Текст книги "Добро пожаловать в Накки-ярви (СИ)"

Автор книги: Александр Самсонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

В чем подвох с якобы случайно оставленной исправной машиной? Если бы мне пришлось действовать в составе группы противника, зачем бы я оставил такой подарок врагу?

Кстати, свежих следов на дороге нет. Два возможных вывода напрашиваются сами. Или группа спецназа прибыла в Накки-ярви раньше нас и отсиживалась там, схоронившись от посторонних глаз до получения команды, либо пришла другим путем, на снегоходах через лес, к примеру. Но такие версии не «шли», слишком оперативно сработала конкурирующая фирма. И вообще, что за уровень руководства, задействовавший элитные подразделения в качестве наемников? Вопросов больше, чем ответов, но на мои полувопросы-полунамеки Урманский только досадливо пожимал плечами, а полковник молча отводил глаза. Точнее не молчал, а отговаривался общими фразами с перлами народной мудрости, типа «паны дерутся, а у холопов чубы трещат».

Когда автомобиль перевалил через заезженный мелкий кювет и выкатил на шоссе, первым желанием стало скомандовать поворот налево и двинуться в сторону, противоположную от Питера. Лишь в последний момент сдержался, доверяя Урманскому, все-таки здесь его вотчина.

Пустынная трасса позволяла гнать машину без опаски, но сидевший за рулем хийси не торопился. Стрелка спидометра прочно засела в районе цифры шестьдесят. Да, такими темпами ехать часа четыре до города, не меньше.

– Может, лучше я сяду за руль. – Поинтересовался я у Урманского, но лидер местной Инквизиции молча покачал головой, не отрывая взгляда от пустынной дороги.

Там, где дорога подходила почти вплотную к Ладоге, и, отделяясь от замершего озера россыпью припорошенных снегом валунов, фары высветили ссутулившуюся фигуру в тулупе. У обочины, почти сливаясь с заснеженным кустарникам стояла легковая машина. Полосатый жезл уверенно указал на обочину.

– Тормози. – Приказал водителю Инквизитор.

Машина послушно вильнула в сторону и мягко остановилась около гаишника.

Конечно, наша доблестная милиция не предсказуема, но ставить пост посреди пустынной трассы в новогоднюю ночь, это выходит за всякие рамки реальности. Как там говорили древние? Этого не может быть, потому что такого не бывает. Хотя, почему не бывает? Странности событий последнего времени показывают обратное.

– Сержант Кривоконь. – Небрежно бросив руку к краю шапки, произнес милиционер. – Всем выйти из машины и представить документы.

Щекочущий аромат лилий разнесся по салону автомобиля. Не гаишники это, а обычная засада. Запах опасности, другой формулировки не подобрать, принуждал к действию.

– Это – не менты. Срочно уезжаем. – Склонившись к переднему сидению шепнул я в затылок Инквизитору.

Словно ниоткуда в руке мнимого сержанта возник пистолет с характерным набалдашником глушителя.

– Гони, быстрее! – Ору, не сдерживая голоса, но мы безнадежно опаздываем.

В боковом стекле возникает аккуратное отверстие, а сидящий за рулем хийси, дернувшись всем телом, начал заваливаться на рулевое колесо. От второго выстрела стекло странным образом защитило, но в нем образовался выпуклый пузырь, грозящий осыпаться в любой момент. Еще выстрел, еще один, и образовалась дыра размером с кулак.

Ствол с цилиндрическим набалдашником просунулся в салон. Дважды дернулся, выбрасывая пули и литры пороховых газов, но все выстрелы оказались направленными на пассажиров переднего сидения. Краем глаза успеваю заметить, как заваливаются Инквизитор и полковник, отпихиваю вниз Светку и успеваю всадить из своей пневматики заряд точно в руку, поворачивающую пистолет в нашу сторону.

Рука мнимого сержанта дергается и насаживается на острые отломки стекла, пистолет выпадает в салон. Почти сразу же доносится вскрик, но мне этот псевдосержант уже не интересен. Ударом по ручке распахиваю дверь и выбрасываю свое тело из салона машины. Вовремя. Второй псевдо-мент уже на подходе. Увидев меня, он срывает с плеча небольшой автомат, похожий на «мини-Узи», но с такого расстояния успеваю всадить по глазам очередь из игл первым. Вот теперь повоюем.

