355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Александр Быченин » Егерь. Дилогия (СИ) » Текст книги (страница 14)
Егерь. Дилогия (СИ)
  • Текст добавлен: 5 октября 2016, 23:05

Текст книги "Егерь. Дилогия (СИ)"


Автор книги: Александр Быченин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 48 страниц) [доступный отрывок для чтения: 18 страниц]

– Да фиг его знает! – ответил я на молчаливый вопрос напарника. – Но наверняка что‑то серьезное, раз на всю базу ревун включили. Бежим, короче.

Питомец пристально уставился мне в глаза и вопросительно муркнул.


– Нет, Галю ждать не будем. Пойдем в расположение Охотников. Биолухи и без нас проживут.

Бегом пересекли жилой блок, ввалились в кабину лифта, и я склонился над панелью маршрутизатора. Однако ввести точку назначения не успел – заверещал инфор.

– Да, товарищ майор?

Голографическая голова дернула усом, скосила глаз куда‑то вниз.


– Ага, Петрович с тобой, – удовлетворенно произнес Исаев. – Можете пока не торопиться, ситуация под контролем. Общий сбор через десять минут в расположении. Как понял?

– Вас понял, – подтвердил я. – А что случилось‑то?

– Там все и объясню, некогда каждому повторять! – Майор отключился.

– Ну вот, Петрович, опять непонятное началось.

– Стррранно‑о‑о‑е‑э‑э‑у‑у‑у! – согласился напарник.

Я успел нахлобучить шлем с активированным коннектором, что существенно облегчило общение. Впрочем, это не столько вопрос удобства, сколько требование боевого устава Егерей.

В несколько касаний задав на сенсорной панели маршрут, я оперся на стенку капсулы и запустил тестовый прогон софта – данным предписанием должностной инструкции пренебрегать себе дороже. Проверка успешно завершилась аккурат в тот момент, когда кабина лифта достигла конечной точки маршрута. Мы с напарником выбрались из тесной коробки и оказались посреди суетливой толчеи – все куда‑то бежали безо всякой видимой цели. Но это только на первый взгляд. Если присмотреться, то можно увидеть, что Охотники перемещаются тесными кучками по отделениям, поодаль суетятся прапорщики из роты матобеспечения, руководящие переброской боекомплекта, снуют с озабоченным видом офицеры. При этом никто никому не мешает, все работают четко и слаженно. Полюбовавшись несколько секунд отлаженным процессом под названием «занятие позиции поднятым по тревоге батальоном», мы с Петровичем вклинились в поток и благополучно добрались до кабинета Исаева. Постучать в дверь я не успел – она гостеприимно распахнулась прямо передо мной. Улыбающийся во весь рот Коля Иванов молча пожал мне руку и жестом пригласил войти.

Исаев махнул рукой, едва я попытался доложить о прибытии, и ткнул пальцем в ближайший стул. Я намек понял и устроился на свободном месте, с облегчением сорвав с головы шлем. Петрович оккупировал мои колени и навострил уши. Я же окинул взглядом помещение. Все были в сборе. Видимо, серьезная буча случилась, если майор собрал ротных и всех троих Егерей. Однако по заспанным лицам присутствующих, не отмеченным печатями озабоченности, становилось понятно, что не все так плохо, как кажется.

– Так, теперь все в сборе! – поднялся со своего места Исаев. – Товарищи офицеры! Четверть часа назад произошло очередное чепэ – нападение неопознанных форм жизни на четвертый и пятый сектора.

По кабинету прошелестела волна взволнованного шепота: каждый из присутствующих посчитал своим долгом в той или иной форме выразить отношение к происшествию. В большинстве своем оно сводилось к глухому «мля».

– Ситуация под контролем! – повысил голос майор. – Нападение успешно отбито штатными средствами периметра. Автоматические системы сработали своевременно, тварей засекли еще на подходе. Были и летающие, и наземные. Даже что‑то пыталось из‑под земли лезть. Бегуны, похожие на кошколаков, застряли в «Заборе», а вот летучие и подземные прорвались в «сектор‑четыре». По счастливой случайности на территории было всего трое сотрудников, они успели забаррикадироваться в малом исследовательском боксе. Нападение длилось не больше пяти минут. В течение этого времени было поражено сто процентов целей. Они элементарно кончились, и атака захлебнулась. На данный момент в радиусе трех километров от базы значительной концентрации местных живых организмов не наблюдается, фон стандартный. Тем не менее батальон переводится в режим «готовность один». Усиливаются посты, в каждом секторе дежурит группа быстрого реагирования.

