Текст книги "Красные нити (СИ)"

Автор книги: Александр Скок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Я был поражен и от этой мысли по спине побежали мурашки.

– А что с сознанием, которое было в этом теле до меня?

– Основная теория гласит, что оно автоматически переместилось в твое настоящее тело, потому что два одинаковых объекта не могут находиться одновременно в одном месте – то есть, два сознания в одном теле.

Я задумался. Прям-таки перешел и не заметил? Это не могло остаться не замеченным. Я бы в любом случае что-нибудь почувствовал. Пришлось прокрутить в памяти все события, что произошли со мной в Геленджике. Вроде ничего необычного. Хотя… если только один момент… один момент показался мне странным. Заправка и черный «Ягуар». Да, именно этот момент. Один ли это был «Ягуар» или два разных? Рассказал об этом Эмме.

– Да, это момент перемещения. У всех так происходит.

– Что значит – у всех?

– Наш институт следит за такими, как ты. Все опрошенные видят повторы.

– Как объяснить две машины?

– Точно сказать не могу, но есть теория. Просто время одной вселенной отставало от времени другой на несколько минут. Вполне вероятно, твой переход – на той заправке. Ты увидел машину, после чего твое сознание совершило переход. В другой вселенной твой двойник тоже был там. Твое сознание заняло его тело, и в этот момент приехал черный «Ягуар», потому что время этой вселенной отставало не несколько секунд. Для тебя он оказался второй, для той вселенной, в которую ты перешел – первый. Все логично.

Мы помолчали. Я осмысливал новую информацию. Те кошки в магазине, стало быть, одна и та же. Значит, я переместился уже целых два раза! Ну и дела! Голова от этого кругом. Не верю во все это, НЕ ВЕРЮ! Эмма выпустила из ванны немного воды и включила горячую.

– Ну чего загрузился? – спросил она.

Наконец, я задал вопрос, который волновал меня больше всего на свете:

– А обратно можно вернуться?

– Не хочу тебя обнадеживать. Вероятность возвращение в твою реальность крайне мала. Это почти невозможно.

– Почему?

– Существуют миллиарды реальностей. И даже если ты снова пройдешь через «нору», вероятность вернуться именно в свою реальность ничтожна мала.

– Но вероятность есть.

– Есть, – кивнула Эмма. – Но она призрачная, считай, что невозможная.

– Ладно, я понял, – едва слышно сказал я. И вдруг меня осенило. – Слушай, мы тут одно дело расследуем, самоубийство. Это долгая история, но если кратко…

Я пересказал Эмме, как трое сотрудников «Полярной звезды» внезапно изменили свои показания. И я задал вопрос:

– Могут ли они быть из других реальностей?

– Конечно! У них ведь есть альтернативные воспоминания касательно своих показаний полиции. Но это все ерунда. Срочно звони своему напарнику. У меня есть для вас еще кое-что. И это намного серьезней! Мы все в большой опасности.

Глава 7

– Ты точно уверена? – недоверчиво спросил Денисов из кресла номера. Кстати он даже не стал снимать куртку.

Эмма прошла босыми ногами до стола, запахнувшись в белый халат. Начав вкручивать штопор в бутылку вина, она ответила:

– На все сто.

Николай потер пальцами лоб, углубившись в раздумья.

В номере горела лампа, несмотря на ранний вечер. Из-за низких свинцовых туч на город опустились сумерки. Я сидел на широком подоконнике и смотрел, как ливень хлестал по окну. Затем бросил взгляд на свое отражение в стекле – казалось, что оно было снаружи. Будто встретился взглядом с самим собой из другой вселенной.

– Расскажи еще раз, – попросил Денисов.

Эмма сползла вниз по стене с бутылкой вина в руке и, усевшись на полу, начала излагать свою теорию:

– Из-за сильного магнитного поля, которое создает НИИ, «кротовых нор» в Усинске огромное количество. Сознания Гречкина, Кляйндт и Безрукова попали сюда из другой вселенной. То есть, из другого Усинска в тела своих других версий. Впрочем, большинство жителей Усинска постоянно совершают переходы из одной версии Усинска в другую, сами того не подозревая... Но ситуация становится еще хуже. Из-за этого треклятого НИИ пространство очень истончилось, создавая огромные «норы». В одну из них провалился материальный объект – пятиэтажный дом. Таких инцидентов еще никогда не было! И это плохо, очень плохо!

