Текст книги "Красавица Миррил, чудовище Миррил (СИ)"

Автор книги: Александр Рыжков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Глава 9: Единственно верный путь

– Ты тупое, подлое, грязное, ничтожное, дрянное, паршивое, вшивое, мелкое, говняное, ублюдочное, мизерное, бесхребетное, безъяицее, безчленное, дешёвое, двуликое, трусливое, идиотское, тупорылое, вонючее, колючее, блюющее, плюющее, мерзопакостное фарлинько!!! – такими были первые слова Миррил, когда она очнулась.

– А ты в форме, – ответствовал Дирок. Его бесстрастное лицо заискрилось радостью.

– Ну ты и мудак! – прорычала воинственная Миррил и въехала кулаком наёмнику прямиком в обрубок уха.

– Но-но-но–но, не надо этого, – Дирок поймал её кулак, намеревавшийся въехать в челюсть. Вторую руку он поймал лишь когда она отвесила ему смачную оплеуху. – Я понимаю, что заслужил, но не нужно переусердствовать…

Не долго думая, Миррил плюнула ему в лицо. Окровавленная слюна красноватым слизнем поползла вниз по грубой щеке наёмника.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Дирок.

– Голова болит, – ответила Миррил и заплакала. Наёмник отпустил её ослабевшие руки.

– Вот, выпей их, – Дирок вынул из аптечки несколько разноцветных пилюль и таблеток. – Они отлично помогают… я знаю…

Миррил хотела было выбить лекарства из руки мучителя-телохранителя и ещё раз плюнуть ему в лицо, но в последний момент передумала, загребла таблетки и проглотила, запив водой из бутыля.

Некоторое время царило молчание.

Лекарство вскоре подействовало и чуть-чуть повеселевшая Миррил оглянулась по сторонам. Их машина стояла на обочине, вблизи колыхались желтоватые стебли рапса, чтоб их… Где-то вдалеке поднимался столб чёрного дыма.

– Миррил, мне тяжело признавать свою неправоту, – перебил молчание Дирок. – Тем более перед блондинкой…

Глаза девушки зловеще сверкнули.

– Но я признаю, что не следовало… Я погорячился… В общем, прости меня…

Миррил хотела опять плюнуть ему в лицо или заехать в обрубок уха, но то ли лекарства действовали слишком успокаивающе, то ли просто не могла она долго злиться на человека, который пожертвовал бы ради неё своей рукой, а потом и жизнью, и девушка просто устало кивнула, мол, не бери в голову, бывает…

– Но, к сожалению, мои самые плохие подозрения оправдались – тогда, на трассе, я грохнул невиновных людей…

– Кого? Чего? – непонимающе заклипала глазами Миррил.

– Та чёрная клиноподобная машина, в ней ехали не наёмники…

– Так вот почему ты решил меня убить ударом в висок? – Миррил почувствовала, как вновь начинает злиться. – Но я-то тут при чём?! И вообще, с чего ты так решил?!

– С того, что где-то час назад я познакомился с настоящими наёмниками на такой же самой машине, – признался Дирок.

– Что-о-о? – глаза Миррил округлились.

– О да, эти ублюдки оказались настоящей занозой в заднице. Я не знаю, они ли или нет… кто-то хорошо промыл мозги ребятам на въезде в Римбаран. В общем, нам туда дорога закрыта.

– Они мертвы? – зловеще спросила Миррил.

– Да, сожжены заживо в своей машинушке, – гордо признался Дирок. – Это от них идёт дым, на который ты так долго пялилась.

– Всё равно я тебя ненавижу, – зевнула Миррил и умостилась спать – подействовало снотворное. В полусознательном состоянии она пробубнила: – Ты со мной нежна, моя магиня, я ж с тобою буду грубым волком…

– Ты теперь моя всегда, отныне, не сбежать тебе, моя красотка… – прошептал Дирок.

Средней загруженности трасса. Мелькающие телеграфные столбы и торчащие из краснозёма рыжеватые обрубки каких-то толстых стеблей, уж явно не рапсовых.

– Куда мы едем? – спросонья спросила Миррил.

– Как ты себя чувствуешь? – вопросом на вопрос ответил Дирок.

– Голова болит, – призналась Миррил.

