Текст книги "Затерянные в тоннелях. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Александр Неверов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 63 страниц)

– И ты хочешь сказать, что один шел, чтобы спасти всех в Альянсе? – недоверчиво спросил он.

– Ну да, но я же не один. Нас много было...

– Нас было много на челне, иные парус напрягали... – проговорил мужик, словно читая стих, но при этом убирая револьвер. – И сколько, ты говоришь, вас было?

– Мы пятеро шли... – Веник немного перевел дух.

– И все из Филиала?

– Да.

Мужик хмыкнул.

– Ну надо же, чтобы среди отморозков Филиала нашлись целых пятеро таких подвижников... Вы это здесь, сегодня, решили?

– Нет, не здесь и давно уже. Несколько дней как...

– У себя в филиале?

– Нет. На поверхности. Но там и другие люди есть, которые всех встретят.

Тут Веник подумал, что может зря он все это рассказал. Кто знает, что это за тип и что он предпримет. Может, узнав эти данные, он только навредит делу. Сообщит в свой зловещий Институт, а те...

– А знаешь, почему я помог тебе? – неожиданно спросил бородатый.

– Почему?

– Потому что ты позвал на помощь. А я пришел.

Он смотрел на парня, ожидая ответа.

Веник понял, что надо что-то сказать в ответ на эту идиотскую тираду. Как-то выкрутиться.

– Ну, – пробормотал он. – Я очень благодарен вам. Это благородно с вашей стороны.

Псих вдруг искренне засмеялся, задрав подбородок.

– Так ведь и Дубровский был благородным разбойником. Ведь так?

Веник не понял эту фразу, но сообразил, что она что-то значит, и поэтому протянул:

– Ну... Наверное.

Мужик насторожился:

– Ты что, не знаешь, кто такой Дубровский?

– Эээ... Вы?

– Я – да, но я имею в виду – в книгах?

– Да чего-то не припомню, – напрягся Веник.

От чувства, что его начинают выводить на чистую воду, спина парня взмокла от пота.

– А ты, что, в школе не учился? – прищурился Дубровский.

– Нет, в школе я не учился, – чувствуя, как покрывается потом и лоб, твердо сказал Веник. – Меня учили... Разные люди... Они приходили и разные предметы преподавали... Я тоже ходил в разные кабинеты, а там...

– Ну, ясно, – вдруг расслабился собеседник. – Я все понял. Индивидуальное обучение, репетиторы... Не удивительно, что ты про Дубровского не слышал.

Он помолчал немного.

– Некоторые там, – мужик показал пальцем наверх. – Да и я, косвенно, много лет бились над темой, что такое есть благородство. Прирожденное это чувство или нет? Чего только не перепробовали. До маразма доходило. Ты слышал про станцию "Динамо"?

– Нет.

– А я тебе расскажу. Сейчас ведь уже все равно... Короче, там поставили эксперимент. Набрали болванов, ну отсюда, устроили, кормили, одевали, все как обычно. И стали им там проповедовать принципы невмешательства. Дескать, главная добродетель, это не лезть в чужие дела! И в конце даже экзамен провели, которые они с блеском выдержали! Вот чего они удумали – забросили на станцию девку. Сверху, с ничейных мест, в общем. Молодая, красивая, добрая. Все ее любят, уважают, куча женихов-воздыхателей... А потом раз и экзамен. Взяли и в центре станции стали ее насиловать. Как тебе?

Мужик посмотрел на Веника, который слушал эту безумную историю, стараясь запомнить каждую деталь, поскольку был уверен, что за рассказом последует вопрос по нему. И вполне возможно, что от этого вопроса будет зависеть его жизнь!

– Так вот, – продолжал собеседник. – Прямо в центре зала, днем, в открытую! Раздели не спеша, и давай... работать. И как ты думаешь, хоть один вступился за нее?

Парень, думая, что это к нему вопрос, ответил:

– Думаю, что ни один не вступился.

– Бинго! В самую точку ты попал! – бородач ткнул пальцем в грудь парню. – Ни один не вступился! Ни один из ухажеров, ни другие сволочи. Нет, конечно, они возмущались. Сидели там по щелям, кудахтали, глядя на стены и в потолок: да как это можно?, да сколько можно?, да когда это кончится?