Денисов кивнул:

– Теперь понятно, почему здесь постоянно звучат сирены скорых и прочих служб. В городе хаос, кто-то попадает не в тот мир, который привык видеть.

– Да. Скажу больше, мы с вами тоже, скорее всего, совершили переход в другой Усинск, как только появились в этом городе… и не один раз… но пока этого не заметили. Случались ли с вами частые повторы? Например, не проходила ли черная кошка одна за другой? – спросила Эмма, смотря на Денисова.

Николай стал вспоминать и кивнул:

– Было. Мои часы… секундная стрелка два раза прыгала на одно и то же время. Я думал дело в механизме…

– Это был момент перемещения вашего сознания, – сказала Эмма, почему-то обращаясь к Николаю на «вы». – Сколько раз такое было?

– Два раза.

– У меня тоже, – произнес я.

– И у меня, – вдруг сказала Эмма и на ее лице промелькнула тень печали.

Помолчали. Эмма глотнула вина и ответила:

– Эксперимент, который готовит Кочетков, может иметь фатальные последствия не только для этого мира, но и других тоже.

– Какие именно фатальные последствия? – спросил Николай.

Закурив, Эмма затянулась, выпустив кольцо дыма, и сказала:

– Тесла провел свой эксперимент в Колорадо-Спрингс. Прямо рядом с его лабораторией была построена шестидесятиметровая мачта с кое-каким оборудованием и шаром-резонатором на самом верху. У нашего НИИ тоже есть такая мачта. Очевидцы тех событий рассказывали, что Тесла с помощью своей установки смог зажечь лампы накаливания на расстоянии сорока двух километров без всяких проводов. Но это не все: тела людей, которые оказались в зоне эксперимента, начинали светиться голубым светом, из пальцев некоторых выбивались электрические разряды, а небо разрывали молнии. Лошади получили ожоги от тока, который неожиданно появился в их металлических подковах… Электрические волны, исходившие от установки, распространялись кольцами за пределы Колорадо-Спрингс и сходились в противоположной точке Земли. Так можно было раздать энергию на весь мир. Теперь вернемся к Усинску. Пространство , отделяющее город от других его версий, здесь очень тонкое. И во многих других версиях Усинска дела обстоят так же. Этот эксперимент будет проведен не только у нас. В других версиях Усинска тоже. Существует вероятность, что поток электрических волн будет запущен в пространство одновременно во множестве вселенных. Допустим, этих вселенных миллиард. В миллиарде вселенных это произойдет. В результате эта энергия может начать взаимодействовать между собой, усиливая свою мощность в миллиарды раз… Она распространится по всей Земле. Энергия такой силы обрушит всю мировую энергосистему. Это будут фатальные разрушения… Обрушение энергосистемы вызовет цепную реакцию: блэкаут, обвал рынка, обрушение экономик, всеобщая паника… И это еще не считая того, сколько времени продержится на резервом питании реанимации, сколько самолетов упадет в этот день.

– Мрачно, – прокомментировал Денисов.

– По-моему, ты сгущаешь краски, – произнес я с нотками сомнения в верности теории Эммы. Девка просто пьяна и несет пьяный околонаучный вздор.

– Я не сгущаю краски, – ответила Эмма, подошла к окну, открыла форточку и стала курить.

– Что скажешь? – спросил я у напарника.

– Надо закрывать этот НИИ, срочно, – ответил он.

– Согласна, – кивнула Эмма.

Я посмотрел на девушку с прищуром:

– А ты точно ученый-физик?

– Точно, – кивнула Эмма, выпустив дым в форточку.

– А где ты работаешь?

– Российский научный центр «Курчатовский институт».

Денисов о чем-то задумался и вздохнул:

– Могу сказать, что мы выполнили поставленную нам задачу.

– В смысле? – опешил я.

– Смогржевский действительно совершил самоубийство. Он тоже из другой вселенной. Только она сильно отличается от нашей. Помнишь его картины? Факты с самого начала были перед нами.

– Помню, – кивнул я, вспоминая мост со странными футуристическими авто, затем непонятного зверя, причал с девушкой и кораблями, и странную улицу с рыбой в небе. – Ты хочешь сказать, что он делал зарисовки своего мира?

– Да. Его супруга подтвердила, что в какой-то момент у Смогржевского изменилось поведение, он начал рисовать и курить. Это подтверждают и коллеги. Бешеная доза антидепрессантов в крови тоже говорит о многом – он их принимал, чтобы не слететь с катушек. Все это свидетельствует, что Смогржевский – путешественник между вселенными.

– Ты уверен?

На мой вопрос ответила Эмма:

– Он попал в тот небольшой процент тех, кому не повезло, и его сознание перешло во вселенную, которая по многим параметрам отличается от его вселенной. Представь его состояние, когда он переместился в совершенно иной мир. От такого однозначно можно сойти с ума и покончить с собой.

– Тут никакие антидепрессанты не помогут, – мрачно подтвердил Денисов, глядя в пустоту.

Я прогнал в голове услышанную версию.

– Хорошо, тебе видней, – я пожал плечами. – А что Гречкин и Кочетков? А что Кляйндт? Ведь у них был мотив для убийства.

– Гречкин, Безруков и Кляйндт – я снимаю с них все подозрения.

– Тогда что Кочетков? У него уж точно есть мотив для убийства.

– Доказать это будет сложно, и мы не станем этого делать. Думаю, он не заказывал убийство Смогржевского, – ответил Денисов, хмурясь. – Но мы всерьез займемся его научной деятельностью и НИИ. Дадим делу официальный ход. Этот НИИ надо закрывать и пресечь проведение эксперимента. Это вопрос национальной безопасности. Ведь так, Эмма?

Эмма кивнула, подтверждая услышанное. Она понимала, что игра уже давно вышла за рамки обычного расследования. Мы стояли на грани, и любой неверный шаг мог привести к катастрофе.

– Все верно, – подтвердила девушка. – Мне нужно лететь в институт. Я должна сообщить, что НИИ готовит эксперимент и к чему он может привести. Вы должны его остановить.

– Остановим, – твердо кивнул Николай, вытаскивая телефон из кармана. – Начнем официальное расследование. Нужен лишь один телефонный звонок.

Его пальцы забегали по экрану, набирая номер главка ФСБ…

***

В полумраке номера раздался стук в дверь, выдернув меня из мира снов. Опять весь вечер тренировал телекинез. Есть успехи: научился его стабильно активировать, спасибо кнопке в виде зажмуривание глаз. Была у меня даже небольшая победа – сдвинул стул, и почти без отката. Я нехотя поднялся с кровати, пробрел к двери, нашарил замок, открыл. В комнату хлынул прямоугольник света. На пороге стоял Николай, галстук его был ослаблен.

– Спишь? – спросил он.

Я сонно кивнул в ответ.

– Я ненадолго, – сказал он, протягивая мне папку.

– Что это? – спросил я, стараясь прогнать остатки сна.

– Спецзадание. Пришло час назад через спецсвязь.

Я хмыкнул, разглядывая. Что там? Спросил:

– Там сильно срочно?

– Сам как думаешь? – Денисов ответил вопросом, подтвердив мою догадку, что срочно. – Москва дала добро на арест Кочеткова и приостановку работы НИИ. Я тут разработал небольшую спецоперацию… но об этом уже завтра. Доброй ночи.

– Доброй, – ответил я. Когда Денисов ушел, я закрыл дверь и вернулся в кровать.

Сначала просто лежал, уставившись в потолок. Потом зажег светильник, протер глаза и заглянул в папку. Внутри – два листа печатного текста, оба с грифом «совершенно секретно». Желание снова погрузиться в сон испарилось. Прочитав текст до конца, я вернулся к началу и снова принялся за чтение.

Первый лист касался Кочеткова. Оперативные выдержки из его дела, составленные ФСБ, были сухими и бюрократическими. Но суть сводилась к одному: Кочетков был человек-ядерная бомба. Его способность – взрываться с мощью атомного взрыва, превращая в пепел все вокруг, живое и неживое.

Несколько лет назад он вышел из-под контроля ФСБ и начал шантажировать правительство. Он хотел денег, много денег, обещая взамен, что ни один город не будет испепелен ядерным взрывом. Но если кто-то осмелится его задержать или нейтрализовать, он взорвется с такой силой, то континент исчезнет с лица Земли.

Второй лист касался меня. Ничего нового я о себе не узнал. Все, что я почерпнул оттуда, моя задача была – нейтрализовать Кочеткова!

