Текст книги "Камень Шамбалы, или Золотой век"

Автор книги: Александр Саверский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

– Привет, па, – она бросается мне на шею.

– Привет, Джой, – я целую ее в щеки, – рад тебя видеть.

Она молчит, прижавшись ко мне. Я вижу, что она не одна: рядом стоит мужчина и улыбается нашей встрече.

– Познакомься, па, – говорит Джой, отстраняясь от меня, – это Оги Валентайн, мой друг.

– Алексей Григорьевич, – протягиваю я руку незнакомцу.

– Рад познакомиться.

– Взаимно, – его янтарные глаза с улыбкой изучают меня.

– А где же Вадим?

– Дома, работает, – отвечает Джой, и мы идем к лифту, который несет нас к площадке аэротакси.

Диана молча плетется сзади, но я заметил, как недружелюбно она прищурилась на нового друга дочери. Мне тоже что-то почудилось в его янтарных глазах.

В полумраке гостиной уютно расположилась вся моя семья: Джой, Вадим и Диана, а также Оги Валентайн. Мягко звучит Чайковский, которого за все эти тысячелетия так никто и не превзошел, на мой взгляд, конечно.

9.

Приблизившись к звезде Бета Цефея, корабль "Стринг" проделал изящный пируэт в гравитационных полях пятнадцати планет, погасив свою скорость, что позволило ему без проблем подлететь к избранной еще на Земле планете.

Нас интересовали радиоволны, поступающие с постоянной интенсивностью на локаторы Земли. Однако, оказавшись вблизи планеты, мы были, мягко говоря, ошеломлены: невероятных размеров мегаполисы раскинулись на ее просторах, а сама планета была раз в тридцать больше нашего голубого шарика. Мы, конечно, не знали, кто создал эту цивилизацию, а потому вынуждены были осторожничать.

Сделав несколько кругов по орбите, мой экипаж обнаружил несколько искусственных спутников явно неземного происхождения. Они испускали какие-то сигналы, но мы были не в состоянии их расшифровать. В ответ, как обычно, мы послали радио о себе.

Через некоторое время нас атаковали, одновременно с поверхности планеты и с орбиты. Спектроскопы показали, что к нам тянутся неизвестной природы лучи. Но ничего особенного не произошло, и мы подумали, что защита нашего корабля выдержала эти удары. Однако ситуация явно складывалась не в нашу пользу: количество нападавших и скорости их перемещения превосходили наши возможности. Корабли аборигенов сделали ряд маневров, на "языке жестов" предлагая нам сесть на планету.

Посоветовавшись с экипажем, я принял решение принять это требование. Через некоторое время, зависнув над площадкой космопорта, "Стринг" медленно опустился. Я, как командир корабля, в сопровождении двух помощников и Дианы вышел наружу.

Что-то странное было во всем, что нас окружало. Мало того, что не было слышно ни звука, несмотря на огромное количество техники, которая высилась здесь и там, но молчали даже дешифраторы, имеющие самый полный частотный диапазон приема. Такое, правда, случалось и раньше на планетах, где ритмы движения находятся в диапазонах частот, которые наши уши не воспринимают, но одно дело уши, а другое дешифраторы.

Кроме того, все, что мы видели, было каким-то призрачным. Неестественные тени лежали повсюду. Я с удивлением посмотрел под ноги, как только мы ступили на поверхность, поскольку жесткое, бетонное, как мне показалось, покрытие вдруг оказалось неровным и шуршащим, как будто ноги ступали по щебню. Я заметил, что и спутники мои удивлены не меньше моего.

Но времени на эмоции у нас не было. Я привык ко многому за время своих путешествий, но таких полупризрачных гигантов видел впервые. Представьте себе шар, у которого я насчитал двенадцать конечностей, служивших одновременно и руками, и ногами. Шары и ходили, и катились, когда это им было нужно. Они имели по два глаза и по два рта, располагавшихся с двух противоположных сторон. При этом и глаза, и рты их были круглыми.