– Товарищ майор, разрешите вопрос? – не выдержал Иванов. Дождавшись кивка Исаева, продолжил: – А с какой целью всю базу взбаламутили? Сирену, наверное, на орбите было слышно.

– Да от страха оператор в наблюдательном центре чуть не обделался и с перепугу врубил общую тревогу, – поморщился от досады майор. – Ему уже пистон вставили, да толку‑то… Теперь людей успокаивать до утра будем. Впрочем, нет худа без добра – боеготовность проверили. Считайте это внеплановыми учениями. И раз уж все здесь, займемся изучением видеоматериалов.

Присутствующие офицеры тут же начали вполголоса делиться впечатлениями от подобной перспективы, но Исаев решительно пресек ропот:

– Это приказ, господа военные. К тому же это не займет много времени. Компьютерщики уже обработали видеофайлы и скомпоновали материал в два десятиминутных ролика. Сейчас смотрим и делимся соображениями. Боюсь, днем у нас на это может банально не хватить времени. Седалищем чувствую, светят нам нешуточные неприятности.

– Образцы взяли? – поинтересовался я. – Ознакомиться с результатами анализа можно будет?

– Вряд ли, – отозвался майор. – Ни одного образца взять не удалось. ГБР note 2с приданными биологами ни одной тушки на территории не обнаружила. За пределами периметра, что характерно, тоже ничего не нашли. О нападении напоминают только рытвины и довольно широкие туннели типа кротовых. Их уже обследовали, но никаких следов прокопавших их существ нет. Просто ходы под «Забором». Часть уже обвалилась, чуть одного Охотника не завалило внутри.

Н‑да. Не могу сказать, что Исаев меня удивил. Нечто подобное я и предполагал. И как раз это мне не нравилось больше всего.

– Удалось заснять процесс разложения останков?

– И что ты, Денисов, вечно поперед батьки в пекло лезешь! – попенял майор. – Сейчас файлы просмотрим, там все прекрасно видно. И если ты намекаешь, что нынешнее нападение – логическое продолжение происшествия с поисковой группой, то тут ты однозначно прав.

Плевать на секретность, безопасность базы и персонала важнее. В этом я с начальником был полностью солидарен. Исаев, перехватив заинтересованные взгляды ротных, коротко ввел их в курс дела, не вдаваясь особо в подробности. Судя по вытянувшимся лицам офицеров, новость оказалась неприятной. Хоть переход на протокол 3Б и намекал на грядущие проблемы, все же перспектива противостояния с загадочными местными феноменами никого не прельщала. Коллеги Иванов с Петровым, в отличие от офицеров‑Охотников, известие восприняли спокойно – на них запрет на доступ к служебной информации не распространялся, и они уже были в курсе. Николай лишь покосился на меня и неодобрительно покачал головой: мол, во что ты нас втянул? Я пожал плечами – от меня в данной ситуации мало что зависело. Любой из них мог оказаться на моем месте.

Наконец добрались до видеофайлов. Исаев лично вывел изображение на обзорный экран, занимавший одну из стен кабинета. Камеры наблюдения работали в ночном режиме, поэтому качество картинки оставляло желать лучшего, хотя детали вполне можно было разглядеть.

