Текст книги "Коротко о жизни (СИ)"

Автор книги: Александр Грарк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

   Работа показалась мне интересной, хотя я напрямую спросил Валерия Сергеевича?

   – Но ведь каждый должен заниматься своим делом! Мы делаем каучук, а пар всегда делал ТЭЦ, они в этом собаку съели. Нам же придется тяжело, не только сложно будет в строительстве, но и в эксплуатации мы долго будем на месте толкаться.

   – Все продумано, – успокоил меня Ряховский, – у воронежцев уже четыре котла работают! Котлы, что мы приобрели, намного лучше, чем применяемые на нашем ТЭЦ, там оборудование давно не менялось и скоро меняться не будет. Котлы наши усовершенствованные, коэффициент полезного действия у них высокий, пар с них будет нам обходиться значительно дешевле.

   Вообще-то, идея иметь на заводе собственный крупный узел для производства водяного пара показалось занимательной. Но никогда подобным строительством я не занимался, считал, что технолог должен технологией и заниматься. Реконструкция небольших отделений в цехе ДК-7 не шла ни в какое сравнение с планируемой организацией паровой котельной. Но с другой стороны, было интересно, а удастся ли мне справиться с такой задачей?

   Видя мои колебания, Ряховский меня успокоил:

   – Я никуда не уйду и эту работу буду курировать лично. Просто мне нужен надежный, проверенный помощник в этой затее. А зарплату будешь получать ту же, что и получал. Назовем этот новый объект энергетической установкой, будешь ее начальником и подчиняться непосредственно мне.

   Я сразу написал заявление на перевод и через короткое время – уже в феврале 2003 года – нашел себе кабинет на первом этаже заводоуправления, оборудовал его городским телефоном, сначала печатающей машинкой, а потом и компьютером. На заводе я работал уже тридцать восемь лет, многие меня знали и, встречая в коридоре, весело говорили:

   – Котельную строить пришел? Давай-давай! Лет восемь-десять прокопаешься!

   Мало кто верил в нормальный ход строительства, потому что завод давно ничего не строил, бывшая ремонтно-строительная база завода – РСУ – вот-вот должна была приказать долго жить. Фактически исполнителей работ мне и предстояло найти в первую очередь: строительную организацию, монтажную, наладочную...

   Сразу определили с главным инженером порядок продвижения работ, лиц, с которыми буду решать первостепенные вопросы. Он, как и обещал, постоянно следил за ходом работ, говорил, что генеральный директор очень требует новую котельную. Понятно было: котлы лежат под открытым небом без движения, но деньги должны работать, а не ржаветь! Я составил и размножил для служб завода План всех без исключения работ, которые требовалось выполнить, чтобы котельная заработала, установил ориентировочные сроки работ. Утвердил его у Ряховского. В Плане были упомянуты все исполнители (начальники отделов, руководители служб), которым придется так или иначе заниматься котельной.

   Вскоре конструкторы из Белгорода прислали первые чертежи строительной части проекта (полностью все части проекта привезли только в середине июня, а нам с ними нужно было еще детально ознакомится и дать им оценку!). В нашем городе в начале этого века крупных строительных организаций не было, небольшие ремонтно-строительные работы завод выполнял собственными силами (для этого имелся цех 17). Про новую установку в городе знали, мы сразу объявили тендер на строительные работы, они оказались важнее всего. Выполнить монтаж самих котлов уже нашлись желающие! Но начинать монтаж можно было только после выполнения именно строительной части работ: закладки и строительства фундаментов, возведения здания котельной, наружных строительных конструкций, внутренних работ с оборудованием распределительных электроустройств, с санузлом, комнатой приема пищи, центрального пульта управления. Очень скоро, буквально через неделю приехали из Белгорода монтажники (ОАО 'Белэнергомонтаж'), сразу уверили нас, что эти котлы изготовил их родной завод, и во всех городах России только они эти котлы монтировали и пускали в работу, все у них отлажено и вообще они могут взять на себя все работы, в том числе и строительные, так как в Белгороде есть опытные строители, с которыми у нас проблем не будет: строителей они возьмут в субподрядчики, и дело быстро двинется дальше. Поскольку заводом было запланировано выполнить работы без лишних затрат, то мы сразу с белгородцами подготовили предложения для договора на ту ее часть, которая включала приобретение недостающего оборудования и его монтаж с дальнейшей организацией пуско-наладочных работ. Начальник монтажной компании Щеблыкин Владимир Иванович сам на переговоры вначале не приезжал, доверил вести их своему заместителю, а также менеджеру, с которым впоследствии мне пришлось контактировать до самого начала строительства.