Отложив папку в сторону, какое-то время смотрел в потолок и думал о прочитанном. Пазл начинал складываться. От появления Денисова на пороге моей квартиры и до сегодняшнего дня – все это звенья одной цепи. Впрочем, я никогда и не предполагал иного. С самого начала ФСБ выбрала меня для нейтрализации Кочеткова, и эта была та самая причина, по которой Денисов появился на пороге моей квартиры несколько недель назад.

– Ты уверен, что это должен делать именно я? – спросил я через несколько часов, сидя в машине Николая. Мы ехали к НИИ.

– Кроме тебя, никто не сможет его убрать, – ответил эфэсбэшник и, помолчав, спросил:

– Как обстоят дела с телекинезом? Есть прогресс?

– По-разному, – я недовольно поморщился.

Не уверен, что научился его контролировать. Нужно больше тренировок, а тех, что я успел провести, – недостаточно. Хотя небольшой прогресс есть: получалось активировать телекинез, но… через раз. И максимум что смог: сдвинуть с места стул. Более крупные объекты пока что не получалось.

Но это ничуть не смутило Денисова. Он сказал, что начинать операцию по устранению Гарика нужно было еще вчера. Поэтому мне предстояло каким-то образом его ликвидировать. Я без понятия, как это сделать. Моего уровня телекинеза было явно недостаточно.

Наш план был рискованным, но вариантов не оставалось. Вспомнив, что Кочетков предлагал мне делать дела вместе, мы решили использовать это, чтобы подобраться к нему поближе – я должен был внедриться в банду Гарика. Сейчас я ехал к нашему злодею, чтобы сказать, что передумал и готов сотрудничать за круглую сумму. Мол, мне деньги позарез нужны на оплату обучения сестры. Дальше – втереться к нему в доверие и, когда представится удобный момент – ликвидировать к чертовой бабушке.

– Это плохо, что по-разному, – сказал Денисов. – Но ничего… Устранять ты его будешь не сегодня и не завтра. Параллельно с работой у Кочеткова будешь подтягивать навыки.

Я хмыкнул. Легко было говорить.

– А если придется устранять его завтра? Что тогда? – я задал вопрос.

– Тебе придется это сделать. Иначе – беда.

Помолчали каждый о своем. Перспективы мне совсем не нравились. Я спросил:

– А что другие? Те, из интерната? Пусть кто-то из них этим займется.

– Они не подходят. Их способности не то, что нужно против Кочеткова. Ты – единственный кандидат.

– А если у меня не получится?

– Получится.

– Но вдруг? Что тогда?

– Много вариантов… – туманно ответил Денисов.

– Он взорвет город?

– Может, взорвет, а может, и нет.

– Прикольно, – хмыкнул я. – То есть цена моей ошибки – смерти тысячи ни в чем не повинных людей? Я на такое не подписывался.

– Придется. Иначе Кочеткова не остановить.

– Правительству жалко денег? Отстегивали бы ему сколько он хотел, и дело с концом.

– Тут уж не тебе решать. К тому же аппетит растет во время еды. Сначала дай ему деньги, потом дай во владение целую страну, потом весь мир… далеко это может зайти. Смотри на ситуацию с другой стороны. У тебя есть шанс спасти страну. Возможно, и весь мир.

– Ну уж спасибо, удружили, блин. Скажи еще, что я должен вас за это благодарить.

– Да, – кивнул эфэсбэшник.

– Почему Кочеткова не убить с помощью снайпера? – спросил я давно назревший вопрос.

– Пытались. Ты что-нибудь слышал про падение метеорита в Подмосковье пару лет назад?

– Ага, тогда все новости о нем говорили.

– Двадцатитысячный город был полностью разрушен. Тысячи погибших, тысячи раненых: старики, женщины, дети… Это официальная версия. Но правда куда мрачнее. Это была первая попытка ликвидации. Снайпер не промахнулся, но Кочеткова закрыл боец ЧВК. Он нанимает их для охраны, ты ведь уже видел. Тогда мы знатно облажались. Кочетков вывел своих людей из города и испепелил город дотла.

– Мда, дела…

– Дела, – кивнул Денисов. И помолчав, добавил:

– На вторую попытку мы не решились. По информации, теперь у него в штате есть человек, который ведет контрснайперскую борьбу.

– А отравить?

– Слишком сложная операция. ЧВК к нему никого просто так не подпускает.

