Текст книги "Егерь. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Александр Быченин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 48 страниц) [доступный отрывок для чтения: 18 страниц]

– Проверь магазин.

Пилот пожал плечами, но просьбу выполнил. Лицо его вытянулось, он задумчиво выщелкнул один унитар, чертыхнулся, когда тот укатился куда‑то под кресло.

– Ты знал, мужик?

– Ага.

– Это задница. Скафандр тоже без капли энергии. И что будем делать? Сидеть в катере? У тебя как с боезапасом?

– Три патрона. У тебя один, который в стволе, и еще один в Галином пистолете. Это все.

– Твою мать!

– Да ладно тебе, не кипишуйся раньше времени. – Я склонился над контейнером, нащупал замок. Так и есть, кодовый, с детектором отпечатков пальцев. – Давай‑ка открой.

Пилот глянул на меня недоуменно, потом до него дошло, и он взялся за дело. «Чемодан» сдался через считаные мгновения, открывшись с сочным щелчком. Изнутри он был выложен слоем какой‑то синтетической дряни, каковой призван был сберечь содержимое от ударов, а заодно еще и экранировал контейнер – в него был встроен «черный ящик», который таким образом защищали от воздействия электромагнитных и прочих полей. Если я все рассчитал правильно, нам должно повезти хоть в чем‑то. Одного взгляда на содержимое «чемодана» хватило, чтобы убедиться – так оно и есть. Хлама в контейнере было много, но я сразу же схватил два пластиковых цилиндра, габаритами весьма походивших на одноразовые гранатометы, небольшой, но довольно тяжелый параллелепипед и упакованный в прозрачную пленку плотно уложенный отрез матово‑черной ткани.

– Ну вот, а ты боялся! – продемонстрировал я находки пилоту. – Кажется, проблемы с оружием и энергией решены. По крайней мере, на какое‑то время хватит. Сейчас распределим это добро и будем определяться на местности. И вообще, у меня есть план.

– План – это хорошо! – одобрил летун. – А что это у тебя?

– Это пушки, – кивнул я на «гранатометы». Подхватил металлически отсвечивающий кирпич. – Это, насколько я могу судить, аварийный маяк. А это – солнечная батарея на тканевой основе. Штука маломощная, но зарядить хотя бы один скафандр сумеем. Часов за десять управимся, я думаю. А там и с базой можно будет связаться – для передатчика энергозапаса хватит.

Глава 7

Оставь надежду всяк сюда входящий…

Система HD 44594, планета Находка,

9 сентября 2537 года

Аварийный контейнер оказался под завязку набит отборным хламом. В этом мы убедились сразу же, как прочитали спецификацию, прилепленную по старинке к внутренней поверхности крышки. Скажите на милость, на фига нам леска с крючком или двухместная палатка? Вот мачете, не спорю, может пригодиться. В принципе все остальное тоже весьма полезные вещи, с одной оговоркой: если потерпевшие крушение смогли добраться до контейнера, то как минимум часть катера с десантным отсеком уцелела. И кто в здравом уме будет ночевать в палатке, если имеется прекрасное укрытие? Вообще, судя по перечню предметов первой необходимости, присутствующих в аварийном наборе, по логике его создателей пострадавшие должны незамедлительно обвешаться всеми этими прибамбасами и идти куда глаза глядят, лишь бы подальше от разбитого транспортного средства. Куда, зачем, с какой целью? У меня на эти вопросы ответа не было, кроме предположения о весьма изощренном способе суицида. Вот зачем нам, скажите, стационарный комплекс «Тын», уменьшенная версия «Ограды», если к нему нет батарей? К солнечной цеплять? А как же он ночью будет работать, когда он, собственно, и нужен больше всего? Я понимаю, что «аварийка» проверяется раз в пятилетку и никакая батарея не удержит заряд столько времени – останутся крохи, от которых даже фонарик не запитаешь, – но, может, сам принцип хранения этого запаса в корне неверен? Что мешает проверять заряд раз в год, скажем? Или проектировали все эти дела с поправкой на бестолковость пользователей? Впрочем, это я уже перегибаю палку. Вся «аварийка» – большая иллюзия, присутствующая в катере лишь как средство для успокоения экипажа, дескать, в случае чего не пропадем. Оно в принципе и верно. Если рассмотреть статистику крушений малых атмосферных судов, можно выявить одну простую закономерность: процентах в десяти случаев катер получает такие повреждения, что выживание экипажа исключается. Взорвался в воздухе, скажем. Во всех остальных ущерб не настолько велик, автоматически врубается маяк, и пострадавший летательный аппарат отыскивается максимум в течение нескольких часов. В таких условиях оптимальный алгоритм действий – тупо сидеть в катере и ждать помощи. Отсюда и разрыв в логической цепи: «аварийка» есть, но на самом деле она не нужна.