Сначала нам продемонстрировали запись с регистратора одного из техников, работавших в «секторе‑4». Оставшийся неизвестным парень занимался своими делами, перебрасываясь фразами, перенасыщенными специальными терминами, с напарниками, потом вдруг на грани слышимости раздался странный шуршащий звук, сопровождавшийся удивленным «а это что за хрень?» и сдавленным ойканьем. Объектив камеры рывком переместился вправо, захватив большой кусок внутреннего «дворика» и тускло мерцающего поля «Забора». Несколько секунд ничего разглядеть не удавалось, потом прямо перед человеком земля взгорбилась, по потревоженному дерну пробежалась волна, как будто под поверхностью кто‑то перемещался с приличной скоростью. Техник матюгнулся и попятился от странного явления. Почва разверзлась, в воздухе повисла взвесь из мелких частичек, клочья дерна разлетелись в разные стороны, и из недр планеты показалось странного вида щупальце. Оно на глазах вытягивалось, хлеща заостренным концом, и чуть не сшибло тормозного свидетеля с ног. Только тут до парня дошло, что нужно валить, и он бросился прочь. Запись обрывалась, когда техник врывался в исследовательский бокс. К этому моменту его товарищи уже были в помещении.

Второй файл состоял из нарезки весьма любопытных кадров. Казалось, компьютерщики специально оставили самые впечатляющие эпизоды. Набегающие из тьмы быстроногие существа, действительно весьма напоминавшие кошколаков, бросались на силовое поле «Забора», чтобы тут же свалиться на землю опаленными тушами – пробить преграду не удалось ни одной особи. К тому же их еще на подходе не слабо проредили «гатлинги» оборонительной системы. Откуда‑то из‑под небосвода падали разнокалиберные «летуны» – с размахом крыльев от десятков сантиметров до пары метров. Этих долбили в воздухе, унитары вырывали из крыльев большие клочья плоти, разносили легкие тела на куски, так что казалось, над «сектором‑4» идет жуткий дождь из кровавых лохмотьев. Часть стаи все же прорвала оборону, удачно избежав попаданий из автоматических трехстволок, и спикировала на «дворик». Здесь летающие твари пришли в замешательство, не обнаружив ни одной доступной цели. Металл и композиты обшивки исследовательских комплексов оказались им не по зубам, зато самих нападающих безжалостно выкашивали струи напалма, вырывавшиеся из встроенных в стены огнеметов. По вполне понятной причине палить из скорострельных гауссовок внутри периметра себе дороже – те несколько выстрелов, что они успели сделать, закончились весьма неприятными рикошетами, так что центральный вычислитель поспешил внести коррективы в программы баллистических компов. Атака захлебнулась за считаные минуты. А потом началось самое интересное – завалы изорванной плоти вдруг стали буквально на глазах таять, как та непонятная зверюга на острове, которую Петрович порвал. На видео это не выглядело столь впечатляюще, как в реале, но бесследное исчезновение без малого нескольких центнеров останков даже самых дубовых не оставило равнодушными. «Ох и ни хрена ж себе!» командира второй роты практически потерялось на фоне не менее крепких выражений остальных участников процесса. Исаев даже грохнул по столу кулаком, призывая народ к порядку.

– Все рассмотрели? – поинтересовался он, дождавшись тишины. – Сами видите, это не сон и не глюки наблюдателей. Более того, не найдено не то что останков, а даже следов разложения органики. Все тушки исчезли бесследно. С таким мы, вернее, лейтенант Денисов уже сталкивался. Сейчас поделится опытом. Потом у каждого будет возможность высказать соображения. Поехали.

Еще около часа мы смаковали подробности увиденного, обсуждали и так и этак, обменивались впечатлениями, выдвигали предположения и выносили предложения по организации обороны от подобной напасти. Ничего конкретного придумать не смогли, сошлись лишь на необходимости утроить внимание и усилить бдительность. Также единогласно поддержали идею эвакуации персонала на орбиту. Исаев в ответ лишь прищурился нехорошо. И только я понял, что означает выражение его лица. Мы тут могли глотки рвать хоть до утра, но ближайшие две недели никакой эвакуации – безопасники не дадут. Однако майор не стал разочаровывать офицеров, я соответственно тоже промолчал. Закончился импровизированный военный совет в четыре утра, когда утомленный Исаев разогнал всех по каютам. Понятное дело, дежурной смены это не касалось, да и не было никого из них в кабинете, все делом занимались. Меня он попросил задержаться. Я пожал плечами в ответ на недоуменные взгляды коллег, и им пришлось убраться несолоно хлебавши.