– Выпей, – Дирок протянул ей заранее приготовленные таблетки. Как и в прошлый раз, девушка не стала противиться.

– Так куда мы едем? – стояла на своём Миррил. – Я помню, ты говорил про какие-то подземные города…

– Ах да, города… – вздохнул Дирок. – А ведь совсем недавно я хотел с тобой укрыться в Глимтаре… Там-то уж точно тот летающий урод до нас не добрался бы!

– Глим-что? – переспросила Миррил.

– Глимтар – мифический подземный мегаполис, в котором живут люди таких рас, которых ты даже в самых больных снах не видела. Принято считать его лишь красивой легендой, но один мой знакомый божился, что был там… И я скорее оскверню могилу отца, чем усомнюсь в его словах. Сикмэл никогда не врал… Туда-то уж точно никто не пришёл бы нас искать.

– Предположим, что твой Глим… как там его, существует. Предположим, что мне уже всё равно, куда ты меня решил везти, лишь бы сохранил мою «аппетитную задницу». Предположим даже, что я соглашусь туда поехать. Дальше-то что? Ты сказал, что хотелменя там укрыть. Что мешает это сделать?

– Видишь ли, по словам Сикмэла, единственный известный вход в этот мегаполис находится где-то в Ущелье Смерти. А оно, к несчастью, расположено в юго-западной части Римбарана…

– И что нам мешает туда попасть? – удивилась Миррил. – Мы ведь как раз направлялись туда. Кстати, долго ещё?

– Ты что не помнишь, я ведь тебе говорил, что в ДГР нам дорога закрыта, – Дирока бросило в холодный пот: бедняжка Миррил, у неё проблемы с памятью, это всё из-за него, придурка…

– Говорил? Должно быть, я на тебя так злилась, что прослушала, – отмахнулась Миррил.

– Ну а сейчас не злишься? – Дирок испытал облегчение: возможно, мозг девушки не так пострадал, как боялся наёмник…

– Да нет, вроде бы… – не покривила душой Миррил.

– Вот и прекрасно, – выдохнул Дирок.

– Ну, так куда, всё-таки, мы направляемся сейчас? – вопрошала Миррил. – Наверняка у тебя созрел уже какой-нибудь план…

– Я… я не знаю… просто едем по дороге и всё…

– Ты это серьёзно?

– Да.

Миррил ничего не ответила, зевнула и умостилась спать – подействовало снотворное.

Дирок решил пойти наперекор своим принципам и сделал привал. Выбрал для этого тенистую рощицу близ дороги. Его нервы были на пределе. Если бы оставалась та бутылка крепкой настойки, которую он уже давно израсходовал на перевязку Миррил и свой желудок, то сейчас с радостью бы осушил всю бутылку залпом…

– Слушай, Дирок, если мы с тобой не можем укрыться от того летающего уродца, то зачем от него вообще укрываться? – сквозь забитый едой рот спросила Миррил и запила соком.

– Ты к чему клонишь? – Дирок уже давно поел и, опёршись спиной о машину, наблюдал за парящим в небе то ли орлом, то ли стервятником.

– Да к тому, что если он нас ищет, то уж точно рано или поздно найдёт, – сказала Миррил и отправила в рот остатки сандвича с сыром и верблюжатиной. – Как я понимаю, ты с ним вряд ли справишься.

– Я, конечно, приложу все усилия, но, разумеется, мои шансы выйти победителем из битвы с при жизни проклятым ничтожно малы, – напыщенно признался Дирок и зачем-то почесал обрубок уха.

– Вот и я о том же… – глаза Миррил заблестели. – Но не сидеть ведь нам и дожидаться, пока он не придёт по наши души?

– Не сидеть, а колесить повсюду, тем самым снижая риск столкновения… – поправил её Дирок.

– Но всё же этот риск есть, – не унималась Миррил. – И рано или поздно он найдёт нас. И убьет…

– Вполне вероятно, – пожал плечами Дирок. – У тебя есть какие-то конкретные предложения?

– Да, есть! – Миррил даже вскочила с постилки, словно этим пытаясь подтвердить серьёзность своих слов.

– Я весь во внимании, – вяло сказал Дирок. Ему разговор явно не нравился: что может предложить эта глупенькая голубоглазая блондинка с «аппетитной задницей»?