А вот мы реально попали, и практика сразу же показала, насколько бесполезен такой большой и красивый контейнер. Энергии нет и взять неоткуда. Определить координаты не можем, связаться со своими – тем более. Подать сигнал бедствия? Как, интересно? Костер развести и надеяться, что его со спутника заметят? Или выложить камнями надпись «Мы здесь»? Еще предложения будут? Вот и у меня нет. Форс‑мажор называется, никто такого даже предположить не мог. Добраться до своих пешком? Ага, «аварийка» пригодится. Есть, правда, маленькая трудность – мы понятия не имеем, в какой они стороне. Если бы работал хотя бы один баллистический комп, можно было бы определиться с местоположением. На этом, кстати, и строился мой план, про который я в разговоре с пилотом упомянул. Так что реально воспользуемся мы солнечной батареей, маяком и оружием. Даже запас еды в «аварийке» не предусмотрен, но это не от тупости создателей, а оттого, что в катере и так паек на три дня минимум возится. Так что со жратвой пока проблем не предвидится. Потом можно будет поохотиться или рыбу половить, но для этого у меня самого имеется все необходимое, причем в гораздо более компактном виде – нож выживания называется.

Я тяжело вздохнул, окинув взглядом разложенные у ног богатства, и переправил маяк пилоту. Тот посмотрел на меня недоуменно, так что пришлось пояснить:

– Активируй. Он на тебя настроен, инструкция снизу.

– Знать бы еще, где тут низ, мужик, – буркнул пилот, повертел «кирпич» в руках, но все же разобрался: – Ага, нашел. Сейчас, секунду…

Он нажал на сенсор в торце прибора, и одна из его граней просветлела, превратившись в дисплей. Ловкие пальцы профессионального пилота пробежались по иконкам, маяк мигнул красным, потом погас и наконец заморгал зеленым огоньком, сигнализируя о готовности.

– Есть, мужик! – Пилот с торжествующим видом подбросил прибор, поймал и пристроил на ближайшем кресле. – Пошел сигнал. Нас теперь найдут?

– Обязательно найдут, – кивнул я. – Но позже. У него радиус действия максимум километров пятьсот, если нас закинуло дальше, никто не услышит, пока мимо не полетит.

– А спутники? – не терял надежды мой собеседник. – Они же летают регулярно.

– Думаешь, этот диапазон отслеживают? – осадил я его. – Так что я бы особо не надеялся на этот «кирпич». Впрочем, пусть будет, хуже однозначно не станет.

– Знаешь, мужик, всегда есть гребаная надежда! Я лично предпочитаю быть оптимистом. Не так тяжело жить.

– Это радует, – хмыкнул я, подтягивая к себе один из «гранатометов».

На самом деле он оказался цилиндрическим контейнером с крышкой на торце. Вывинтив ее, я извлек из чрева хранилища очень странный предмет, при виде которого у пилота отвалилась челюсть.

– И что это за уродец? – поинтересовался он, присаживаясь рядом со мной на корточки.

– Тебе лучше знать, с твоего катера «аварийка», – упрекнул я его. Но смилостивился и пояснил: – Это называется универсальное ружье, модель первая, УР‑1, сокращенно «урод».

До пилота юмор дошел с трудом, пришлось повторить маркировку на интере и на русском, а также перевести термин «урод». Наконец он неуверенно хохотнул и переспросил:

– Ты уверен, что это ружье?

– Абсолютно. А что, непохоже?