– Ну, Олег, что по этому поводу думаешь? – поинтересовался начальник, когда дверь за Егерями закрылась. – Твой прогноз?

– Есть еще что‑то, что мне необходимо знать? – задал я встречный вопрос.

– Вообще‑то есть, – замялся Исаев. – Не стал ребят пугать. Техники доложили, что во время нападения напряженность защитного поля упала на пять процентов. Не по всему периметру, конечно, только в четвертом и пятом секторах. И не на все время – падение мощности фиксировали в течение тридцати секунд. Потом все пришло в норму. Плюс та же картина на «гатлингах»: подаваемая на привод мощность просела на полминуты в пределах нескольких процентов. Что скажешь?

– Занятно. – Я уселся в кресло, задумчиво побарабанил пальцами по столешнице. – Думаю, это была разведка боем. Проверили нашу обороноспособность, попробовали на зуб систему энергоснабжения. Отработали способы преодоления защитных сооружений. Сейчас на некоторое время затихнут, потом соберутся с силами и устроят нам кузькину мать. Но мы отобьемся, без вопросов.

– Обоснуй.

– Легко. Летающие и бегающие твари по большому счету нам неопасны. Максимум, чего они могут добиться, – запрут нас внутри базы. Ну не сможем во «дворики» нос показать. Через внешнюю обшивку корпусов они при всем желании не пробьются. Опасными могут быть лишь корни. Кстати, вы заметили, что это был именно корень? Не щупальце, а растение. Малогибкий, но крепкий. Огня боится, а это плюс нам. База слишком большая для них. Чтобы ее опрокинуть, нужен просто исполинский корень. Мы заметим концентрацию такого количества биомассы. Я не знаю как, но наш противник может создавать все эти штуковины. Но не из воздуха. Нужно сырье органического происхождения. Его можно взять из окружающей среды или перебросить откуда‑то. В любом случае мы это заметим.

– Допустим, – хмыкнул майор. – Что дальше?

– Дальше два варианта. Первый, он же наиболее вероятный и банальный: нас запирают внутри периметра. Зачем – это уже другой вопрос. Результат один – мы вынуждены будем эвакуироваться, потому как работать спокойно нам не дадут. Вариант второй, гипотетический: враг нас блокирует и ведет войну на уничтожение. Для этого ему придется или что‑то придумать, или собрать всю биомассу на материке, создать гигантские корни и ими разрушить базу. Лично я в это не верю. К тому же в крайнем случае мы можем применить мощное оружие, вплоть до ядерных бомб. Просто уничтожим все живое на этом участке суши. Плохо то, что базу перенести на другое место не получится. В любом случае персонал спасем, если глупить не будем.

– Думаешь, без эвакуации не обойтись?

– Я бы уже сейчас народ на орбиту перевел. Здесь бы пусть дежурные смены сидели, и все. Пару сотен человек вывезти куда проще, чем полторы тысячи.

– Согласен. – Исаев страдальчески закатил глаза и откинулся на спинку кресла. – Это идеальный вариант. Но пока невозможный. Ты сам все слышал. Не будет катастрофических потерь, не будет и эвакуации. Так что работаем в прежнем режиме. Удваиваем бдительность, усиливаем оборону в рамках режима три‑бэ. На этом все, к сожалению. И чует мое сердце, что предстоят нам ба‑а‑альшие неприятности. Возможно, уже сегодня. Все, Олег, свободен!

Я молча вытянулся по стойке «смирно», козырнул и вышел из кабинета, кликнув Петровича. До каюты добрались без приключений, и я поспешил забраться в постель – еще хоть три часа покемарю. Если Исаев прав, завтра предстоит много работы. С этой мыслью я благополучно заснул.

Майор Исаев немного ошибся в своем прогнозе – неизвестный агрессор не беспокоил нас трое суток. Да и последовавшее происшествие в ожидаемое развитие событий не вписывалось: была потеряна связь с командой автономного исследовательского модуля, уже больше недели работавшего на материке в Северном полушарии.


Глава 6

Прямо пойдешь…

Система HD 44594, планета Находка,

9 сентября 2537 года

Как нетрудно догадаться, именно мне выпала сомнительная честь сопровождать отделение Охотников и четверку безопасников в очередной спасательной миссии. Радовало, что в партнеры мне достались старые и, самое главное, проверенные знакомые – Дима Калашник со своими ребятами. Видимо, Линдеманн вполне логично решил, что нечего расширять круг посвященных. Правда, мнением самих Охотников он поинтересоваться не удосужился, о чем с досадой сообщил мне при встрече лейтенант. Он пребывал не в самом лучшем настроении, был мрачен и немногословен, изъяснялся в основном междометиями и смачными матюгами. Подчиненные вели себя сдержаннее, но по напряженным лицам было понятно, что они тоже не горят желанием прикрывать шпионские игры безопасников, параллельно разруливая за них неприятности. Безопасники же числом четверо старались вести себя тише воды ниже травы – прекрасно понимали, что против десятка прекрасно тренированных ребят не выстоят и нескольких секунд. Возглавлял их плюгавый тип лет сорока на вид, с бегающим хитрым и одновременно стальным взглядом. Старший сотрудник СБ компании Феликс Ковальски – именно так, на англосаксонский манер, его нам представил Линдеманн – впечатление производил двойственное: вроде и габаритами не поражал, и пузо заметное над ремнем нависало, а все же никак не получалось воспринимать его как доброго дядюшку. Выражение глаз не позволяло. Не знаю почему, но мне вдруг пришло в голову, что вот такие типы идеально подходят на роль наемного убийцы или какого‑нибудь «улаживателя конфликтов». Пристрелит без вопросов и не моргнет. Опасный человек. Косвенно мою догадку подтверждал тот факт, что именно его Линдеманн отправил расследовать очередное ЧП. Значит, доверяет. Следовательно, нам по логике вещей доверять ему нельзя ни в коем случае. И спиной лучше не поворачиваться. Я процедуру знакомства вытерпел удачно, ничем не проявил неприязни, а вот Калашник не сдержался – они с Ковальски обменялись красноречивыми взглядами. Я заметил, как рука лейтенанта дернулась к кобуре, а безопасник поправил ремень «викинга». Однако вынужденные коллеги справились с порывом и даже одарили друг друга улыбками, если эти гримасы можно было так назвать.

Сопровождал Феликса еще один знакомец – долговязый техник Блажкович, тот самый, что с Линдеманном на первое ЧП летал. Он и в этот раз приволок целую кучу кофров, тащить которую помогали двое рядовых сотрудников, выступавших в роли охраны.

В катер загрузились без эксцессов, в десантном отсеке расселись неравномерными кучками: безопасники в своей тесной компании, мы с Калашником и Петровичем устроились поближе к люку шлюза, а в центре расположились Охотники во главе с сержантом Михой. Питомец попытался было залезть ко мне на колени, но я его решительно согнал: лететь долго, отсидит все, стервец этакий. Петрович уловил мою мысль, обиженно мяукнул и ушел к Михе. Тот вредничать не стал, и страдалец разлегся на его огроменной ляжке. Сержант вообще сложением больше походил на сказочного огра, чем на человека, и отличался чудовищной силой и малой чувствительностью к неудобствам.

Стартовали в штатном режиме, катер стремительно разогнался и лег на курс. Лететь предстояло около трех часов, заняться было решительно нечем, и мы с Димой коротали время за перемыванием косточек общих знакомых. Правда, осторожный лейтенант зашел издалека.


– Как думаешь, найдем кого? – поинтересовался он для начала.

– Вполне вероятно, – пожал я плечами. – Вопрос в другом: в каком они будут состоянии? Последний выход меня отучил делать оптимистические прогнозы.

– Думаешь, по прежнему сценарию события будут развиваться?

– Скажем так – не исключаю. Бритву Оккама никто не отменял. Не будем плодить сущности. Предположим, что сыграл тот же самый фактор. В этом случае нам же будет проще, какой‑никакой опыт есть уже.

Дима задумчиво кивнул, соглашаясь.


– Одно не пойму, – продолжил он беседу, – кто позволил этим яйцеголовым в такую даль забраться. Был же официальный приказ Яковлева – любая активность не далее ста километров от базы.