– Да, один ты его не одолеешь, но что, если и я вступлю в схватку! – заявила Миррил.

– Ты?! Аха-ха-ха!!! – у Дирока аж глаза заслезились. Вдоволь насмеявшись, он опять поднял взгляд к небу, но то ли орла, то ли стервятника там уже почему-то не было. Куда бы тот мог подеваться?..

– Я рада, что подняла тебе настроение и всё такое, – дав телохранителю насмеяться, продолжала Миррил. – Но ты забываешь, что когда-то я обладала такой силой, о которой тебе и не приходилось мечтать!

Улыбка вмиг соскочила с лица Дирока. Кажется, он начал понимать, к чему клонит бывшая магиня.

– Этот подлый коротышка Горколиус отобрал у меня магический дар, – глаза Миррил загорелись нехорошим блеском. – Кому-кому, а ему я на самом деле желаю смерти… И с огромной радостью всажу кинжал прямо в его крохотное сердечко. Но для этого мне нужно вернуть магию. По правилам Ордена Восьми Старейшин, львиный скипетр с магическим даром хранится ровно восемь месяцев у того, кто его отобрал. Потом дар передают наиболее достойному претенденту. Ты уже понял, к чему я всё это говорю?

– Ты хочешь пробраться к Горколиусу и вернуть свою магию? – Дирок скривился, когда говорил это. Уж очень он не любил всех этих вшивых надменных магов с их сверхъестественными способностями. Но, какой бы сумасшедшей не казалась эта затея, она подавала хоть малейший, но шанс на победу. Ведь верни Миррил свою магию, шансы победить демона во плоти значительно возрастут…

– А заодно и уделать того дрянного коротышку! – бывшая магиня пнула пустой бутыль из-под сока. – Да так уделать, чтобы его крохотные частички тела разлетелись по всему Мистору! Эта мелкая тварь виновата во всём, что случилось со мной! Моя жизнь превратилась в сущий ад! В чудовищную карикатуру жизни! В исполненную страха, боли и страдания попытку выжить! Ненавижу его! Ох, как же я всё-таки его ненавижу!!!

– Я тебя даже в чём-то понимаю… – согласился Дирок. – Это из-за него Марконий нанял меня следить за твоей «аппетитной задницей». Я его тоже по своему ненавижу… Но, с другой стороны, если бы граф нанял кого-то другого, то ты давно бы уже была мертва…

– Чего? – удивлённо подняла брови Миррил.

– Ну… – замялся Дирок. – В общем, мне бы не хотелось, чтобы с тобой что-то случилось…

– Ты что, смотришь на меня как на что-то большее, чем работу? – поразилась девушка. От Дирока она уж совсем не ожидала такого.

– Ну… – ещё больше смутился телохранитель. – Я к тебе… привык, что ли…

– Как в висок бить кулаком, так не привык, – сказала Миррил и тут же разозлилась на себя, ведь сказать она хотела совсем другое…

– Собирай остатки еды, – сухим, как пески Вечной пустыни, голосом проскрипел Дирок. – Нам предстоит долгая дорога. В Мистор.

Глава 10: Про измену, способную изменить жизнь

В ближайшем посёлке Малый Лантыр беглецы продали машину уж за очень низкую цену, чему несказанно возрадовался один фарк – неприлично толстый фермер с мозолистыми руками и культёй на месте рудиментарной руки в низе живота. Его засаленное морщинистое лицо буквально лоснилось лукавством и счастьем. Он был так доволен, что даже не взял дополнительных денег за походный рюкзак, набитый снедью, одежду, тщательно отобранную по размеру из тряпья его многочисленной семьи, и пышный кучерявый парик со своей лысой головы. К совету перекрасить машину и сменить номера фарк отнёсся с большим пониманием…

Полагать, что марка машины и цифровой знак неизвестны наёмникам, охотящимся на Миррил – чистейшей воды тупость. Одно дело стремглав помчать к Римбарану на машине, позаимствованнойу убитых Дироком наёмников. Другое – возвращаться на ней же в Мистор. Город, кишмя кишащий легальными наёмниками, так и мечтающими урвать себе смачный куш, не приложив на поиски и малейших усилий. Конечно, от беглецов такого безрассудного поступка мало кто ожидает, если ожидает вообще. Но каждый уважающий себя наёмник обязательно изучает дела всех заказанных, поступающих в общую базу данных Гильдии Легальных Наёмников. А особо ответственные, так вообще делают слепки заказов на голопроекторы и время от времени изучают лица потенциальных жертв. Так что лишний раз искушать судьбу не следовало бы.

