Текст книги "Возвращение (СИ)"

Автор книги: Александра Лисина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 4

Охотники вернулись быстро: не успел Лакр вполголоса выругаться и возмутиться на Белкину глупость, как возле него снова материализовались три рослые тени. Просто возникли из пустоты, странно сверкнули одинаково потемневшими глазами и без промедления запрыгнули на колонны, где и замерли, настороженно поглядывая по сторонам.

Стрегон удивленно кашлянул, рассмотрев странные облегающие брони, укрывающие Охотников от горла до самых пяток и словно сотканные из сверкающей радужной чешуи. Кроме нее, на них не было больше ничего – ни поясов, ни курток, ни ножен, ни рубах. Только плотные перчатки из такой же чешуи, да крепкие сапоги, укрывающие уязвимые пальцы ног от ударов о камень. А еще – длинные, неимоверно острые, матово поблескивающие в темноте клинки из знаменитой эльфийской стали, на которых ненавязчиво светились Именные руны, красноречиво говорящие о том, что оружие было выковано по древнему, веками освященному ритуалу и специально для своих смертных хозяев.

Братья завистливо вздохнули, но никто из молчаливо застывшей троицы не обратил на них внимания: сойдясь спина к спине, Охотники настороженно таращились в темноту, будто перед нападением дикой хмеры. Пальцы на рукоятях заметно напряглись, под необычной броней плавно перекатывались крепкие мышцы... казалось, еще немного, и прорвут чешую насквозь. Лица у всех троих вдруг стали неподвижными, глаза – неприятно холодными, бесстрастными, тогда как взгляды – поистине страшными и почти мертвыми. Такими, какими, наверное, становились во время прогулок по Проклятому Лесу.

Они больше не смеялись, не веселились, предвкушая быструю победу. Крес с Тоссом не обменивались шуточками и не пытались подначить изумленных чужаков. Напротив, они заметно подобрались, превратившись в туго сжатые пружины, опасно прищурились. А Шир и вовсе походил на сошедшую с постамента статую древнего воителя. На миг Лакру даже показалось, что перед ним и не смертные вовсе, а дикие звери, настороженно замершие в ожидании заклятого врага.

Терг не сразу понял, почему вдруг со спины на него повеяло холодом. Инстинктивно отступил в сторону, краем глаза подметил какую-то смазанную тень, тут же пропавшую из вида, а потом заметно вздрогнул, потому что Охотники резко развернулись и слаженно качнулись вперед, одновременно вскидывая мечи в защитном жесте. После чего неуловимо быстро сорвались со своих мест, рассыпались. А затем заплясали на огромной высоте, работая руками с такой поразительной скоростью, что даже усиленные рунами глаза Братьев едва успевали за ними следить. В полной тишине вдруг зазвучали и запели эльфийские мечи, что-то гулко звякнуло, застонало от натуги. Кто-то с силой ударил по каменной тумбе, отчего несчастная протяжно загудела и прыснула во все стороны мелкой пылью...

Ланниэль, во все глаза уставившись на заметавшие на колоннах тени, зачарованно вздохнул.

– Белка...

И только тогда наемники осознали, что фигур впереди уже не три, а четыре. Только последняя была намного ниже, тоньше и гораздо стройнее остальнвых, а двигалась настолько стремительно, что, пока тесный круг не распался, за ней оказалось совершенно невозможно уследить.

Тирриниэль слабо улыбнулся, заметив, как восторженно замер рядом с ним Тор: Белка метнулась на противников с максимально возможной скоростью. Просто прыгнула из темноты, намереваясь уравнять шансы, столкнулась с одним, тут же отскочила, напав на другого, ударила третьего... почти на пределе сил, как они и просили... но мужчины были настороже и в последний момент все-таки сумели уклониться. Правда, для этого Кресу пришлось сигануть аж через две площадки, спасая дорогой доспех от царапин, а Тосс, оступившись, едва не слетел вниз, но, хвала всем богам, успел-таки уцепиться за крохотную выбоину в камне. После чего схватился за вовремя поданную братом руку и с его помощью уверенно выбрался на соседнюю тумбу. Шир же, оставшись в одиночестве, какое-то мгновение в одиночестве сдерживал неистовый напор маленькой Гончей, давая парням возможность опомниться, а потом тоже отступил, оставив ее в центре пустующего круга.

