Текст книги "Ветер Понимания"

Автор книги: Александра Мороз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

– Потому что сочтет опасной. Я понимаю, – почти ритуальной фразой в устах первой кайораны звучали эти слова.

– Она прошла больше половины.

– Алиаш, оставшиеся пути сложнее даются смертным, ты знаешь.

– Все в ее руках, – покачала головой Кариана.

– Да, – согласно кивнула Дэмиана. – Сыграть тебе, Кариана?

– Да, – ответила Первая богиня.

Дэмиана из воздуха достала скрипку и нежная мелодия, в которой слышна была боль, обволокла Облачный замок.

Совет Хранящих в полном составе стоял у входа в Пещеру Обретения. Магия этого странного места, где каждая из кайоран бывала лишь раз в жизни, была настолько сильна и своеобразна, что никто не мог ее объяснить. Правительницы Эйтара ждали, когда же появится очередная дочь Кленового леса, полностью обретшая свою суть. В каком только виде не появлялись перед ними только что прошедшие инициацию Совершеннолетия. Но все равно Хранящие очень удивились, когда из пещеры вышла белоснежная саблезубая тигрица. «Этого не может быть!» – билась мысль в головах сильнейших кайоран. Эта реакция была предсказуема, ведь только одна дочь понимания обладала подобной ипостасью… Первая кайорана.

– Обернись, Дэрисса кай Омэрис кор Эонел дир Таннет, – прошелестел голос Хранящей Тьмы. Старейшая кайорана в Совете первой взяла себя в руки.

Тигрица оскалилась. А через краткое мгновение (слишком малое!!) перед ними уже стояла невысокая девушка. Твердый взгляд темно-фиолетовых глаз с двойным вертикальным зрачком трудно было выдержать даже Хранящим. И вновь правительница Кленового леса не могли поверить своим глазам. Такого просто не могло быть! Потому что… не могло. Девушка тряхнула разноцветными волосами – радужная волна пощекотала загорелую шею.

– Какие силы признали тебя, дочь понимания? – придерживаясь традиций продолжила Тиалида разговор с понимающей боль.

– Свет. Ветер. Огонь. Вода. Земля… Жизнь, – выдохнула в ответ, ведомая не разумом, а силой кайорана.

Хранящие понимали… все. Сама природа обязывала их к этому, но… Слишком много стихий-покровительниц для кайораны это всегда единственный путь… путь к сумасшествию. Ведь чрезмерное понимание сводит с ума, куда сильнее чем его отсутствие.

– Желаешь ли ты познать свою судьбу, носящая истинное имя Дэмианара19? – в соответствующий момент вступила в беседу Хранящая Сумерки.

– Нет! – уже осмысленно ответила она, уверенно вскинув подбородок. Нет! Все что угодно, только не знания того, что будет!

– Ты сделала свой выбор! – хором откликнулись Хранящие.

Она низко поклонилась. В душе бушевала буря из силы и понимания, но Дэра чувствовала себя потерянной и не знала куда идти. Несмотря на все силы и мечущуюся в сознании тигрицу – она была пуста. Болезненно остро ощущалась каждая кайорана находящаяся в Эйтаре, и девушка не знала, как спрятаться от этих чувств. От всего этого раскалывалась голова. Дэра бесцельно и бездумно шла вперед. Не хотелось ни слышать, ни думать, ни чувствовать. Только забыться.

– Рисса! – окликнула ее Таэнили, бросаясь ей на шею.

Девушка покружила малышку на руках, пока та радостно повизгивала.

– А ты почему здесь? – строго спросила она свою диар.

– Маме некогда, – пожаловалась девочка, – а папа на ярмарке. Ску-учно, – протянула малышка.

– Понятно, – усмехнулась она, щуря глаза, чтобы не пугать малышку, – и куда ты хочешь пойти?

– Домой. На качели в саду! – дергая ее за волосы, провозгласила малышка.

Она спустила диар на землю, и девочка, взяв Дэру за руку, повела ее в сад. Малышка отлично сумела отвлечь ее от самоистязания. Все-таки положенное после инициации служение Эйтару было разумным, теперь Дэрисса это осознавала. Вряд ли ее стоило выпускать за границу Кленового леса до того момента, как она сможет спокойно контролировать плещущуюся в крови силу.