В парикмахерской «У Альбертиньо» дешёвыми и покрытыми кое-где ржавчиной ножницами неприятная на вид женщина в застиранном халате состригла Миррил её длинные волнистые волосы. С новой короткой причёской бывшая магиня стала похожа на красивого тринадцатилетнего мальчика-блондинчика.

После насилия над волосами, Миррил искала лишь одно утешение – баню. Ей так хотелось по-человечески помыться, попариться и привести, в конце-то концов, себя в порядок! На пути последнего утешения непреклонной горой возрос Дирок: нельзя принимать баню с травмой головы, пусть и заживающей. Дошло до истерики, но, как и всегда, Дирок успокоил Миррил силой и поволок в постоялый двор, в котором они сняли комнатку на одну ночь.

Бывшей магине пришлось довольствоваться убогими капельками общественного душа и куском дешёвого мыла, пахнущего увядающими фиалками с примесью гуталина.

Вечером Дирок запер Миррил в комнате, чтобы та не вздумала побежать в баню или ещё куда. А сам отправился в ближайшую питейную – заводить знакомства с представителями местного воровского сословия.

Деревянные столики с облупившейся краской, густой, едкий дым дешёвого табака, кислое, что тысяча лимонов, лицо бармена, недоброжелательные взгляды отдыхающих и молоденькая грудастая официантка, наивно мечтающая встретить в этой дыре своего волшебного принца на белой паровой машине… В общем, всё как в любом баре захолустных городишек.

Дирок сел за единственный свободный стул у барной стойки между сизокожим толстяком человеком и карликом йорком, подложившим под тощий зад (если ту точку тела, на которой он сидел, можно было так назвать) стопку книг. Бармен нарочито не замечал наёмника, ведя с толстяком бессмысленный разговор про удой скота. Оказывается, в этом квартале козы дали молока на пять целых и две десятых процента меньше, чем в прошлом. Должно быть, причиной этому послужило отсыревшее сено, которым непорядочные фермеры пичкали бедняжек козочек. Ай-я-яй! Зато коровы в этом сезоне побили все рекорды…

Подождав немного, Дирок щёлкнул пальцем прямо перед лицом бармена, не излучавшим и капли заинтересованности удоем рогатого скота. Толстяк тут же умолк и вперил исполненный злобы бычий взгляд на наёмника. Бармен тоже повернулся, но лицо его оставалось таким же непроницаемо кислым.

– Графин светлой наливки и лимон, – приказал Дирок, игнорируя злобный взгляд сизокожего толстяка.

– Сегодня, энто, двойной тариф, – квакнул в ответ бармен.

– Графин светлой наливки и лимон, – повторил Дирок.

– У нас, энто, нет городской отравы, – поведал бармен и пожевал губами. – Яблочный, энто, самогон.

– Давай самогон, – кивнул Дирок.

– Как скажете, энто, как скажете, – и без того кислое лицо бармена сделалось таким, словно ему, бармену, весь мир был пожизненно должен. Потянув время, он всё-таки поставил на стол стакан, бутыль самогона и миску с яблоками.

– Это не лимон, – наёмник кивнул на яблоки.

– Энто, тебе не городская рыгаловка, энто, знаешь ли, честная питейная, энто, –засуетился бармен, – двадцать пять красненьких с тебя, энто.

Дирок протянул три десятки. Налил полный стакан и повернулся к толстяку, всё так же по-бычьи глядящему на него.

– Ну что, мужик, выпьем за знакомство? – спросил Дирок и плеснул до краёв самогона в пустующий стакан толстяка.

Фермер смешался. Злость в его взгляде постепенно сошла на нет, сменившись здоровым любопытством.

– А чё, чёб не выпить, коль человек хороший? – после мучительно долгих размышлений ответил он.