– А толку-то от этого кудахтания? Девке той все равно было, возмущаются окружающие балбесы или нет.

– Жалко, – сказал Веник, вспоминая, как он сам был безучастным свидетелем изнасилования на "Китай-городе".

– Да, – задумчиво откликнулся бородатый. – Сперва-то хотели какую-нибудь потаскуху туда сунуть, а потом решили, для чистоты эксперимента, настоящую им подсунуть, так сказать, чистую и непорочную. В округе такие, как ни странно, еще встречаются.

Веник сразу же вспомнил рассказ Полковника про похищения людей в окрестностях города.

– Видишь? Никто не вступился!

– А те, – спросил Веник. – Которые насиловали. Они вооруженные были?

– Конечно!

– А те, ну народ на станции? Мужики и парни?

– Нет.

– Ну вот, видите? Какой смысл? И ей не помогут и сами погибнут?

– Вот! И все там так подумали!

– Понимаете, какое дело..., – собираясь с мыслями, начал Веник, но замолчал, услышав решительные шаги рядом.

Он повернул голову и увидел, что из центра зала, в их сторону направлялись три вооруженных мужика. Вид они имели самый что ни на есть хозяйский.

– Вон они, – тыкал в сторону Веника, какой-то древний дед, сидящий неподалеку. – Они и убили.

Дубровский, а за ним и парень поднялись на ноги.

Мужики приблизились. В середине стоял весьма молодой и кудрявый тип в длинном плаще и держал руки в карманах. Смотрел он очень уверенно. По его сторонам высились два здоровых лба, держащих в руках автоматы, которые они немедленно навели на Дубровского и Веника. У всех на рукавах краснеют повязки с буквами КМ.

"– Это что, "Комсомольская" что ли? – удивился Веник. – Они-то как здесь оказались?"

– Это ты стрелял? – поинтересовался у бородача кудрявый тип в плаще.

– А кто же еще?

– Пройдем с нами.

– Пойдем.

– Обыскать!

Один из вооруженных мужиков, повесил автомат на плечо и подступился.

Веник с напряжением смотрел, что будет. Однако, Дубровский, со спокойным лицом поднял руки. Мужик похлопал его по телу, полез под куртку и извлек револьвер. Его он подал кудрявому, а затем продолжил осмотр, вытащив из карманов горсть патронов и небольшое, странное устройство, в виде куска темного стекла, которое могло уместиться в ладони.

– А это у тебя откуда? – резко спросил кудрявый.

– Оттуда, – спокойно отвечал Дубровский

Кудрявый напрягся. Несколько мгновений он словно бы колебался, а затем проговорил.

– Ну, пойдем, уж, – пробормотал он нерешительно.

Веник подумал, что стоит бородатому настоять и этот тип его отпустит. Однако Дубровский, спокойно сделал шаг вперед, сложив руки за спиной.

Все они повернулись, чтобы уйти. Веник, еще не веря, что про него забыли, перевел дух, но тут раздался голос одного из добрых мужиков напротив.

– А этот тоже с ним был! – крикнул тот, указывая на парня.

Арестовавшие бородатого остановились. Кудрявый посмотрел на Веника:

– Ты тоже с ним? – спросил он.

По его тону, парень понял, что стоит сказать "нет" и его оставят в покое. Он покосился на Дубровского, который стоял, внимательно глядя на него.

– Да, – неожиданно для себя сказал Веник. – Да, я с ним.

– Федя, проверь, – кивнул кудрявый тому мужику, который обыскивал бородатого.

Обыскивая Веника, тот извлек из его кармана черный фонарик.

– А это откуда? – снова поинтересовался кудрявый, мрачно глядя то на фонарик, то на Веника.

– Оттуда.

– Ну, идем...

Кудрявый почему-то тяжко вздохнул и все они двинулись по платформе.

Дубровский уверенным шагом, держа руки за спиной, с поднятой головой и расправив плечи, шагал по платформе. Рядом слышались голоса сидящих людей:

– Повели их, убийц...

– Душегубы!

– Да сколько же можно убивать!

Тут до парня начало доходить его положение.

"– Ну что я за идиот! – думал он. – Зачем сказал, что я с ним? В благородство решил поиграть? Угрохают нас тут и все дела. Этот Дубровский, он псих, а мне-то это зачем?"