Ворота пропустили их внутрь, стоило лишь малышке приложить ручку к металлу. Солнце было еще высоко, оно бегало по мощеным камнем тропинкам, пряталось среди кленовой листвы, целовало в макушки людей и нелюдей. Она с удивлением поняла, что может получать из солнечных лучей силу, стоит только настроиться… почувствовать разлитое вокруг счастье, понятье его. Это же так просто… но не для нее.

– Идем в сад, – потянула ее заруку маленькая диар. – Идем. Догоняй.

Таэнили побежала, весело смеясь. И это веселье заразило ее тоже. Дэра побежала следом за девочкой. Она догнала маленькую диар только на полянке, посреди которой были веревочные качели.

– Попалась! – подкинув малышку в воздух, проговорила Дэрисса.

Но девочка не смеялась больше, она стала поразительно серьезной и собранной. Ничего не понимая старшая кайорана опустила диар на землю и внимательно посмотрела ей в лицо. На удивление, Таэнили словно не заметила изменений в ее взгляде.

– Ты будешь моей тхаар'эн22! – бесцветным неживым голосом заявила девочка.

Вот так! Она застыла, пытаясь осознать и принять услышанное только что. Это требование – признание, что она лучшая в роду, что она вне подозрений. Но… Боги, как же больно знать, что ты должна воспитать девочку, которой не суждено жить. Что ее судьба стать убийцей и умереть самой! Зачем?! Почему именно Таэнили?! Разве мало платила семья Эонел смертями своих дочерей? И отказаться нельзя…

Так хотелось кричать от боли. Просить у богов помилования, для Таэнили. Если им так нужна чья-то жизнь, Дэра готова была с радостью отдать свою. Омэрис. Теперь Таэнили… Не слишком ли много требований? Почему ее любимые должны умирать? Почему?

– Как думаешь, она справится? – ей было до странности непривычно видеть Кариану такой взволнованной.

– У нее есть шанс, Алиаш, – пожала плечами первая кайорана, хотя тоже почему-то переживала за Дэмианару. Удачное же имя досталось девушке, ничего не скажешь! Искупающая боль, почти под стать ее собственному – Вознаграждение за боль. Они слишком похожи – это, скорее всего, плохо кончится… для девушки.

– Альса! – ворвалась она в кабинет тетки.

– Что случилось? – встревожено откликнулась кайорана, изучая новую внешность своей племянницы.

– Таэнили приказала мне стать ее тхаар'эн, – выдохнула она.

– Не-е-ет! – от ее крика задрожали стены, посыпались стекла в окнах. Потухли вмиг все свечи. Столько отчаяния было в нем. Чье горе может быть больше, чем матери теряющей своего ребенка? Только ребенка, потерявшего мать… – Ты сообщила Совету? – взяла себя в руки через несколько минут глава рода Таннет.

– Нет, – отрицательно мотнула головой Дэра. – Только тебе.

– Хорошо. Совету я сообщу сама. Жаль, что тебя так долго не было в Эйтаре…

– Да, – кивнула она, так и не решаясь сесть. – Я вряд ли смогу помочь в поисках "крысы" в нашем роду.

– Найдем! – решительно заявила она. – Найдем! А ты учи ее, – обреченно выдохнула Альса, состарившаяся за эти минуты сильнее, чем за пару последних веков.

Комок был в горле. Так страшно, отчаянно страшно. Дэре больше не хотелось видеть, как жизнерадостная малышка становится бездушной. Разве так можно? Две жизни! Забрать не только виновного, но и невинную душу. Как она понимала чувства Альсы, ей тоже хотелось выть от отчаяния, скулить от боли, разрывающей сердце. Почти так же болело сердце, когда она пришла в себя и поняла, что матери больше нет. Вновь на осколки разлетелась душа.

– Наконец-то закончили, – улыбнулась Хранящая Сумерек, стирая капельки выступившего на лбу пота. Последняя из кайоран все же выбрала знать, и ей пришлось в очередной раз стать проводником этого знания.