Я по достоинству оценил их совершенную форму, меня подавляли только размеры аборигенов и их цвет. Метров восемь в высоту, они, как я уже говорил, были полупризрачны и постоянно меняли свои оттенки. Нас встречали три таких шара.

Я обратил внимание на странное поведение Дианы. Обычно, попадая на населенную планету, она даже в своем скафандре оставалась лучшим индикатором происходящего, предупреждая об опасности, или, наоборот, доброжелательно мурлыча. Сейчас же она только недовольно пофыркивала, но была спокойна, будто попала на необитаемую планету. Я услышал в шлемофоне ее комментарий: "Бр-ред и гал-л-люцинация". К сожалению, я подумал тогда, что это лишь ирония.

Мы пошли вслед за встретившими нас шарами в помещение космопорта.

В какой-то миг я неожиданно ощутил вторжение в свой мозг. Новое ощущение полностью заняло мои мысли, и я уже не мог отвлекаться на посторонние факторы. Помню только, как пытался закрыть свой мозг от подчинения чужой воле, но у меня это плохо получалось, а потом перед моим взором оказался огромный, круглый, немигающий глаз.

После этого произошло и вовсе неожиданное: мое сознание оказалось в стороне от происходящего, так что я мог наблюдать всю сцену будто бы со стороны. Мое тело, занятое кем-то посторонним, вместе с моими помощниками и Дианой стояло перед невероятным, пульсирующим шаром. Он был похож на цветомузыкальную установку – так ритмично сменялись цвета внутри его тела. Даже в астрале мне казалось, что я вот-вот впаду в транс, и мне из последних сил удавалось удерживать ясным свое внимание, не впадая в беспамятство.

Глаз, занимавший чуть ли не весь этот огромный цветной шар, тоже пульсировал, расширяясь и сжимаясь, и имел безжизненный, матовый оттенок.

Я понимал, ощущал, что шар вытягивает из нас информацию и подчиняет своей воле, но не мог вмешаться в этот процесс, поскольку полагал, что мое тело уже занято мыслями инопланетянина.

Внезапно мое физическое тело подняло руки и начало произносить нечто такое, от чего мое астральное тело затряслось. Я не очень разбираюсь в магии, но убежден, что произносило оно какую-то длинную мантру. Неведомая мне энергия сгустилась вокруг, напряжение стало нестерпимым, и, если бы не интерес к происходящему, я бы кинулся прочь от этого места.

Как только мое любимое (потому что единственное) физическое тело заговорило, шар замер, будто изумленный тем, что кто-то посмел не подчиниться его воле. Но по мере того, как я читал мантру, он вдруг изменил ритм и начал трепетать, и это смахивало на ужас. Его цвета поблекли, и когда мое тело выкрикнуло заключительное "Ом!", шар взорвался на тысячи осколков, похожих на стекло, и в тот же миг я снова оказался в привычном для меня теле.

Не задумываясь, я крикнул помощникам и Диане, чтобы они бежали к кораблю.

Мы беспрепятственно покинули планету. Помощники рассказали мне потом, что помнят только, как попали в космопорт, а потом бежали обратно, и больше ничего. Диана подтвердила их рассказ, хотя и присовокупила, что не помнит никакого космопорта. Так мы расстались с этой планетой наваждений. Можно сказать, что нам повезло.

10.

– Вот такая история приключилась со мной на одной из планет, – закончил я свой рассказ, потягивая из бокала легкое вино.

– Любопытно, – откликнулся Оги Валентайн, – но я чувствую, что это еще не конец.

– Верно, – я лукаво улыбнулся, – дело в том, что на планете, где мы побывали, никогда не было цивилизации.

– Как это? – оторопел Вадим.

– Ты шутишь, па? – поперхнулась дочь.

Оги Валентайн молча ждал объяснений.

– Несколько веков назад один из наших ученых, не помню его имени, выдвинул теорию о том, что иногда во Вселенной мы можем наблюдать миражи.

– Миражи? – воскликнули одновременно Джой и Вадим.

– Блестяще, – рассмеялся Валентайн, – как я сразу не догадался!

– Да, миражи, – подтвердил я, – мы видели события, происходившие совсем на другой планете, и позже я даже побывал на ней. Она находится в созвездии Лебедя. Но удивительность моего случая заключается в том, что мираж был зеркальным, – я помолчал, – мы видели планету созвездия Лебедя, а там видели нас.

– Уникально, – снова воскликнул Валентайн, – потрясающий случай!

– Но это не объясняет гипноза, – задумалась Джой.

– А его и не нужно объяснять, дочь, ведь мысль безгранична, и мой пример блестящее тому доказательство.

– Постойте, – вмешался Валентайн, – а кто же победил этот самый шар, если не вы?

– Хм, – я внимательно посмотрел на гостя и медленно сказал: – А вот этого до сих пор не знает никто.

– Признаюсь, – сказал Валентайн, – я не ожидал, что вы сможете меня удивить, но вам это удалось. Спасибо!

– Я рад, что вам понравилась эта история, но расскажите немного о себе, ведь мы едва знакомы.

– Рассказывать нечего, – заскромничал гость, – я только месяц назад получил свой рейтинг.

– А чем же вы занимались до сих пор?

– Жил в горах, занимался натуральным хозяйством.

– Чему же думаете посвятить себя теперь?

– Я хотел бы объяснить человечеству некоторые вещи, которые осознал в горах. Мне кажется, что это будет небесполезно.

– Что же это за вещи? – поинтересовался я.

– Видите ли, дело в том, – заговорил Валентайн, – что Земля, как вам известно, находится под влиянием семи планет.

– Да, конечно.

– Известно также, что каждая планета выражает свое влияние путем реинкарнации своих монадических единиц, поэтому состав человечества неоднороден из-за усиленного влияния в различные периоды различных планет и созвездий. Отсюда гороскопы и тому подобные предопределения.

– Да, это известно еще со школы, – подхватил Вадим, – но все же Земля, точнее ее Логос, в свою очередь, оказывают влияние на эти группы человечества.

– Это понятно, – согласился Валентайн, – однако, на нынешнем уровне восприятия информации, когда человечество всеми мыслями устремлено в Космос, влияние самой Земли ослаблено.

– Тем более, что многие люди рождаются и живут вне нашей планеты, вмешалась Джой, – как мой отец, например, что создает психические деформации и разного рода аномалии.

– Это так, – отреагировал Валентайн, – но имеет косвенное отношение к нашей теме. Фактически сегодня, когда каждый человек думает о Космосе, он мыслит как сама та планета, с которой он послан на Землю, в психическом плане, конечно.

– Это интересно, – заметил Вадим, а гость, не обратив внимания на эту реплику, продолжил:

– Проходя по орбите вокруг Солнца, Земля периодически оказывается в сфере господствующего влияния тех или иных планет. Это позволяет говорить об усиленном влиянии в эти дни соответствующей группы монад и об их временном превосходстве над другими группами.

– Логично, – согласился Вадим, – и что же?

– Видите ли, дело в том, что планеты в свою очередь контролируются зодиакальными созвездиями, а эти созвездия также напрямую влияют на упомянутые группы. Так вот, если планеты имеют влияние продолжительностью в несколько дней, то созвездия предопределяют влияние одной группы людей на целую эпоху.

– То есть, вы хотите сказать, – попытался резюмировать Вадим, – что правящие круги должны формироваться в соответствии с влиянием того или иного созвездия?

– Вот именно.

– Это интересная мысль. С вашего позволения, я использую ее в своей диссертации?

– Конечно.

– Когда ты защищаешься? – спросил я, молча слушавший до сих пор этот разговор.

– Следующей весной.

– У тебя все будет хорошо.

– Спасибо за поддержку, – поблагодарил Вадим, и снова обратился к гостю:

– Что же следует из вашего постулата?

– Кажется, это очевидно. Все выборы должны учитывать влияние этого фактора.

– Ах, да, вы уже говорили.

– Ты сам это говорил, дорогой, – улыбнулась мужу Джой.

– В самом деле? – Вадим хлопнул себя ладонью по лбу. – Проклятая рассеянность, но я обязательно запомню вашу основную мысль. Вы не против?

– Что вы, – откликнулся гость, – чем больше людей поймут это, тем лучше. Ведь таким образом можно выстроить и Групповую Иерархию Сознания.

Все пораженно замолчали, пока Валентайн с улыбкой отпивал вино.

– Групповая Иерархия? – произнес Вадим. – Это колоссально.

– Это интересно, – парировал гость и поднялся, – извините, я засиделся, пора и честь знать.

– Посидите еще, – предложила Джой, – мы поздно ложимся.

– Да нет, пора, – он подождал, пока хозяйка дома его проводит до двери, – доброй ночи.

– До свиданья, – попрощались поочередно все члены семьи.

– Очень интересный человек, – пробормотал я, когда закрылась дверь, очень...

– Гораздо интересней, чем ты можешь себе представить, – сказала загадочно дочь.

Я с нежностью посмотрел на нее и, потрепав за ухом Диану, сказал:

– Вот Диана представляет себе его полностью. Да, черное чудовище?

– Мр-р, – удовлетворенно раздалось в ответ, – мы его просчитали.

– Ну, специалисты, – рассмеялась Джой, – всем спать.

11.

Я – Хасс, Мессия с Сатурна, и моя задача – посеять смуту и хаос в умах землян.

Они привыкли к порядку. Сплошные алгоритмы, а не жизнь. Но я достаточно знаю о Порядке, чтобы разрушить его. И я сделаю это. Их умами правят идеи и принцип: цель оправдывает средства.

О-о, какая блаженная глупость, с помощью которой я уничтожу эту цивилизацию и устрою свой порядок, основанный на подчинении слабого сильному, а не на сотрудничестве и служении сильного слабому.

Безумцы, не видящие, как средства могут извратить цель, увести от нее и добиться прямо противоположного результата. И я добьюсь его. А они мне помогут.

Ибо я – Хасс – Мессия с Сатурна. Но, черт возьми, кто же победил шар в созвездии Лебедя... или Цефея?

12.

– Уважаемые посетители, среди нас присутствует человек с рейтингом сознания восемьсот двадцать одна тысяча триста двадцать четыре единицы. Это Оги Валентайн, кандидат в парламент планеты от Северных земель. Приветствуйте, экскурсовод зааплодировала.

Валентайн смущенно заулыбался, поскольку в нем боролись два чувства: с одной стороны, он терпеть не мог, когда люди лезли в его личную жизнь, а экскурсовод широко распахнула ее ворота для всех желающих, с другой же – ему было приятно и, что немаловажно, необходимо всеобщее внимание.

– Спасибо, спасибо, – он слегка покраснел.

Джой держала его под руку спокойно и с достоинством. Уже второй месяц она участвовала в предвыборной кампании Валентайна в качестве личного секретаря и имиджмейкера. Вадиму это не очень нравилось, но до сих пор молодой женщине удавалось выполнять условия договора с Небом, не поддаваясь обаянию Валентайна, и, в то же время, ни разу не задев его самолюбия.

Посещение общественных заведений было частью предвыборной программы, которая была тщательно спланирована.

Отличие этих выборов от подобных мероприятий прошлой эпохи заключалось в том, что люди голосовали не за кандидатов, а за программу, перечисляя в ее пользу конкретные суммы денег. Эти суммы определялись каждым самостоятельно, и могло случиться так, что программа вообще ничего не получала. К этому времени на Земле уже забыли, что такое процентная ставка налога, установленная государством. Размер налога определялся самостоятельно каждым человеком.

Программы конкурировали друг с другом, но выигрывала та, что набирала большее количество не средств, а голосов. Так одновременно осуществлялись референдум и финансирование. Если какой-либо программе недоставало голосов, люди, стоящие за ней, отказывались от ее выполнения, а полученные средства автоматически перечислялись на счет программы, получившей большее количество голосов.

Однако, при выборе в парламенты различных уровней важна была как программа, так и личность кандидата, а для последнего рейтинг и внешние данные являлись определяющими.

Поэтому Валентайн с группой своих помощников колесил по Северным землям, набирая голоса избирателей.

Вот и сегодня они с Джой должны были посетить Исторический музей, чтобы продемонстрировать избирателям самих себя и, конечно, свою эрудицию.

– Обратите внимание, – говорила между тем экскурсовод, указывая на огромные экспонаты, стоявшие посреди зала: на рубиновую звезду и свастику, выточенную из черного гранита, – вы видите перед собой любопытнейшие символы конца Кали-Юги, миллионы людей убивали друг друга, следуя за ними. Как вам известно, звезда является символом развитого человека, включающего в себя физическое, эфирное, астральное и ментальное тела, а также искру Абстрактного ума, являющегося аспектом души. Свастика же, дошедшая до нас из египетской символики, означает физическую мощь и часто именуется молотом Тора. И тот, и другой символ, будучи древнейшими знаками, имели ограниченную известность в кругах закрытых обществ, которые назывались масонами, рыцарями Розы и Креста, оккультистами и прочее.

– В конце второго тысячелетия после рождения Христа нашлись люди, которые использовали эти знаки в широких целях, не открывая их истинного значения своим народам, но используя их мистическую силу для достижения поставленных целей, экскурсовод перевела дух, переходя к другому стенду.

Через несколько залов, осмотрев экспонаты времен Потопа, экскурсанты попали в зал, посвященный международному языку Земли.

– Очевидно, никто из вас не замечает того, каким красивым языком он пользуется, – воодушевлено говорила экскурсовод, – но, представьте себе, что всего несколько тысячелетий назад люди разных народов не имели возможности общаться друг с другом, поскольку говорили на разных языках. В пятом веке Новой Эпохи человечество последовало заветам Кристофера и Маргариты Лендел, приняв за основу международного английский язык. Здесь вы видите таблицы, ясно показывающие, что уже через тысячу лет в этом языке осталось лишь пятьдесят процентов английских слов. Так сильно было влияние основных языков других народов. Ныне же словесные барьеры настолько расширены, что в словаре каждого человека имеется около двухсот тысяч слов, составляющих современный юнилэнг, на котором мы говорим друг с другом.

– Уважаемые посетители, прошу вас следовать за мной в последний зал музея, который посвящен религиозным эпохам и мессиям.

Оги Валентайн, собиравшийся уже покинуть музей, обернулся к экскурсоводу, услышав ее последние слова, и произнес так, чтобы его слышала только его спутница:

– Хм! Дорогая Джой, мне кажется, из всего, что мы видели, это может быть самым интересным. И мы, конечно, этого не упустим.

– Конечно, Оги, – улыбнулась ему женщина.

Как только они вошли в последний зал, внимание всех экскурсантов привлек один экспонат. Он лежал на высоком узком постаменте посреди зала и излучал темно-синее сияние.

Он был столь необычен, что люди остановились в дверях. Сияние, излучаемое великолепно ограненным камнем, ничего не затмевало и не освещало, оно будто подчеркивало каждую тень, обнимало каждую вещь, каждого человека.

Камень излучал необыкновенное спокойствие и доброжелательность. На лицах людей появились естественные детские улыбки. Оги Валентайн тоже заметил, что его губы растянулись в улыбке, а уголки глаз смягчились, и ему пришлось одернуть себя.

Экскурсовод, насладившись впечатлением, которое произвел на посетителей камень, произнесла:

– Уважаемые гости, здесь вы впервые можете наблюдать то, о чем раньше ходило множество слухов и легенд. Только в наше время стало возможным появление этого камня перед широкой публикой. Итак, перед вами Солнечный Жезл Посвящений "Семеричный Пылающий Огонь".

Неожиданно, в ответ на имя, из камня полилась удивительная космическая мелодия, заставившая всех снова замереть. Эти звуки словно были кодом каждого существа на Земле. Всякий, кто слышал их, будто бы прикасался к Абсолютному Источнику Жизни и Знания, но только прикасался. Камень ничего не открывал, он лишь задавал ноту, и каждый в этой ноте слышал что-то свое – величайшее, высочайшее. Неожиданно всеобщее молчание прервал хрипловатый голос:

– Уважаемые посетители, музей закрывается.

