что, если кто-то захочет проникнуть ко мне, ничто ему не помешает.

Но я точно была уверена – это временно. Наверняка, существуют способы, которые смогут обеспечить мне безопасность в любое время суток.

И я снова легла спать! Чего время терять?

4. Первые шаги

Утром я упала с кровати от жуткого воя, который, казалось, звучал у меня под подушкой. Упав, я накрылась одеялом, пытаясь осознать происходящее. Какого демона происходит?

В дверь постучали – громко, так, чтобы можно было расслышать стук сквозь этот жуткий вой.

– Малышка! Малышка! Это будильник, не бойся!

Я на четвереньках добралась до двери, и нажала на ручку, открывая ее. Точно помню, что ночью я была закрыта на замок. Почему же теперь дверь открыта?

– Какой к демонам будильник?! – воскликнула я, закрывая ладонями свои уши и поднимая взгляд на нависшего надо мной Салли.

– Семь утра, – улыбнулся он мне. – Пора просыпаться. – Салли протянул мне свою крепкую теплую руку и поднял меня с пола одним легким движением. Я что, совсем нисколько не вешу?

Стоит признать, что Салли не лгал, когда говорил о себе, как о красавчике. Не знаю, о первом ли, но совершенно точно – красавчике. Муслиновые черные пижамные штаны висели на бедрах, оставляя простор для воображения, а черная расстегнутая муслиновая рубашка с коротким рукавом оголяла широкую мужественную грудь.

Я медленно вдохнула и также медленно выдохнула. Красивые мужские тела могут свести с ума любую, даже очень здравомыслящую женщину. Близость молодого сильного и красивого тела взбудоражила меня, отчего внизу живота стало тепло.

Я шагнула назад, удалившись от Салли на некоторое расстояние, которое позволило мне взять себя в руки.

– Твой первый учебный день, – нарушил тишину парень, и снова протянул руку, чтобы прикоснуться ко мне, но я отшатнулась. Все эти касания, обнаженные торсы, и узкие босые ступни на каменном полу могут только раззадорить мое оголодавшее за несколько лет болезни воображение, и я сама не замечу, как окажусь в спальне этого шикарного парня.

Салли нахмурился, но тут же взгляд его прояснился, и он вновь заговорил.

– Жаль, что мы с тобой в разных группах, я мог бы тебе подсказывать, помогать. Я считаюсь одним из лучших студентов Академии, – не без гордости сказал Салли.

– Куратор моей группы – Корвин Рави, – ответила я невпопад, но, похоже, сказанное Салли не понравилось.

– У Рави нет своей группы, – тихо проговорил Салли.

– Как это? – смутилась я, затем развернулась, нашла на столе среди бумаг свое расписание и, вернувшись обратно, протянула его Салли. Взгляд сам задержался на краю стола, где ночью стоял пузырек.

Парень пробежался глазами по бумаге, и поднял на меня прищуренный взгляд.

– Странно, – прошипел он, как тогда, в лавке букиниста. – Ну что ж, – он отдал мне расписание, а затем картинно заложил за резинку своих пижамных штанов большой палец правой руки. – Я пойду собираться, ты уже проснулась окончательно. Встретимся за завтраком, малышка.

От этой демоновой «малышки» уже чесались уши. Интересно, как ему самому не надоело? Я завернула в уборную, умылась холодной водой, и уставилась на себя в зеркало.

Я боялась увидеть там себя прежнюю – с сухой потускневшей серой кожей, уставшую и увядающую, но на меня смотрело молодое жизнерадостное лицо, глаза сияли несмотря на то, что я проснулась несколько минут тому назад от ужасающего воя.

Одевалась я быстро, старательно не думаю ни о чем. Про себя я считала воображаемых мартышек, которые прыгали с воображаемого дерева в глубокую реку, чтобы искупаться. Эти мысли о мартышках хорошо отвлекали от других, которые так и норовили выбраться на передний план и начать причитать о своей нелегкой доле.

Книги я брать не стала, потому что планировала сначала позавтракать, найти стенд с расписанием, чтобы сверить его с тем, что мне выдали в секретариате, а затем уже вернуться в комнату и собрать сумку.

