Текст книги "Затерянные в тоннелях. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Александр Неверов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 63 страниц)

Веник слушал его без каких либо эмоций, как вдруг до него дошло, что Шурупто отправлялся туда выручать девушку Илону, сестру Миры.

Еще недавно он выслушал бы рассказ Шурупа с большим интересом, но сейчас он почемуто почувствовал досаду.

– Извини, Шуруп, – перебил он проводника, который рассказывал, как на "Октябрьской" его тормознули темные личности, и он вроде бы видел парня по описанию похожего на Андрюху. – Извини. У меня голова тут болит… Ты скажи только, нашел ты её?

Его совсем не интересовала судьба девушки, он просто хотел узнать сразу, чем все кончилось и обойтись без длинных разговоров.

Проводник понимающе закивал головой, мол понимаю тебя.

– Ну, если вкратце, то все путем. Нашел и ее, и Мирослава. Все отлично. Только мы до "Свободы" добрались, думал, успею еще к вам, а у вас уже все закончилось.

Шуруп посмотрел на Деда, что сидел на своей кровати.

– Понимаю ваше состояние, – сказал проводник. – Фил, толковый мужик был. Жалко.

Старик согласно кивнул головой.

– Да, был…

Они немного помолчали.

– Ладно, пойду я, – сказал Шуруп Венику. Он пошел к двери и вдруг резко остановился. – Да! Чуть не забыл, тебя тут один человек хочет увидеть.

– Кто это еще? – настороженно спросил Дед.

Проводник смотрел на парня:

– Да Илона. Хочет поблагодарить тебя.

– Да вы что совсем? – вылупился на него Веник.

"– Ну, Шуруп и дает. Еето он зачем притащил сюда?"

– За что благодаритьто? Я тут причем?

– Да ведь если бы не ты, и опоздай я хоть на день, им кранты были бы…

Несмотря на головную боль, Веник хотел выложить Шурупу аргументы своего негеройства, но передумал и только махнул рукой.

– Так она только скажет "спасибо" и уйдет?

– Да.

– Давай.

Шуруп вышел. Веник подумал – Ну что за люди? Как дети какието.

В палату снова вошел Шуруп и вместе с ним девушка. Веник сразу же узнал ее, она выглядела почти также, как и тогда на нижнем "Парке Культуры".

– Здравствуйте, – сказала она. – Знаете, Шуруп рассказал мне про все, то есть про вас, и вот я…

Девушка дружелюбно улыбаясь, но в путаных и пространных фразах стала благодарить Веника. Говорила какой он молодец и если бы не он…

Парень смотрел на нее и удивлялся своим эмоциям. Точнее отсутствию всяких эмоций. Еще совсем недавно, он часто вспоминал ее и эти мысли были отдушиной и настоящим лучом света в этих темных тоннелях. Но сейчас, после всего пережитого, после смерти Фила, он смотрел на эту девушку с полнейшим равнодушием. Или, даже с досадой. Выросла в бункере, среди удобств. Чего спрашивается, ее понесло на поиски "Последнего тоннеля"?

Девушка закончила свою речь словами:

– Знаете, этот случай изменил мою жизнь. Правда. И я решила начать работать. Да, на самом деле.

– Илона, решила здесь обосноваться, на "Площади", – пояснил Шуруп. – Будет работать здесь медсестрой.

– Надолго? – зачемто спросил Дед.

Проводник пожал плечами.

– Я пойду, – сказал девушка. – Еще раз хочу поблагодарить всех вас.

Она ушла. Немного погодя попрощался и ушел Шуруп.

Веник откинулся на подушку. От всего услышанного кружилась голова и он быстро уснул.

На следующий день, утром к ним в комнату зашли Борода с Зайцем. Как понял Веник, за прошедшие дни, бывший подельник бандитов здорово спелся с Бородой и теперь стал чуть ли не членом их команды.

Веник попытался расспросить Бороду о своем возвращении из плена, но тот, хотя и был свидетелем, но тот не смог рассказать ему ничего нового.

Также толстяк рассказал об изменениях в окрестностях, что произошли на станции за последние несколько дней, во время которых Веник валялся без сознания.

Оказывается в тоннелях вокруг "Римской" стало опасно. За последние несколько дней произошло несколько коротких и яростных стычек. Установленные там посты несколько раз обстреливались. И так немногочисленные торговцы, имеющие дела на "Площади Ильича" начали ходить сюда через "Марксистскую". Говорили, что никому не нужная радиальная "Курская" теперь, по сути вошла в состав Красного Диаметра.