Двери милицейской машины распахнулись и оттуда, передергивая затворы, уже автоматов, выскочили двое. Ну, кто ж так воюет? Два выстрела – два глаза. Один падает сразу и беззвучно, но второй успевает дать очередь по нашей машине. Длинная очередь рвет весь борт автомобиля наискосок. Выстрел во второй глаз заставляет этого неуемного стрелка выпустить оружие и схватиться за лицо. Бросаю взгляд на автомобиль, из которого выскочили автоматчики. Через затемненные стекла ни кого не видно. Подхватываю валяющийся на снегу «мини-Узи», в несколько прыжков приближаюсь к машине и в упор выпускаю очередь в борт на уровне сидений. Разворачиваюсь кругом, ощутив за спиной движение, но моей помощи не нужно. Фелиция и вторая накки молча выкручивали руки псевдо-сержанту.

– Не убивать! – Успеваю крикнуть, разглядев плотоядные ухмылки нелюди, затем быстро собираю оружие и забрасываю подальше в лес, в нагромождение сугробов.

Связать ошалевших от скорой расправы и потерявших зрение нападавших. Засунуть их в салон машины, где к моему счастью не оказалось больше ни кого. Вырвать из гнезда гарнитуру рации. Выкинуть подальше в лесные сугробы ключи зажигания. Вроде бы все. Пора заняться псевдо-сержантом.

– Девчата, займитесь ранеными, а я побеседую с этим. – Киваю на скрюченного на снегу буквой «зю» мнимого милиционера.

Фелиция зло зыкнула глазами, но послушно отошла к машине. Вторая накки, имя которой я так и не успел узнать, последовала за нею.

– Ты – покойник. – Выплевывая слова вместе с кровью от разбитых губ, произнес назвавшийся сержантом Кривоконем.

– Да ну? – притворно удивился я, оттаскивая его за машину, чтобы с дороги нас не разглядел случайный проезжающий. Скорее этот «Кривоконь» – покойник, хотя… почему-то яд от игл еще не подействовал.

– Ваше общество давно у нас на заметке. Все равно вас всех в скором будущем ожидает либо смерть, либо плотное сотрудничество.

– С кем же?

– С нами.

– С бандитами?

– Придурок. – Разбитые губы псевдо-сержанта исказила гримаса. – Нам бандюганы побоку. Бери выше. Наша структура действует в рамках правоохранительных органов. Точнее, и МВД – нам не указ, наша система надгосударственная.

– Масоны, что ли?

– Посмотри документы в моем внутреннем кармане.

– Я их все посмотрю. – Буркнул я, понимая, что начинать «разговор» с псевдо-ментом нужно было именно после проверки содержимого его карманов.

Пачка удостоверений различных ведомств и организаций оказалась увесистой: ФСБ, МВД, особый отдел Минобороны, МЧС, ФАПСИ – почти все военизированные государственные структуры. Вот только фамилии на всех значились разные.

– Сергей! – Голос Фелиции отвлек меня от рассматривания документов. – Подойди сюда.

Ударом в лоб вырубаю псевдо-сержанта и подхожу к машине.

– Беда. – Возле трех уложенных тел возле автомобиля суетились накки и Светка. – Иннокентий Константинович умирает.

Отстраняю беспомощно присевшую на утоптанный снег Фелицию и склоняюсь над Инквизитором. Плохо. Даже не то, что плохо, а полный кирдык. Пуля попала в лицо. Видно в последний миг Урманский попытался отклониться от направленного в упор выстрела, но полностью этого сделать не смог. Девятимиллиметровая смерть ударила по касательной, задев оба глаза и разворотив переносицу. Плюс болевой шок.

– Света, обыщи машину и карманы этих. – Я киваю на милицейскую машину. – Если есть оранжевая коробочка, тащи ее сюда. Если не найдешь, хватай аптечку и быстро тащи ее ко мне. – Поворачиваюсь к безымянной накки. – Подстрахуй ее.