   Заводчанам было сложно понять, насколько реальны были предложенные расценки 'Белэнергомонтажем', так как мы никогда котельные не строили. С основными цифрами были вынуждены согласиться, потому что пытавшаяся участвовать в тендере компания из Тулы предложила расценки примерно в полтора раза выше. К тому же котлы для туляков были новые, с ними они еще дела не имели. После подписания договора Генеральным директором Беликовым Владимиром Анатольевичем белгородцы начали быстро закупать и привозить оборудование, крепежные детали, трубы разных диаметров. Все это необходимо было проверить на качество, принять и оприходовать через заводские склады.

   Пока велась эта работа, мы искали строителей, желательно местных. Когда-то в Ефремове существовало несколько строительных организаций, довольно мощных, они выстроили две очереди производства СКД. Но к моменту работы по котельной эти организации уже распались, строители, оставшиеся в городе, могли только производить незначительный ремонт по договорам с предприятиями, а нам требовался большой объем бетона, железобетонных изделий: стеновых панелей, плит перекрытия, фундаментных блоков. По Интернету узнавал я цены на строительные детали в Ельце, в Щекино. С предложениями по строительству подходил начальник доживающего последние дни бывшего заводского ремонтно-строительного управления, но мы определенно знали, что это будет вечная стройка (если иначе, то долгострой). Но в итоге остановились мы, причем совершенно неожиданно, на бывшем начальнике одного из давно исчезнувших строительных управлений Гибадулине Александре Васильевиче. Он недавно вернулся в Ефремов и понемногу начинал восстанавливать старое оборудование бывшего завода железобетонных изделий, изредка заходил в заводоуправление по оплате выполненных на турбазе мелких работ. Я поинтересовался у Виктора Смирнова – единственного оставшегося на заводе специалиста-строителя (раньше он работал во временно упраздненной службе заместителя директора по капитальному строительству) – и он мне многое рассказал про Гибадулина. Главное, что меня заинтересовало, это тот момент, что Гибадулин А.В. – прекрасный организатор, расширяет свою строительную базу и уже способен готовить какое-то количество бетона. А сколько именно, мог сказать только он сам. И совсем неплохо, если бы он согласился взяться за нашу котельную!

   Как-то я остановил Гибадулина в коридоре заводоуправления и пригласил зайти поговорить. Он, конечно, уже знал, чем я занимаюсь и особенной радости в нашей беседе я не почувствовал:

   – С заводом по большим проектам я дела иметь не хочу! – сразу заявил он мне. – Я начинал три большие работы у вас на заводе, и все три не дали доделать: то не было финансирования, то отпала необходимость в стройке...

   – Александр Васильевич! – резонно возразил я. – Разве меня вытащили бы сюда на работу, которую не хотят начать и довести до конца? Да я первый уволюсь, если так получится! Давайте договоримся пока так: вы берете экземпляр строительных чертежей и не спеша изучаете. Для вас это несложно – дело знакомое, а потом поговорим!

   Немного подумав, он забрал чертежи – ради интереса.

   Обо всем я доложил главному инженеру. Ряховский выждал какое-то время и дал мне команду пригласить Гибадулина для беседы, назначив день и время. Я сходил в контору, где обитал Гибадулин, дождался его и передал просьбу. Он начал ворчать по-стариковски: мол, зачем ему это все нужно? Потом уточнил, когда назначена встреча, и добавил:

   – Но это не значит, что я согласен взваливать такой хомут себе на шею...

   При разговоре присутствовали основные лица, которым затем придется тащить всю работу: заместитель директора по снабжению Котов, заместитель директора по экономическим вопросам Кирсанов, главный механик Изотов, работники службы главного механика Иванников, Смирнов.

   Ряховский всегда находил к каждому специальный подход. В этот раз он несколько слов произнес на отвлеченные темы и далее без всякого напора просто спросил:

   – Александр Васильевич! А сколько ты сейчас можешь максимально изготовлять бетона?

   Так начался этот почти исторический разговор, а закончился он тем, что мы договорились с Гибадулиным о проверке им его возможностей в части обеспечения нас бетоном, а, может быть, и о заключения Договора подряда на все строительные работы. У Гибадулина как раз возникла возможность привлечь дополнительный персонал к этим работам, в том числе очень хорошего мастера, своего друга, с которым много работал и на которого мог во всем положиться. Договор был подписан, и работа очень быстро началась. За своевременной оплатой выполненных работ следил я, оформлял это без проволочек, не стеснялся часто заходить к главному инженеру, а он уже договаривался с генеральным директором. Уже 8 августа 2003 года стали рыть котлованы под фундаменты, завозили бетон и закладывали фундаменты. Размеры фундаментов были громадные, они должны были выдержать вес котлов, это около 25 тонн каждый. Сразу закладывали фундаменты и для строительных конструкций здания котельной и наружной установки. Гибадулин свое дело знал и работал споро. Они поставили вагончик для удобства работы и организовали там центр, где мы постоянно собирались. Энергетик цеха ДК-3 организовал временное освещение всей строительной площадки для дальнейших коротких дней – лето уходило, а за ним и осень.

   Нас торопили монтажники из Белгорода. При проверке через Интернет цены на оборудование, поставляемое ими, я нашел некоторую разницу по сравнению с Договором. Чаще присылали более дорогие детали, чем более дешевые. После обсуждения у главного инженера я связался с непосредственными предприятиями-изготовителями этого оборудования и выяснил истинную цену. Оказалось, что белгородцы довольно значительно увеличивают наценку за счет собственной работы по приобретению и доставке. Пришлось пригласить Щеблыкина и, в присутствии ряда ответственных с нашей стороны лиц, обговорить все моменты. Мы предлагали войти в ту стоимость, что оговаривалась в Договоре, либо настаивали на покупке необходимого оборудования собственными силами, исключив это из Договора. После долгих споров согласились оставить им вопросы приобретения, учитывая их обещание снизить часть цен; они не ожидали такого жесткого контроля с нашей стороны.

   За плитами перекрытия и стеновыми панелями нам пришлось обращаться опять в Белгород. Там был завод строительных материалов, с которым ранее работал наш заместитель директора Котов Николай Петрович. Пришлось съездить туда, выбрать по каталогу нужные нам изделия и заключить Договор на поставку. Поставка началась сразу, через пару месяцев нам доставили полностью все железобетонные изделия, и Гибадулин начал подготовку к их установке. Но сначала нужно было установить котлы на подготовленные фундаменты. Помню, насколько непросто оказалось это выполнить. Сложность заключалась в том, что даже доставка котлов с места разгрузки к месту строительства составило проблему, так как они на специальной транспортирующей автоплатформе имели высоту большую, чем ту, на которой располагались существующие и действующие материальные и знергетические эстакады между цехами, а расположены они все были на пересечении заводских автодорог. Мы едва смогли найти выход, временно разгрузив одну из энергетических эстакад, но путь до котельной оказался очень далеким, извилистым и напряженным. Несколько лиц следовало за тягачем, следя с обоих сторон, чтобы котлы что-нибудь не повредили по пути. Не обошлось без приключений, но первый котел мы все-таки довезли быстрее, чем ожидали, и приступили к его установке на фундамент. На заводе имелся автокран грузоподъемностью 40 тонн. Вадим, крановщик, должен был производить установку котла с высокоподнятой стрелой, иначе автокран перевернулся бы. Благодаря его опыту работы и хорошо составленному Плану организации работ котел был водружен на фундамент, и мы спокойно вздохнули. Но оказалось, что из-за худшего подъезда ко второму фундаменту наш сорокатонный автокран не сможет справиться со вторым котлом. Нам пришлось обращаться за более мощным автокраном на гусеничном ходу – 64-х тонным. Мы нашли его на химическом заводе, нам прислали тот кран по договорной цене семь тысяч рублей за час использования (общее время работы крана, включая дорогу, составило двое суток). Но работы остановить было невозможно! Поэтому пришлось согласиться на такие условия, котел установили, и строительная площадка приняла уже более солидный вид.

   Дальше работали монтажники совместно со строителями. Когда начались холода, Гибадулин обеспечил прогрев свежеуложенного бетона, как и положено было по технологии строительных работ. Бригада монтажников из Белгорода к этому времени усилилась, и работа стала вестись заметно быстрее. Правда, в феврале 2004 года Щеблыкин снял своих людей по непонятной причине. Сначала мы имели информацию о том, что ребята должны были где-то закончить начатый ранее объект, затем нам объяснили, что руководство ОАО 'Белэнергомонтаж' обеспокоено нашим желанием передать изолировочные работы местной организации ОАО 'Стройтермоизоляция'. Действительно, ознакомившись со сметами, руководитель этой организации заявил, что он сделает изоляцию в два раза дешевле. В итоге мы позволили белгородцам взять ОАО 'Стройтермоизоляцию' в субподрядчики, что нам давало все равно некоторые преимущества. Когда в конце марта вернулись монтажники, то мы поняли, что была еще одна причина перерыва работ с их стороны: сильные морозы той зимы. Все-таки в Ефремове было холоднее, чем в лежащем много южнее Белгороде, к тому же той зимой дули затяжные холодные ветры, а работа вся проводилась снаружи строящегося здания котельной.

   Для снижения затрат мы выполняли некоторые работы своими силами – что могли. Так, с помощью ремонтного цеха 17 были извлечены из земли две стокубовые емкости у цеха ДК-11 и установлены рядом с котельной для приема обессоленной воды. Внутри емкости покрыли специальной смесью, приобретенной в Санкт-Петербурге. Смесь нужна была для защиты внутренней поверхности от ржавчины. Работу эту нам по Договору выполнили работники нашей ТЭЦ. Также ТЭЦ помогло нам с обмуровкой котлов снаружи. Постепенно строительная площадка и внутренние помещения котельной преображались. Расчетный срок строительства по проекту значился в пределах одного года, и даже с появившимися временные затруднения мы не сильно отставали от такого срока. После монтажа приборов и автоматической системы управления установленным оборудованием котельная уже была близка к началу наладочных работ. И уже в конце осени 2004 года они начались, проводили их специалисты из Белгорода. Не все получалось сразу, постепенно котлы были промыты по определенной технологии, а затем были пробные запуски.

   К этому времени на котельную набрали машинистов, персонал котельной вошел в штатное расписание цеха ДК-3, прошел необходимое обучение, появился мастер котельной – на эту должность назначили Хренникова Сергея Александровича.

   Как только котельная начала потихоньку раскручиваться, как только мы оформили все документы по ее регистрации, я практически освободился. Подсчитав все наши расходы, я убедился, что мы сэкономили на строительстве установки более десяти миллионов рублей.

   Меня вновь пригласил к себе Ряховский и сказал:

   – Работа по новой энергетической установке практически закончена. Предлагаю тебе вернуться в цех ДК-3а. Назаров решил уйти на пенсию, пойдешь вместо него.

   Я попросил подумать один день, посоветоваться с семьей. И уже на следующий день написал заявление. 30 апреля 2005 года я вернулся в цех ДК-3а. Началась новая работа по реконструкции цеха. Речь не шла о полном изменении технологической схемы, но некоторые узлы были смонтированы ошибочно, нам пришлось от них избавиться. Уменьшилось количество работающих насосов, ликвидированы были места, где накапливалась и забивала трубопроводы крошка. Внедрили сдельно-премиальную систему оплаты труда для грузчиков. Нам после остановки и ликвидации цеха ДК-3 передали узел флексографской печати, два склада каучука с первой очереди. Ни одного дня не проходило, чтобы не появлялись новые задачи. Приходилось улучшать условия труда, механизировать сложные работы, разрабатывать и внедрять мероприятия для сокращения численности работников цеха.

  Глава двенадцатая

   Но самое главное, что предстояло цеху ДК-3а в ближайшее время – это освоение выпуска нового, разработанного в центральной заводской лаборатории каучука СКД на неодимовой основе. При его выпуске применялись другие катализаторы. Так, не требовался дийодид-дихлорид титана (ДДТ), а, значит, не нужен был дорогостоящий йод. Выделяемый после процессов полимеризации и сушки каучук не имел резкого неприятного запаха тримеров бутадиена. Такой каучук требовали от нас шинники – и отечественные и западные. Конструкторским отделом была проделана значительная работа по проектированию дополнительного оборудования, способного выпускать такой каучук. Часть оборудования было приспособлено из существующего, но не используемого. Реконструкции подверглись три цеха: ДК-5а, ДК-1,2а, и наш ДК-3а. Некоторая часть катализаторов шла из цеха ДК-4. В 2005 году во время останова на капитальный ремонт во всех названных цехах была произведена установка новых аппаратов, смонтированы сотни метров новых трубопроводов, установлены дополнительные контрольно-измерительные приборы.

   Начальные пробные пуски для получения неодимового каучука начали осуществлять еще до моего ухода на строительство энергетической установки. Для этого разделили технологическую схему цеха ДК-3а на две части, выделили для нового каучука четвертый и пятый дегазаторы, а также третью сушильную машину. Получали новый продукт небольшими порциями, были случаи загорания каучука на фильерной головке, несколько раз горела обмотка электродвигателя сушильного агрегата. Связано это было с большой вязкостью неодимового каучука, с неприспособленностью нашего оборудования.

   А в 2005 году – после планового останова, совмещенного с реконструкцией цехов, – мы начали выпускать неодимовый каучук уже значительными партиями. Фирма 'Мишелин' брала у нас 500 тонн в месяц такого каучука с высокой вязкостью. Хотя оборудование иногда выходило из строя, мы успевали его своевременно отремонтировать, чтобы не сорвать заказ. Постепенно и люди научились вести процесс получения нового каучука на нашем, установленном еще в 1975 году оборудовании.

   Потом образовался длительный перерыв в выпуске неодимового каучука, брать его перестали. Появилась совсем неожиданная проблема: в стране стало недоставать нашего основного сырья: бутадиена. Наши конкуренты – Воронежский завод СК и 'Нижнекамскнефтехим' – снабжались бутадиеном в достаточном количестве, чтобы загрузить свои мощности полностью. К тому же на 'Нижнекамскнефтехим' смогли использовать простаивающую технологическую схему, где ранее получали близкий по физико-механическим свойствам изопреновый каучук. Здесь и был освоен выпуск неодимового каучука в количестве, достаточном и для России, и для экспорта.

   И вот пришел однажды день, когда я решился уйти с завода, как говорится на заслуженный отдых. Проработал практически пятьдесят лет на одном предприятии моего любимого города. Меня никогда не тянуло в другие места, где тоже можно было работать. Я остался жить здесь, где родился и вырос. Многие ли в России знают про город Ефремов Тульской области? Таких городов в России – не сосчитать!

  Заключение

   Мне часто снится красивый сон про раннее солнечное летнее утро, которое я провожу вместе с двоюродным братом Ленькой около нашего Ефремовского железнодорожного моста, где берет начало путь от нашего города в южную сторону страны. Мы, разувшись, стоим в двух метрах от берега, у нас в руках – по легкой поплавковой удочке, и мы ловим небольших голавликов, пескарей и окушков на червячка, нанизываем их на кукан из толстой лески. Берег за нами – чист, каким он был очень давно, нет на нем всяких железных обломков, кусков развалившихся шпал, больших камней – только высокая чистая трава в росе. Третьего моста тоже еще нет, он появится очень нескоро. Мы смотрим себе под ноги и видим много крохотных мальков, которые весело резвятся около нас. О бетонные опоры моста бьются буруны воды от быстрого течения.

   Обычно свои сны я редко помню. Но этот мне всегда портит с утра настроение, ведь трудно забыть, что Ленька внезапно умер от инфаркта в 2000 году, когда мы собирали грибы в Орловской области. И я уверен, что будь мы в тот летний день в своем родном и любимом городе, то с ним еще долго ничего бы не случилось...