– Слушайте, парни, – Веник решил перевести разговор на другую тему. – Мне уже надоело тут валяться. Ладно еще Дед, – парень кивнул на старика. – У него вон ранение какое, но мнето что тут делать? Надоело уже!

– Да ладно, тебе, – сказал Борода. – Лежи, пока позволяют, а там видно будет.

– Да хватит вам! У меня что былото? Ну, подумаешь, разок отключился. И что с того? Я тут уже скоро как неделю лежу! Пора и честь знать. Надо мне кудато тут пристроиться.

– Ну раз так, – с уважением посмотрел на него толстяк. – Есть у меня тут место для тебя. Попробуем пристроить тебя в отряд охраны "Римской". Там ведь сейчас много наших постов.

Веник раздраженно махнул рукой.

– Да прекрати ты! Скажешь тоже! Сторожем! Сидеть на заднице и затвором щелкать? Чем я лучше тогда стражей Люкса? Мне нормальную работу надо!

– Какую, например? – недовольно спросил Борода.

– Да нормальную. Чтобы работать. Тут ведь гдето люди работают? Не все же на рынке ошиваются, да в дозорах сидят.

Веник заметил, как остальные в комнате быстро переглянулись. Борода сделал знак Зайцу и тот быстро скользнул к двери. Сам же толстяк сел на кровать Веника.

– Понимаешь, Веня, – тихо начал говорить он. – Я разузнал, что у них гдето тут, не на самой станции, но тоже под землей, есть небольшой заводик. Вроде бы они там горючее делают.

Борода многозначительно посмотрел на Веника.

– И? – спросил тот, еще не понимая, куда клонит товарищ. – И что?

– А то! Что они тебя туда не пустят. А если попытаешься туда устроиться, то только подозрение вызовешь. У нас и так тут дела хуже некуда.

– Так что тут у нас? – сказал Веник и сам удивился своему скудоумию. С того момента, как он вернулся, он даже и не интересовался их делами.

– Да плохо дело! – говорил толстяк. – Если бы Фил был… А так тут скоро с нами вообще считаться перестанут.

– А что со стеной и с молотками?

– Да нормально все. Уже второй день работают, несмотря на проблемы.

– И что?

– Да может уже сегоднязавтра пробьют дыру!

– Так быстро?

– Да фиг его знает. Там уже солидная дыра. Я как раз туда иду сейчас.

– Да! – толстяк обернулся к Деду. – Ты рассказывал ему про Фила?

– Нет.

– А что такое? – удивился Веник. Что они такого узнали о Филе, что не знал он?

– Да непонятки там сплошные, – пояснил бородач. – Помнишь, что нам сказал тот тип на "Шоссе"? Что доктор пошел сюда за инъекцией.

– Ну помню.

– Видел я этого доктора вчера.

– И что?

– А то! Темнят они чтото. Не пойму я, но чувствую, чегото они от нас скрывают.

Веник удивился.

– Так что? Ты думаешь, что Фила там специально убили? Так что ли???

Борода пожал плечами.

– Фиг его знает. Может тут дело еще хуже. Я тут пораскинул мозгами и подумал. Может, это все они специально сделали. Ну, а кто знает. Может, они чтото ему дали, он и отключился! Может этот Док передумал и решил одного из нас всетаки распотрошить. А может решил допросить подробнее. Они так и не сказали, что с его телом сделали. Темнят…

– Да ну вас, – Веник махнул рукой. – Чертовщина какаято…

– Ладно, разберемся, – подвел итог разговору Дед и они, оставив Веника одного, кудато ушли. Однако парень недолго оставался один. К нему пришли еще четверо визитеров. Веник сразу узнал и в них случайных знакомых с "Авиамоторной". Тут были рыжеусый, мужик со шрамом и еще несколько незнакомых.

Они тепло поздоровались и справились о здоровье Веника.

– Да все в порядке у меня, спасибо, – отвечал тот. – А вы то тут как? Перевелись?

– Ага. Тут ведь в тоннелях работы прибавилось, вот и перебросили нас, – сказал рыжеусый и Веник понял, что он имеет в виду ситуацию вокруг "Римской". Похоже мужики были только рады вырваться с "Авиамоторной" и бандиты их пугали куда меньше, чем дальние тоннели.