– Да как‑то не очень, мужик!

Это точно, уродец тот еще. Я и сам бы в ступор впал при виде такого подарка, если бы не пришлось столкнуться раньше, на егерском полигоне. Мы тогда как раз проходили тему выживания экипажа после крушения на планете, а УР‑1 входит в стандартный набор атмосферной техники, произведенной на планетах Славянского Союза. У европейцев что‑то свое, не интересовался, у азиатов тоже. Своим, правда, его можно назвать с большой натяжкой – местный инструктор пояснил тогда любопытствующим, что компоновку этого чуда наши ленивые оружейники содрали с древнего американского ружья то ли марки «кел‑тек», то ли «вектор». Хотя вру, «вектор» вообще южноафриканский был. Правда, исходную модель порохового гладкоствольного оружия творчески пересмотрели. Схема булл‑пап, два трубчатых магазина под общим стволом двенадцатого калибра, перезарядка ручная, помповым способом. Пистолетная рукоятка управления огнем в середине, вместо приклада пластиковая нашлепка на ствольной коробке прямоугольного сечения. В одном магазине патроны с картечью, в другом – с дробью. Боеприпас 12/38, четырнадцать в магазине, итого двадцать восемь. Вот и весь боезапас – запасных патронов в наличии нет.

Магазины переключаются вручную, переводом специального флажка. Выстрелил, передернул цевье, опять выстрелил – и так, пока патроны не кончатся. Потом можно эту неуклюжую дубинку выбрасывать. Одно не отнять – очень компактная штука, несмотря на зверский калибр. «Викинг», что у безопасников в ходу, чуть‑чуть поменьше. Про «вихрь» молчу, равно как и про собственный длинноствольный «меркель». Хотя, честно признаться, поменял бы этого диковинного «уродца» на любой из них не задумываясь, даже на пистолет, снаряженный УОДами. Причина предельно проста – маломощный боеприпас. Дело в том, что охотничий патрон – именно патрон, а не унитар. УР‑1, как и все остальное наше оружие, работает на принципе Гаусса, то есть разгоняет метательный снаряд в электромагнитном поле. У патрона соответственно вместо порохового заряда небольшой конденсатор. Энергии в нем в несколько раз меньше, чем в пистолетном боеприпасе, соответственно картечь и разгоняется до гораздо меньших скоростей, что сказывается на ее убойной силе. В принципе если взять пороховой прототип и нынешнюю гауссовку, то они выступят примерно в одном классе – и по точности, и по дальности, и по убойности. Конденсатор образует донце пластиковой гильзы, в которую помещен заряд дроби или картечи, залитый гелем. При температуре ниже шестидесяти градусов Цельсия гель твердый, но при выстреле во время движения по стволу нагревается, переходит в жидкую фазу и потом испаряется. В результате на выходе получается дробовой сноп или картечная осыпь в зависимости от типа боеприпаса. Для ближнего боя против незащищенного противника очень эффективная штука, да и от зверья можно отбиться практически любого. А большего, по факту, и не нужно. Это достаточно распространенный охотничий патрон, доступный любому желающему. У меня у самого дома несколько ружей под него есть, и одноствольных, и двустволок – от деда достались, он коллекционировал. Любимая «вертикалка» до самой смерти у него над кроватью висела, а теперь у меня в комнате хранится как символ.

– Дрянь, конечно, но выбирать не приходится, – подвел я итог осмотру. – Держи, друг. Пользоваться просто: вот переключатель магазинов, вот спусковой крючок. Наводишь, жмешь, передергиваешь. Повторять до получения желаемого результата. Да, самое главное, вот это – предохранитель.

Пилот с некоторой опаской принял ружье, осмотрел со всех сторон, чуть ли не обнюхал, и довольно улыбнулся. Ага, сам то же чувствую. Хоть и уродец, но уверенность вселяет, как любое оружие.

Поднявшись на ноги, я нашел взглядом Галю. Та сидела в кресле второго пилота, о чем‑то глубоко задумавшись. Не ревет, и то хлеб. Истерика наше положение может только усугубить.

– Ты как, Галь?

