Текст книги "Восстание архидемона (СИ)"

Автор книги: Александр Гарин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 28 страниц)

Часть 1 – 69.

   – Так, – Амелл поднял обе руки, призывая всех унять изумление и подумать. – Он сказал «если Андрасте сочтет достойными коснуться праха». Это что-то значит. Не стоит торопиться.

   – Ну, так гадать к чему? – Морриган мотнула головой в сторону Урны. – Иди. Достоен если ты – дотронешься до праха. Поторопись. Забыл, что друг твой умирает?

   – Погодите! – Лелиана потерла обоженное место среди волос и, видя, что никто не понимает, указала на пол. – Да посмотрите же туда! Что это?

   Возвышение с Урной находилось в самом центре зала. Вокруг камнем на полу были выложены три больших кольца, далеко отстоящие друг от друга. Вдоль каждого из них шли выжженные в камне буквы – каких до сих пор, из взиравших на них теперь, не видел никто, кроме Дайлена.

   – Древнетевинтерский, – маг подошел, склонившись над символами, и, переступая, пошел вдоль первого круга. – Тут говорится... эээ... м...

   – Можешь прочесть?

   – Н-не знаю. Не уверен. Без словаря... – Амелл наморщил высокий лоб, который, несмотря на царивший в святилище холод, вот-вот грозился покрыться испариной. – Тут говорится... говорится... А, вот. Сейчас... «лишь... мощный»... нет. Твердый. «Лишь твердый в вере» и... Зимиургос – вне всякого сомнения, Создатель. А нифи... невеста. Тогда так: «Лишь твердый в вере и тот, кто почитает Создателя милосердного и благую Невесту его Андрасте сможет пройти первый круг».

   – Хорошо прочел, – глухо похвалил коссит. Дайлен передернул плечами.

   – Ну да, половину я просто додумал. Можешь – прочти правильнее. Прошу!

   Лелиана присела на колено

   – Интересно, как мы выясним...

   – Просто, – Морриган еще раз указала на Урну. – Идет пусть тот, кто верит в чепуху. Я к глупцам не отношусь, что поклоняются мертвой женщине, которую сами же сожгли.

   – Если ты не веришь в благость Андрасте, значит, это место не свято, и с тобой ничего не случится, если перейдешь черту, – хмыкнул Дайлен.

   – А сам-то ты чего боишься? Видела я не раз, как перед сном молитвы ты творишь. Взывая к тому, кто до того благостен, что последователи его драконам от скуки начинают поклоняться. Набожного такого магия наверняка пропустит. А она тут есть. Сам не чуешь?

   – Я – не ты, и не чую магии, если не вижу ее, – раздражаясь, напомнил Амелл. Обернувшись на остальных, он поймал два настороженных взгляда и один нетерпеливый. – Ладно. Не вечность же здесь топтаться.

   Он протянул руку. Слегка подрагивающая изрезанная ладонь не встретила никакого сопротивления. Глубоко вздохнув, Дайлен занес ногу – и перешагнул каменную черту.

   Ничего не произошло.

   – Здорово! – Лелиана переступила черту вслед за магом и тоже без последствий.

   – Быть может, истончилась магия? – Морриган в недоумении пожала плечами. – Но нет. Что-то чувствую я. Непонятное. И здесь оно по-прежнему.

   – Это испытание на мужество. – Стен решительно направился к черте. – Дабы недостойные не...

   Резко вспыхнувшее пламя заставило его отшатнуться. Куннари успел вскинуть руку, защищая лицо, и мгновенно нагревшаяся перчатка заставила его зашипеть от боли. Кое-как содрав горячую сталь, Стен вцепился в собственный локоть. Его рука до кончиков пальцев покрылась сильными ожогами.

   – Есть тут все-таки магия, – после паузы заключил Дайлен, глядя, как сжимавший зубы коссит пытается обернуть руку чистой тряпицей, выуженной из сумки, всегда висевшей у него на боку. – И сильная. Нужно впредь быть осмотрительнее.

