Текст книги "Любовь диктаторов. Муссолини. Гитлер. Франко"

Автор книги: Александр Патрушев

Соавторы: Лев Белоусов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Карменсита Поло

Первая попытка Франко погрузиться в океан любви оказалась неудачной. В 1912 году, едва прибыв в Африку, юный лейтенант начал усиленно ухаживать за очаровательной Софией Субиран, племянницей верховного комиссара Испании в Марокко генерала Луиса Аиспуру. Выспренность поведения влюбленного Франко настолько не понравилась сеньорите, что она стоически выдержала его мощную почтовую атаку, длившуюся почти год. К тому же – о ужас! – этот лейтенант совершенно не умел танцевать.

Весной 1917 года получивший чин майора и уже известный Франко возвратился в Испанию, так как в Марокко не нашлось подходящего вакантного места. Он был назначен командиром батальона в Овьедо. В конце осени на сельском празднике урожая Франко познакомился с пятнадцатилетней Марией дель Кармен Поло-и-Мартинес Вальдес, ученицей школы при монастыре Лас-Салесас, девушкой из богатой и довольно знатной астурийской семьи. Темноглазая изящная Кармен сразу произвела на Франко сильное впечатление, и он предложил ей встречаться.

Рассудительная, несмотря на юный возраст, сеньорита отказалась, заявив о ветрености офицеров и их склонности везде заводить скоропалительные и краткосрочные романы, а затем исчезать. Однако

Франко в изысканной манере тех традиций, о которых мы уже знаем, написал ей в школу страстное послание. Правда, расторопные монахини письмо перехватили и передали отцу Кармен. Но военные не сдаются. Со свойственными ему упорством и терпением Франко начал методичную осаду прекрасной Кармен. Сама сеньорита, ее подруги, даже монахини, словом, все были крайне удивлены, видя на каждой утренней мессе уже прославленного офицера. Он бросал через чугунную ограду пылкие взоры на Кармен, отвечавшую на них аристократической надменностью, которая весьма импонировала отнюдь не знатному офицеру.

Уже овдовевший к тому времени отец Кармен, Фелипе Поло, совсем не обрадовался случившемуся. Ему претил роман дочери с молодым армейским офицером простого происхождения и с весьма туманными перспективами. Разве мог дон Фелипе предположить, что скромный майор через двадцать с небольшим лет станет диктатором Испании, а его дочь – чуть ли не королевой? Между тем в Марокко продолжалась кровопролитная война, и дон Фелипе заявил, что брак с военным равнозначен браку с тореадором. Тетушка Изабель, опекавшая после смерти невестки ее четырех детей, еще категоричнее возражала против этого союза, определенно рассчитывая на более пристойную для племянницы партию.

Казалось, дело безнадежно, но бравый майор не сдавался и продолжал настойчиво ухаживать за Кармен, осыпая ее записками, которые передавались самыми различными способами. Наконец сердце очаровательной сеньориты дрогнуло, девушка сдалась, и они стали тайно встречаться. В итоге упорная, как и ее избранник, Кармен сломила сопротивление отца и тетушки. Состоялась помолвка, затянувшаяся на целых шесть лет.

Дело в том, что в 1920 году майор Хосе Милян Астрай разработал план создания для войны в Марокко специального добровольческого легиона по типу французского Иностранного легиона и предложил Франко стать заместителем командующего. Франко, отношения которого с Кармен были в самом разгаре, вначале отказался. Но, подумав о том, что он может навечно застрять в провинциальном Овьедо, согласился.

Влюбленную Кармен Поло ожидали непростые времена. Ей предстояло доказать, способна ли она на такое же терпение, выдержку и твердость, что и Франсиско. Вспоминая об этом, Кармен говорила, что любовь всегда представлялась ей окрашенной радостью и смехом. Но сперва она принесла ей гораздо больше тревоги, слез и страха за жизнь жениха, особенно когда запаздывала почта или газеты сообщали о тяжелых сражениях.