– А этот ваш, дед Артур, он как? – спросил Веник о странном старике.

– Да по прежнему, – отмахнулся рыжеусый. – Твердит о скорой войне и предпочитает там оставаться.

– Ясно, – задумчиво сказал Веник.

Когда визитеры ушли, он вытянулся на постели и предался невеселым мыслям. Как это все сложно думал он. Диаметр, бандиты, тайные убежища, лазутчики, всякие мыслителиподстрекатели и прочие вроде этого деда Артура или Максима Павловича. И почему всем не бросить заниматься ерундой и просто не жить спокойно и дружно? Зачем все эти секреты и прочая ерунда? Но мнето, что делать?

Навалилось безразличие. Стало очень тоскливо на душе. Просто жить не хотелось.

После обеда Веник прошелся взадвперед по их палате. Ноги больше не дрожали. Вернувшийся Дед уговаривал его полежать, но Веник возражал, что он в порядке.

– Да что там былото? Ударился немного головой – что теперь месяц лежать что ли?

– Все равно, поберечься надо, – говорил Дед странным голосом, словно думал в это время о чемто совсем другом.

Веник прилег на кровать и в который раз задумался о произошедшем с ним. Полежав так немного, он покосился на давно уже замолчавшего старика. К удивлению парня, тот держал в руках небольшую фотокарточку. Веник сразу почемуто вспомнил Васька и его баронессу. Неужто и Дед до подобного докатился?

– Дед! Чего это у тебя? – спросил он.

– Не видишь что ли? Ленин!

– А…

Парень вспомнил про фотокарточку, которую показывал старик в начале их путешествия. В суете последних событий он начисто забыл об этом.

– И чего ты на него смотришь?

– Смотрю и думаю, то дальше будет с нами. Куда он еще нас направит?

– Кто он?

– Ну, не глупи ты, Веня!

– Да я, и правда, не врубаюсь!

– Ленин! Вот кто нас направляет! Неужели ты еще не понял! С него ведь все началось. Както я смотрел на это фото и Борода спросил, кто это. Так мы и сблизились.

– А чем знаменитто этот Ленин?

Старик задумался.

– Я точно и не знаю, но мой отец говорил, что наверху, там, ему чуть ли не на каждом шагу памятники стоят. А это не за просто так!

– Ну так то наверху.

– И в Метро тоже! Неужели ты не заметил, что это он незримо вас вел? Вот шли вы через "Библиотеку Ленина"? Шли! А это был знак!

– Да какой еще знак?

– А такой… Или вот сейчас с тобой мы на "Площади Ильича". А это ведь станция в честь него названа.

– В честь Ленина???

– Ну а кого же еще?

– Понятно.

Веник лег на кровать и отвернулся, дабы не продолжать этот разговор.

"– Совсем Дед рехнулся с этим Ленином. Скажет тоже "Площадь Ильича" в честь Ленина названа. Этак скоро у него все станции в честь него названы будут. А что этот Ленин хорошего сделал – непонятно…"

В это время в палату вошел Шуруп:

– Не помешаю?

– О привет, – удивленно приветствовал его парень. Со всеми мыслями он совершенно забыл о проводнике.

– Ну как дела? – проводник пожал руки Деду и Венику.

– Все нормально, выздоравливаем, – ответил за него старик.

– Отлично. Я проститься пришел. Надо на пару дней отлучиться.

"– Не сидится ему" – подумал Веник и тут вспомнил о мучавших его мыслях.

– Слушай, Шуруп, – сказал он. – Мне бы поговорить с тобой.

– Ну так говори. Или что? – проводник покосился на Деда.

– Да нет, – сказал Веник. – Деду я доверяю, но всетаки здесь место ненадежное…

– Я понял. Ну пойдем в комнату, поговорим.

Проводник поднялся на ноги. Веник тоже поднялся с постели. Вместе они вышли из лазарета и тут же столкнулись с Илоной.

– Я с вами пойду.

– Куда это? – усмехнулся Шуруп.

– Тут ведь раненый, – девушка кивнула на Веника.

Парень с трудом удержался, чтобы не фыркнуть.

– Да какой я раненый?

– Ну боль… – сказала девушка и запнулась. – Ну, ведь ты в лазарете, а это…

– Ладно, – перебил ее Шуруп. – Иди, проводи.