Девушки бросились к припорошенной инеем машине.

– Фелиция, тащи сюда аптечку из нашей машины.

Девица-накки молча полезла в салон.

Нашему полковнику повезло – пуля ударила его в лоб по касательной. Кровью залило все лицо, оглушило, но жить будет. Легче всего «отделался» водитель-хийси: две дырки в голове, и ни капли крови. Точно – деревянный, как Буратино, хотя и признаков жизни ни каких. Вылезшая из машины с красной коробкой-аптечкой в руках Фелиция на мой вопросительный взгляд беспечно махнула рукой и сказала:

– Этим дубоголовым ни чего не будет, просто нужно провести ритуал с заклинанием, но я его не знаю.

– Ладно. – Я взял аптечку и, раскрыв, присвистнул: ее содержимое отличалось от стандартного набора, как крестьянская телега от гоночного автомобиля. Где же такое комплектуют? С таким набором медикаментов хоть на войну иди. Противошоковые шприц-тюбики находились в отдельном гнезде с краткой инструкцией по применению, такие же наклейки по применению имелись на каждом из более полутора десятков медикаментов, дожидающихся своей очереди.

Дело всего-то нескольких минут, и все раненые получили минимум первой помощи. Оглядываюсь в сторону милицейской машины, что-то девицы притормозились.

Словно ощутив мое внимание, из-за автомобиля появилась Светка, ее лицо казалось бледнее, чем окружающий снег. Пошатываясь, она приблизилась ко мне, сжимая в руках коробочку автоаптечки. Хлопнув багажником, следом показалась на глаза накки. На лице водяной девы ни какого потрясения не наблюдалось.

Да, это моей ведьмочке приходится тяжело. Кровь, трупы, раненые, предательство людей, которым можно верить – нелегкое испытание для молодой девушки, прожившей почти всю короткую жизнь в нормальном окружении и не сталкивавшейся с грязной стороной человеческих отношений. В иных ситуациях она показывала себя неплохо, где-то я старался ее сберечь от излишней эмоциональной перегрузки, но все равно когда-нибудь ступор должен прийти. К сожалению это произошло сейчас, когда мы и так находимся в жесточайшем цейтноте.

– Ты их всех убил? – Дрожащим голосом поинтересовалась Светка, глядя на меня расширенными глазами.

– Нет, они живы, но пошевелиться смогут не скоро. – Я честно гляжу в глаза девушке, и тут же протягиваю плоскую флягу с коньяком, которую прихватил из машины на случай дополнительных противошоковых и дезинфекционных мероприятий. – На, попей немного, сразу лучше станет.

Светка схватилась за флягу и, поднеся ко рту, сделала большой глоток. Ее лицо приняло испуганно-удивленное выражение, а щеки почти мгновенно порозовели.

– Фу-у, гадость. – восстановив дыхание и морща губами, девушка с трудом проговорила два слова.

– Лекарство. – Отвечаю, как можно доброжелательнее. – Сделай еще пару глотков и заешь чистым снегом.

Ведьмочка приложилась к фляге и почти сразу же отвела ее от рта.

– Коньяк? – Сдавленным голосом поинтересовалась она и с шумом втянула ртом воздух.

– Скорее всего – бренди. Но, в любом случае, тебе хватит. – Я отобрал у Светки флягу и завернул крышку. – А теперь – говори.

– Они все холодные и мертвые. Я проверила пульс.

– Они давно мертвы. – Ходившая вместе со Светкой, накки вынырнула из-за спины девушки и указала длинным пальцем на милицейскую машину. – Точнее, они не живые и не мертвые. Как люди, они уже ими не являются, но, как магические создания, они вполне трудоспособны. Вы их называете – зомби.

– Зомби – живые люди с запрограммированным сознанием и отсутствием любой личностной мотивации.

– Значит, это – не такие зомби.

Спорить о классификации живых мертвецов я не стал. Не время, да и не место. К появлению подобных созданий прикладывают шаловливые руки не только колдуны Вуду и их последователи. В мире существует несколько методик создания бездушных рабов или оживления трупов. В данный момент у нас другие, более насущные проблемы: смертельно раненым Инквизитором и простреленной машиной здесь не отделаться. В любое мгновение можно ожидать появления врага, о котором я знаю слишком мало, а в том, что с минуты на минуту они появятся здесь, сомнений не возникло.

Качающееся пятно света возникло в районе поворота дороги. Случайная машина или очередная группа врагов? Размышлять некогда.

– Быстро прячьтесь! Вон, за те камни. – Я махнул девушкам рукой в направлении нескольких крупных валунов недалеко от обочины. – Сидите за ними и без моей команды не появляться.

Фелиция понятливо кивнула и, подхватив Светку за руку, потащила ее к указанному укрытию. Я ж подхватил пистолет этого псевдо-Коня и присел, прикрываясь распахнутой дверкой «Каравана».

Бело-синий микроавтобус, пару раз мигнув фарами, мягко остановился возле нашей машины. Из салона выскочило двое бойцов в бронежилетах и сферических шлемах, на груди и спинах ярко различимые буквы – СОБР. Это – серьезно. Такие парни сначала обездвиживают путем нанесения серьезных травм или пулевых отверстий в организме, а потом разбираются: кто есть кто. Ни кто из собровцев не бросился к нашей или милицейской машине, бойцы слаженно заняли позиции с разных сторон микроавтобуса, укрываясь, наверняка, за бронированными бортами. Из салона выдвинулся узнаваемый ствол «винтореза», который уставился на «Караван». Да, против таких ребят особо и не попрешь, а ведь внутри еще как минимум двое, но их пока не видно.

Заворочался мнимый Кривоконь и, неожиданно выкатившись из-под машины, заорал:

– Он за дверкой…

Сухой треск частей затвора, и голова этого неудачника раскололась пополам, разбрасывая кровь и мозги на притоптанный снег. Все-таки, на таком расстоянии убойность винтовки слишком велика для ее нормального применения. А теперь наступает и мой черед, в таких стычках пленных не бывает.

– Сергей Иванович, попрошу положить оружие и, подняв руки, медленно выйти из-за машины. – Громко прозвучал почему-то очень знакомый голос. – Пожалуйста, не делайте глупостей, нам не нужны новые жертвы.

Опа-на, что это за знакомец? Еще один перевертыш? Что-то их слишком много появилось в моем окружении.

– Майор Рябов, блин! Не тупи! Все закончилось. – Приоткрылась дверь кабины и оттуда спрыгнула на снег плотная фигура в серо-голубой генеральской шинели. – Это я – генерал Свиягов. В самом деле, майор, все позади.

– Пусть снайпер выйдет, но без оружия. Тогда – поверю. – Выкрикнул в ответ, стараясь контролировать все возможные перемещения в микроавтобусе и около него.

– Геннадий, выходи. – Свиягов спокойно кивнул сидящему в салоне стрелку.

Снайпер почти сразу же выбрался наружу и сорвал с лица маску.

– Сергей, все нормально. – Произнес, улыбаясь, как любили шутить в отряде, на ширину приклада, Ходуля. – Мы прибыли тебе помочь.

Я демонстративно отбросил пистолет в сторону и неторопливо, хотя это и давалось с трудом, вышел на освещенное фарами пространство. Спрятанный в рукаве нож придавал немного уверенности в том, что если меня выманили, чтобы убить, кого-нибудь на тот свет я утащу с собой.

– Молодец, майор. – Свиягов приблизился ко мне и жестко всмотрелся в глаза. Затем, словно увидел что-то нужное, облегченно выдохнул. Его лицо немного расслабилось, и он протянул мне руку. – Здравствуй. И спасибо.

– Товарищ генерал. – Я пожал потянутую руку. – Тут слишком…

– Все потом. – Резко прервал меня шеф. – Подробный рапорт представишь завтра утром. Лично. Где полковник?

– Ранен. – Я махнул рукой в сторону «Каравана». Двоим необходима срочная медицинская помощь.

– Ходков, быстро перегрузить всех раненых в машину. – Сразу же отреагировал генерал. – Что еще?

– Еще попутчицы. – Я призывно махнул рукой. – И куча непонятных ментов. Вон – в той машине.

– Прошкин, разберитесь! – Громко скомандовал Свиягов, повернув голову в сторону микроавтобуса.

Из салона выкатился Паук и, весело мне подмигнув, показал застывшим возле микроавтобуса спецназовцам на милицейскую машину:

– Все содержимое – на землю.

– Это – наши, или? – я кивнул в сторону пробегающих бойцов.

– Теперь наши. – Улыбаясь ответил майор, обмениваясь рукопожатием. Внезапно его взгляд упал мне за спину, и его лицо изменилось. – Ходков, к оружию!

С необъяснимой для его комплекции ловкостью, Паук отпихнул меня в сторону и в длинном прыжке сбил Свиягова на снег, наваливаясь на него сверху. Почти бесшумно летящая по встречной полосе черная иномарка резко затормозила, и из приоткрывшегося окна высунулся укороченный автоматный ствол. Длинная очередь прошлась веером по стоящим у обочины машинам. Затем застучал, судя по звуку, пистолет-пулемет. Разбрасывая свинцовую смерть по заметавшимся у камней девушкам.

Понимая, что не успеть, я прыгнул к валяющемуся у машины пистолету, но в этот миг зазвучал «винторез». Девять выстрелов в считанные секунды разворотили борт иномарки и стрелков, находящихся за тонкими дверками машины. Уже на земле ощутил резкую боль в боку, как будто ударили палкой.

– Товарищ генерал, вы целы? – Донесся встревоженный голос Паука, но он звучал вне сознания. Взгляд зафиксировал распластанную у камней Светку и склонившуюся над ней Фелицию. От предчувствия непоправимого в голове образовалась пустота, и, ни чего не слыша, я рванулся к ним.

Дыхание девушки было хриплым и клокочущим. Два расползающихся красных пятна отмечали попадания пуль.

– Аптечку из нашей машины, сюда, быстро! – Проорал я Фелиции, разрывая одежду на Светке.

Ранения были из категории тех, что считаются погаными: проникающее в грудь и сквозное в живот. Любое из них может привести к смерти в считанные минуты из-за повреждения крупных кровеносных сосудов, плюс пневмоторакс.

– Потерпи родненькая, не шевелись. Я тебе сейчас помогу. Не умирай. – Я шептал слова, понимая, что жить девушке оставались считанные секунды, но сдаваться не собирался.

Запах лилий я уловил, когда ухоженная женская рука накрыла раны на груди и животе тонким платком-хиджабом. Затем женщина склонилась над Светкой и стала дуть ей в губы. Лицо моей маленькой ведьмочки начало розоветь, ее глаза открылись, и тогда незнакомка поцеловала ее в губы.

– Теперь все будет хорошо. – Прошелестел нежный голос и женщина, обратившись белой чайкой, взмыла в ночное небо.

Я глядел на возникшее у Светланы чуть ниже шеи украшение. Знак Ахура Мадза. Золотая пластинка с изображением крылатого существа, точь в точь, как та, что приснилась мне в квартире Инквизитора. От нее веяло теплом, которое распространялось во все стороны. Кровь из ран почти перестала течь.

– Держи. – Фелиция протянула открытую аптечку.

– Промедол давай. – Я разорвал пакет с бинтом и наложил тампоны на раны. К сожалению, оболочка пакета для герметизации не годилась, но признаков пневмоторакса не наблюдалось. На всякий случай, заизолировал наложенный тампон куском полиэтиленовой обертки от дыхательной маски, которая почему-то тоже имелась в аптечке, и продолжил перевязку.

Управившись со второй раной, я, наконец, поднял голову и огляделся. Генерал, облокотившись на машину, говорил по сотовому телефону, рядом настороженной тенью маячил Паук, а двое спецназовцев под руководством Ходули что-то загружали в салон микроавтобуса. А почему раненых не грузят? В душе всепоглощающим пожаром вспыхнула злость. И почти сразу же исчезла: легкий аромат цветущих лилий разнесся в морозном воздухе.

– Сережа, помоги мне укрыться. Холодновато что-то и больно. – Охрипший Светкин голос вернул меня к действительности.

Такого быть не может, потому что этого не может быть. Глаза девушки с укоризной смотрели на меня. После двух тяжелых, почти смертельных ранений и лошадиной дозы противошокового препарата девушка находилась в сознании и могла разговаривать. Скинув с себя куртку, я осторожно укрыл Светку и медленно поднял на руки. Тело девушки мне показалось неестественно тяжелым, но помешать мне донести ее до машины не могло ни чего.

Двадцать шагов до микроавтобуса я сделал как во сне. Как в тумане передо мной возникло встревожено-удивленное лицо Ходули, до слуха донесся, словно из-под воды, глухой голос Свиягова. Чьи-то руки подхватили Светкино тело, и черное небо стремительно рухнуло на меня.

Глава 10. Право выбора

– А вы везунчик, майор. – Голова в хирургической маске склонилась над моим животом. – Пару сантиметров правее, и все – моя помощь бы не понадобилась.

В боку защипало, но все было терпимо. Затем тугая повязка стянула живот, и врач с нотками удовлетворения в голосе произнес:

– Через неделю-полторы вы сможете совершать нормальные пешие прогулки, а чуть позднее – и занятия физкультурой. Завтра сниму повязку, и на этом моя помощь закончится. Петр Константинович, – врач повернул голову в сторону дверей, где маячил Паук, – проследите, чтобы молодой человек не спешил с физическими нагрузками. Хотя регенерирующие способности у него фантастические, но ранение – есть ранение. Все эти ваши шпионские игры не могут позитивно влиять на процесс выздоровления. Лежал бы сейчас в госпитале в нормальных условиях и под надлежащим надзором… – Он резко замолчал и раздраженно махнул рукой.

– Выздоравливай. – Паук подмигнул и повел врача в прихожую.

Почти неделю я маялся, как больной, а точнее – раненый. Все-таки на милицейском посту меня угораздило поймать пулю в бок. Ранение – так себе, не очень серьезное. Ни чего важного не задело, но кровушки потерял много. Тогда, в горячке короткой схватки и из-за Светкиного состояния, я и не осознал, что ранен, и лишь большая кровопотеря заставила в последний миг потерять сознание. Мне-то что, и не с такими ранами выкарабкивался, а вот Светке повезло. Если судить по рассказам Альбины и Паука, которые навещали меня по несколько раз каждый день и почти поселились в моей квартире, все медики госпиталя, куда той ночью отвезли девушку, просто ошалели от данного случая. Моя ведьмочка не только выжила, но и выздоравливала слишком быстро, говорят, что через неделю-полторы ее выпишут домой.

Здоровье здоровьем, но за дни вынужденного безделья для того, чтобы ясно осознать сложившуюся ситуацию времени хватало с избытком. И чем я больше анализировал прошедшие события, тем больше они мне не нравились. Десятки убитых и раненых, жесточайшая конкуренция силовых структур, странный НИИЧАВО и ощущение обмана – при каждом звонке в дверь будешь невольно настораживаться в ожидании следователя, конвоя, киллера или другой неприятности, а тут еще и недостаток информации. Паук и Альбина на мои вопросы отвечали уклончиво, ссылаясь на распоряжения Свиягова, а сам шеф на следующий день после моего ранения укатил в Москву, оставив заминать последствия всей нашей деятельности Прошкину.

– Иваныч. – Из-за приоткрытой двери показалась физиономия Паука. – Завтра уезжаем в первопрестольную.

– Я в отпуске. – Столь неожиданное сообщение немного выбило из задумчивого состояния. – К тому же, больной.

– В том-то и дело. – Прошкин вошел в комнату и присел на стоящий около кровати стул. – Меня отзывают в институт, и обеспечивать твою безопасность будет некому.

– То есть, я под следствием?

– Нет. – Усмехнулся Паук. – В этом вопросе все отрегулировано. Перед законом ты чист, твоя фамилия не проходит ни по одному эпизоду, алиби у тебя железное, но кроме правоохранительных структур имеются и другие конторы, которые копают под институт, где работает твоя подруга. Есть организации, имеющие интерес к наследству Инквизитора.

– А я здесь при чем?

– Слишком много знаешь.

– Да ладно. – Я успокаивающе махнул рукой. – В дела Урманского я не лез, и лезть не хочу.

– Пол часа назад Инквизитора застрелили прямо на больничной койке. Начинается борьба за его наследство. А ты, мой милый друг, в последнее время зафиксировался, как его лучший друг и соратник.

– Жалко мужика. – Протянул я, лихорадочно обдумывая новость. – Все-таки один из немногих порядочных людей, что привелось встретить в этом гадюшнике.

– Это – не все. – Голос Паука стал жестче что ли. – На нашего человека в его окружении также была совершена попытка покушения.

– Иван?

– Он самый. К счастью мы успели ликвидировать киллера в самый последний момент. Не секрет, что Иван является одним из претендентов на место главы питерского филиала Ордена. К тому же, фискальные органы опечатали офис Инквизитора и арестовали все финансовые счета.

– Во, блин, заварилось. – Я, стараясь не тревожить раненый бок, слез с кровати начал одеваться.

– Ты куда собрался? Самолет только завтра.

– А я не на самолет. Хочу до Светы съездить, в госпиталь.

– Реакция прогнозируемая. – Хмыкнул Прошкин. – Только ехать туда не нужно.

– Почему? – Даже выработанная годами службы «покладистость» вступила в противоречие с тревогой за девушку. – Я не на службе, а мешать мне встретиться с дорогим для меня человеком ты не имеешь права. Да и не сможешь.

– Ты создаешь проблемы не только себе, но и всем. На тебя, возможно, готовится покушение, мои люди задействованы для других дел, обеспечить твою безопасность не кому, а ты игнорируешь мои рекомендации.

Вот урод. Да плевал я на эти рекомендации с Эйфелевой башни. Пускай сам себе рекомендует. Внезапная злость взбодрила, но рассудительности не потерял.

– Я сам себе обеспечу безопасность. Или вообще в Москву не поеду, пока не буду убежден, что со Светкой ни чего не случится.

– А что с ней может случиться? Она вообще не при делах. – Какая-то фальшивая нотка прозвучала в голосе майора. – Тебе о себе самом нужно беспокоиться, а женщина твоя в полной безопасности. Госпиталь под контролем.

– Урманский тоже в госпитале лежал? – Паук молча кивнул. – Засунь такой контроль себе в жопу. Хочу лично убедиться в Светкиной безопасности. Тем более, чего бояться за меня. Я не лежачая мишень. Делов-то, смотаюсь туда, а потом обратно, и буду ждать самолета.

– Нет, один не поедешь.

– Поехали вместе.

Прошкин на несколько секунд задумался и мотнул головой:

– Я сейчас не могу, но с тобой поедет Альбина.

– Женщина – антикиллер? – я усмехнулся.

– Она – один из самых опытных специалистов оперативной части.

– Вызывай ее, и поехали.

– Минут через тридцать. Устроит?

– Конечно. И еще, машина будет или такси вызывать?

– Тогда через час.

– Вот и ладушки. – Не обращая внимания на недовольную физиономию Паука, я потянул его к двери. – Жду ровно час, а потом вызываю такси.

Выпроводив Прошкина из квартиры, я критически осмотрел свой гардероб: что-то маловато осталось приличной одежды. Еще пара-тройка таких приключений и надеть будет нечего. Хотя, живы будем – не помрем. Будет время, куплю что-нибудь серьезное или пошью.

Телефонный звонок оторвал меня от процесса глажки в самый кульминационный момент. А именно при отпаривании стрелок на брюках. Еще с курсантских времен въедливые сержанты приучили возводить рутинный в принципе процесс в некотором роде искусство.

– Сережа? – Женский голос в телефонной трубке звучал знакомо. – Это я – Светина мама.

– Добрый день, Елена Тойвовна. Я вас очень внимательно слушаю. – В том, что Светку ранили, ее мать меня не винила, но, разговаривая с ней, я ощущал дикое чувство вины за то, что не смог уберечь ее дочь. Каждый раз, когда в телефоне я слышал ее голос, в душе возникало ощущение вины.

– Сережа, вы сейчас поедете Светлану навестить? – Я издал утвердительный звук. – Будьте осторожны. Вам угрожает большая опасность. Опасайтесь человека за вашей спиной. Вы меня слышите? И обязательно заберите Свету из больницы.

– Из госпиталя. – Машинально поправил я.

– Какая разница. Ей обязательно нужно быть сегодня дома.

– К чему такая спешка? – Поинтересовался я, хотя со словами женщины согласился на все сто. – Там квалифицированные врачи, хороший уход и, к тому же, все бесплатно.

– Там ей угрожает опасность. Я знаю. И только дома я смогу ее защитить от чего угодно.

– С чего вы это взяли? – Спрашивая, я почему-то подумал, что сам стал напоминать Паука с его «умными» советами и вопросами.

– Я все-таки ведьма, если это вас не шокирует. Мне ведомо многое и в том числе, что может случиться очень скоро. Ладно, вы меня поняли?

– Конечно. Для Светы я сделаю все, что в моих силах. Будьте уверены.

– Вот и хорошо. – Голос в трубке смягчился. – Я догадываюсь во что вы вляпались с моей дочей, но все сейчас зависит только от тебя. Поэтому будь осторожен и привези Свету домой. Ну, все. Успехов тебе, герой.

И это, возможно, моя будущая теща? Я отключил трубку. Такое впечатление, что все мои мысли, намеренья и поступки на виду у всех. Странно это.

Не прошло обещанного Пауком часа, как от двери донесся стук.

– Товарищ майор, это я – Альбина. – Прапорщица куталась в пуховик, поправляя марлевую маску на лице. – Прошу извинить, я немного простудилась. ОРЗ или ОРВИ, но лучше перестраховаться.

– Проходи. – Я дождался, когда войдет, и, захлопнув дверь, поинтересовался. – Машина где стоит?

– Возле дома, но за рулем сидеть буду я. – Альбина помахала связкой ключей. – Чего тянуть? Поехали.

Корпуса окружного военного госпиталя находились не так уж и далеко от Московского вокзала, занимая почти целый квартал. В отсутствие пробок от дома туда ехать не больше получаса, ну, а с учетом заторов, немногим больше такого же времени. Не смотря на множество приказов самого высокого начальства пропускной режим в госпитале оказался слабеньким. Удостоверения личности хватило, чтобы спокойно пройти на территорию. Прапорщица Альбина немного растерянно посматривая по сторонам последовала за мной. Мне ж расположение хирургического корпуса известно давно, еще по курсантским временам.

Несколько палат находились в самом конце коридора. Там же на скамеечке сидел одетый в белый халат парень, в котором я узнал одного из новоиспеченных бойцов из нашей конторы. Правда, со мной он на боевые операции не ходил, но оно и верно – ко мне в отряд попадали только опытные бойцы, а ему еще до такого статуса пахать и пахать. Увидев меня, он привстал и, поздоровавшись, молча мотнул головой в сторону последней двери.

Уже заходя в палату, я ощутил сильный порыв жаркого ветра со сладким ароматом лилий. Тело само сработало на ставший в последнее время узнаваемым запах опасности. Рефлекторно развернувшись в падении на колено, я краем глаза уловил удлиненный ствол пистолета и сразу же ударил по держащей его руке. Оружие со стуком упало на пол, но, продолжая движение, мои пальцы захватили кисть и резко вывернули ее, надежно зафиксировав руку нападавшего. Взметнувшийся из-под ног рой синих искр закружился вокруг нас. Задевая мою кожу, они отскакивали с легким щекотанием, но каждое их соприкосновение с руками и незакрытыми частями лица противника вызывало у него судорожные сотрясения всего тела. У Альбины против меня шансов не существовало. Не смотря на не до конца зажившую рану в боку, скрутить отчаянно сопротивлявшуюся прапорщицу труда не представило. Не сильным, но точным ударом в определенную точку организма я отключил возможную убийцу на некоторое время и замер, прислушиваясь к тому, что происходит вокруг.

Схватка длилась считанные секунды, но Светка успела вскочить с койки и запахнуться в куцый госпитальный халат. Прижав палец к губам и призывая этим жестом к молчанию, я осторожно защелкнул задвижку на двери и только после этого шагнул навстречу девушке.

– Подожди, – Светка удивленно посмотрела за мою спину, – кто это?