Стряхнув с себя внезапное наваждение, Джой увидела, что все экскурсанты во главе с экскурсоводом будто окаменели, а в чувство их привел только что подошедший смотритель музея.

Потрясенная, она заметила, что люди простояли здесь около трех часов и теперь с удивлением озирались вокруг.

Всю дорогу домой Оги Валентайн молчал, и Джой поняла, что камень произвел на него неизгладимое впечатление. Не сказав ни слова, он поспешно с ней распрощался.

Вечером Кардалеон сказал ей, что "Семеричный Огонь" был намеренно показан Валентайну. Камень должен был вызвать с его стороны неадекватную реакцию. Проанализировав поведение своего шефа, Джой решила, что это вполне возможно.

13.

– Прошу вас, гражданин Савинов, садитесь, – капитан Финансовой полиции земель Хайленд Тони Тасотти указал на стул рядом со своим столом.

Георгий Савинов слегка помялся в дверях, но потом смело шагнул к стулу и с шумом уселся на него.

Несколько секунд капитан молча смотрел на посетителя, после чего медленно, но с нажимом, сказал:

– Гоша, у нас к вам дело.

Глаза собеседника забегали под немигающим взглядом офицера, но потом он справился с дискомфортом, и даже улыбнулся, сказав:

– Всегда рад сотрудничеству с органами правопорядка, – его удивительно высокий фальцет был уже знаком капитану.

– Приятно это слышать от официального вора высшего класса, – с иронией откликнулся капитан, – кстати, лицензия при вас?

Георгий достал маленькую электронную карточку и протянул ее полицейскому. Тот провел ею по специальному декодеру, и на мониторе компьютера высветился текст лицензии, выданной гражданину Савинову Георгию Ивановичу на право проведения мошеннических операций в отношении компаний, вошедших в определенный перечень. Лицензия также ограничивала сумму, которую мошенник мог официально украсть в течение года, пока она была действительна.

По законодательству полиция, выдавая лицензию, гарантировала мошеннику неразглашение информации о его деятельности, но полностью контролировала его сама.

Тони запросил через компьютер подтверждение действительности лицензии, а потом повернулся к посетителю:

– Вы увеличили объем операций до полутора миллионов экю?

– Почему бы и нет?

– Но ведь это – риск.

– Кто не рискует, тот не летает на другие планеты, – отреагировал штампом мошенник, – и мой профессионализм растет.

– Ну-ну, смотрите не зарвитесь, не то...

– Знаю, знаю, – отмахнулся Савинов, – конфискация и работа на обворованную компанию за мизерную зарплату.

– Вот именно, – капитан протянул посетителю его карточку и переменил тему. – Рад, что у вас все в порядке, но перейдем к делу.

– Да, да, – приготовился слушать Георгий.

– Вы знаете, конечно, что полиция имеет право привлекать официальных мошенников к сотрудничеству в отдельных операциях.

– Мне ли не знать, – кивнул собеседник, – не впервой с вами общаюсь.

– Так вот, – капитан начал излагать суть дела, – в Хайленде объявился крупный нелегал.

– Да ну? – заискрились глаза Савинова. – И кто же он?

– Знали бы – взяли, – отфутболил Тони, – но он действует через подставных лиц и через систему электронных игр.

– Как же вы узнали о его существовании? – удивился собеседник.

– Ну, Гоша, вам ли объяснять такие вещи. Мы ведем учет выигрышей уже два тысячелетия, но только трижды за это время столкнулись с полным крахом игрового бизнеса. Предыдущие два случая были связаны с деятельностью инопланетных группировок, пытающихся экономически колонизировать Землю. И теперь перед нами аналогичный случай. В течение трех месяцев вслед за игорными компаниями начинают "гореть" банки, которые выступают их гарантами.

– Ничего себе, – ахнул Георгий, – это же миллиарды экю!

– Вот именно, – подтвердил полицейский.

– Ну, дела-а, – протянул мошенник, – не могу поверить.

– Это твои проблемы. Нам нужна твоя помощь как специалиста.

– Что же я могу сделать?

– Нам нужно, чтобы ты разработал устройство, не только блокирующее несанкционированный доступ игрока к деньгам компаний и банков, но и позволяющее извлечь сворованные деньги.

– Я что – фокусник, что ли? – изумился вор. – Как же я могу вернуть уже уплывшие деньги?

– У нас есть одна идея, – сказал офицер и коротко изложил ее суть.

– Хм! Психология игрока и все такое – это дело непростое. Техническую часть я обеспечу, но нет никаких гарантий успешного возврата денег.

– Большего от тебя и не требуется.

– Вот и ладно. Я могу идти?

– Да.

– До встречи.

– Счастливо.

Тони задумчиво посмотрел на закрывающуюся дверь и пробормотал в сторону видеофона несколько цифр.

14.

– Я должен на некоторое время уехать, – Оги Валентайн был, как всегда, категоричен.

– Но до денежного референдума осталось меньше двух месяцев, – Джой была удивлена, – как же можно бросить предвыборную кампанию?

– Не думаю, что мой отъезд на пару недель что-нибудь изменит, – Валентайн бросил рубашку в чемодан.

– По крайней мере, ваши избиратели и я, на правах референта, имеем право знать, чем занят наш кандидат.

– Что? – мужчина недоуменно посмотрел на Джой, будто собираясь с мыслями, а потом немного лихорадочно пробормотал:

– Конечно, конечно. Я еду в горы к себе домой. Мне нужно побыть одному.

– Что-нибудь случилось? – Джой и так видела, что с Валентайном не все ладно. Но этот вопрос нужно было задать, чтобы перевести разговор на то, что же именно произошло.

– Нет, ничего, – поспешно ответил собеседник, – ничего не случилось. Мне просто нужно подумать.

– Хорошо! – неожиданно легко согласилась Джой. – Вы можете поехать, но только после того, как совершите паломничество к Лестнице Посвящений.

– Что? – изумился Оги. – Что я должен сделать?

– Почему вас это удивляет? – вопросом на вопрос ответила референт. – Вы что, не знаете правил предвыборной кампании?

Валентайн прекратил собирать вещи и, наконец, обратил свое внимание на Джой.

– И что же это за правило, которого я до сих пор не знаю?

– Это неписаное правило, но очень эффективное. Каждый кандидат должен до выборов сверить свой рейтинг с Лестницей Посвящений. Три тысячи лет назад введение этой традиции принесло абсолютный успех Николаю Реброву. С тех пор избиратель доверяет только тем кандидатам, кто прошел Лестницу Посвящений. И это логично, ведь только Лестница может застраховать человечество от аферистов.

– Проклятье! – воскликнул Валентайн. – Как же я мог забыть об этом?

– Я говорила на прошлой неделе.

– Да, да, я вспомнил, – мужчина нервно заходил по комнате и, внезапно остановившись, сказал:

– Едем сегодня же.

Теперь была ошеломлена Джой.

– Сегодня?

– А зачем ждать?

– Ну, хорошо, хорошо, я только соберусь.

– Жду вас через два часа, – отчеканил Валентайн.

– Через три, – поправила его референт.

Он внимательно посмотрел на нее, но спорить не стал, подтвердив:

– Через три.

Джой вышла, а спустя три часа спэйскар с пассажирами на борту прокладывал себе путь в орбитальном пространстве Земли. Достигнув высшей точки где-то над Россией, он по параболе начал снижаться в предгорья Гималаев.

Джой, неплохо изучившая своего руководителя, заметила, что он начал нервничать еще больше после того, как в музее истории они увидели "Семеричный Пылающий Огонь". Несколько раз она обращалась к Кардалеону за советом, но тот говорил лишь, что все идет как надо, и больше ничего. Нервозность Валентайна и неизвестность тяготили Джой, но ей пока удавалось контролировать ситуацию и себя.

– Черт, – вдруг раздалось рядом с ней. Она обернулась и увидела, что ее спутник прильнул к иллюминатору и не может отвести взгляд от приближавшихся Гималаев.

Спэйскар сделал круг около белоснежного Лотоса Любви-Мудрости, венчающего вершину Джомолунгмы, а через несколько минут, неподвижно зависнув над площадкой космодрома, выпустил свои клешни, упершиеся в землю, и заглушил плазменный движок.

Специальные фирмы, обслуживающие Лестницы Посвящений, которых на всей Земле так и сохранились всего семь, создали вокруг них целую инфраструктуру. По дороге к вершине паломников ждали два адаптационных комплекса, на высоте одной и двух третей подъема к подножию Лестницы. Здесь восходящие люди должны были провести не менее двух суток и, если у них не возникало осложнений со здоровьем из-за разреженности воздуха, им позволяли подниматься выше.

На самих же вершинах продолжали функционировать города, возникшие здесь во времена последнего Потопа. Однако теперь дома в них отапливались с помощью современных технологий, и все те же фирмы поддерживали их первоначальный вид, что казалось невозможным, если вспомнить о давности этих построек. Но ведь строил их чуть ли не сам Бог, по крайней мере, так утверждали летописи.

Поэтому только через четыре дня Оги Валентайн и Джой Селиван на специальном аэротакси были доставлены в самый высокогорный город на Земле.

И здесь, когда кандидат в парламент Земли ходил по булыжным мостовым, притрагиваясь к ледяному мрамору разноцветных, но таких чистых домов, Джой поняла: Валентайн нервничает потому, что боится, боится встречи с Лестницей.

Это было не удивительно для других людей, тех, что боялись узнать правду о самих себе, хотя многие после Восхождения плакали от радости и счастья, когда Лестница давала им больше ступеней, чем они мечтали.

Но то, что Лестницы боялся Оги Валентайн, было неестественно. Человек с его рейтингом не должен был, не мог ничего бояться, иначе концентрация его сознания резко снижалась, а вместе с этим размывался и рейтинг. Джой, конечно, могла понять причины страха. Валентайн желал зла тому, кому должен был поклониться теперь, то есть Логосу Земли. Но, если он намерен победить Его, Оги должен быть уверен в своих силах, иначе он уже проиграл.

В ночь перед Восхождением Оги не спал. Из его комнаты доносились слова молитвы и протяжное завывание. Утром, когда Джой, постучавшись, вошла в его апартаменты, в комнате стоял запах жженых свечей, а на полу были начертаны какие-то мистические знаки явно неземного значения. Джой знала это, поскольку часто наблюдала за работой Вадима.

Ожидая увидеть своего спутника уставшим и разбитым после бессонной ночи, женщина была очень удивлена, увидев свежевыбритого, разрумянившегося Валентайна, вошедшего в комнату с заснеженной террасы.

– Доброе утро, Джой, – впервые за многие дни весело сказал он. По его мощному торсу стекали капельки талого снега. – Чудесное утро, только немного ветрено.

– Здесь погода никогда не меняется, – ответила Джой, и полушутя добавила: Небеса.

Валентайн, энергично растиравшийся полотенцем, внезапно остановился, посмотрел своим проницательным взглядом на Джой и, разобравшись в иронии, улыбнулся:

– Хорошая шутка.

Джой ничем не могла объяснить внезапного возвращения Валентайна к душевному равновесию, кроме как вмешательством мистических сил. Поэтому, когда ее спутник ушел в душевую, она обратилась к Кардалеону:

– Что произошло?

– Нечто удивительное, – воскликнул Кардалеон, – это событие наблюдается нами впервые за многие тысячелетия и впервые же в Новой Эпохе. Твой спутник имел прямой контакт с Логосом Сатурна.

– Этого не может быть.

– Не может, но я и мои друзья видели это. Нам многое предстоит теперь понять и сделать кое-какие выводы для Логоса Земли, но все это очень, очень поучительно.