– Тут свои нюансы, – хмыкнул я. – Скажу тебе по секрету: приказ начальника экспедиции распространяется только на сотрудников, заключивших контракт с Флотом. Вот как мы с тобой, например. Но оказалось, что чуть ли не половина ученой братии еще и второй контракт подмахнула – напрямую с компанией «Внеземелье». Их Линдеманн отмазал. Хотя это с какой стороны посмотреть…

– Вот сука!

Ага, полностью согласен. Но уж если Яковлев ничего в этой ситуации поделать не смог, то с нас какой спрос? Зато теперь приходится чужое дерьмо разгребать. И ладно бы дали нормальную лопату, так нет, всучили смешной детский совочек, и мучайся. Нет бы людей эвакуировать на орбиту – одним шагом все проблемы бы решили, ибо лучший бой тот, которого удалось избежать. Применительно к нашей ситуации это означало: нет на планете народа, нет и неприятностей, в которые он мог бы влипнуть. А сейчас что? Реагируем по факту, то есть неприятность в любом случае имеет место быть, и, как показывает опыт, без летального исхода явно не обошлось. Сколько на объекте персонала? Десять человек? Теперь десять трупов. И дай бог, чтобы я крупно ошибся с прогнозом. Я первый за такое дело пузырь коньячины раздавлю, здоровья не пожалею.

– Картинка со спутника хоть есть? – К лейтенанту вернулась способность мыслить конструктивно.

– Это ты у пилота спроси. Исаев ничего конкретного не говорил. Видимо, в процессе.

Спутников на орбите целая группировка – два десятка, но этого явно недостаточно, чтобы организовать круглосуточное наблюдение за поверхностью планеты. Тем более обеспечить контроль одной конкретной точки. Ребята‑научники действительно забрались в дебри, в Северном полушарии вообще крупномасштабные работы не планировались, вот и подвесили над ним всего три сателлита. Периодически с них можно было получить картинку, и самая свежая демонстрировала совершенно целый купол исследовательского модуля, даже мерцание «Забора» можно было разобрать. Одна беда – спутник проходил над точкой пять часов назад, повторный проход ожидался еще через полтора. Беспилотник, конечно, отправили, но он доберется до места немногим раньше нас. Так что пилота можно не беспокоить. Если честно, я просто стрелки перевел, чтобы Дима меня не грузил лишний раз. Глядишь, до летуна докопается и, чем черт не шутит, выяснит что‑нибудь интересное. Лейтенант не разочаровал – загерметизировал шлем и связался с экипажем катера на закрытом канале. Я же откинулся на спинку кресла и принялся размышлять о непростых взаимоотношениях с некоей рыжей девицей.

За прошедшие три дня дело с мертвой точки сдвинуть не удалось. Галя подчеркнуто меня игнорировала, когда я навещал ее на рабочем месте, и поспешно убегала из кают‑компании, когда мы пересекались в жилом блоке. Про совместное посещение вечеринок речь не шла: с тех пор как Королев загремел в лазарет, девушка такие мероприятия стала избегать. К нам тоже никто из ученой братии не заглядывал – Галя коллег не приглашала, а я тем более. Викентий, правда, пытался напроситься в гости, памятуя о наличии бара с запасом пойла, но я это дело пресек. Жизнерадостный толстячок удовлетворился совместным распитием поллитры в лаборатории, плюс точно такую же поллитру он унес с собой. Честно говоря, выпить хотелось постоянно, сказывалось психологическое напряжение. Но не бухать же каждый день? И так с Исаевым набрались накануне. Впрочем, зарок я нарушил уже на следующий вечер: в гости без приглашения завалились коллеги Иванов с Петровым. Пришли, понятное дело, не с пустыми руками. Засиделись до глубокой ночи, обсуждая политику партии в лице Яковлева и Линдеманна. Парни имели доступ к кое‑какой информации, как я понял, с подачи Исаева, так что особо шифроваться не пришлось. Ни до чего конкретного не договорились, зато от души набрались, изрядно сократив запасы спиртного в мини‑баре. Коллеги даже ночевать у меня остались, не рискнули в таком виде до седьмой палубы добираться.