Приезжая изредка в отпуск, Франко непременно навещал Кармен. Она ввела жениха в дома местной знати, где герой африканской кампании встречал радушный прием. Самому Франко, в котором на всю жизнь сохранилось почтение к дворянству и аристократии (в конце диктатуры он сам даровал дворянские титулы), очень нравились такие визиты. Именно тогда Франко сознательно, методично и расчетливо начал создавать себе имидж отважного и скромного военного, думающего только о служении отечеству и своем воинском долге. Но ухудшение обстановки в Марокко и призрак поражения испанцев привели дальновидного майора, к тому же обойденного по службе, к решению покинуть легион и вернуться в Испанию. Он был направлен обратно в Овьедо. По пути туда, в Мадриде, Франко был принят королем Альфонсом XIII, который наградил его Военной медалью и удостоил звания камергера, что означало причисление к элите военных придворных.

Прибыв в марте 1923 года в Овьедо, Франко, которого здесь уже считали своим, встретил восторженный прием. Местное светское общество устроило в его честь великолепный банкет, на котором ему вручили символический золотой ключ камергера. Кармен сияла от счастья и гордости.

Новый статус Франко требовал личного разрешения короля на женитьбу. Понимая, что это простая формальность, брачную церемонию назначили на июнь. Но обстоятельства внезапно и резко изменились.

В начале июня вождь восставших рифских племен в Марокко Абд-эль-Керим предпринял мощное наступление, во время которого погиб командир Испанского легиона Валенсуэла. На чрезвычайном заседании правительства было решено назначить новым командиром Франко, которого сразу же произвели в подполковники. Для амбициозной Кармен его повышение стало хоть каким-то утешением за отложенную свадьбу. Льстило ей, разумеется, и то, что сам король проявляет к Франко августейшее внимание.

Пробыв несколько месяцев в Марокко, где он находился в самой гуще боевых действий, и несколько выправив положение, Франко осенью вернулся в Испанию. Здесь в сентябре генерал Мигель Примо де Ривера совершил военный переворот и фактически установил свою диктатуру. Был ли сам король причастен к перевороту или нет, сказать трудно. Во всяком случае он спокойно воспринял авторитарное правление военных и ликвидацию той конституционной монархии, которую сам и представлял. Франко остался в стороне от всех этих событий. Его больше занимала долгожданная женитьба и новое место службы.

Женитьба и семейная жизнь

Бракосочетание Франсиско Франко и Кармен Поло состоялось 22 октября 1923 года в церкви Сан Хуан-эль-Реаль в Овьедо. Жениху было 30, а невесте – 21 год. Слава героя африканской войны привлекла к этому событию огромную толпу поклонников и просто зевак. Уже за два часа до начала церемонии церковь была переполнена, а площадь перед ней и даже близлежащие улицы запружены людьми. Полиция с трудом удерживала порядок.

Поскольку Франко имел чин камергера, то посаженым отцом на его свадьбе был сам король, которого представлял военный губернатор Овьедо генерал Лосада. Губернатор взял невесту за руку, и они под королевским балдахином вступили в церковь. Такая честь вызвала появление репортажей о бракосочетании не только в местных, но и в столичных газетах и журналах.

Франко был одет в полевую форму Испанского легиона при всех наградах. Невеста, как и положено, в длинное белоснежное платье и кружевную мантилью, из-под которой струились роскошные черные волосы.

Церемонию проводил военный капеллан, органист исполнял любимые марши подполковника Франко. Выход новобрачных из церкви был встречен восторженными приветствиями и оглушительными рукоплесканиями. Это продолжалось и у дома Поло. Такое бракосочетание – огромное событие для довольно захолустного Овьедо, а вершиной его стал еще невиданный в этом городе свадебный банкет. Похоже, только теперь тетушка Изабель смирилась с замужеством племянницы. Несколько лет спустя Кармен вспоминала, что все это казалось ей то ли сном, то ли красивым романом.

Исключительной стала эта свадьба для города и потому, что среди подписавших брачное свидетельство были два самых знатных аристократа Овьедо – маркиз де ла Родрига и маркиз де ла Вега де Ансо. Пресса расписывала женитьбу Франко во всех подробностях и в самых лестных тонах. «Славный испанский воин обрел свое счастье, соединив свою жизнь с прекрасной возлюбленной». Такими и подобными выражениями пестрели все газеты и журналы, в одном из которых репортаж о свадьбе назывался «Бракосочетание героического каудильо». Не исключено, что именно тогда впервые прозвучало слово «каудильо» (предводитель, вождь) в отношении Франко, самомнение которого, разумеется, непомерно возросло от такой похвалы.

По традиции после женитьбы всякий старший офицер должен был «поцеловать руки» королю. Поэтому, проведя несколько дней медового месяца в загородном доме семьи Поло, молодожены отправились в Мадрид, где в конце октября были приглашены на королевский ужин, во время которого Франко казался скованным, робким и молчаливым.

Четырнадцатого сентября 1926 года в семье Франко произошло знаменательное событие: родился их первый и, как потом выяснилось, единственный ребенок – дочь Мария дель Кармен, которую Франко называл Ненукой. Она появилась на свет в Овьедо, куда к умирающему отцу поехала донья Кармен. Рождение дочери стало самым счастливым событием в семейной жизни Франко, не изобиловавшей особыми эмоциями. Позднее он не раз говорил, что чуть не сошел с ума от радости, что хотел бы еще детей, да не получилось.

Злые языки упорно распространяли слухи, что на самом деле маленькая Карменсита – приемная дочь Франко, который из-за полученного в Марокко в июне 1916 года огнестрельного ранения в живот чудом остался в живых, но уже не мог иметь детей, а поэтому и не интересовался сексом. Однако последнее объясняется уже известными нам причинами, а слухи о том, будто настоящим отцом девочки был, скорее всего, беспутный Рамон, подпитывались лишь тем, что нет ни одной фотографии беременной доньи Кармен. Но это еще ничего не доказывает, вполне возможно, что она сама не разрешала снимать себя в столь интересном положении. Правда, автор капитальной биографии Франко, британский историк Пол Престон, написавший около десятка книг о франкистской Испании, отмечает несколько странное обстоятельство. Сестра каудильо Пилар в своих воспоминаниях, очень стремясь опровергнуть эти слухи, не раз писала, что видела жену брата беременной, но почему-то ошиблась в датах на целых два года. Биографы диктатора Брайан Крозье и Джордж Хилз также относят рождение Карменситы не к 1926-му, как Престон, а к 1928 году. Однако наиболее авторитетным представляется все же утверждение Престона, тщательно и критически проработавшего практически все имеющиеся источники. Следует учитывать и то, что Франко проявлял по отношению к Ненуке такую трогательную любовь, на которую способен только настоящий отец, он даже раскрашивал для дочери тряпичных кукол.

В январе 1928 года Франко королевским декретом был назначен первым начальником Генеральной военной академии, только что созданной по образцу знаменитого французского военного училища Сен-Сир. Франко сам посетил Сен-Сир, чтобы выяснить его структуру, и познакомился там с будущим руководителем коллаборационистской Республики Виши маршалом Петэном. В жизни Франко наступил совершенно новый период, означавший окончание солдатского этапа, когда он лично участвовал в сражениях. Похоже, такая перемена повлияла на него больше, чем женитьба или рождение дочери. Франко стал общительней, часто посещал клубы и кафе Сарагосы, где располагалась академия. За рюмкой вина он вспоминал военные эпизоды в Марокко и рассказывал собеседникам забавные анекдоты.

Став начальником академии, Франко с удовольствием окунулся в светскую жизнь. Побуждаемый доньей Кармен, он заводил знакомства с местной аристократией и влиятельными буржуазными семействами. Именно в Сарагосе началось его увлечение охотой, длившееся всю жизнь. Вполне вероятно, что это увлечение давало выход тлевшей в нем жестокости и агрессивности. В Сарагосе же все отчетливее проявлялись антикоммунистические и авторитарные настроения Франко.

В 1933 году он был назначен командующим гарнизоном Балеарских островов в Средиземном море. В это время Франко совершенно не интересовался политикой, занимаясь служебными делами и семьей. Тем более что ему пришлось пережить тяжелое событие.

В конце февраля 1934 года мать Франко решила совершить паломничество в Рим. Любящий сын отправился в Мадрид, чтобы проводить ее до Валенсии и посадить там на пароход, идущий в Италию. Но, приехав в столицу, 65-летняя сеньора Пилар заболела воспалением легких и через десять дней скончалась. Смерть матери подействовала на Франко так же сильно, как и кончина матери Клары на Гитлера. Оба диктатора были сыновьями матерей, а не отцов. Хотя Франко уже более четверти века не жил рядом с матерью, он продолжал глубоко любить ее.

Сохраняя привычную выдержку, Франко не показывал посторонним, как глубоко травмировала его эта утрата. После смерти матери он снял в Мадриде просторную квартиру, где вместе с женой принимал гостей – генералов, известных политиков правого толка, овьедских знакомых. Любимым видом отдыха Франко и доньи Кармен были посещения кинотеатров и походы на «блошиный рынок» в поисках антиквариата, которым увлекалась донья Кармен. Зачастую супругов сопровождала любимая племянница Франко – Пилар Хирраис, дочь его сестры Пилар.

В феврале 1936 года на выборах в кортесы – парламент победу одержал блок левых партий, сформировавший правительство Народного фронта. Маленький генерал с усиками Чарли Чаплина, популярный в армии и народе, казался либерально-демократическому кабинету премьер-министра Асаньи потенциально опасным. Его отправили подальше от Испании командовать гарнизоном на Канарских островах. Именно там после некоторых колебаний, вызванных надеждой на возможность карьеры и при новой власти, Франко согласился примкнуть к заговору генералов во главе с Молой и Санхурхо против республики. Конец сомнениям положили следующие события. 12 июля фалангисты убили в Мадриде лейтенанта республиканской полиции особого назначения Хосе дель Кастильо. На следующий день Группа офицеров этой полиции похитила и расстреляла депутата кортесов, одного из лидеров крайне правых, Хосе Кальво Сотело, которого глубоко уважал Франко.

Заговорщики так настойчиво стремились привлечь его потому, что без марокканских частей мятеж был обречен на поражение. А возглавить выступление против республики мог только Франко, необычайно популярный в этих колониальных войсках.

Войдя в число заговорщиков и понимая, что все поставлено на карту, Франко позаботился о безопасности семьи, поручив адъютанту, своему двоюродному брату Пакону, купить для жены и дочери билеты на немецкий пароход, шедший курсом на Гавр и Гамбург. Однако других родственников его предусмотрительность не коснулась. Сестре доньи Кармен Сите Поло с огромным трудом удалось вместе с детьми выбраться из Мадрида, но племянница Франко, Пилар Хираис, оказалась вместе с новорожденным сыном в тюрьме, где провела два страшных года.

Уплывшие же на немецком лайнере «Вальди» донья Кармен и ее дочь высадились в Гавре, где их встретил друг Франко, испанский военный атташе во Франции майор Антонио Барросо. Он отвез их в Байонну, расположенный близ границы с Испанией. Там, в доме давней гувернантки семьи Поло, мадам Клавери, донья Кармен с дочерью оставалась на протяжении двух первых месяцев гражданской войны, а затем возвратилась в Испанию, в город Касе-рас, где в это время находился Франко. Им пришлось ожидать встречи с мужем и отцом почти два часа, настолько тот был занят делами.

В годы гражданской войны

На рассвете 18 июля 1936 года радиостанция Сеуты в прогнозе погоды сообщила, что «над всей Испанией безоблачное небо». Это был условный сигнал для начала мятежа и гражданской войны, в ходе которой Франко стал командующим националистической армией, а в ее итоге – диктатором страны.

Первого октября 1936 года этот толстеющий маленький человек с лысиной и уже двойным подбородком был провозглашен главой государства, которого, однако, практически пока не существовало. Но отныне вся националистическая Испания делала ставку на генерала Франко. Пропаганда изображала его крестоносцем XX века, подчеркивая очевидную, а возможно, и нарочитую религиозность Франко. Теперь он имел личного священника, каждый день начинал с мессы, а если позволяло время, читал вместе с супругой и вечернюю молитву.

Донья Кармен свято верила в высшее предназначение мужа. Она часто напоминала ему о том, что еще в конце 20-х годов, когда они находились в маленьком астурийском имении доньи Кармен – Ла-Пиньелья, подобострастный местный священник постоянно говорил им, что прославленному офицеру Франсиско Франко самим богом предначертано повторить великие подвиги испанских католических героев и средневековых королей Астурии.

Именно донья Кармен настояла на том, чтобы в феврале 1937 года Франко назначил своим доверенным лицом мужа ее сестры – Рамона Серрано Суньера вместо своего старшего брата Николаса. Она не жаловала Николаса за разгульный образ жизни и уж совсем не терпела его жену, веселую и кокетливую Изабель, любимицу всякого светского общества. Что же касалось Серрано Суньера, то этот образованный человек и блестящий знаток юриспруденции был для доньи Кармен идеалом. Она часто без стеснения обрывала разглагольствования мужа, предлагая ему послушать, что скажет Суньер. Самого Франко привлекало в свояке то, что он не имел никаких политических амбиций, а потому не мог стать конкурентом. Суньер сумел превратить многих лидеров фаланги во франкистов, но ему не удалось сделать фалангистом самого каудильо.

В годы войны семья Франко стала приобретать земельные владения. Начало было положено в ноябре 1937 года, когда скончался бездетный граф де лас Алменас и по завещанию оставил каудильо огромное поместье в благодарность за «отвоевание Испании». Всего семья Франко приобрела около двадцати владений. А за время своего правления каудильо получил подарков на общую сумму 7,5 миллиона долларов.

Франко и донья Кармен уже не считали себя простыми смертными. Это с изумлением почувствовала его племянница Пилар Хираис, выпущенная по обмену из республиканской тюрьмы в Валенсии после кошмаров двухлетнего заключения. До войны их отношения были очень теплыми. Франко был посаженым отцом на свадьбе племянницы, донья Кармен всегда помогала в житейских делах. Теперь же в Бургосе ее встретили холодная отчужденность и полное безразличие, а донья Кармен просто огорошила вопросом: на чьей она стороне?

Двадцать седьмого марта 1939 года отряды националистов ворвались в Мадрид. Началась кровавая расправа с республиканцами. Донья Кармен отсиживалась дома – каудильо считал, что столица заполнена анархистами и террористами, которые только и поджидают удобного случая отомстить ему и его семье.

После ремонта роскошного загородного дворца Пардо XVIII века в нем поселилась семья Франко. Донья Кармен наслаждалась спокойствием, наступившим после почти трехлетней кровопролитной гражданской войны. Ведь тогда, особенно в первые месяцы, каждую ночь приходилось опасаться, что придется бежать. Даже маленькую сумочку с драгоценностями донья Кармен клала под подушку.

Теперь пришла долгожданная победа, подавлялись последние очаги сопротивления республиканцев. Можно уже не бояться эмиграции и нищеты, а еще того хуже – тюрьмы и казни мужа. Поистине, донья Кармен была счастлива.

Каудильо потребовал, чтобы с женой обращались как со знатной аристократкой. Монархистов, и без того раздосадованных очевидным нежеланием Франко реставрировать монархию, на что они долго надеялись, страшно раздражал декрет, по которому при появлении доньи Кармен на официальных государственных мероприятиях исполнялся королевский марш. Такая традиция существовала в монархической Испании до 1931 года. Во дворце Пардо семья Франко проживет 35 лет вплоть до кончины каудильо.

На вершине власти

После 1945 года перепуганный Франко так ловко и хитроумно юлил перед Западом, что его не тронули, а порядки в Испании почти не изменились. При этом волна массовых забастовок и зарождавшаяся в горах на севере страны партизанская война возымели обратный эффект. Западные державы решили оказать режиму Франко поддержку, опасаясь, что в случае его падения к власти в Испании придут левые силы, а то и коммунисты. Каудильо удалось укрепить связи с рядом дружественных стран, включая салазаровскую Португалию и Аргентину с ее авторитарно-популистским режимом.

Именно с этой страной связан эпизод, вызвавший раздражение доньи Кармен. Летом 1947 года Испанию посетила жена аргентинского диктатора Хуана Доминго Перона, очаровательная Мария Ева Дуарте де Перон (Эвита). Конечно, Франко предпочел бы визит самого Перона, но тот либо не хотел уезжать из страны, либо не желал возникновения чересчур прямых контактов с испанским каудильо, которого ненавидела вся Латинская Америка.

Эвита прилетела в Мадрид на специальном самолете авиакомпании «Иберия», который сопровождал эскорт истребителей испанских ВВС. В аэропорту Барахас ее торжественно встречали сам Франко и донья Кармен, члены правительства, руководители фаланги, армейская церковная верхушка.

Поцеловав прекрасной аргентинке руку, Франко принялся расточать ей такие любезности, что ревнивая, как и все настоящие испанки, донья Кармен просто задрожала от злости. На улицах города толпы людей, размахивая аргентинскими флагами, шумно приветствовали гостью.

На следующий день, 9 июня, были, к радости детей, закрыты школы, государственные чиновники получили выходной, а на запруженной десятками тысяч людей площади Орьенте состоялся массовый митинг в поддержку Франко. На этом митинге он торжественно вручил одетой в довольно странную для этого времени года норковую шубку Эвите Большой крест Изабеллы Католической, вдохновительницы реконкисты (освобождения Испании от мавров) и покровительницы Колумба. На протяжении всего визита донья Кармен и Эвита вели соревнование в нарядах, не забывая при этом об экстравагантных шляпках. Трудно сказать, кто победил, но большинство газет отдавало предпочтение аргентинке. Возможно, попросту проявляя галантность по отношению к заокеанской диве.

Визит Эвиты принес режиму Франко определенную выгоду. Предстоял референдум по Закону о наследовании, предусматривавший реставрацию монархии, но только после смерти каудильо. Он получал возможность самостоятельно выбрать будущего короля, обязанного сохранять фундаментальные основы и принципы франкистского режима. Шумная пропаганда, грандиозные митинги в поддержку закона, появление на них самого Франко рядом с очаровательной Эвитой, за которыми вышагивала сердитая донья Кармен, – все это работало на диктатора. Эвита расточала ему щедрые похвалы и говорила, что испанцам необычайно повезло, имея во главе государства такого выдающегося человека. К тому же после визита Евы Перон Аргентина предоставила Испании большой кредит на льготных условиях и гарантировала поставки пшеницы до 1951 года. У Перона тоже был свой расчет – представить жену крупным государственным деятелем.

Франко легко выиграл референдум. Испания была провозглашена королевством, а поскольку трон еще пустовал, то каудильо официально получал прерогативы монарха к неописуемой радости доньи Кармен. Во время их визита в Португалию в октябре 1949 года она была одета как настоящая королева – с широкой орденской лентой через правое плечо. Рядом с ней тучный, маленький Франко даже в парадном генеральском мундире с орденами и эполетами явно проигрывал.

Королевские замашки диктатора со всей очевидностью сказались в эпизоде, который произошел во время поездки семьи Франко в Андалусию осенью 1948 года. Недалеко от главного города этой провинции – Севильи был воздвигнут монумент в ознаменование 700-летия освобождения города от мавров. После торжественного открытия монумента с участием Франко должен был состояться официальный банкет. При обсуждении его протокола представитель каудильо предложил посадить во главе первого стола Франко, по правую руку от него – архиепископа Севильи, кардинала Сегуру, а во главе второго стола – донью Кармен. В ответ архиепископ заявил, что во главе второго стола должен сидеть он: по уставу Священной коллегии кардиналов он может уступить свое место лишь монаршим особам, наследному принцу или главе государства. Согласие на предложение Франко означало, что его жене следует воздавать такие же почести, как и самому диктатору. После долгих препирательств было принято соломоново решение – отменить банкет вообще. Затаившие злобу каудильо и донья Кармен принялись плести сеть интриг против кардинала, который через пять лет был вынужден покинуть свой пост.

Франко всегда нежно любил свою дочь и долго искал для нее подходящую партию. Однако, как и мать, Ненука сама сделала выбор. В апреле 1950 года она вышла замуж за Кристобаля Мартинеса-Бордиу, светского шалопая из небольшого города Хаэн. Вскоре после женитьбы он получил титул маркиза де Вильяверде, что дало повод для многочисленных анекдотов.

Свадебная церемония проходила с поистине королевской пышностью. В ней участвовали министры, члены дипломатического корпуса и аристократические семьи всей Испании, а также был выстроен почетный караул, что возвышало бракосочетание до уровня государственного мероприятия. Пресса твердила о скромности обстановки, в которой якобы проходила свадьба, с чем никак не согласовывалось описание грандиозного банкета на 800 человек.

Разумеется, посаженым отцом был сам диктатор в парадной форме главнокомандующего вооруженными силами страны. Он так растрогался, что временами даже пускал слезу. Однако это не помешало Франко пересесть на место возле алтаря, предназначенное для главы государства. По этому поводу пресса с умилением писала, что даже в такой волнующий момент каудильо не забывает о возложенных на него обязанностях.

Замужество дочери повлияло на стиль жизни Франко, который стал уделять семье больше внимания. В феврале 1951 года родилась его первая внучка – Мария дель Кармен, за ней в 1952 году – вторая, Мария де да О. А в декабре 1954 года на свет появился его первый внук, названный в честь деда Франсиско Франко Мартинес-Бордиу, что делало его как бы наследником диктатора и дало пищу для слухов, будто Франко собирается основать собственную династию.

Всего любимая дочь подарит ему семерых внучат. Как видно, маркиз оказался усердным мужем и в духе страстей по-испански скучать жене не давал. Впрочем, предприимчивый зять диктатора не забывал и о более прозаической стороне жизни. Вместе со своим дядей Хосе Санчисом он развернул бурную деятельность по спекуляциям недвижимостью, сомнительным банковским сделкам и импортноэкспортным лицензиям. Сложился нахрапистый клан Вильяверде, который станет целенаправленно выживать из дворца Пардо брата диктатора – Николаса и его сестру Пилар.

Выдав дочь замуж, донья Кармен полностью отдалась своей давней и неугасающей страсти – приобретению драгоценностей и антиквариата. Она никак не могла забыть тот случай вскоре после победы в гражданской войне, когда Франко ответил отказом на ее просьбу купить бриллиантовый гарнитур из Бельгии, выставленный в ювелирном магазине на мадридской Гран-Виа. Каудильо сказал, что сейчас не время просить такие деньги в тощей государственной казне, что пойдут нежелательные разговоры среди завистников, к которым относятся и многие «друзья», что надо подождать.

Зато теперь она могла позволить себе все. К такого рода покупкам ее подталкивала и верная подруга, дородная маркиза Пура де Уэтор де Сантильян. Сообщения этой злобной сплетницы доходили через донью Кармен до самого Франко и часто влияли на успех или крах карьеры того или иного политического деятеля. Именно сеньора Пура перед свадьбой Ненуки указывала тем, кто хотел подольститься к донье Кармен, какие подарки следует преподнести.

Несмотря на свое почти царственное положение, вела себя донья Кармен не лучше рыночной торговки. Узнав о ее приезде в город, владельцы ювелирных и антикварных магазинов в Ла-Корунье и Овьедо мигом закрывали их, так как зачастую ее визит приносил одни убытки. Франко знал об этом, как и о финансовых махинациях зятя, но предпочитал не вмешиваться.

Когда с середины 50-х годов диктатор выразил желание отойти от ежедневных и рутинных занятий политикой и государственными делами, он и донья Кармен приняли позу королевских особ, отстраненных от всех, кроме членов семьи и небольшого круга ближайших друзей. Их ежегодные летние приемы во дворце Ла-Гранха внешне уже ничем не отличались от королевских.

Донья Кармен принялась подправлять и прошлое мужа. Летом 1956 года власти родного городка кау-дильо Эль-Ферроля обратились за разрешением превратить дом, где жила семья Франко, в музей. Каудильо дал согласие, но не успели муниципальные органы приступить к работе, как по распоряжению доньи Кармен дом был перепланирован и обставлен совсем по-другому. Прежде это было жилище скромного морского офицера. Теперь же антикварная мебель и обилие старинных фарфоровых изделий превратили его чуть ли не в апартаменты аристократа. Наконец, донья Кармен категорически потребовала не тревожить каудильо никакими неприятными новостями, хотя избежать этого было, разумеется, невозможно.