Текст книги "Седьмое Дно (СИ)"

Автор книги: Александра Аксютина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

  – Это сколько же у тебя имён, запутаться можно. Всё уменьшают, уменьшают… Я вот Бруха – и никаких уменьшений не потерплю! Ладно, Александр, заболтались мы. Давай, ещё кеды снимай! – скомандовала Бруха.

  Мальчик растеряно начал стягивать кеды.

  – А шнурки можешь оставить себеее! Шнууур! – ведьмица двумя пальцами подхватила шнурки и кинула их на песок.

  – Жди меня здесь! – крикнула Бруха, опустила шляпу на воду, забралась в неё и начала быстро грести кедами.

  Сперва ей казалось, что всё идёт как надо.

  По пути, однако, она начала замечать, что не всё: шляпа постепенно, но уверенно стала наполняться водой. «Непромокаемая шляпа, непромокаемая шляпа, – ворчала Бруха, сидя по пояс в воде, – вот тебе и непромокаемая шляпа. Сказочник!»

   Она гребла всё быстрее и быстрее, но шляпа стремительно уходила под воду, и ведьмица начала тонуть.

  – Микра! Микра! – беспорядочно бултыхаясь в воде, отчаянно закричала Бруха.

  Неизвестно, сколько бы времени Бруха ещё так «плавала», если бы в этот момент над ней не склонилась голова Феи, внимательно разглядывающая её выпуклыми глазами. Микра протянула Брухе веник и она, выпустив кеды, взобралась на плот.

  – Невероятно! Я первый раз в жизни плыла,...то есть, тонула! Я даже забыла все свои заклинания, потому что это было ужасно замечательное приключение! – возбужденно затараторила она.

  – У вас нет чувства… корабля, и в этом всё дело, – печально вздохнув, констатировала Микра, – я, может быть, немного старомодна...но плавать... в шляпе… это моветон.

  – Нееет! Просто я не успела дать ему название, а я не успела, потому что очень спешила, а если бы я дала ему правильное название, он ни за что бы не утонул, и я вместе с ним, – объяснила поведение корабля Бруха.

  – А если бы я… не подоспела вовремя?

  – Если бы тебя здесь не было, я вообще бы никуда не поплыла.

  Немного отдышавшись, Бруха заметила калоши, которые по-обыкновению стояли носками строго на восток рядом с ведёрком из коры жемчужного дерева.

  – Я думаю...

  – Не надо! – прервала её Микра, – я САМА отвезу вас назад. Я всё равно тут курсирую, наблюдаю...за туристом. А что случилось?

  Бруха, размахивая руками и подражая голосам участников событий, поведала печальную историю о необходимости генеральной уборки Рощи.

  – И вот представляешь, один ко мне на коне приехал, но я не успела с ним даже познакомиться, а я так люблю коней, – закончила своё повествование Бруха.

  – Это невероятно интересно, – выслушав рассказ, кивнула головой Микра, – я действительно заметила там локальное грозоизвержение, – она помолчала, очищая веник от налипшей тины, – а мешков у меня навалом. Сколько вам нужно?

  Бруха растопырила пальцы на правой руке и некоторое время на них смотрела. Она думала, что двух будет, конечно, мало, а трёх, наверное, много. Но лучше взять много, чем мало.

  – Три! – наконец решила она.

  – А лучше совсем не давать… , – Микра прикрыла глаза. – Это шутка, – сказала она. – Берите больше, такие мешки для всего сгодятся.

  – Тогда – четыре, – уступила Бруха.

  Микра кивнула и погребла к зарослям кувшинок. Там она вытащила из за пазухи новенький шнурок для калош и продела его в специальную петельку на носу плота. Затем она крепко-накрепко привязала шнурок к стеблю кувшинки и подобрала полы капота. После этого вода сказала «чмок» и втянула Микру в себя.

  Бруха в задумчивости скользила взглядом по ковру жёлтых кувшинок, когда над поверхностью появился толстый рулон скатанных мешков, а затем и сама Микра.

  – Ой, сколько их здесь! – удивлённо сказала Бруха

  – Чтобы два раза не бегать, – таинственно ответила Фея, – мешки крепкие, из тростника, им сносу не будет.

  Она уложила мешки на плот, Бруха уселась на них верхом, и они поплыли назад.

  Ведьмица некоторое время молчала, а потом, не выдержав, спросила:

  – А почему у тебя такое странное имя?

  – Когда... я была маленькая, – не переставая задумчиво работать веником, ответила Микра, – я была... очень маленькая. А потом... не стали менять.

  – А ты была маленькая? – не поверила ведьмица.

  – Все когда-то были... маленькими, не то что теперь. А сейчас такие времена...

  Хотя… жаловаться-то особенно не на что…

  – А вот у моего друга, – Бруха кивнула в сторону берега, – сейчас маленькое имя, а потом оно вырастет, когда он вырастет, то есть оно будет расти вместе с ним.

  – Вот как, так это ваш друг? – удивилась Микра, – то-то я думаю…

  – Ага, он недавно пришёл, порыбачить.

  – А когда он уйдёт? – вежливо спросила Микра, – у меня ещё столько дел!

  Ведьмица пожала плечами.

  – Я его предупредила, насчёт камней, – заверила она.

  Всю оставшуюся дорогу Бруха старательно представляла себе маленькую Микру, но у неё не получилось.

  Вскоре они пристали к берегу. Шнур скучал около воды и чертил палочкой на песке какие-то фигуры.

  – Эй, Шнур! – крикнула ведьмица, – выгружай!

  Шнур поднял голову и увидел Бруху, плавающую на рулоне из мешков.

  – Ты прямо так и приплыла, на мешках? – удивился он, – а где мои кеды и шляпа?

  – Утонули, – противным голосом номер два, который отличался от номера один повышенной противностью, ответила ведьмица.

  И Шнур понял, что подробности лучше не выяснять.

  – Ладно, – он грустно поднял на плечо мешки, – пошли отсюда.

  9.

  Пока они шли к дубу, начало темнеть.

  – Надо бы поесть, да спать ложиться, – устало сказал Шнур и достал из рюкзака свёрток с бутербродами.

  – Бруха, давай-ка чаю, что ли, вскипятим? – предложил он.

  Бруха на минуту задумалась и решительно направилась в кусты боярышника.

  – Жди меня здесь. И не подсматривай, – бросила она через плечо.

  Вскоре из кустов послышалось какое-то бормотание. Шнур прислушался. Бормотание прекратилось, потом что-то упало, скорее всего – на камни, скорее всего – металлическое, один раз, другой. Опять бормотание. И всё стихло. Наконец, из кустов появилась рассерженная Бруха, неся в руках чайник.

  – Вот, – она протянула чайник, – там дождевая вода. Ставь на плиту, – Бруха указала на камень, – а я за душицей схожу.

  – А что это было в кустах? – подозрительно спросил Шнур.

  – Чайник искала, – как можно беспечнее ответила Бруха.

  – А что там падало? – Шнуру хотелось узнать правду во что бы то ни стало.

  – Это на меня боярышник напал, – не моргнув глазом соврала Бруха, – я полезла за чайником, а он испугался и напал на меня, и я тоже испугалась и упала. Вот, смотри! – и она протянула ему поцарапанную руку.

  Шнур, конечно, не поверил, но виду не показал и решил повнимательнее присмотреться к этой девчонке.

  Он нашел небольшое брёвнышко, пододвинул его к камню, на котором уже закипел чайник, и они уселись рядышком, уплетая последние бутерброды и запивая их душистым чаем.

  – Кеды – это ерунда,– разглагольствовал Шнур, – вот только ходить по желудям и колючкам без них неудобно, а вот шляпу жалко. У меня больше такой никогда не будет.

  – Ну что ты ноешь, что ты ноешь всё время, – рассердилась Бруха, – мама тебе сто новых шляп купит.

  – Не купит, – печально ответил мальчик, – она скажет: раз потерял, теперь и живи всю жизнь без шляпы.

  – А ты скажи, что не ты её потерял, – посоветовала Бруха.

  – Ничего я говорить не буду, – вздохнул Шнур, вспоминая, как легкомысленно он отдал Брухе самое ценное, что у него было.

  Покончив с ужином, Шнур развернул микрины мешки и забрался внутрь одного из них, подложив под голову остальные.

  – Как всё-таки хорошо здесь, – пробормотал он, засыпая.

  А утром Бруха нашла кеды. Они, аккуратно зашнурованные вязаными шнурками для калош, висели, как елочные игрушки на дубе, а рядом сушилась шляпа.

  «Микра…», – неожиданно для себя улыбнулась Бруха и в груди у неё появилась какая-то тёплая штучка. Раньше с ней такого ещё не случалось. Она накрыла ладонью это место и некоторое время придерживала её там, пока странное ощущение ушло.

  Когда Шнур проснулся и вылез из мешка, он был вне себя от радости. Он сразу же надел на голову шляпу и ходил в ней, сияя, весь день и весь вечер и даже когда солнце совсем зашло.

  – Откуда она взялась? – допытывался он у Брухи.

  – Ветром принесло,– коротко объяснила она.

  К счастью, на микрины шнурки он не обратил никакого внимания.

  – Ну что, – потирая руки, сказал Шнур, – пора за уборку!

  Он лихо завернул поля шляпы и начал метлой сгребать в кучу жёлуди, нападавшие после демонтажа дуба.

  Бруха подошла к нему и подёргала сзади за рубаху.

  – Слушай, может я сама уберу мусор, а ты сделаешь дверь в мой домик? – с надеждой спросила а она.

  – Давай, – согласился он, с удовольствием вручая ей метлу, которую сделал из прутьев ближайшего орешника и пошёл осматривать брухино жилище.

  – А ты уже сказала ему, что ты ведьмица? – поинтересовался Голос.

  Бруха помотала головой.

  – А почему?

  Ведьмица пожала плечами.

  – Боишься, что испугается и уйдёт?

  Бруха кивнула.

  – Зря, зря, – протянул Голос.

  – Ну хватит там зарядкой заниматься, – крикнул Шнур из домика, – сметай жёлуди в мешки, я буду тебе дубовый паркет мастерить.

  – Что это ты нухваткаешься, – обиделась Бруха, но метлой заработала быстрее.

  Желудей набралось два мешка. Шнур рассыпал их толстым слоем по земляному полу и залил сверху горячей сосновой смолой, натопив её в кастрюльке, которую Бруха принесла из тех же кустов боярышника.

  Он махнул рукой на её странности, потому что у него было настоящее мужское дело и заниматься им было приятно. Набив полный мешок мха, он соорудил симпатичный тюфячок, на стены комнаты приладил сучковатые палочки для развешивания разных разностей и приступил к изготовлению двери.

  Между тем, Бруха шныряла по кустам, собирая мусор.

  – Ой, – вдруг вскрикнула Бруха. – Здесь кто-то есть!

  Она стояла на коленках у зарослей ежевики и рассматривала свой палец.

  – Кто там? – заинтересованно спросил Шнур, прибежавший на её крик.

  – Не знаю, но меня кто-то укусил, – Бруха показала ему укушенный палец.

  – Вечно на тебя кто-то нападает: то боярышник, то ежевика, – засмеялся мальчик, – ежевика, между прочим, колючая, а ты полезла в неё без перчаток.

  И он уже собрался уходить, но куст зашевелился и в нём кто-то хрюкнул.

  – Ёжик, что ли? – предположил Шнур и осторожно раздвинул стебли.

  Бруха с интересом наблюдала как Шнур шарит рукой без перчаток в колючках.

  – Ага, поймал! – Шнур распрямился и вытащил из кустов маленького чёрного котёнка с круглыми жёлтыми глазами.

  – Ой! – умилилась Бруха, – котёночек! чёрненький! ой!

  Она схватила его и начала рассматривать. Котёнок был категорически против, он попытался вырваться и снова укусил Бруху за палец.

  – Посмотри-ка, на нём ошейник! – заметил Шнур.

  И Бруха увидела серую ленточку, на которой чёрным фломастером было написано: «Подарок».

  – Хм, – хмыкнула Бруха, – подарок! Это его имя?

  – Не, это, наверное, кто-нибудь принёс тебе подарок, но не успел отдать.

  – Да, наверное, – согласилась Бруха, – «Подарок» – не совсем подходящее имя для кота. Пожалуй, я назову его Дар – Дарик.

  Дарику страшно надоела эта болтовня, и он, приняв форму «перекрученной тряпки», выскользнул из рук Брухи.

  – Держи его! – закричала Бруха, но котёнок резво ускакал в другие кусты.

  – Да ладно, – философски заметил Шнур, – захочет есть, сам придёт, – и отправился доделывать дверь.

  А Бруха, немного поохав вокруг кустов, где спрятался Дарик, вернулась к уборке.

  К вечеру около домика стояло семь мешков с мусором, а на самом домике висела новенькая дверь, сделанная на манер плетня, ввиду отсутствия у Шнура необходимых инструментов (как он важно объяснил Брухе).

  – Теперь их как-то надо утилизировать, – глядя на мешки, заметил Шнур.

  – Почему вы все разговариваете такими длинными словами? – возмутилась Бруха, – ути...утили...я даже не могу это выгово...выгово...рить, не то что понять! Ты можешь сказать коротким?

  – Ну, это…,– почесал в затылке Шнур, – переработать...нет, тоже длинное...вот!...сжечь!

  – Ага, – поняла Бруха, – сожгу, попозже, у меня свой способ.

  После ужина усталый Шнур забрался в свой мешок, а Бруха, кокетливо приоткрыв новенькую дверь, проскользнула в домик. Около тюфячка, на низенькой плетёной табуретке стояла, в скорлупке грецкого ореха, зажжённая свечка, рядом с ней – в баночке из-под драже – букетик синих фиалок. Дубовый паркет отливал мёдом. А на стене висела микрина сумочка, через отверстия которой вырывался, когда на неё падал отсвет, тёмно-красный лучик.

  10.

  Однажды, когда у Брухи было ужасно хозяйственное настроение, и она хлопотала около домика, её внимание привлекла голова Микры, торчащая над кустами на другом краю поляны. Голова подмигивала сначала правым глазом, потом левым, напоминая железнодорожный семафор. Поняв, что её заметили, голова замигала обоими глазами. Бруха приняла сигнал и сделала вид, что собирается по-ягоды. Она надела на руку чайник и быстрым шагом направилась сами понимаете куда. Когда ведьмица поравнялась с Феей, та втянула шею в плечи и, не поворачиваясь, прошелестела: «Когда стемнеет, приходите... ко мне, поболтаем... по-девичьи». Бруха кивнула в знак согласия и прошла мимо, не оглядываясь.

  Когда взошла луна, и Шнур залез в свой мешок вместе с Даром, который уже вторую ночь спал у него под мышкой, Бруха потихоньку выбралась из домика и направилась к озеру. Микра сидела на большом валуне у кромки воды и запускала калоши в плаванье. Дальность их уплытия она регулировала сучковатой палкой, всякий раз цепляя крючком за задник, если калоша чересчур набирала обороты.

  Увидев ведьмицу, Микра корябнула пальцем по камню, указывая место рядом с собой.

  – Очень – очень рада, что вы согласились принять моё предложение, – пропищала она без своих обычных заминок, – у меня к вам очень-очень важное дело. Можно сказать дело жизни и смерти.

  Она покопалась за пазухой и извлекла плоский предмет, бережно завёрнутый в тщательно отбитые и размягчённые листья камыша. Сняв обёртку, она аккуратно сложила её вчетверо и положила на камень. Бруха с нетерпением смотрела на предмет, но он был увязан крест на крест двумя шнурками, которые держали тряпочку из тины. Освободив от пут, Микра торжественно показала его Брухе – это был небольшой журнал в глянцевой обложке.

  – Я нашла его сегодня там – в траве, – Микра показала куда-то за спину, – наверное, туристы потеряли. И здесь… есть такие штучки…я уже посмотрела, конечно, и не могла...не поделиться. Тем более, что...ваш друг...он же ещё не уехал…

  Бруха потянулась, чтобы взять журнал, но Микра мягко отстранила её. Она положила его себе на колени и стала медленно листать, страницу за страницей. Лунный свет дрожал на гладких, вкусно пахнущих листах, и казалось, что луна вместе с ними рассматривает это чудо, которое свалилось Микре на голову, а вернее, подвернулось под ноги. Это был каталог товаров «Всё для дома», которые можно заказать по-почте.

  Наконец Микра остановилась и сфокусировала свои глаза на предпоследней странице.

  – Вот, – шёпотом проговорила она, – вопрос жизни и смерти, – и указала на изображение великолепных светло-голубых калош. – Подумать только, светло-голубые! Я даже представить себе не могла, что они … существуют! Я во всём себе отказываю… живу трудно, сыро, и уверена… что достойна таких калош!

  Микра ещё что-то долго говорила, лицо её порозовело, и она даже помолодела, насколько это можно было рассмотреть в потёмках.

  Потом Микра закрыла журнал, прижала его к груди и уставилась на Бруху.

  – А я, – со слезами в голосе спросила Бруха, – а я? Я тоже хочу!

  – Калоши? – удивлённо откликнулась Микра.

  – Да нет же, – закричала Бруха, – зачем мне калоши! Я хочу что-нибудь для себя!

  – И не надо так кричать, дорогая, конечно, конечно, выбирайте!

  Она нехотя положила журнал на колени и снова начала его перелистывать.

  – Вот, например, это – терпеливо спрашивала она, заглядывая Брухе в лицо, – или вот это. Нравится?

  Бруха склонилась над журналом.

  – Стой! Стой! – снова закричала она, – это что такое?, – и она ткнула пальцем в круглый плоский предмет, похожий на камень, который служил ей печкой, только синего цвета.

  – Осторожнее, пожалуйста, – Микра, с трудом сдерживая негодование, отвела брухин палец от страницы, – её же так легко замарать, а потом что?… Это… робот-пылесос.

  – Ага, – сказала Бруха и дёрнула себя за косу, – хочу его.

  – Ну хорошо, хорошо, – примирительно проговорила Микра, довольная тем, что ведьмица наконец-то выбрала покупку и больше не будет тыкать грязными пальцами в драгоценный журнал.

  – А как мы всё это закажем?

  – Вот для этого-то нам и нужен ваш друг, – весело пропищала Микра, – да! Я всё предусмотрела! Ваш друг… нам закажет, и мы вскоре получим… посылочку. И у меня будут… калоши на выход! Калоши мечты!

  – А у меня-робот– пылесос! Только я не знаю, зачем он мне нужен, но пока он придёт, я что-нибудь придумаю.

  Микра захлопнула журнал и начала его быстро-быстро завёртывать в тряпочку из тины, потом перевязывать шнурочками, потом…

  – Подожди, подожди, – сказала Бруха, – но я же должна показать журнал Шнуру!

  – И правда, – остановилась Фея, – как это… ни прискорбно, но вы правы. Хорошо, я подержу его у себя… до утра, а потом принесу… к дубу.

  Она бережно положила запечатанный журнал за пазуху и облегчённо вздохнула, потом приобняла Бруху, и они продолжали вдвоём сидеть на камне и любоваться луной: длинная нескладная Микра и маленькая белобрысая Бруха.

  Палевая луна (как будто в воск добавили каплю вишнёвого сока) висела высоко – высоко над ними. Потом небо начало поворачиваться, и она пошла-пошла вслед за серо-синим небом.

  – Красота уходит из мира, – печально отозвалась Микра.

   Луна постепенно стала бледнеть, скрываясь в тумане наступающего утра, и скоро ушла совсем – на другую сторону земли.

  11.

  Ещё до рассвета Микра, как и договаривались, прибыла к дубу. Она расположилась на траве, неподалёку от брухиного дома и принялась ждать. Заветный журнальчик был надёжно припрятан у самого сердца. Как назло, первым проснулся «брухин друг». Он лениво выполз из мешка и начал ходить по округе в поисках ягод. Микра терпеливо ждала, поглядывая на солнце.

  – Уже десять часов, – возмущенно думала она, – а эта молодежь…

  Наконец, из домика, невыспавшаяся и непричёсанная, появилась Бруха. Заметив Микру, она на минутку остолбенела, потом ринулась обратно в домик и через пару минут выплыла оттуда при полном параде.

  – Микра! Ми… – закричала она.

  Микра быстро приложила палец к губам и полезла запазуху. Она вытащила журнал, осторожно положила рядом с собой и для верности несколько раз дотронулась до него рукой.

  – Ты меня звала? – спросил Шнур, выходя из кустов, – Я тут ягод тебе набрал на завтрак.

  Он протянул ей пол-чайника малины.

  – Поставь туда, – показала Бруха на пень, – у меня к тебе есть важное дело.

  Шнур поставил чайник и обтёр руки о штаны.

  – Вот, – сказала Бруха, – и достала из-за спины журнал.

  – Руки, руки, грязные руки!!!– беззвучно закричала Микра, наблюдая, как Шнур… О Боже!… схватил… ручищами!!!… её драгоценность!!!

  – Я бы хотела заказать вот это и вот это, – щебетала Бруха, не обращая внимания на микрины крики.

  – А зачем тебе калоши, да ещё такого ужасного цвета? – удивился Шнур.

  – Это я не для меня, для… подруги, – замявшись, пояснила Бруха.

  – Тогда нужно знать размер её ноги, – с видом знатока заметил мальчик, – видишь ли, калоши бывают разных размеров.

  Бруха глянула на Микру и чуть заметно кивнула.

  Микра посмотрела на свои калоши и начала измерять их рукой.

  – Ммммм, ммммм, – чтобы заполнить паузу, сказала ведьмица, – я сейчас подумаю.

  Она искоса поглядывала на Микру. Калоши оказались длинные: от кончиков пальцев до локтя.

  Бруха примерилась и раздвинула свои руки примерно на такую же длину.

  – Вот, – сказала она, – вот такие нужны, я вспомнила.

  – Такие длинные? Ты не перепутала? Такого размера, наверное, и нет. Здесь самый большой, – он сверился с журналом, – пятьдесят четвёртый.

  Бруха вопросительно глянула на Микру.

  Микра махнула рукой:

  – Ничего, ничего, – прошелестела она, – если будут малы, я задники обрежу…

  – Да, – кивнула Бруха, – давай, заказывай этот… самый большой. И пылесос.

  – А зачем…, – начал было Шнур, но Бруха не дала ему договорить, – Мне очень нужен пылесос, я всю-всю-всю жизнь о нём мечтала, я хочу, хочу, хочу! Только обязательно синий!

  – Ну ладно, – пожал плечами Шнур, – надо, так надо. Я заберу каталог с собой?

  – Нееееет! – молча завопила Микра.

  Потом долгие годы она любила думать, что таких эмоций, как в тот день, она больше не испытывала никогда. И в её голове не укладывалось, как вообще это ей удалось.

  – Ты перепиши... на бумажку, – ловко вынимая из его рук журнальчик, посоветовала Бруха. – Я его долгими зимними вечерами рассматривать буду.

  Когда всё было закончено, и Микра получила назад своё сокровище, она незаметно исчезла и на том месте, где она сидела, осталась непримятая трава.

  12.

  Вскоре Шнур засобирался домой. Он уже несколько дней по-вечерам, играя с котёнком, выглядел задумчивым, и Бруха поняла, что он скучает. Она уже привыкла, что рядом, в мешке, живёт Шнур и с ним всегда можно перекинуться словом и вообще… Но...

  – Знаешь, – первым начал он, – у тебя теперь есть Дар и тебе будет с ним весело, а меня, наверное, уже мама потеряла. Только как мне отсюда выбраться?

  – Это просто, – невозмутимо сказала Бруха, но её голос чуть – чуть дрогнул, – ты пойдёшь медленно-медленно вооооон туда, – и она показала в сторону озера, где, по её убеждению, вскоре начинался Космос, – и быстро очутишься дома.

  Шнур собрал рюкзак, чмокнул Бруху в щёку, почесал за ухом Дара и пошёл по лесу, сшибая ногой жёлуди.

  Бруха вздохнула, достала свой горшочек и поставила на плиту:

  арриба – абаха

  крендель – пендель – птаха

  пусть из дальней – дали

  Шнур вернётся к маме

  начала шептать она.

  С тех пор прошло много-много времени...наверное две недели…,

  когда после обеда на дубе что-то громко зашумело, защёлкало, затрещало и, наконец, Бруха увидела большую чёрно – белую птицу с длинным хвостом и блестящими зелёными отметинами на крыльях. В клюве птица держала какую -то записку.

  – Ты кто? – как обычно поинтересовалась Бруха.

  – Не пугайся, – вместо птицы ответил Голос, – это Сорока, она работает в СМИ – Сорочных Мобильных Известиях, а в свободное время разносит извещения.

  – Что разносит? – не поняла Бруха.

  – Что-что? Что ты такая непонятливая-то? – нетерпеливо прокричала птица, записка выпала у неё из клюва и застряла в развилке дубовой ветки, – посылку ожидаешь? Вот тебе извещение, что она сегодня прибудет.

  – Я тебя раньше здесь не видела, – мстительно заметила Бруха.

  – А ты уже получала посылки? Нет? Мне, знаешь ли, некогда попусту крылья бить.

  Сорока недовольно дёрнула хвостом и с шумом поднялась в воздух.

  «Какая неприятная особа, – обижено подумала Бруха, – а ещё – СМИ! Вот как мне теперь это «звещение» доставать?»

  – Извещение, – поправил её Голос, – образовано от слова «извещать», то есть..ставить в известность…

  – Голос, миленький, ты бы мне лучше его помог вниз спустить, – как можно жалобнее пропищала Бруха.

  Как по волшебству дубовые ветки качнулись, будто от порыва сильного ветра, и извещение упало под ноги ведьмицы.

  – Спасибо! – неожиданно для себя проговорила Бруха.

  – Пожалуйста, – ответил Голос, а про себя подумал: «А она не так уж и безнадёжна, как я думал».

  Бруха села под дуб и стала читать.

  Сначала она прочла извещение слева направо, потом справа налево, потом сверху вниз и, наконец, перевернула и прочитала снизу вверх.

  Потом она поняла, что ничего не поняла, и чтобы понять, нужно бы у кого-нибудь спросить. Тут она с грустью вспомнила Шнура, который, несомненно, помог бы ей в таком сложном деле. Но он уже был далеко и, собственно, именно он прислал ей эту посылочку, о прибытии которой и было это извещение.

  И она решила пойти за помощью к Микре, потому что она-то наверняка найдёт способ справиться с чтением этого звещения? ииизвещения? потому что именно от этого зависит получение или неполучение долгожданных калош. Бруха побежала по тропинке, свернула на косогор и уже стала приближаться к озеру, как вдруг подумала, что если ей принесли извещение, то и посылку принесут тоже ей, а если в это время её не будет дома, то посылку она не получит и у неё никогда не будет робота – пылесоса.

  С этой мыслью она ринулась домой и через несколько минут была на месте. К счастью, посылка ещё не прибыла. Бруха, тяжело дыша, уселась под дубом и решила ещё раз почитать извещение. Она сунула руку в карман, но в нём было пусто. Бруха стала вспоминать, куда же оно могло запропаститься.

  «А времени-то всё меньше и меньше», – нервно думала она, наворачивая круги вокруг домика.

  – Ну, а ты чего сидишь? – возмутилась она, увидев под кустом притаившегося Дарика, – ищи, давай!

  Котёнок нехотя вышел из своего укрытия, сел, обняв себя хвостом и кругло посмотрел на Бруху.

  – Лучше бы я собаку нашла! – всплеснула руками ведьмица, – никакого толку от тебя нет!

  Дарик ещё некоторое время посидел, потом потянулся, зевнул, и пошел обратно в кусты, где начал весело шуршать сухими дубовыми листьями. Вдоволь наигравшись, он вышел с гордо поднятой головой, неся в зубах мышь.

  Не найдя извещение на поляне, Бруха уже хотела вернуться на тропинку, но вовремя вспомнила, что с минуты на минуту должна прибыть посылка и решила остаться дома. «Будь, что будет», – решила она.

  13.

  Время тянулось так медленно, что она прилегла под дубом и задремала. И она тут же оказалась в глубоком, топком омуте сна, из которого не так-то просто выбраться. И ей приснился чудесный сон, как будто в голубом небе появился голубой вертолёт, он приземлился на поляну возле дуба, из вертолёта вышел Шнур в шляпе и сапогах и, улыбаясь, вручил ей большую коробку с подарками, а потом сел в вертолёт и улетел. Она долго махала ему в след и думала, что он вернётся, но он не вернулся. А вместе Шнура на землю упал большой камень и так бухнул…,

  что Бруха подскочила, спросонья не понимая, что произошло.

  Неподалёку стояла какая-то коробка.

  – Нет! – подумала Бруха, – Да! – подумала она ещё раз, потому что

  на коробке большими буквами было написано: «ДУБОВАЯ РОЩА. БРУХЕ».

  Она быстро разорвала бечёвку, которой была обвязана посылка (хотя потом связала и смотала в клубок, так как всякая бечёвка пригодится в хозяйстве) и обомлела: коробка была полна самых разнообразных вещей. Там лежали цветные карандаши ( две коробки), тетради, книжки – раскраски, свечи, спички, лента для волос, пустые пузырьки (пять!) из-под маминых духов, кружка небьющегося стекла, (красная), калоши в тёмно-синем бархатном мешочке (чтобы не поцарапались), робот – пылесос в пластиковом пакете и на дне – большое письмо от Шнура.

  Бруха села на пень и стала читать:

  «Дорогая Бруха, – писал Шнур, – в тот день я добрался домой очень быстро. А моя мама даже не заметила, что меня не было дома. Когда я ей обо всём рассказал, она долго смеялась и решила, что я всё это выдумал. Но я же не выдумал! Я по дороге себе полный карман желудей набил, и вот они, держу в руке. Но никому про жёлуди говорить не стал.

  Самое главное: я заказал всё, что ты хотела и отправляю тебе. Ещё отправляю цветные карандаши (одну коробку тебе, другую – подруге, я с ней так и не познакомился, но, думаю, что она обрадуется), ну ещё всякие мелочи, зачётную кружку твоего любимого цвета и пузырьки из-под маминых духов, они красивые и для чего-нибудь сгодятся.

  Если хочешь, я могу приехать к тебе на каникулы.

  Пока.

  Шнур»

  «Конечно, хочу», – подумала Бруха, сложила всё, кроме пылесоса, в коробку и унесла в дом.

  – Ну что, пришла посылочка от дорогого дружочка? – пробухтел Голос.

  – Пришла, пришла, – пропела Бруха, – а что это ты ТАК заговорил?

  – Потому и заговорил, что такого парня упустила! Ты ведьмица или кто? Поколдовала бы, что ли? Такой рукастый, такой воспитанный, – запричитал Голос, – где ты ещё такого сыщешь? Опять будешь одна сидеть, как филин?

  – Почему, как филин? – обиделась Бруха и, помолчав, выпалила, – Не хотела я колдовать, а вдруг ему плохо бы стало.

  – Вот значит как, – задумчиво сказал Голос. – Ну и что нам теперь с тобой делать?

  – Ты как-то про объявление говорил, помнишь?

  – Помню. Ты же не захотела.

  – Я передумала.

  – Вредная ты всё-таки девица, Бруха. Ну да ладно, слушай. Набери моих, то есть, дубовых листьев, напиши на них объявление, я вызову СМИ, а ты потом сиди и жди, может кто и откликнется.

  – Ага, – сказала Бруха, – а что написать-то?

  – Нуу…, напиши так: Ищу друзей. Жду под дубом.

  – Это я смогу, – кивнула головой ведьмица, – Ищу друзей. Жду под дубом, – повторила она, чтобы не забыть.

  – Эй, подожди, забыл тебе сказать: сорока даром не работает. У тебя есть что-нибудь блестящее? Она на такие вещи очень падка.

  – Я поищу, – пообещала Бруха, села на траву и взяла в руки пылесос.

  – Что же ты такое? – думала ведьмица, нажимая одновременно на все кнопки.

  Пылесос неожиданно зажужжал, вырвался из рук и, деловито шевеля усиками– щёточками и отфыркиваясь, пополз по поляне, поедая мелкие камушки, листья и хвоинки.

  – Хорош! – одобрительно сказала Бруха. – Я буду звать тебя Чуфа, – она легонько погладила пылесос по спинке, – ты понял, Чуфа?

  Чуфа завертелся на месте и, если бы у него был хвост, обязательно бы им завилял.

  – Ты пока тут побегай, а я пойду писать объявления, – сказала ведьмица и скрылась в домике.

  Но побегать Чуфе не довелось: из кустов появился Дарик. Кот со всех сторон обошёл пришельца, который на всякий случай притворился мёртвым и даже перестал шевелить усиками, и ударил его по носу лапой, одновременно отскочив на полметра в сторону. Но пылесос затихарился и не подавал признаков жизни. Дарик , разгадав его тактику, принял форму «утюжка» и настроился на долгое ожиданию, готовый в любую минуту отразить нападение врага.

  В это самое время, Бруха на тюфяке обнаружила дохлую мышь. Ведьмица, улыбаясь, покачала головой, взяла мышь за хвост и хотела было выбросить в кусты, но, не желая обижать кота, закопала её под дубом.

  «Теперь можно спокойно смастерить объявления», – подумала она и взялась за карандаш. На каждом дубовом листочке она написала заученную фразу, потом нарезала из листьев камыша полоски и и на каждую воском приклеила пять листочков. Получились симпатичные объявления – разлетайки.

  «Повешу-ка я одно на свой дуб, пока остальные жду Сороку, – подумала она и вышла на улицу.