Бурно дыша, потирая бока и настороженно посматривая по сторонам, наемники цепко следили за противницей, ожидая любого подвоха. Белка же, крутанув родовые мечи, оглядела всех троих и удовлетворенно кивнула.

– Неплохо. Еще круг?

Охотники дружно кивнули.

Стрегон прикусил губу, когда разглядел ее во всей красе. А затем почти прокусил насквозь, стараясь не выдать собственного удивления, ошеломления и восхищения, потому что Белка... сейчас она действительно была хороша. Маленькая, удивительно ладная, невероятно соблазнительная в своем доспехе из самки черного питона. Который укрывал ее так же, как и Охотников, от шеи до самых лодыжек, не оставляя открытым ни единого участка кожи, но делал это так нескромно, так явно подчеркивал все достоинства ее дивной фигуры, что казалось просто невозможным признать, что природа когда-то смогла создать это совершенство. Однако Белка действительно была – по-кошачьи гибкая, грациозная, дикая. Поразительно сильная. С тонкой талией, умопомрачительной формы бедрами, изящными запястьями, идеальной линией груди и хищной улыбкой на ослепительно красивом лице...

Лакр сдавленно закашлялся, силясь не видеть изгибов ее ладного тела, но это было выше его сил: глаза сами поворачивались, жадно разглядывая ее еще и еще, сердце гулко застучало, а кровь разом отлила куда-то вниз. Ивер с Броном дружно охнули, Терг ошарашено вытаращил глаза. И даже невозмутимого Тороса неожиданно проняло – нелепо замерев на месте, он ошеломленно потряс головой, впервые испытав на себе силу чар двуликой Гончей.

Стрегон ожесточенно потер виски, тщетно пытаясь сбросить наваждение. С немалым трудом заставил себя стоять спокойно, затем благоразумно опустил взгляд, а потом незаметно покосился на Перворожденных.

Гм. Кажется, Бел не зря говорила, что эльфы реагируют на ее магию гораздо сильнее: у Картиса, несмотря на прошлый опыт, все равно округлились глаза, вспыхнули щеки и ненадолго прервалось дыхание; Ланниэль выглядел чуть лучше и не утратил над сбой контроля – слегка порозовел, задышал чуть чаще, однако вперед вместе со всеми не качнулся. Устоял. И даже глаза не отвел, хотя это явно могло бы помочь. Видимо, кровь Изиара действительно как-то справлялась с этой заразой. Отрезвляла. Сохраняла разум ясным и чистым даже в непосредственной близости от колонн. Не зря же Тиль, обладающий этой магией в гораздо большей степени, чем Лан, не поддался Белке абсолютно – по-прежнему смотрел на нее с мягкой отеческой улыбкой, с затаенной гордостью следя за каждым ее движением и просто наслаждаясь ее присутствием. Тогда как Тор вообще ничего не почувствовал, хотя это, разумеется, это не помешало ему восторженно подпрыгивать на месте и жадно следить за едва начавшейся схваткой.

Стрегон с тревогой покосился на застывших Охотников.

Интересно, а они? Насколько их беспокоит ее близость? Нам в десятке шагов нелегко оставаться спокойными, а им должно быть еще труднее. И зачем Белка рискнула их провоцировать?

