Текст книги "Генеалогия московского купечества XVIII в. (Из истории формирования русской буржуазии)"

Автор книги: Александр Аксенов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Таким образом, большая часть именитых граждан, судьбы которых отмечены неизбежным угасанием, начинают или окончательно хиреют в первое десятилетие XIX в. Поднявшись в конце XVIII в. за счет собственной предприимчивости или удачного стечения обстоятельств на верхнюю ступеньку купеческой сословной лестницы, они не обеспечили в дальнейшем этот успех прочной базой. Характерно, что ни один из них не завел фабрики.

Напротив, те из именитых граждан, кто в конце XVIII в. вложил капиталы в промышленные предприятия, были в числе ведущих московских купцов. Их падение было обусловлено в большей степени причинами внешнего порядка. Не случайно по ведомостям о состоянии фабрик и заводов за 1815 г. 238*

[Закрыть]не встречается ни одного московского именитого гражданина. Исключением были только те, чьи фабрики находились на территориях, не подвергавшихся военным действиям. Такова, например, Клишинская фабрика Гусятниковых.

Подводя итоги, следует прежде всего отметить тот факт, что среди московских именитых граждан не нашлось ни одной фамилии, представители которой смогли бы использовать законодательную привилегию на право перехода в дворянство в 3-м поколении. Немногие из тех, кто получили дворянство, добились этого другими путями: используя богатство и общественную деятельность (Гусятниковы), заключая брачные союзы с дворянами, используя заслуги отцов и дедов. Все другие, не реализовав собственного положения, расплачивались падением своих потомков вниз по сословной лестнице.

В этой связи правомерно, во-первых, говорить о том, что одна из главных законодательных привилегий, данных именитому гражданству в 1785 г., была лишь фикцией. Другая сторона медали определялась отходом второго поколения именитых граждан от купеческих занятий. Разница между представителями старинных и «прибылых» фамилий заключалась только в том, что в старомосковских родах сами именитые граждане заканчивали профессиональную деятельность, а в новомосковских – их дети.

Но их объединяло одно – предпринимательская несостоятельность. По этой причине одни предпочитали дворянский образ жизни, а другие вынужденно превращались в мещан. Психологически вполне понятно, что взращиваясь в условиях благополучия, нажитого трудами отцов, сыновья могли терять присущую их родителям хватку. Однако определяющими, конечно, были перемены в экономической атмосфере страны, ставившие их перед проблемами, к разрешению которых они не были готовы.

1* ПСЗ-1. Т. XXII. № 16188. Ст. 132.

2* Клокман Ю. Р. Социально-экономическая история русского города, Вторая половина XVIII века. М., 1967. С. 118– 119.

3* ПСЗ-1. Т. XXIX. № 22 418. С. 978.

4* Именитые граждане могли заводить фабрики, заводы, морские и речные суда, они освобождались от телесных наказаний, им разрешалось ездить в городе в карете четвернею. См.: ПСЗ-1. Т. XXII. № 16 188. Ст. 133-135.

5* Там же. Ст. 137.

6* Материалы… М., 1886. Т. 4. С. 439.

7* ЦГИА г. Москвы. Ф. 397. On. 1. Д. 162. Л. 3.

8* Материалы… М., 1887. Т. 4. Прил. 1. С. 1.

9* Оглоблин Н. Н. Обозрение столбцов и книг Сибирского приказа (1592– 1768 гг.). Часть четвертая. Документы центрального управления//Чтения в ОИДР. 1902. Кн. 1,ч. 3. С. 83.

10* Материалы… М., 1891. Т. 1. Прил. 3. С. 18.

11* Там же. С. 26.

12* Звягинцев Е. А. Московский купец– компанейщик Михайла Гусятников и его род // Московский край в его прошлом: Очерки по социальной и экономической истории XVI-XIX вв. / Под. ред. С. В. Бахрушина. М., 1928. С. 61-74.

13* Там же. С. 62.

14* Павленко Н. И. О некоторых сторонах первоначального накопления в России // Ист. зап. 1954. Т. 54. С. 407.

15* ЦГАДА. Ф. 19. Д. 212. Л. 2об,-3.

16* Там же. Л. 31 об., 36.

17* Там же. Л. 12 об.

18* Там же. Л. 13.

19* Звягинцев Е. А. Указ. соч. С. 66.

20* Гусятниковы покупали лавки и позже. Только в 1752-1756 гг. Михайла приобрел 15 лавок на«сумму 5980 руб. (Звягинцев• Е. А. Указ. соч. С. 67.).

21* Откуп в Москве был дан компанейщикам на 10 лет, а дело об их «злоупотреблениях» тянулось до 1741 г.

22* Петр Сергеевич Гусятников в звании «компанейщика» был еще жив в 1740 г. (ЦГАДА. Ф. 273. On. 1. Ч. 7. Д. 29508), но в дальнейшем его имя не встречается.