– И мне, и мне налей, – пропищал сидящий по правую руку йорк и протянул щупальце с пустым стаканом.

– А не рановато ли тебе, малыш? – спросил Дирок. На вид йорку не было и сорока лет – совсем ещё ребёнок…

– Он у нас, энто, пташка ранняя, – заступился за коротышку бармен и положил на стол пятёрку сдачи.

Дирок кивнул бармену, сделав вид, что не увидел купюру:

– А ты будешь, или на работе?

– Одну, энто, можно, – лицо бармена было всё таким же кислым, но в глазах загорелся огонёк.

– Ну, за знакомство мужики, – сказал Дирок, чокнулся со всеми и осушил стакан залпом. Крепкий самогон заставил его прослезиться, но это лишь от непривычки. А закусывать яблоком оказалось совсем и неплохо…

Вскоре они уже вовсю распивали бутыль за бутылью, заедая крепкое пойло яблоками. К ним присоединилась чуть ли не половина посетителей. А почему бы и не присоединиться, когда приезжий угощает? Коротышка йорк всё косился на пятёрку, лежащую на столе. В конечном итоге не выдержал, и, выбрав момент, когда, по его мнению, никто не видит, свистнул купюру себе в карман. От внимания Дирока это не ушло незамеченным.

У хмельных и дружелюбно настроенных собутыльников Дироку не составило труда разузнать, где можно добыть себе и своей подруге поддельные паспорта. Кроха йорк шепнул ему на ухо, что знает нужных людей (кто бы сомневался?) в соседнем городке Вакхан-Утур. Воодушевлённый щедростью угощений Дирока (и свистнутой пятёркой красненьких), йорк попросил у бармена телеграф (правда, за послание заплатил Дирок) и передал весточку кому следует. Вскоре получил зашифрованный ответ. Подлинное сообщение имело следующий характер: «Завтра вечером у здания центральной библиотеки заказчика будут ждать люди с уже готовыми паспортами. Всё, что будет нужно – лишь вклеить туда фотографии и поставить поверх печати, которые невозможно отличить от настоящих. Разумеется, за срочность и цена выше…»

Дирок вернулся в номер под утро. Дверь была открыта – кто-то взломал замок. Наёмника бросило в ледяной пот, крепкий самогонный хмель тут же улетучился, словно и не было его вовсе. Неужели эти твари добрались до неё? До бедняжки Миррил? Убили её во сне? Ох, нет, этого не может быть, нет! Нет! НЕТ!!!

Безуспешно борясь с наползающими, что стая остервенелых личинок на разлагающееся мясо, мрачными образами обезображенного тела девушки, Дирок шагнул в номер.

Миррил спокойно себе спала.

Не одна…

Страх сменился чем-то другим, не менее ужасным… Ревность? Да нет, разве мог Дирок ревновать Миррил? Это её жизнь, это её «аппетитная задница»… Между ними нет ничего, кроме деловых отношений: он её телохранитель, она его подзащитная. Ничего больше. Но вот почему тогда так больно защемило сердце?..

Парень раскрыл глаза. Его разбудила сильно хлопнувшая дверь. Следом за ним проснулась и Миррил.

– Ты не говорила, что у тебя есть мужчина, – испуганно прошептал он.

– Он мне не… – начала шептать в ответ Миррил.

– Пошёл прочь отсюда, – прорычал Дирок.

Парень вскочил с кровати. Судя по подтянутому телу и лысой груди, ему было не больше восемнадцати лет.

– Я проходил мимо… – сбивчиво затараторил парень, – в дверь колотили… она сказала, что потеряла ключ… я… я хотел помочь…

– Ну и как, помог, молокосос? – Дирок сжал кулаки до хруста.

– Я… Миррил сама пригласила… я не знал, что вы…

– Пошёл прочь, – спокойно сказал Дирок, хотя внутри у него всё кипело.

Парень покосился на Миррил.

– Джошуа, будет лучше, если ты уйдёшь… – только и сказала она.

Джошуа схватил первое попавшееся из одежды и засеменил к выходу. Дирок освободил ему дорогу, но не удержался и вмазал хороший подзатыльник. Не оборачиваясь, парень дал драла, что только пятки сверкали.

