Текст книги "Незримые нити (СИ)"

Автор книги: Александр Нетылев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

Оставался запасной план.

Путь на верхний этаж дворца оказался свободен. Там было особенно нечего охранять среди ночи: дворцовый балкон использовался лишь для любования окрестностями. От проникновений извне его защищала стража внизу, во внутреннем дворе.

Что ж, эта стража сегодня увидит нечто необычайное. Событие, каковые порой отражают и в летописях.

Сбросив, наконец, личину, Сюин сняла с шеи шелковый платок. Скользнула Лента Феникса безмолвным обращением к духу-покровителю её клана.

И огромная огненная птица спустилась на дворцовый балкон. Голос её напоминал хриплое каркание и ничем не походил на воспетое легендами прекрасное пение, но главным было другое. Сегодня огненный дух воплотился в достаточно крупной форме, чтобы без помех нести двух человек, – пусть даже это значило, что остаться незамеченным ему не удастся ни под каким видом.

Скоро слухи о явлении феникса умирающему королю начнут множиться, но к тому времени наследница Фен Сюин и принц Шэнь Лиминь уже покинут Тьянконджичен.

Регент Чжи рвал и метал. Его регентство, которое должно было стать триумфом для него и его клана, начиналось с катастрофы. Стоило эмиссару по особым поручениям покинуть двор, как все пошло наперекосяк.

– Евнух Бендан унес наследного принца?! – шипел он, – По моему приказу?! А ЭТО КТО ПО-ВАШЕМУ, ИДИОТЫ?! – последние слова регент выкрикнул на весь дворец, с трудом удержавшись, чтобы не превратить указующий жест в смертельный удар.

Добродушная улыбка умственно-отсталого слуги в этот момент раздражала еще сильнее.

Тем более что незадачливым стражникам было совсем не до смеха.

– Мы заслуживаем смерти, Ваше Превосходительство!

Сейчас они искренне завидовали тем двоим, которых до сих пор не удалось разбудить. А ну как к моменту, когда они проснутся, гнев господина слегка поутихнет?

– Конечно, заслуживаете! – откликнулся Чонглин, – Вечером выпьете яд, оба. Ваши семьи я пощажу.

– Благодарим за проявленную великую милость!

Обреченные попытались поцеловать подол ярко-алого халата, но регент сделал шаг прочь. Ладонь крепко сжалась вокруг рукояти черного меча, пожалованного Его Величеством, и меч отозвался багряными искрами.

– Вон с глаз моих, и чтобы я вас не видел! Иначе видит Небо, я передумаю!

Стражников как ветром сдуло. Рывком обернувшись на свою свиту, Чонглин добавил:

– Вон все! Ты!

Он указал на красавицу Лю, ныне получившую статус его личной служанки.

– Иди в мои покои и жди там дальнейших распоряжений. Ни с кем во дворце не заговаривай! Узнаю, что языком болтаешь – отрежу его к демонам.

– Да, молодой господин, – испуганно побледнев, проблеяла служанка.

Уже не обращая внимания на простолюдинов, регент Чжи направился наверх. Бессильный гнев кипел внутри него. Как... как такое могло случиться? Кто посмел?

Кто посмел освободить демона, заточенного волей лично Его Величества?

– Господин, – подскочил к нему по дороге один из мелких чиновников, которого, насколько помнил регент, звали Гюреном, – При дворе рассказывают... Ночью в небе над дворцом видели феникса! Говорят, феникс не являлся королям со времен рождения Цуйгаоцзуна, и его явление предвещает грандиозные события! Еще говорят...

– Мне некогда тратить время на россказни простонародья, – прервал его Чонглин, – Выясни, не пропал ли этой ночью кто-то из обитателей дворца. Еще выясни, кто из заклинателей сейчас в городе. Пригласи их всех на завтра. Порядок на твое усмотрение.

– Да, Ваше Превосходительство!

С тяжелым сердцем предстал Чонглин перед королем. Сейчас Его Величеству сложно было даже разлепить глаза. Но проницательности он не утратил и сразу же понял, что новости не из приятных.

– Что такое, Чонглин? – спросил король, – На тебе нет лица. Развей мои страхи, неужели мой сын и единственный наследник скончался под пыткой?

