Текст книги "Хроники мёртвого моря"

Автор книги: Александр Косарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 34 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

– Надо бы доложить обо всём увиденном в центр слежения, – напомнил Илья, чувствуя, что его напарник мыслями далёк от выполнения задания, – а то они там от любопытства угорают. А нам с тобой лучше бы побыстрее закругляться с осмотром и двигать в сторону более цивилизованных мест. Ясно же, местность рассказу соответствует вполне.

– Считаешь, что тут произошло банальное самовоспламенение метана? – пытливо взглянул он на капитана.

Вронский неопределённо пожал плечами.

– Может и так, может и газа какого. В химии я не силён. Хотя, честно говоря, не похоже, уж на последствия всяких взрывов я насмотрелся вдоволь. Смотри, куда унесло автомобиль. А при таком силе взрыва остатки сарая, доски вот эти, должны были вообще улететь в поднебесье. А ведь этого почему-то не случилось! И вообще картина больше напоминает действие направленного взрыва. Непонятно только одно, что тут вообще могло взорваться? Склоняюсь всё же к той мысли, что скорее всего рванула оставленная кем-то без присмотра промышленная взрывчатка. Смотри сюда, – повернулся он вокруг своей оси. За спиной у нас озеро и до противоположного берега никак не менее ста пятидесяти метров. Согласись, что оттуда вряд ли могло прилететь нечто взрывчатое. Падение сорвавшейся с самолёта бомбы, тоже маловероятно. Единственная возможность заключается в том, если предположить, что со дна действительности нечто выскочило и приподнявшись над срезом берега, со страшной силой разорвалось. В таком случае, действительно, основной удар пришёлся бы прямо по кузову грузовичка, откинув его в сторону траншеи и, оставив доски вне действия взрывной волны. Отсюда напрашивается следующий вывод. Тот предмет, что произвёл такие разрушения скорее всего сам превратился в прах и найти его остатки нам вряд ли удастся. Единственный вариант… – капитан неожиданно умолк и быстрым шагом подошёл к перекошенной эстакаде, – единственный вариант для нас с тобой состоит в том, чтобы попробовать отыскать под водой именно то, что четверть века назад выбросило взорвавшийся снаряд из-под воды. Если, конечно, там действительно есть что-то подобное. Впрочем, гадать, мы не будем, чай не цыгане, завтра всё и прояснится. Так что звонить будем не в центр, там подождут и до вечера, а прямо во Владивосток, пусть срочно высылают сюда легководолазное снаряжение.

– Да, – встряхнул Илья отросшей шевелюрой, – в чём-то ты прав. Но вначале давай прикинем, что нам с тобой понадобится для обследования карьера. Заправленный акваланг, это раз, – принялся загибать он пальцы, – маска трубка, ласты на сорок третий размер, гидрокостюм… В принципе можно обойтись и без него.

– А вдруг там на дне ключи холодные бьют? – мгновенно возразил Вронский. Еще ногу сведёт. Нет уж, дружище, давай одеваться по полной программе. И, кроме того, кто сказал, что одного акваланга мне хватит? Смотри, какой прудище-то громадный.

– Да успокойся ты, – отмахнулся майор, – я, если понадобится, двойной баллон закажу. И костюм, если ты настаиваешь. И кроме того, нам весь пруд осматривать вовсе не обязательно. Так, – размашисто повёл он рукой, – в основном просмотреть в районе эстакады. Метров на двадцать вправо, метров на двадцать влево, и от берега надо будет удалиться метров на тридцать пять, не больше. Ведь по показаниям Стрельцова именно с неё-то они и столкнули свою необычную находку. Кстати не забывай ещё о том, что совершенно необъяснимое взрывное газовыделение произошло не где-нибудь, а именно там, под эстакадой.

* * *

За те девять с половиной часов, пока они ожидали прилёта взвода поддержки, им пришлось выполнить целый ряд мероприятий. Прежде всего понадобилось протянуть линию полевого телефона через туннель, поскольку в котловине, где они оказались, связаться иным способом с находящимися за стеной хребта, было просто невозможно. Затем офицеры развернули палатку около единственной уцелевшей в посёлке сосны и в довершение всего искупались, воспользовавшись водой из стекающего с одного из склонов крохотного ручейка. После этого им оставалось только ждать. Зуммер телефона прозвучал в четыре сорок пополудни.