Они поднялись по лестнице на площадку, повернули в сторону и сразу же оказались перед лестничным пролетом, который привел их на платформу другой станции, поднимаясь на нее посредине центрального зала.

"– Это, значит, "Каховская", – сообразил Веник, разглядывая новую станцию.

Ничего особенного она не представляла. Такая же, как и "Севастопольская". Зал с тонкими, ограненными колоннами из темно-красного камня. Не чета величественным станциям Кольцевой линии. Интересно было только то, что эта станция находилась прямо поверх "Севастопольской", пересекая ее под прямым углом.

Вокруг никого. Только пустой зал, освещенный ярким светом.

Они направились на одну из служебных платформ, отделенную от тоннеля металлической сеткой.

Кудрявый постучал в одну из дверей под тусклой лампочкой и заглянул внутрь.

– Игорь Николаевич? Можно?

Он распахнул дверь, шагнул внутрь и сделал знак, чтобы за ним шли остальные. Веник, оказавшись в ярко освещенной комнате, осмотрелся. Обычная комната. Несколько столов, шкаф с пустыми полками. На полу разбросаны картонные папки и листы бумаги.

За одним из столов, на котором тоже лежали бумаги, несколько пистолетов и стояла пара стаканов, сидел здоровый мужик с большой лысиной. За другим столом восседал узкоплечий мужик средних лет, в коричневой куртке и кожаной широкополой шляпе.

У этих, красных повязок нет, отметил Веник.

– Это чего? – поинтересовался лысый.

– Вот, – робким голосом доложил кудрявый. – Убили троих внизу. Вот это нашли у них.

Он выложил на стол вещи, изъятые при обыске.

– Они оттуда, – пояснил он, преданно глядя на мужика.

– Обыскали?

– Конечно.

– Молодец! Идите! Мы тут с ними сами потолкуем.

Кудрявый и двое громил покинули комнату.

– Ну? – лысый обратился к бородатому. – И откуда вы такие?

– Я из второго отдела, – сказал Дубровский.

– Опа! – крякнул от удовольствия узкоплечий и лицо его расплылось в непонятной улыбке. Он быстро переглянулся с лысым и начал вылезать из-за стола.

– Вот оно что, – не сводя взгляда с бородача, протянул он. – Вот вы какие, выдумщики-экспериментаторы.

– А здесь, чего делаете? – скривив рожу спросил лысый.

– Да так, погулять вышел. Пройтись напоследок, так сказать, по местам боевой славы – пояснял Дубровский.

От этой фразы узкоплечий еще больше расцвел.

– Ты даже не представляешь, сколько я ждал этого часа, – щерясь страшной улыбкой проговорил он. – Я тебя сейчас на части рвать буду.

Дубровский почесал под носом.

– Ну, это уже лишнее, – пробормотал он.

– Э, нет! Не лишнее! – воскликнул узкоплечий.

В этот момент бородатый резко взмахнул рукой. Веник успел заметить, как полетели в воздухе брызги чего-то черного и узкоплечий схватился руками за горло. Между пальцев сразу же показалась кровь.

Лысый резко подскочил и положил руки на пистолеты, лежащие на его столе. Дубровский опять взмахнул рукой. Что-то коротко свистнуло в воздухе. Лысый выронил на стол взятые было в руки пистолеты, откинулся назад на спинку стула и, страшно хрипя, стал судорожно хвататься за горло руками.

Веник заторможено подумал, что подобную экзекуцию он уже где-то видел.

Между тем, узкоплечий рухнул на колени и осел на пол. Лысый же оторвал руки от горла и Веник заметил, в его дрожащих пальцах какую-то крестообразную железку, похожую на нож для мясорубки, но только всю в крови.

Мужик некоторое время оторопело смотрел на нее. Через секунду он, словно дурачась, завалился на спину и с грохотом рухнул со стула.

Дубровский быстро подобрал с залитого кровью стола свой револьвер.

Раздался робкий стук в дверь.

– Игорь Николаевич? – послышался знакомый голос.

Бородатый быстро подступил к двери и навел на нее пистолет. Дверь приоткрылась, и в щели показалась кудрявая голова.

Веник ожидал, что Дубровский выстрелит, но тот вдруг резко ударил по двери ногой. Раздался удар, вскрик и дверь закрылась.