В ответ она вздрогнула и махнула рукой – типа отстань. Ладно, не буду пока трогать, пусть в себя придет окончательно. Напрягу пилота.

– Так, друг, сейчас я выйду наружу, – принялся я ставить задачу, – а ты будешь меня прикрывать. Мало ли. Попробую хотя бы приблизительно определить, куда нас занесло. Если вокруг спокойно, растянем солнечную батарею. Вопросы есть? Вопросов нет.

Подхватив «урода» правой рукой за пистолетную рукоятку и уперев приклад в плечо, я левой решительно потянул створку люка. Тот, освобожденный от запоров, легко сместился в сторону, открыв доступ на свежий воздух. В десантный отсек ворвался порыв ветра, встрепенул какой‑то мусор, бросил мне в лицо пригоршню пыли. Чертыхнувшись, я захлопнул забрало и осторожно опустил ногу на землю. Выбрался, обвел стволом сектор прямо перед собой – вроде все спокойно. Ладно, нечего время зря терять, как говорится, спасение утопающих – дело рук самих утопающих…

Система HD 44594, планета Находка,

9 сентября 2537 года

Результаты осмотра местности были неутешительными. С одной стороны, нам повезло: катер рухнул почти на самом краю обширной поляны, метрах в тридцати от стены деревьев. Еще бы чуть‑чуть, и нам бы пришлось несладко: близлежащий лес состоял из настоящих растительных великанов, со стволами в два обхвата как минимум. Опушка осталась по правому борту, как раз со стороны люка десантного отделения. Слева до зарослей добрых двести метров, а за кормой поляна тянулась почти на километр. Этакий узкий прогал в лесном массиве, глухом и засоренном. А вообще, место здорово смахивало на взлетно‑посадочную полосу, правда предельно запущенную. Плюс ко всему даже ни малейшего намека на какие‑либо строения. Вот и гадай, откуда она тут взялась.

С другой стороны, как ни крути, вырисовывалась полная задница. Судя по всему, телепорт выбросил нас в верхние широты субтропиков Северного полушария. Самое главное и неопровержимое доказательство красовалось в небе – узкая серая полоска, градусов на двадцать отклоненная от нормали к горизонту, причем с запада на восток, а не наоборот, как в окрестностях базы. Северное полушарие, к гадалке не ходи. Гипотезу о субтропиках подтверждало состояние окружающей растительности: трава и листья на деревьях зеленые, сочные (здесь сейчас, по логике, самый конец зимы или даже начало весны, не успели высохнуть и побуреть – до засушливого сезона еще далеко). Температура комфортная – чуть больше двадцати по Цельсию, так что тепловой удар нам не грозит. Равно как и повышенная влажность – после памятного острова с «коматозниками» здесь прямо рай. Можно безо всякой защиты обходиться, если приспичит. Одно плохо – от родной базы нас отделяет никак не меньше пяти тысяч километров. Это если нам повезло и мы находимся в Западном полушарии. Если выкинуло в Восточном, можно смело умножать эту цифру на десять. В любом случае маяк коллеги не услышат. И искать нас здесь не догадаются – свидетелей нашего безумного поступка не было. Чертов телепорт!

Кстати о птичках. Я еще раз обшарил взглядом окрестности и наконец обнаружил искомое – в дальнем конце поляны торчали до боли знакомые пирамиды. Оптика вырубилась вместе с остальным оборудованием, так что подробностей рассмотреть не удалось, но мне показалось, что они мертвые. Я собирался уже было плюнуть на все и забраться обратно в катер, как странное болезненное любопытство заставило меня вновь уставиться на пирамиды. Чем больше я смотрел, тем четче и резче вырисовывались далекие контуры, затем мне показалось, что грани знакомо отблескивают металлом. В висках закололо, затылок налился тяжестью, но я не обратил на это внимания. А потом между двумя каменными клыками возникло зыбкое зеркальное марево, точно такое, в которое мы сдуру занырнули не так давно. Твою мать! Работает! Если нас забросило сюда, то почему бы не предположить, что с этой стороны нас забросит в исходную точку? Риск, конечно, велик, но не торчать же здесь неделями?! Нет, однозначно надо рискнуть! Борясь с возникшим на самом пределе слуха заунывным писком, я взял ружье на изготовку и шагнул прочь от катера, намереваясь добраться до пирамид и рассмотреть феномен поближе. Почему‑то меня вдруг потянуло к ним с неодолимой силой. К тому же чем черт не шутит, вдруг получится?

– Мужик, ты куда?! – вывел меня из задумчивости голос пилота.

– Туда, – не очень понятно отозвался я. – Пойдешь?

– Куда?! Объясни толком. Сам же сказал, что нельзя от катера уходить.

– Вон там телепорт.

– Где?! – Оказавшийся рядом со мной пилот озабоченно вертел головой, но упорно не находил указанного мной объекта. – В той стороне? Ты уверен? Я ничего не вижу.

– Да вон же! – Я уже начал терять терпение от бестолковости напарника. – Прямо по курсу. Марево впереди, и пирамиды торчат. Совсем слепой?!

– Мужик, ты как хочешь, но я в упор ничего не вижу, – помотал головой пилот. – Бугры какие‑то, и все.

Я решительно развернулся, схватил его за плечо, притянул к себе. Повернулся вместе с ним в нужную сторону, вытянул руку:

– Вот там, видишь?..

– Не‑а…

Я чуть не взвыл от досады. Неужели не видит? Вон же, отчетливо выри… В чреве катера вдруг что‑то разбилось с отчетливым звоном, я на секунду отвернулся от пирамид, но сразу же поспешил снова зафиксировать на них взор. Что за нафиг? Я принялся лихорадочно шарить взглядом по дальнему концу поляны, но он решительно ни за что не цеплялся. Туманное зеркало исчезло. Я с огромным трудом различил сами пирамиды, но теперь они совершенно точно были безжизненными. И тут до меня дошло, что противный писк прекратился. Голову немного отпустило, осталось лишь легкое покалывание в затылке. Твою мать! Знакомые ощущения. А тут гораздо опаснее, чем я предполагал.

– Друг, валим отсюда, – бросил я на ходу и забрался в показавшийся таким родным десантный отсек. – Быстрей, и люк задраить не забудь!

Пилот без препирательств последовал за мной, грохнула бронеплита, встав в пазы, и я облегченно выдохнул:

– Успели. Спасибо, друг, еще бы чуть‑чуть, и ушел бы я заре навстречу.

– Да не за что… – недоуменно пожал парень плечами. – А что с тобой было?

– Ментальная атака. Если почувствуешь, что в висках колет и в затылок как свинца налили, – все, кранты. Сразу зови на помощь. А если еще и звон в ушах услышишь, то совсем труба. Сам из транса можешь не выйти.

– И что делать?

– Поди знай, – настала моя очередь пожимать плечами. – Мне вот, например, резкий звук помог. Что‑то в катере разбилось. Ты слышал?

– Ага, надо глянуть.

Я возражать, понятное дело, не стал, и мы вместе шагнули в рубку. Источник звука сразу же попался на глаза – обзорный экран пошел паутиной трещин, в самом центре его красовалось пятно из стеклянного крошева размером с хорошую тарелку. Я лишь тихонько присвистнул при виде этого безобразия и перевел взгляд на Галю. Та сидела, нахохлившись, в кресле второго пилота и сейчас больше всего напоминала напуганного воробушка. В руке ее дрожал пистолет. Шлема на голове не было, что неудивительно, а ворот скафандра оказался расстегнут, как будто ей было тяжело дышать.

Откинув забрало, я осторожно приблизился к девушке, отобрал оружие и приобнял ее за плечи, одновременно прижавшись губами ко лбу. Погладил по спине, бормоча успокаивающие слова, – один раз сработало, может, и сейчас прокатит? Получилось, к некоторому моему удивлению. Галя вдруг встрепенулась, крепче прижалась ко мне и всхлипнула.

– Не реви, – хмыкнул я, отстраняясь. – Опять истерика? Не слишком ли часто для одного дня?

Девушка через силу улыбнулась, но взяла себя в руки – шмыгнула в последний раз носом и размазала слезы по щекам. Растерянно уставилась на разбитый экран.

– Не помнишь?

– Мне показалось, что из него вылезает какое‑то чудовище… И голова дико болела. Вот я и стрельнула…

Все ясно. Не один я такой счастливый. Кажется, неведомый противник взялся за нас всерьез. Если так и дальше пойдет, сомневаюсь, что мы высидим в катере десять часов. А за меньшее время аккумулятор не зарядится. Вернее, энергии будет слишком мало, чтобы запитать спутниковую связь. А без нее мы не сможем связаться со своими и определить координаты. Досадно. Кстати, я ведь до сих пор солнечную батарею не развернул. А надо ли в свете вновь открывшихся обстоятельств? Надо, однозначно. Сдохнуть мы еще успеем, но ведь всегда есть гребаная надежда, да, друг? Предпочитаю быть оптимистом… Если потребуется, привяжемся к чему‑нибудь тяжелому, чтобы друг друга не поубивать и самим не покалечиться. Даже если нас возьмут под плотный ментальный контроль, рано или поздно они ошибутся, и у нас появится шанс. Так что сдаваться не будем.

– Сидите здесь, я еще раз выйду, батарею разверну, – приказал я коллегам по несчастью. – Друг, ты чего?

Пилот сидел с посеревшим лицом, уставившись через прозрачный пластик блистера на полосу леса. Я помахал у него перед носом рукой, но тот не отреагировал.

– Там… – шепнул он вдруг, – там, в лесу! Мужик, там…

– Да кто там? – рявкнул я и встряхнул парня.

Голова его мотнулась, но взгляд остался таким же неподвижным.

– Асанбосам… Вампир… Он зовет меня…

Твою мать! Я содрал с головы пилота шлем и принялся методично хлестать его по щекам. На пятом или шестом ударе он все же пришел в себя, отдернулся, прикрывшись руками:

– Мужик! Ты чего?!

– Ага, очнулся. Так, друг, дай‑ка сюда ружье. Галя, ты как? Держи. – Я протянул девушке оружие. – Все в порядке?

– Я, кажется, видела ту тварь, что от нас сбежала. – Галя для ясности показала жестом направление. – Вон там, на опушке. Надо ее поймать, это ее штучки, я знаю.

Что ж, не лишено логики. Только у нас сейчас есть дело поважнее.

– Поймаем, чуть позже, – поспешил я успокоить девушку. – С батареей разберусь и схожу посмотрю. Хорошо?

Галя кивнула, но как‑то неуверенно. Блин, вот только ее упрямства сейчас не хватало! Ведь, ей‑богу, не вытерпит, бросится в погоню.

– Галя, послушай меня! Не надо самодеятельности. Если ты права, эта тварюга очень опасна. Не предпринимай ничего самостоятельно. Пообещай мне. Мне нужно минут пятнадцать, потом мы вместе пойдем ее ловить.

Дождавшись кивка, я с сомнением покачал головой, но все же выбрался из рубки. Глянул на пилота – вроде вменяем, но придется поглядывать и за ним. Тьфу, холера! Почему я не умею раздваиваться? Впрочем, хорош рефлексировать, пора за дело браться. Подхватив сверток с солнечной батареей, я осторожно выбрался наружу.

Матовую пленку удалось растянуть по крыше десантного отсека, куда я легко забрался, использовав в качестве опоры стабилизаторы. Погода хоть и не особо радовала – небо было затянуто плотной облачностью, – но света хватало, чтобы запустить процесс. Так что я не стал терять время и подсоединил батарею к запасному накопителю, который снял с пояса и пристроил тут же, на крыше.

Я уже почти закончил, когда из салона выпрыгнул возбужденный пилот с пистолетом в руке. Мгновение он озирался, потом что‑то рассмотрел в близлежащих зарослях и торжествующе заорал:

– А‑а‑а!!! Тварь! Вот тебе!

Пистолет выплюнул единственный заряженный унитар и начал вхолостую щелкать спусковым механизмом, но парень явно этого не замечал: он упорно давил на спусковой крючок и быстрым шагом приближался к зарослям.

– Иди сюда! Вот тебе! Получай, сука!!! Ты просто трусливая тварь, а не асанбосам!

Я стремительно соскользнул с крыши катера, одновременно сбрасывая предохранитель с «уродца», и ринулся следом за обезумевшим товарищем. Краем глаза заметил движение за спиной, резко обернулся. Так и есть – проклятая девчонка выбралась из десантного отсека и понеслась в противоположную от нас сторону, к дальней опушке. Ладно хоть ружье не забыла. И что мне теперь делать? Разорваться? Пилот явно неадекватен, может дров наломать. А Галя, как показала практика, и в здравом уме может дел наворотить. Тьфу, мля!

Долго колебаться не получилось – обстоятельства не позволили. Обернувшись к пилоту, я успел заметить, как он ступил под крону ближайшего дерева и задрал голову, выискивая что‑то в листве. Это «что‑то» не замедлило появиться – с нависшей прямо у него над макушкой ветви свесилось обезьянье тело, вцепилось нижними конечностями в плечи пилота и легко вздернуло того куда‑то вверх. Оба тела скрылись в кроне, и только отчаянный вопль позволил установить местонахождение человека. Я отбросил сомнения и рванул к дереву с ружьем наготове. Подбежал вовремя: из хитросплетения ветвей сначала послышалась французская ругань, потом смачный звук удара, и с громким треском мне под ноги рухнули оба – и пилот, и утащившая его тварь. Я едва успел отскочить на пару метров назад, поймав в прицел клубок тел.

Короткий вопль прервался шумом падения, пилот распластался неподвижно, а неведомое существо отпрыгнуло в сторону, сгруппировалось, напружинив конечности, и вдруг завизжало, повернув ко мне безглазую морду. При этом голова разделилась на две почти равные половины, продемонстрировав утыканные треугольниками зубов челюсти. Странно, но горла я не разглядел – в глубине пасти розовела мембрана, с помощью которой существо издавало звуки. Мать твою, а как же оно жрет‑то? И ориентируется? По сонару? Вполне может быть…

Все эти мысли промелькнули в одно мгновение, пока я наводил ружье на тварь и нажимал на спуск. Я вроде бы жаловался на малую мощность «уродца»? Забудьте, это я со зла. Заряда картечи с лихвой хватило, чтобы разнести существу череп. При этом тело отбросило к стволу дерева, в который оно и влипло, а потом медленно сползло, позволив рассмотреть себя во всей красе.

Зрелище то еще, доложу я вам. Сложением тварь напоминала человека или обезьяну типа орангутанга, только без единого волоска и эбеново‑черную. Ноги заметно длиннее рук, и на ступнях красуются странные выросты – крюки или короткие щупальца, не разберешь. Ясно одно – ногами существо при жизни орудовало куда увереннее, чем руками. И эти придатки явно служили чем‑то вроде большого пальца – как она ловко пилота вздернула! Кстати, что он там лепетал? Асанбосам? Вампир? Никогда раньше не слышал, видимо, какой‑то монстр из африканских поверий. Вопрос – откуда на Находке взялось земное мифическое существо, да еще такое экзотическое? Кабы знать. Между тем тело загадочного асанбосама начало таять, испаряясь на глазах. Ага, кто бы сомневался, откуда дровишки.

– Друг, ты как? – обернулся я к подозрительно тихому пилоту.

Тот не ответил. Я осторожно приблизился к телу, выдохнул сквозь сжатые зубы: парень был мертв. При падении он умудрился свернуть себе шею. Имелись и другие повреждения, явно оставленные зубами и когтями «вампира», но они на смертельные никак не тянули. Вывернутая под неестественным углом голова не оставляла пространства для домыслов.

Невнятно ругаясь, я подхватил тело под мышки и поволок к катеру с максимально возможной скоростью, умудряясь еще и вертеть башкой на триста шестьдесят градусов. Однако ничего подозрительного не заметил, да и никто не спешил наброситься на меня из кустов или сигануть с крыши десантного отсека. Упершись спиной в корпус машины, я отпустил пилота, подхватил правой рукой болтавшееся на ремне ружье, контролируя заросли, а левой сдвинул бронестворку, освободив проход. Запрыгнул в салон и заволок туда же мертвого летуна, заодно убедился, что Галя рванула в лес не с пустыми руками – второй помповик отсутствовал. С пилотом долго возиться не стал, не убежит теперь. Аккуратно положил его около кормовой переборки, прикрыл палаткой из «аварийки» – хоть для чего‑то пригодилась – и выбрался из тесной коробки, аккуратно прикрыв за собой люк.

