Текст книги "Журнал Если 2003 № 11"

Автор книги: Александр Громов

Соавторы: Майкл Суэнвик,Джин Родман Вулф,Майкл (Майк) Даймонд Резник,Александр Тюрин,Тед Чан,Нина Ненова,Евгений Прошкин,Рон Коллинз,Джон Боден
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

– Мы не любим арестовывать людей из-за проблем с налогами. Возможно, вы об этом слышали.

Джей покачал головой.

– Это так, – сказал мужчина. – И все же более половины обитателей тюрем попали туда за неуплату налогов.

Изображение тонкогубого мужчины исчезло.

– Они знают, где мы, – сказал Джей хозяйке.

– Да. Принесите пива.

– Может, нам лучше уйти?

Она не ответила, и Джей, подождав с полминуты, принес ей из кухни пиво.

– Вот как я представляю ситуацию, – начала она, когда Джей, отвернувшись, протянул ей пиво. – Я сейчас поделюсь своими мыслями, а вы меня поправьте, если я ошибаюсь. Для начала, как они узнали, что мы здесь? Ответ – та красотка из налоговой поставила нам в машину жучок, только я не смогла найти его. Это означает, что если мы поедем на машине, то можем с тем же успехом оставаться здесь. Значит, придется идти пешком. Сейчас дом окружен их людьми, а улицы уже пустые, и проследить за нами – пара пустяков.

– А куда мы пойдем?

– Понятия не имею. Может статься, придется бродить всю ночь. Следующий вопрос. Будут ли они выламывать дверь и арестовывать нас? Нет, потому что иначе они не стали бы предварительно звонить. Красотка из налоговой попала в новости, она всех впечатлила, все было очень драматично, и так далее. Это тоже сделано специально. Теперь они ждут, не сорвемся ли мы в бега после этого звонка. Думаю, они будут действовать все грубее, потому что с каждым новым контактом шансы на то, что это событие попадет в новости «Глобнет», уменьшаются. Та женщина была обворожительной. Позвонивший нам тип оказался малоприятным, а в следующий раз появится кто-то еше хуже. Во всяком случае, так мне представляется.

– Наверное, вы правы. Но откуда они знают, что мы в этой квартире? А не в любой другой в доме?

– Пустяковая задачка. Потолковали с разносчиком пиццы. «Кто тебе заплатил?» – «Рыжая женщина средних лет». – «В квартире есть еще кто-нибудь?» – «Да, я слышал, как кто-то возился на кухне». – «Ясно, это они». Они видели меня, когда мы разговаривали по телефону, а со слов брюнетки наверняка составили мой и ваш фотороботы.

– Но вы не женщина среднего возраста.

Она рассмеялась.

– Когда у женщины двое детей ходят в школу, она уже среднего возраста. А сколько лет вам?

– Сорок один.

– Вот видите, вы тоже среднего возраста. И даже старше меня.

К его изумлению, она взяла его за руку.

Они поцеловались (он с закрытыми глазами), а час спустя он выключил свет в спаленке с выцветшими обоями и заглянул в ее лицо.

* * *

– Я хочу позавтракать с тобой, – сказала она на следующее утро.

Не зная, что ответить, он кивнул.

– Я никогда не завтракала с Чаком. Мне приходилось рано вставать, чтобы заняться детьми, а он дрых до десяти или одиннадцати. Когда он от меня ушел, я иногда приводила к себе какого-нибудь приятеля. Но только потом они всегда вставали и уходили. К жене или к себе домой. И никто ни разу не остался позавтракать.

– Хорошо, давай завтракать, – согласился Джей.

– Сегодня обойдемся без машины. Ты не против пройти три-четыре квартала?

– Нет, – улыбнулся он.

– Вот и прекрасно. Нам еще нужно кое-что обсудить, и безопаснее всего, наверное, будет сделать это по дороге. Дом наверняка нашпигован подслушкой. Можно поговорить и в кафе, но на улице, пожалуй, будет лучше всего. Говори негромко, старайся поменьше артикулировать, а если захочешь сказать что-либо важное, то прикрой рот ладонью.

Он кивнул и, увидев по ту сторону грязного оконного стекла снегопад, вытащил из сумки на колесиках купленный накануне плащ-перевертыш, и надел его поверх охотничьей куртки, в карманах которой все еще лежали деньги.

Выйдя на холодную и ветреную улицу, Мак тихо сказала:

– Они предполагают, что мы еще вернемся, поэтому наш первый ход – не возвращаться. Если один из них следит за домом, а второй за машиной, то им может не хватить наблюдателей. Во всяком случае, будем на это надеяться.

Джей кивнул, хотя ему пришло в голову, что если в машине остался «жучок», то за ней нет смысла наблюдать.

– Когда выйдем из кафе, сразу разделимся. Я дам тебе адрес и скажу, как туда добраться. Не пытайся обнаружить за собой слежку. Если ребята знают свое дело, ты их не заметишь. Просто оторвись от них, если сможешь.

Ресторанчик, куда она его привела, оказался тесным и шумным. Они ели сосиски, и он старательно смотрел в свою тарелку.

– Когда отрываешься от слежки, надо сделать что-то неожиданное, чтобы «хвост» не смог этого повторить, – инструктировала она. – Скажем, по улице едет такси, но только одно. Ты быстро в него садишься и просишь поскорее отвезти тебя в какое-нибудь место, понял? Но только не по тому адресу, который я тебе дам. В другое место.

Он кивнул.

– Наверное, ты подумал, что в городе тысячи такси, и они не смогут поговорить со всеми водителями? Да только в каждом такси стоит терминал и регистрирует, где и когда пассажир сел и куда приехал. Например, если они узнают, что ты сел в такси в 11.02, им нужно будет проверить лишь те такси, которые взяли пассажира примерно в это время. Таких наберется не более десятка, и тогда они вычислят место назначения.

– Понял.

– Вот еще способ. Ты идешь в туалет. Он не войдет туда следом за тобой, потому что ты сможешь хорошо его разглядеть и запомнить. Он станет ждать снаружи. Так вот, если в туалете две двери, ты входишь в одну, а выходишь в другую. Или вылезаешь в окно, если там есть окно. И тогда у тебя будет минут десять—пятнадцать, чтобы оторваться.

– Ясно.

Она достала из сумочки блокнотик и ручку, написала адрес, вырвала страничку и протянула ему листок.

– Здесь мы встретимся. Только не смотри на адрес, пока не окажешься почти на месте.

Он был слишком ошеломлен, чтобы ответить.

– Ты уже доел.

– Да. А ты – нет, – заметил он.

– Я ужасно нервничаю, а когда нервничаю, то мало ем. Я смотрю на тебя и вижу две точки, и знаю, что они видят все, что видишь ты – и сосиски у тебя на тарелке, и все прочее. Пошли.

Оказавшись снова на улице под пронизывающим ветром, она сжала его руку:

– Видишь впереди вход в метро?

– Вижу.

– Мы направимся туда. Когда подойдем, я зайду и спущусь вниз. А ты иди дальше.

Он поступил, как она сказала, и прошел мимо, упрямо глядя вперед, хотя его так и тянуло взглянуть, как эскалатор уносит ее вниз на станцию.

Вскоре поток машин на улицах поредел, а тротуары стали грязнее. Автомобили, занявшие для парковки каждый свободный пятачок, становились все более старыми и обшарпанными. Он зашел в лавочку на углу и попросил у темнокожего продавца пачку жевательной резинки.

– Тут у вас скверный район?

Продавец даже не улыбнулся.

– Не особо хороший.

– А я слыхал, что он очень опасный, – заметил Джей. – Что-то он мне таким не показался.

Продавец пожал плечами.

– С вас доллар с четвертью.

Джей протянул ему сотню.

– А где он станет еще опаснее?

– Не знаю. – Продавец посмотрел банкноту на свет и потер ее между пальцами. – Сбываете фальшивые деньги?

– Оставьте сдачу, – небрежно бросил Джей.

Продавец выпучил глаза.

– Где тут у вас действительно плохой район? – спросил Джей.

Продавец задумался на секунду-другую, потом сказал:

– Просто идите на север, кварталов пять или шесть.

Джей кивнул.

– Потом сверните на восток. Еще квартала три. Райончик там – хуже некуда.

Оказавшись в нужном районе, Джей остановился и принялся рассматривать облезлые дома, словно отыскивая нужный номер. Он заметил двух белых мужчин (единственные, кроме него, белые на этой улице) – один шел сзади с коричневым «дипломатом» в руке, а второй по противоположной стороне улицы. В новеньких и чистых плащах и шляпах они смотрелись в этом квартале столь же нелепо, как два петуха в свинарнике. Джей свернул в переулок, пробежал вперед и резко остановился возле ржавого водонагревателя, подпирающего горку из десятка рулонов старых ковров.

Ему часто приходилось сидеть неподвижно по часу или дольше, пока осторожный олень не приближался на дальность полета его стрелы. И теперь, несмотря на метель, он замер точно так же, прикрыв лицо рукавом и присев за водонагревателем и коврами. Мужчины целеустремленно прошли мимо по переулку, не бросив даже взгляда в его сторону. На углу они остановились и несколько секунд переговаривались, потом один из них открыл «дипломат» и посмотрел на какой-то приборчик, после чего они пошли обратно.

Джей вскочил и побежал – по переулку, через дорогу, по другому переулку, и свернул на узкую и грязную улицу, где более половины машин было выпотрошено. Остановившись наконец, он вытер со лба испарину, достал карточку Хайфы Вашингтон и разорвал ее.

Половинки не разошлись – их удерживали вместе ниточки проводов, соединяющих микрочипы.

Он дернул половинки, разрывая провода, бросил обрывки сквозь решетку уличной канализации, стянул плащ, вывернул его зеленой стороной наружу, снова надел. Потом расстегнул охотничью куртку, достал из нее охотничий нож, подаренный отцом на рождество, и переложил его вместе с ножнами в наружный карман плаща.

Час спустя, когда Джей уже потерял счет переулкам и кривым улочкам, он услышал за спиной топот бегущих ног, резко развернулся и встретил атакующего приемом игрока, отбирающего мяч у противника. Ему с детства не приходилось драться с другим человеком, и теперь он сражался так, как сражалась с ним рысь – с яростной силой отчаяния, рыча и кусаясь. Джей дважды ударил противника головой о грязный асфальт тротуара. Он услышал, как разбилась бутылка, служившая оружием нападавшему, ощутил теплую струйку крови, вытекающую из уха и раны на голове, и лишь огромным усилием воли удержал кончик старого охотничьего ножа в дюйме перед правым глазом поверженного противника.

Тот прекратил сопротивление.

– Эй, не надо! Я же ослепну!

– Сдаешься?

– Да! Сдаюсь!

Зазубренный обломок разбитой бутылки звякнул о тротуар.

– Сколько ты рассчитывал забрать у меня денег?

– Да какая разница?

– Есть разница. Сколько?

– Сорок. Или пятьдесят. Может, еще и кредитку.

– Ясно. – Кончик ножа приблизился на сантиметр. – Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал. Поработал на меня. Если сделаешь все, как надо, я дам тебе сотню и отпущу. Если откажешься, то уже не встанешь. Что выбираешь?

– Приятель, я все сделаю. – Голос прозвучал вполне убедительно. – Что угодно сделаю.

– Хорошо. – Джей встал и сунул нож в карман.

– Эй, у тебя кровь идет.

– Знаю. Остановится. – Джей достал сотню. – Видишь? Она будет твоей. – Он разорвал банкноту пополам и отдал половинку. – Вторую получишь, когда сделаешь то, что мне нужно.

– Ладно. Теперь можно встать?

Джей кивнул. Парень медленно поднялся. Джинсы и куртка у него были старые и драные, зато кроссовки почти новые.

– Слушай внимательно. Если не исполнишь все в точности, как я скажу, то сделке конец. Я дам тебе бумажку с адресом.

Парень промолчал.

– Ты должен этот адрес прочитать, но не вслух. Не называй мне его и бумажку тоже не показывай.

– А на фига?

– Ты новости смотришь?

– У меня на это дерьмо нет времени. Я слушаю музыку.

Секунды две-три Джей рассматривал пустой экранчик на лбу парня, вспоминая, что недавно его экран был таким же пустым.

– Тогда нет смысла объяснять. Ты понял, что надо сделать?

– Посмотреть на адрес. Тебе не называть. И не показывать тоже. А потом порвать?

Джей покачал головой.

– Нет, держи при себе. Ты должен доставить меня в это место. Если для этого придется потратить деньги, то я заплачу.

Парень неохотно кивнул.

– Когда мы окажемся на месте, ты отдашь мне бумажку, и я увижу, что ты привел меня по правильному адресу. Если все будет в порядке, я отдам тебе вторую половинку сотни, и можешь уходить.

Джей ожидал, что они спустятся в метро, но они поехали на автобусе. Поездка затянулась более чем на час.

– Теперь осталось квартала два, – сказал парень, когда они вышли. – Пойдем пешком?

Джей кивнул.

– Ты сдашь меня копам?

– Нет. – Они шагали рядом. – Я отдам тебе половинку сотни, пожму руку, если захочешь, и скажу «прощай».

– Знаешь, а дерешься ты классно. Да только ты застал меня врасплох. Я не ожидал, что ты так резко развернешься.

– А разве ты сам не попытался это сделать? Застать меня врасплох?

– Само собой! – Парень рассмеялся.

– Тогда все в порядке. За исключением того, что в таких делах не имеет особого значения, кто прав, а кто нет. Я много охочусь. И питаюсь мясом убитых животных.

– Серьезно?

– И ради шкур и костей тоже. Я из них много чего делаю. И обычно я стараюсь дать животному шанс.

– Угу.

– Но когда я голоден – действительно голоден, – то я этого не делаю. И убиваю сразу, любым доступным способом.

– Все, пришли. – Парень махнул рукой, показывая на одно из нескольких приземистых бетонных зданий. – Там табличка с названием улицы и номером. Будешь проверять адрес?

– Думаю, теперь уже можно, – пробормотал Джей и взглянул на табличку.

– Номер восемнадцать. – Парень порылся в кармане и достал бумажку с адресом, теперь в несколько раз сложенную. – Так вот, тут написано «Гринтри Гарденс». Дом восемнадцать. Квартира восемь. Взгляни сам.

Джей взглянул.

– Мы сейчас на Гринтри Гарденс, верно? Посмотри туда, видишь табличку на том доме? Что там написано?

– Гринтри Гарденс.

– Правильно. А вот и дом номер восемнадцать, видишь? Квартира восемь, скорее всего, на первом этаже. Может, и на втором. Знаешь, а в этом районе получше, чем в других… Хочешь, я зайду туда вместе с тобой?

Джей покачал головой, достал половинку сотни и отдал парню. Потом протянул ему руку, которую тот пожал, когда сунул половинку банкноты в карман.

Внезапно пожатие усилилось. Джей попытался вырвать руку, но кулак парня врезался ему под челюсть.

Джей упал и перекатился, пытаясь прикрыть голову руками. Удар наполовину оглушил его, а шок от удара стал хуже боли. Второй удар не достиг цели, а третий угодил в руку – ощущение было таким, словно по ней врезали дубинкой.

Но все же ему удалось подняться, броситься на противника и стиснуть его. «Именно так я убил того оленя», – подумал он; у оленя в брюхе сидела стрела, но это вряд ли имело значение. В руке Джея появился нож. Он нанес удар, но острие ножа наткнулось на кость.

А потом ножа не стало.

Им завладел противник, и Джей ощутил леденящий холод в области кармана рубашки. Холод сменился обжигающим жаром. Он стиснул запястье парня обеими руками; лезвие ножа было влажным и красным. Кулак противника молотил его по губам и носу. Джей не услышал выстрела, но ощутил, как тело парня напряглось и содрогнулось.

Джей оттолкнул обмякшее тело в безумной надежде, что это всего лишь трюк, уловка, рассчитанная на то, что через секунду-другую его снова удастся застать врасплох.

На тротуаре блеснул нож. Джей вытащил его из снега, вытер лезвие носовым платком, вернул нож в ножны, а ножны – в карман.

Кто-то дернул его за рукав. Мак! В руках она держала изящный карабин с длинным магазином.

– Сматываемся!

Он послушно последовал за ней между домом номер восемнадцать на Гринтри Гарденс и таким же зданием под номером шестнадцать или двадцать. Спустившись в подземный гараж, она открыла ключом дверцу синей машины.

– Взяла взаймы у друга? – поинтересовался он, садясь в машину.

– Это моя. И если бы я не продавала то, что продаю, то не смогла бы ее купить.

В машине стоял запах табачного дыма.

– В таком случае эта машина им известна – ее номер, и так далее, – сказал он.

Мак покачала головой:

– Она зарегистрирована на вымышленное имя, а номера не мои.

Промчавшись кварталов восемь—десять, по спиральной рампе они вырулили на скоростную магистраль. Когда машина перебралась в крайний левый ряд, он спросил:

– Почему мы убегаем?

– Ты что, рехнулся? – изумилась она, бросив на спутника быстрый взгляд. – Потому что я убила того парня.

– Но ведь он угрожал моей жизни.

Джей опустил глаза и обнаружил, что кровь, просочившись сквозь куртку, расплылась пятном и на плаще.

– Ну и что с того? В соответствии с законом я даже не имела права защищаться. Предположим, ты захотел бы изнасиловать и убить меня.

– Я бы не стал этого делать.

– Просто предположим. Так вот, я не имела бы права стрелять в тебя или ударить ножом. А если бы я это сделала, то ты имел бы право подать на меня в суд.

– И выиграл бы дело?

– Конечно. Более того, защищалась бы я уже, сидя в тюремной камере. И если бы твоя рана оказалась глубже, чем моя, то тебя бы выпустили.

– Чушь какая-то!

– Это для нас чушь. – Шоссе сделало резкий поворот, но она даже не сбросила скорость, и на секунду машину резко тряхнуло. – А для них, федералов, все очень даже логично. Если мы свыкнемся с мыслью, что можно давать отпор тому, кто на нас нападает, то начнем давать отпор им. Дошло?

– Но мы должны давать им отпор.

– Конечно. Только для меня ситуация гораздо хуже. Да и для тебя тоже. Я убила того парня. И не говори, что он, может быть, еще жив. Я видела, куда попала пуля. Он труп.

– А как ты узнала, что мы уже рядом?

– Наблюдала через окно. Приехала задолго до вас и поглядывала на улицу – надеялась увидеть, как ты высматриваешь нужный дом. По дороге прихватила твое оружие. Я боялась, что ты придешь раньше меня и, не дождавшись, уйдешь, вот и караулила. Хочешь взглянуть на карабин? Он на заднем сиденье. Только осторожно, он заряжен. Кажется, я поставила его на предохранитель, но точно не помню.

Джей отстегнул ремни, повернулся и взял карабин, тщательно держа руки подальше от спускового крючка.

– Опусти его, а то другие водители могут заметить.

Джей последовал совету.

– Эта машина с нами не разговаривает, – заметил он.

– А я вырубила эту сволочь, как только купила. Это очень легко.

Почувствовав, что спутница готова расплакаться, Джей промолчал. Ему захотелось взять ее за руку и утешить, но ее руки лежали на руле.

– А теперь я пристрелила ту сволочь, которая намеревалась убить тебя. Там, сзади где-то есть бумажные платки…

Джей отыскал пачку платков и протянул один ей. Услышал, как она высморкалась.

– Вот и прикинь, в какое дерьмо мы вляпались. На мне висит преднамеренное убийство. Он пытался тебя убить, но для них это ничего не значит. Мне полагалось вызвать копов и показать им твое тело. Когда бы они приехали? Часа через два-три. Боже, уже время ланча.

Он взглянул на часы на приборной панели. Почти час дня.

– Есть хочешь?

– Нет, – ответил он.

– Я тоже. Давай пропустим ланч. Пообедаем где-нибудь вечером.

Он согласился и спросил, куда они едут.

– Будь я проклята, если знаю.

– Тогда сверни на шоссе 80.

– Слушай, мне очень жаль, что я втянула тебя в эту передрягу.

– Могу повторить твои слова. Ты спасла мне жизнь.

– Кстати, кто он был такой?

– Я попросил его прочесть твою записку. Ты ведь не хотела, чтобы «Глобнет» сообщила этот адрес в новостях, вот я и нанял парня, чтобы он отвез меня в нужное место. Я попытался найти такого, кто не побежал бы сразу звонить в полицию. Теперь ясно, что идея оказалась не очень удачной. – Джей помолчал. – А как, по-твоему, мне следовало решить эту задачу?

– Я надеялась, что ты догадаешься. Придешь туда, посмотришь на записку и убедишься, что оказался в нужном месте.

– Плакать больше не будешь?

– Нет. Я уже в порядке. А знаешь, почему я заплакала?

– Почему?

– Значит, ты не понял. Людей убивать нельзя, даже если они убивают других людей, а я его застрелила. Если меня поймают, то дадут пожизненное.

– Кто же тогда позаботится о твоих детях? – Он постарался выразить сочувствие интонацией.

Она вела машину. Джей искоса взглянул на нее. Она смотрела вперед, держа руки на руле.

– Я собираюсь вернуться в свои леса, – продолжил Джей. – Возможно, они достанут меня и там, но это будет нелегко. Если «Глобнет» не сумеет тебе помочь, то, может, ты захочешь поехать со мной?

– Ты все испортил, – с горечью проговорила она.

Он покачал головой:

– Вряд ли я понимаю все даже сейчас, а о многом догадался лишь минуту назад. Сколько ты могла на этом заработать?

– Несколько тысяч.

Джей обдумал ее слова.

– Ты не их служащая. Или, во всяком случае, не работаешь на «Глобнет» постоянно.

– Нет. – Она фыркнула. – В прошлом году они делали документальную передачу о торговле оружием, и я оказалась одной из тех, кого они отыскали – единственной женщиной. Мне надели маску, сняли интервью, и я решила, что на этом все закончилось. И тут примерно месяц назад они меня наняли для этого дела.

Он кивнул.

– Они предположили, что тебе захочется женщин или наркотиков, и подготовили для этого нужных людей. А обо мне вспомнили под конец. Так, на всякий случай. Пообещали от нескольких сотен до пары тысяч, если ты позвонишь. И еще тысячу, если я продам тебе оружие. Продать-то я продала, да только денег этих не увижу.

– А робот позвонил тебе, когда дал мне твой номер.

– Кейди Девятнадцать? Конечно. Поэтому ты и догадался, да?

Джей покачал головой:

– Следовало бы догадаться… но меня насторожило кое-что другое. Твой звонок вчера, когда ты звонила кому-то, кто якобы сидел с твоими детьми. Настоящие матери говорят о своих детях долго, а ты закруглилась очень быстро. И до меня только сейчас дошло, что ты назвала свою подругу именем Вал, а секретаршу Джеймса Р. Смита зовут Валери. Потом я подумал о роботе. Он относится к своей работе очень серьезно, во всяком случае, у меня создалось такое впечатление. Но стоило мне попросить, как он сразу дал мне телефон торговца оружием.

– Значит, я все это время тебе лгала.

Он пожал плечами.

– Не делай так! А то кровь пойдет еще сильнее. Смотри, вон стоянка для грузовиков. Там продаются аптечки.

И, подрезав автомобили на пяти полосах, она погнала машину вниз по съездной рампе.

* * *

Вечером того же дня в мотеле, очень далеко от шоссе номер 80 он снял с себя плащ, куртку, рубашку и майку и сидел, стиснув зубы, пока она обрабатывала и бинтовала его раны.

Когда она закончила, он спросил, удалось ли ей купить побольше патронов.

– Восемь коробок. Это четыреста патронов. По пятьдесят в коробке.

Он кивнул.

– Только у нас их нет. Они остались в квартире на Гринтри Гарденс.

Он выругался.

– Слушай, у тебя есть деньги, а у меня есть связи. Как только все уляжется, мы купим еще.

– Много денег испорчено. Они все в крови.

– Ничего страшного. Я их отмою. Теплая вода, немного мягкого мыла, сильно не тереть и высушить, не складывая. Деньги всегда можно отмыть.

– Я тут подумал… может, мне просто взять и отдать их тебе? – проговорил он. – Чтобы показать им, что от них все равно нет никакой пользы.

Она поцеловала его, назвав Скитером, а он закрыл глаза, чтобы «Глобнет» и ее зрители не увидели этот поцелуй.

* * *

Он выслеживал оленя с самого рассвета, но подобраться на расстояние выстрела ему так и не удалось – скорее всего, из-за вертолетов. Они летали все утро, прочесывая вдоль и поперек эту долину, и многие другие долины. Джей снова (как он иногда делал) задумался о том, не перебраться ли ему в Аризону или Нью-Мексико, но (как и всегда) пришел к выводу, что там, на открытых равнинах, его будет слишком легко отыскать. Может, в Колорадо… или в Канаду.

Солдаты, которых доставили вертолеты, уже развернулись в цепь, медленно прочесывая долину. Их слишком мало, решил он. И цепочка у них слишком редкая. Они ждут, когда он побежит. Возможно, так и придется сделать. Он попробовал прикинуть расстояние до ближайшего солдата.

Двести метров. Как минимум, двести, но вполне может оказаться и двести пятьдесят.

Однако солдат приближался – высокая женщина с темным лицом, в пятнистом зелено-коричнево-песочном комбинезоне, предназначенном для более теплых мест, чем эти заснеженные пенсильванские леса. Рост делал ее легкой мишенью – куда более легкой, чем даже крупная олениха, – а на груди у нее висела смертельно-черная штурмовая винтовка. У такой есть переключатель автоматического или одиночного огня.

Меньше двухсот метров. Джей очень медленно переполз в выбранное место, нахлобучил на лоб шапку, скрывая звездочки на экране, и чуть приподнял голову, убеждаясь, что из этой точки сможет постоянно держать в поле зрения женщину с винтовкой. Его рана была такой же горячей, как и его щеки, а сквозь повязку сочилась кровь. Он сознавал это – как и то, что дышать ему труднее обычного.

Сто пятьдесят метров. Не более ста пятидесяти, а то и меньше. Он слышал свое дыхание, ощущал биение сердца – привычное возбуждение охотника.

В магазине той черной винтовки, скорее всего, тридцать патронов. Может, и больше – все пятьдесят. Если хватит времени, то он раздобудет еще и пояс с запасными магазинами. А это две-три сотни патронов с узкими заостренными пулями, которые летят как по натянутой ниточке и кувыркаются, попав в плоть.

На мгновение, даже меньше, чем на мгновение, между ним и женщиной с черной штурмовой винтовкой возник фантом – худощавый мужчина в потертой кожаной куртке: он держал изящное ружье длиной почти в его рост.

Галлюцинация.

Джей улыбнулся. Увидели ли это там, в «Глобнет»? Должны были увидеть, если до сих пор смотрят на мир его глазами. Вставят ли это в выпуск новостей?

Теперь уже сто метров. Карабин словно сам прильнул к плечу.

Семьдесят метров, не больше.

Джей глубоко вдохнул, выдохнул половину воздуха и начал плавно давить на спусковой крючок.

Перевел с английского Андрей НОВИКОВ

_{© Gene Wolfe. Viewpoint. 2001}