Он быстро оглядел суровые лица мужчин, ища в них признаки знакомого и вполне простительного волнения, однако, как ни странно, Охотники были по-прежнему собраны, насторожены и очень внимательно следили за каждым вздохом маленькой Гончей. Причем, кажется, их совсем не волновали интригующие холмики на ее груди, не влекли с неодолимой силой стройные бедра. Они будто не замечали, насколько сильно манит скрытая в ней магия. И не испытывали лишних эмоций от нескромной мысли, что на ней, кроме доспеха, больше нет никакой одежды.

– Неплохо, – скупо повторила Белка, когда напряжение достигло апогея. – Пожалуй, можно усложнить вам задачу?

Шир, по-прежнему игнорируя ее откровенный наряд, вопросительно приподнял бровь. Мол, удивлена? Прошли мы твое испытание?

– Будем считать, что вы бросили мне вызов, – мило улыбнулась она, и у него внезапного понимания расширились глаза от: боги... так ВОТ ЧТО она выбрала настоящим Испытанием?!

Охотники успели только протестующе выдохнуть и дружно отшатнуться, как в следующий миг она исчезла из вида, и все опять изменилось: над полигоном взметнулась туча пыли, в ней промелькнуло несколько смазанных силуэтов, после чего снова раздался звон скрещиваемых клинков, чье-то тихое шипение и гулкий удар по камню.

Братья успели только изумленно моргнуть, как люди на колоннах снова превратились в смертоносный вихрь. Мгновением позже одна из мраморных опор странно дрогнула и опасно просела, еще две отчетливо зашатались, когда на них с силой упало крепкое тело. До ошалело вертящих головами наемников донесся глухой звук, будто мешок с песком рухнул на булыжную мостовую. А еще через пару мгновений из плотного пылевого облака с тихой руганью вылетел Крес. Тяжело ударившись о землю плечом, он ловко перекатился и, выронив один из мечей, припал на одно колено. Чуть позже в опасной близости от закашлявшегося воина зарылся в траву второй меч, едва не отрубив ему ступню. А миг спустя к нему присоединился и Тосс, у которого была неестественно вывернута левая рука, виднелся рваный разрыв в броне на правом боку и заметно побелело лицо.

Стрегон ошеломленно крякнул, силясь воспроизвести в уме краткие мгновения этого сумасшедшего боя. Кажется, Белка, оказавшись в меньшинстве, использовала старую, как мир, уловку – метнула ногой сухую пыль, которой там было видимо-невидимо. Затем совершила головокружительный прыжок, уверенно настигла сперва одного Охотника, молниеносным ударом вышибив его с тумбы. А затем – и второго, которого жестким захватом бросила на каменную площадку, опасно вывернув плечо, а потом и вовсе вышвырнула прочь. Причем, Тосс даже успел сделать встречное движение и, судя по всему, попытался ударить – быстро, уверенно, опасно. Однако Гончая, судя по раздавшемуся звону, смогла-таки уклониться, тогда как строптивому Охотнику едва не "повезло" уйти к праотцам: если бы удар пришелся чуть ниже и глубже, родовые клинки Белки пропороли бы его насквозь. А с такими ранами долго не живут даже эльфы. Хорошо, что она вовремя остановилась и всего лишь поранила кожу. Правда, морщится Тосс так, будто в вдогонку ему сломали пару ребер. Да и Крес выглядит не очень: такое впечатление, что рука у него все-таки вывихнута и...

Лакр зябко передернул плечами.

...похоже, раздроблена возле самой ключицы. В то время как оставшийся в одиночестве Шир юлой крутится на тумбах, отчаянно отстаивая свою честь вожака, которая повисла буквально на волоске. Невероятно, но Белка без особого труда теснила рослого соперника, вилась вокруг него, как кошка вокруг лакомой добычи. Зловеще улыбалась, без устали вертела клинками, демонстрируя не только завидную силу, но и редкую выносливость.

"Не хотел бы я быть на его месте, – машинально подумал Терг, следя за мечущимися по колоннам противниками. – Тут один раз оступись, и мигом станешь калекой. Стоит только проморгать прыжок или спутать расстояние, как или ноги переломаешь, или башкой в колонну врежешься".