– Дирок, я… ты… – шептала Миррил, – тебя долго не было, а он шёл с ночной смены. Мне было так одиноко… я была в отчаянии…

– Ну ты и ябранка, – только и сказал Дирок, повалившись на свою кровать. Хмель вновь вернулся в его голову, позволив забыться во сне.

А Миррил спать уже совсем не хотелось.

Ближе к обеду в дверь постучался сизокожий толстяк.

Путь до Вакхан-Утура длился не больше трёх часов. Фермеру, по его словам, как раз нужно попасть в город, купить кое-чего. Хотя, как показалось Дироку, толстяк просто хотел помочь своему новому другу…

Конечно же, машина фермера оказалась далеко не новой и комфортабельной, какой была машина наёмников. Старая модель с облупившейся краской и пятнами ржавчины. О магониевом зажигании даже смешно было и говорить – паровой котёл растапливался вручную. Скорость не превышала восьми фир (что для такой развалюхи вполне даже пристойно).

Всю дорогу фермер бухтел об удое скота, о запасе сена, о поголовье кур и пискунов, об урожае рапса и пшеницы, о гибнущих от клещей кукурузных початках и тому подобных интересностях… Дирок время от времени кивал и соглашался. Миррил молчаливо смотрела в окно.

Машина прибыла к центральной библиотеке Вакхан-Утура, когда солнце ещё светило вовсю. Дирок горячо поблагодарил фермера, они по-братски обнялись. Толстяк плотоядно подмигнул Миррил, сел в свою развалюху и уехал.

На Дироке более чем нелепо смотрелся парик с длинными черными кучерявыми волосами. Свой бордовый кожаный плащ он сменил на затёртый голубой комбинезон фермера. Поверх парика натянул широкополую соломенную шляпу. Своим дорогим сапогам с металлическими набойками он достойной замены в посёлке Малый Лантыр не сыскал. Меч, болтострел и обрез он спрятал в походной сумке. В Чикроге оружие носить не запрещалось, но лишнее внимание это благое дело всегда привлекало.

Миррил сменила походную куртку простецкой мужской одеждой – джинсовые штаны, красная в чёрную клетку рубаха и кожаные мокасины. Голову повязала вишнёвого цвета банданой, на нос напялила солнцезащитные очки-капли. Если не присматриваться – обычный себе подросток со склонностью к сомнительной самореализации. Таких миллионы…

Было время осмотреться вокруг. Возле библиотеки находилась широкая площадь, мощенная оранжевым кирпичом – наверняка центральная. Без какого-либо порядка, из просветов между кирпичами то и дело торчали длинные и тонкие деревья с пышной треугольной листвой и красными мелкими ягодами. Было ли так задумано декораторами города, или просто деревья сами себе проросли из устланной кирпичами земли – узнать достоверно не предоставлялось возможности. Хотя через некоторое время Дирок всё же отметил некое подобие закономерности в расположении диковинных деревьев.

Вообще, город буквально полыхал архитектурной безвкусицей, которая по отдельности смотрелась уж слишком уродливо, но цельная картина полнилась своего рода шармом. Нелепые несоответствия стилей способны ввести в заблуждение даже искушённых знатоков. На одной улице могли, к примеру, уживаться: угрюмые квадратичные здания современных стилей; светлые здания с округлыми окнами и высокими стрельчатыми крышами, свойственные южной культуре времён Упадка; куполообразные здания с лепными статуями древних божеств времён Начала Религий. Про цветовое несоответствие зданий даже смешно говорить: до абсурда не сочетающиеся ярко-красные и синие стены, позолоченные крыши и фиолетовая черепица. Всё это громоздилось друг на друге, стояло рядом без намёка на планировку, одни здания закрывали собой другие, словно боролись за место под солнцем.

«Пёстрый до умиляющей бессмысленности экзотический лес зданий» – почему-то подумалось Дироку.

Миррил плелась за Дироком, что твой провинившийся котёнок за надутой мамой-кошкой. Она ничего не говорила, только глядела по сторонам и вздыхала – Вакхан-Утур многим напоминал ей родной Видрин…

Прогулявшись по городу, перекусив в крохотной забегаловке общего питания (разумеется, не обмолвившись друг с другом и словом), беглецы вернулись к центральной библиотеке.