– Капитан Локтев на связи, – произнёс в микрофон Вронский условленную фразу.

– Здесь лейтенант Опухтин, – прозвучал в трубке чей-то задыхающийся голос, – только что прибыл с командой в ваше распоряжение.

– Сколько с вами людей?

– Восемь человек, из них два прапорщика. Все опытные вояки, повидали всякое. Какие будут приказания?

– Минутку, – прикрыл микрофон капитан и резко повернулся к Илье, – гости пожаловали. Пусть идут сюда, или… что?

– Нет, – покачал тот головой. Только двое, да, двое пусть срочно тащат сюда водолазное снаряжение, а мы их как раз встретим на полпути. Генерал ведь особо предупреждал против присутствия посторонних. Остальные же, не теряя даром времени, должны разбить лагерь у входа в туннель и ждать дальнейших указаний.

Не прошло и получаса, как оперативники приступили к распаковке присланного снаряжения.

– Какое всё новенькое, – радовался Хромов, извлекая из прорезиненных мешков элементы водолазной амуниции.

– Лучше бы прислали что-то ранее испытанное, – недовольно фыркнул Вронский, – во всяком случае не требовалась бы столь тщательная проверка.

Он не торопясь, проверяя каждую деталь, собрал акваланг, укрепил его на жёсткой куртке компенсатора и принялся влезать в атласно-чёрный комбинезон. Облачившись, Андрей привычным жестом забросил баллоны за спину и, повесив на шею маску, решительно двинулся к обрыву.

– Может быть страховочную верёвку привязать к поясу? – крикнул ему вслед Илья.

– Пустое, – беспечно отмахнулся тот, – лучше подай ласты и помоги спуститься с обрыва. Да, – добавил он через мгновение, – а канатик ты всё же подготовь.

Подстраховав напарника на крутом склоне карьера, Хромов со смешанным чувством страха и опасливого ожидания смотрел, как Андрей ловко натянул маску на лицо, сунул в рот загубник воздушного автомата и почти беззвучно ушёл под воду. Потянулись долгие минуты ожидания. Расположившись для лучшего обзора на эстакаде, Хромов внимательно следил за поднимающимися из-под воды пузырями, время от времени поглядывая на часы. Было видно, как Вронский упорно кружил недалеко от берега. Несколько раз он выныривал на поверхность, видимо для ориентировки, после чего вновь опускаясь вниз. Наконец он вынырнул около самого берега и, поворачиваясь из стороны в сторону, призывно замахал рукой. Сорвавшись с места, Хромов скатился по каменистому склону, придерживаясь за верёвку, которую предусмотрительно закрепил на одной из железных опор.

– Как, ты, – воскликнул он, на всякий случай отводя руку с верёвкой назад, – в порядке.

– Кидай быстрее! – отозвался Андрей, нервно вскидывая руку над головой.

Перехватив моток в воздухе, он торопливо рванул ручку клапана на своём правом плече и вновь камнем ушёл на дно. У Ильи от напряжения нехорошо засосало под ложечкой.

– Для чего ему верёвка? – гадал он, нервно потирая разом вспотевшие ладони. Ведь не для того же, чтобы удобнее выбираться наверх. Для этого совершенно не нужно было бы так срочно погружаться. Наверняка он что-то там нашёл. Но что? Почему ничего не сказал?

Шумно забурлили пузыри и из воды показалась рука с крепко зажатым концом верёвки. Затем появилась и голова Вронского, который, энергично работая ластами, устремился к берегу.

– Держи, – сунул он завязанную под водой петлю в протянутую руку Ильи. И тащи наверх, – выдохнул он вторую фразу. Да не её, – воскликнул он заметив первое движение майора, – меня тащи!

Подсадив напарника наверх и, освободив его от сковывающего подводного снаряжения, Хромов кивком головы указал на привязанную к грузовому поясу верёвку.