Утром, как назло, попались на глаза Галине, и та окатила нас волной презрения. К счастью, похмелье позволило отнестись к этому наплевательски и где‑то даже философски. Как сказал Коля Иванов, за удовольствие всегда приходится платить: за бухло – похмельем, за интим – борьбой с тараканами в женских головах. А если было много всего и сразу, то и цена растет в геометрической прогрессии. Тут я с ним не согласился: где мы и где интим! На что тот резонно возразил, мол, раз так смотрит, значит, есть за что. А я еще легко отделался, коллеги часть удара на себя приняли. И я должен им быть за это благодарен, а если конкретно, то неплохо было бы принять на грудь для поправки здоровья. У меня мелькнула было мысль поддаться на уговоры: последние события всех держали в напряжении, а самое лучшее лекарство что? Правильно, бухло и это самое. А лучше все сразу и много. А что за это бывает, смотри выше. Нет уж, хватит. Обвинив коллег в малодушии и алкоголизме, я добрался до аптечки и закинулся антипохмелином – второй раз в жизни. Первый был позавчера с Исаевым. Разом поскучневшие парни отобрали у меня таблетки, запили гадостные «колеса» водой из‑под крана и ушли, обругав напоследок жмотом и трезвенником‑язвенником. Я же наскоро умылся, постоял под холодными струями в душевой кабинке и отправился искать Петровича – питомец слинял еще вчера, схомячив пару упаковок кальмара.

Обнаружился он, как я и предполагал, в каюте у Гали. Я туда врываться, понятное дело, не стал, культурно постучал в дверь. Правда, дождался только ехидного «никого нет дома!» и не менее ехидного мява. Вздохнув тяжко, оделся и отправился на рабочее место, то есть в лабораторию. Петрович явился туда же в сопровождении Гали. Вернее, наоборот. Хотя с какой стороны смотреть – это она перед ним все двери открывала, а он вышагивал рядом, задрав распушенный хвост трубой. Мы с Викентием как раз трепались про женский пол, когда появилась эта парочка. Проводили их взглядом до самого Галиного кабинета, Викентий причмокнул восхищенно и принялся читать лекцию «Как помириться с девушкой за один день». Мне его разглагольствования быстро наскучили, и я спрятался в кабинете. Вскоре запустил Петровича – этот варвар не придумал ничего лучше, как скрестись в нее лапами. Хорошо я быстро среагировал, не успел насквозь проскрести – с его когтями это запросто. Но и за эти несколько секунд перед дверью выросла целая кучка пластиковой стружки. Петрович явился не просто так, а с докладом. Так что оставалось простить предателя.

В тот же день удалось реализовать задумку насчет букета, получив задание выходить «в поле». В лесочке, в нескольких километрах от базы, засекли стаю «кошколаков», а так как мы с напарником уже имели опыт общения с этими зверюгами, то биологи нас и запрягли. Стандартная рутина – добрались до места на кваде, подкрались к лежке и втихаря нацепили на несколько особей маячки. Плевое дело в принципе, особенно если знаешь, чего ожидать от клиента.

На обратном пути немного задержались и к шлюзу заявились с большой охапкой здешних псевдоцветов. Впрочем, мы уже неоднократно убедились, что к местным обитателям, равно как и к представителям растительного царства, использовать приставку «псевдо» вовсе не обязательно. После длительной дезинфекции, которой мы себя подвергли совершенно добровольно, охапка превратилась в довольно скромный букетик. С самыми пышными и яркими цветами пришлось расстаться – клятый комп обнаружил в них аллергены. Я возражать не стал, не дай бог, пыльца в систему вентиляции попадет, такая буча поднимется, что мама не горюй. Мне и оставшегося богатства хватило.