Их там уже ждали. Худой человек в сером плаще и горбатый брин в серой набедренной повязке. Иссиня-чёрная шерсть брина была длинной и густой. Такая бывает только у полукровок – отпрысков порочной связи между человеческой женщиной и брином. Женщины бринов, кстати, от людей не способны забеременеть. Густоты шерсти полукровке хватало не обращать внимания на северный вечерний ветер.

Человек с брином-полукровкой ничем не выделялись из толпы: лица просты, не броские, без запоминающихся черт. Даже полукровка, по происхождению обречённый на нездоровое внимание, имел уж слишком стандартный вид. «Именно такими и должны быть истинные преступники» – подумалось Миррил.

Всё прошло на удивление затянуто. Долго петляя по подвальным коридорам библиотеки, мошенники отвели беглецов в узенькую комнату. За всё время они успели обмолвиться с заказчиками лишь условными приветствиями и сухим обсуждением цены за услуги (деньги, кстати, пришлось заплатить наперёд), после чего сохраняли суровое молчание, время от времени показывая путь.

В комнате светил яркий электрический свет, стены и потолок были выкрашены тёмно-синей глянцевой краской, пол покрыт бардовым линолеумом, из стены торчала толстая доска – по всей видимости, рабочий стол. На «столе» громоздился продолговатый прибор, о назначении которого ни Дирок, ни Миррил не имели и малейшего представления. Да и не хотели. Над «столом» громоздились стеллажи, забитые множеством колб с разноцветными жидкостями, ящичками и коробочками.

В самом центре комнаты треногой возвышался фотографический аппарат. Первым сделали снимок Дирока. Потом и Миррил.

Дальше начался мучительный в своей медлительности процесс проявления фотографических оптопластины. Яркий электрический свет погас. Зажглась тусклая оранжевая лампа, разбрасывающая неприятный свет по и без неё не внушающей доверия комнате. Горбатый брин-полукровка достал из фотографического аппарата оптопластины памяти, подошёл к рабочему столу и принялся монтировать их в пустые лотки продолговатого аппарата. Его коллега находился по другую сторону стола, деловито заливая в ванночки негативы и позитивы. В руке брина сверкнула пипетка с переливающейся всеми оттенками красного жидкостью. Не нужно быть гениальным сыщиком графом Шарлотом Холманиусом, чтобы узнать в этой жидкости магоний – самое дорогое и эффективное топливо, заправленное магией. Одна тощая волосатая рука умело открутила крышку продолговатого прибора, вторая выдавила крохотную каплю магония в отверстие. Раздался шипящий звук, комната наполнилась неприятным серным запахом. Тощая волосатая рука с тем же проворством закрутила крышку, а вот запах остался.

– Почему мы стоим здесь, как два идиота? – шепнула Миррил Дироку, всё это время успешно её бойкотировавшему.

Видимо, наёмник сам задавался этим вопросом, поэтому не стал отмалчиваться:

– Эй, ребята, нам тут так и стоять? – громко спросил он, акцентируя внимание на слове «стоять».

– Ах, что, а? – словно очнулся от мари человек, макавший оптопластину в негатив. – Вы здесь? Разве я не говорил вам подождать в коридоре?

– Эээ, нет, – в один голос ответили Дирок и Миррил.

– Ну так подождите! – нетерпеливо взвизгнул мошенник. – Не видите, сколько нам ещё работы? Не отвлекайте…

– Там у вас ничего не испортится, если мы выйдем? – спросил Дирок, прикинувший проведенное в комнате время.

– Что? А, нет, магоний уже залит, – отмахнулся человек. Его угрюмый коллега брин-полукровка, казалось, даже не слышал их разговоров – так был поглощён работой.

Дирок щёлкнул засовом дубовой двери, в глаза ему впился яркий свет электрических ламп коридора. Следом вышла Миррил.

Они прождали у дверей не меньше двух часов. Когда терпение полностью исчерпало себя, и Дирок уж было решил выбить дверь – скрипнули петли, и на свет электрический явился человек. В руке он держал две маленькие книжечки в кожаном переплёте – подложные паспорта с государственными печатями поверх фотографий беглецов. Дирок осмотрел документы, счёл их качество удовлетворительным (хотя видал он и лучшие подделки – в этих водяные знаки какие-то размытые, оттенок краски светлее стандартного, но, в принципе, за настоящие сойти могут…)

На этом и распрощались. Брин-полукровка из комнаты так и не вышел повидать довольные лица заказчиков.