   – Хорошо, – Лелиана опасливо покосилась на буквы вокруг второго круга. – Слушай, я не хочу обжечься еще раз. Это очень больно! Что тут написано?

   Амелл набрал полную грудь воздуха и с шумом его выпустил. Покосившись на более и не помышлявших приблизиться к первому кругу Стена и Морриган, он медленно пошел вдоль второго.

   – Опять то же самое в начале, – спустя какое-то время пробормотал он. – «Лишь...» о проклятие, касара – что такое касара? Сома – вроде бы тело. Дальше похоже – сможет пройти, только не первый, а второй круг.

   – Касара – значит чистый, – подал голос Стен, обматывая тряпкой пострадавшую кисть. – Недалеко от Пар Волены есть остров Касарос. Когда-то он принадлежал Тевинтеру. На нем магистры приносили очищающие жертвы древним драконам... до принятия иной веры.

   – Получается, пройти могут только те, кто чистый? – не поняла Лелиана, пожимая плечами. – Тогда никто из нас не пройдет. После этого ужасного перехода мы все так жутко воняем...

   – Думаю, целомудрие подразумевается тут, рыжая. Ты, конечно, хранила себя для Командора своего могучего?

   Дайлен и Лелиана переглянулись.

   – Нет, – приглушенно призналась лучница. – У меня... я... в общем, если мы все поняли правильно – мне не пройти.

   Морриган раздраженно дернула плечом. Стен покачал головой, мрачно усмехаясь.

   – Так что, нам его не достать? – Лелиана бросила горестный взгляд в сторону Урны. – Тут всего несколько шагов. Дайлен, ты же повелеваешь стихиями! Может, если ты прикажешь огню...

   – Боюсь, против того, кто наложил огненное заклятие на это место, я бессилен, – маг тоже посмотрел на Урну. – Однако если мы все поняли правильно...

   Он кашлянул и, подобравшись, шагнул за каменную черту. Пламя, ранее свирепо набросившееся на коссита, так и не явилось.

   – Что? – обернувшись на обращенные к нему взгляды, поднял брови маг. – Кто-то мне хочет что-то сказать? Или обо мне?

   – Спросить только, – Морриган не смогла подавить усмешки. – Сколько зим минуло с рождения твоего?

   – Двадцать одна, – с подчеркнутым равнодушием не стал таиться Дайлен. – Еще чего узнать желаешь?

   Некоторое время подождав другого вопроса и не дождавшись, он отвернулся и склонился над последней записью, которая оказалась самой длинной и малопонятной из трех. Некоторое время он ходил вдоль, потом опустился на колено, что-то проговаривая про себя. Стоявшие поодаль спутники терпеливо ожидали продолжения.

   – Не пойму, – наконец, сдался Дайлен. – Тут... наречие Арлатана – и то легче постичь. Какая-то... ерунда. Говорится... нужно сбросить... оковы... что-то про страх... отречение... и рождение заново через очищение... очищение... подобно... о Создатель, не думал я, что мне когда-либо не будет хватать капитана храмовников Круга, который древнетевинтерским владеет в совершенстве!

   – Так что же там, ведьмак могучий? Быстрее ты не можешь?

   Дайлен покосился через плечо.

   – Хвала Создателю, что я вообще понимаю хоть что-то. Если я делаю плохо – идите сюда и читайте сами!

   – Рождение заново через очищение... – Лелиана пожала плечами. – Может, просто пройдешь? Ты набожен и... и чист. Ты можешь подойти и по третьему условию, в чем бы оно ни заключалось.

   Дайлен нехотя подошел к границе последнего круга. Прямо за ним начинались ступени к возвышению со стоявшей на нем статуей.

   – Что-то у меня дурное предчувствие, – поделился он. И, помедлив, сделал шаг.

   Свирепое пламя охватило его фигуру, мгновенно раскаляя гномий доспех. Страшно закричав, Дайлен бросился назад, вызвав на себя не меньше бочки холодной воды – и замер, сотрясаясь в сотворенной им луже.

   – На этот раз точно все, – наблюдая, как покрытая волдырями мокрая шея мага постепенно покрывается инеем, горестно вздохнула Лелиана. – Бедняжка Алистер!

   Дайлен поднялся на дрожащие ноги. Подняв к глазам незащищенные металлом руки, с которых клочьями свисала лопнувшая кожа, он рваными движениями ощупал шею и чудом не пострадавшее лицо. После чего дернул щекой и вновь склонился над малопонятными ему символами, шипя сквозь зубы от боли.

   – Тут есть что-то такое... то, чего я не понял, – он еще раз прошелся вдоль линии круга, внимательно вглядываясь в каждое слово. – Сбросить оковы. Сбросить... а что, если...

   Маг поднял глаза на спутников. Ответившие ему взгляды не помогли с убеждением в правильности или неправильности его решения. Мысленно махнув рукой, Дайлен взялся за крепления своего доспеха. После некоторой возни тяжелый нагрудник упал на пол. Постепенно избавившись от остальных частей, Дайлен несколько мгновений задумчиво помедлил – и взялся за края толстой рубахи.

   – Думаешь, сработает? – наблюдая за его разоблачением, поинтересовалась Лелиана. Против ожиданий ответил ей не Дайлен, а Морриган.

   – Попробовать стоит.

   Помедлив еще, Амелл снял с шеи амулет с символом Андрасте, и уложил на оставленную на полу кучу одежды. Поежившись, шагнул к каменной линии и, сделав вдох, вновь попытался преступить ее.

   Пламя охватило его со всех сторон, как направленное огненное заклятие. Закричав, Дайлен рванулся и, продолжая пылать, рухнул на колени с другой стороны каменной черты, упираясь руками в пол. Некоторое время огонь плясал по его коже, потом опал так же неожиданно, как появился, оставив мага дымиться, как поджигаемая мокрая трава. Амелл перенес вес на ноги и неверяще поднялся, оглядывая себя. Все его прежние ожоги исчезли вместе с пламенем.

   – Очищение огнем, как была очищена Андрасте, – от избытка чувств, Лелиана изо всех сил стиснула руки. – Это... это лучше битвы с драконом! И точно достойно новой песни! Ну, чего ты стоишь? Иди! Быстрее!

   Все еще не до конца веря в то, что остался жив и невредим, Амелл опасливо протянул руку обратно над каменной чертой третьего круга за штанами. Спустя короткое время, облачившись в одежду, но без лат, он поднялся по ступенькам к самому праху.

   – Ну, чего ты ждешь, Дайлен? Бери! Время не ждет!

   Некоторое время маг стоял над урной, подавляя в себе желание коснуться ее немедленно. Что-то мешало, занозой сидя в мозгу и препятствуя поспешным поступкам. Действуя скорее по наитию, он опустился на колено, сложив руки в молитвенном жесте. И – заговорил, с почтением повторяя молитву, возносимую к самому Создателю.

   – Создатель неба и земли... услышь народ свой в час нужды нашей... прости мне дерзость мою и позволь коснуться праха Нареченной твоей...

   Лелиана, вслед за ним опустившись на пол, шепотом повторяла слова молитвы. Стен и Морриган молчали, стоя в отдалении, за первым кругом. Против обыкновения, лицо лесной ведьмы не выражало обычной глумливости. Угрюмый коссит казался отрешенным.

   Проговорив все, что должно, Амелл поднял взгляд. И обратил его в стоявшего у ног статуи Стража.

   – За долгие столетия, – негромко произнес служитель Андрасте. – Многие добирались сюда. И проходили все три круга. Но испослать благости не просил ни один. Ты – истинный служитель веры, дитя. Сердце Создателя смягчится ко всем сущим в мире благодаря таким, как ты.

   Дайлен смущенно кашлянул. Сам себя не он считал достойным настолько лестных речей.

   – Теперь ты можешь взять, что тебе нужно, – Страж отодвинулся, делая прnbsp;

иглашающий жест рукой. – Поторопись. У тех, кого ты должен спасти, осталось не так много времени.

   Избегая смотреть на хранителя святилища, которого продолжал немало смущаться, маг вынул из кармана заранее приготовленный мешочек. Закусив губу, он сдвинул крышку урны и, собравшсиь с духом, коснулся серовато-коричневого праха, которого оказалось куда меньше, чем ему представлялось ранее.

   – Благодарю, Страж.

   Тот молча склонил голову в ответ.

Часть 1 – 70.

   Айан поочередно вытянул сперва одну, потом другую ногу. Он чувствовал себя так, словно только что снял с десяток кровососов, питавшихся на нем добрых несколько часов. Рядом на полу быстро и рвано, по-собачьи дышал Алистер. Несмотря на все усилия снять жар, последний из Тейринов горел, будто продолжал коптиться над ныне давно остывшей жаровней. Из прочих несчастных в живых оставалось только двое рыцарей. Еще двое перестали дышать ближе к рассвету, хотя для их спасения, ровно как и для спасения остальных, Кусланд сделал все, что мог.

   Внезапно все время лежавший в ногах у Алистера Иеху насторожился. Поднявшись, он процокал когтями по полу до самой внешней двери и ткнулся в нее лбом. Проследив за ним взглядом, Айан с усилием встал. Нетвердо переставляя ноги, он тоже добрался до выхода из храма и, с трудом сдвинув сорванную Амеллом и им же приставленную обратно к проему створку тяжелой двери, отшатнулся, когда метнувшаяся вовнутрь черная птица едва не запуталась у него в волосах. Упав на ступеньки, птица перетекла в растрепанную Морриган, лицо, плечи и руки которой были сильно обморожены. Вопреки обыкновению не бравируя своей наготой, ведьма подхватила с пола плащ, на котором ранее сидел Кусланд, в завернулась в него по шею.

   – Что произошло? – не понял Командор, сердце которого, и до того бухавшее тяжело и тревожно, подпрыгнуло вверх, едва не заткнув горло. – Где остальные?

   Ведьма смерила его усталым взглядом и склонилась над Алистером, снимая с шеи болтавшийся на шнурке плотно завязаный кожаный мешочек.

   – Там метель сильная наверху в горах, – неожиданно сиплым и простуженным голосом пояснила она. – Ногами не пройти. Прочие в гробнице дожидаются, пока стихнет буря.

   – В гробнице... Андрасте?

   – Одна там гробница, Страж.

   – А... прах? Вам удалось его достать?

   Вместо ответа лесная ведьма разомкнула сухие уста Алистера кончиками пальцев и вложила в них щепотку чего-то из принесенного ею мешочка.

   – Погоди, – Кусланд придержал ее уже затягивавшую тесемки руку. – Те двое рыцарей еще живы. Дай и им.

   Морриган обернулась, оценивая на глаз истерзанных пленников, и раздраженно дернула щекой.

   – Что тебе в них? Зачем снадобье чудодейственное тратить? Не боишься, что эрлу не останется?

   Командор качнул головой.

   – Сколько праха нужно для исцеления?

   Смерив его взглядом, ведьма вновь развязала мешок и, отмерив нужное количество, вложила целебные крупицы в губы каждого из оставшихся в живых мужчин.

   – Доволен ты?

   Кусланд промолчал. Морриган простерла над телами руки. Между ее пальцев заструились волокна из целительского тумана, которые, сплетаясь, плотным облаком покрыли раненых.

   – Все, – спустя довольно продолжительное время, Морриган бессильно опустилась на пол подле сына Мэрика. – Здоровы должны они теперь быть. Проверь. Я не могу. Устала.

   Кусланд откинул плащ с груди Алистера. Не веря, убрал до конца, в изумлении рассматривая не очень чистые, но вполне здоровые ноги Тейрина. Страшные раны и ожоги с его груди пропали тоже. Если бы он не видел собственными глазами, Айан мог не поверить, что они там были.

   Крайний из исцеленных рыцарей шевельнулся. Кусланд помог ему сесть, опираясь спиной об одну из распорок над жаровней. Поначалу тусклый взгляд рыцаря постепенно прояснился. Он повел головой, вглядываясь в лица мертвых товарищей.

   – О благая Андрасте! Сэр Хентир, сэр Седрик?

   Айан покачал головой. Рыцарь обернулся в другую сторону.

   – Сэр Пэрит...

   – Жив, – сэр Пэрит, молодой, темноволосый рыцарь приподнялся на локтях, оглядывая место побоища. Потом он перевел взгляд на свою грудь, и изменился в лице.

   – Я – Айдан Кусланд, Командор Серых Стражей Ферелдена, – на первое время снял все вопросы Айан, устало возвращаясь к Алистеру, который, открыв глаза, смотрел на мир пока еще мутным взглядом. – Мы прибыли сюда за тем же, что и вы и нашли, что искали. Магиня исцелила ваши раны при помощи чудодейственного праха. Если будет на то милость Создателя, он поможет и эрлу Эамону.

   – Милорд Кусланд, – первый рыцарь кивнул, собираясь с силами, чтобы подняться. – Я сэр Донелл, верный вассал эрла Эамона. Я и мои люди навеки в долгу перед вашим Орденом!

   – Вы достали прах?? – Алистер наконец очнулся окончательно, одним из последних.

   – А иначе как бы вы исцелились? – Морриган, до сих пор не принимавшая участия в беседе, на миг сощурила утомленно прикрытые глаза. – Ну и дурак же ты, Алистер, ты уж прости!

   – Значит, достали, – уже привычно проигнорировав выпад ведьмы, понял Тейрин. – Проклятье, опять я пропустил самое интересное! А... где остальные?

   – Все живы, – успокоил Айан. – Они подойдут позднее. Пока же вспоминай, где может быть твой доспех. Его нужно найти. Не гоже тому, что ковалось для королей, пропадать в такой дыре.

Часть 1 – 71. Эпилог

   Путь обратно занял меньше времени. Спасенные рыцари оказались лучшими знатоками здешних мест, и смогли указать более короткую дорогу обратно на Имперский тракт, по которому до Редклифа оставалось неполных три дня пути. И, хотя в храме драконопоклонников пришлось порядком задержаться, предав огненному погребению погибших рыцарей и сестру мага, а также сподобив сельчан заняться прочими телами, срезав путь, они наверстали потерянное время.

   Несмотря на подавленность мага и выживших рыцарей, скорбевших о смертях близких им людей, общее настроение возвращавшихся в город было приподнятым. Прах величайшей из людей висел в мешочке теперь уже на шее Командора. Оставалось только надеяться, что за эти несколько дней в замке не случилось непоправимого и дожидавшийся их возвращения эрл Эамон был по-прежнему жив.

   ... Ночь последней стоянки перед Редклифом застигла отряд в небольшой ореховой лощине, лежавшей по одну сторону от Имперского тракта. По другую в темной тиши плескалось озеро Каленхад. По-прежнему охваченный мрачными размышлениями и терзавшийся чувством вины по погибшей от его руки сестре, Дайлен увильнул от расставления палаток и в одиночку отправился на ближайший холм, с которого, как он предполагал, открывался лучший вид на великое озеро. Добравшись до вершины, маг некоторое время стоял, находя облегчение в лицезрении того, как блики от света ночного светила преломлялись в катившей ленивые волны воде. Потом, подсобрав в избытке валявшиеся вокруг ветви орешника, разложил костер.

   Постепенно свежий ветер, тепло от огня и вид на величественное озеро вытесняли его угрюмое настроение. Поглубже запахнувшись в плащ, Дайлен присел у костра и, сменив направленность мыслей, совсем было погрузился в приятные мечты о скором возвращении в город и встрече с прекрасной Кейтлин, когда новый звук привлек его внимание. Обернувшись на шорох, маг не увидел ничего, кроме переплетения теней. Однако в следующий миг редкие заросли раздвинулись, и на расчищенное место шагнула тень, своими очертаниями хорошо знакомая Дайлену.