План был хорош, но он совершенно не учитывал всяческие стихийные явления в виде Корвина Рави, который поджидал меня под дверью, совершенно этого не стесняясь.

– Вера, – вместо приветствия произнес от странным хрипловатым голосом. – Доброе утро, – и тут он взял мою руку и чмокнул меня в запястье. Я тут же вырвала свою кисть – сначала Салли со своими обнаженными телесами, теперь Корвин с внезапными поцелуями.

– Доброе утро может обойтись и без поцелуев, – кивнула я ему, а затем решительным шагом отправилась в сторону лестницы по направлению к столовой. Еда, расписание, комната.

Маршрут следует держать в голове, иначе всякие личности своим поведением могут сбить с толку.

Корвин догнал меня довольно быстро – раз, и он уже идет рядом, как ни в чем не бывало.

– Завтракать? – уточнил он, будто бы мы с ним делали это ежедневно. Я кивнула. Чего скрывать очевидное? – Приятно, что мы можем трапезничать вместе, а также и работать будем вместе. Ну не замечательно ли?

Я удивилась так, что резко развернула голову в его сторону, собираясь что-нибудь выпалить резкое и обидное, но тут же наткнулась на его смеющиеся глаза. Корвин улыбался, да что там – почти смеялся надо мной и моим возмущением.

– Я был неподалеку, – продолжил он. – Когда увидел, как в твою комнату после горна постучался Салли Моррисси и дверь тут же открылась. С каких пор ты впускаешь в свою комнату юнцов?

– Хм, – ответила я.

Что тут еще скажешь?

– Мне, конечно же, стало очень интересно, что происходит, поэтому я подслушал ваш разговор. И, судя по разговору, Салли хочет тебя соблазнить?

Лицо Корвина приблизилось к моему, что я даже отпрянула. Он изучающе смотрел в мои глаза, а я залюбовалась взрослыми серьезными чертами, которые, по сравнению с лицом парнишки Моррисси, мне нравились больше.

– Твои глаза будто бы подернулись поволокой, – голос Корвина стал снова хриплым и тихим, даже в каком-то роде интимным. – Словно ты смотришь на что-то любимое или привлекательное. Я нравлюсь тебе, Вера?

Одной рукой он обхватил меня за шею и притянул к себе, а второй рукой плотнее прижал мое тело к своему за талию, и затем он поцеловал меня в губы долгим страстным поцелуем.

Я стояла в его руках такая безвольная, словно бесхребетная мышь. Этот Везельхайн со своими тайнами, притягательными мужчинами, магией, никак не хотел оставить меня в покое хотя бы на время, пока я не позавтракаю. А там бы, глядишь, и занятия начались, и всем этим странным вещам пришлось бы ждать до вечера, а вечером я что-нибудь бы придумала.

Например, заперлась у себя в комнате и принялась усердно готовиться к занятиям, зубрить заклинания и читать книги. Чем хороша студенческая жизнь, так это тем, что все свободное время можно посвятить учебе, не отвлекаясь на всякие дела в роде любви или исследований нового мира.

Разумеется, пока Корвин меня нацеловывал, я не отвечала ему – я была занята размышлениями о завтраке и несправедливости этого мира, а когда он все же оторвался от моих губ, я произнесла:

– С добрым утром, похититель моих поцелуев, – как можно добрее произнесла я и залепила ему звонкую пощечину. – Я вообще-то иду завтракать!

Я вывернулась из кольца замерших мужских рук, и поспешила в столовую, опасаясь, что какой-нибудь очередной мужчина нападет на меня из-за угла и будет вытворять всякое, к чему я не была готова, потому что не позавтракала и не выпила свой утренний кофе.

– Кофе! – шлепнула я поднос прямо возле раздачи. – Сыр, кашу и три кусочка хлеба!

Подавальщица, видя мой настрой, молча все разложила и подвинула в мою сторону. Затем она вдруг улыбнулась, и произнесла:

– Приятного аппетита, госпожа. Доброе утро, профессор, – за моей спиной стоял Корвин собственной персоной и на его левой щеке алела моя пятерня.