Он снова усмехнулся.

Все вместе они обошли лазарет и подошли ко входу в служебные помещения. Когда они пошли внутрь, проводник бросил девушке:

– Дальше мы сами.

Та согласно кивнула.

Шуруп и Веник прошли в комнатку, в которой они разговаривали, когда впервые пришли на эту станцию. Илона осталась в главном зале. Проводник зажег лампу.

Веник присел на скамью, не зная с чего начать. Шуруп терпеливо молчал. У Веника путались мысли, он все не мог решить, что важнее и наконец плюнул на все метания и решил просто начать говорить.

– Значит так, – сказал он. – Я не знаю как тут тебе это лучше объяснить, а поэтому просто скажу, что знаю, а там сам решай… В общем, есть у меня несколько вещей, о которых я хочу рассказать.

– Так. Слушаю, – сказал Шуруп.

– В общем, я там, еще на "Шоссе" говорил, что бандиты, ну у которых я был, говорили, что это не они Платона убили. Я это Рашевскому рассказал, но тот только отмахнулся. И вот я тут подумал и всетаки склоняюсь к тому, что они и правда не враки. Вот суди сам. Когда мы пришли на "Перово" и Васильич стал заправлять мотовоз, то у того оказался полный бак. К тому же ты, наверное, слышал, что Борода рассказывал про какихто людей в плащах и противогазах?

Проводник кивнул.

– Ну вот. Когда обмен происходил, то были эти люди там. Я точно видел.

– Так ты тоже видел их? – Шуруп весь подался к Венику.

– Да… Только у меня сейчас каша в голове, но одно я помню точно. Это они напали, а бандиты подумали, видимо, что это мы были. И музыка странная там звучала. Чертовщина, конечно и я многого не помню, но на счет этого готов поклясться! Были там эти люди.

– Слушай, Веник, – сказал Шуруп, глядя в глаза парню. – Я тебе сейчас вопрос задам. Только ты, пожалуйста, ответь на него правдиво. Ладно?

– Да чего уж там. Задавай.

– Зачем ты мне это сейчас рассказал? С какой целью?

Веник немного удивился.

– Ну как?.. Чтобы ты, чтобы вы знали. Я тут послушал, что рассказывают, так у вас тут чтото вроде эйфории на дальних станциях. Только я боюсь, что зря все это. Ну, рано радуетесь.

Шуруп вдохнул.

– Понятно, – сказал он. – Я знал, Вениамин, что ты надежный человек.

Тут он протянул и пожал Венику руку.

– Знаешь, – проводник замолчал и по его лицу Веник увидел, что тот словно хочет чтото сказать, но не решается.

– Ладно, – сказал Шуруп. – Тут вот какое дело. Вчера на "Шоссе" поймали одного из бандитов. Из той банды, что тебя удерживала.

Веник от неожиданности даже вздрогнул.

– Как задержали?

– Вот так! Сам пришел. Из тоннеля. Его там допросили, и он много интересного рассказал. И вот его слова как раз и немного подтверждают твои домыслы.

– И что же с ним теперь будете делать?

Проводник пожал плечами.

– Я как раз сейчас туда отправляюсь, чтобы сопровождать его на "Свободу". Может завтра утром тут будем, а ты посмотришь на него, может быть, опознаешь.

Веник кивнул.

– Ну ладно, – сказал Шуруп, вставая. – Пойдем.

Когда Веник поднялся, проводник пожал ему руку.

– Спасибо тебе, спасибо за все, – проникновенно сказал он, чем смутил парня.

– Да ладно, я чего… Кстати! Этот бандит, он не однорукий?

Шуруп повернулся к Венику.

– Да вроде нет. Про это не сообщали. Фамилия у него Тихонов. Может знаешь?

Веник отрицательно покачал головой, думая о том, что он зря помянул однорукого. Тот ведь мертв. Веник вспомнил, как выстрелил в него Максим Павлович…

Максим Павлович!!!

– Кстати! Шуруп! – воскликнул он.

Проводник уже, собирающийся выйти из комнаты снова обернулся.

– Я хотел спросить. Как там на "Свободе" Максим Павловичто?

– А что с ним?

– Ну, вообще, как он там?

– Записался в добровольцы. Вроде сюда собирается вернуться. А что?