"Точно, – мрачно согласился с ним Лакр, исподтишка наблюдая за неловко поднимающимися с земли братьями, у одного из которых левая рука повисла плетью и на скуле начал наливаться синевой огромный синяк, а по доспеху второго все быстрее бежали алые струйки. – За пару минут превратила здоровых мужиков в гарантированных калек, которым еще не один день придется восстанавливаться. И зачем? Какой в этом смысл?"

Тор дернулся было в сторону опекунов, пристально наблюдающих за отчаянно сопротивляющимся Широм, но Тирриниэль вовремя придержал мальчика за плечи. Не следует ему вмешиваться. Именно сейчас – не следует: кто знает, как у них принято? Раньше любое касание земли считалось безусловным проигрышем, но, может, ввиду брошенного вызова условия изменились? И, может, парни рискнут попытать счастья повторно, даже с такими серьезными ранами?

Стрегон молча покачал головой.

Потрясающе! Белка ни в чем не уступала могучему сопернику, который был заметно крупнее и тяжелее нее втрое! Более того, уверенно теснила его, заставляя уходить в глухую защиту, уворачиваться, отклоняться, пятиться и медленно сдавать позиции! Шир бился в полную силу! Видно же по глазам и по тому, как вздуваются под броней крепкие мышцы! Он совсем не сдерживает ударов! Бьется так, будто действительно собирается убить! Или же отчаянно защищает собственную жизнь! Если бы Белка не была так скора, непременно бы поранилась! А она пока даже не запыхалась! Не зря... ой, не зря эльфы относятся к ней с таким уважением. Не зря терпеливо сносят все насмешки и нападки. Не зря готовы кланяться в ножки! А то, что она творит со своими клинками, просто не поддается описанию! Она прямо играет, танцует с ними, заставляет тихо петь последнюю Песнь! Легко управляется, будто для них и была рождена! И как она фантастически быстра! Насколько уверенно держит равновесие даже там, где, казалось бы, ничто живое не уцепится за скользкий камень! У Шира уже волосы потемнели от пота, хотя они едва ли пять минут сражаются! Грудная клетка дергается, словно на последнем издыхании, все тело напряжено, как струна. Того и гляди, порвется... а Белка все еще бурлит нерастраченной силой. И теснит, теснит, теснит его к самому краю.

– Проклятье! – вдруг выдохнул Охотник. За мгновение до того, как Гончая вдруг резко оттолкнулась и совершила неимоверно быстрый прыжок. Он так же молниеносно пригнулся, пытаясь избежать неминуемого поражения. В последний миг сблокировал ее удар своими клинками. Молча выругался, когда Гончая с усмешкой отбила их прямо в полете, а затем с размаху ударила его ногами в грудину.

От могучего толчка Шир пошатнулся, тщетно стараясь сохранить равновесие. Взмахнул руками, опасно накренился... был бы простым человеком, уже надвое бы переломился, потому что сила ее ударов была сравнима с мощью боевого молота гномов... но он почти устоял. Почти выдержал. И справился бы до конца, сам, если бы Белка не добавила еще и коленом.

– Все, – обреченно опустил руки Тосс, следя за красивым полетом сорвавшегося с уступа вожака. И, хоть Шир в последний момент все же успел сгруппироваться, упал не плашмя, как мог бы, а приземлился точно на ноги, все равно – было ясно, что они проиграли. Снова бесславно уступили маленькой Гончей в ее праве считаться лучшей.

Не дожидаясь, пока Шир окончательно выпрямится, Белка обманчиво легким движением крутанулась в воздухе, перекувырнулась и ловко соскочила вниз. Ее глаза еще поблескивали опасными изумрудными искорками, но лицо было совершенно спокойным. Только в уголках губ притаилась невеселая усмешка, да брошенный на эльфов взгляд был весьма далек от торжествующего.