Дубровский подскочил к двери и распахнул ее. Веник заметил там кудрявого, которого отбросило на металлическую сетку-ограду. Бородач выглянул, вскинул руку с пистолетом и быстро выстрелил.

Бах! Бах!

Он сделал шаг из комнаты, нагнулся, подхватил кудрявого за грудки и резко швырнул его в комнату. Тот пролетел по комнате, споткнулся о тело узкоплечего и грохнулся на пол.

– Кстати, – спокойным тоном обратился к Венику Дубровский. – Тебя как зовут?

– Серега.

– Вот что, Серега. Там еще двое. Давай их сюда!

Веник, с трудом передвигая ногами подошел к двери и выглянул на полутемную платформу. Там, один на другом, лежали знакомые громилы-конвоиры.

Не раздумывая, Веник шагнул к ним, хватил ближайшего за ноги и потащил в комнату.

"– Тяжелый, зараза!" – только и подумал он, с трудом таща тело. Он уже начал затаскивать мертвеца в комнату, как рядом послышалось:

– Тссс!

Повернув голову, Веник вздрогнул, но тут же увидел, что из соседней комнаты выглядывает... Серафим!

Бросив ноги мертвеца, Веник быстро подошел к нему.

– Все в порядке! – тихо начал он.

Но тот приложил палец к губам и поманил его в комнату. Зайдя в дверь, Веник увидел еще одну комнату, освещенную лампочкой. Посредине стояло кресло, в котором сидел поникший человек с залитым кровью лицом. В глазах его торчали большие канцелярские ножницы.

Веника передернуло.

Еще один труп, раскинув руки лежал на полу.

– Что там? – тихо спросил Серафим, кивнув в сторону соседней комнаты.

– Да все нормально! – быстро заговорил Веник. – Я тут с мужиком одним познакомился. Он нормальный. Мы с ним тебя пришли выручать.

Бывший ангел с удивлением посмотрел на товарища, словно говоря "ну, Серега! Каждый час ты меня удивляешь!".

– Где он?

– Да тут, рядом. Сейчас я позову. Ты расслабься!

Он быстро бросился из комнаты. Выбежав из дверей Веник тут же резко остановился, чуть не столкнувшись с Дубровским, который стоял, прильнув к стене и выставив перед собой пистолет.

– Все нормально! – парень успокаивающе поднял руки. – Серафим тут. У него все нормально.

– Идем.

Веник, а за ним Дубровский вошли в комнату.

– Все нормально! – успокаивающе говорил парень, смотря то на одного, то на другого. – Вот это, Серафим, мой друг, – пояснил он бородачу. – А вот это Дубровский! Он меня там спас и мы тут за тобой пришли.

Однако эти двое смотрели друг на друга по-прежнему настороженно.

Дубровский все-таки опустил револьвер и бросил взгляд на трупы в комнате.

– А ты откуда? – спросил он Серафима.

– Да много откуда. То здесь, то там...

Бородатый вопросительно посмотрел на Веника.

– Да все нормально. Серафим отсюда, но он хороший парень. Вы расслабьтесь парни, все хорошо! Мы вдвоем в Альянс шли, – обратился он к Дубровскому. – Давайте и вы с нами!

– Альянс – это хорошо, – проговорил тот, присаживаясь на стул и с одобрением глядя на трупы в комнате.

– Есть у меня к вам небольшой разговор, – сказал бородач. – Вы интересный путь избрали, и не хотелось бы, чтобы вы на нем головы зазря положили.

– С чего такая забота? – недоверчиво поинтересовался Серафим.

– Ты парень, подвоха не ищи. Сперва выслушай, а потом уж говори.

– Я слушаю, – бывший ангел, не сводя настороженного взгляда с бородатого, присел на стул.

Веник тоже присел на корточки возле дверного проема.

– Та линяя, куда вы идете, – начал Дубровский, глядя на Веника. – Это не простая линяя. В основном Метро снабжается с севера, по Алтуфьевской и Красной линиям. Вы же идете южную линию. По ней раньше тоже снабжение велось. Но в гораздо меньших масштабах чем на севере.

– Ну и к чему нам все это знать? – прищурился бывший ангел.

– Да к тому, что я предлагаю немного поработать вместе. Чтобы всем нам, так сказать, было взаимовыгодно.

– Это как? – без интереса спросил Серафим.