– Да ничего… Только есть у меня подозрения на его счет. Ничего конкретно сказать не могу, но осталось какоето впечатление, что он не тот… Ну не тот, за кого себя выдает. Ты, Шуруп, присмотрись там к нему.

Проводник серьезно кивнул.

– Ладно.

Они вышли из комнаты на станцию. К удивлению Веника там их дожидалась Илона.

– О! – сказал Шуруп. – Ты чего это здесь?

– Ну надо же помочь…

Девушка взяла за локоть Веника. Тот не стал вырываться и покорно пошел рядом с девушкой. "Чем бы дитя не тешилось"…

Шуруп подмигнул парню. Возле входа в лазарет, проводник коротко простился и к центру станции.

Веник зашел в свою палату.

– Если что, – сказала Илона. – Я рядом.

Он посмотрел на девушку. Та, повидимому, серьезно считала, что в обязанности медсестры входит сопровождение больных на прогулке, и почемуто Веник почувствовал к ней благодарность.

– Спасибо тебе, – сказал он и замялся на зная, как продолжить.

Илона неожиданно смутилась.

– Я тут все время, если что…

– Ладно.

Он вошел в комнату и оказался один. Дед кудато ушел.

Веник лег на кровать и подумал про Илону.

– Что за ерунда, – думал он. – Ведь раньше я только о ней считай и думал, а теперь вот что. Тут не до красивых мордашек. Сплошные непонятки кругом. Шуруп вроде настроен за нас, а что там дальше будет – неизвестно.

На следующий день, после обеда они вышли с Дедом из лазарета и постояли немного у входа, наблюдая отсюда за жизнью станции. Рядом с ними также стояла Илона, которая словно ждала, что парень вотто потеряет сознание и тогда ей придется его подхватывать и держать.

Веник сперва хотел разозлиться, но потом передумал. Видимо, она и правда считает, что в обязанности медсестры входит такой надзор за больными, – думал он. – Хотя, что ей. Надоест здесь – вернется в свой бункер, к Доктору, и будет там жить в безопасности.

Он стоял молча, но Дед начал расспрашивать Илону про жизнь на станции "Свобода". Девушка чтото отвечала старику, бросая частые взгляды на парня, но Веник не особо прислушивался к тому, что она говорит.

Когда они вернулись в палату остались одни, Дед подмигнул Венику.

– Как она тебе?

– Кто? Илона?

– Нет, Я! Дурья твоя башка!

Несколько секунд Веник тупо смотрел на старика, но потом до него дошло, про что тот.

– Да ты чего Дед, мне, знаешь ли, не до этого…

– Ну и болван. Ты что, не заметил, как она на тебя смотрела? Когда они так смотрят, надо действовать! Да. С ними только так и надо!

Несмотря на плохое настроение, Веник рассмеялся.

– Тыто, Дед, откуда знаешь, как с ними надо? Чтото в Тамбуре я не замечал, чтобы ты…

– Эх Веня… Поживи с мое и не такое узнаешь, – почемуто грустно сказал старик ложась на кровать.

"– Поспать что ли? – подумал Веник, опускаясь на свою постель. – Или не стоит. Ужин уже скоро".

Он не успел еще ничего решить, как открылась Дверь и в проеме появился Борода. Позади маячил Заяц. Одного взгляда, брошенного на толстяка, Венику хватило, чтобы понять – чтото случилось.

Оставив Зайца в коридоре, на стреме, Борода широкими шагами подошел к ним.

– Есть! – выпалил он в ответ на немые вопросы товарищей. – Есть!

Толстяк уселся на кровать старика. Веник быстро встал и подошел к нему, еще не до конца, понимая о чем тот.

Борода приглашающее махнул рукой и Веник с Дедом быстро сблизили головы, так что треснулись лбами.

– Вот такие дела! – шепотом начал Борода. – Нашли мы тоннель!

– Когда? – с волнением спросил Дед.

Веник сразу все понял и уставился на товарищей.

– Сегодня утром, – попрежнему шепотом, начал объяснять толстяк. Хорошо, что я там был. С трудом, но все выяснил. Можно сказать в первых рядах был. Там народу сразу набежало…

– Да погоди, – раздраженно оборвал его Дед. – Толком расскажи! По порядку.