– Целы? – отрывисто спросила она, приблизившись к Охотникам.

Крес с Тоссом дружно кивнули.

– Что-то не похоже... поломала?

– Немного, – скривили губы братья, старательно прикрывая полученные раны. – Всего чуть-чуть. По сравнению с прошлым разом, конечно.

– Мне жаль. Хиш, поможешь?

На голос хозяйки из ближайших кустов выскользнула маленькая хмера и безропотно подняла умную морду, позволяя мягким рукам осторожно надавить на мешочек возле чувствительных ноздрей. Белка бережно подхватила две крупные капли "нектара", так же бережно отдала пострадавшим близнецам. Придирчиво проследила за тем, как они поспешно расстегивают крохотные заклепки на боках и старательно размазывают драгоценный эликсир по ранам, а потом благодарно погладила костяную холку.

– Спасибо, дорогая. Что бы мы без тебя делали?

Хиш польщено заурчала.

Шир, поморщившись, потер ушибленный бок и тряхнул головой, прогоняя разноцветные круги перед глазами.

– Бел, в следующий раз заранее предупреди насчет "вызова": я, пожалуй, сразу две брони надену. А на этих обормотов вовсе с десяток навешаю, чтобы не подставлялись.

– Да брось, – отмахнулась Гончая. – В прошлый раз они выбыли в первые же секунды, а тебя хватило минуты на три. Не больше. Несмотря на то, что про вызов не было и речи.

– Это было пять лет назад, – буркнул он, с усилием стаскивая с себя верхнюю часть доспеха. – И тогда мы не знали, чего от тебя ждать.

Она игриво приподняла бровь.

– Правда? Хочешь сказать, я зря потратила на вас свое время?

– Нет. Но в следующий раз все равно предупреди... – Шир неожиданно зашипел, неловко зацепив левый бок. На мгновение скривился, осторожно высвобождая срезанный под самое основание кожный лоскут. Просунул палец в обнаружившийся в доспехе порез и тяжко вздохнул: еще бы немного, и ему тоже пришлось бы просить помощи у Хиш.

Лакр неприлично присвистнул, рассмотрев причудливую карту кровоподтеков на теле Охотника: их неожиданно оказалось так много, будто Белка долго и упорно хлестала несчастного дубиной из черного палисандра! Да еще с редкой жестокостью! Удивительно, как он вообще дышал и спокойно двигался! Он даже не пикнул, когда Гончая рывком сдернула с него остатки чешуи и деловито прищелкнула языком, оглядев длинный порез. Да и остальные не спешат возмущаться ее жестокостью: знай, обмазываются светящимся "нектаром", попутно выясняя, кто, где и когда из них оступился!

Да они железные, что ли?!

– Ладно, – неожиданно улыбнулась Белка. – Вы действительно неплохо поработали. Я довольна. Крес, в следующий раз не подставляйся на разворотах. Тосс, прекращай оглядываться на брата – когда-нибудь у тебя может не хватить времени, чтобы прикрыть ему спину, и тогда вы погибнете оба. В отличие от вас, я пока контролирую силу ударов, так что не бойся, что ненароком кого-то убью или покалечу. Но вот наказать за подобную глупость – непременно накажу. Как сегодня. Надеюсь, ты понял?

– Да, Бел.

– Отлично. Через месяц-другой, пожалуй, можно будет повторить. Шир, ты как?

– Ничего. Два ребра сломано, руку отбил, на правую ногу какое-то время лучше не опираться... короче, на удивление, неплохо, – озадаченно отозвался Охотник, придирчиво изучая собственное тело. – Думал, не встану, а оно вон как. Даже хожу... гм, сам. Кажется, я еще на что-то гожусь?

– Не прибедняйся: не такой уж ты и старый, – хмыкнула Белка. – По крайней мере, по сравнению со мной. Хиш, помоги ему, ладно? Он мне будет нужен послезавтра живым и полностью здоровым.