Машина плавно двигалась по мокрой улице в сторону НИИ. Дождь стучал по крыше, создавая ритм, под который Денисов вел машину. В какое-то время в салоне воцарилась тишина. Скрипнули дворники, расчищая стекло от капель. Денисов не отрывая взгляда от дороги, спросил:

– Готов?

– Ну, как сказать… – вздохнул я.

Николай остановил машину около съезда к НИИ, мы вышли из авто и я сел за руль. Денисов остался стоять около водительской двери. Он наклонился к открытому окну, и в его взгляде читалась уверенность и легкая тревога.

– Если что, звони. Спецназ будет наготове.

К нам подъехал Чижов, забрать Николая. Я кивнул в ответ, тронул машину с места и поехал к НИИ, которое стояло в пелене дождя мрачной и темной громадиной.

– Ну что, настал мой звездный час, – проговорил я вслух, пытаясь убедить себя в правильности выбранного пути. А он был правильный. Сейчас я был готов поквитаться с Гариком за все. За унижения, за побои, за всю боль, которую он мне причинил. Еще за Пашку. Еще за Аньку. Я сжал руль до хруста костяшек и прибавил скорости. Я за все поквитаюсь с этой сукой!

Дождь лил как из ведра, дворники работали на пределе возможностей, едва успевая смахивать воду со стекла. Навстречу проехал синий фургон доставки воды, номер 111 мелькнул на долю секунды. Дворники разогнали очередную волну дождя, и я заметил впереди еще одну машину. Чем ближе она подъезжала, тем яснее становилось: это был снова тот самый синий фургон с тем же номером. Моя нога сама собой дернулась к тормозу, и я резко свернул на обочину.

Вглядываясь в зеркало заднего вида, я смотрел, как фургон удаляется. В голове закрутилась лихорадочная мысль: «Неужели это снова перемещение?» Два идентичных фургона на пустой дороге, с одинаковыми номерами. Совпадение? Едва ли. Все это слишком напоминало ту ночь, когда передо мной проехали два черных «Ягуара» один за другим. Без сомнений, я снова переместился. От осознания этого внутри все сжалось, как будто кто-то схватил за внутренности и не собирался отпускать. Я с трудом сглотнул, чувствуя холодок страха в животе. В этот момент прокатился гром, и включилось радио: «Добро пожаловать в новый мир, где каждая тень может оказаться не тем, чем кажется. Смотрите в кинотеатрах с первого сентября!» Волосы на руке встали дыбом, и я выключил радио. Мда уж, реклама прям вовремя…

Я тронул машину с места и поехал к НИИ. Надеюсь, это вселенная не сильно отличается от предыдущей. Глаза лихорадочно цеплялись за пейзаж, ища малейшие отличия. Вроде бы все как всегда, но… Вот та одинокая береза, стоящая посреди пустыря, смотрелась как-то странно. Кажется, в прошлый раз ее там не было… Или я просто не обратил на нее внимания?

Впереди, словно призрак из мрачного сна, маячил НИИ. Черное здание, возвышавшееся, как памятник мрачным тайнам, рядом одинокая вышка и забор, как и прежде, не сулили ничего хорошего. Никаких изменений. Это немного успокаивало. И даже если моя судьба окажется похожей на историю Смогржевского, где я попаду в совершенно другой мир, – что ж, не беда. Стану писать романы о своем мире. Местным это покажется фантастикой, им понравится. Стану знаменитым. Шутки шутками, но если вдруг я окажусь в какой-нибудь утопии тотального цифрового контроля, то будет не до шуток и не до книг.

И тут меня осенило: со мной происходят удивительные вещи! Еще несколько недель назад я жил скучной жизнью на окраине Таганрога и даже не подозревал, что буду перемещаться между вселенными, пытаясь уловить различия между ними.

Подъехал к воротам. На них висела все та же табличка, колючая проволока никуда не делась, как и датчики движения, как и камеры. Из КПП вышел уже знакомый мне боец ЧВК, и направился ко мне. У меня отлегло. Затлела осторожная надежда, что реальности имеют лишь незначительные различия. А может, я даже вернулся в свою? Вероятность этого крайне мала, но она есть. Посмотрим.

Я открыл окно и сказал:

– К Кочеткову. Передайте, что к нему приехал Игорь из интерната. И я согласен на его предложение. Он в курсе.

Боец что-то пробормотал в рацию, ему ответили.

– Ждать, – бросил он мне и неспешно пошел обратно в КПП.