– Что-то подцепил?

Вронский неопределённо пожал плечами.

– Рад бы сказать, но на дне довольно мутно, особенно почему-то в этом месте, – мотнул он головой в сторону эстакады, – словно в газированной воде плывёшь. Впрочем, ты угадал, какую-то веретенообразную штуку я там всё же отыскал. Я и так прикидывал и этак, но, что это такое, так и не понял. На ощупь она довольно крупная, метра четыре будет. Чем-то похожа на сплюснутую по бокам бочку. Даже ножом по ней постучал, но звук совершенно не похож на металлический. Собственно, это-то меня и заинтересовало. Впрочем, когда вытащим, посмотрим, что это такое. Хотя, скажу честно, надежды найти что-либо необычное у меня призрачные. Обломков и всяческого железного мусора там тьма тьмущая, одних тачек я штуки три нащупал, трубы какие-то, рельсы гнутые… Впрочем ладно, давай нашу лебёдочку ладить, время-то идёт.

– С этим я и сам справлюсь, – бодро заявил застоявшийся от долгого ожидания Илья, – а ты отдохни малость. А ещё лучше, сходи на ту сторону, покушай горячего.

– И то верно, – устало побрёл в сторону палатки Вронский, – позвоню-ка я нашим воякам, наверняка они там ужин сварганили.

После того, как капитан исчез в чреве туннеля, Хромов не медлил и минуты.

– Что бы там не говорил Андрей, как бы не сомневался, – думал он, – но, судя по его не в меру сдержанной речи, он явно откопал нечто необычное. Просто вида не подаёт, не хочет манить меня ложными надеждами.

Любопытство и желание немедленно увидеть находку одолело его и, полностью уверившись в своих предположениях, Хромов достал из стоящего возле палатки рюкзака лёгкую, сделанную из армированного пластика лебёдку. С ней он и вернулся к озеру. Осмотревшись, Илья выбрал наиболее прочную железную балку и принялся пристраивать свой инструмент на самом обрезе эстакады.

– Если там действительно лежит что-то не относящееся к делу, – рассуждал он, – то я просто взгляну на найденный предмет, предварительно приподняв его над поверхностью. В случае чего так же легко можно и опустить его обратно. Надеюсь, что легко управлюсь с этим делом ещё до возвращения Андрюхи.

Он закрепил конец уходящей в воду верёвки в приёмном барабане и устало разогнул спину. Солнце, нещадно палившее весь день, наконец-то перевалило через хребет и на площадке перед полуобрушенным жерлом туннеля стало немного прохладнее. Сбросив насквозь промокшую гимнастёрку, Хромов поплевал на руки и решительно взялся за ручку привода. Лебёдка была смонтирована им таким образом, что сверху он сразу мог увидеть то, что покажется из-под воды. Илья ещё раз ощупал рычаг экстренного сброса и, не теряя более ни секунды, принялся крутить маховик.

Первые несколько десятков оборотов он сделал довольно легко, но, вслед за этим, капроновый трос натянулся. В последующие несколько секунд сопротивление только неуклонно нарастало и в конце концов Илья почувствовал, что сам мостик, на котором он стоял, начал ощутимо прогибаться.

– Этого ещё не хватало, – озадаченно подумал он, – да что же там висит-то? Допустим даже такой вариант, – продолжил развивать он свою идею, – что Андрей зацепил петлёй именно за тот легендарный трещащий камень. Ведь он был сброшен именно отсюда. Но, как мне помнится, вес его не превышал трёхсот, ну самое большее четырёхсот килограммов. А на динамометре, – наклонился он к укреплённому на блоке циферблату, – уже тонна двести. Или он там зацепился ещё за что-то?

Встав на четвереньки, Хромов насколько было возможно свесился за ограждение и, вытянув руку, потрогал натянутый словно гитарная струна трос.

– Ладно, для начала покручу до разрешённых полутора тонн, – решил Илья для себя, и начал подниматься с колен.

Неожиданно он почувствовал, что мостик слабо дрогнул и от мгновенного испуга судорожно ухватился за ржавый поручень. К счастью, резкого рывка, который легко мог сбросить его вниз, не произошло и Хромов решился вновь потрогать трос. Он всё ещё был довольно туго натянут, но динамометр показывал уже величину натяжения лишь несколько более четырёхсот килограммов. На всякий случай не выпуская левой рукой поручень, Илья ухватился правой за маховик и сделал ещё несколько осторожных оборотов. Мостик вновь завибрировал и эта монотонная качка продолжалась до тех пор, пока над поверхностью воды не вздулся пузырь и из-под воды не показалось нечто, отдалённо напоминающее большую рачью ногу. Не обращая внимание на густо покрывающее полотно мостика ржавчину Хромов плюхнулся на живот и, вытащив из кармана небольшой раскладной бинокль поднёс его к глазам. При четырёхкратном увеличении стало заметно, что это вовсе и не нога, а некое изогнутое, и по виду явно металлическое тело, отдалённо напоминающее тыльную часть старинного рыцарского шлема. Выждав некоторое время и не заметив ничего для себя угрожающего, Илья уже с большей уверенностью закрутил маховик и принялся подтягивать свою добычу выше. Минуты через две стало хорошо видно, что именно удалось заарканить капитану. В верёвочной петле болталось нечто удивительное, сильно напоминающее помесь не менее чем трёхметрового речного рака с уродливым морским осьминогом. Во всяком случае свисавшие из его передней и задней части косо изломанные отростки сильно напоминали суставчатые щупальца морского монстра. Правда, насчёт передней и задней части особой уверенности у Ильи не было, но поскольку веретенообразное тело с одного своего конца имело некоторое расширение то, по аналогии с настоящим раком, он посчитал эту часть передней. Извлечённое из воды существо, или что это там было, висело совершенно неподвижно, но некая неосознанная тревога не отпускала майора. То ли это ощущение исходило от мрачного, совершенно голого каменного пейзажа, то ли от вида мерно покачивающегося на тросе невиданного чудовища, но ощущал себя Хромов явно не в своей тарелке.

– Да что это я в самом деле разнюнился, – превозмог он себя, поднимаясь на ноги. Хватит грустить, ведь дело почти сделано. «Каракатицу» нашли и вроде всё нормально складывается. Непонятно, правда, что это такое, но это вопрос уже чисто технический. Вдруг это тоже выродившийся из камня трансформер. Что ж, осталось только дождаться Андрея, чтобы на пару выволочь эту хреновину на землю. Завтра вызовем вертолёт, или, на худой конец, КАМАЗ какой-нибудь отыщем, да и отправим её в контейнере Москву, под видом груза «четыреста», вот и вся недолга. Он небрежно сунул бинокль в карман и выпрямившись скептически осмотрел свою перепачканную одежду.

– И постираться-то здесь негде, – осмотрелся он по сторонам, – не лезть же в этот радиоактивный пруд. Да, кстати, – тут же вспомнил он полученные перед вылетом наставления, – помнится что по протоколу следует измерить остаточную радиоактивность сего бассейна. Надо бы заполнить этот пробел.

Подойдя к входу в туннель, он торопливо распаковал укладку. Первым делом утолив жажду и слегка ополоснув руки, он достал из кармашка переносной радиометр. Переключив его на режим «Работа», он нажал кнопку «Пуск» По табло пробежала вереница цифр и через секунду, сверившись со специально укреплённой на откидной крышке таблицей, он установил, что фон у входа в туннель был выше естественного ровно в восемь раз.

– Да, неласковое местечко, – пробормотал Илья, – подсоединяя выносной датчик с длинным кабелем, – интересно будет посмотреть, какова будет активность в сливном карьере. Подойдя к эстакаде, мельком взглянув при этом на висящее веретено чудища, Хромов опустил датчик в воду. 3,1мкр, – выдал показания прибор. Это было странно. Мало того странно, это вообще не влезало ни в какие рамки. По идее, и об этом особенно предупреждали при инструктаже, радиоактивность в карьере могла превышать обычную норму, как минимум в двести раз. Здесь же казалось, радиоактивности не было практически вовсе. Не было даже того обычного всюду присутствующего фона, который есть везде и всюду, независимо от местности и времени года. Но здесь было всё наоборот, всё не так как везде и Хромов ещё раз подозрительно посмотрел на неподвижно висящее тело добычи.

– Не этот ли дружочек здесь поработал? – подумал он. Но если это так, то радиоактивность его самого должна быть вообще просто феноменальной и, следовательно, находиться около него даже на расстоянии в несколько метров чуть ли не смертельно опасно!

Майор ловко, словно спиннинг выхватил датчик из воды и протянув его в сторону «рака», нажал на кнопку. Результат озадачил его больше, нежели практически полное отсутствие радиоактивности в воде. Радиоактивный фон, исходящий из туловища «рака», был даже несколько меньшим, чем фон окружающего его воздуха. Налицо была аппаратурная ошибка и Илья досадливо покрутил головой. Для выяснения истины он провёл измерения ещё раз. Прямо на панцире радиометр показывал только 0,6 микрорентген, а в метре от него уже 28! Было о чём задуматься.

– Впрочем, – тут же решил он, – теоретические изыскания немного подождут, надо бы нам поскорее вытащить это чудо на берег, да убраться отсюда поскорее.

Пока он производил замеры, появился сияющий довольной улыбкой Вронский, звонко побрякивающий на ходу армейскими котелками. Он остановился у палатки и призывно поднял один из них над головой, призывая к трапезе, но Илья только отмахнулся.

– Сам иди сюда, – крикнул он, энергично размахивая над головой гимнастёркой, – увидишь, что я тут выудил! Взгляни, – воскликнул он, увлекая капитана к эстакаде, когда тот приблизился. Совершенно невообразимая штуку ты подцепил на дне, и, сдаётся мне, она явно не имеет ни малейшего отношения к горно-перерабатывающей технике.

Они приблизились к лебёдке и одновременно перегнулись через поручень.

– По форме похоже на громадную личинку ручейника, – вынес заключение Вронский, после нескольких минут молчаливого созерцания, – или на пляжную надувную игрушку.

– Какая ещё игрушка, – возмутился Илья, – да я её еле-еле выдрал! Чуть рельсы не погнул! Видишь, как просели? Ну, что, Андрюш, что будем дальше-то делать? Оставим её так висеть или попробуем всё же вытащить на берег?

– Давай всё же попробуем, – как-то неуверенно отозвался капитан, – а то придётся всю ночь волноваться за её сохранность.

Привязав согнутый кусок арматуры ко второй верёвке, они с нескольких бросков заарканили самодельной снастью свисающие снизу щупальце. Далее началось самое сложное, поскольку из-за торчащих во все стороны «конечностей», им приходилось перетаскивать неподвижное тело на берег по очень сложной траектории. Работа двигалась как-то удивительно не быстро и к тому времени, как полностью стемнело, им удалось осуществить задуманное лишь частично. Часам к одиннадцати ночи Илья и Андрей смогли всего лишь дотащить головную часть находки до вкопанной в землю опоры эстакады. Всё остальное туловище их находки так и продолжало нелепо свисать над водой. Включив на всякий случай аккумуляторный фонарь, они направили его луч на эстакаду, после чего раскатав в палатке спальные мешки, улеглись спать.

* * *

Следующий день начался для Хромова в шесть пятнадцать. Какой-то пришедший снаружи посторонний звук разбудил Илью и он, едва разлепив глаза, торопливо откинул в сторону клапан палатки. Первое, что он увидел в жидком предутреннем тумане, был Андрей, который казалось, спал, почему-то сидя у еле тлевшего костерка.

– Это ты что ли шумишь? – поинтересовался Хромов одеваясь. Тот встрепенулся и испуганно поднял голову: – Нет, не я, а что собственно случилось?

– Да нет, показалось что-то. Илья выполз из палатки. – Покушать-то у нас есть?

– Холодный чай, хлеб есть, колбаса копчёная…

Новый, еле слышный дробный стук, донёсшийся со стороны эстакады оборвал их разговор.

– Ты лебёдку-то вчера хорошо закрепил? – озабоченно воскликнул Андрей, торопливо вдевая босые ноги в сапоги.

Тревожно озираясь по сторонам, они вместе подошли к обрыву. На первый взгляд всё было в общем-то в том самом виде, в котором они всё оставили накануне, за исключением одной сущей мелочи – одно из щупалец, накануне свисавшее с головной части чудовища, теперь неведомым образом вытянулось горизонтально. Казалось с его помощью «рак» указывал своим крючкообразным концом в сторону туннеля.

– Ты смотри-ка, – присел на корточки Вронский, – никак наш крокодил оживает!

– Типун тебе на язык, – недовольно отозвался Хромов, но на всякий случай ближе подходить не стал. Напротив, он разворошил кучу разбросанных по земле ржавых труб и поднял одну из них.

– Давай-ка побыстрее выкатывать его на землю, – предложил он напарнику. Всякое шевеление подобного рода мне не нравится в принципе. Хотя по-моему это вовсе и не оживление, а самое обычное усыхание. Думаю, если он ещё несколько часов так повисит, то начёт рассыпаться. Надеюсь, – добавил он, не услышав никакого ответа – ты сам-то не считаешь, что это чучело и на самом деле может очнуться?

Андрей только после этих слов молча кивнул и в свою очередь протянул руку к торчащей из кучи мусора арматуре. Поднатужившись, они поддели чёрную тушу самодельными рычагами и, несколько ослабив трос, наконец-то смогли перекатить её на надёжную, хотя и каменистую почву. В эту самую минуту солнце наконец-то показалось над полуразрушенным посёлком и почти моментально накалило до той поры относительно прохладный воздух лощины.

– Как ты думаешь, – тяжело дыша произнёс Вронский, стаскивая с себя гимнастёрку, – сможем мы грузовик подогнать прямо сюда, если паче чаяния вертолёт за нами не пришлют?

Илья обернулся и озабоченно поглядел в сторону искорёженных конструкций у въезда в туннель.

– Завалы там уж очень солидные, – отозвался он, подумав. Для проезда грузовика мы его вдвоём вряд ли сможем расчистить. Придётся до дороги его на себе волочь. Хорошо, что тележки в избытке имеются, всё же полегче будет. Подберём из них ту, что получше сохранилась, да и покатим. И кроме того. Чем-нибудь будем чучело укрывать или и так сгодится?

– Палаткой укроем, да и будет с него. Но надежды на вертолёт терять не будем.

– Что там надежда, позвони лучше.

– В центр?

– Да нет же, Борцову этому. У него, кстати, и связь должна быть получше, чем у нас.

Вронский вразвалочку направился к телефону. Вернулся он через несколько минут, и с очень недовольным видом.

– Накаркал, – отбросил он опустошённую бутылку из-под воды, – не будет нам вертолёта.

– Так обещали же!

– Сломался. Ну и страна у нас после перестройки получилась! Перестроили, называется, на свою жопу. Простого вертолёта и то найти не могут!

– Машину хотя бы обещают?

– Обещают, – зло сплюнул Андрей. Будем надеяться. Грузовиков у нас пока хватает.

Последующие три часа они расчищали въезд в туннель, растаскивая по обочинам преграждающие дорогу валуны. Покончив же с этим занялись приведением в порядок одной из наиболее сохранившихся тележек. Приступить непосредственно к погрузке находки им удалось только около полудня. Но поднять «рака» даже вдвоём им было не под силу и для затаскивания его в жалобно дребезжащее при каждом движении транспортное средство им пришлось применить всё ту же лебёдку. Только к половине второго все сборы были наконец-то закончены и, надёжно перевязанная верёвкой потемневшая на солнце туша была готова к отправке. Однако, к этому времени силы самих оперативников, толком не отдыхавших с утра, были на исходе и, устроившись в тени одного из полуразрушенных бараков, они жадно приступили к нехитрой трапезе.

– Торопиться нам всё равно особо некуда, – рассуждал Вронский, вскрывая консервным ножом банку тушёной свинины. До приличной дороги мы его как-нибудь дотолкаем за полчаса, ну за сорок минут максимум. Там и на машину погрузим. Лейтенант, – он мельком взглянул на часы, – уже должен был её пригнать. До станции неспешно ехать часа два, не больше. А ты помнишь, что по инструкции раньше десяти вечера, то есть пока не стемнеет, перегрузку в самолёт чего бы то ни было, нам проводить запрещено. Сейчас вот чайку попьём, ополоснёмся на дорожку…

Протяжный прерывистый скрип, прозвучавший со стороны готовой к движению тележки, заставил их мгновенно вскочить на ноги.

– Камень что ли с обрыва сорвался? – высказал первое пришедшее в голову предположение Хромов.

– Нет, не похоже, – в тон ему отозвался Андрей, – скорее что-то переломилось у нашей многострадальной эстакады.

Оставив недоеденный обед на импровизированном столе, они выскочили из своего убежища и зашагали к карьеру. Ещё на подходе они заметили, что положение гружёной тележки несколько изменилось. Её специально наращенные трубами ручки уже не лежали на поручне эстакады, а торчали вверх, под изрядным углом к горизонту.

– Ну, не успеешь отойти…, – начал Андрей.

Но в эту минуту, тележка неожиданно ощутимо вздрогнула и вновь раздался тонкий, противно скрежещущий звук. Замершие от неожиданности оперативники увидели, как одно из так называемых щупалец вдруг медленно поднялась вертикально вверх, после чего плавно перевалилось через невысокий бортик корытца. Заинтересованные неожиданной активностью, казалось бы совершенно безжизненного объекта, они осторожно подошли ближе. С лежащим на тележке тушей на самом деле происходило нечто совершенно немыслимое. Прежде всего заметно изменился цвет «кожи» покрывавшей похожее на «рака» существо. Из тёмно-серой она поначалу стала иссиня-чёрной и зеркально блестящей. Мало того, абсолютно гладкий передний кожух покрылся небольшими вздутиями, которые хаотично перемещались вдоль всей его длинны. Вронский, чрезвычайно удивлённый увиденным, даже протянул руку к одному из неторопливо двигающихся бугорков.

– Осторожно! – едва успел крикнуть ему Илья.

– А-ш-ш-с, – отдёрнул тот ладонь через какое-то мгновение, – да он горячий…, собака.

– Должно быть, на солнце раскалился, – предположил Хромов. Давай скорее двигать его на выход, – первым взялся он за ручку громоздкой тачки, – а то, как бы ещё чего похуже не случилось.

Позабыв и о еде и о том, что хотели укутать «рака» палаткой, они привели тележку в горизонтальное положение и дружно налегли на прикрученную к её ручкам перекладину. Въезд в туннель офицеры миновали без каких бы то ни было приключений, но как только тележка въехала в спасительную тень, как «рак» начал проявлять некую, совершенно необъяснимую нервозность. В мгновение ока освободившись от стягивающих его верёвочных пут он, судорожно дёргаясь всем телом, свалился с накренившейся на бок тележки и, угрожающе шелестя щупальцами, закопошился на земле прямо у их ног.

– Андрюха, – озабоченно воскликнул Илья спешно отступая назад и энергично дёргая при этом своего напарника за рукав, – давай-ка выбираться отсюда подобру-поздорову. Неровён час, он и нас сгребёт своими ковырялками, как эти камешки.

– Ничего страшного, – бодро отозвался Вронский, тем не менее тоже пятясь к выходу. Дам сейчас по нему из пистолета, он сразу утихнет.

Рак словно в ответ издал короткий резкий свист и из его передней части вырвались два зелёных лазерных лучика, один из которых почему-то светил строго по горизонтали, а другой принялся описывать над их головами неспешные и монотонные круги. Это уже было слишком и оба оперативника опрометью выскочили из туннеля на солнце. Но не успели они перевести дух, как оттуда же выполз и «рак», словно бы приплясывая на волнообразно вибрирующих щупальцах. Вообразив, что он принялся охотиться за ними, Хромов и Вронский пустились было бежать, но скоро поняли, что не представляют для своего механического «преследователя» ни малейшего интереса. Вновь оказавшись на свободе, «рак» странно изогнулся, вздыбил павлиньим хвостом наплечный панцирь и принялся крутиться на месте, словно танк с подбитой гусеницей. Осмелев, офицеры подошли чуть ближе, а Вронский даже достал из рюкзака видеокамеру с помощью которой около трёх минут вёл непрерывную съёмку происходящего. Вскоре «рак» замедлил своё безумное вращение, а ещё через несколько секунд он и вовсе застыл в абсолютной неподвижности.

– Гляди, застыл словно собака почуявшая дичь, – усмехнулся Вронский, отрываясь от глазка камеры. Всё, пошли его грузить, у него, видать, завод кончился.

Но едва они успели сделать несколько шагов, как на солнце набежало довольно плотное облако и «рак» снова задвигался. Молниеносно расставив щупальца в стороны, он приподнялся примерно на метр и доковыляв до косогора, резво полез в гору. После секундного замешательства Хромов подхватил свой почти пустой рюкзак и бросился за ним, крикнув Андрею, чтобы тот не отставал. Сбивая ноги на каменной осыпи, они, хотя и безнадёжно отставая от ловко перебирающего щупальцами объекта, поднялись вверх метров на пятьсот. К счастью для них туча вскоре пронеслась мимо и ярко сверкающий на солнце «рак» вновь замер, даже не опустив некоторые поднятые для очередного шага конечности. Тяжело дыша и утирая режущий глаза пот, оперативники приблизились к неподвижно застывшему изваянию.

– Он что, – устало рухнул на обломок скалы Вронский, – шутит с нами так, или просто заманивает в глушь для последующего съедения?

Хромову было не до разговоров и он только безнадёжно махнул рукой.

– Как бы нам его задержать? – продолжил его напарник, совершенно не обескураженный его молчанием. Генерал с нас штаны снимет и примерно выпорет, если мы с тобой сейчас упустим такое редкостное чудо.

– Давай за ногу его… привяжем…, как козу, – через силу выдохнул Илья. Эй стой, я пошутил, – воскликнул он, видя что Андрей поднимается со своего места.

Но тот только раздражено отмахнулся и подобравшись к «раку» на четвереньках, цепко ухватился за одно из щупальцев.

– Что толку бояться, – попытался оторвать он суставчатую конечность от земли, – нам с тобой всё одно не сдобровать, если эта каракатица от нас смоется. Борис Евсеевич только с виду такой мирный старикан, но за промашку…, или за такой ляп, как безвозвратная утрата такого потрясного «артефакта», он нас живо на фарш пустит. Свяжись лучше с подмогой, может они нам как-нибудь подсобят?

– Как же, размечтался, – осадил его Илья, – тем не менее доставая из кармашка рюкзака «Мотороллу», – да пока они до нас доберутся…

Он включил радиостанцию, но скоро убедился в том, что связь с кем бы то ни было, поскольку и основной и резервный диапазоны были напрочь забиты словно бы улюлюкающими помехами.

– Создаётся такое впечатление, что мы находимся около мощной радиостанции, – разочаровано повернул выключатель Илья, – в эфире только сплошной вой и скрежет.

– Наверняка, он сам эти помехи и создаёт, – оставил свои попытки приподнять хоть одно из щупальцев Вронский. Вот чёрт, не получается, словно окаменел весь. Да, Илюха, худы наши дела. Давай срочно смотреть, что у нас есть вообще. Если мы быстро не допрём, как его обездвижить, он от нас, как пить дать, ускачет. Смотри, – поднял он указательный палей вверх, – облака всё гуще, того и гляди ещё одно из них солнце закроет и он опять куда-нибудь понесётся.

Они торопливо расшнуровали клапаны рюкзаков и высыпали их содержимое прямо на камни. Консервные банки, бритва, батарейки к рации, фонарь, – раскидывал сваленные в кучу вещи Андрей, – всё дребедень какая-то! А у тебя?