– Упаси Небо! – вскричал регент, – Нет, ничего такого. Он жив. Но... мы не знаем, где он.

– То есть, как? – король попытался приподняться на постели, но быстро оставил эту затею.

– Сегодня ночью неизвестные проникли в темницу, – сообщил заклинатель Чжи, – Опоив стражу сонным зельем, они выкрали наследного принца и сбежали.

Прикрыв глаза, какое-то время Его Величество молчал.

– Если лишь так можно искупить мою вину, прошу вас, заберите мою жизнь, – вновь подал голос Чонглин. Почти надеясь на скорую смерть.

Уголок губ старика слегка дернулся.

– Сейчас мы говорим не об искуплении, мой мальчик. Запомни, пожалуйста: искупление бессмысленно. Человек, ищущий искупления, смотрит в прошлое. А человек, занимающийся политикой, должен смотреть в будущее. В будущее, где страна нуждается в правителе. Сейчас составь в письменном виде полный отчет по ситуации. Также отбери надежных людей, которые смогут вести поиски наследного принца, не давая утечь информации о произошедшем. Прикажи, пусть явятся к тебе послезавтра... Невзирая на траур.

– На траур? – не понял регент.

Открыв глаза, Его Величество перевел взгляд на ученика. Он грустно улыбнулся:

– Я не хотел доводить до этого. Но сейчас выбора нет. Время истекло. Прости меня, мой мальчик.

Следующим днем король Шэнь, получивший храмовое имя Тьяохецзун, скончался. Умер он мирно, во сне, после тяжелой и изнурительной болезни, окруженный покоем и умиротворением, подобными тем, что его правление принесло королевству.

Процессии в траурных белых одеяниях и с пустыми знаменами прошли по всем улицам Тьянконджичена, и во все земли кланов отправились вестники с указанием молиться Светлым Небожителям, дабы в новую жизнь великий король отправился по делам своим в жизни этой. На каждом углу слышались рыдания как профессиональных плакальщиц, так и просто неравнодушных граждан, а к поминальной табличке, выставленной в фамильном святилище клана Шэнь, выстраивались целые очереди из желающих засвидетельствовать свое почтение покойному.

Пожалуй, самым необычным было то, что впервые за десять поколений клана Шэнь не было одной важной детали. Не стояло перед поминальной табличкой коленопреклоненной фигуры наследного принца, что по традиции должен был бдеть, не смыкая глаз, первые четыре дня траура. Официально было объявлено, что принц все еще, следуя последней воле Его Величество, скрывается от людей, проходя через очищение от овладевших им злых духов.

В кулуарах дворца все чаще звучал эвфемизм «болезнь». О том, что наследный принц одержим демоном, мог говорить сам король, но при дворе предпочитали обтекаемо говорить «принц Лиминь тяжело болен». И на время болезни принца власть над страной в свои руки прочно взял регент.

В первый же день траура по Его Величеству Чжи Чонглин пропустил через свою приемную всех сановников и министров высокого ранга и ясно дал понять: ему известно обо всех делах Его Величества, даже о самых секретных, и если кто-то рассчитывал воспользоваться его неосведомленностью в своих интересах, то это желание может запросто закончиться на плахе. Запустить руку в казну, выгадать себе под шумок дополнительных полномочий или увильнуть от исполнения обязанностей – не удастся. Доверенные лица Тьяохецзуна – Лунь Танзин и Цзао Гуангли – сохранили свои посты официально и должны были продолжить свою работу, как будто Его Величество был все еще жив и при власти.

Неофициально же Чонглин уже начал процесс замены старых фаворитов и возвышения новых. Из земель Лаошу по его приказу прибыл Лаошу Шитоу, старший сын главы. Прибыл и тут же поставил вопрос ребром:

– Где моя сестра?

Человек прямой и чуждый интриг, Шитоу никак не мог спросить об этом иначе как напрямик. Да и внешне он меньше всего ассоциировался с образом своего клана. Мускулистый, гороподобный гигант возвышался над всеми, даже над заклинателями, в целом через одного отличавшимися высоким ростом. Даже покойный принц Веймин уступал ему ростом на добрых две головы.

Большая ирония для клана, тотем-покровитель которого – Мышь.

– Люди Его Величества ищут её, – заученно сообщил регент, – Уверяю вас, как только они сообщат о каких-либо успехах, я немедленно сообщу вам.

Не так давно к нему уже обращалась с тем же вопросом глава Фен. Забыв о приличиях, гордости и самообладании, Цзиньхуа устроила натуральную истерику, на какую способна лишь мать, потерявшая единственное дитя. Ему пришлось восемь раз повторить ей свои обещания, прежде чем она хоть немного успокоилась.

В такие моменты он порой думал, что довести эту женщину до точки слома и оставить в её руках власть над кланом было не самой мудрой его идеей.

– Я хочу помочь, – упрямо насупившись, сказал Шитоу, – Устройте мне встречу со своими людьми, занимающимися этим делом.

– С людьми Его Величества, – мягко поправил Чонглин, – Я лишь покорный исполнитель воли Его Величества... В жизни или в смерти.

Шитоу молча кивнул, принимая этот аргумент, но напряженный взгляд серых глаз давал понять, что просьба все еще в силе.

– К сожалению, я не могу помочь вам с участием в поисках, – ответствовал Чонглин, – Ими занимается Лунь Танзин. Когда заклинатель Лунь отправляется на задания, он не приемлет контроля из метрополии.

Собственно, он не знал даже, из каких соображений Танзин решил, что наследница Фен и заклинательница Лаошу могут быть в землях Хоу. Да и честно говоря, поиски похищенных барышень не входили даже в двадцатку приоритетных целей в столь смутные времена, но вот об этом как раз говорить не стоило.

– Однако вы можете помочь им, оставаясь здесь.

– Что вы имеете в виду? – нейтральным голосом спросил Шитоу.

Регент замялся, раздумывая, стоит ли говорить ему.

Точнее, давая понять, что раздумывает об этом.

– Я могу доверить вам тайну? – осведомился он наконец, – Разумеется, вам придется дать клятву, что вы не расскажете никому об услышанном.

– Я дам эту клятву, – серьезно ответил Шитоу, – Но если вы хотите дать понять, что мою сестру не найдут...

Окончание фразы угрожающе повисло в воздухе. Мысленно Чонглин досадливо вздохнул. Казалось бы, регент исполняет волю короля и пользуется всей полнотой его власти. Но нет у регента королевского авторитета, привычного трепета людей перед святостью персоны помазанника Неба.

Это сильно затрудняло работу.

– Демон, что похитил вашу сестру, вырвался на свободу. Это держится в секрете во избежание паники. Однако у нас есть основания считать, что он все еще может быть где-то в столице. Он жаждал взойти на трон и завладеть наследием Одинокой Ханъэ, и он сделал бы это, если бы не жертва Его Величества, отдавшего свои духовные силы ради защиты страны. Сейчас же, когда Его Величества не стало, я опасаюсь, что демон может напасть вновь. Я хотел бы, чтобы вы защитили меня и все королевство Шэнь, заклинатель Лаошу. Вы сильнейший воин в стране с тех самых пор, как от рук демона пал великий Цзао Тенгфей. Лишь под вашей охраной я смогу чувствовать себя в безопасности.

Шитоу молчал, переваривая услышанное.

– Если же нам удастся захватить демона живым, – продолжил Чонглин, – Это будет наш шанс узнать, где он держит вашу сестру.

Наследник Лаошу был лаконичен.

– Я схвачу этого демона.

Цзао Вэйдун был одет в траурные белые одежды, но несмотря на это, когда во внутреннем дворе замка Хуфенг остановилась карета со знаменем тигра на зеленом поле, лицо его озарилось искренней улыбкой радости.

– Сестра!

Не стесняясь присутствующих слуг, он стремительно подбежал к выходившей из кареты Лянмян и порывисто обнял её за шею.

– Я скучал по тебе, Лянмян.

– Тише, – сказала она в ответ, – Наследнику клана не пристало выражать свои чувства столь открыто.

– Прости, сестра.

Слегка опомнившись, мальчишка подался назад и сцепив руки в церемонном жесте, поклонился по всем правилам старинного этикета:

– Наследник Цзао Вэйдун приветствует старшую сестру Цзао Лянмян.

– Заклинательница Цзао Лянмян приветствует младшего брата Цзао Вэйдуна, – в тон ему ответила девушка.

И лишь когда брат и сестра остались наедине, они вновь перешли на «ты».

– Это правда? – Вэйдун аж весь подался вперед от любопытства, – До нас доходили слухи из Тьянконджичена. Тот, кто убил дядю Тенгфея. Это был не принц? Это был демон?

Лянмян устало улыбнулась.

– Никто не знает точно, – ответила она, – Объявили, что это так. Возможно, что это правда. Некоторые, однако, шепчутся, что таким образом Его Величество хотел оправдать единственного оставшегося сына.

Наследник Цзао аж содрогнулся, пораженный услышанным.

– Но... как же?.. Разве в этом есть смысл?..

От возмущения он на какие-то секунды утратил способность формулировать законченные мысли.

– Разве мог Его Величество поступить подобным образом? Разве можно помыслить о том, чтобы носитель Мандата Неба был способен на такое?

– Отец говорит, что возможно, династия Шэнь давно уж утратила Мандат Неба.

Эти слова прозвучали подобно раскату грома. Воцарилась тишина. Будь в покоях хоть один человек, не принадлежавший к клану Цзао, возмутился бы он крамольным речам и при первой возможности донес о них во дворец. Целые семьи уничтожались за куда меньшее.

Но сейчас никого, кроме них двоих, здесь не было. Даже слуг заклинательница Цзао предусмотрительно отослала прочь.

Зная заранее, что речь пойдет о вещах, слышать которые не дозволено даже простонародью.

– Так говорит отец, – повторила Лянмян, будто оправдываясь, – Но у него на то действительно есть причины. Ты же видишь, что происходит. Династия Шэнь угасает. Его Величество скончался, и двое из трех его сыновей тоже. Единственный оставшийся наследник – одержим и не может править. Вместо него на троне – регент, выскочка, не имеющий отношения к династии и занимающий свое место не по праву. Так говорит отец.

– Потому что отец считает это место своим, – отметил Вэйдун.

Встретив холодный взгляд изумрудных глаз, он предпочел не развивать эту мысль. Неприемлемо сыну критиковать отца.

– Это неважно, – заверила Лянмян, – Важно то, что династия Шэнь уже не правит этой страной. Её силы угасли, и время её закончилось. Когда-то, восемнадцать лет назад, наш клан помог им удержаться на престоле. Но время идет, и ситуация развивается...

– Что конкретно ты имеешь в виду? – не удержался наследник.

Он все больше хмурился. Не нравилось ему то направление, в котором шла беседа.

Если отец задумал мятеж, это шло вразрез со всем, чему Цзао Гуангли когда-либо сам учил своих детей. Будущую опору трона, вернейших и надежнейших слуг Его Величества.

Вместо ответа Лянмян достала из рукава запечатанное письмо.

– Никто не должен этого видеть. Вообще никто, даже самые доверенные люди. Здесь инструкции от отца. Ты должен распечатать письмо, когда увидишь синий фейерверк, и выполнить в точности все, что тут написано. Слышишь? В точности.

– Слышу, – растерянно повторил мальчишка, держа письмо осторожно, как ядовитую змею, – А ты сама? Ты останешься со мной? Ты мне поможешь?

Девушка покачала головой с искренней печалью, тут же скрывшейся за вежливой маской. Она не желала, чтобы брат понял, что когда отец озвучил свое решение, она проплакала весь вечер.

– Я хотела бы. Но не смогу. Мне предстоит новое путешествие. Пожелай мне... быть сильной.

Во времена своего безоблачного детства Дан видел в одном старом фильме, как один из персонажей упал с большой высоты. Затем его сбил автобус. Затем переехал дорожный каток. И напоследок по нему промаршировал военный оркестр.

Для полноты картины, фильм был комедией.

Почему-то именно эту сцену вспомнил Дан первым делом, когда пришел в себя настолько, чтобы более-менее воспринимать окружающий мир и ощущать собственное тело. Не то чтобы у него что-то болело. Нет, совершенно не так. Не «что-то». Он болел весь.

Как Колобок после пьянки.

– Проснулся, Спящий Красавец? – послышался рядом знакомый насмешливый голос.

Сюин, уже в своем настоящем облике, оглядела его скептически:

– Хотя знаешь, на красавца ты сейчас вообще не тянешь. Тебе стоит поскорее зарастить прорехи в своем теле. А то с таким женихом стыдно показаться на публике.

Дан прикрыл глаза и через силу улыбнулся:

– Перед таким аргументом я пасую. Я постараюсь. Где мы?

Полутемное помещение со стенами из необработанного камня казалось смутно знакомым.

– Не узнаешь? – продолжала ухмыляться девушка, – Это логово Миншенга в горах Йинчен. Тут, правда, уже завелась новая мелкая банда, но я убедила их, что молодой паре нужно уединение.

Даниил хмыкнул, прекрасно понимая, что это было за «убеждение». Но сейчас судьба разбойников мало его волновала.

– Троих я связала и оставила в живых, – продолжила Сюин, – Тебе пригодятся. Потому что исцеляться будешь сам, и на это потребуется много духовных сил. А на мои не рассчитывай: я с тобой не лягу, пока хотя бы не избавишься от этих уродливых ожогов.

– Тогда мне точно следует избавиться от них поскорее, – слабо улыбнулся Дан.

Хотя оба прекрасно понимали, что изувеченные ноги с разорванными сухожилиями мешают здесь как минимум не меньше.

Опершись на выступ в стене, Даниил попытался подняться. Израненное тело тут же выразило категорический протест. Усмешка сошла с лица девушки, она кинулась к нему, и в голосе её прозвучало искреннее беспокойство:

– Ты с ума сошел?! Тебе нельзя вставать!

– Можно... Просто у меня не получается, – выдохнул Дан.

После пары попыток он сдался.

– Я не хочу обременять тебя. Но кажется, выбора у меня пока нет.

Мысль о том, что придется неопределенный срок быть беспомощной развалиной, повергала его в отчаяние. А от осознания, что придется быть беспомощной развалиной на глазах именно у этой женщины, становилось совсем тоскливо.

Сюин не стала ничего говорить, не стала лживо заверять, что ей несложно. Молча поправила подушку и так же молча отвернулась, чтобы уйти, оставив его одного. И уже в спину ей Дан негромко произнес:

– Спасибо.

Наследница Фен вздрогнула всем телом. Как будто разряд тока пробежал по её позвоночнику.

– Мне никто и никогда этого не говорил, – призналась она, не оборачиваясь.

Но почему-то он знал, что щеки её покраснели.

– Тогда я скажу это снова.

Дан кое-как приподнялся, чтобы лучше видеть девушку. Только сейчас до него медленно начинало доходить, что он жив. И будет жить. Это чувство почти опьяняло. И будущее казалось светлым и радостным.

По крайней мере, если в этом будущем будет она.

– Спасибо тебе. Не только за то, что ты спасла меня. Но и просто за то, что ты есть. Что ты есть в моей жизни.

– Пожалуйста, – к тому моменту Сюин кое-как справилась с эмоциями и вернула прежний ехидный тон, – Я тоже, знаешь ли, рада, что я есть.

Она обернулась к нему, и в изумрудных глазах Дан увидел робкий отблеск тепла.

Какое-то время юноша колебался, не испортит ли все, задав сейчас вопрос, который занимал его мысли.

Но все-таки не удержался.

– Но все-таки, почему? Почему ты помогла мне? Ведь я проиграл. Некогда ты говорила, что предашь меня, если я окажусь недостаточно сильным. Почему ты... изменила свое намерение?

Наследница Фен дернула плечом с деланным безразличием:

– Я не изменила его. Я просто в тебя поверила. Поверила в твои силы. Поверила в то, что ты в конечном счете свергнешь Цуйгаоцзуна и станешь королем. А меня, соответственно, сделаешь своей королевой. Ты проиграл ему в этот раз, но я видела, как ты боролся, и я верю, что тебе достанет сил остаться победителем в итоге. Чего не удалось когда-то моему отцу и брату.

Она улыбнулась:

– Мой принц... Я ведь уже говорила при первой нашей встрече. Не стоит принимать меня за певичку из веселых кварталов. Я не мечусь между разными мужчинами в поисках сиюминутной выгоды. Мне нужен один надежный мужчина... И ты мне вполне подходишь. Поэтому я отдалась тебе там, в монастыре. Я выбрала тебя, и в тот момент нас связала незримая нить.