– Сейчас объясню. Есть у вас схема? – бородач посмотрел на Веника.

Тот поднялся с места, подошел к Серафиму, который подал ему карту Метро.

– Вот смотри, – говорил Дуброский осторожно и медленно доставая из кармана свою схему. – С этой станции тоннели ведут на "Каширскую". Вам ведь туда надо, так? Вы можете хоть сейчас идти, но знайте, что вся зеленая линяя, от "Каширской" до самого конца – это служебная линия. Там нет ни бродяг, ни "местных жителей". Если вас увидят, то сразу же грохнут. Без лишних разговоров.

Он многозначительно посмотрел на парней.

– А теперь, самое главное. На станции "Каширской" сейчас мои "добрые друзья". Я здесь именно из-за них!

– Так ты счеты что ли сводишь? – понял Серафим.

Дубровский кивнул:

– Совершенно верно! Еще пару часов назад я хотел просто пострелять немного. Так сказать, для души. Хотел хоть пару из них, но забрать с собой на тот свет. Однако, сейчас, увидев такую красивую работу, – он кивнул на трупы, – у меня появилась мысль, что все вместе мы можем нанести им куда больший урон.

– А нам-то это зачем? – хмыкнул Серафим.

– Все просто, – пояснил Дубровский. – Как я уже сказал, вся эта линия "служебная". Что там делается – этого вы не знаете.

Он вздохнул.

– Людей на "Каширской" не так уж и много. Мы их можем и без потерь перебить. У меня на этот счет уже план появился. Для вас тут двойная выгода. Возьмем одного или двух живьем и они расскажут, что дальше на линии делается. Узнаете, что на "Красногвардейской". К тому же, у них там золото. И много. Мне оно не нужно, а вы берите, сколько унесете. Как вам такое?

Бывший ангел снова хмыкнул:

– Заманчиво, но это только в случае, если нам самим сперва головы не отстрелят.

Дубровский согласно кивнул:

– Все так. Вы можете пойти и одни, но тогда вам все равно придется пробиваться через "Каширскую". Если же вы и пробьетесь, то кто знает, что там на "Красногвардейской" делается? Может там у них пост. Я смутно помню, что тамошняя линяя, идущая к Альянсу, тоже когда-то использовалась. Так что вполне реально, что это до сих пор охраняемая станция. К тому же, основная охрана выведена, так что там люди моих "друзей", которые, скорее всего, даже и документов не будут требовать – а просто постреляют вас.

– Ну, допустим, нам это интересно, – проговорил Серафим. – Но раз у нас такая доверительная беседа пошла, то я тоже буду откровенен. Что помешает тебе после всего дела не проделать нам дырки в башке и забрать всю добычу?

Дубровский согласно кивнул с серьезным видом:

– Я понимаю эти опасения. Но, во-первых, там золота столько, что не то, что одному, а десятерым за раз не утащить. Во-вторых, чтобы извлечь все это и доставить в безопасное место, нужна целая команда. Стал бы я сюда соваться один, если бы мне нужно было только золото?

– Разумно, – тоже кивнул бывший ангел и посмотрел на Веника. – Что скажешь?

Тот согласно кивнул.

– Мне тоже все это разумным кажется. Почему бы нет?

Все вместе они вернулись в предыдущую комнатку и привели в чувство кудрявого парня. Очнувшись, тот смотрел на них затравленным взглядом.

Рядом с ним, на корточки, присел Дубровский, стараясь также не выпускать из поле зрения и Серафима.

– Короче, – сказал бородач. – Отвечай быстро и четко! Рассказывай, что вы тут делаете?

– Мужики, – проговорил тот истеричным голосом. – Я не виноват. Я их даже не знаю.

Дубровский молча смотрел на кудрявого.

– Да я говорю же. Мы тут с "Комсомольской". Нас отправили сюда. Передали под командование.

Кудрявый кивнул на мертвых мужиков.

– А откуда ты знаешь про поверхность? – спросил бородач. – Ты тоже оттуда?

Пленника отрицательно замотал головой.

– Я отсюда, из Метро. Нам всем обещали, что мы на поверхность скоро выйдем!

– Так что вы здесь делали?

– Я не знаю. Сказано стоять тут и следить за порядком на "Севастопольской".

– На чем вы приехали и откуда?

– На мотовозе. С "Боровицкой"?