– Ну вот я и говорю. Утром все случилось. Считай сразу после начала смены. Меня там не допускали к работам – все вокруг да около слоняться приходилось. А тут смотрю чтото тихо у них. Заглянул, а у них там проем готовый. Меня хотели развернуть, но я отбрехался. Дескать многое знаю. Говорю, ловушки могут быть, в общем, задурил им головы.

– Ну?

– В общем, полезли мы в дыру. Там коридор. Все как ты говорил. Лифты и лестница вниз. Они хотели сперва ждать, но я сам вызвался первым идти и… В общем, полезли вниз.

Веник заметил, как напряглось лицо слушающего старика.

– Внизу станция! Причем электричество там! Свет горит! Представляете! Это же сколько лет там лампы горелито!

– Плевать на лампы! – не выдержал Дед. – Говори толком!

– Ну а что сказать? Все как ты говорил. Станция. Немного необычная. Примерно как "Площадь Вернадского", с колоннами, но только шире в несколько раз и путей там много. Штук пять. И вот на одном стоит вагон. Как обычный вагон, но окон меньше.

– А тоннель? – спросил Веник.

– Там куча тоннелей. Каждый путь уходит в свой тоннель. И все воротами закрыты. Рядом с каждым там рукоятка такая на круге. Мы там, как освоились и в тоннели заглянули. Я сам вызвался.

– Ну ты даешь! – Дед уважительно посмотрел на подопечного.

– А что делать? – развел руками тот. – Если бы все обычно было, то конечно, я бы не полез один. А тут ведь все из рук уплыть может. Надо, так сказать, ковать железо.

Старик согласно кивнул головой, но Веник не понял, о чем это они.

– И что там? – спросил он.

– Я там не сильно долго шел, но главное выяснил. Все эти пути, со станции, далее соединяются. Я потом прикинул направление и понял, тот тоннель идет как раз параллельно тоннелям на "Авиамоторную". И там дальше, когда все пути со станции соединяются в один, есть еще одно ответвление в тоннеле. Откудато сзади и слева. Оно входит в этот тоннель! Со стороны кольца оно идет.

– Понятно, – задумчиво сказал старик. – И что дальше было?

– А вот дальше уже не так весело. Только я вернулся из тоннеля, как там народу куча набежала. Ну немного, чуть больше десятка, но не абы кто, а умные. Электрики и техники местные. Они там сразу все в оборот взяли. Кричат, что можно подключится к электричеству этой станции и подавать его на "Римскую" и "Ильича".

– Молодцы, – попрежнему задумчиво пробормотал Дед.

– Да! Чуть не забыл! Перед тем, как я в тоннель пошел. Там рядом несколько кабинетов, они выходят дверями на платформу. В них почти ничего и нет. Так барахло всякое – детали какието, книжки со схемами и прочее. Так вот! Я в один кабинет ломанулся первым и…

Толстяк воровато оглянулся и вытащил изза пазухи толстую тетрадь в коричневой обложке.

– Вот! – он подал ее Деду.

Тот открыл ее, бегло просмотрел несколько страниц и сказал удивленно:

– Так это же!.. Ну ты молодец!

Он улыбаясь потрепал Бороду по щеке.

– Молодчина! Я в тебе не ошибся!

Тот тоже расплылся в улыбке.

– Там еще был журнал какойто, с заметками и числами. Но он большой, зараза, я его не смог бы просто так вынести.

– Ничего, – успокоил его старик.

– Так что там такое? – спросил Веник.

Дед посмотрел на парня и снова открыл тетрадь, пробежав глазами по строчкам.

– Я так понимаю это дневник тех, кто был на этой станции, куда не смог придти мой отец.

Веник задумчиво почесал подбородок.

– И что теперь? Борода, ты говорил тут с главными?

– О чем?

– Ну как о чем? Об этом всем. Вот мы, то есть они, нашли станцию. И что дальше делать будем?

– Правильно, – сказал старик. – Надо поговорить с ними!

Он засунул тетрадку за пазуху и встал с кровати.

– Идем, а ты Веня пока отдыхай – вместе с толстяком старик вышел из палаты.

Веник лег на кровать. Ему почемуто показалось, что старик ни к какому руководству не пойдет, а ушел он только, чтобы поговорить наедине с Бородой. А может быть с Бородой и Зайцем. В который раз испортилось настроение и навалилась апатия.