– Молодцы, девочки, – похвалила свой "выводок" старшая из них. Тьма в ее глазах плясала, но это был танец сожаления. К счастью, никто из ее подруг не мог этого видеть.

– Ага, молодцы. Пойдемте отдыхать что ли, – усмехнулась Райта Шайс, огневица23.

Они отправились во Дворец Сил. Хранящие настолько привыкли работать и проводить время вместе, что зачастую проводили и вечера в полном составе. Вот и сегодня, после традиционной осенней инициации, они вместе сидели в гостиной и, наслаждаясь игрой Алианы Юоли, отдыхали после трудов праведных.

– Ты хотела нам что-то сказать, Юдана? – спросила Тиалида у Хранящей Сумерки.

– Да, – невесело усмехнулась провидица. – Вы ведь все понимаете сами. Я скоро сорвусь…

– Нет! – одновременно соврали одиннадцать кайоран.

– Знаете, конечно, – Юдана смеялась. И смех этот был совершенно безумным. – Больше одной чистой сумеряница в Эйтаре не бывает. А сегодня… – ее голос все же оборвался.

– Юдана, – Хранящая от рода Таннет обняла подругу, стараясь забрать ее боль.

– Я давно знала, предчувствовала, – проговорила Хранящая Сумерки. – Уже не обидно… почти. Только страшно… немного.

– Простите! – без стука влетела в гостиную глава рода Таннет.

– Прощаем, Альса. Проходи, я давно ожидала твое появление, – ответила ей Юдана. – Расскажи, что случилось. Мне давно интересно, что может заставить тебя так нарушить этикет.

– Прошу еще раз простить меня! – поклонилась своим властительницам Альса кай Сейрита. – Моя младшая, Таэнили, сегодня просила Дэриссу кай Омэрис, мою племянницу, стать ее тхаар'эн…

– Это точно?! – воскликнула Хранящая Свет.

– К сожалению, да, – кратко ответила кайорана.

– Предательство Эйтара – это серьезно. У тебя есть подозреваемые, Альса?

– Нет, – расписываясь в своей слабости, ответила она.

– Ты не виновата. Мы тоже начнем поиски, обещаю. Но, сама понимаешь, никто, я повторяю, никто не должен знать об этом! – напутствовала ее Тиалида.

– Понимаю, – кивнула Альса.

– Иди уже домой, к дочери, – наставительно посоветовала Юдана. – Так будет лучше.

– Спасибо, – искренне поблагодарила Совет кайорана и покинула гостиную, в которую так бессовестно ворвалась.

Альса медленно брела по осеннему Лесу под тихий шорох-шепот Малахитовых кленов деревьев. Предательница?! Где искать в ее роду предательницу?! Она не знала! И это было страшно. Еще страшнее то, что одна из дочерей Эйтара, дочерей понимания, смогла решиться на то, чтобы предать свое предназначение. Магия, музыка, понимание – это их суть, основа существования. Но, как и у всех рас, у кайоран есть свой долг перед богами, перед миром. Дочерям понимания досталось хранить Магию, как дриадам – природу, а ар-эль – знания. Три расы – служителей, три расы живущих в зачарованных местах. Три расы, которым дано чуточку больше, чем другим, но и спрос с них соответствующий.

Кто мог задумать предать саму Магию? Альса терялась в догадках. Быть голословной обвинительницей ей не хотелось, а не быть… Как не потерять дочь, если все зайдет так далеко? И как назло именно на ее дитя пал слепой рок, который определяет ту, что будет карать, не ведая пощады ни себе, ни предательнице!

А если кто в роду узнает?! Это же пересуды, подозрения, обвинения и интриги. А их итак не много осталось, тех, кто понимает боль. Род Таннет сильно пострадал в войне Последнего Бога, да так за четыре столетия толком в себя и не пришел. Это сейчас в семье Эонел аж четыре кайораны, а после войны было лишь две. Она и Омэрис. Но сестра погибла, оставив вместо себя на этом свете дочь, такую непохожую и одновременно похожую на себя. В других семьях полегче с численностью, но и эти семьи большими назвать нельзя никак. Она шла и думала о том, что надо будет что-то делать со всем этим.