   – А, это ты.

   – Я, – неслышно ступая, Морриган приблизилась к обращенному к ней спиной магу, который, потеряв интерес, вновь уставился в костер, и присела рядом.

   – Что же, во всей округе не нашлось другого холма? – ворчливо осведомился Амелл, расчитывавший побыть в одиночестве.

   – Холмов хватает, – сделав вид, что не замечает его недовольства, ведьма вытащила ветку из заготовленного Стражем хвороста и одним концом опустила в огонь. – Но шла я к тебе намеренно. Жизнь мне ты спас там, на горе. Не дал сожрать дракону. Поблагодарить тебя хочу.

   Дайлен передернул плечами.

   – Хорошо. Но вот чего хочу я – так это побыть одному. Ты уже поблагодарила?

   Ведьма усмехнулась полными губами. Сдвинувшись, она тряхнула головой, и отсветы пламени костра заплясали в ее рассыпавшихся черных волосах.

   – Не так благодарить тебя хочу. Не словами.

   Амелл обернулся к ней. Желтые глаза Морриган горели едва не ярче его собственных колдовских лириумных зениц, и внезапно молодого мага пробрала дрожь. Он замер, не в силах стряхнуть овладевшее им странное оцепенение, и очнулся уже, почувствовав губы ведьмы на своих губах.

   Сделав над собой усилие, Дайлен отстранился, радуясь, что не видит своих, полыхавших, как факелы, щек.

   – З-зачем?

   – Зачем? – Морриган мелодично рассмеялась. – А разве для этого важна причина? Или не желаешь ты?

   Плащ соскользнул с ее плеч, обнаруживая под собой лишь тонкую рубашку. Отчего-то теперь, когда на ведьме было что-то надето, недостаточное, однако, для того, чтобы считаться приличным, Амелл смущался больше, чем когда ему доводилось увидеть наготу Морриган целиком.

   – Умею я вожделение чувствовать. Хочешь меня, – ведьма улыбнулась, вновь подаваясь вперед и обнимая крепкую шею Дайлена руками. – К чему тогда сомнения твои?

   На этот раз поцелуй двух магов длился гораздо дольше. Руки Морриган ненавязчиво распустили завязки на рубахе Дайлена и, забравшись под нее, ласкали загоравшуюся под умелыми пальцами кожу. На миг оторвавшись от ее губ, Амелл в порыве желания притиснул к себе лесную ведьму, торопливо опуская лицо, чтобы коснуться ее едва прикрытой тканью груди, и вдруг мимолетно запнулся взглядом о глаза.

   Приоткрытые губы Морриган улыбались поощрительно и призывно, но глаза ее оставались холодными. Желания в них не было, это Дайлен понял за единый миг и с несомненной ясностью. Лишь только усталое презрение от еще раз полученного подтверждения... чему?

   Почувствовав изменения в настроении напрягшегося мага, Морриган мгновенно приопустила густые темные ресницы, и, изогнувшись, приникла поцелуем к его шее. Но, еще несколько мгновений назад готовый на все ради нее и в накрывшем его с головой потоке вожделения, едва понимавший, что делает, Дайлен теперь все пытался понять, что еще было в глазах ведьмы до того, как она вновь скрыла это от него. И лишь когда надежда почти совсем ускользнула, как вспышка его настигло мрачное понимание – в глазах ведьмы было торжество. Почти удавшегося, того, что, подобно драгоценному кладу, было у нее уже в руках. Что же именно не испытывавшая желания, но сама предложившая ласку женщина ждала от него? Только лишь благодарность двигала ею?