Прошел час Дед все не возвращался. Веник вышел прогуляться на станцию. За ним, как обычно, увязалась Илона. Веник шел в центр станции рядом с ней и думал, что за последнее время все пошло наперекосяк. Вот даже взять эту девушку. Еще совсем недавно, до плена, при мыслях о ней Веник чувствовал восторг, то сейчас вот она, идет рядом с ним, и он только и думает, правда ли она хочет помочь ему как медсестра, или же таким образом "благодарит" его за свое спасение.

Они вошли на рынок и встали в одном из переходов к платформам, наблюдая за людьми в зале.

Илона, видя, что парень молчит, начала разговор сама, рассказывая о своей жизни на "Свободе". Веник сперва прислушивался, но рассказы о ее подругах и прочих мелочах его мало интересовали, а уж когда Илона стала рассказывать, как за ней ухаживали разные парни, Веник перестал обращать на болтовню девушки внимание и сосредоточился на станции.

Рядом сновали люди. Стояли торговцы. Бродили покупатели. Каждый был занят своим делом. Вдруг Веник, посреди этой суеты заметил Бороду. Толстяк стоял почти напротив них, прислонившись к стене, на ступеньках, ведущих в переход на "Римскую" и смотрел в конец станции. Веник с какимто детским любопытством наблюдал за толстяком, размышляя, чего он тут торчит. Через несколько минут появился Заяц, который спокойной походкой подошел к толстяку и стал рядом. Со стороны могло показаться, что они просто стоят рядом, но тут внимательно глядевший на Бороду Веник заметил, что те тихо и незаметно переговариваются. Заяц чтото сказал. Борода ему ответил, оттолкнулся от стены и пошел в конец зала, туда, где находилась администрация станции. Заяц же пошел по ступенькам наверх, в переход на "Римскую".

"– Ну и дела, – подумал Веник. – Похоже, эти болваны снова чтото затевают. Только что?"

С какойто ревностью он подумал, что Заяц прекрасно влился в их компанию.

Рядом чтото говорила Илона, но Веник стоял, тупо размышляя о своих товарищах и особенно о Зайце, пока его чтото не привлекло в словах девушки. Он прислушался.

– … и когда смотрю на всех здесь, то жалко мне их, – говорила Илона. – Ведь многие из них и не знают, что такое настоящая жизнь.

– А откуда ты знаешь, что такое настоящая жизнь? – спросил ее парень. – Ты думаешь, у вас в бункере была эта "настоящая жизнь"?

– В каком бункере? – спросила девушка. По ее удивленным глазам и настороженному милому личику, Веник понял, что она сильно встревожилась.

– Да ладно, я все знаю. Про ваш бункер и про Дока вашего…

– Знаешь? Но откуда? – недоверчиво спросила девушка.

Веник усмехнулся.

– Коечего Шуруп рассказал, а с вашим Доком, я считай, лично знаком.

– Что?

– Да. Он меня распотрошить хотел, но потом передумал и отпустил.

Илона молчала.

– А этот твой Док, он что, лучше этих людей? – зачемто спросил Веник.

– Конечно! – живо воскликнула девушка. – Он хороший и умный. Он ведь не просто так все делает. Ну все это… Опыты ставит. Он многое изобрел и помог людям. Я знаю, что вашему дедушке помог его препарат. Он и как руководитель многое может и делает.

– А этот твой, Мирослав, – спросил Веник, чтобы перевести разговор в другое русло. – Он как? Тоже хороший? Как Док?

Веник сам удивился, зачем он говорит так, чтобы разозлить девушку, однако та, все его издевательские вопросы принимала за чистую монету.

– Нет, он не такой. Мирослав другой. Мы с ним расстались после всего этого. Ведь он хотел оставить меня там одну. Он не любит людей. Он скорее углублен в себя, он…

Веник почувствовал раздражение.

"– Ну и девица, – думал он. – Вот теперь про своего хахаля запела. Поругалась с ним и теперь мне тут мозг насилует. А потом помирится и снова к нему".

– Знаешь, – неожиданно сказала Илона. – А я ведь когда Шуруп нас спас и рассказал о тебе. Я уже там уже чтото к тебе почувствовала.

– Чего? – удивился парень, посмотрев на девушку.

– Почувствовала, что все это не просто так было. Ну все это…

Девушка придвинулась ближе к Венику. Ее лицо оказалось прямо перед ним и он почувствовал ее чистое дыхание.

– Поцелуй меня, – неожиданно попросила она.

Выбитый из колеи такой просьбой Веник, неожиданно для себя вдруг поцеловал девушку в губы.

Илона закрыла глаза и обняла его за шею своим руками.

Веник застыл. Еще никогда он не был так близко от девушки и вообще, раньше он с женщинами дела не имел.

"– А что, если она издевается? – подумал он и неожиданно для себя положил руки на задницу девушки, с неудовольствием вспомнив, каким образом тискали женщин обитатели Тамбура и как те на это реагировали.

Однако Илона никак не показала своего недовольства, она к удивлению парня, только улыбнулась и снова поцеловала его в губы и придвинулась еще ближе. Веник обхватил ее за талию и почувствовал у себя на груди грудь девушки.

Тут ему стало так хорошо, что все мысли о Доке, хахале Илоны, да и остальных людях на этой станции кудато улетучились. Стало вдруг на все плевать. На все проблемы, на "Шоссе", на бандитов, на Диаметр и даже на Главное Убежище.

"– Ну ничего себе!" – только и подумал Веник и почемуто вспомнил бандита Васька и его жену.

"– Да, это вам не нарисованная баронесса", – подумал он, с волнением ощущая упругое и теплое тело девушки под руками.

Таких необычных ощущений он в жизни еще не испытывал. Ему было очень хорошо. Он мельком посмотрел рядом, на рынок. Люди занимались своими делами. Никому и дела не было до обнимающейся в проходе парочки – и торговцы и покупатели были заняты тем, что следили, как бы их не обдурили. Какойто чужак прошел мимо, мельком глянул на них и отвел взгляд.

– Ладно, – сказал Веник, с трудом отстранив девушку от себя, которая теперь преданно смотрела ему в глаза. – Пойдем назад, устал я чегото, – соврал он. На самом деле, он готов был стоять так с ней в обнимку целый день.

– Дада, пойдем, – согласилась девушка.

Они не пошли через рынок, а пошли в лазарет по полутемной платформе, где почти никого не было.

Веника просто разрывало от новых ощущений. Тут он заметил, что словно не идет, а парит над платформой – так легко ему было. Вся тяжесть кудато испарилась.

"– Ну и ну, – думал он. – Как же то я?".

Только подойдя к лазарету он заметил, что он и девушка идут держась за руки.

Коротко простившись с Илоной, с сожалением отпустив ее руку, он прошел к себе. Дед уже был там, сидя на своей кровати и уткнувшись в принесенную толстяком тетрадку.

– А может надо было поцеловать ее на прощание? – с запозданием подумал парень, направляясь к своей кровати. – Хотя чего, я ее могу снова хоть через минуту увидеть.

Не обратив внимание, на спросившего чтото Деда, Веник лег кровать. Еще утром он чувствовал себя разбитым, но теперь чтото изменилось. Неожиданно для себя он понял, в чем дело. Ему уже не хотелось умирать. Он хотел жить!

Веник подремал немного и когда он открыл глаза, старика рядом не было. Веник посмотрел на кровать Деда и увидел лежащую на простыне тетрадку, что принес Борода. Не раздумывая, парень взял ее и раскрыл на первой странице.

Почитав немного, он понял, что это записи одного из выживших, тех, кто оказался на "Римской" в первые часы после Катастрофы. Веник сразу вспомнил рассказ рабочего Юры, когда они пробирались по Красной линии. Вероятно, эти записи сделал один из тех "особых людей", эфэсбэшников, про которых тот рассказывал. Записи были короткие. Возможно, делавший их не ставил целью описать все, что он пережил, а писал только мысли и эмоции.

Первая запись была датирована 25 июня без указания года.

25 июня

Итак, это случилось. Кто собственно сомневался? Обидно, что большинство истинных виновников давно уже в безопасности и под раздачу попали невинные люди. Все, собственно, как и предсказывал Круглов.

Ребята молодцы! Никто не растерялся. На станции уйма народу, но зато и порядок!

Страшно думать о том, что теперь наверху. Приборы, слава богу, не зафиксировали особых колебаний. Это значит, что ни одна боеголовка не достигла цели. Хотя, если бы один заряд упал на город, я бы уже это не писал. Удивительно. Несмотря на все проблемы, противоракетный пояс выполнил свою работу. Атмосферные взрывы можно сказать "не считаются".