Дэра-Дэра! Как же мало на самом деле она знает о дочери своей сестры. Дэрисса – "Сказка ветра" или "Сказание для ветра". Обычное в общем-то для их семьи имя. Славная была девчушка, пока Омэрис не погибла. А ведь Дэра тогда еще не прошла первой инициации, а значит, должна была умереть вслед за матерью. Это было обычной практикой для кайоран, если мать погибает до первой инициации силы дочери, то гибнут обе. А тут все было не так, но почему?

Альса помнила те дни даже слишком отчетливо, что доставляло душе немало боли. Собственное бессилие, скорбь по сестре и полное непонимание происходящего. Это было самым странным. В том, почему малышка находится в коме, но жива, не могли разобраться даже кайораны рода Кинтан, да и Тарин тоже. Ни Сумерки, ни Смерть не желали прояснять ситуацию. Она тогда круглыми сутками сидела подле кровати малышки и осторожно подпитывала ее силой, на что-то надеясь. Наверное, на чудо. И чудо произошло. Практически через две недели после смерти Омэрис в Эйтар были доставлены ее вещи: оружие, несколько амулетов и парные браслеты-змейки. У кайоран нет могил, поэтому на память о себе большинство из них оставляют либо оружие, либо музыкальный инструмент. После Омэрис осталось оружие, хотя она была прекрасным талантливым бардом.

– Ну, что малышка? – как всегда в пустоту спросила Альса, гладя по белоснежным волосам Дэру. Кайоране было невыносимо видеть то, как потихоньку угасает маленькая дочь ее сестры! Но ничего поделать она все равно не могла. – Вот вещи Омэрис. Я оставлю их пока у тебя на тумбочке, вот тут, рядом с кроватью, – все так же продолжала говорить с Дэрой, не ожидая ответа, Альса.

– До завтра, малышка. Пусть ночь поет тебе сладкие песни, – пожелала девочке кайорана и, поцеловав ее в лоб, осторожно вышла из комнаты. Слезы тихо бежали по лицу Альсы, оставляя соленые дорожки на коже.

А на следующий день Дэра пришла в себя, поставив на уши почти весь Эйтар. Дэрисса кай Омэрис совершила невероятное – она выжила, вопреки природе, вопреки судьбе. И только Альса заметила, что на запястьях малышки угнездились браслеты-змейки, слабо, но постоянно поддерживая Дэру силой. Альса ничего не сказала тогда другим, предпочтя пока оставить все в тайне… А через два тайра Дэрисса прошла первую инициацию силы и покинула Эйтар на долгих девять тан.

И вот теперь она вернулась, вернулась, чтобы пройти вторую инициацию, чтобы исполнить свой долг перед Эйтаром. Решительная, целеустремленная и закрытая в самой себе Дэра была понятна Альсе, которая все же чувствовала себя виноватой перед ней за все. Например за то, что так и не решилась рискнуть и заменить девочке мать, за то, что позволила жить так, как той хочется и не возвращаться на летние каникулы в Эйтар. Возможно, сделай она все это, Дэра не была бы ей настолько чужой. Точнее не казалась бы. Родство билось в крови, плясало отблесками стихий в силе. Но… можно ли доверить ей самое ценное, что у нее сейчас есть? Нет, такого вопроса вообще не стоит. Судьба уже вверила Таэнили в руки Дэриссы кай Омэрис, а ей осталось только молиться и искать предательницу. Она найдет ту, что решила предать Магию, предать свой долг, и доставит ее к Хранящим, чтобы ее малышке не пришлось никогда вступать в киор… Альса не собиралась терять свою младшую дочь!

За всеми этими событиями время прошло незаметно для кайоран рода Таннет. Вот и закончилась Осенняя Ярмарка, и наступил день ее закрытия. День магии в Кленовом Лесу, день ради которого многие и приезжают в Эйтар, чтобы насладиться красотой и чудом, рождаемыми кайоранами.

Люди, ар-эль, ниа-эль, даже гномы и орки, не говоря уж о кайоранах, спешили в этот день на главную площадь Кленового Леса, чтобы увидеть все собственными глазами, чтобы услышать, как поет магия. Все они собирались перед Дворцом Сил, некогда рожденный миром и песней первой кайораны. Говорят, что никто больше из дочерей понимания не осмеливался так использовать магию музыки, считая, себя недостойными, недостаточно умелыми в этом деле.

Так вот, Дворец Сил был настоящим чудом Эйтара. Он платиновой полукороной возвышался на восточной стороне главной площади, так что каждый вечер он весь сиял в лучах заходящего солнца. Многие специально приезжали в Кленовый лес, чтобы полюбоваться на красоту дворца во время заката и на представление, которое ежегодно закрывало осеннюю ярмарку. И это было вполне понятно, ведь ничего подобного не было нигде в Кариане!

В последний день Лунного Пути после тайра Воина к закату все дочери понимания собирались на главной площади Эйтара. Совет Хранящих, а так же оркестр и большой хор, занимали места на центральном балконе дворца. Именно оттуда и начиналась литься пронзительная, затрагивающая души музыка, которую подхватывали все кайораны. Казалось, поет весь лес. Ощущение причастности было настолько сильно, что многие вкусив его однажды, обязательно возвращались в Эйтар, чтобы почувствовать это вновь.

А пока шумели перед дворцом приехавшие на ярмарку люди и нелюди. Они переговаривались, ожидая, когда же начнется представление. Полукругом стояли зрители, не решаясь подойти к кострам, не говоря уж про дворец. Три огромных костра, что веками горели на главной площади, сейчас как и всегда завораживали приезжих и самих кайоран. Пламя в них танцевало пока под едва слышимую музыку, а рядом с каждым из них стояла огневица. Каждая из огненных кайоран была одета в легкие белоснежные шелковые одежды, а кроваво-красные волосы их были распущены и свободно развивались под неощутимыми порывами ветра.

Зазвучали первые пронзительно-острые, вскрывающие самый потаенные участки душ, ноты, и затихли голоса гостей Кленового леса, зато зазвенели голоса кайоран. Шагнули в костры три огневицы – ахнули зрители. А кайораны, будто ничего не чувствуя, начали танец в огне. Свершалось таинство – заряжались порталы, которые будут работать целый год до следующего праздника. Всюду царили музыка и магия, завораживали они всех вокруг. Транс поглотил всех людей и нелюдей, лишь главы родов в этот момент воспринимали мир с болезненной четкостью. На этих кайоран ложилась обязанность по защите Кленового леса во время этого ритуала. Почти вся сила рода в этот момент сосредотачивалась в их руках, и вряд ли кто-то кроме богов мог бы противопоставить им что-то.

Голоса поющих взлетали и падали, кружили, завораживали, уводили вдаль. Рисовала музыка яркие картины, показывала чистые образы, рассказывала о боли и победах, радости и печали. Так было, так будет… всегда.

В Озерный край они добрались на удивление быстро и спокойно. Шел пятый день тайра Странника, а он уже оказался свободен, как ветер в поле. Что вновь заставило Сариэля задуматься над тем, чем же теперь заняться и куда отправиться. Выбор то был огромен, но, к сожалению, он знал, как поступить должно. И этого хватало, чтобы злиться на судьбу и отца. А еще на себя, конечно же. Сар ведь уже принял решение, только себе никак не желал сознаваться.

Труднее всего было направить коня в сторону Серебряного Леса, а не свернуть "куда глаза глядят". Но он справился, конечно, потому что был должен справиться с собой. Сар зло выругался сквозь зубы, представив, как глупо будет выглядеть, когда вернется. Смирение не было сильно стороной его натуры, впрочем, это наследственное.

Версты сами ложились под копыта его коня, будто бы желали поскорее вернуть его в Лес. Ветер бил в лицо. Дышалось на удивление легко, словно решившись, он сбросил огромный груз с плеч. С другой стороны, немного давило то, что времени было немного, ведь уже в начале следующего тайра в столицу должно было пожаловать посольство ти-ар-эль. И его невеста вместе с ними. Подумать только, уже почти год прошел! Он не жалел о прошедшем времени. Не о чем было жалеть. Да и не зачем?

Вечер, степенно опустившийся на мир, принес с собой порывистый пахнущий осенью ветер и большую вальяжную тучу, которая медленно наползала на стремительно темнеющий небосвод, скрывала Луны от глаз. Пора было поискать место для ночлега. Он знал прекрасно, что поблизости нет ни деревень, ни постоялых дворов, так что ночь ему предстояло провести под открытым небом, хотел того Сар или нет. С другой стороны, кормить клопов тоже не хотелось.

Его внимание привлек костерок, весело горящий на небольшой полянке у опушки леса. Ар-эль направил коня в ту сторону, все ж в компании вечер пройдет веселее. И костра обнаружились девушка и стреноженная лошадь. Ти-ар-эль внимательно посмотрела на него, прежде чем поднялась и разомкнула защитный контур. Сариэль спешился, подошел поближе, ведя коня в поводу.

– Пусть огонь будет ласков к тебе, путник, – поклонилась она, но смотрела все еще настороженно. Традиционно приветствие в устах магички было почти предостерегающим.

– Твоему огню не за что держать на меня злость, – он отвесил полный поклон, рассматривая девушку.

Магичка была невысокой, едва ли на треть пяди выше Омэрис, тонкая фигура и узкое лицо, делали ее образ обманчиво хрупким. Но ар-эль прекрасно видел, что незнакомка и без магии на многое способна. Движения ее были легки и стремительны, да к тому же она была явно гибкой и хлесткой, как ивовый прут. Ти-ар-эль наблюдала за ним темными, почти черными, глазами. Лицо, осанка и умение себя вести выдавали в ней представительницу аристократии, да и чужой крови в ней явно было совсем немного – всего-то и хватило на магический дар и волосы. Волосы у нее, надо добавить, были действительно удивительными. Длинные по бедра распущенные кудри (неужели ей с ними удобно?!) струились по плечам и спине темным шелковым водопадом, так и маня прикоснуться к ним, почувствовать их тяжесть и гладкость в собственных пальцах.

– Сар, – представился он.

– Ниадира, – качнув головой, ответила ему девушка. – Проходи уж к костру, мне надо успеть полог поставить до начала дождя.

– Спасибо! – поймал он себя за совершенно глупой улыбкой.

Вечер обещал быть интересным, так почему бы не воспользоваться его щедрым подарком и не провести время в компании красивой ти-ар-эль за приятной беседой, а может, оживленным спором. Сар довольно быстро обиходил собственного коня, так что к тому моменту, как зарядил дождь, они уже пили горячий чай из лесных трав и ели пироги, которые он так предусмотрительно прикупил в дорогу. Легко было на душе, и думать ни о чем не хотелось. Потом все, потом. А пока просто с удовольствием слушать, как говорит Ниадира, как смеется или молчит. Просто наслаждаться жизнью. Это ведь так просто.

Альса как всегда проводила время в собственном кабинете за работой. Бумаги накапливались просто с пугающей скоростью, но взяться за дело с чистой головой у нее не получалось. Все мысли кайораны были заняты поиском решения, способного помочь младшей дочери. Альса не желала смириться с предстоящей потерей, а это означало, что женщина должна найти предательницу до того, как будет поздно.

– Матушка! – ворвалась к ней Асира. Черные волосы, отороченные белоснежными прядями челки, в художественном беспорядке облепили раскрасневшиеся щеки. Дочь бросилась к ней на шею, обняла. – Что случилось? Я ничего не поняла!

– Здравствуй, Аси. Рада тебя видеть, но ты присядь – разговор будет долгим.

Ее старшая дочь пахла конским потом и дождем, что уже несколько дней старательно поил землю на всем Анитане. Судя по лихорадочному блеску глаз, по разрумянившимся щекам – Асира только, что появилась в Эйтаре. Быстро. Она ждала ее дней через пять. Значит, дочь воспользовалась порталом, который терпеть не могла! И все ради нее. Приятно.

– Ты знаешь о традиции Тхаар'рел.

– Род платит по своим счетам, – ответила ей дочь, назвав вольный перевод традиции – К чему это?

– Таэнили, – голос кайораны дрогнул, – выбрала себе тхаар'эн.

– Когда? – глаза ее дочери стали блестеть еще ярче. Боги, неужели она готова на все ради младшей сестры?! Какая радость!

– Две девятки дней, – отозвалась глава рода Таннет, стараясь не выпустить в мир, давящее ее отчаяние.

– Кого подозреваешь? – Асира была непривычно собрана, словно гончая, готовая вот-вот взять след.

– Всех! Я не знаю, что и делать. Ищу, а никого не могу найти, – пожаловалась Альса. Тяжело вздохнула и заставила себя расправить плечи. – Хорошо, что ты вернулась.

– Разве я могла поступить иначе? – в попытке ободрить дочь взяла ее за руку.

– Спасибо, Аси, ты мне так нужна! Я вообще больше не могу так! Устала… и боюсь, – призналась она дочери.

– Все образуется, – пообещала ей Асира.

Они еще долго говорили обо всем. И Асира предложила, что поищет предателя за пределами Эйтара… Разумное совершенно предложение, но отпустить старшую дочь сейчас было очень трудно. Главе рода Таннет понадобилось все ее мужество и самообладание, когда она прощалась со старшей дочерью на следующий день. Дочь не стала терять времени, сразу же отправившись на поиски. И Альса была ей бесконечно благодарна за это.

Сариэль шел по дворцовым коридорам, нацепив на лицо маску безразличия, думая о том, что он все-таки идиот. Вольной жизни ему хотелось, самому выбирать и любить! И что теперь? Головой об стену или шеей в петлю? Теперь, когда у него была женщина, ради которой можно пойти на все… Но был по-прежнему долг перед народом. Он помнил это и тогда, когда прощался с Ниадирой, когда в последний раз целовал губы, касался темных волос. Странно, но ти-ар-эль не пыталась его остановить, напротив, он видел в глазах женщины такую же неизбывную тоску.

Переплетались меж собой солнечные лучи, проникающие в коридоры сквозь высокие расписные окна. Они танцевали с порожденными ими же тенями, рисовали новые узоры на безупречных мраморных полах. Светло и безжизненно было во дворце. Давящпя тишина лишь усиливала это ощущение.

– Вернулся? – в голосе отца не слышно злости, только усталость. Сар давно его заметил, но не хотел обращать внимания, чтобы не давать повода для разговора.

– Да, – безразлично кивнул он.

– Мы хорошо тебя воспитали, – и вновь тоска. Он наконец-то посмотрел на отца. Темные круги под светло-серыми глазами Князя стали еще ярче, Сариэль никогда не видел отца таким усталым и… старым.

– К чему все это? – он не злится, просто спрашивает. Действительно, к чему этот ненужный совершенно разговор. Тем более здесь.

– Выпьешь со мной?

– Это приказ? – тут же взъерошился Сариэль.

– Просьба, – пояснил князь, отрицательно качнув головой.

– Тогда, пожалуй, да.

– Женитьба – это не приговор, – пытался отвлечь его от мыслей отец, когда они уже изрядно набрались.

А в ответ нервный смех. Не приговор, как же! Но если думать, постоянно думать о ней, то можно сойти с ума. Безумие, чем не повод скрыться от этого мира? Только… как найти потом Ниадиру, как не потерять ее, если готов потерять себя?

– Не стоит говорить об этом, отец, – потребовал он, на просьбы сил просто не осталось. – Давай просто выпьем еще.

Вечер набрасывал свою сеть на Эйтар, сгущал сумерки, укутывал клены подступающей тьмой. Скоро отгорит закат, уйдет на ночной покой солнце, оставив мир на попечения Лун. Она подняла голову и долго смотрела на темнеющее небо, на все ярче проявляющиеся Луны. Красиво, завораживающе красиво. Как давно, она не позволяла себе просто наслаждаться красотой, потому что стоит увидеть, что-то подобное, как в голову лезут совсем не нужные мысли. Дэра мысленно выругалась и, послав все в бездну, все же зашагала к дому.

Дождь начался неожиданно. Тихо шуршали листья по ударами скрывающихся с небес капель воды, поскрипывал мокрый камень дорожек в саду под ногами кайораны. Дэра остановилась, вновь подняла лицо к небу, позволяя дождь заливать глаза, потому что так было не видно ее слез. Холодные капли скатывались по волосам и залезали за шиворот, неприятно холодили кожу. Скоро девушка промокла до нитки и изрядно продрогла, да и слезы наконец-то высохли. Кайорана прибавила шагу, чтобы поскорее оказаться дома, в тепле.

