Текст книги "«Мягкая сила», «цветные революции» и технологии смены политических режимов в начале XXI века"

Автор книги: Александр Наумов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

Глава 8
«Арабская весна»
(на примере Туниса и Египта)

В конце 2010 – начале 2011 года по странам Северной Африки и Ближнего Востока прокатилась волна массовых антиправительственных выступлений. Данные события вошли в общественно-политический лексикон под названием «арабская весна», хотя в самих государствах Магриба предпочитали говорить об «арабском пробуждении». Так или иначе, но за считанные недели это цунами смело два казавшихся незыблемыми режима – 3. Бен Али в Тунисе и X. Мубарака в Египте. Массовые протестные движения затронули также Марокко, Иорданию, Ирак, Судан, Ливан, Бахрейн, Йемен, Ливию, Сирию; попытки проведения антиправительственных манифестаций имели место также в Кувейте и Саудовской Аравии. Однако только события в Тунисе и Египте можно отнести к категории «цветных революций», в ходе которых были применены технологии «мягкой силы» по смене политических режимов.

Достаточно точное и полное определение сути «арабской весны» дал отечественный исследователь А.А. Давыдов. По его мнению, этот феномен «представляет собой системное социальное явление, обусловленное множеством взаимосвязанных глобальных, региональных и национальных факторов – как объективных (социально-демографических, экономических, политических, технологических, социокультурных и т. д.), так и субъективных (уровень притязаний, реализация потребности в политической свободе, самореализация, неудовлетворенность авторитарным политическим режимом, готовность к массовым акциям протеста, делегитимизация власти и т. д.)»[339]339
  Давыдов А. А. Арабские революции 2011 г.: системная диагностика // Системный мониторинг глобальных и региональных рисков: Арабская весна 2011 г. М., 2012. С. 175–176.


[Закрыть].

Можно выделить целый комплекс причин и предпосылок, приведших к началу «арабской весны», которые уместно разделить на внутренние и внешние факторы. Основными причинами внутреннего характера в большинстве арабских стран, в том числе, в Тунисе и Египте, являлись обострение социально-экономических проблем, безработица и бедность, отсутствие жизненных перспектив и социальных лифтов для значительной части населения, особенно молодежи. Катализаторами протестов стали также всеобъемлющая коррупция, непотизм и геронтократия правящих кругов, неэффективность государственного управления, подавление демократических свобод при формальном сохранении режимов «управляемой демократии». Значительным внутренним фактором общественного недовольства стал конфликт между коррумпированными семейными кланами, которые десятилетиями находились у власти, и обществом, чей образовательный уровень в последние годы значительно вырос[340]340
  См.: Долгов Б. В. Причины подъема протестных движений в арабских странах // Протестные движения в арабских странах: Предпосылки, особенности, перспективы. Материалы конференции «круглого стола». М., 2012; Гусаров В. И. Важнейшие факторы «арабской весны» // Протестные движения в арабских странах: Предпосылки, особенности, перспективы. Материалы конференции «круглого стола». М., 2012; Шульц Э. Э. Технологии бунта: «цветные революции» и «арабская весна». // Угрозы и безопасность. № 19 (256). 2014; Голдстоун Дж. Революции. Очень краткое введение. М., 2015,


[Закрыть].

При этом, как ни парадоксально, и Тунис, и Египет по основным социально-экономическим показателям являлись одними из наиболее свободных и динамично развивающихся государств региона. Индекс развития человеческого потенциала ООН (интегральный показатель состояния здоровья, уровня образования и доходов в странах) за период 1990–2010 годов вырос в Тунисе на 30 %, а в Египте – на 28 %[341]341
  Никонов В. А. Современный мир и его истоки. М., 2015. С. 730.


[Закрыть]. Тем не менее, проблемы, которые накапливались десятилетиями, все сильнее давали о себе знать. Протест масс против ухудшавшихся условий жизни действительно имел место быть.

Особенно остро стоял демографический вопрос, наличие «молодежных бугров» (резкий рост пропорции молодежи в общей численности населения) и связанные с этим проблемы безработицы. Арабские общества имели один из самых высоких показателей прироста населения в регионах со средним уровнем дохода. Это привело к появлению большого слоя честолюбивой молодежи и одновременно к сокращению земли и воды для ведения сельского хозяйства. В свое время Тунис и Египет пошли по пути, предложенному в 1950-х годах египетским президентом Г. А. Насером, и стремились обеспечить себе поддержку, щедро дотируя образование, продукты питания, топливо, другие жизненно важные товары и обещая выпускникам колледжей и университетов рабочие места в бюджетной сфере. Однако быстрый рост населения в сочетании с самым высоким в мире уровнем зависимости от импорта зерна делали эти программы все более дорогими и все менее выполнимыми. Заработные платы большинства населения отставали от роста цен, и, хотя экономика арабских стран продолжала расти за счет привлечения иностранного капитала, рабочих мест не хватало. Страны угодили в «мальтузианскую ловушку» – ситуацию, когда рост населения обгонял рост производства продуктов питания. Когда к началу 1990-х годов власти стали сокращать объем субсидий, начались волнения. После скачка цен на продовольствие в 2008 году в Тунисе и Египте вспыхнули бунты; следующий скачок произошел в 2010 году, как раз накануне «арабской весны».

В наибольшей степени нерешенность социально-экономических проблем ощущали на себе молодые люди в возрасте до тридцати пяти лет, составлявшие почти половину населения арабских стран. Количество незанятых среди молодежи достигало 42,8 % в Египте и 30,4 % – в Тунисе[342]342
  Сапронова М. Генезис арабских революций // Международные процессы. Сентябрь-декабрь 2011. С. 129.


[Закрыть]. Причем сильнее всего от безработицы страдали наиболее образованные слои, которые рассчитывали на работу в профессиональной сфере или на государственной службе, но не имели такой возможности. Десятки тысяч дипломированных специалистов, особенно получивших высшее образование по гуманитарным специальностям, были либо вовсе безработными, либо занимали рабочие места, явно не соответствовавшие их квалификации. Рост застойной безработицы и в связи с этим выталкивание на общественное дно большой части молодого трудоспособного населения неизбежно вело к их радикализации.

Огромное воздействие на развитие ситуации в странах арабского Магриба оказал начавшийся в 2008 году мировой финансово-экономический кризис. Он привел к серьезному падению государственных доходов; особенно пострадала туристическая отрасль, в которой было занято большое число местного населения в тех же Тунисе и Египте. Этот фактор вкупе с повышением в 2007–2008 годах мировых цен на продовольствие (что резко сократило возможность государственного субсидирования цен на хлеб) очень значительно повлиял на рост протестных настроений в арабских странах.

Но не менее важной причиной «арабской весны» стал внешний фактор – то, что отечественный историк и политолог В. А. Никонов назвал «цветной демократизацией» со стороны Запада[343]343
  Никонов В. А. Код цивилизации. Что ждет Россию в мире будущего? М., 2015. С. 505.


[Закрыть]. Некоторые отечественные исследователи уверены, что события в Тунисе и Египте застигли официальный Вашингтон врасплох[344]344
  См.:, напр.: Шумилин А. И. Политика США на Ближнем Востоке в контексте «Арабской весны». М., 2015. С. 248, 251.


[Закрыть], но, на наш взгляд, это справедливо лишь отчасти. Представители американской политической элиты не раз призывали к «демократизации» региона. Так, выступая со своей знаменитой речью в Каирском университете в июне 2009 года, президент США Б. Обама заявил буквально следующее: «Все люди страстно желают одного и того же: выражать свое мнение, иметь возможность повлиять на то, как ими правят, а также уверенность в верховенстве закона и равном для всех его применении, чтобы власть была прозрачной и не занималась воровством и можно было выбирать образ жизни по собственному усмотрению. Это не только американские идеи – это права человека. И поэтому мы будем поддерживать их повсюду»[345]345
  Remarks by the President at Cairo University, 6-04-09 // The White House. Office of the press secretary, https://www.whitehouse.gov/the-press-office/remarks-president-cairo-university-6-04-09.


[Закрыть]. Речь в данном случае шла о странах, в которых затем и произошли события «арабской весны» (неудивительно, что подобные заявления были болезненно восприняты принимавшим Обаму президентом Египта, который вопреки протоколу даже не присутствовал на выступлении своего американского коллеги).

Характерно, что ни тунисский, ни египетский лидеры до начала «арабской весны» никогда не подвергались на Западе серьезной критике за нарушения прав человека. Напротив, эти страны представали как образцы для подражания с точки зрения модернизации, борьбы с международным терроризмом, конструктивной позиции в палестино-израильском конфликте и выступали ведущими союзниками Запада в арабском мире. В тех арабских странах, где демократия отсутствовала в принципе, например, в Саудовской Аравии, серьезных выступлений не наблюдалось. Свергнутыми оказались режимы в тех странах, где проходили выборы, появлялись относительно самостоятельные СМИ, развивался Интернет, существовали возможности для уличных выступлений[346]346
  Никонов B. A. Современный мир и его истоки. С. 730.