Хмера, согласно рыкнув, без промедления скользнула к старому другу. Шир уверенно взял себе немного "нектара" и под многочисленными ошарашенными взглядами принялся сноровисто втирать в кожу.

– Бел, это что – "нектар" на самом деле от хмер?! – неприлично разинул рот Лакр.

– Да. Потому-то его нигде, кроме Проклятого Леса невозможно добыть. У меня, правда, есть еще старый запасец, но я его берегу для особых случаев. А когда время терпит, могу и до Впадины пробежаться, чтобы одолжить немного у старых знакомых.

– Боги... – непроизвольно содрогнулся ланниец. – Знаешь, скоро я начну думать, что сам Владыка Изиар числится среди твоих хороших и "старых" знакомых!

Белка, словно припомнив что-то, чуть сузила глаза.

– Нет, не числится.

– Отлично. А то мне уже кажется, что ты всех сильных мира сего знаешь по именам да по прозвищам!

Она раздраженно дернула щекой, но ничего не ответила. Просто ушла, убедившись, что Охотники пострадали не слишком сильно, снисходительно усмехнувшись на искреннее восхищение Картиса и потрепав по дороге восторженно вспикнувшего сына. Зато Стрегон, перехватив ее быстрый взгляд в сторону Владыки Л'аэртэ, неожиданно вздрогнул и надолго задумался.

Интересно, сколько еще мы о ней не знаем?

И для чего она устроила сегодня этот показательный бой?

– Тебя не поранили? – осторожно поинтересовался Тирриниэль, нагнав невестку у самого входа в Лабиринт.

– Не особо.

– Что значит "не особо"? Бел...

Гончая с досадой покосилась на обеспокоенного эльфа.

– Тиль, не начинай. Я в полном порядке.

– Не поверю, что они тебя ни разу не задели!

– Ну... задели малость. Чай, не сосунки все же – лет двадцать из Леса не вылезают и почти столько же у эльфов учатся. Если бы они сегодня меня не коснулись, я бы их вышибла куда подальше – доучиваться, потому что Тора неумехам не доверю.

Владыка Л'аэртэ поджал губы.

– Ты напрасно рискуешь.

– А ты напрасно паникуешь. Я живу так уже пол-эпохи и пока не собираюсь ничего менять.

– Но это глупо! – воскликнул он, отчаявшись вразумить упрямую девчонку. – Бел, неразумно рисковать там, где это совсем не нужно! Вполне достаточно обозначить свое преимущество и не позволять себя калечить! Зачем биться на пределе?! Для чего?! Что это дает?!

Она неожиданно остановилась и сурово посмотрела.

– Очень многое, Тиль: сегодня Шир показал, что достоин вести за собой Охотников так, как это делали когда-то Вожаки Диких Псов. А Крес с Тоссом доказали, что правильно выбрали свой путь и могут остаться в их рядах. Да, они проиграли. Но на данном этапе по-другому и быть не могло. Только лет через пять они шагнут на новый рубеж и станут еще сильнее. Еще через десять смогут повторить подвиг своего вожака. А вот через пятьдесят почти сравнятся со мной. И лишь тогда ты увидишь, на что по-настоящему способны люди.

– Но тебе-то это зачем?!

Белка неожиданно отвела взгляд.

– Не знаю. Быть может, я... тоже хочу, чтобы они стали сильнее. И чтобы никто больше не посмел назвать человечество "жалкими отбросами". Хочу, чтобы для нас не было угрозы ни со стороны гномов, ни стороны эльфов. Чтобы люди больше не узнали ужаса Расовых Войн и чтобы никто не мог смотреть на них с высоты своего роста или излишне долгой жизни.

Тирриниэль с досадой отвернулся.

– Изиар ошибался. Ты сама знаешь.

– Да, Тиль. Осталось сделать так, чтобы остальные это тоже поняли.

– Но это не повод истязать себя и других!

– А по-другому не получается, к сожалению, – невесело улыбнулась Гончая. – Достичь чего-то можно только так – через боль, пот и кровь. Через отчаяние, упорство и сбитые до мяса костяшки. Если остановишься – тут же покатишься назад. Если сдашься – то через несколько лет от тебя не останется ничего. Ни силы, ни скорости, ни воли... просто пустая оболочка, в которой больше нет божественной искры. А такие долго не живут, поверь мне. Дальше они просто существуют. Но меня, Тиль, такая жизнь совершенно не устраивает. И Таррэна тоже. Даже Тора. Я не хочу потерять то, что имею сейчас. Не хочу скатиться до уровня животного. Я... я боюсь этого, Тиль. Очень боюсь. Особенно в последнее время, когда хмера во мне стала так сильна.

Эльф на мгновение замер.

– Это из-за Траш?

– Да. Она все еще живет во мне. Как живет какая-то часть Каррашика и память о том, как нам было хорошо вместе. Я просто не могу позволить ей одолеть меня. Не могу их потерять. И не могу по-другому успокоить их звериное начало, которое взяла на себя много лет назад.

– Не надо было проводить ритуал Передачи, – внезапно с болью прошептал Тирриниэль, отводя взгляд от вспыхнувших в ее зрачках изумрудных огоньков. – Раньше Таррэн держал на своих плечах ровно половину этой ноши, а теперь ты осталась одна... что, если ты когда-нибудь сорвешься? Что, если ОНИ одержат верх?!

– Ритуал Эла сохранил им жизнь, – твердо возразила Белка. – Пока я ношу в себе их сознание, их тела все еще живут в камне. Все еще помнят меня, верят, ждут, что мы все-таки справимся. И ради этого я готова терпеть еще десять лет, двадцать и вообще столько, сколько потребуется. Должна вытерпеть, понимаешь? Лишь бы был какой-то шанс. Лишь бы Таррэн...

Она вдруг резко отвернулась.

– Извини.

Владыка Л'аэртэ осторожно взял ее за руку и настойчиво заглянул в побледневшее лицо.

– Почему ты не сказала мне? Почему сразу не пришла? Не попросила помощи? Разве я отказал бы тебе, Бел? Разве не помог бы с Тором? Разве отказали бы в помощи Золотые?!

– Ты не понимаешь, – она прерывисто вздохнула. – Сперва я была слишком зла на вас. Не могла и не хотела никого видеть. Думала, переживу. Справлюсь сама. Надеялась, что все обойдется, а Таррэн вернется раньше, чем случится непоправимое. Но потом, когда родился Тор, мне стало просто некогда – я не могла оставить его одного ни на день. Он настолько силен, что я боялась, что он спалит нам Лабиринт. Или по неосторожности пробудит Лес. Представляешь, что было бы, если бы ОН признал мальчика новым Хозяином сразу?!

Тирриниэль внутренне содрогнулся.

– Вот именно, – кивнула Гончая. – Мне пришлось с ним быть неотлучно до тех пор, пока он не научился контролировать свои желания. Пришлось постоянно забирать его силу на себя, чтобы Лес не учуял лишнего. Стеречь его днем и ночью, учить понемногу, показывать, как направлять магические потоки, чтобы не натворил беды. Тор лишь к трем годам сумел себя обуздать, прекратив с каждым криком воспламеняться, как маленький факел. И лишь тогда я рискнула на пару дней отлучиться к Золотым, чтобы сказать, что жива и почти в порядке. А потом сюда заявилась эта шумная троица, и нам стало гораздо проще.

Эльф горько улыбнулся.

– Ты доверила сына смертным...

– Да, Тиль.

– Что ж, все верно, – у него опустились плечи и помертвел голос. – Они оказались ближе, чем мы. И им ты веришь больше.