"И кто меня тянул пользоваться главным входом?! – возмущенно спрашивала себя кайорана. – Потерпела бы немного и зашла с черного, не стояла бы сейчас тут, изображая мокрый памятник самой себе!" Таэнили каким-то чутьем почувствовала ее приближение и вышла встречать, хотя Дэра итак не прошла бы мимо. Маленькая Диар ловко изловила ее за холодную руку и безапелляционно заявила:

– Идем греться! У нас с папой камин горит.

Дэра прошептала короткое заклятье, и одежда тут же высохла, но кайорану продолжало колотить от холода – все-таки осенние дожди теплыми не бывают даже в Кленовом лесу. А жаль.

– Приветствую вас, Раэдир, – поклонилась она ар-элю, сидящему в кресле у камина.

– Вечер добрый, Дэрисса, – улыбнулся мужчина ей в ответ. – Посидишь с нами, Альса как всегда вся в делах? – развел он руками, словно прося прощения за занятость супругу.

– Конечно посидит, – ответила за нее диар, – ты ведь обещал сказку, папа, и Риссе тоже интересно!

Дэра кивнула, подтверждая слова малышки, хотя куда с большим бы рвением и удовольствием она бы заглянула на кухню, а потом отправилась бы спать. Денек выдался не из легких: с утра она занималась с Таэнили правильным ведением ближнего боя, а после обеда уже сама училась, но теперь уже управлению собственной силой. Словом, устала Дэра настолько, что ничего уже кроме покоя не хотела.

– О чем тебе рассказать? – глубоким, чарующим голосом спросил Раэдир свою дочку, устроившуюся у него на коленях. Дэра, бросив короткий взгляд на эту идиллию, прикусила губу. Кайорана откровенно завидовала, но говорить что-то и портить всю гармонию не собиралась.

– Легенду появления жизни! – уверенно заявила малышка.

– Ты ее уже столько раз слышала, – мужчина улыбается девочке в белоснежную макушку, – попроси лучше Дэриссу рассказать ее, уверен, ты узнаешь много нового.

"Ну, вот! Опять не в то время не в том месте", – обреченно подумала кайорана, услышав предложение ар-эля. Эта легенда – ее больное место, как ни крути. Когда-то ее рассказывала ей мама, но рассказывала совершенно по-другому, не так, как звучит она в обычных семьях Эйтара.

– Правда, Рисса? – с надеждой посмотрела на нее маленькая диар, и от этой живости, которой не было и в помине во время их уроков, у Дэры защемило сердце, и она не смогла отказать ребенку.

– Да, солнышко, – кивнула она, удобнее устраиваясь в кресле и вытягивая ноги поближе к огню.

– Здорово! – заверещала малышка, хлопая в ладоши от радости.

– Ладно, слушай, – улыбнулась она. – Это случилось в мире, где живут лишь верховные боги, за тысячу лет до того, как Кариан проснулся, повинуясь воле Великой богини. Тогда дед всех богов Хэйорин, управляющий временем, возвращался к своему домашнему очагу из далеких странствий. В тот раз маленькая и самая любимая внучка его попросила взять ее с собой в следующее путешествие. Взгрустнулось великому Хэйорину, но ничего поделать он не мог – пришел срок и для Карианы обзавестись собственным миром.

Голос кайораны завораживал, лился словно музыка самой природы. Маленькая диар слушала свою наставницу, которая старше ее в роду, во все уши, подавшись вперед, не желая пропустить хотя бы звук из речи Дэриссы.

– И отправилась молодая богиня вместе с дедом бродить по мирам. Многое удалось ей повидать: и живые миры, принадлежащие другим богам, и мертвые заброшенные да покинутые, и еще не проснувшиеся, одинокие миры. Долго путешествовала она вместе с Хэйорином, прежде чем увидела мир, который не захотелось покидать. Кариан тогда еще спал, нежась в гулких объятиях первозданного хаоса. И тогда начала песнь свою Кариана, пробуждая к жизни материки и моря, горы и леса, степи и реки, болота и плоскогорья. Вслед за природой пробудились и дриады, дочери мира самого. Их домом стали Карие кущи.