Сомнений по поводу дальнейших действий не было: хочешь не хочешь, а биологичку нужно догнать и вернуться вместе с ней к месту падения катера. Под защитой его брони реально переждать десять часов, а потом связаться со своими. Вариант спасаться одному я не рассматривал. Во‑первых, неправильно это. Во‑вторых, это же Галя, а у меня к ней вроде… ага, это самое. Впрочем, для любого другого я бы сделал то же самое. Хотя вру, Линдеманна бы бросил без зазрения совести. Или Королева, ибо идиоту идиотская смерть.

Система HD 44594, планета Находка,

9 сентября 2537 года

Галин след нашел без особого труда – полоса примятой травы начиналась метрах в пятидесяти от катера и тянулась до самой опушки. Судя по всему, промчавшись первые шагов двадцать, дальше она шла, подволакивая ноги, как будто в нерешительности. Однако уже под сенью первых деревьев характер следов резко изменился – отпечатки ботинок в прошлогодней листве и в кое‑где выступавшей на поверхность глине недвусмысленно говорили, что девушка перешла на бег. Причем неслась, не особо заморачиваясь выбором удобной дороги – то и дело натыкалась на стволы, пару раз вломилась в кустарник, а один раз пролезла под сваленным ураганом комлем в полтора обхвата толщиной. Я в глине возиться не пожелал, просто перемахнул препятствие с разбега. По пути неоднократно проклял дуру за неуместную резвость – не беги она так, давно бы догнал.

Заданный темп девушка выдерживала где‑то полчаса, потом замедлилась, начала топтаться на месте, выписывать замысловатые зигзаги, как будто что‑то искала. Наконец определилась с планом действий и снова углубилась в лес, на этот раз осторожно – судя по следам, двигалась она короткими перебежками, прячась за стволами деревьев.

Еще минут через двадцать я понял, что почти догнал ее, и удвоил осторожность. Если Галя действительно погналась за давешней тварью, лучше, как говорится, перебдеть. Преодолев следующие сто с небольшим метров, я похвалил себя за предусмотрительность: заметив впереди какое‑то движение, замер, прижавшись к случившемуся рядом стволу. Всмотрелся в близлежащие заросли до рези в глазах, но все же засек интересующие меня объекты. В паре десятков метров от моей позиции в густом лесу имелась крошечная, не больше трех десятков шагов в поперечине, проплешина. В центре ее возвышался настоящий растительный гигант, что‑то вроде земной секвойи, но с удивительно развитой корневой системой, выступавшей из почвы на добрых полтора человеческих роста. Издалека казалось, что дерево покоится на ажурном постаменте. Я даже слегка опешил, пораженный зрелищем, но быстро нашел объяснение необычному явлению: «секвойя» росла на небольшом холмике, и как раз с моей стороны его или подмыло дождями, или разрушило ветром. Скорее второе. Элементарно, местный кабан подрыл слой дерна, разворошил на несколько сантиметров вглубь, а дальше уже дело техники. Тем более проплешина, даже кусты не защищают.

У подножия растительного чуда, в хитросплетении корней, устроилась Галя. С моей позиции было прекрасно видно, что она испугана до последней крайности, плюс ко всему ее бил озноб. Замерзнуть она не могла, термобелье и без батареи отлично сохраняло тепло. Скорее девушка должна бы потом обливаться, учитывая неплохую пробежку по пересеченной, густо заросшей местности. Вцепилась в ружье мертвой хваткой, но ствол ходит ходуном – вряд ли она в таком состоянии попадет хоть в кого‑нибудь, кроме себя. Однако этот факт нужно учитывать, особенно при попытке наладить контакт. Но это потом, сначала разберемся кое с кем. Или с чем, я еще до конца не решил.