Ночь властвовала над Вакхан-Утуром. Безоблачное тёмное небо скалилось мириадами бледно-красных зубиков звёзд. Ни одной зелёной точки спутника, порочащей её власть над городом… Но самое поразительное, из-за горизонта по синусоиде быстро поднимался пунцовый семиугольник луны. Это было поистине величественное зрелище. Он, словно наместник ночи, вышел осмотреть её владения и указать всем бренным наземным обитателям их ничтожное место. Чтобы они знали, какими крохотными, мелочными и ни на что не способными они кажутся с его космических высот. Достигнув зенита, спутник сбросил скорость и принялся стоять на месте, как казалось наблюдавшим его величие людям, зверям, насекомым и демонам (а на самом деле, выполнял очень медленное вращение по спирали, в сторону заката).

– Как красиво, – вздохнула Миррил, глядя на неправильной формы семиугольник луны.

Дирок только и сделал, что пихнул её локтем, мол, нечего ворон считать, нужно идти.

Ещё днём, гуляя по пёстрым улицам Вакхан-Утура, Одноухий разузнал у прохожих местонахождение монорельсового вокзала. Северная часть города, бульвар Тампора Зелёного, 36/е. Пешком идти минут тридцать-сорок. Благо, напротив библиотеки (возле дома терпимости с обещающей неземные радости надписью «Адель и дочери») стоял извозчик.

Гремя о каменную кладь дороги, поскрипывая и пошатываясь, старомодная двуколка, запряжённая верблюдом, доставила беглецов до станции.

Билетное окошко не работало. Открыться должно в шесть утра. Пришлось идти в зал ожидания. Так уж вышло, что без приключений не обошлось.

В тускло освещаемом масляными лампами зале ожидания ошивалась шумная компания молодых фарков. Их когда-то пёстрые, теперь выцветшие, потёртые и засаленные одежды просто кричали о принадлежности молодчиков к низовому быковскому сословию. Жирную точку, а вернее даже восклицательный знак, в этом крике ставила мутная самогонная брага, распиваемая прямо из горлышка. Никто бы и не удивился, узнай, что молодчики никуда не собираются ехать, а просто гуляют себе под уютной крышей зала ожиданий…

Разумеется, у жаждущей и дальше дышать воздухом без помощи лёгочных катетеров вокзальной охраны (которой, кстати, нигде не наблюдалось), прогнать морально павших гуляк желания как-то не возникло.

Будет более чем наивно предположить, что разодетый в фермерский комбинезон Дирок с широкополой соломенной шляпой и торчащими из-под неё длинными курчавыми волосами парика, и уж тем более Миррил, похожая на пай-мальчика-блондинчика – не привлекли к себе внимания выпившей толпы. Стоило беглецам только зайти в зал ожиданий, как один из фарков тут же дёрнулся в их сторону, но товарищи его остановили.

Но крепкая семидесятиградусная брага дело своё хорошо знает, и вот уже самые миролюбивые из пьянчуг возжелали боевых подвигов.

Дирок всё время не спускал с них пристального, напряженного взгляда. Стоило фаркам сдвинуть с места свои жирные зады, как он приказал Миррил спрятаться за его спиной и ни при каких обстоятельствах не высовываться.

– Ах-га-га, смотрите, пацаны, сельское быдло в городе, ах-га-га, – забрызгал слюной самый смелый (или самый пьяный) фарк.

Дирок молчал. Их было семеро.

– Где такую соломинку взял? – подхватил другой. – Сам вязал? Защищает от солнца на плантации рапса? Дай поносить.

Дирок не пошевелил и мускулом.

– Эй, пацаны, да он ведь меня на парз послал!

– Точно! – подхватил третий. – Ты кого, кобковая морда, посылаешь? Ты кого, шкурлесос, посылаешь?

Самообладанию Дирока можно было только позавидовать. Он всё так же стоял, расслабленно и неподвижно, не проронив и слова в ответ.