23* ЦГАДА. Ф. 277. Оп. 2. Д. 1760. Л. 1. Е. А. Звягинцев (Указ. соч. С. 64) называет еще большую сумму – 40 тыс. руб., ничем, впрочем, не подтвержденную.

24* ЦГАДА. Ф. 277. Оп. 2. Д. 1760. Л. 5.

25* Там же. Л. 10.

26* Там же. Д. 292. Л. 1 об.; Ф. 397. On. 1. Д. 5276/30. Л. 5об.-6.

27* Там же. Ф. 397. On. 1. Д. 5276/1. Л. 25.

28* Там же. Ф. 277. Оп. 2. Д. 1822. Л. 3.

29* Там же. Л. 3 об.

30* К Гусятниковым приближался оборот П. И А. Баташевых, который достигал 80 тыс. руб. (Там же. Ф. 397. On. 1. Д. 445/28. Л. 3).

31* Там же. Л. 2об.

32* Там же. Ф. 273. On. 1. Ч. 8. Д. 32805. С. 40.

33* Там же. С. 237.

34* М. П. Гусятников умер 22 октября 1776 г. См.: ГЛМ. Ф. Н. П. Чулкова. Папка 11. Тетрадь № 17. С. 161а.

35* ЦГИА г. Москвы. Ф. 397. On. 1. Д. 21. Л. 3.

36* Там же. Д. 29. Л. 2-2об.

37* Материалы… М., 1885. Т. 3. С. 5.

После смерти А. С. Попова Елизавета состояла в гражданском браке с графом Ф. Г. Орловым. Два ее сына от второго брака известны тем, что один из них, Михаил, был видным декабристом, а второй, Алексей, как командир конногвардейского полка подавлял восстание 14 декабря. Впоследствии А. Ф. Орлов– начальник III отделения. См.: Звягинцев Е. А. Указ. соч. С. 72-73.

38* ЦГИА г. Москвы. Ф. 397. On. 1.

Д. 25. Л. 2.

39* ГЛМ. Ф. Н. П. Чулкова. Папка 11. Тетрадь № 17. С. 162.

40* Материалы… Т. 3. С. 3.

41* Там же. М., 1883. Т. 1, ч. 2. С. 2.

42* Младший, Василий, умер в 1784 г. четырех лет от роду. См.: Там же. Т. 4. С. 2.

43* Там же.

44* Книги капитальные… 1795– 1797 гг. М., 1913. С. 1, 93, 298; ЦГИА г. Москвы. Ф. 397. On. 1. Д. 162. J1. 1об.

45* По «Очередной книге» 1801 г. именитый гражданин Н. М. Гусятников «выбыл в дворянское достоинство» (Материалы… Т. 4. Прил. 1. С. 1). Однако в сказке А. М. Гусятникова, поданной к 6-й ревизии, Н. М. Гусятников числится состоящим по мещанству с 1808 г. вместе с братом Александром (Там же. М., 1887. Т. 5. С. 1). Не исключено поэтому, что известие о выбытии в дворянство было подано им раньше, чем он был утвержден в этом звании. Дворянином он стал позже, когда бйл произведен в гусарские офицеры и «принят в лучшие дома» (Звягинцев Е. А. Указ. соч. С. 71).

46* Материалы… Т. 5. С. 1

47* Звягинцев Е. А. Указ. соч. С. 69.

48* Материалы… Т. 4. С. 2.

49* Звягинцев Е. А. Указ. соч. С. 69.

50* Книги капитальные… 1795-1797. С. 298.

51* Материалы… Т. 4. Прил. 1. С. 1; Т. 5. С. 1.

52* Звягинцев Е. А. Указ. соч. С. 69.

53* ЦГАДА. Ф. 277. Оп. 2. Д. 192. Л. 1-6.

54* Забелин И. Е. Материалы для истории, археологии и статистики города Москвы. М., 1891. Ч. 2. С. 1463– 1622.

55* ГЛМ. Ф. Н. П. Чулкова. Папка 11. Тетрадь № 17. С. 162.

56* Общественны» приговоры… М., 1892. Т. 2. С. 56.

57* Там же. М., 1896. Т. 3. С. 82.

58* Звягинцев Е. А. Указ. соч. С. 70.

59* ГЛМ. Ф. Н. П. Чулкова. Папка 11. Тетрадь № 17. С. 162.

60* Материалы… М., 1883. Т. 1, ч. 1. С. 107.

61* Там же. С. 226.

62* Там же. Т. 1, ч. 2. С. 106.

63* ЦГАДА. Ф. 19. Д. 212. Л. 3.

64* Там же. Л. 13 об.-14.

65* Там же. Ф. 248. Кн. 833. Л. 69-79, 119-120, 144, 146, 148 и др.

66* Там же. Ф. 397. On. 1. Д. 5276/4. С. 5.

67* Там же. Ф. 277. Оп. 2. Д. 642. Л. 1 об.

68* Там же. Ф. 397. On. 1. Д. 5276/4. С. 1.

69* Там же. С. 5.

70* Там же. Ф. 277. Оп. 2. Д. 642. Л. -1 об.

71* Там же. Ф. 397. On. 1. Д. 5276/30. Л. 45 об. Одной из купленных А. Бабушкиным в 1750 г. деревень было село Дудино Михайловского уезда. Оно состояло из 30 дворов со 173 душами мужского пола. См.: Бабурин Дм. Очерки по истории Мануфактур-коллегии. М., 1939. С. 237.

72* ЦГАДА. Ф. 277. Оп. 2. Д. 642. Л. 93-93 об.

73* Там же. Ф. 397. On. 1. Д. 5276/30. Л. 46.

74* Там же. Д. 5276/4. С. 6.

75* Там же. Ф. 277. Оп. 2. Д. 642. Л. 95-95 об.

76* Там же. Д. 924. Л. 96 об.-97 об.; Д. 727. Л. 2 об.

77* Там же. Д. 727. Л. 1 об.

78* Там же. Д. 642. Л. 2, 94.

79* Там же. Д. 727. Л. 12.

80* Там же. Л. 15 об.-16 об.

81* Материалы… Т. 3. С. 193.

82* ЦГАДА. Ф. 277. Оп. 2. Д. 727. Л. 11 об.-27 об.

83* Лишь за первую половину 1769 г. было продано товаров на 2882 руб., или на 93,2% (Там же. Л. 1 об.)

84* Материалы… М., 1884. Т. 1. Прил. 1, ч. 2. С. 8; Т– 2. Прил. С. 52.

85* Сыновья Андрея Бабушкина, Иван, Семен и Петр, в 4-ю ревизию подали раздельные сказки, но шелковую фабрику Семен и Петр после смерти отца содержали вместе (ЦГАДА. Ф. 277. Оп. 2. Д. 773).

86* Достаточно сказать, что остаток непроданных товаров с шелковых фабрик Колосовых был гораздо меньшим. В 1773 г., например, они продали 95,1% продукции, в 1776 г. – 84,9, в 1778 г.– 87,6% (Там же. Д. 762. Л. 1, 3 об., 14 и др.).

87* Там же. Д. 924. Л. 6.

88* Там же. Д. 170. Л. 6 об.

89* Там же. Ф. 397. On. 1. Д. 5276/1. Л. 22 об.

90* Там же. Д. 5276/30. Л. 5 об.

91* Там же. Ф. 277. Оп. 2. Д. 924. Л. 6.

92* Бабурин Дм. Указ. соч. С. 144.

93* ЦГАДА. Ф. 277. Оп. 2. Д. 924. Л. 95.

94* Там же. Ф. 397. On. 1. Д. 5276/1. Л. 27 об.; Ф. 277. Оп. 2. Д. 170. Л. 2 об,– 4 об.

95* Там же. Ф. 277. Оп. 2. Д. 924. Л. 100 об,-101.

96* Там же. Л. 102 об.

97* Иван умер в 1795 г. в возрасте 55 лет. См.: Материалы… Т. 4. С. 439.

98* Там же… Т. 3. С. 193.

99* Там же. Т. 2, ч. 1. С. 81.

100* ЦГАДА. Ф. 277. Оп. 2. Д. 367, 484, 532; Ф. 397. On. 1. Д. 445/28. Л. 4 об.-5; Арх. ЛОИИ. Ф. 36. On. 1. Д. 556. Л. 403-403 об.; Д. 570. Л. 109 об. 123 об,-124, 141.

101* Материалы… Т. 4. Прил. 1. С. 4.

102* Там же. Т. 5. С. 222.

103* Там же. Т. 4. Прил. 1. С. 8.

104* Там же. Т. 5. С. 222; М., 1887. Т. 6. С. 144.

105* Там же. М., 1888. Т. 7. С. 152.

106* Там же. М., 1889. Т. 8. С. 176.

107* Там же. Т. 3. С. 7-8, 193.

108* Там же. Т. 1. Прил. 1, ч. 2. С. 2.

109* Там же. Т. 4. С. 4-5.

110* Там же. С. 439.

111* Старший сын Петра, Павел, еще при жизни отца, в 1778 г., выбыл в военную службу (Там же. Т. 3. С. 193), и в дальнейшем сведений о нем не встречается.

112* Книги капитальные… 1795– 1797 гг. С. 1.

113* ЦГАДА. Ф. 277. Оп. 2. Д. 624. Л. 2 об.-3.

114* Там же. Ф. 397. On. 1. Д. 5276/4. С. 17.

115* ЦГИА СССР. Ф. 16. On. 1. Д. 10.

Л. 43.

116* ЦГАДА. Ф. 397. On. 1. Д. 5276/4; С. 19; Ф. 291. On. 1. Ч. 1. Д. 4399.

117* Там же. Ф. 277. Оп. 2. Д. 661. Л. 2.

118* ЦГИА СССР. Ф. 16. On. 1. Д. 10. Л. 299 об,-300.

119* Там же. Л. 43 об.-44.

120* По ведомостям о состоянии фабрик самого Панкрата Колосова, в 1766, 1768 гг. продукции производилось примерно на 55 тыс. руб. ежегодно (ЦГАДА. Ф. 277. Оп. 2. Д. 661. Л. 8-12 об.).

121* ЦГИА СССР. Ф. 16. On. 1. Д. 10. Л. 44.

122* ЦГАДА. Ф. 397. On. 1. Д. 5276/4. Л. 68d ; Ф. 277. Оп. 2. Д. 624. Л. 1117.

123* Там же. Ф. 277. Оп. 2. Д. 860. Л. 2.

124* ГПБ. Эрмитажное собрание.

№ 288. Л. 20.

125* ЦГАДА. Ф. 277. Оп. 2. Д. 624. Л. 111 об.-112.

126* Там же. Д. 860. Л. 1 об.

127* ГПБ. Эрмитажное собрание.

№ 288. Л. 20.

128* Материалы… Т. 4. С. 782.

129* Книги капитальные… 1788-1791. М., 1912. С. 1, 237; Книги капитальные… 1792-1794. М., 1913. С. 1, 133.

130* Иван Панкратьевич Колосов-большой был женат на сестре Петра и Сергея Гусятниковых Александре.

См.: Материалы… Т. 3. С. 404.

131* Арх. ЛОИИ. Ф. 36. On. 1. Д. 560. Л. 118, 150, 163 об. и др.

132* Книги капитальные… 1795-1797. С. 1, 93.

133* И. П. Колосов-большой умер в 1799 г. См.: Материалы… Т. 5. С. 381.

134* Там же. Т. 4. Прил. 1. С. 70.

135* Там же. Т. 5. С. 382.

136* Там же. Т. 6. С. 57.

137* Там же. Т. 8. С. 77.

138* Там же. Т. 5. С. 381.

139* Там же. Т. 6. С. 56.

140* Там же. Т. 7. С. 60.

141* ЦГИА СССР. Ф. 18. Оп. 2. Д. 3. Л. 5 об.

142* Там же. Ф. 16. On. 1. Д. 1. Л. 3.

143* Там же. Ф. 17. On. 1. Д. 44. Л. 14, 19.

144* ЦГАДА. Ф. 277. Оп. 2. Д. 803. Л. 11 – 15.

145* Ср.: Исаев Г. С. Роль текстильной промышленности в генезисе и развитии капитализма в России, 1760-1860. Л., 1970. С. 90-92, 95-97 и др.

146* Материалы… Т. 1. Прил. 1, ч. 2. С. 12.

147* ЦГАДА. Ф. 397. On. 1. Д. 521. Л. 5.

148* Там же. Д. 5276/30. Л. 25 об.-26.

149* Там же. Ф. 19. Д. 40. Л. 110.

150* Материалы… Т. 3. С. 5.

151* ЦГАДА. Ф. 397. On. 1. Д. 5276/1. Л. 1.

152* Там же. Д. 5276/16. Л. 1 об.

153* Там же. Д. ^45/28. Л. 4.

154* Материалы… Т. 3. С. 5.

155* Там ж. Т. 2. Прил. С. 94.

156* В. В. Суровщиков-старший умер в 1780 г. См.: Там же. Т. 3. С. 277.

157* Там же. Т. 4. С. 576.

158* Книги капитальные… 1795-1797. С. 298; ЦГИА г. Москвы. Ф. 397. On. 1. Д. 162. Л. 2; Материалы… Т. 4. Прил. 1. С. 1.

159* Материалы… Т. 5. С. 334.

160* Там же. Т. 4. С. 2.

161* Панкрат Колосов, например, в 1750 г. был выбран в Сибирский приказ купчиною (ЦГАДА. Ф. 291. Оп. 1.4. 1. Д. 4104) – должность, позволявшая при определенной изворотливости извлекать немалые прибыли.

162* Бабурин Дм. Указ. соч. С. 141 – 149.

163* Материалы… Т. 2, ч. 1. С. 147.

164* Там же. Т. 2, ч. 2. С. 111.

165* Там же. С. 11.

166* Там же. С. 110.

167* Там же. Т. 2, ч. 1. С. 138.

168* ЦГАДА. Ф. 291. On. 1. Ч. 1. Д. 479; Материалы… Т. 1, ч. 2. С. 23; Т. 1. Прил. 1, ч. 2. С. 4.

169* Материалы… Т. 2, ч. 1. С. 14.

170* ЦГАДА. Ф. 291. On. 1. Ч. 4.

Д. 15406; Материалы… Т. 3. С. 26.

171* ЦГАДА. Ф. 291. On. 1. Ч. 4.

Д. 20380; Материалы… Т. 3. С. 30.

172* Материалы… Т. 4. С. 733.

173* По 4-й ревизии 1782 г. Орловы не встречаются. Впервые их фамилия появляется в «Книгах капитальных… 1788-1791» (с. 6).

174* Материалы… Т. 3. С. 287.

175* Там же. Т. 2, ч. 1. С. 14.

176* Там же. Т. 2. Прил. С. 105.

177* Арх. ЛОИИ. Ф. 36. On. 1. Д. 570.

Л. 110.

178* Кизеветтер А. А. Посадская община в России XVIII ст. М., 1903. С. 12, 15, 40-63.

179* Материалы… Т. 2. Прил. С. 96.

180* Там же. Т. 2, ч. 1. С. 143.

181* Там же. Т. 3. С. 288.

182* Там же. Т. 1. Прил. 1, ч. 1. С. 4.

183* ЦГАДА. Ф. 291. On. 1. Ч. 1.

Д. 3665.

184* Арх. ЛОИИ. Ф. 36. On. 1. Д. 450. Л. 20 об.

185* Там же. Д. 556. Л. 403; Д. 570. Л. 109 об., 12Зоб„ 141.

186* Материалы… Т. 4. Прил. 1. С. 1.

187* ЦГАДА. Ф. 273. On. 1. Ч. 7.

Д. 30599. Л. 10-15.

188* ПСЗ-1. Т. XIV. № 10261.

189* ЦГАДА. Ф. 273. Оп. 1.4. 1. Д. 2350.

190* Там же. Д. 2633.

191* Арх. ЛОИИ. Ф. 36. On. 1. Д. 563. Л. 118, 150 об.-151, 163 об.-164 об.

192* ЦГИА СССР. Ф. 16. On. 1. Д. 10. Л. 210об.-211.

193* ЦГАДА. Ф. 277. Оп. 2. Д. .546. Л. 1-2об; Д. 555. Л. 3 об,-4.

194* ЦГИА СССР. Ф. 16. On. 1. Д. 1. Л. 1; Д. 10. Л. 40-41.

195* Там же. Ф. 17. On. 1. Д. 44. Л. 4.

7 об., 10; Ф. 18. Оп. 2. Д. 3. Л. 40 об.-41.

196* Материалы… Т. 4. С. 556.

197* Дворянские роды, внесенные в Общий Гербовник Всероссийской империи / Сост. гр. Александр Бобринский. СПб., 1890. Ч. 2. С. 571-572.

198* Материалы… Т. 4. С. 733.

199* Там же. Т. 2. Прил. С. 13.

200* Там же. С. 94, 105.

201* Там же. Т. 4. С. 21.

202* Там же. Т. 4. Прил. 1. С. 1.

203* ЦГАДА. Ф. 291. On. 1. Ч. 4. Д. 16013, 16132.

204* Материалы… Т. 4. Прил. 1. С. 1-2.

205* Там же. С. 1.

206* Исаев Г. С. Указ. соч. С. 153-154, 157.

207* ЦГАДА. Ф. 277. Оп. 16. Д. 4. Л. 12об-13.

208* ЦГИА СССР. Ф. 16. On. 1. Д. 10. Л. 298об.

209* ЦГАДА. Ф. 277. Оп. 2. Д. 318. Л. 6 об.

210* ЦГИА СССР. Ф. 16. On. 1. Д. 1. Л. 4, 7 об.

211* ЦГАДА. Ф. 277. Оп. 2. Д. 316. Л. 1-4, 7-7об., 9-9 об.

212* ЦГИА СССР. Ф. 16. On. 1. Д. 10. Л. 299.

213* ЦГАДА. Ф. 277. Оп. 16. Д. 4. Л. 14 об.

214* Там же. Оп. 2. Д. 318. Л. 13, 15.

215* ЦГИА СССР. Ф. 17. On. 1. Д. 44. Л. 80.

216* ЦГИА г. Москвы. Ф. 397. On. 1. Д. 162. Л. 2.

217* Материалы… Т. 5. С. 9; Т. 6. С. 5.

218* ЦГИА СССР. Ф. 17. On. 1. Д. 44. Л. 78.

219* ГЛМ. Ф. Н. П. Чулкова. Папка 11. Тетрадь № 9. С. 50.

220* Материалы… Т. 3. С. 58.

221* Там же. Т. 4. С. 95.

222* Там же. С. 382.

223* Там же. Т. 7. С. 173; Павленко Н. И. История металлургии в России XVIII века: Заводы и заводовладельцы. М., 1962. С. 513.

224* Рындзюнский П. Г. Городовое гражданство дореформенной России. М., 1958. С. 61-62.

225* Материалы… Т. 5. С. 38.

226* Там же. С. 326.

227* Там же. С. 282-283.

228* Там же. Т. 6. С. 81.

229* Там же. Т. 5. С. 362.

230* Там же. Т. 6. С. 117.

231* Там же. Т. 7. С. 131.

232* Там же. Т. 5. С. 283.

233* Там же. Т. 6. С. 81.

234* Там же. С. 5.

235* Там же. Т. 7. С. 4.

236* Там же. Т. 6. С. 5.

237* Там же. Т. 7. С. 4.

238* ЦГИА СССР. Ф. 18. Оп. 2. Д. 83– 84.

Глава пятая Купеческий род: генеалогическая продолжительность и факторы устойчивости

В генеалогическом исследовании одним из самых существенных и привлекательных является вопрос о характере стабильности рода. Он далеко не однозначен. Продолжительность рода определяется как физиологическими, так и, главным образом, социальными причинами. В феодальном обществе такой причиной являлась сама сословная принадлежность. Родовой устойчивостью отмечены правящие династии. Древностью своих родов кичились представители дворянства. И это было проявлением не просто пустого тщеславия, но и жестко регламентированного положения человека в обществе, т. е. тех благ и привилегий, которыми отличало государство представителей господствующих сословий. Главной причиной, стабилизировавшей фамильную преемственность представителей высших феодальных сословий, было наследственное владение земельными пожалованиями и крепостными крестьянами. Напротив, генеалогические традиции низших сословий – крестьян, рабочих, купцов – представляются гораздо более скромными и хрупкими. И дело здесь не только в отсталости, неразвитости, безграмотности этих слоев населения и, как следствие, отсутствии материалов личного происхождения, т. е. главных генеалогических источников, но и в самом их социально-экономическом положении.

Генеалогия низших сословий изучена еще очень слабо. Можно сказать, что изучение ее только начинается. Тем не менее сделанное в этой области обнадеживает в том смысле, что, по крайней мере, отдельные группы крестьян, рабочих, купцов нельзя рассматривать как абсолютно не имеющие «роду и племени». В них сохранялась определенная генеалогическая преемственность, и изучение ее конкретных форм и взаимозависимостей может иметь существенный резонанс с точки зрения конкретного значения понятий «род» и «семья» как социальных ячеек общества.

В этой связи заманчивым представляется ответить на ряд вопросов о характере купеческих родов – их продолжительности, устойчивости, условиях функционирования. Здесь предпринята попытка рассмотреть их на конкретном примере высшей группы московского купечества конца XVIII в.– 1-й гильдии и именитых граждан, включающей чуть более полутораста фамилий.

Следует отметить, что состав 1-й гильдии (как, впрочем, и всего гильдейского купечества) с момента ее образования в 1721 г. претерпел на всем протяжении XVIII в. кардинальные изменения как в количественном, так и в качественном отношении. На протяжении более полувека вплоть до городских реформ последней четверти XVIII в. он был чрезвычайно рыхлым и подвижным. С введением в 1775 г. однопроцентного подушного сбора состав 1-й гильдии стабилизировался до конца века в пределах 110 фамилий, сократившись по сравнению с первоначальным количеством более чем в четыре раза. Внутри еще происходили некоторые изменения. Часть фамилий вливалась в 1-ю гильдию и также быстро выбывала из нее. Этим объясняется несколько больший по количеству состав исследуемых родов. Но основной костяк до начала XIX в. оставался неизменным, что дает основание характеризовать эту часть как восходящую линию в развитии московского купечества XVIII в., оформленную и в правовом отношении городскими реформами.

Из 153 фамилий, проходивших в последней четверти XVIII в. по 1-й гильдии и именитому гражданству, значительную, почти пятую часть (28 фамилий) составляли выходцы из «природных московских тяглецов», как они были записаны еще в 1-ю ревизию 1725 г. К их числу можно смело причислить 15 фамилий выходцев из разночинцев, записавшихся в московское купечество до 1-й ревизии. Таким образом, вместе эта группа наиболее «родовитых» купеческих фамилий представляет более четверти наличного состава московской 1-й гильдии конца XVIII в.

Вслед за ними по старшинству происхождения идет группа из 22 фамилий, вступивших в московское купечество в период между 1-й (1725 г.) и 2-й (1747 г.) ревизиями. 9, из них были выходцами из иногороднего купечества, 8 – из крестьян и 5 – из разночинцев.

Большая половина 1-й гильдии (88 фамилий) прибыла в московское купечество уже во второй половине XVIII в., в основном в 60-80-е, частично в 90-е годы, причем из числа наиболее поздних много выходцев из крестьян и иногородцев, ставших впоследствии, уже в XIX в., крупными фабрикантами, такие, например, как Грачевы и Чориковы. Среди указанных 88 фамилий превалировали выходцы из иногороднего купечества (51), далее шли крестьяне (21) и разночинцы (16).

Уже этот беглый статистический расклад с очевидностью показывает, что, несмотря на наличие довольно многочисленной прослойки московских первогильдейцев конца XVIII в., ведших свое происхождение к 10-20-м годам и даже к самому началу XVIII в., подавляющее большинство из них не могло похвастаться древностью своих родов. Конечно, нельзя не учитывать то обстоятельство, что значительное количество первогильдейцев было выходцами из иногороднего купечества и, следовательно, имело прямую социально-генеалогическую преемственность. Однако нужно заметить, во-первых, что большинство из них по прибытии в Москву записывалось не сразу в 1-ю, а вначале во 2-ю и чаще в 3-ю гильдии, что делает трудным предположение о возможности их сколько-нибудь значительного купеческого происхождения на местах. А во-вторых, решающим с точки зрения оценки продолжительности и стабильности купеческого рода показателем является не факт записи в 1-ю гильдию одноразовым объявлением необходимой суммы капитала, а устойчивость нахождения на данной социальной ступени на протяжении какого-то времени, измеряемого генеалогическим понятием поколения. Внешним, или, точнее, формальным, проявлением этого явления безусловно являются судьбы наследников или потомков. Забегая вперед, прежде чем изложить конкретные материалы, характеризующие продолжительность и устойчивость первогильдейских купеческих родов Москвы конца XVIII в., и одновременно чтобы завершить общий статистический обзор их подвижности, рассмотрим количественные показатели по судьбам первогильдейских фамилий в XIX в.

Из 153 фамилий в XIX в., по крайней мере в первое десятилетие века, сохранили свой первогильдейский статус 23 их потомка, причем двое числились среди потомственных почетных граждан и в середине века, а в одной фамилии часть наследников проходила по 2-й гильдии.

16 первогильдейцев пробились в высшее сословие, получив дворянское звание, а отпрыск Лихониных, возведенных в дворянство, стал мещанином. Сюда же, вероятно, следует добавить еще пять купеческих фамилий, отпрыски которых вышли в военную службу, получив офицерские чины, а с ними и дворянское достоинство.

Остальные около 100 фамилий, т. е. подавляющее большинство, отмечены в начале XIX в. фактом неуклонного скатывания вниз по сословной лестнице во 2-3-ю гильдии и главным образом в мещане (около 40 фамилий). Причем границы между положением отдельных родов во 2-3-й гильдиях и мещанами чрезвычайно размыты. Представители одних и тех же фамилий могли одновременно числиться и там и там, но превалировали тенденции скольжения к мещанскому сословию, особенно среди третьегильдейских купцов, и довольно малочисленной группы представителей 2-й гильдии к 3-й.

Кроме того, в 10 случаях отмечается физическое пресечение купеческих родов, не щадившее ни крепких в экономическом отношении (например, фамилия крупнейшего московского суконного фабриканта В. Суровщикова), ни более слабых (таких, правда, большинство).

Пятеро в начале XIX в. выбыли из московского купечества, а судьбы еще двух фамилий неизвестны, что, вероятнее всего, следует связывать с их угасанием.

Некоторый предварительный общий вывод из всего сказанного довольно однозначен. Большинство московских первогильдейцев конца XVIII в. не отличалось ни древностью, ни знатностью своего купеческого происхождения, ни сколько-нибудь значительными судьбами, а само их пребывание наверху купеческой иерархии было весьма временным, если не сказать кратковременным, что не свидетельствовало о какой-либо продолжительности и устойчивости этих фамилий.

Попытаемся взглянуть на это явление с его внутренней, структурной стороны.

Продолжительность рода в генеалогии естественно подсчитывать в поколениях. Но при этом для нашего исследования нужно сделать несколько оговорок. Мы восстанавливаем генеалогию первогильдейских родов, отталкиваясь от их наличного состава, зафиксированного материалами 4-й и 5-й ревизий (80– 90-е годы XVIII в.), реконструируя генетические связи по восходящей и нисходящей линиям, насколько позволяют аналогичные источники раннего и позднего происхождения. При этом установление первых (начальных) и последних (конечных) поколений возможно лишь в той мере, какую предоставляют переписные книги и ревизские сказки, да и то лишь применительно к сравнительно небольшой группе «природных московских тяглецов». Для большинства же «прибылых» московских первогильдейцев из крестьян, иногородних купцов и мещан задача выявления их «предпоколений» нереальна из-за недостаточности источников и чрезвычайной сложности их поисков. Но поскольку все они в этом отношении находятся в равном положении относительно друг друга, вполне допустимо считать первую фиксацию предков рассматриваемых первогильдейцев в качестве московских купцов и первым их поколением. Что касается судеб, то главная трудность кроется в достаточно широком временном диапазоне последующего функционирования изучаемых родов. Многие, как было показано выше, продолжали еще на протяжении 2-3-х поколений «тлеть» в качестве представителей низших сословных групп (2-3-я гильдия и мещане). В этом случае главным нам представлялся вопрос о длительности их функционирования именно на первогильдейском уровне, а потому и переход их в низшие разряды можно рассматривать как конечное поколение, если только за этим не следовало новое возвышение.

Подсчет с такими оговорками раскрывает следующую картину продолжительности изучаемых купеческих родов:

43 фамилии функционировали на протяжении всего одного поколения, т. е. за счет личной инициативы вновь прибывших в московское купечество, и сразу же хирели после их смерти;

56 фамилий функционировали на протяжении двух поколений, т. е. наследники вновь записавшихся в московское купечество были уже на грани несостоятельности;

46 фамилий действовали в течение трех поколений, 6 – четырех, и только в двух случаях деятельность растянулась на 5 поколений 1*

[Закрыть].

Цифры эти со всей очевидностью демонстрируют общую генеалогическую краткость и неустойчивость купеческих родов.

Вероятно, следует предположить, что причиной этого явления были скорее всего социально-экономические условия, в которых развивались купеческие роды, а не их физиологическая неспособность к самопроизводству, потенциал которого, если судить по внушительному количественному составу купеческих семей (семья из 4-6 человек, не считая родителей, обычное явление), был достаточно высок 2*

[Закрыть].

Подтверждением этому могут служить данные о характере продвижения представителей отдельных родов по купеческой иерархической лестнице, и прежде всего длительность пребывания на первогильдейском уровне. Правда, сведения об этом несколько условны, так как между ревизиями, фиксировавшими социальное положение купцов, лежат значительные временные промежутки, относительно которых нет известий, к какой гильдии те или иные купцы принадлежали. Мы не можем поэтому с абсолютной точностью установить, на протяжении скольких лет представители купеческих фамилий состояли в той или иной гильдии. Тем не менее если нам известно, что, например, выходцы из тульских купцов Ваныкины, прибывшие в Москву в 1788 г., по 5-й ревизии 1795 г. числились купцами 3-й гильдии, в 1801 и 1811 гг.– купцами 1-й гильдии, а в 1815 г.– снова 3-й, то можно сказать, что их положение как первогильдейцев было прочным не меньше 10 и не больше 18 лет, если предположить, что первый раз капитал по 1-й гильдии они могли объявить в 1796 г. и последний – в 1814 г. Последнее допущение на самом деле весьма вольно. Сохранившиеся за конец 80-х и 90-е годы капитальные книги, ежегодно фиксировавшие объявленные суммы капиталов по гильдиям, т. е. социальный статус купцов, свидетельствуют, что расхождения с данными ревизских сказок ограничены двумя-тремя годами 3*

[Закрыть], и, следовательно, срок пребывания тех же Ваныкиных в 1-й гильдии в 10 с небольшим лет можно считать наиболее вероятным.

Несколько сложнее обстоит дело с установлением этого срока у фамилий, представители которых то взлетали наверх, то опускались, то поднимались вновь. К примеру, выходцы из калужских купцов Булатниковы, прибывшие в Москву в 1763 г., в 1766 г. «положены» по 1-й гильдии, в 1782 г. они проходят по 2-й, в 1795 г.– снова по 1-й, а в 1806 г.– выходят в мещане. Полагая срок пребывания в 1-й гильдии относительно твердо обозначенных двух годов, в которых это зафиксировано (1766 и 1795 гг.), по 2-3 года, можно считать, что суммарное пребывание купцов этой фамилии в 1-й гильдии составит чуть больше пяти лет 4*

[Закрыть].

Данные о длительности пребывания на высшей купеческой ступеньке весьма разноречивы, но в основном распадаются на две тенденции. Почти половина изучаемых фамилий (72) держались на первогильдейском уровне в течение примерно пяти лет, из них большая половина – менее трех лет. Это в основном те, кто и в генеалогическом плане представлял собой скорее не род, а семью в одно-два поколения. От 10 до 20 лет состояли в 1-й гильдии 33 фамилии, от 20 до 30 лет – 26 фамилии, по 30-50 лет – 34 фамилии. Т. е. менее половины купеческих родов пользовались первогильдейскими привилегиями в течение двух-трех, иногда четырех поколений, и вполне понятно, что это были роды, происходившие из «природных московских тяглецов» или из приписавшихся в Москву до середины XVIII в. Надо добавить, что это были роды, наиболее могущественные в экономическом отношении. К ним относятся прежде всего именитые граждане (см. четвертую главу) и крупнейшие промышленные фамилии первогильдейцев, такие, как Баташевы, Журавлевы, Девятовы, Докучаевы, Емельяновы, Забелины, Лукутины, Ситниковы и др. (см. третью главу).

Наблюдения над структурой развития купеческих родов показывают, таким образом, ограниченную по сравнению, скажем, с дворянствбм генеалогическую преемственность, выражавшуюся как в небольшом количестве прямых генетических связей по поколениям, так и в достаточно слабой устойчивости их социального статуса. Но среди всего корпуса изучаемых купеческих фамилий, как мы видели, выделяется определенная группа, отличавшаяся известной продолжительностью и стабильностью, обусловленными социально-экономическими факторами.