– На мотовозе с оранжевой кабиной? – уточнил Веник.

Кудрявый кивнул.

– А теперь он где? – спросил бородач.

– Он дальше поехал. Куда не знаю. Правда!

– Ну и что вы тут собирались делать? – спросил Серафим.

– Да я не знаю! Честное слово! Мне приказано подчиняться вон ему, – пленник кивнул на мертвого мужика, лежащего под столом. – Его зовут Игорь Николаевич. Я так думаю, он с поверхности!

– Ладно, – задумчиво сказал Дубровский. – Кто там, на "Севастопольской" остался?

– Там Ромик. Он один сейчас там.

– Идем, – сказал бородач.

– Стой! – подал голос Серафим. – Ты что хочешь?

– Я не хочу оставлять проблемы за спиной, – объяснил Дубровский.

– Я сам, – сказал Серафим, боком подходя к дверям комнаты. – Серега, подожди здесь.

Бывший ангел скрылся за дверью.

Через несколько минут он вернулся. Веник понял, что часового Ромика больше нет.

– Ну что, идем?

Веник посмотрел на Дубровского. Тот кивнул. Напоследок он осмотрел столы в комнате, достал из одного из них моток белой проволоки, который бросил Венику.

– Возьми, – сказал он. – Пригодится.

Парень не понял, зачем это, но не стал спрашивать и молча взял проволоку.

Кроме этого они с Серафимом разжились автоматами, лежащими на полках в шкафу.

Вместе они направились к выходу из комнаты. Когда они уже выходили в коридор, позади раздался истеричный голос кудрявого:

– Подождите! Возьмите меня с тобой!

– Нет, – посмотрел на него Дубровский. – Ты останешься здесь!

Он поднял пистолет. Парень в комнате заверещал, но тут грохнул выстрел и вопль затих. Дубровский протянул руку и выключил свет в комнате.

Выйдя со служебной платформы в центральный зал станции, Веник спросил:

– Куда теперь?

Бородач молча указал на правый тоннель:

– На "Каширскую" – это туда.

Все в месте они спустились с платформы на рельсы и двинулись по тоннелю. Веник с Серафимом шли по одну, а Дубровский по другую сторону тоннеля.

– Послушайте, парни, – сразу сказал им новый знакомый. – Вы на меня не коситесь зря, я подлянок вам делать не буду. И лучше бы нам сразу доверять друг другу.

– Дело в том, – отвечал Серафим. – что мы никому не доверяем. По крайней мере, вот так сразу.

Венику пришла в голову рисковая, но интересная мысль.

– Послушайте, – сказал он новому знакомому. – А как вы отнесетесь к тому, если узнаете, что я не из Института, а "отсюда"?

– Да никак, – отвечал бородач. – Мне это все равно. Но только интересно, откуда ты тогда про Институт услышал?

Парень вкратце рассказал о своей жизни.

– Ну что я скажу? – сказал Дубровский, когда он закончил. – Многие пытались выбраться из Метро. Почти всех убивали, но кто-то выбрался отсюда в Большой Мир. А ты вот вернулся, чтобы дать местным жителям шанс спастись.

– А как вы относитесь к тому, что Альянс спасется?

Бородач невесело усмехнулся.

– Выбраться на поверхность, это еще не спастись. Им там придется бороться за свою жизнь и за свою свободу. Так что это только первый шаг. Мне же до этого, если честно, уже нет никакого дела. Да и вообще у меня в жизни одно дело осталось – разобраться с моими "друзьями".

– А что они тебе сделали? – поинтересовался Серафим.

– Я бы не хотел об этом. Скажу просто – личные счеты.

– Послушайте, – спросил бородача Веник. – Можно вам вопрос задать?

– Спрашивай, что угодно, но только не про мои личные дела.

– Хорошо, – кивнул парень. – Вот скажите мне, правда, что Диаметр работал под контролем Института?

– Конечно. И даже не под контролем, а Институт напрямую управлял им. Да и не только им, а вообще почти всеми станциями в Метро.

– А зачем Диаметр, такой большой, был им нужен?

– Ну, во-первых, эксперимент там проходил социальный, а во-вторых, он был основой, стержнем, этого подземного мира. На нем все держалось.

Веник решился и задал вопрос, который сильно интересовал его:

– А Альянс? Их тоже Институт контролировал?