  

   – Да дело в чем, маг? С чего вдруг замер ты? – Морриган недовольно отстранилась, заглядывая в глаза. Весь вид ее говорил о немалой досаде. – Неужто... взаправду сколь прекрасны лицо твои и тело, столь малой мужественностью одарила тебя природа? Оттого невинность твоя цела до сих пор?

   Ее последние слова словно обухом ударили по голове, и с сильной обидой окончательно придали решимости. Дайлен резко поднялся и, запахнув рубаху, связал обратно ее тесьму. Потом выдернул из-под Морриган и набросил на плечи меховой плащ.

   – Прости, ведьма, – неожиданно спокойным голосом, который никак не вязался с цветущими на его светлокожем лице малиновыми пятнами, и то и дело вспыхивавшими глазами, попросил он. – Недостойно мужчины ложиться с женщиной, когда мысли его – о другой.

   Морриган опустила голову. Ее темные волосы соскользнули с плеч, закрывая лицо, пока она негромко и язвительно смеялась.

   – Все же ошиблась я, полагая, что самый глупый дурак в отряде – Алистер.

   Дайлен не был до конца уверен, но ему послышалось разочарование в ее голосе. Едва заметное, оно все же было. Утомившись угадывать намерения поступков ведьмы, маг, все же, как ему казалось, убедился в правильности своего, каким-то неясным шестым чувством угадав, что об этом отказе он не пожалеет никогда.

   – Погоди, Морриган, – заметив, что его несостоявшаяся любовница собралась уходить, он поймал ее за руку, но тут же отпустил. – Если ты на самом деле хотела отблагодарить, кое-что ты можешь сделать.

   На несколько мгновений ведьма замерла, и магу показалось, что его желают если не убить, то крепко ударить. Однако внешне своих намерений Морриган не показала. Даже теперь ее красивое лицо выражало то, что и всегда – насмешливую иронию.

   – Что мыслишь ты себе?

   Амелл усмехнулся тоже и, раскинув руки, помахал ими в воздухе.

   – Научи меня тому, как оборачиваться, – попросил он. – Всю жизнь мечтал летать, как птица.

   Миг Морриган стояла, глядя на него в безмолвном удивлении.

   – Т-ты хочешь... – наконец, сумела выдавить она из себя, теряя привычное самообладание. – Не думала я услышать такую просьбу – и от мага Круга!

   – Отчего? – искренне изумился Дайлен.

   – Церковь воспитывает вас там. Магия, о какой ты просишь, в разряд запретных попадает. Должен плеваться ты и знаки защитные творить, а не просить об обучении.

   – Я должен только Стражам. Они мне жизнь спасли. Всем прочим – никому, – Амелл повел рукой, и из-под его ладони выпорхнули с десяток огненных бабочек, распадавшихся в воздухе на лету. – Так что, берешь меня в ученики? Или вся твоя благодарность – только слова?

   – Красиво сделал, – наблюдая полет последней искры, которой мысль повелевавшего стихиями мага придала такую форму, признала Морриган. – А птицу можешь?

   Глаза Амелла обратились к огню. Миг или два ничего не происходило. Затем пламя костра причудливо изогнулось, словно расправляя два больших крыла. Из переплетавшихся огненных языков поднялась изящная голова птицы. Взмахнув огненными крыльями, птица взмыла ввысь и, сделав круг над костром, полетела в сторону недалекого озера, постепенно теряя огненное оперение с крыльев и хвоста.

   – Творец ты, – после молчания признала Морриган. – Немногие так могут. Представить – да. Сделать – нет.

   – Я научился такому, чтобы развлекать малолетнюю сестру, – пожав плечами, пояснил все же довольный похвалой Дайлен. – Пускал разных огненных зверей. На этом и попался храмовникам. Если бы не бабочки, им нипочем не догадаться, что я маг.

   – Тогда тебе попроще будет, – Морриган тоже провела рукой над костром, но тот ответил ей лишь россыпью искр. – Представь то же, но к своему телу. И – отпусти магию. Знаю, получится у тебя. Давай, я покажу. Исполнять нужно, раз отплатить за жизнь пообещала я...

   ...Занимавшийся рассвет застал двух волков катавшимися в покрытой инеем траве. Время от времени один из них подскакивал на скользившие лапы и пытался броситься на другого, но даже неопытному стороннему наблюдателю было понятно, что звери не грызутся, а играют. Наконец, крупной черной самке удалось так удачно опрокинуть своего противника, что самец, взблескивая глазами, откатился далеко в сторону по мерзлой траве. Самка вскочила, и, подскальзываясь на разъезжавшихся лапах, бросилась куда-то одной ей известным путем.

   Вскочивший самец издал харкающее рычание, и бросился следом. Попадавшиеся на дороге травы и ветви кустов стегали зверей по лбу, застили глаза и разлетались комья из-под взрывающих почву крепких когтей, а волки носились по облетевшей ореховой роще, оглашая окрестности рычанием, скулежом и азартными взвизгами.

   Наконец, утомившись, водившая за собой самца волчица побежала по склону холма, и в несколько десятков скачков оказалась на его вершине. Здесь возле потухшего и тоже успевшего покрыться инеем кострища в беспорядке валялись разбросанные дрова и кучки человеческой одежды. Из последних сил рванувшись к ней, волчица подпрыгнула, и в клубах темного дыма на сброшенный плащ упала разгоряченная погоней обнаженная женщина. Миг спустя рухнувшее рядом тело крепкого светлокожего мужчины ознаменовало переход из зверя в человека охотившегося за ней волка.

   Дайлен смеялся так беспрестанно, что сквозь застившие глаза слезы с трудом различал лицо лесной ведьмы, которая смеялась тоже. Наконец, кое-как совладав с собой, тем более, что холод осеннего утра начинал уже всерьез пробирать их разгоряченные обнаженные тела, маг отыскал среди вытоптанной травы рубаху и торопливо натянул ее. Морриган облачалась так же поспешно – осенняя сырость постепенно и ее пробирала до костей.

   – Сегодня, – дрожа от холода и пережитого возбуждения, поделился Амелл, начиная кацать зубами. По мановению его руки на вчерашних углях вновь запылало жаркое пламя. – Только сегодня я до конца понял, как это... как это здорово – быть магом!

   – Весело было, – согласилась Морриган, собирая вокруг себя разбросанные ветки и швыряя их в костер. На миг замешкавшись, она вытерла кровь с рассеченного ветвями лба. – Бывало часто, что носилась я со зверями. Была с ними на равных. Но все же они зверями оставались, а человеком – я. В такие игры до сих пор не доводилось мне играть. И... магов кроме матери моей я редко видела. А коли видела – не говорила с ними.

   – Мне нравится, что рядом с тобой не нужно прятать мою магию, – Дайлен вызвал из неоткуда поток воды и тут же его заморозил, в мгновение ока выстроив под рукой ледяную гору. – Конечно, можно обходиться без нее, но иногда так хочется подурачиться. Приходится сдерживаться... из-за товарищей.

   – Сила Тени переполняет тебя, – Морриган понимающе коснулась верхушки сотворенной горы, и та оплавилась под ее ладонью. – Оттого ты так могуч... и так нетерпелив. Другим магам проще.

   Она подняла голову. На несколько долгих мгновений ее желтые глаза удерживали взгляд темных глаз Амелла.

   – Мы очень похожи, маг, – наконец, проговорила Морриган, не отводя глаза. – Быть может, больше даже, чем знаем теперь.

   – Быть может, – Дайлен кивнул в знак согласия. – Но различий у нас больше, чем у людей, которые могли бы сделаться друзьями, – он помолчал. – И все же... наберется пока недостаточно... для вражды.

   – Пока, – Морриган с усмешкой поцеловала мага в бледную щеку и поднялась, собравшись уходить. – Не стоит забывать об этом.

   – Никогда, – пообещал Дайлен. Последнее слово маг произнес тише, и, ни в пример прочим – очень серьезно.

  Конец первой части.