Спустя несколько минут ворота приоткрылись, и из них вышел «пофигист». Подошел к машине, облокотился о дверь и сунул голову в открытое окно.

– На что согласен? – спросил он.

– Сотрудничать.

– Гонишь?

– Нет.

Измерив меня подозрительным взглядом, «пофигист» усмехнулся:

– Погоди чуть-чуть.

Он обошел машину, сел внутрь, и произнес:

– Заезжай.

Я въехал на территорию НИИ, бросив взгляд в зеркало и увидев, как ворота закрываются за мной.

– К той двери, – указал «пофигист» на неприметную дверь в здании НИИ.

Он отвел меня в кабинет Кочеткова, тщательно обыскав меня перед этим. Гарик закрыл ноутбук и отодвинул его в сторону, подняв на меня взгляд.

– Полагаю, ты решил принять мое предложение?

Я серьезно кивнул и ответил:

– Переосмыслил кое-что.

– Что именно?

Наспех я сочинил вполне правдоподобную сказку:

– Что вдвоем мы можем достичь чего-то большего. У меня нет желания до конца жизни быть марионеткой в руках ФСБ. Хочу свободы. Свободы выбора, свободы действий. И денег хочу. Много денег.

Кочетков достал из ящика апельсин, откинулся на спинку кресла и начал медленно и задумчиво снимать кожуру. Запах цитруса наполнил кабинет.

– Сначала ты даешь мне отворот поворот, а потом приходишь и говоришь, что передумал, – произнес Кочетков. – Подозреваю, что вы там что-то задумали и ты ко мне внедряешься. Мне такие игры совсем не по душе.

Все было как предполагал Денисов. У меня уже был заготовлен ответ. Я пожал плечами:

– Если честно, хотел тебе об этом рассказать чуть позже… Надо было выбрать удобный момент, что ли… Ну да, так и есть, меня решили внедрить. Я говорю тебе это, потому что не хочу, чтобы ты пострадал. Мы же в интернате росли, мы типа братья, семья.

Взвесив мой ответ, Кочетков спросил:

– Как ты видишь нашу совместную работу? В чем, по-твоему, она может заключаться?

И на этот вопрос у меня был готов ответ. Пока что все идет по плану.

– Мои способности тебе пригодятся. Телекинез – мощное оружие в умелых руках. А я умею им пользоваться. Я хочу стать богатым. Ты получишь сильного союзника, мы будем держать в страхе всю страну, весь мир, – сказал я, сам не веря, что я говорю этот вздор. – Мне – деньги. Разумеется, часть денег.

Кочетков о чем-то подумал и хмыкнул.

– Хорошо, я тебя услышал. Сделаем так: я поручу тебе одно дело, если все сделаешь без сучка, без задоринки, будешь принят в команду.

– Давай договоримся на этом берегу. Я тебе не подчиненный, чтобы выполнять поручения. Прежде всего, мы братья, что подразумевает под собой равенство. Пусть это будет просьба, и я всегда буду иметь возможность отказать тебе.

– Ты многого хочешь.

– Это мои условия.

– Ну допустим. Но на дело мы тебя, так или иначе, отправим. Я должен убедиться, что ты действительно считаешь нас братьями и ты не засланный казачок, – сказал он, повел бровь и бросил в рот дольку апельсина. – Принимаешь мои условия?

– Принимаю, – медленно кивнул я, понимая, что этим ответом вляпался в неприятности по самые помидоры. Он может попросить все что угодно, хоть убить президента. Величайшая глупость – вот так вслепую соглашаться на что-то. Но выбора у меня нет. – Что нужно будет делать?

Прожевав, Кочетков произнес:

– Скоро узнаешь. Будь готов тут же выполнить… эм, просьбу. А теперь хочу посмотреть, на что ты способен.

Кочетков поднялся с места и кивнул мне следовать за ним. Мы вышли на улицу, и он привел меня на задний двор НИИ. Дождь уже не лил так сильно, теперь просто неприятно моросил. Перед нами стоял вездеход, похожий на бронетранспортер.

– Сдвинь с места телекинезом, – произнес Кочетков и кивнул на вездеход.

Я окинул взглядом машину. Навскидку весит она тонн десять. Использовать телекинез против таких тяжелых объектов мне еще не приходилось.