Дубровский снова усмехнулся.

– С Альянсом история интереснее. Создан он, конечно же Институтом. Я хорошо с его историей знаком. Его образовала группа людей во главе с неким Платоном. Все они были сотрудниками Института. Однако тут другая задумка. Создавать еще одну структуру, типа Диаметра, им было не интересно. И они сделали так – сперва создали Альянс, а потом передали власть в нем людям, не связанными с Институтом напрямую.

– И зачем это нужно?

– Так интереснее. Посмотреть, в какую сторону они начнут развиваться. Конечно же, там были люди Института. Надо ведь их снабжать едой, горючим, оружием и прочим. Однако на самом верху, в их Совете, собраны люди, которые об Институте, возможно, даже не и догадываются.

Сказанное удивило, но вместе с тем и успокоило Веника.

– А как же этот Платон? – спросил он. – Я слышал, что его убили в тоннелях.

Он рассказал про раскоп, про странные звуки и странных людей на "Перово".

– Платон, скорее всего, жив. По крайней мере, никто его в том "раскопе" не убивал. Нужно же его было как-то убрать из Альянса, расчистив путь новым людям в руководство. А что касается звуков, то тут все просто. Надо было удержать Альянс от изучения тоннелей в ту сторону. Не знаю, почему их просто не взорвали. Наверное, резон какой-то был. Вот их и удерживали всякими звуками непонятными, а агенты Института распространяли среди жителей разные легенды.

– Я сам все эти звуки слышал и "чертовые шаги" тоже, – Веник рассказал о своих ощущениях на "Шоссе".

– Музыка, которая раздается в голове, это дешевый трюк, – говорил Дубровский. – Нужен всего лишь специальный прибор, который их создает. Я не силен в этих терминах, но в этом нет никакой мистики. Что же касается "чертовых шагов", то не знаю. Тоже что-то подобное. А люди в противогазах... Возможно где-то там какая-то гадость на поверхности разлита рядом. В тоннелях безопасно, а наверху без защиты не обойтись. Ничего сверхъестественного.

– А как вы думаете, сейчас эти люди там?

– Вряд ли. Все службы должны были эвакуироваться. Только они также могут при уходе взорвать тоннели, хотя и могут ограничиться взрывом ходов наверх. Да и если честно, учитывая, что решение о закрытии принято так быстро, там и того может быть не сделано.

Разговаривая таким образом они добрались до станции "Варшавской". Темной станции с двумя рядами колонн.

Преодолев ее в тишине, они двинулись дальше.

– Слушайте, – опять начал спрашивать Веник. – А вот мой Тамбур и Люкс этот. Как вы думаете, они тоже зависят от Института?

– Вполне возможно. Может и не от Института, но без помощи извне они столько лет не продержались бы. Все эти бункеры, да еще для стольких людей, не рассчитаны, чтобы в них жили годами.

– Ясно, – пробормотал Веник.

Между тем Серафим поинтересовался "друзьями" Дубровского.

– Тут все просто и сложно одновременно, – отвечал тот. – Есть одна компания мудаков. Типичные "офисные хомяки" из Института. Но дело в том, что отец одного из них работал в этих краях и много лет назад, каким-то образом, со своими дружками, собрали на поверхности золото.

– И где они его взяли? – удивился Веник.

– Да много где. Тут ведь в городе банки были, магазины ювелирные. Я не знаю как, но они очень много разных ценностей собрали. Тогда их проблематично было вывезти, а вот теперь, когда все ликвидируется, они решили, что время пришло. Вот эти чудики и собираются его вывезти. Насколько я знаю, этот "Золотой поезд" пойдет именно через "Каширскую" в сторону нужной вам "Красногвардейской".

– А вы-то как об этом узнали? – спросил бывший ангел.

Бородач хмыкнул.

– Ребята – не профессионалы. Можно сказать – лохи. Я случайно прочитал письмо одного из них, потом легко узнал пароль к его компьютеру и получил доступ к почте и другим делам. Вот так и наблюдал за ними. У меня это было чем-то вроде хобби. Признаюсь, я даже радовался за них. Но потом... Потом они слишком далеко зашли...

Дубровский замолчал, словно вспомнил что-то плохое. Парни не стали ни о чем спрашивать и дальше они шли молча. Через некоторое время в конце тоннеля показался бледный круг. Станция. Не сговариваясь, они остановились.