– Знаешь, что я люблю больше всего в женщинах? – хищно раздувая ноздри, поинтересовался заместитель ректора Академии магии. Я нервно сглотнула, подхватила свой поднос, и, не отвечая на вопрос, отправилась к первому попавшемуся столу. Корвин задержался, заказывая завтрак, а затем мучительно медленными шагами подошел к моему столу и уселся напротив.

– Так вот, Вера, – продолжил он, как ни в чем не бывало. – Я люблю строптивых, отчаянных и знающих себе цену женщин. А ты, моя дорогая, сочетаешь в себе все эти черты.

Мои глаза закрылись сами собой, и внутренний подсчет до десяти включился автоматически.

– Я планирую жениться на тебе. Ты хороша собой, умна, обладаешь магией, и у тебя сложный характер, не то, что у этих молодых адепток. Разумеется, я не думал, что наши отношения будут развиваться столь интенсивно, но, раз все к этому идет, – и Корвин под моим удивленным взглядом жестом фокусника вытащил из кармана своих штанов красную бархатную коробочку, раскрыл ее и протянул мне. – Это тебе, Вера. Ты будешь моей женой.

– Очень интересное предложение, – согласилась я, отправляя первую ложку каши себе в рот. – Но есть проблема. Теперь у меня есть много времени для самой себя, и очень много свободного места в моей постели. Я не хочу захламлять свою жизнь первым попавшимся предложением.

Я ела кашу, не поднимая взгляда. Вот раздался хлопок бархатной коробочки, вот шорох, который, вероятно, означал, что Корвин положил коробочку себе в карман.

– Это было первое мое предложение, – наконец проговорил Корвин. – И я не откажусь от тебя. Приятного аппетита.

Несмотря на это категоричное заявление, я не поперхнулась, и продолжила завтракать, не поднимая глаз на Корвина. Такая самоуверенность удивила меня, но не обескуражила. Встречала я таких мужчин. Они много говорят, ставят условия, а на деле ничего не происходит. Корвин, будто бы ничего не происходило, также продолжил завтракать. Быть может, со стороны мы выглядели совсем обычно: профессор и студентка, но на самом деле между нами вспыхивали искры, и казалось, что напряжение прямо-таки висело в воздухе.

– Первым занятием у тебя стоит Теория Магии, – подал голос Корвин, подвигая к себе чашку с кофе. – Ты занимаешься с пятым курсом.

– С пятым? – удивилась я. – Я же ничего не понимаю в магии.

– Твой уровень магии достаточно развит, – ответил заместитель ректора.

– Откуда ты можешь знать?

– Не зря же именно я привел тебя в наш мир. Я хорошо чувствую магию и ее уровень, практически также точно, как и определяющий артефакт. С младшими адептами тебе совершенно нечего делать. Они изучают простые вещи, которые тебе будут неинтересны.

– Почему ты так в этом уверен?

– Они изучают почему идет дождь, и как происходит извержение вулкана, – Корвин подпер подбородок рукой. – Какой правитель завоевал какую страну, и династии Везельхайна. Судя по тому, какие книги ты взяла в библиотеке и у букиниста, ты и сама скоро все узнаешь без нудных лекций. Пятый же курс даст тебе много практики. Собственно, только на пятом курсе и изучают, как действительно нужно пользоваться магией.

– Чем же занимаются студенты на предыдущих курсах? – его объяснение поразило меня. Я-то думала, что у меня много времени в Академии – целых пять лет, чтобы устроиться в мире, понять все нюансы, изучить информацию. Оказалось же, что у меня не больше полугода, чтобы узнать, для чего я попала в Везельхайн, и что за ингредиент так нужен этому миру.

– Учатся быть магами, – исчерпывающе ответил Корвин. – Но ты уже умеешь быть магом, нужно просто это вспомнить. Твоя магия внутри тебя была всего лишь заблокирована.

И тут я вспомнила про те два случая дежавю, которые испытывала вчера. Могли ли это быть моя магия?

Я так сильно задумалась, что совершенно пропустила момент, когда в столовую вошел Салли и увидел нас с Корвином вместе.

Он тут же посерьезнел, весь подобрался, словно перед боем. Интересно, с чего бы такая реакция?

Должно быть мой спутник увидел, что я куда-то очень внимательно смотрю, и тоже обернулся. Плечи его тут же напряглись.

Что же такое происходит между этими двумя?

– Я думаю, тебе пора идти за учебниками. Теория Магии проходит на четвертом этаже.

Корвин поднялся, подхватил наши подносы, словно это было само собой разумеющимся, и отнес их на специальный стол. Затем он подошел к Салли и что-то зашептал ему на ухо, близко склонившись к его плечу, отчего парень побагровел, а руки его сжались в кулаки.

Я следила за происходящей пантомимой, чувствуя себя в зрительном зале. Салли, казалось, был готов взорваться, и окатить возмущением всё окружающее его пространство. Корвин, стоявший с ним рядом, источал спокойствие, уверенность хищника, который играет с загнанной в угол добычей. Наконец, он отстранился, бросил на Салли еще один предостерегающий взгляд, и вышел из столовой.

Салли посмотрел на меня, а затем отвернулся. Со спины он выглядел жалко, но я не решилась подойти к нему.

Я отыскала стенд с расписанием, хоть Корвин и говорил, что первым занятием – Теория Магии. Стенд располагался на втором этаже, только в другом конце коридора от секретариата. Возле стенда никого не было, что меня несказанно обрадовало. Не хотелось сталкиваться ни с кем из студентов, испытывать на себе изучающие взгляды.

Забежав в свою комнату за учебниками, я подхватила их, сгребла в кулак ручки и карандаши, и, закрыв за собой дверь, побежала на четвертый этаж.

Аудитория уже была заполнена адептами. Пятый курс встретил меня настороженными взглядами, отчего я немного оробела. Среди лиц незнакомцев я увидела одно знакомое – Салли. Он был удивлен, увидев меня. Как он так быстро оказался в аудитории? Не стал завтракать?

В воздухе повисло любопытство, но оно быстро улетучилось, стоило мне занять первую, почему-то пустующую парту. Я глубоко вздохнула, словно перед прыжком в ледяную воду. Внутри меня просыпался азарт. Я обязательно со всем разберусь!

Дверь открылась, и следом вошла высокая широкоплечая женщина в синем костюме. Она напоминала богиню, до того она выглядела величественно. Женщина была одета строго, длинная узкая юбка скрывала колени, но при ходьбе они соблазнительно выглядывали.

– Доброе утро, адепты, – грудным голосом поприветствовала она. На ее носу сидели узкие очки, сквозь которые она окинула замершую и притихшую группу. – Я смотрю, у нас есть новенькие.

Её взгляд опустился на лист бумаги на столе. Женщина просмотрела написанное, и вновь подняла глаза.

– Итак, меня зовут Амелия Гроссмистейх. И я преподаю Теорию Магии, – она обвела аудиторию взглядом вновь, и в ее глазах читалось превосходство. – Хотелось бы вам напомнить, что магия – это не фокусы, не карточные трюки для услады недалеких умов. Магия – это симфония энергий, при помощи которой можно как создать, так и разрушить. Как и прежде, мы будем изучать заклинания, но на пятом курсе они будут сразу же отрабатываться на практике. Помимо Теории Магии, я буду вести у вас Тактику Боя.

Студенты возмущенно загудели.

– Знаю-знаю, – он выставила перед собой ладонь в защитном жесте. – Вы хотели бы видеть на Тактике Боя Корвина Рави, но в этом году он у вас ведет только Боевую Магию.

Студенты еще раз возмутились, но не успели они замолчать, как дверь аудитиории вновь отворилась, и в помещение стремительно влетел только что упомянутый профессор Рави.

– Прошу прощения, что задержался, Амелия. Надеюсь, вы еще не начали?

Преподавательница снисходительно наблюдала за Корвином, а затем кивком позволила продолжить.

– В этом году у пятого курса Теорию Магии, Тактику Боя и Боевую Магию веду я. Сожалею, Амелия.

Профессор Гроссмистейх выразительно подняла левую бровь и слегка скривилась.

– Интересное решение, – наконец прокомментировала она. – Чем же оно продиктовано?

– Приказ ректора, дорогая Амелия, – улыбнулся Корвин и развел руками в стороны. – Думаю, мы не будем это обсуждать прямо здесь.

Амелия какое-то время постояла, рассматривая заместителя ректора, а затем перевела взгляд на аудиторию.

– Что ж, – подытожила она. – Желаю продуктивного учебного года, студенты.

И покинула аудиторию, соблазнительно помахивая бедрами.

Все студенты, включая меня, проводили ее взглядом. Кто-то безразличным, а кто-то весьма заинтересованным.

– Кхм, – привлек к себе внимание Корвин. – Начнем, пожалуй.

Я внимательно слушала Корвина, старательно записывая все, что он говорил. Студенты тоже писали, задавали вопросы, хотя, мне казалось, что все рассказываемое профессором и так понятно и давно известно. В моем, уже бывшем, мире эти темы считались вымышленными и их изучение высмеивалось, а в этом мире, оказалось, что всё имеет значение.

Магическая энергия, ее происхождение, взаимодействие, способы использования – все это изучалось особенно тщательно, раскладывалось на составляющие. Самой важной деталью для меня казалось мысленное взаимодействие с окружающим миром, потому что я сама чаще всего так и общалась с тем, что было вокруг меня. Умение отделять ментальное тело от всего остального, общаясь с миром при помощи мыслей, чувств и эмоций.

Способности, как выяснилось, также были очень индивидуальны, и зависели прежде всего от объема магического источника и умением его использовать, активировать и направлять туда, куда необходимо.

В качестве домашней работы было задано изучить необходимый параграф в учебнике и выписать виды магический способностей.

После Теории Магии шла Боевая Магия, на которой Корвин разбил нас на группы по три-четыре человека, и учил «извлекать» свою магию из своего внутреннего источника, а также учил определять объем источника другого мага. Домашней работой стало то же, чем мы занимались на занятии.

На обед я приплелась усталая, осознавая, что впереди еще два таких же тяжелых занятия. Впереди были Мировые языки и История Магии. Конечно, на Историю Магии я очень хотела сходить. Теоретически, этот предмет был самым интересным. Я думала, что я узнаю больше, чем мне смогут рассказать книги.

Стоило мне устроиться за столом, составляя тарелки с подноса, как рядом приземлился студент, до этого момента мне незнакомый.

– Привет, – поздоровался он. – Меня зовут Кэл, мы с тобой на одном курсе. Ты не против пообедать вместе?

– Кэл, значит, – я окинула его взглядом и глубоко вздохнула. – Ну что ж, приятного аппетита.

Я погрузился в размышления о магии и о том, что сегодня изучали. По моим ощущениям я училась в институте очень давно, поэтому эти забытые ощущения усталости от знаний и пухнущей головы меня несколько обескураживали.

– Как тебя зовут? – подал голос Кэл. Все то время, пока я уминала обед, он рассматривал меня, откинувшись на стуле. Перед ним на подносе стояла тарелка с супом и чашка чая. Как-то маловато для взрослого парня.

– Вера, – ответила я, заправляя прядь волос за ухо. Наличие волос было очень необычным, и я все не могла привыкнуть к тому, что они периодически мне падают на лицо. – Ты учишься со мной на курсе общей магии, а какая твоя магия?

Кэл на мгновение задумался, видимо, взвешивая те слова, которые собирался сказать, словно на аптекарских весах.

– Моя магия – иллюзии, ткань обмана, сплетение миражей. Могу заставить тебя увидеть дракона в обычной вороне, дворец в хижине, или наоборот, превратить в прах драгоценные камни.

– Интересная магия, – удивилась я.

– Действительно, – согласился Кэл. – Всего несколько человек обладают подобной.

– Насколько же мало человек? – уточнила я.

– Скажем так, – Кэл, очевидно, не хотел раскрывать все карты сразу. – Я самый известный, – он усмехнулся. – Могу теперь и я спросить?

– Вопрос за вопрос, глаз за глаз? – усмехнулась я в ответ.

Кэл кивнул.

– Ты – путешественница, – слова прозвучали не как вопрос, а как утверждение, поэтому я тоже кивнула, соглашаясь. – Кто привел тебя в наш мир?

– То есть, вариант того, что я попала на Везельхайн сама – недопустим? – уточнила я, отхлебнув чаю из кружки.

– Бывали случаи, не отрицаю, но их можно по пальцам пересчитать, – ответил собеседник. – Обычно за каждым путешественником отправляется кто-то один.

– Корвин Рави, – ответила я на его вопрос. – Это имеет какое-то значение?

Кэл отрицательно махнул головой, и принялся за свой суп. За столом повисло молчание, которое нарушалось звяканьем столовых приборов. Когда мы закончили обед, составили посуду на поднос, парень снова подал голос:

– Интересно то, что ты, как я понимаю, до сих пор не знаешь своего предназначения. Рекомендую тебе ознакомиться со всей литературой, которая у тебя уже есть, чтобы двигаться с открытыми глазами на встречу своему будущему.

Я подхватила свой поднос, Кэл – свой. Парень пошел впереди меня, а я вдруг неловко подвернула ногу и едва не упала, но успела среагировать, поэтому упала всего лишь ложка с подноса. Пока я разбиралась со своим внезапно непослушным телом, Кэл словно растворился, оставив меня в недоумении осматривать зал.

Мировые языки и История Магии промелькнули, словно один миг. Когда я вываливалась из аудитории после последнего занятия, я думала, будто бы прошел всего лишь час или полтора, но за большими арочными окнами в коридоре уже вовсю темнели сумерки. Я удивленно прилипла к ближайшему окну. На площади перед Академией зажигались фонари в классическом стиле, которые я видела накануне еще при свете дня, а вечером, получается, даже не обратила на них внимания.

За стенами Академии вдалеке разгорались огни вечернего Везельбурга. Десять минут езды кэбом, и я могу оказаться там, среди вечерней жизни. Мерцающий хаос далеких фонарей манил, словно запретный плод, мне показалось, я даже ощутила вкус воздуха. Везельбург казался воплощением свободы, вечности и долгой жизни.

Я решительно побежала к себе в комнату, чтобы оставить там учебники с тетрадями. Потрачу пару часов, прогуляюсь по городу, как раз успею к ужину. Строгие стены Академии вдруг показались тюрьмой, и я скорее принялась снимать форму и переодеваться в джинсы, футболку и ветровку.

Мои шаги отражались эхом от стен коридора. Предвкушение прогулки пьянило, и я, опьяненная ею, неслась к выходу мимо студентов и преподавателей, которые расходились по своим комнатам. Несколько человек, уже в обычной одежде, также, как и я, спускались по лестнице вниз.

Вечерний воздух уже дышал прохладой и свежестью. Вырвавшись на улицу, я вдохнула полной грудью воздух, пропитанный ароматом приключений. Будто бы глоток свободы после долгого заточения, словно я впервые увидела небо и почувствовала ветер на лице.

Кэб мчал меня мимо домиков, которые также освещались фонарями. Я выпрыгнула на мостовую, ощущая себя не меньше, чем героиня романа, сбежавшая от судьбы, чтобы самой творить свою историю.

Город жил своей жизнью, кипел, бурлил, словно огромный котел, в котором варилась магическое зелье. Музыканты играли прямо на улице, выплескивая свою музыку на гуляющих людей.

Я шагнула на улицу и растворилась в толпе, словно капля в океане. Каждый прохожий казался мне интересным персонажем, у каждого, наверняка была своя магия, своя история. Я гуляла по улочкам, впитывая в себя атмосферу города, его покрытых завитушками фасадов, цветных стен и крыш, и дракончиков, которые были на каждом доме. Их-то я и заприметила в прошлый раз, но и подумать не могла, что они в городе повсюду.