Белка неуловимо нахмурилась, но потом разом смягчилась и тихо сказала:

– Я доверяю им, это правда. Знаю их почти с рождения. Наблюдаю, помогаю, когда есть возможность, и даже пообещала, что буду учить так, как когда-то учила своих Псов. Крес и Тосс как раз достигли возраста первого Испытания, когда на них впервые наткнулся Тор. А Шир... ну, скажем так, я его по старой памяти уважаю и доверяю. Так же, как его отцу, деду и совсем уж далекому предку, которого, кстати, ты тоже когда-то знал... но дело не в этом, Тиль. Поверь, тебе я доверяю так, как никому из Перворожденных. И если бы в то время была хоть какая-то возможность сказать, минуя уши твоего Совета, клянусь, я бы это сделала. Потому что я бы очень хотела, чтобы Тор рос под твоим присмотром. Точно так же, как росли когда-то Тир, Милле и Тебр.

Тирриниэль чуть вздрогнул, когда Белка на мгновение сжала его руку, удивлено вскинул глаза, но тут же понял, что она не лжет. И действительно доверила бы ему Тора даже в то время, когда сильно сердилась. Она могла бы не приводить его сюда. Могла бы спрятать сына еще на десять или даже сто лет. Могла не показывать Лабиринт и не проливать пару капель эльфийской крови в Зале Единения, чтобы ОН принял остроухого гостя, как нового члена стаи. Она могла бы ничего этого не делать... однако все-таки сделала. Простила его, приняла и уже давно относится, как ко второму отцу, хотя для Измененной это было, по меньшей мере, странно.

– Бел...

– Послезавтра нам придется уйти, – тихо сказала Гончая. – Здесь нельзя нам долго задерживаться: я уже чувствую, что время почти на исходе.

– Ты возьмешь с собой Тора?

– Нет. Он не знает про Портал. И, боюсь, если поймет, куда и почему исчез его отец, может натворить глупостей. Он смелый мальчик. Решительный и умный. Однако тебе лучше всех известно, как может быть опасно вмешательство неопытного, наивного и ОЧЕНЬ сильного мага. Поэтому – нет, я не возьму Тора с собой. Только Шира. Ему все равно надо вскоре появиться у Золотых, чтобы никто не заподозрил подвоха.

– А смертные?

– С нами, конечно. Для Тора вполне хватит общества пары Охотников. Но позже... что бы ни случилось и как бы ни повернулось дело... даже если с Таррэном выйдет не так, как ты задумал... я... знаешь, я бы очень хотела, чтобы ты ненадолго задержался: Тору очень нужен хороший наставник. И еще нужнее родная душа, которую он так долго ждал в одиночестве.

Тирриниэль снова вздрогнул.

– Пожалуйста, Тиль, – совсем неслышно уронила она, сжимая его руку все крепче. – Побудь с Тором. Неделю, две... сколько сможешь. Для него это очень важно. А после, когда все успокоится с Советом... если, конечно, не возражаешь... ты мог бы его навещать. Здесь. У нас Дома, где ему безопасно и где он не сможет никому навредить. Может, научишь чему-нибудь, поможешь с Огнем. Без отца ему будет тяжело его освоить.

Владыка эльфов сжал челюсти.

– Я в любом случае останусь...

– Спасибо, Тиль, – слабо улыбнулась Белка и, наконец, отстранилась.

– Останусь на столько, на сколько будет нужно, – твердо закончил эльф. – И так надолго, как ты скажешь.

Она удивленно моргнула.

– Но ты же не можешь надолго покинуть Лес. Твое место там, в Чертогах!

– Нет, – странно улыбнулся Тирриниэль. – Оно здесь, девочка. Рядом с вами и этим Лесом. На самом деле оно давно уже здесь. Так же, как мой Род, мой Дом и мое сердце. Я просто слишком поздно это понял, но теперь, наконец, исправляюсь и поэтому клянусь тебе, Бел... жизнью своей клянусь: я больше никогда вас не брошу.