[Закрыть].

Не вызывает сомнения, что за событиями «арабской весны» стояли некоторые иностранные государства. Для заливных монархий-автократий – Саудовской Аравии и Катара – главной мишенью являлись секуляризированные светские режимы с зачатками демократии, а целью – установление исламистских суннитских режимов. Для Соединенных Штатов, а также их ведущих заинтересованных европейских союзников – Великобритании и Франции – мишенью были те же режимы, что и для саудовцев, но не по причине их светскости, а из-за антизападной или недостаточно прозападной позиции, стратегической, политической и/или экономической, энергетической значимости.

Западные страны прямо говорили о поддержке демократического процесса, при этом они пытались втискивать происходившее в прокрустово ложе формулы «демократия против диктатуры»[347]347
  Долгов Б. В. Ук. соч. С. 21; Никонов В. А. Современный мир и его истоки. С. 733.


[Закрыть]. На самом деле, с начала 2000-х годов, особенно после терактов 2001 года, только официальный Вашингтон запустил несколько сотен различных программ в области образования, культуры и информации для продвижения демократии в арабских странах. В 2004 году все эти программы «мягкой силы» США были объединены в масштабный проект, получивший название «Инициатива поддержки партнерства на Ближнем Востоке». Его региональная штаб-квартира расположилась (совпадение?) в столице Туниса[348]348
  Подр. см.: Middle East Initiative Partnership. About Us. URL: http://www.medregion.mepi.state.gov/mepi/about-us.html.


[Закрыть]. Причем Госдепартамент достаточно четко поставил цель данной «Инициативы» – осуществить демократические преобразования в арабских государствах, в том числе, в Тунисе и Египте. Эти преобразования должны были осуществиться при помощи масштабных образовательных программ среди различных социальных слоев (школьники, студенты, рабочие, женщины и др.), а также «изменения политического строя через создание партий, подготовку альтернативных политиков, эмансипацию женщин и формирование лояльной и демократически настроенной молодежи»[349]349
  См.: Middle East Partnership Initiative Offers Tools for Supporting Reform, but Project Monitoring Needs Improvement // United States Government Accountability Office. August 2005. URL: http://www.gao.gov/new.items/d05711.pdf.


[Закрыть].

В этой связи нельзя не отметить, что в ходе событий 2011 года в Северной Африке выступавшие против режима оппозиционеры в ряде стран (в Тунисе и Египте), в отличие от предшествующих периодов, отошли от радикального, лобового противостояния и сделали ставку преимущественно на использование технологий «мягкой силы». Как справедливо замечает Е. А. Антюхова, такая тактика явно не укладывается в традиционную политическую культуру стран арабского Востока, где социально-политические протесты имели насильственный характер, а это, в свою очередь, указывает на использование в ходе «арабской весны» экспортированных с Запада политтехнологических методик по смене режимов[350]350
  Антюхова Е. А. Технологии ведения США и НАТО информационно-сетевых операций в конфликтах «арабской весны» // Вестник Брянского государственного университета 2015. № 1. С. 95.


[Закрыть].

Действительно, методы ненасильственной смены режимов активно использовались как при подготовке, так и в ходе проведения протестных действий. События «арабской весны» в Тунисе и Египте наглядно продемонстрировали, как концепции Дж. Шарпа могут быть реализованы в арабском и мусульманском мире. Важную роль в этом процессе, как и в ходе «цветных революций» в Восточной Европе, сыграли западные неправительственные организации: Национальный фонд в поддержку демократии, Международный республиканский институт, «Фридом Хаус» и другие известные структуры.

В качестве яркого примера деятельности неправительственных структур стоит привести организацию «КАНВАС» (CANVAS, Center for Applied Non-Violent Action and Strategies)[351]351
  CANVAS. Official web-site. URL: http://www.canvasopedia.org.


[Закрыть], основанную в Белграде на базе сербского «Отпора» в 2003 году и возглавляемую небезызвестным активистом «бульдозерной революции» С. Поповичем. С 2008 года под эгидой «КАНВАС» и при поддержке «Фридом хаус» и Национального фонда в поддержку демократии в Сербии для будущих организаторов и активистов «арабской весны», в том числе из Туниса и Египта, проводились обучающие семинары по ненасильственной борьбе (в программу курса входили такие дисциплины, как «Сущность политической власти», «Социальные конфликты: типы, причины, модели разрешения», «Стратегическое планирование», «Управление политическими кампаниями», «Методы и тактика ненасильственного сопротивления», «Вызовы процессам демократического строительства»)[352]352
  Цатурян С. А. Стратегия ненасильственного сопротивления на Ближнем Востоке и в Северной Африке: роль США // США и Канада: экономика, политика, культура. 2012. № 9 (513). С. 79; CANVAS Belgrade University Program. URL: http://www.canvasopedia.org/index.php/canvas-belgrade-university-program


[Закрыть].

Особое значение придавалось новейшим цифровым технологиям «мягкой силы»: в целях смены политических режимов активно использовались ресурсы Интернета, в первую очередь, социальные сети. Еще в 2009 году в общественно-политическом дискурсе появился термин «Twitter-революция», обозначавший акции массового протеста против результатов парламентских выборов в Молдавии и неудавшейся «зеленой революции» в Иране. Но только триумф «революций» в Тунисе и Египте в ходе «арабской весны» 2010–2011 годов дал повод политикам и журналистам говорить о победоносных «Twitter-» и «Facebook-революциях»[353]353
  См., напр.: Априянц K. B. «Твиттер-революции»: микроблоги как инструмент выражения протестных настроений гражданского общества // Вестник ВГУ. Серия: Филология. 2014. № 1;. Беляков Н. В., Прохватилов В. В. Новые СМИ и «арабская весна» // Информационные войны. № 4 (24). 2012; Reardon S. Was the Arab Spring really a Facebook revolution? // New Scientist. 13 April, 2012. URL: http://www.newscientist.com/article/mg21428596.400-was-the-arab-spring-really-a-facebook-revolution.html; Kassim S. Twitter Revolution: How the Arab Spring Was Helped By Social Media // Policymic. 3 July, 2012 // URL: http://www.policymic.com/articles/10642/twitter-revolution-how-the-arab-spring-was-helped-by-social-media.


[Закрыть].

США и их союзники приступили к активному использованию социальных сетей для развития протестного движения среди молодежи в государствах Магриба за несколько лет до старта «арабской весны». Уже с середины нулевых годов началось финансирование ряда оппозиционных организаций, созданных в социальных сетях Туниса, Египта и других арабских стран. Были профинансированы и запущены различные диссидентские сайты, действовавшие в регионе, например, Arab Bloggers, Aswat и Cyberdissidents. Западные специалисты обучали молодых арабских активистов грамотному использованию электронной почты, сайтов, блогов и микроблогов, мобильных телефонов и социальных сетей для распространения информации, петиций и воззваний среди граждан своих стран[354]354
  Кубышкин А. И., Цветкова Н. А. Ук. соч. С. 181, 186–188.


[Закрыть].

В арабском мире основной мишенью программ «мягкой силы» США, направленных на создание неправительственных и оппозиционных организаций, проходивших под лозунгом «Изменения внутри», стал Египет. По данным исследователей вопроса, с 2005 года более десяти тысяч египтян приняли участие в политических образовательных программах, организованных американскими неправительственными организациями; к моменту «финиковой революции» 2011 года было подготовлено пять тысяч молодых наблюдателей для выборов, проведено масштабное обучение журналистов и создан ряд новых газет. Только в 2008 году Государственный департамент США пригласил к участию в программах в области развития демократии почти сто пятьдесят тысяч египетских граждан[355]355
  См.: Кубышкин А. И., Цветкова Н. А. Ук. соч. С. 182–183; Антюхова Е. А. «Арабская весна»: новые механизма смены авторитарных политических режимов // Вестник МГИМО-Университета. № 2 (41). 2015. С. 204.


[Закрыть]. А буквально за три месяца до начала «арабской весны» Google организовала Интернет-конференцию «Свобода-2010», где обсуждались перспективы использования Интернета для распространения в мире демократических ценностей и на которой активно работала отдельная секция «Сеть блогеров Среднего Востока и Северной Африки», где также было немало египтян[356]356
  Антюхова Е. А. «Арабская весна»: новые механизма смены авторитарных политических режимов. С. 205.


[Закрыть].

В ноябре 2009 года во время пребывания в Марокко государственный секретарь США X. Клинтон озвучила инициативу «Гражданское общество 2.0», суть которой состояла в работе с гражданским обществом арабо-мусульманского мира для «наращивания потенциала и обеспечения местных организаций и отдельных лиц правами и возможностями для осуществления необратимых перемен». С этой целью «Гражданское общество 2.0» предложило консультативную помощь неправительственным организациям и объединениям гражданского общества для максимально эффективного использования цифровых технологий[357]357
  Secretary Clinton Announces Civil Society 2.0 Initiative to Build Capacity of Grassroots Organizations. Marrakech, Morocco. November 3, 2009// US Department of State. URL: http://www.state.gOv/r/pa/prs/ps/2009/nov/131234.htm/


[Закрыть].

В целом, начиная с 2009 года в Интернет-пространстве стала формироваться новая сила на Ближнем Востоке – до поры находившееся в киберпространстве панарабское молодежное движение, нацеленное на распространение демократии в регионе и демонтаж светских авторитарных режимов. При этом данная сила была вооружена передовыми цифровыми технологиями, а также теоретическими и практическими наработками в области ненасильственного свержения политических режимов.

«Арабская весна» началась в конце 2010 года в Тунисе, где с 1987 года у власти бессменно находился президент Зин аль-Абидин Бен Али. К началу «жасминовой революции» Тунис являлся едва ли наиболее благополучной и развитой страной Северной Африки, образцом успешной социально-экономической и политической модернизации. По темпам экономического развития и социальным индикаторам, по внедрению в общественное сознание и реальную действительность наиболее современных форматов гражданского общества Тунис занимал лидирующие позиции не только в Северной Африке, но и во всем арабском мире. Фактически по каждому показателю, характеризующему человеческую деятельность, – от средней продолжительности жизни до охвата школьным обучением и детской смертности – Тунис был весьма и весьма успешным в своем развитии.

Национальный доход на душу населения в Тунисе являлся вторым на африканском континенте после Ливии. Структура экономики была характерна даже не для индустриальных, а для постиндустриальных стран: по оценкам за 2010 год на сельское хозяйство приходилось 8 % ВВП, на промышленность 32 %, на сферу услуг – 60 %. Основной вес в индустрии был сосредоточен на обрабатывающих отраслях с довольно продвинутой технологической базой, а значительная доля сферы услуг приходилась на современную туристическую отрасль, которая по уровню сервиса была эталоном для арабского мира. В общественно-политическом плане Тунис также являлся одним из самых современных, если не самым современным, государством арабского мира. В стране регулярно и в соответствии с конституцией проводились парламентские и президентские выборы на альтернативной основе, существовала легальная многопартийность, имелись институты государственной правовой защиты, функционировали неправительственные организации.

Даже экономический кризис 2008 года затронул Тунис значительно меньше, чем, например, развитые страны Запада. Казалось, что крупная вспышка народного гнева в Тунисе маловероятна. Правда, нельзя забывать в этой связи, что история независимого Туниса знает случаи открытого и массового проявления социального недовольства, народных волнений и забастовок. Именно нарастание социальной напряженности в стране привело к перевороту 7 ноября 1987 года, получившему название «жасминной революции» (после событий 2010–2011 годов ее стали называть «первой жасминовой революцией»), которая и привела к власти Бен Али.

Став президентом, Бен Али пообещал тунисскому народу либерализацию экономики, содействие здоровой конкуренции между политическими партиями, создание стабильного, открытого и толерантного общества. Подавив исламскую оппозицию и провозгласив приверженность либерально-демократическим ценностям, режим Бен Али действительно провел ряд удачных реформ. Начало XXI века было периодом относительной стабилизации тунисского режима.

Однако, несмотря на определенные успехи в социально-экономическом развитии, Тунис к 2010 году имел массу нерешенных проблем. Глубинные причины нарастания социальной нестабильности, главными среди которых были бесконтрольная рождаемость и подхлестываемая ею массовая безработица, в эпоху правления Бен Али никуда не исчезли. Общий уровень безработицы в 2010 году составлял примерно 13 %, но почти 60 % безработных Туниса были люди моложе тридцати лет, для которых была заблокирована социальная мобильность. За пределами столицы, особенно на юге страны, царили нищета и почти полная безработица. В Тунисе активно развивалась «теневая экономика», в которой были заняты массы безработных и полубезработных граждан. Неудивительно, что первыми очагами протестных настроений в 2010 году стали города внутреннего Туниса – Сиди-Бузид, Тала и Кассерин, входившие как раз в такие теневые зоны. Это были шахтерские поселки и бедные деревни с неудовлетворительной ресурсной базой, плохой инфраструктурой, удаленные от центральных экономических районов страны, где был сосредоточен туристический бизнес, приносивший основной доход государству[358]358
  Труевцев К. М. Жасминовая революция в Тунисе // Арабский мир после Арабской весны. М., 2012. С.394; Кашина А. «Жасминовая революция» в Тунисе. Социально-политический аспект // Обозреватель-Observer. 7/2011. С. 77.


[Закрыть]. Отставание в развитии внутренних районов, ярко выраженная несбалансированность экономического развития страны по территориальному признаку стало важной причиной, спровоцировавшей «жасминовую революцию».

Как говорилось выше, внешне Тунис выглядел вполне демократическим государством, особенно по арабским меркам. В стране проводились всеобщие альтернативные выборы, функционировал двухпалатный парламент, имелись различные политические партии, профсоюзы, неправительственные организации. В реальности же в Тунисе десятилетиями существовал авторитарный режим личной власти. Оппозиционные партии существовали на деньги государства; исламская и левая оппозиция была отсечена от участия в выборах. В 2002 году Бен Али организовал референдум, по итогам которого получил право избираться президентом неограниченное количество раз. Несмотря на альтернативный характер таких выборов, они неизменно превращались в процесс с заранее известным результатом (на выборах 2004 года Бен Али получил 94,48 % голосов, в 2009 году – 89,2 %); всего Бен Али выигрывал выборы пять раз.

Относительная стабилизация политической обстановки при правлении Бен Али породила среди тунисской политической элиты иллюзии, что авторитарная монополия на власть с «фасадной» демократией будет длиться бесконечно долго. Такому понимаю способствовала как достаточно стабильная социально-экономическая ситуация, так и уверенность в политической устойчивости режима: силовой блок, включая армию и органы госбезопасности, превратились в непосредственную опору режима, прямо связанную с институтом президентской власти. При десятимиллионном населении Туниса полицейские силы насчитывали сто пятьдесят тысяч человек, а штат тайной полиции превышал двадцать тысяч[359]359
  Долгов Б. В. Ук. соч. С. 18–19; Кашина А. Ук. соч. С. 78.


[Закрыть].

В высших эшелонах власти процветала коррупция и семейственность. В годы правления Бен Али выгодами от экономического роста пользовался лишь узкий круг приближенных, а более широким слоям бизнес-сообщества приходилось давать взятки, обслуживая нужды президентской семьи. От 30 до 60 % экономики страны контролировалось кланом Бен Али и его супруги Лейлы Трабелси. Состояние самого президента оценивалось, по разным оценкам, от 6 до 18 миллиардов долларов. На фоне острой безработицы и роста цен на продукты семья президента вела вызывающе роскошный образ жизни: в автопарке Л. Трабелси (бывшей парикмахерши, ставшей первой-леди, которую рядовые тунисцы именовали не иначе, как «тунисская Мария-Антуанетта» или «тунисская Имельда Маркос») насчитывалось более пятидесяти дорогих спортивных машин, а дочери Бен Али Несри специальным самолетом доставляли деликатесы из французского Сен-Тропе. Клан Трабелси владел множеством ликвидных активов в стране – единственной частной радиостанцией, крупнейшей авиакомпанией, несколькими гостиничными компаниями, крупными холдингами недвижимости и т. д. Важно отметить, что тотальная гегемония президентской семьи в экономике вызывала недовольство среди других влиятельных тунисских кланов, которые в случае возникновения политической турбулентности не были настроены безоговорочно поддерживать режим Бен Али[360]360
  Кашина А. Ук. соч. С. 80; Gelvin J.L. The Arab Uprising: What Everyone Needs to know. Oxford, 2012. Pp. 40–41.


[Закрыть].

Немаловажную роль в запуске переворота в Тунисе сыграли секретные материалы с характеристиками правящей верхушки страны, выложенные на сайте WikiLeaks. Не случайно, журнал Foreign Policy назвал произошедшую смену власти в Тунисе «первой революцией WikiLeaks». Вброс на WikiLeaks произошел именно перед началом волнений: в первой половине декабря 2010 года на сайте была опубликована шифротелеграмма, отправленная в июне 2008 года послом США в Тунисе Р. Годецем. Посол разоблачал коррумпированность семьи тунисского президента Бен Али, ведение ею бизнеса и пренебрежение к закону. Этот вброс, растиражированный в социальных сетях, по мнению ряда экспертов, и подтолкнул к началу уличных забастовок[361]361
  Политическое цунами. Аналитика событий в Северной Африке и на Ближнем Востоке. Под. ред. С. Кургиняна. М., 2011. С. 6.


[Закрыть]. Кроме того, накануне «жасминовой революции» в тунисском обществе активно циркулировали слухи о том, что Бен Али готовит себе преемника из президентской семьи – зятя Сакера аль Матри или супругу Л. Трабелси.

К началу «арабской весны» стареющему президенту, находившемуся у власти уже двадцать три года, было все труднее обеспечивать поддержку населения с помощью экономического роста и дотаций. Его полицейский аппарат начал вести себя все более агрессивно и безнаказанно. В небольшом городе Сиди-Бузид на юге страны их мишенью стал молодой торговец фруктами Мохаммед Буазизи, который уже несколько лет вел полулегальную торговлю овощами и фруктами. После того, как полиция конфисковала его повозку со всем товаром, 17 декабря 2010 года он совершил акт самосожжения прямо напротив местных органов власти. Так в Тунисе началась вторая «жасминовая революция».

По наиболее распространенной версии, растиражированной всеми мировыми СМИ, М. Буазизи по окончанию юридического факультета не смог устроиться по специальности и был вынужден работать уличным торговцем в своем родном городе (как выяснилось позже, никакого отношения к обучению в университете он не имел)[362]362
  Gelvin J. L. Op. cit. Р. 42.


[Закрыть]. Полицейский, а им оказалась женщина, объявила, что за нелицензированную торговлю пищевыми продуктами его тележка и товар подлежат конфискации. Поскольку подобное с Буазизи уже случалось, он решил предложить взятку в десять динар (примерно семь долларов США). Однако вместо того, чтобы с благодарностью принять «штраф», как уже много раз до этого делали ее коллеги мужчины, и снять объявленный арест с тележки, полицейская дала ему пощечину, плюнула в лицо и «оскорбила память его покойного отца». Униженный оскорблением (тем более полученным от руки женщины), Буазизи попытался пожаловаться властям, но не был принят местными чиновниками. Через час он вернулся к зданию муниципалитета, облил себя легковоспламеняющейся жидкостью и поджег. После того, как в городе стало известно об инциденте, в Сиди-Бузиде начались волнения. Полиция открыла огонь по состоявшей в основном из молодежи толпе, а затем полностью блокировала город, изолировав его от остального Туниса.

На информацию о событиях в Сиди-Бузиде правительством был наложен тотальный запрет. Министр информации Туниса лично отдал приказ не передавать какие-либо новости из бунтующего города. По воспоминаниям очевидцев, блокада была настолько мощной, что даже пользователи Twitter не доверяли тревожным сообщениями, поскольку по телевидению не было никакого подтверждения[363]363
  Lynch М. The Arab Uprising. The Unfinished Revolutions of the New Middle East. N.Y., 2012. P. 76.


[Закрыть]. Однако кто-то из демонстрантов снял столкновения с полицией на видео и выложил эту информацию на Facebook. Из социальной сети материал попал на канал Al-Jazeera, и вскоре о событиях в далеком Сиди-Бузиде знали миллионы людей на планете.

Буазизи скончался от ожогов только через три недели, однако конкретные обстоятельства его смерти не стали предметом публичного расследования. Более того, трагическая гибель уличного торговца была не первой, а уже четвертой за время продолжавшихся уже почти три недели антиправительственных выступлений в Тунисе[364]364
  Фитуни Л. Л. «Арабская весна» в глобальном и региональном измерениях // Протестные движения в арабских странах: Предпосылки, особенности, перспективы. Материалы конференции «круглого стола». М., 2012. С. 82–83.


[Закрыть]. Но именно действия Буазизи получили широкий резонанс среди населения страны и спровоцировали массовые протесты против безработицы и высоких цен на товары первой необходимости.

Движущей силой «жасминовой революции» стала образованная и зачастую безработная молодежь, которой удалось найти канал в виде Интернета для мобилизации сил для организации демонстраций (по злой иронии исторического процесса Бен Али объявил 2010 год в Тунисе «Годом молодежи»). Взрыв недовольства молодежи потянул за собой более инерционные общественные слои – участниками антиправительственных выступлений стали представители среднего класса, деловой и культурной элиты Туниса.

Правящий режим ввел жесткую цензуру на телевидении, радио, в газетах и на большинстве Интернет-сайтов. Были закрыты многие оппозиционные издания, арестованы журналисты, телевидению запретили показывать волнения и манифестации. Однако власти не смогли контролировать социальные сети и блоги, вероятно, рассматривая Facebook и Twitter чем-то вроде светского развлечения. Кроме того, оппозиционеры использовали разработанное в США и бесплатно предоставленное им программное обеспечение TOR, позволявшее шифровать все виды посланий и действовать в Интернете анонимно[365]365
  Антюхова Е. А. «Арабская весна»: новые механизма смены авторитарных политических режимов. С. 205.


[Закрыть].

Как уже отмечалось, Тунис располагал относительно многочисленным средним классом, а доля пользователей Facebook среди молодежи была самой высокой в Северной Африке. Немаловажную роль сыграло и возникновение новых социальных медиа: мобильные телефоны с возможностью выхода в Интернет получили в арабских странах большое распространение; особенно поразительную динамику демонстрировал Тунис, где с начала 2000-х годов количество мобильных телефонов на сто человек увеличилось в восемнадцать раз[366]366
  Шишкина А. Р., Исаев Л. М. Арабский мир в цифровую эпоху: социальные медиа как форма политической активности. М., 2014. С. 27.


[Закрыть].

Вообще, распространение Интернета в Тунисе началось в конце 1990-х годов. Тогда же в Сети стали появляться первые группы кибердиссидентов. В 1998 году, например, была организована виртуальная группа «Такриз», получившая неформальное название «Сеть уличного сопротивления». Ее ключевой аудиторией стала лишенная возможности участия в политической жизни страны молодежь, привлечение которой в Интернет-сообщество осуществлялось посредством использования агрессивного уличного сленга и грубого высмеивания властей. В 2000 году «Такриз» была заблокирована, однако вскоре ее место заняли другие веб-сайты. В 2004 году появился коллективный блог «Наваат», призванный стать публичной площадкой для тунисских диссидентов, а также публикации информации о коррупции в стране и случаях нарушений прав человека. «Наваат», как и другие подобные группы, принимали участие в освещении протестов декабря 2010 года, причем Интернет-активисты нередко выполняли роль посредников для традиционных средств массовой информации, поскольку журналисты активно использовали посты блогеров. Эффективным инструментом распространения информации стало использование так называемых хэштэгов – тематических меток, содержащих слово или фразу, о которой идет речь в записи. Так, к примеру, фраза «Сиди Бузид» (родной город М. Буазизи) широко применялась для маркировки сообщений и стала своего рода лозунгом восстания[367]367
  Там же. С. 42.


[Закрыть].

В сложившихся условиях скрыть информацию о беспорядках в Сиди-Бузиде от многочисленной Интернет-аудитории Туниса официальным властям оказалось не под силу. Уже 19 декабря в Facebook появилась первая страница, посвященная протестам против режима Бен Али. С этого дня в социальных сетях тунисцы начали активно публиковать видеоролики и фотографии с митингов и акций протеста, а также выкладывать репортажи мировых телеканалов о происходивших событиях.

К освещению массовых протестов действительно подключились влиятельные глобальные СМИ, которые также сыграли важную роль в событиях «жасминовой революции» (а потом и в ходе «финиковой революции» в Египте). Именно через них осуществлялось отражение политических выступлений и происходило формирование международного общественного мнения в отношении «революционных» событий в арабских государствах. Значительную роль в этом сыграли англо-американские и арабские телеканалы: CNN (США), ВВС (Великобритания), Al-Jazeera (Катар) и Al-Arabiya (Саудовская Аравия). Некоторые аналитики даже считают вклад традиционных СМИ в победу арабских «революций» более весомым, чем Facebook или Twitter. Так, редактор агентства «Франс-Пресс» Ж. Шармело полагает, что спутниковые каналы «сыграли фундаментальную роль не только в освещении данных событий, но в изменении режимов в арабском мире. Если социальные сети мобилизовали людей на протестные действия и выход на улицы, то настоящими «структурами», которые «двигали» эти революции, стали именно спутниковые электронные СМИ»[368]368
  Цит. по: Макарычев М. Проблема в неравенстве // Российская газета. 18.05.2011. URL: http://www.rg.ru/2011/05/18/dubai-site.html.


[Закрыть].