Кочетков впился в меня взглядом, ожидая результата. Я сосредоточился, закрыл глаза, пытаясь собрать всю энергию в кулак, чтобы активировать способность. Не получалось. Телекинез решил подвести меня в самый важный момент. Так, давай, ну же!

Попытка номер два – тоже ничего дала.

Вот же, блин! Вот-вот я провалю внедрение!

Я бросил взгляд на Гарика. Тот терпеливо ждал, на лицо ухмылочка – моя заминка его забавляла.

Тяжело вздохнув, я зажмурился, стараясь отстраниться от мира. На краю темноты вспыхнули бледно-голубые пятна, но тут же погасли, словно телекинез был двигателем, который не хотел запускаться. Но в следующий миг, пятна появились снова, начали разрастаться… Я медленно открыл глаза, словно боясь их спугнуть. Периферийное зрение приобрело голубой оттенок, в кулаке начала ощущаться ледяная прохлада, от которой по коже пробежали мурашки. Еще немного выдержал холод в кулаке, а затем выпустил его в сторону вездехода. Невидимая сила рванулась вперед, подобно урагану, и с грохотом врезалась в машину. Мгновенно у меня закружилась голова, и я едва не потерял равновесие. Тело охватило мерзкое ощущение слабости. Похоже, на этот раз сила телекинеза была гораздо больше… С чего бы? То ли обстоятельства располагали к этому…

– Слабовато, – протянул Кочетков, разочарованно покачав головой. – Я думал, ты можешь больше.

Многотонная машина даже не шелохнулась, мой удар и правда был слабоват для нее.

– Смотри и учись, слабак, – сказал Кочетков, с издевкой.

Кочетков взглянул на вездеход, и тот в мгновение ока осыпался на асфальт, словно сделанный из песка, превратившись в гору странной черной субстанции, похожей на пепел.

От увиденного по моему позвоночнику пробежал ледяной холодок. Испепелить многотонную машину одним взглядом – это по-настоящему впечатляло и вселяло ужас. У меня нет ни единого шанса против Кочеткова. Он сотрет меня в порошок в буквально смысле слова. Его лицо оставалось непроницаемым, ни один мускул не дрогнул, когда он уничтожил вездеход, и, похоже, он даже не испытывал никаких последствий. А меня тем временем накрывало все сильнее с каждой минутой.

Кочетков перевел на меня взгляд:

– В интернате ты был слабее всех. Всегда был слабаком. И, похоже, таким и останешься.

– Какая у тебя способность?

– Тебя, скорее всего, проинформировали на этот счет.

– Сказали, что ты человек-ядерная бомба. Но я не знал, что ты можешь испепелять предметы.

Он усмехнулся.

– Забавное название мне придумали. Испепелять предметы, как ты выразился, это новый уровень моей способности, – произнес он с надменностью и гордостью. – Ведь ядерный взрыв можно произвести не только на поверхности земли, но и на молекулярном уровне. Взорвать изнутри атомы любого предмета, смекаешь? В результате чего атомы распадаются, превращая объект в прах. Так что не вздумай меня обманывать. Догадываешься, что с тобой сделаю?

Я кивнул.

– Свободен! Жди звонка, – сказал Кочетков, развернулся и направился к зданию НИИ.

Когда он скрылся за дверью, я пошел к своей машине. Меня штормило не на шутку, и я шел слегка покачиваясь. Ноги норовили вот-вот подогнуться от слабости. Бухнувшись за руль, я закрыл глаза и тяжело вздохнул. Все, чего мне сейчас хотелось, это добраться до отеля, лечь спать и проснуться только послезавтра. С неимоверным усилием я дотянулся до ключа и провернул зажигание.

Подъехав к воротам, посигналил охране. Когда ворота открылись, тронулся с места, и поехал по дороге в сторону города. Как бы не отключиться за рулем и не устроить аварию… Чтобы не уснуть от слабости, начал гонять мысли в голове.

Вот интересно: почему мне не сказали про новый уровень способности Кочеткова? Вариантов множество: может, ФСБ сама не знала, или Кочетков только что достиг этого уровня. А может быть, в это версии реальности у него изначально две способности. Ох уж эти перемещения между мирами! Никогда знаешь, что за сюрпризы приготовила тебе очередная вселенная.

Наконец, на последних морально-волевых силах, я добрался до отеля. Ввалился в номер и рухнул на кровать. Из последних сил набрал сообщение Николаю:

«Внедрение прошло успешно».

Один миг, и я провалился в сон.