– Теперь так, – говорил Дубровский глядя в сторону станции. – Я пойду вперед, гляну. Как бы мои "друзья" там каких штучек в тоннеле не поставили.

Он двинулся дальше по тоннелю. Некоторое время они видели его силуэт. Дубровский рывками передвигался по тоннелю, осторожно застывая через каждые несколько шагов. Вот он постоял немного возле выхода из тоннеля, а затем забрался на платформу станции.

– Что думаешь? – тихо спросил товарища Веник.

– Пока не знаю, – также тихо ответил тот. – Признаюсь, мне он нравится. Но странно как-то все это. Он крутой мужик и непонятно, с какого перепугу он решил тут голову сложить. Ну это, ладно. Ты скажи, Серега, тебе точно так в Альянс надо?

Веник удивленно посмотрел в темноте на товарища:

– Ты к ему это спрашиваешь? – насторожился парень.

– Да я к тому, что если там и правда золото? Что, если его взять и сделать ноги на поверхность. Я слышал, там золото ценится.

– Не-не, – сразу вырвалось у Веника. – Я уже это проходил, там, на поверхности. Деньги это не главное. Вдвоем мы там не уцелеем. Да там не то, что вдвоем, а вдесятером проблематично выжить. Нет, я только в Альянс и тебе тоже советую. Зачем дурака валять?

– Ладно, – согласился товарищ. – В Альянс, так в Альянс.

Вдали темная тень скользнула с перрона на рельсы и двинулся к ним.

Серафим сперва вскинул ствол автомата, а затем опустил его.

К ним приблизился Дубровский и присел рядом.

– Вот какая диспозиция, парни. Эта станция пустая. Как я и думал, все ублюдки на другой, по соседству. Но есть и плохие новости. На платформе, возле тоннеля, труп. На лестнице, еще один.

– Ну и? – спросил Серафим.

– Дело в том, что я узнал одного из жмуров. Это мудак из кампании моих "друзей". Он из охраны Института. Работал простым вахтером. Я же говорю, они лохи и кого попало на это дело брали.

– Ну и что? – не понял Серафим.

– Да то, что они не стали бы стрелять своих. По крайней мере здесь. В этом я уверен! Поэтому, господа, есть у меня подозрение, что здесь что-то не то происходит. Я уже говорил, что мои ребята лохи и возможно, что кто-то еще кроме меня узнал про их дела. Но странность в том, что лучше всего перехватить этот груз на поверхности, когда они будут перекладывать его на лодки. Зачем кому-то понадобилось этот "Золотой поезд" здесь перехватывать, непонятно.

– Ну, допустим, – сказал Веник. – Что это меняет?

– Меняет то, что я рассчитывал, что придется лезть на лохов, а тут может оказаться кое-кто посерьезнее. И вообще, очень странно все это. Я и ожидал, что на них нападут, но никак не в Метро. С точки зрения любого профессионала, нападать на них в тоннелях – глупость несусветная! Странно все это очень!

– Послушайте, – сказал Веник. – А не может так быть, что и тут Диаметр? Ну дружки тех типов, с "Каховской".

Дубровский пожал плечами:

– Маловероятно, – проговорил он, – но если и так, то я не удивлюсь.

– Вот что, – сказал Серафим. – На соседней станции вы были?

– Нет.

– Так надо глянуть, а потом решить.

– Хорошо. Идем.

Все вместе они двинулись дальше. Когда они уже достигли платформы станции, Веник увидел лежащее на рельсах тело. Вероятно его скинули сюда прямо с платформы.

Серафим направил на труп луч фонаря, осветив молодого еще парня с длинными волосами.

Веник отвел взгляд и посмотрел на станцию. "Каширская" оказалась обычной станцией с двумя рядами прямоугольных колонн. На некоторых из них еще остались панели из серого камня. Стена за рельсами оказалась выложенной белой кафельной плиткой, большая часть которой давно уже осыпалась.

Все вместе они вылезли на перрон и осторожно выглянули из-за колонн в центральный зал. Веник увидел в центре зала лестницу, шириной почти на весь зал, которая поднималась наверх, под потолок зала, а затем поворачивала влево, и над противоположной платформой входила на другую станцию.