Просто завалиться в Галин кабинет и подарить букет я не решился, вместо этого мы с напарником разработали целую спецоперацию – он отвлекал девушку, а я тайком доставлял вазу с цветами. Сам, понятное дело, на глаза не попался, подослал питомца с нацепленным ППМ. Галина реакция обрадовала – она укоризненно покачала головой и зарылась лицом в букет. Через некоторое время отставила подарок в сторону, улыбнулась, подхватила Петровича и чмокнула его в холодный нос. Кота передернуло от возмущения – еще бы, он раньше таким изощренным издевательствам не подвергался, – однако вырваться не посмел. Галя же поймала взглядом объектив камеры и с усмешкой объявила:

– Хорошая попытка, Олежек! Но ты пока все еще на уровне «сволочь». До уровня «козел» не хватает пятидесяти очков экспы. Дерзай!

Я в ответ хмыкнул, хоть она этого и не могла видеть. До полного примирения еще очень далеко, после «козла» еще как минимум «дурак», – но сдвиг в лучшую сторону есть. Что не могло не радовать. А вчера она мне даже улыбнулась утром, но здороваться не стала. На сегодня у меня были грандиозные планы, но им не суждено сбыться – очередное ЧП, будь оно не ладно! Последняя мысль вернула меня с небес на землю, и я вновь осознал себя сидящим в десантном отсеке катера. Досадно, однако.

Дима Калашник как раз закончил препирательства с пилотом и от души ругнулся, вырубив передатчик. Буркнул на мой вопросительный взгляд что‑то вроде «глухо пока» и откинулся в кресле, явно не в настроении продолжать беседу. Буквально через несколько секунд он засопел, удивительно быстро провалившись в сон. Я подивился немного этой его способности, а потом и сам последовал его примеру – лететь еще долго, отчего бы не подремать?

Разбудил меня Миха. Вернее, будил он непосредственного начальника, то есть лейтенанта Калашника, но делал это столь экспрессивно и шумно, что я тоже вскочил. Даже озирался пару секунд испуганно. Рядом уже терся Петрович, а из динамиков доносился голос пилота:

– …ное время прибытия тридцать минут! Внимание, готовность по экипажу! Расчетное время прибытия тридцать минут! Внимание!..

– Тьфу, зараза! – плюнул я в сердцах. Мало мне Михиного баса, еще и летун издевается. – Дим, просыпайся.

– Уже, – буркнул тот и с кряхтеньем выбрался из кресла. – Пошли в рубку, с пилотами переговорим.

Катер отличался от того, на котором мы совершили первую высадку, причем не в лучшую сторону. В частности, в этой модели обзорный экран в десантном отсеке предусмотрен не был, так что вывести картинку на всеобщее обозрение не представлялось возможным. В лучшем случае, если трансляцию со спутника или беспилотника удалось организовать, можно будет синхронизировать баллистические компьютеры участников миссии и передать изображение на дисплеи шлемов. Собственно, на это Калашник и намекал, приглашая меня на беседу с летунами.

Рубка оказалась донельзя тесной, мы с коллегой едва уместились в узком пространстве за креслами пилотов. Командир экипажа, в настоящий момент контролировавший курс, отделался невнятным бормотанием, отослав ко второму пилоту. Тот обязанностями манкировать не стал и на прямой вопрос дал не менее прямой ответ:

– Есть картинка. Запускаем процедуру?

Калашник кивнул, пилот пробежался пальцами по виртуальной клавиатуре. Через несколько секунд процесс завершился, и на внутренней стороне моего забрала загорелась пиктограмма внешнего видеоканала. Я привычно активировал виртуальное рабочее пространство, в пару кликов развернул окошко. Изображение шло с беспилотника. Юркий летательный аппарат нарезал круги над исследовательским модулем, и мы смогли оценить вид с высоты птичьего полета. По сложившейся традиции исследовательский комплекс располагался посреди обширной поляны в сердце субтропического леса, неподалеку от вытянутого дугой озера. С первого взгляда становилось ясно, что на объекте явно не все в порядке. Во‑первых, «Забор» отключен. То есть совсем, даже намека на силовое поле нет. Во‑вторых, на куполе явно просматривались следы повреждений: крупные вмятины, сорванные и искореженные антенны, один лист обшивки вырван с корнем, на его месте зияла дыра, сквозь которую просматривались ажурные конструкции силового каркаса. Плюс ко всему трава вокруг модуля отсутствовала, а земля, казалось, перекопана оравой трудолюбивых кротов.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю