Текст книги "Отважные (Сборник)"

Автор книги: Александр Воинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 42 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

– Я не пойду, – сказал Костя, – у меня ноги болят.

– А я локоть расшиб, – добавил Самвел.

– Тем лучше, – сказал Виктор, – значит, далеко не убежите. – Он присел рядом с Костей и лучом фонарика осветил сбитые ноги мальчика. – Н-да! Как это тебя угораздило?

В ослепительном кружке света Костя увидел на своих ногах пятна запекшейся крови. Он пошевелил ступнями – боли почти не было.

– Натер немного, – проговорил он.

– Плохой ты пограничник… За это наш старшина обязательно влепил бы тебе выговор!.. – Виктор взглянул на часы. – А далеко пошел капитан? – спросил он.

– До арыка, – ответил Костя.

– Пойдем-ка, Прошин, ему навстречу.

Пограничники встали, Виктор поправил на плече автомат. Прошин потушил фонарик, и тьма вокруг стала еще гуще.

Мальчики опять остались одни. В сумеречном свете молодой луны словно мерцали отроги дальних гор.

– Посмотри, – шепнул Костя, – что это там?

Среди черных холмов появилась яркая огненная точка. Она то угасала, то вновь вспыхивала.

– Это, наверно, костер дедушки Баграта, – ответил Самвел.

И Костя представил себе, как дед Баграт сидит сейчас у костра, закутавшись в бурку, и пламя озаряет его лицо. У его ног лежит волкодав, жмурится, а уши торчат кверху, сторожат, нет ли поблизости непрошеных гостей – волков и гиен. Тесно прижавшись друг к дружке, на склоне холма спят овцы.

Вдалеке вдруг возник странный звук. Жалобный и тихий, он донесся с турецкого берега. Возник на мгновение и замер, а затем полился тягуче и однообразно. Это был несомненно звук музыкального инструмента. Но какого?

Тягучие звуки рождались, казалось, сами по себе. Незнакомый, щемящий мотив будоражил и без того возбужденное воображение ребят.

– Шарманка! – прошептал Самвел.

– Шарманка? – удивился Костя.

– Ну да, ящик такой с ручкой. Его за ручку крутят.

Костя, конечно, читал, что с шарманками ходят бродяги, но ему никогда не доводилось видеть ни шарманки, ни шарманщика. И странно было слышать эти печальные звуки ночью на почти пустынном берегу Аракса.

Луна поднялась выше, но ее свет, рассеянный и слабый, лишь сильнее сгущал вокруг тени.

Ребятам невольно представилось, что там, на турецкой стороне, человек попал в беду. Он стоит, крутит ручку своей жалкой шарманки и как будто зовет на помощь. Он, наверно, худой, жалкий и старый. У кого он ищет помощи? На что надеется?

Послышались шаги. На дороге показались капитан, Виктор и Прошин. И звуки сразу потеряли свою таинственность.

– Что-то странное место выбрал шарманщик для своей игры, – сказал капитан.

– Может быть, подает сигнал? – предположил Прошин, рассматривая берег в бинокль.

– Все может быть.

– Вот! Вот! – зашептал Прошин. – Кажется, что-то вижу… Вину, точно!.. Стоит на камне, где любят сидеть аскеры. Взгляните сами, товарищ капитан.

Капитан взял из его рук бинокль, завернул за угол монастыря и поднялся на разрушенную стену. Отсюда открывался широкий обзор. Ребята, не сговариваясь, спрыгнули с камня. За ними пошел и Виктор. Капитан долго смотрел в бинокль, потом через головы ребят передал его Виктору.

– Видишь? – спросил капитан.

– Ничего себе, дядя! – ответил Виктор, отнимая бинокль от глаз.

Костя обеими руками схватил бинокль. Перед ним в сумрачном, мертвом свете лежал чужой берег: камни, кусты, узкая полоса берега у обрыва. Детали выделялись четко и все же казались прозрачными.

Вот он!.. Человек и его шарманка! Огромный, широкоплечий, в брюках, заправленных в высокие сапоги. Перед ним на деревянной ноге большой ящик. Широкий ремень охватывает плечо человека. На этом ремне он, наверно, таскает шарманку. Правой рукой человек крутит ручку. Плоское лицо его, освещенное луной, лишено черт, обращено к границе.

Костя передал бинокль Самвелу и объяснил, как надо смотреть в него. В полевом бинокле есть приспособление, помогающее видеть в темноте.

– Дело явно не чисто, – сказал отец. – Почему-то ни один аскер его не трогает.

– Видать, у них сговор, – согласился Виктор. – Может, ждут кого-то с нашей стороны?

– Нет, – сказал отец. – Не стали бы они привлекать наше внимание. Тут что-то другое.

– А может, как раз и отвлекают наше внимание, товарищ капитан? – подал голос Прошин.

– Возможно… А ну, Серегин, вызови заставу.

Виктор скрылся за стеной. Мальчики с волнением ждали, что же будет дальше. Неужели эта игра на шарманке лишь притворство и где-то вблизи, во мраке, притаились люди, которые выжидают, чтобы потом начать действовать?

А вокруг простиралась тихая, звездная ночь. Бледным серебром мерцала шапка Арарата. Вдалеке, среди холмов, горел костер. Такая тишина, такой покой!..

– Товарищ капитан! – Это вернулся Виктор. – У двух камней прорыв!.. Замечены следы…

– Куда ведут? – спросил капитан.

– Дежурный говорит – в тыл!

– Кто обнаружил?

– Кириллов и Неделин – они обходили участок.

– Сколько человек прорвалось?..

– Один. На заставе тревога. Старшина организовал преследование.

– Теперь так. Ты, Серегин, продолжай наблюдение. Если шарманщик нарушит границу, задержи. А ребята пойдут со мной.

Виктор был старшим наряда. То, что приказывал капитан, относилось и к Прошину, и к солдату, который сопровождал капитана.

С этого момента шарманщик стал ощутимой враждебной силой.

Ребята зашагали к заставе. Костя держал в руках сапоги и хотя иногда сбивал ноги о камни, но уже почти не чувствовал боли. Скорее, скорее вперед!.. Только бы не пропустить то важное, что произойдет сейчас!..

На заставе их встретил дежурный. Он доложил капитану, что у отметки восемьдесят семь обнаружены следы. Не больше часа прошло с тех пор, как кто-то был там. Нарушитель переплыл Араке и босиком пересек контрольно-следовую полосу. Его пока не обнаружили.

– Так, так, – недовольно проговорил капитан. – Я сам пойду туда.

Костя и Самвел бросились было за отцом, но он решительным жестом остановил их. Ворота за ним закрылись. Ребята вернулись к дому. Еще минуту назад им казалось, что они участвуют в большом и опасном деле, а сейчас ясно было: на них смотрят как на жалких мальчишек, случайных гостей…

Дежурный вернулся к своим аппаратам и долго кому-то рассказывал о происшедших событиях. Наверно, звонили из штаба отряда. Вполголоса беседовали между собой солдаты. Их оставили здесь на случай, если потребуется помощь.

Ребята посидели на ступеньках, потом пошли к себе. Костя швырнул под койку свои сапоги, натянул на ноги старые, разношенные ботинки и блаженно вздохнул.

Ночь за окном казалась непроглядной, а в комнате было спокойно и уютно. Но мальчиков сейчас тяготил этот уют. Их тянуло туда, где были пограничники. Отец не взял их с собой. Но он же не запретил им участвовать в поисках! А вдруг они помогут задержать нарушителя?

– Пойдем? – спросил Костя.

– Пойдем! – ответил Самвел, словно только и дожидался этого слова.

У перекрестка дорог они остановились, раздумывая, куда двинуться дальше. До места, где были замечены следы, оставалось километра полтора. Погоня, наверно, уже ушла далеко вперед. И вряд ли нарушитель побежит по дороге. Скорее, он постарается укрыться среди холмов, где много камней.

В темноте показались очертания двух людей. Они шли, тихо разговаривая между собой. Ребята спрятались за дерево.

Люди приблизились.

– Я считаю, что след не ухищренный! – услышали ребята голос Мергеляна. Он говорил с раздражением. – Он совсем не вдавлен. В следах я кое-что понимаю!..

– Ну, а какой же он тогда? – возражал другой, не знакомый Косте голос. – Не ребенок же прошел там?..

– Если б я знал, то не ломал бы себе сейчас голову. Одно скажу, что это не взрослый.

– Значит, ребенок?

– И не ребенок…

– Вот загадка: не взрослый, не ребенок…

Что ответил Мергелян, ребята уже не расслышали – пограничники прошли мимо и теперь удалялись. Удивительные вещи подчас случаются на границе! Ребята озадаченно раздумывали над тем, что им только что удалось услышать.

– Есть у тебя фонарь? – спросил Самвел.

– Дома есть. Только он не мой, а папин.

– Какая разница – чей! Отец даже и не узнает… Вон видишь там, среди поля, старый сарай?

В слабом свете луны вдали темнели очертания какого-то строения.

– Вижу, – сказал Костя.

– Придется сходить за фонарем и осмотреть сарай. На всякий случай. Мало ли что!

Дежурный у ворот пропустил ребят, но обратно идти тем же путем они не решились. Увидев фонарь, солдат может и не выпустить. Ребята еще днем заприметили лазейку в дальнем углу двора и сейчас воспользовались ею.

– Попробуй-ка зажги фонарь, – попросил Самвел.

Костя нажал кнопочку, и ослепительный луч прорезал тьму.

– Погаси! – испуганно крикнул Самвел.

– Чего кричишь так?

– Он нас увидит!

– Кто – он?

– Этот «не взрослый, не ребенок».

– Мы же идем его искать.

– Но мы должны к нему подкрасться незаметно. Дай-ка лучше фонарь мне.

– Ишь чего захотел!

Расстаться с фонарем Костя не мог. Это было его оружие. Если будет нужно, он ослепит им врага. Самвел не стал спорить и пошел впереди. До сарая было всего метров двести.

Некоторое время ребята шли молча, стараясь производить как можно меньше шума.

Вдруг Самвел остановился.

– Послушай, Костя, – спросил он, – а нам от твоего отца не попадет?

– Может, и попадет.

– А если мы поймаем?

– Тогда, наверно, простит.

– Значит, надо поймать!

– Как же, поймаешь, держи карман шире!.. – вздохнул Костя.

Его пыл сразу поубавился, когда он подумал, что отец наверняка им основательно всыплет за то, что они без разрешения ушли с заставы. Чудной этот Самвел! Говорит «надо поймать», словно речь идет о ящерице, которая греется на солнце: подойди поближе, накрой сеткой и бери голыми руками. Отец вот уже двадцать лет служит на границе, а за все время нарушителей пять только и поймал…

Сарай был невысокий, каменный. В Араратской долине много камня, и все постройки обычно строят из него. Двери сарая были закрыты на замок, хотя под ними была такая щель, что в сарай могла бы пролезть собака.

Ребята обошли вокруг сарая и снова остановились около дверей. Ничего подозрительного здесь не было.

У границы мигнул фонарик и тут же погас. Это, наверно, шли по следу пограничники.

– Здесь нарушителя нет, – прошептал Костя. – Куда же теперь идти?

– Давай пойдем на бахчу. Там есть шалаш…

Они долго пробирались меж камней, шли какими-то тропинками; время от времени останавливались и прислушивались. Наконец они добрались до шалаша, сбитого из старых досок и покрытого дерном. Когда колхозники весной работали на бахче, они отдыхали и обедали в этом шалаше, потом до глубокой осени он обычно пустовал, и снова в него приходили лишь во время уборки урожая.

Ребята тихо подкрались к шалашу и прислушались: не дышит ли кто-нибудь внутри него. Но лишь ветер шуршал сухой соломой.

– Ну-ка, зажги свет, – прошептал Самвел. – Надо посмотреть, что там внутри.

Костя сквозь щель осветил шалаш. Шалаш засверкал, как большой нарядный фонарь: казалось, он до краев налился изнутри светом. Мышь блеснула глазками, как завороженная, посидела в ярком свете, а потом исчезла. Щелкнула кнопка, и тьма, в которой вновь оказались ребята, показалась им кромешной. Некоторое время они стояли неподвижно, привыкая к мраку.

– Ну, а теперь куда? – спросил Костя.

– До другого шалаша километра два, – уныло сказал Самвел и вздохнул. Он не мог признаться в своем поражении. Сказать «пойдем домой» не позволял его характер.

– Я думал, ты знаешь какие-то тайные места, – начал сердиться Костя. – А сарай да шалаш я сам видел… Кто же станет прятаться рядом с заставой?

Самвел молчал. Конечно, он не знал никаких тайных мест, не знал он и как выслеживают нарушителей, но зато он горел желанием участвовать в большом деле, которое рядом с ним делали взрослые.

– Пошли дальше, Костя! – сказал он и зашагал вперед.

Он сказал это так решительно, что Костя снова уверовал в него. И даже не спросил, куда они направляются.

Никого из пограничников ребята на дороге не встретили. Капитан, наверно, считал, что нарушителя нужно искать в другой стороне… А вдруг он неправ? И ребята решили, что вернутся домой лишь тогда, когда осмотрят холм, на который они сейчас взбирались и куда, наверно, еще не заглядывали пограничники.

Луна вышла из-за тучки и осветила нагромождения валунов. Казалось, в этом диком месте никогда не ступала нога человека. Сколько ребята ни плутали по каменным лабиринтам, куда ни заглядывали, ничто живое не попадалось им на глаза.

Каждому хотелось домой, но никто не мог признаться в этом первым.

Они медленно двинулись назад. Идти обратно, когда уже не стало цели, которая их воодушевляла, было куда труднее. Глаза слипались. Ребята готовы были лечь на первый же плоский камень и заснуть.

Каменная гряда осталась позади, внизу расстилалась бахча.

– Где тут шалаш? – не выдержал Костя; его ноги уже совсем отказывались служить ему. – Отдохнуть бы немножко!

– Тс-с! – произнес Самвел.

Раздался пронзительный крик, послышалось злобное хрюканье. Кто-то стремглав бежал по бахче. Костины пальцы сами нажали кнопку фонаря. В ярком луче вспыхнули деревья, осветилась крыша шалаша. Луч саблей рассек тьму и приник к земле.

– Ой, что это? – вскрикнул Самвел.

По узкой тропинке прямо на ребят мчалось чудовище, покрытое лохматой шерстью, с длинными темными руками. На ногах были короткие, до колен, желтые штаны, на голове – высокая, сбившаяся набок красная шапка. Черное лицо с оскаленными зубами было отвратительно.

Костя метнулся было в сторону, но его тут же осенила догадка.

– Это же обезьяна! – крикнул он.

Появление обезьяны в ночи было так внезапно и так страшно, что ребята не могли унять охватившую их мелкую дрожь.

– Смотри, за ней гонится кабан! – Самвел выхватил у Кости фонарь и направил свет прямо перед собой.

Огромный кабан, ослепленный лучом, остановился. Рыжая голова с маленькими глазками затряслась. Потеряв из виду врага, кабан вдруг повернулся и исчез в кустарнике. Но еще долго где-то вдали слышалось его хрюканье.

Некоторое время ребята стояли, потрясенные увиденным.

Самвел пошарил фонариком по краю шалаша. Там мелькнуло что-то красное и исчезло. Теперь фонарь тушить было нельзя. Это было единственное оружие ребят; ведь неизвестно, как поведут себя кабан и обезумевшая, забившаяся в шалаш обезьяна. Она, видимо, залезла туда через щель под дверью.

– Она ручная, не бойся, – сказал Костя, чувствуя, как его колотит дрожь. – Если бы она была дикая, на ней не было бы штанов и шапки…

Ребята остановились в нескольких шагах от шалаша. Костя чертил светом по земле, чтобы обезьяна, если она еще там, боялась выйти. Но в шалаше все было тихо. И ребята стали сомневаться, там ли она. Фонарь осветил вход, потом узкую щель в стене, где разошлись доски.

Костя подошел к шалашу вплотную и просунул фонарь между досками; обезьяна шумно метнулась в угол. Она стояла на задних ногах, широко раскрыв передние, словно моля о пощаде. Красная шапка, съехавшая на левый глаз, едва держалась на тесемках. На шее болтался оборванный поводок. Теперь она казалась уже не страшной, а жалкой.

Она бросилась было к отверстию в стене, но Самвел поднял руку.

– Назад!..

Строгий окрик смирил ее. Она присела посредине шалаша и закрыла передними лапами голову, словно ожидая удара. Некоторое время ребята пристально ее рассматривали.

– Смотри, как она, бедная, трясется, – сказал Костя. – Наверно, боится, чтобы ее не избили.

Что делать с обезьяной, ребята не знали. В руки едва ли она им дастся, а уходить отсюда не хотелось – обезьяна могла удрать. Костя мигал фонарем, стараясь делать это таге, чтобы сигналы не были видны по ту сторону границы.

Ждать пришлось недолго. Из-за холма протарахтел автомобиль. Тьму прорезали мощные лучи фар. К шалашу подкатил вездеход, хлопнула его железная дверца.

– Кто здесь? – сурово прозвучал голос отца.

– Это мы, папа, – отозвался Костя. – Мы ее поймали!..

– Кого поймали?!

К шалашу бросился Мергелян. Он приник к щели.

– Ну, что я говорил, товарищ капитан? – сказал он. – Конечно, обезьяна! Уж в чем другом, а в следах я кое-что понимаю.

Капитан подошел к шалашу и некоторое время пристально рассматривал шимпанзе. Мергелян, просунув руку в щель, уже завладел поводком.

– Не ее ли зовет шарманщик? – спросил капитан. – Наверно, он ее хозяин.

– Она от него сбежала, – вставил свое слово Костя. – Он, видно, ее бил.

Все сели в машину. Капитан занял свое место рядом с шофером, остальные сели сзади, пристроив обезьяну в ногах.

Машина тронулась и медленно пошла с погашенными фарами, подрагивая на неровностях дороги, но шофер, хорошо изучивший местность, знал, куда ее вести.

– С обезьянкой дело темное, – сказал капитан, обернувшись к Мергеляну. – Ну с чего это вдруг она сюда убежала? Места здесь пустынные. До деревни далеко. Еды никакой.

– Да, странное… – согласился Мергелян. – И что шарманщику нужно на самой границе?

Машина остановилась в укрытии у развалин монастырской стены.

– Дальше пойдем пешком… – сказал капитан.

Начинало светать. Яснее проступал Арарат, уже золотились снега на его вершине. Холмы на турецкой стороне стали отчетливее, от домов деревни протянулись длинные тени. Было тихо. Так тихо, словно в мире исчезли все звуки.

Капитан устало прислонился к машине. Мергелян передал поводок Самвелу, а сам пошел к монастырю. Вскоре он вернулся оттуда вместе с Виктором и Прошиным.

– Что нового? – спросил капитан.

Виктор доложил, что шарманщик до сих пор на берегу. Сидит на камне. К нему пришел еще один человек. Сидят, курят и ждут чего-то.

– Ну, а у нас новость, – сказал капитан. – Ребята нарушителя поймали.

– Поймали? – ахнули в один голос солдаты.

– Да. Так вот получилось, – усмехнулся капитан. – А вы, молодцы, прошляпили.

Виктор заглянул в машину и от неожиданности даже отшатнулся.

– Обезьяна?! – Он засмеялся, нагнулся к ней и даже погладил ее по голове.

– Так вот, значит, кто «не взрослый, не ребенок»! Ну и несчастный же у тебя вид, приятель!

Вдруг заунывный звук шарманки пронесся над Араксом. Обезьяна насторожилась, потом крикнула и рванулась вперед, сильно натянув поводок.

– Признала! – сказал капитан. – Теперь мы ее отпустим.

– Зачем отпустим? – в один голос запротестовали ребята.

– Пусть на том берегу думают, что она сама вернулась. А мы понаблюдаем…

Пограничники спустились к развалинам и прижались к стене. Мергелян вел на поводке обезьяну. Ни шарманщик, ни человек на том берегу, который стоял рядом с ним, их не видели! Важно было создать впечатление того, что обезьяна, заметив своего хозяина, сразу бросилась к нему, не плутая на нашей стороне.

Присев за камнем, капитан в бинокль разглядывал второго человека. Невысокий рост, темная куртка, рубашка с расстегнутым воротом, черные усы и острые глаза, взгляд исподлобья – что-то в нем показалось капитану знакомым.

– Ну и ну! – промолвил капитан, отнял от глаз бинокль, протер его и снова вскинул к глазам. – Ну да!.. Поразительно!

– Что, узнали кого? – спросил Мергелян.

Но капитан не ответил и махнул рукой:

– Отпускай!

Мергелян бросил поводок и хлопнул обезьяну по спине. Но обезьяна не торопилась. Она влезла на каменную стену и стала осматриваться по сторонам.

– Бетти!.. Бетти!.. – донеслось с другой стороны Аракса.

Обезьяна прыгнула вниз, метнулась к обрыву, мгновение подумала, а потом, совершив скачок, оказалась у самой воды.

Перебраться на другую сторону было не так-то просто. Она брезгливо коснулась воды, отряхнула лапу и побежала вдоль берега, ища места для переправы. Добежала до того места, где Араке разделялся на три рукава, и тенью пронеслась над бурлящим потоком.

Вот она уже на другом берегу стремглав мчится к своему хозяину. Подбежала и легла на траву покорно, как собака.

Шарманщик – теперь, когда стало светлее, он уже был ясно виден, – высокий, немолодой турок, одетый в зеленую куртку, наклонился, погладил обезьяну, поднял поводок и привязал его к шарманке. Потом он тяжело взвалил шарманку на спину. Но перед тем, как идти, усатый что-то сказал шарманщику, они оба засмеялись, насмешливо поклонились в сторону монастыря, помахали руками и пошли к деревне. За шарманщиком тяжело переваливалась обезьяна.

– Это уж слишком, господа! – с раздражением сказал капитан.

Всю дорогу он сумрачно молчал. Молчал и Мергелян. А Костя и Самвел крепко спали, привалившись друг к другу и не чувствуя толчков на неровностях дороги…

Глава пятая

Солнечный луч, пробравшись между листьями росшего под окном тополя, ударил Костю в глаза. Костя откинул одеяло и потянулся. В комнате никого не было. Кровать отца оставалась нетронутой. Самвел, не застелив своей койки, уже куда-то исчез.

Часы на стене пробили семь раз.

Костя перебирал в памяти события минувшей ночи. Монастырь, призрачно темнеющий в лунном свете, тоскливые звуки шарманки, обезумевшие глаза обезьяны, удирающей от кабана… Эти воспоминания отодвинули как бы в далекое прошлое историю с овцами и золотыми динарами. Костя потерял к ним уже всякий интерес. Пусть Мергелян с Виктором идут к колодцу сами, пусть найдут еще хоть тысячу монет – им с Самвелом монеты не нужны. Тех, что лежат в железной банке, предостаточно, чтобы осенью удивить в школе ребят и любителя древностей – учителя.

За окном со свистом пролетел реактивный самолет. В другое время Костя бы тут же выскочил во двор посмотреть, куда он летит. Но сейчас ему хотелось полежать, болели натертые ноги. Ну и побродили же они с Самвелом!

Издалека донесся шум двигателя, словно по дороге шел танк. Звуки вскоре затихли. Снова с визгом пронесся самолет. «Чего они разлетались?» – подумал Костя.

За открытым окном послышались голоса. Среди них он различил хрипловатый голос отца, отдававшего какие-то приказания.

Опять близкий шум самолета.

Костя сел на кровати и спустил ноги на пол. Стукнула дверь, на пороге появился Самвел. Он был чем-то взволнован.

– Куда ты? – спросил Костя и зевнул. – Монеты, что ли, достали?

– Какие там монеты!.. – махнул рукой Самвел.

– Может, кобра вернулась?

– Неужели ты еще ничего не знаешь? – удивился Самвел.

– А что такое? – спросил Костя.

Самвел подошел к окну и выглянул во двор.

– Сегодня даже никто и спать не ложился, только мы с тобой, дураки… Там такое творится!..

В один миг Костя оделся и выбежал во двор. Там уже было полно пограничников. Отец, водя карандашом по карте, что-то объяснял Мергеляну.

– Ясно, товарищ капитан, – сказал старшина и тут же скомандовал: – Становись!

Солдаты сразу пришли в движение. Через минуту строй в две шеренги замер на дорожке перед заставой. Капитан выслушал рапорт Мергеляна.

– Вольно! – скомандовал он и молча обошел строй, внимательно приглядываясь к каждому из солдат.

Костя стоял в стороне, но ему показалось, что сейчас и он в строю, а капитан – не отец его, а чужой и строгий офицер.

– Товарищи! – сказал капитан глухим, негромким голосом. – Получены данные, что вскоре по ту сторону границы начнутся учения войск.

В это время дежурный позвал его к телефону. Капитан обернулся к Мергеляну:

– Командуйте, товарищ старшина, – и поднялся по ступенькам крыльца.

Сержанты быстро развели своих солдат по местам; вскоре они исчезли из вида.

Вскоре из дому вышел капитан и только тут наконец заметил ребят. Лицо его, и без того строгое, стало жестким.

– Запомните: если выйдете за пределы заставы – всыплю! С первой же машиной отправитесь в Ереван. Здесь оставаться нельзя. (Костя на это ничего не ответил, только глаза его наполнились слезами). Здесь опасно, понимаешь!

Хоть бы он потрепал Костю по волосам, улыбнулся, сказал что-нибудь ласковое… Нет, так и ушел!

Костя стиснул зубы, боясь разреветься. Самвел крепко сжал его руку.

– Если будет война, мы с тобой все равно станем разведчиками! – сказал Самвел. – Или уйдем в партизанский отряд.

Вдали нарастал страшный шум. У Кости сразу же просохли глаза. Вместе с приятелем он бросился к щели в стене, где стоял Мергелян.

– Привет молодым пограничникам! – сказал Мергелян, не отрываясь от щели, в которую он наблюдал за другой стороной Аракса. – Кажется, будет дело!

Ребята хотели пристроиться к щели, но рядом с плечистым Мергеляном это было не так просто.

– Побежали на вышку! – шепнул Костя.

У сторожевой вышки их остановил часовой:

– Наверх нельзя! Давайте-ка сматывайтесь в блиндаж!..

Все же они упросили его, и он разрешил ребятам подняться на несколько ступенек лестницы. Противоположная сторона сверху просматривалась до самых дальних холмов. Даже без бинокля были хорошо видны танки и бронемашины. Двигаясь по бездорожью двумя потоками, они направлялись прямо к границе.

Над горами появились черные точки. Их было много. Гул нарастал все сильнее. Это были самолеты. Они развернулись и пошли вдоль границы.

– Американские! – определил часовой, глядя вверх. – Посмотрим, куда их занесет.

Однако границу самолеты не пересекли. В воздухе возникли десятки ярких цветов – красных, белых, синих. Казалось, художник щедро мазнул по небу красками.

– Парашютный десант выбросили!.. – воскликнул часовой.

Теперь все ожидали дальнейших событий.

Как прыгают парашютисты, ребята видели только в кино. Костина мать рассказывала, как она однажды прыгала с парашютом, и Костя слушал ее рассказ, точно сказку. Подумать только, прыгнуть на землю из-за облаков!..

Ребята спустились с вышки.

– Зачем они прыгают? – спросил Костя.

– Как – зачем? Это воздушный десант. Видишь, с неба на парашютах спускаются гостинцы в пакетах? Это пушки! Их на земле соберут, и можно стрелять.

Парашюты уже достигли земли.

– Шли бы вы, ребята, в блиндаж – и вам лучше и нам спокойнее.

Но ребята и слышать не хотели о блиндаже. Все это было очень похоже на войну, которую они много раз видели в кино.

На равнине показались первые танки.

Десантники, освободившись от своих парашютов, подбежали к большим пакетам, тоже спустившимся с самолетов, и стали быстро их разворачивать. И вот уже на земле стояли небольшие, издали похожие на игрушечные, пушки. Костя насчитал их двадцать и сбился со счета.

Парашютистов между тем становилось все больше и больше. Яркие, как цветы, парашюты постепенно исчезли. Видны были только мечущиеся по берегу фигурки солдат.

Танки подходили ближе. Десантники прицепляли сзади к бронетранспортерам пушки, потом сами вскакивали на броню, и колонна, не останавливая хода, двигалась вдоль границы.

– Вот наглецы! – воскликнул Виктор.

Ребята замерли. А вдруг танки повернут сюда?

Костя знал: тогда отец прикажет стрелять и Виктор, который не мигая глядит перед собой в цель, первым даст пулеметную очередь.

Ребята подались ближе к блиндажу, но все же не спускались в него. Подошел отец, держа в руках бинокль.

– Мергелян! – крикнул капитан, отняв от глаз бинокль; на его усталом лице появилась напряженная улыбка.

– Я, товарищ капитан! – отозвался старшина.

– Взгляни на офицера, который сидит рядом с шофером на третьей бронемашине, курит… Узнаешь?..

Старшина вскинул свой бинокль.

– Вроде узнаю. Как будто тот усатый, что был ночью с шарманщиком… Только тогда он был в гражданском…

– Правильно. А теперь полковник! – Вдруг капитан тихо ахнул. – Вспомнил! Наконец-то вспомнил!..

Пройдя вдоль границы, танки стали разворачиваться.

Казалось, представление окончено. На самом же деле оно только начиналось.

Танки и транспортеры группами разошлись по долине, укрылись за холмами и застыли там в ожидании.

Солдаты соскочили с машин. Издали можно было видеть, как они надевают на себя белые костюмы.

Щель возле блиндажа, в которую по очереди смотрели мальчики, была низкая. Самвел притащил ящик из-под патронов, и они удобно уселись рядом.

Напряжение на заставе заметно ослабло. Пограничники тихо переговаривались между собой.

Во дворе появился коренастый полковник с круглым обветренным лицом. Усталым движением он вытирал платком свою бритую голову. Его сопровождал капитан.

– Слушай, Самвел, – шепнул Костя, – это, наверно, за нами. Знаешь, кто это? Полковник Костромин. Я его знаю.

Ребята стали пробираться вдоль стены, к блиндажу, чтобы спрятаться.

– Сунут нас в машину, и тогда прощай застава!

Но офицеры не обращали внимания на ребят.

Они ходили по двору. Ребята на всякий случай спрятались за дерево, которое росло неподалеку от блиндажа.

– Нет никаких сомнений, товарищ полковник, это Мак-Грегори! – тихо говорил отец. – Два года назад он появился на норвежской границе. Пытался высадить своих агентов на наш берег с моря. Три часа мы преследовали его на катере, но он успел укрыться в прибрежных водах.

– Да, да, возможно, это так. И вы правильно сделали, что вернули обезьяну. Теперь нам ничего другого не остается, как ждать.

В небе появился бомбардировщик. Он летел на большой высоте. В бинокль было хорошо видно, как солдаты, усиленно копавшие траншеи, стали быстро прятаться, вжимаясь в землю.

– Сейчас они сбросят учебную атомную бомбу, – сказал полковник. – Наверно, будет довольно яркий фейерверк…

Костя и Самвел напряженно смотрели в небо. Бомбардировщик делал большой круг.

– Бросил!.. – крикнул кто-то.

Но прошло много долгих секунд, прежде чем в небе появилась яркая, до боли в глазах, вспышка. Вверху взметнулось белое облако. И тут же раздался сильный взрыв.

– Так! Так! – сказал Костромин, не отводя от глаз бинокля. – Надо ждать, что в район взрыва будут брошены войска…

Вскоре низко над долиной пролетели двенадцать транспортных самолетов. И снова по небу рассыпалась мозаика парашютистов. В движение пришли танки и самоходки.

После того как приземлился новый десант, все снова стихло. Теперь не стало видно ни солдат, ни танков, ни самоходок. Учение сейчас проходило так, чтобы с границы нельзя было наблюдать его.

– Занавес опущен! – усмехнулся Костромин. – Теперь, Григорий Андреевич, к границе они больше не вернутся. Отправляйте всех обедать.

Солдаты тащили свои карабины и пулеметы. После напряженных часов долгого ожидания все почувствовали усталость, словно прошли длинный-длинный путь…

Теперь наконец капитан посмотрел на мальчиков.

– Ребята, подите сюда! – позвал он.

Ребята подошли к крыльцу, где отец стоял вместе с полковником.

– Это вот они, товарищ полковник, нашли обезьяну!

– Такая обезьяна стоит настоящего шпиона! – улыбнулся Костромин и потрепал Костю по голове. – Постой, мы, кажется, знакомы?

– Я зимой вас видел.

– Да, да, вспомнил… Придется подумать, капитан, как наградить ребят… Они ведь и к монетам какое-то отношение имеют?

– Кстати, может быть, монеты посмотрите, товарищ полковник? – предложил отец.

Костромин взглянул на часы:

– Посмотреть-то я могу, но толку будет больше, если их посмотрит специалист-историк. Вот привезу его, тогда и посмотрим вместе.

Он сел в машину, и колеса вездехода, скрипя гравием, двинулись к воротам заставы.

Капитан приложил руку к козырьку зеленой фуражки. Машина выехала на дорогу и скрылась из виду.

– Ну, а за ваше своеволие, – нахмурил брови капитан, – вам придется еще держать ответ… Но только позже.