355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Александр Косарев » Хроники мёртвого моря » Текст книги (страница 8)
Хроники мёртвого моря
  • Текст добавлен: 10 сентября 2017, 23:30

Текст книги "Хроники мёртвого моря"


Автор книги: Александр Косарев



сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 34 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

– А как же наша «подкова»? Не забывай про неё. Будет Евсеевич наезжать, напирай на то, что хоть эту гнутую штуку мы смогли отыскать и доставить.

– И, естественно, с немалым риском для здоровья, – невесело хихикнул Илья поднимаясь. Поехали скорее на Лубянку, лучше уж сразу все шишки получить и хотя бы сегодня поспать нормально, а не на больничной койке.

* * *

Молчание генерала после их сбивчивого доклада длилось гораздо более, нежели обычно и Хромов начал подумывать о том, что за так бездарно проведённую операцию их вообще выкинут из поисковой группы. Но первая же сказанная Пасько фраза, оказалась на удивление выдержанной и спокойной.

– На биологическую совместимость её проверяли? – указал Борис Евсеевич на лежащую перед ним в специальной подставке «подковку».

– Конечно, – радостно щёлкнул каблуками Вронский. Просмотрели реакцию со всеми основными типами биологических существ. Нигде ничего, за исключением «Гамиус липотамис». Они, бактерии эти, при приближении к объекту спешно перемещаются в самый дальний конец сосуда. А так всё как обычно. Была изначально покрыта некоей радиоактивной субстанцией, но её удалось довольно легко смыть. Смыв оставлен в нашей лаборатории, как ранее не встречавшийся образец. Хотя анализ показал, что происхождение её чисто земное. Сама же «подкова» не проявляет никакой особой активности и по всей видимости самостоятельной задачи не имеет. Мы тут подумали накоротке и предположили, что она может быть обычным пассивным ретранслятором. Срабатывает только тогда, когда на неё подаётся электромагнитное излучение определённых параметров. Может быть обнаружено как с воздуха, так и с земли. Своеобразный опорный знак, что-то вроде наших геодезических вышек, но немного поумнее. Отсюда делаем вывод о том, что найденный в сбросном озере транспортный модуль, который мы попросту назвали «рак», изначально предназначался, для установки подобного знака. То есть вначале доставили его самого, затем, когда он полностью сформировался, то сам доставил «подкову» на предназначенное для неё место. Грубо говоря, определился в пространстве, выскреб подходящую по размерам яму и закопал.

– Так прямо и закопал, – недоверчиво склонил голову Пасько, намекая на действия «рака», но «подкову» в руки так и не взял. А вы значит стояли и смотрели на всё это представление?

– Стоять-то стояли, но со смотринами было тяжеловато, – пришёл на помощь коллеге Хромов, – в то время вокруг стояла совершенно глухая ночь. Да ещё и дождь поливал, как из ведра. И по совести говоря подходить близко к такой образине было страшно даже днём, не то что ночью.

– Я плёнку вашу давеча посмотрел, – понимающе кивнул генерал, – вполне могу оценить какие вами чувства владели. Не знаю как сам бы повёл себя в таком случае. Но в общем и целом работа наша всё больше и больше напоминает мне работу охотников на слонов в африканской саванне. Выследят слона, вышибут из него дух, вырвут бивни… и дёру. Собственно, основываясь на результатах вашего «славного» похода, – повернул он голову в сторону стоящего чуть поодаль Хромова, – и пришло мне в голову такое сравнение. И это творят мои лучшие люди, – сокрушённо сморщился он так, будто случайно откусил дольку от лимона. Вы у меня прямо разрушители какие-то, а не поисковики!

В кабинете на какое-то время вновь воцарилась гробовая тишина.

– Но делать-то что, что делать-то, – негромко произнёс Пасько и вдруг неожиданно для всех продекламировал:

 
На всех наложены обеты, не говори, не ешь, не пой.
Молчат безмолвные поэты, заснул бессменный часовой.
Но мы с тобой как отщепенцы, и нет назад у нас пути.
На все проклятые вопросы и в жизнь ответы не найти…
 

Вновь последовало долгое молчание.

– Ну что ж, – продолжил разговор генерал, на сей счёт у меня иное мнение. Но на данном этапе будем утешать себя тем, что «подковка» является не просто сменным отработавшим своё аккумулятором, или как вы считаете, опорной меткой, а неким информационным блоком, подлежащим долговременному хранению. Для чего же иначе механический монстр упрятал её так глубоко и так надёжно. Ясно так же, что воспользоваться ею должен был только либо он сам, либо другой совместимый с этой штукой механизм. Тот, для кого эта информация и была, собственно говоря, и приготовлена. В связи с этим я и подумал о том, что стоит попробовать посмотреть, как отреагирует на «подковку» наш Стрельцов. А? Как вы считаете? Пусть подержит её в руках, покрутит, повертит. Как никак, а именно он подвергся лучевому воздействию «рака» и, следовательно, вполне возможна некоторая его реакция на оставшуюся часть разрушившегося механизма. Может быть, хоть какая-то польза от неё будет. Всё равно, никаких положительных результатов от применения традиционной терапии у него не наблюдается.

Хромов непроизвольно кивнул, не столько соглашаясь с приведёнными доводами, сколько потому, что на обращённый к нему вопрос нужно было как-то отреагировать.

– Вот и прекрасно, – обрадовался генерал. Андрюша, голубчик, позвони охране на склад. Пусть «подковку» эту упакуют в транспортный модуль, да, и охрану заодно вызови. Ты же Илья не задерживайся там особо. Если Стрельцов спит, то просто вложи ему её в руки или помести на тумбочку у кровати. Если ничего интересного не произойдёт, то минут через десять – пятнадцать уложи её обратно в модуль и выезжай в Москву.

– А если…?

– А если там начнётся что-то необычное, ну что же, ничего страшного. Зови медсестру, врача, охрану наконец! Кроме того ты у нас и так достаточно натренирован для подобных операций, надеюсь справишься и с этим.

* * *

Через два с половиной часа Хромов, плотно окружённый четырьмя сотрудниками вневедомственной охраны, входил в подземный коридор Звенигородского госпиталя.

– Выяснив у старшей медсестры, где расположена палата Стрельцова, он оставил охранников у двери, сам же вошёл вовнутрь.

Сергей, вопреки его ожиданиям, не спал. Облокотившись на подушки он с интересом смотрел стоящий в углу, видимо только что установленный телевизор.

– Вы не подскажете, как этим пользоваться? – протянул он подошедшему к его изголовью Илье пульт проводного управления, тянущийся от передней панели телеприёмника. А то изображение есть, а звука почему-то нет. Мне, конечно, показывали как это делается, но в голове ничего не держится.

– Вот на эту кнопку надо нажимать, – указал тот на регулятор громкости. Можно сделать громче или тише.

– Спасибо, – еле заметно кивнул пациент. А вы кто? Я вас раньше не видел.

– Новый врач, физиолог, – сымпровизировал Илья. Я вам тут кое-что привёз, интересное. Сейчас покажу.

Водрузив контейнер на приставленный к койке столик, он вставил в прямоугольное отверстие специальный высокоамперный аккумулятор и набрал на крышке выданный лично ему генералом перед отъездом код. Затем он вынул «подкову» и, взвесив её на ладони, протянул её Сергею.

– Держите.

Тот удивлённо взглянул на него и несмело протянул подрагивающую руку.

– Что это такое? Вроде не крашеная железка, а почему же столь странного морковного цвета?

– Я сам хотел у вас поинтересоваться, – подтянул к себе лёгкий алюминиевый стул Илья. Не видели вы подобный предмет ранее? Допустим, несколько лет назад, или вообще когда-нибудь?

Стрельцов небрежно повертел в руках «подкову» и отрицательно покачал головой.

– Первый раз такое вижу.

– Вы не чувствуете какого-либо неудобства от неё, – продолжил майор импровизированный допрос. Ну там жжения, покалывания или онемения в пальцах?

– Нет, ничего такого, – безразлично ответил Стрельцов. Он переложил «подкову» в левую руку и взялся другой за пульт. Тут на одной из программ футбол показывают. Вот только…

Он вдруг умолк и поднял глаза на рассеяно разглядывающего скромное убранство больничной палаты майора.

– Как интересно, – попробовал он громким возгласом привлечь внимание «физиолога», – она у вас всегда так действует?

– Что там действует? – рассеяно отозвался Илья.

Он с неохотой оторвался от созерцания привлекшего его внимание хитроумного механизма поворота кровати и мельком взглянул на Сергея.

– Вот это! – произнёс тот, поднимая обе руки над одеялом.

Сначала Хромов ничего особенного не увидел, но присмотревшись повнимательнее, к своему вящему удивлению увидел, что из крайних отростков «подковы» выдвинулись два тонких усика, которые, намертво перехлестнув запястье Стрельцова, хищно врезались в провод пульта.

– Эй, помогите, – рассерженно задёргался на койке Сергей, – сейчас же освободите меня от неё. Ой, жжётся!

– Сейчас, минутку терпения, – бестолково заметался Хромов по палате, – сейчас всё сделаем в лучшем виде. Давай-ка сюда руки.

Он ухватил кончиками пальцев одну из «проволочек» и попробовал отогнуть её в сторону. Частично это сделать ему удалось, хотя и с огромным трудом. Во всяком случае та слегка поддалась и ему показалось, что через секунду удастся освободить попавшего в капкан беднягу. Но не тут то было. Выдернутая из провода проволочка тут же удлинилась на пару сантиметров, и вновь вонзилась в кабель, а возникшая рядом с первой, новая пара усиков, столь же быстро затянула и правую руку Ильи.

– Эй, охрана, – завопил он уже не сдерживая эмоций, – быстро сюда!

Этого крика оказалось вполне достаточно и, через распахнувшуюся от удара изнутри дверь, в палату ввалились трое из четырёх сопровождавших его охранников.

– Кабель, кабель скорее порвите! – не своим голосом взвизгнул Илья, указывая свободной рукой на тянущийся от телевизора провод.

Приказание его было исполнено практически мгновенно, но даже этого мгновения майору было достаточно для осознания своей полной беспомощности и зависимости от неведомого механизма.

Один из охранников мгновенно выхватил из кармана раскладной многофункциональный инструмент и с помощью раскладных плоскогубцев довольно ловко освободил зажатую руку Хромова.

– Погоди браток, ещё секунду, – ободрил он перекосившегося от боли Стрельцова, – сейчас и тебе поможем.

Выхватив у охранника инструмент, он повернулся к койке и хотел добавить ещё что-то, но густой, режущий горло запах, похожий на испарения от целой горы раздавленного чеснока, заставил его отшатнуться в сторону.

– Что за чёрт, – через силу выдавил он, вскакивая и стараясь прикрыть нос рукавом пиджака, – кто это так нагадил-л?

Он не помнил, как оказался в коридоре, вместе с отчаянно кашляющими и чихающими стражами порядка.

– Назад, – яростно крикнул им Илья, тут же осознав где находится. Он протёр слезящиеся глаза и энергично указал на распахнутую дверь палаты: – Нужно быстро забрать его оттуда и вынести в коридор.

Однако выполнить его приказ оказалось совершенно невозможно. В оставленной ими комнате стремительно темнело, будто воздух стремительно насыщался как будто вытряхиваемым из неизвестного источника мельчайшим мусором. Последним, что успел заметить Илья, перед тем, как в палате наступила непроницаемая мгла, была медленно поднимающаяся с кровати фигура Стрельцова, скупо освещённая в районе живота чем-то похожим на круглую матовую лампу. Потрясённый мелькнувшим перед ним невиданным зрелищем, Илья раскинул руки в стороны, словно останавливая рванувшихся было за ним охранников.

– Нет, сдайте назад, – выдохнул он словно через силу, – да, и срочно остановите всех, кто сюда будет приближаться.

В глухой подземной тишине им стало слышно истошное завывание сирены во дворе и дробный стук каблуков по идущей в подвал лестнице. Получившие наконец-то вразумительную и главное выполнимую команду милиционеры кинулись к лестнице.

Оставшись один, майор осторожно приблизился к дверному проёму и, превозмогая буквально сотрясавший его животный страх, просунул левую руку по локоть в палату. Рука ушла в серую мглу почти по локоть, практически не встречая сопротивления. Но что с ней происходило там, за мутной границей, он не видел. Пелена, образовавшаяся непонятно из чего, напрочь скрывала от него происходящее в комнате. Набравшись храбрости и, для верности торопливо перекрестившись, он сунул туда же и голову. Открыл зажмуренные глаза. Ощущение было такое, что он очутился под водой. Перспектива была так размыта, что палата казалась почти круглой. Где-то вдали, у бесконечно далёкого подпотолочного оконца еле-еле различалась кровать, над которой зависло нечто, похожее на человеческую фигуру. И в палате было странно тихо и только тонкое, буквально комариное жужжание сопровождало невиданное зрелище.

Хромов отшатнулся назад и жужжащий звук резко оборвался. Он огляделся по сторонам. Приданные ему охранники с трудом сдерживали напирающую с лестницы толпу, справа же из-за дверей других палат уже выглядывали перепуганные лица медсестёр и ходячих больных.

– Пожар? Пожар!!! Где горит!? – услышал Хромов чьи то возбуждённые крики.

Ещё несколько секунд, – сообразил он, – и здесь начнётся паника, которая ничем для меня хорошим не кончится.

Не имея ни времени ни возможности придумать что-либо иное, он вытащил из кобуры пистолет и вскинув руку над головой выстрелил в потолок.

– Все назад! – гаркнул он во всю силу лёгких. А Вы там, – повернулся он направо, – ну-ка марш по палатам! Быстро!

Видя, что все всё ещё пребывают в полной растерянности и никто не торопится выполнять его требования, он снова выпалил в потолок. Одна из пуль отрикошетила от металлического плафона и завывая заметалась между стен. Это произвело на всех без исключения любопытствующих поистине волшебное действие. Захлопали торопливо закрываемые двери, застучали ботинки и каблуки туфель. Через несколько секунд в коридоре не осталось никого, кроме прибывших с Хромовым охранников, которые в полном замешательстве смотрели на пляшущий в его руке пистолет.

– Двое сюда, – крикнул Хромов, пряча оружие, – и не давайте никому высунуть нос из дальних палат. Остальные останьтесь у лестницы и не позволяйте никому спускаться вниз. Будут настаивать, гоните всех к чёртовой матери!

Обеспечив себе на некоторое время относительную свободу действий, майор бросился к оставленной на время палате Стрельцова. Теперь он решил невзирая ни на что добраться до Сергея и вытащить его оттуда, с подковой либо без неё.

И странное дело, едва он сделал два шага внутрь комнаты, как окружавший его мрак рассеялся до такой степени, что в комнате стало почти так же, как и до начала «затемнения». Словно окаменевшее тело Стрельцова было косо приставлено к стене, причём приставлено таким образом, что пятки его упирались в дугу у изголовья, голова же была словно воткнута между стояком батареи отопления и углом стены. Стараясь лишний раз не вдыхать словно бы резиновый воздух, Илья охватил больного за талию и осторожно стащил на пол. Торопливо обшарил глазами кровать в поисках «подковы». Откинул в сторону одеяло, заглянул под койку. «Подковы» не было нигде.

Лёгкие его разрывались от удушья и Илья, подхватив практически невесомое тело Сергея, рванулся к выходу.

– Парни, – повелительно крикнул он своим помощникам, – срочно перенесите его в свободное помещение и никого к нему пока не подпускайте.

Хромов перевернул одеревеневшее тело Стрельцова лицом вверх и только тут обратил внимание на судорожно вывороченные его руки, которыми он что-то прижимал к животу. Майор рванул закрывающий ему видимость рукав рубахи в сторону. Ткань с треском лопнула и он увидел то, что непроизвольно старался скрыть Стрельцов. От первичного вида подковы осталась только воспоминание. Монолитное тело её расщепилось на множество тонких пластин, которые свернулись вокруг невидимой оси, чем-то напоминая своей новой формой ежа. Но это было бы ещё полбеды. Самое же ужасное заключалось в том, что этот своеобразный колючий мяч наполовину сидел в животе их пациента. Скрипнув от досады зубами, Илья обернул руку оторванным от больничного халата рукавом, и попробовал выдернуть её наружу. Попытка его оказалась бесполезной. «Подкова», или что там из неё получилось, сидела в Стрельцове настолько плотно, что можно было подумать, что она вросла в него до самого позвоночника.

Подбежали отыскавшие свободную палату охранники.

– Несите, – повелительно взмахнул рукой Илья. И накройте его там чем-нибудь.

Он поднялся с пола и, медленно отряхивая руки, проследил взглядом за тем, как его помощники уносили вытянувшееся в каталепсии тело Сергея. После чего майор повернулся в сторону опустевшей палаты. Воздух в ней, казалось, просветлел и только на пол непрерывно сыпались невесомые чешуйки чем-то напоминавшие пепел от сгоревшей бумаги. Помня инструкцию, повелевающую собирать всевозможные материальные свидетельства необычных проявлений, Хромов нагнулся и попытался собрать несколько этих чешуек в конверт. Но это ему не удалось. Невесомые кусочки при малейшей попытке их поднять и вовсе рассыпались в прах.

В коридоре раздались чьи-то громкие голоса и Хромов был вынужден оставить свои попытки и выйти из палаты. Удерживаемый прикрывающими лестницу охранниками, в цокольный этаж пытался пройти высокий черноволосый мужчина в белом халате.

– Что здесь происходит? – громко вопрошал он, пытаясь протолкнуться в подвал. Кто здесь открыл стрельбу, кто позволил, я спрашиваю?

Хромов быстрым шагом приблизился к нему.

– Вы кто такой? – задал он сакраментальный вопрос, довольно невежливо оттирая плечом наседающего на него мужчину.

– Я? Да я подполковник Алексеев, – отшатнулся от него пришедший, – заместитель начальника госпиталя. Мне доложили…, – продолжил он без малейшей паузы.

– Вот и прекрасно, – остановил его Хромов, – что доложили. Ради сохранения важного государственного секрета прошу вас срочно отдать приказ убрать всех с лестничного пролёта, вплоть до выхода из здания. Это первое.

– Неужели? – изумлённо воскликнул подполковник, – а Вы, собственно, кто такой, чтобы отдавать здесь приказания?

– Во-вторых, распорядитесь срочно подогнать наш автомобиль к входной двери, – невозмутимо продолжал майор. По всем вопросам, касающихся сегодняшнего происшествия, вы можете звонить по данным телефонам, – буквально втолкнул в руку стоящему напротив себя медику визитную карточку Пасько. Разумеется, понесённый госпиталем ущерб будет компенсирован в самое ближайшее время. Мои люди вам помогут, – кивнул он в сторону охранников.

Не ожидавший такого решительного отпора и, прямо скажем, совершенно не готовый к таким экстраординарным происшествиям подполковник решил не спорить с вооружённым и явно находящимся не в себе человеком. Молча повернувшись кругом, он поднялся по лестнице, с тоской размышляя на ходу о том, что скоропостижный распад Советского Союза крайне отрицательно повлиял на дисциплину в обществе в целом и на дисциплину в армии, в частности. Не дожидаясь, когда он удалится, Хромов бегом помчался в комнату, где на расстеленном на полу одеяле лежал несчастный Стрельцов. Возбуждённые охранники, держа руки на рукоятях пистолетов встретили его напряжёнными и вопросительными взглядами.

– Всё, братцы, уходим отсюда! – скомандовал им Хромов. Заворачивайте его скорее.

Запеленав Стрельцова наподобие мумии, они подняли тело и понесли его к выходу.

Только выехав на дорогу к Москве, Илья стал в полной мере осознавать всю глубину своего сегодняшнего провала. Относительно неплохо чувствовавший себя до его визита Стрельцов, в настоящее время еле-еле подавал признаки жизни, а вверенная ему драгоценная «подкова» и вовсе рассыпалась на скрученные в шар бритвенные лезвия. И в течение всей поездки он только и думал о том, каким образом оправдаться перед генералом в своих действиях. И мысли эти были таковы, что ему то и дело хотелось изо всех сил треснуть по автомобильной переборке кулаком и только мертвенно-бледное лицо лежащего на откинутом сиденье Сергея удерживало его от проявлений яростного и бессильного буйства.

Доехав до Кольцевой дороги, Хромов немного пришёл в себя и, приняв более или менее взвешенное решение, прямо из машины набрал номер Пасько.

– Борис Евсеевич, – начал он без каких-либо предисловий, – у нас проблемы.

– Что опять стряслось?

– Пришлось в экстренном порядке вывезти Стрельцова из Звенигорода.

– Причина?

– «Подкова» развернулась.

– Что? Каким образом развернулась?

– Развернулась, говорю, «подкова» на составные части! Распалась на полоски. Это случилось при контакте её с проводами телевизионного пульта управления. И мало того, после этого она словно бы влезла в нашего пациента…

– Ничего не понял, но связь вынужден прервать, – остановил его Пасько. Тут на меня по другой линии выходят. А ты сделай сейчас вот что. Доезжай до Садового кольца и сворачивай на Тульскую. Около дома на «ножках» высади охрану и садись за руль сам. Доедешь до железнодорожного моста и на стрелке светофора поверни направо. Метров через двести, двести пятьдесят встань у бордюра и включи сигнал аварийной остановки. К тебе подъедет «Скорая помощь». Пароль для связи «Чем могу помочь, коллега?» Перегрузишь к ним Стрельцова, а сам срочно приезжай ко мне на Лубянку. Сам-то как себя чувствуешь?

– Всего трясёт, – честно признался Хромов, – аж пальцы бренчат.

– Тогда нормально, поторопись.

Обещанная генералом помощь прибыла вовремя. Они уже ждали машину Хромова и, едва он притормозил недалеко от выходящего к проезжей части кирпичного склада, как на тротуар с металлическим лязгом въехала выкрашенная белой краской «Газель» с красным крестом на борту. Хлопнули дверцы и из её кузова воровато озираясь по сторонам выскочили двое. Водитель же остался на месте, но Хромов краем глаза заметил, как тот изготовил к стрельбе какой-то короткоствольный автомат.

Перегрузка укутанного в простыни Стрельцова не заняла по времени и минуты, настолько быстро действовали прибывшие. Пока Хромов вылезал со своего места, пока обходил машину, всё было уже кончено и ему осталось только проводить взглядом рванувшую в сторону Каширского шоссе «Газель».

Как не устал Илья, как не хотелось ему перевести дух в каком-нибудь спокойном месте, его ждал генерал и думать о скором отдыхе не приходилось, надо было ехать на встречу.

Изложив в вольном пересказе произошедшие с утра события, Хромов приготовился выслушать, как он считал вполне заслуженную критику, но вместо этого, Борис Евсеевич завёл разговор совсем на другую тему.

– Что тебе известно о крестовых походах, Илья Фёдорович? – поинтересовался генерал, жестом предлагая ему присесть рядом.

– Известно, что такие действительно происходили где-то лет восемьсот – девятьсот назад. А что случилось? Какое отношение имеют те давние походы к нашим текущим делам?

– Возможно, что самое непосредственное, – не моргнул и глазом Пасько. Это только со стороны кажется, что между событиями тысячелетней давности и твоей завтрашней командировкой, нет никакой связи. Но если приглядеться чуть попристальнее, то картина начинает вырисовываться совершенно иная. Так вот, Илюша, коли мы уж смогли сегодня собраться, то хочу сообщить тебе некоторые любопытные факты, которые могут тебе пригодиться в будущем.

– Итак, всё эти кровавые и малоприятные события начались в 1096-м году. Освобождение Гроба господа нашего, Иисуса Христа, от неверных… – генерал издевательски хихикнул и закашлялся. Заметь майор, – наконец прочистил он горло, – неверными в те времена назывались именно мусульмане, а не христиане. Ты чувствуешь, как неожиданно переворачивается человеческая история… М-да, но я продолжу. Собственно, в той заварухе, которая тянулась аж до 1270 года нас с тобой интересует только четвёртый поход, который проходил ускоренным темпом с 1202 по 1204 годы. Организованное и снаряжённое по инициативе папы Иннокентия Третьего, крестоносное войско двинулось было традиционно, на Палестину. Но очень скоро, в результате тайных интриг столпов Венецианского купечества, забубённое воинство, презрев и Бога и Чёрта, повернуло не на мусульманский Ближний Восток, а на христианский Константинополь. И 12 апреля 1204-го года мощный галерный флот подошёл к стенам городской крепости. Основная ударная сила крестоносцев – венецианцы, немцы, франки и т. д. пошли в атаку с ходу, не давая застигнутым врасплох горожанам сколько-нибудь достойно подготовиться к отпору, и судьба богатейшего города планеты была решена. Грабёж продолжался несколько дней и всем хватило всего. Кто унёс золото из царской сокровищницы, а кто-то повыдрал драгоценные камни из окладов икон. Некоторые набили походные ранцы ювелирными изделиями. Но, некоторые из победивших рыцарей увозили из Константинополя совсем иные трофеи. Была среди победителей небольшая группа дворян, которых несомненно прельщало и золото и драгоценные камни, но более всего их манили бесценные и совершенно уникальные раритеты, собранные за прошедшую тысячу лет в разных странах малой Азии и Ближнего Востока. Вот, например, в свой родной город Лимбург, германец по происхождению, Генрих фон Ульман привёз часть креста, на котором был распят Христос. А его товарищи по оружию прихватили Плащаницу, в которую Христос был завёрнут, чашу из которой накануне распятия пил богочеловек, а так же чудом уцелевшую сандалию «сына божия». Были и другие трофеи, столь же легендарные и столь же загадочные. С одной стороны, можно объяснить их тягу к вечному тем, что во времена средневековья нетленные мощи святых были практически единственным средством, которое безотказно лечило больных. Только это не объясняло всех странностей, сопутствующих именно этому походу. Но если вспомнить, что в 1119 году был образован некий орден тамплиеров, то многое становится не то чтобы совершенно ясным, но в некоторой части более понятным. Начавшие свою деятельность в качестве конвойных, вроде бы бескорыстно сопровождающих двигающихся к святым местам пилигримов, рыцари довольно быстро превратились в некую, практически независимую ни от кого организацию. Даже сам Папа, формальный глава всех католиков, имел на новоявленный орден самое минимальное влияние. Всем заправлял верховный магистр и он-то наверняка имел цель, ради достижения которой собирались особо подготовленные рыцари со всей Европы. Но не они одни составляли костяк ордена. Вместе с дворянами, плечом к плечу стояли и знаменитые разбойники, воры и вообще не верящие ни в какие добродетели профессиональные душегубы. Что гнало их с насиженных мест в пыльные и бесплодные пустыни Палестины? Вопрос. Чем прельщал своих новообращённых воинов верховный магистр? Не обещал ли он им в приватных беседах то, что не могло дать ни злато ни серебро? Большой вопрос! Так или иначе, но орден рос, крепчал и богател, несмотря на то, что все рядовые рыцари давали обет бедности и нестяжания. Мало того, богател материально, но богател и особым, тайным для непосвящённых богатством. Сейчас можно со стопроцентной уверенностью сказать, что тамплиеры и по духу своему и по направлению деятельности, несомненно, были нашими духовными предшественниками. Но, хотя они тоже собирали для своих потребностей особым образом отмеченные предметы, но привлекало их отнюдь не всё. Только то, что так или иначе было связано с деятельностью личности, известной в Европе под именем Иисуса Назаретянина. Впрочем, вряд ли они сами в полной мере понимали, какие сокровища попадают им в руки.

Генерал опустил голову и тягостно вздохнул.

– Впрочем, – произнёс он через мгновение, – сожалеть о невозможном – бесполезно. Но, как бы то ни было, в течение нескольких столетий орден тамплиеров, меняя тактику, название ордена, верховных вождей и обновляя личный состав, ни на йоту не изменил свою основную стратегию. Надо заметить, что особенно удачно их дела пошли после того, как в их руки попал наконечник копья, которым римский солдат нанёс несколько ран телу Христа. И без того сделанное из необычных материалов копьё, после такого взаимодействия и вовсе обрело невиданные свойства. И кроме всего прочего, принялось способствовать невиданному обогащению своих владельцев. Нечего и говорить, что пребывая в собственности Константина Справедливого, тогдашнего верховного правителя Константинополя, оно естественным образом способствовало процветанию этого города, будучи же захваченным тамплиерами, начало работать для обогащения последних. Короче говоря, настал момент, когда накопленные ими богатства стали столь значимыми, что Филипп Четвёртый Красивый, правивший во Франции вплоть до 1314-го года, присоединив к своей стране несколько феодальных образований, решил заодно разобраться и с доставшимся ему и чересчур свободно чувствующим себя, никому не подконтрольным орденом. Началась война, которая закончилась экономически в 1307-м году, когда Филипп конфисковал богатства храмовников, а политически в 1312-м, когда Папа римский упразднил орден тамплиеров, как организацию. Однако самое ценное, самое сокровенное своё имущество тамплиеры сохранили. Упакованные в несколько деревянных сундуков, бесценные раритеты были спрятаны в подвале осаждённой правительственными войсками крепости. Прятали их, несмотря на отчаянное положение осаждённых, довольно тщательно, но всё же не настолько, чтобы их нельзя было найти. Их и отыскали, правда только спустя много лет и сделал это некий молодой правовед Отто Ран, буквально одержимый выяснить историю, как он искренне полагал, последних борцов за чистоту христианства. Личность, кстати сказать, весьма незаурядная, легендарная и по-своему интересная. Но о нём поговорим как-нибудь в другой раз. Гораздо более интересно будет проследить, что он сделал со своими находками впоследствии. А поступил он с ними очень даже оригинально. Примерно половину найденных сокровищ Ран передал, причём почти безвозмездно, в ведомство Гиммлера, как своеобразную эстафету от ордена тамплиеров ордену эсэсовцев, другую же, оставил до поры при себе. Пора эта настала где-то в промежутке между мартом 1945-го и декабрём 1946-го. Часть припрятанных артефактов была продана в Англию, причём не очень понятно, кто конкретно это сделал, поскольку сам Ран, правда по ничем не подтверждённой официальной версии самих нацистов, умер 13 марта 1939-го года. Впрочем я кажется опять отвлёкся. Остатки же клада своеобразных душеприказчиков тамплиеров – катаров, в том числе и наконечник пресловутого копья, ушли в Америку. Что же случилось со всем цивилизованным миром в итоге непродуманных действий одного единственного человека? Результат мы с тобой можем наблюдать воочию. «Тысячелетний рейх» развалился, едва протянув одну сотую назначенного срока, Англия вскоре после войны лишилась всех завоёванных ранее колоний, а Америка просто неприлично разбогатела.

Хромов кашлянул, и этим рефлекторным актом явно сбил генерала с мысли.

– Ох, опять я увлёкся, – встрепенулся Борис Евсеевич, – заканчиваю. Так вот. Судьбу значительной части доставшегося немцам наследства веков нашей службе удалось проследить вплоть до пятого мая 1945-го года, то есть до той самой минуты, когда они были тайно захоронены в ледяной толще одного из крупных альпийских ледников. Кстати, осуществила эту акцию собранная из отборных эсэсовцев специальная команда «Ананербе – 22». Ох, я бы отдал половину оставшейся жизни, – вздохнул генерал, мечтательно переводя взгляд на потолок, – только бы посмотреть хотя бы одним глазом на то, что же ещё лежало в том утопленном немцами свинцовом ящике. И может быть, ещё раз повторяю для тебя, может быть, именно у тебя появится возможность одним глазком взглянуть на его содержимое. Я, конечно, не обещаю ничего сверхестественного, но велика вероятность того, что тебе вскоре придётся познакомиться с человеком, причастному к очередному появлению вывезенных в своё время из Константинополя раритетов. Фу-у, – генерал устало оттёр носовым платком пот со лба. Уговорил ты меня Хромов напрочь. У тебя прямо удивительная способность втягивать меня в длительные разговоры.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю