Текст книги "Пепел (СИ)"

Автор книги: Александр Го

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

Глава 7.2

Смит занял позицию раньше, чем окрестности хутора обволокли сумерки. Он приметил небольшую возвышенность, единственную в этой местности. Заранее облегчил все свои нужды, постелил мягкую пенку, расправил сошки и установил винтовку в удобное положение. Значительную часть времени он потратил на проверку прицела. Видимости не было совсем, но дорогой и очень редкий тепловизор обязан был сегодня показать своё преимущество.

Каждый раз возвращаясь в роли снайпера, Смит с жутким холодом в сердце вспоминал войну на Ближнем Востоке. Тогда в его паре был юнец ещё моложе, чем он сам. Щуплый паренёк со штурмовой винтовкой, обязан был прикрывать его, помогать с расчётами и ориентированием. Ответственный боец и просто славный парень, сержант Конвэл.

Смит тогда дал сержанту много полезных уроков на практике, один раз спас от гибели, но Конвэл так и не дожил до вывода войск. Умер в жутких условиях, как это часто бывает на войне.

В наушнике послышался голос Синицы:

– Как обстановка, май фрэнд?

– Пока чисто, – сухо ответил Смит.

– Как думаешь, они купятся?

– Плевать. У нас есть план «Б» и даже план «В». В крайнем случае все будут импровизировать и попытаются выжить.

– А ты – убить как можно больше?

– Пожалуй, – хмыкнул Смит.

Сигнал о наступающем противнике поступил с тыла. Командир загадочной группы с забавным позывным Плясун был на связи со своим руководством, а те, в свою очередь, имели технические возможности отслеживания перемещений врага со спутника.

Раздался глухой хлопок. Красный огонёк сигнальной ракеты взлетел со стороны домов. Заранее оговорённый сигнал, который обозначал пересечение противником условной границы.

Смит посмотрел в тепловизор. Между деревьев замелькали пока что неразличимые точки, расстояние было приличным. Однако учитывая калибр винтовки и отлаженные навыки, любое попадание будет успешным.

Смит следил за целями не моргая. Поначалу казалось, что отряд противника был малочисленным, но стоило им всем показаться на открытой местности, между зарослями кустов и деревьев, как сразу же стало понятно примерное их количество.

– Синица, их не менее тридцати, – сказал Смит громко и чётко в микрофон, не боясь обнаружения. Враг при всём желании на таком расстоянии его бы не услышал.

– Вот дерьмо. Я думал, поменьше будет, – послышался взволнованный голос сталкера.

Первый выстрел нарушил тишину и эхом разнёсся по округе. Ствол дёрнулся, а Смит даже не имел возможности оценить результат. Он как можно скорее навёлся на новую цель и выстрелил.

После пятого выстрела через тепловизор американец понял, что противник немного рассеялся, но никто из них и не думал прятаться или занимать укрытия. Были в той россыпи и неподвижные четыре точки. Значит, Смит промахнулся лишь один раз.

Он стрелял до тех пор, пока не стало понятно, что враг покидает узкое окно, которое кончалось на дороге. До хутора оставалось совсем немного, и здесь уже должны были вступить в бой остальные.

– Начинайте, я ухожу с позиции, – произнёс Смит в микрофон и, оставив винтовку, побежал в сторону хутора.

– Поняли тебя.

Сразу же после ответа Синицы вдали послышалась плотная очередь. Обороняющиеся на первой линии должны были таким образом отвлечь на себя большую часть нападающих и привести их к заложенным минам. На удивление взрывы прогрохотали уже спустя секунды.

Смит совсем не обрадовался, когда в темноте распознал приближающиеся тени. Переодетые монолитовцы бежали ему навстречу рысцой, всего три человека. Видимо, эти приблуды отделились ещё во время снайперского обстрела и каким-то образом вычислили его позицию.

Смит достал из кобуры пистолет, присел на колено и открыл огонь.

Они и правда вели себя не лучше зомби, разве что двигались быстрее, по-человечески. Противники будто бы не боялись летящих в лицо пуль и пытались подавить сопротивление грубой силой.

Один из них упал замертво с первого попадания. Остальные открыли огонь, отчего Смит вздрогнул, перекатился в сторону и, стиснув зубы до скрипа, продолжил стрельбу.

Стрелки из них были плохие. Несколько очередей вспахали грунт в опасной близости от американца, но никто так и не попал в него. Один из них был расстрелян прямиком в грудную клетку, а вот со вторым начало происходить что-то странное.

Монолитовец выронил оружие, упал на колени, хотя не было и следа от ранений, да и сам американец был уверен, что в этого он не попадал. Противник взвыл и схватился за голову.

– Помоги! Я не хочу!

– Что? – вполголоса спросил Смит, хотя вряд ли бы тот его услышал.

Американец подошёл к стонущему врагу и опустил пистолет, хотя прекрасно знал, что так делать нельзя. Всё-таки годы, проведённые в Зоне, ослабили некогда воспитанную армией дисциплину и некоторые навыки, кроме, разве что, постоянной насторожённости. Многие сталкеры думают, что они мастера выживания с развитыми чувствами восприятия и концентрацией на грани сверхъестественного, но они и понятия не имеют, что происходит на реальной войне.

С небывалой прытью всё ещё стонущий монолитовец набросился на американца, выбил пистолет из рук. Началась жестокая борьба.

Враг был сильным, от него прилетел крепкий удар в скулу, от которого онемела половина лица. Смит ответил тем же. Поначалу в действиях противника он увидел подлую выходку и притворство. Однако сразу же убедился, что с монолитовцем действительно происходило нечто странное.

Враг поймал американца в захват, из которого тот бы в любом случае выбрался, но хватка ослабла раньше. Противник откатился в сторону, скрючился в позе эмбриона и завыл жалобным голосом.

– Не убивай! Помоги мне!

Не было времени разбираться. Смит поднял пистолет и расстрелял скорчившегося бедолагу, чтобы тот, наконец, затих и перестал мучиться. Внутри будто даже накатило давно забытое чувство, американец внимательно прислушался к себе – показалось. Пожалуй, он слишком многое видел в своей жизни, чтобы сейчас на поле боя кому-то сопереживать.

Стрельба уже вплотную подобралась к домам, где засели Плясун, Бобр и Лоцман. Стрёкот автоматического оружия становился всё громче.

Что-то рвануло в стороне рощи. На мгновение от яркой вспышки стали видны клубы дыма, разлетающийся в стороны грунт и обломки молодых деревьев. Кто-то применил РПГ.

Смит побежал напрямки, в сторону хутора.

– Где Лоцман, вашу мать?! – в гарнитуре сквозь шум и треск послышался голос Плясуна, но ему никто не ответил. Связь перебивали какие-то помехи. Теперь оставалось только гадать, что же там произошло.

В глубине леса были слышны неразборчивые крики и шум непрекращающейся стрельбы. Синица и часть людей из группы Плясуна перетянули на себя немало противников.

До хутора оставалось совсем немного, когда Смит увидел порядка пяти боевиков, наступающих полукругом. Каждый из них вёл беспорядочный огонь, в сторону леса. Американец удивился такой глупой растрате боеприпаса, потому что был уверен: там никого нет. Синица с первой группой сейчас перестреливались сильно левее, остальные должны были находиться в домах.

Однако, к большому удивлению, с той стороны, куда стреляли незадачливые штурмовики, прилетел гранатомётный выстрел. Снаряд с шипением вонзился в землю, прямо под ногами у монолитовцев. Верхняя часть грунта вздыбилась. Смит почувствовал сильную дрожь земли и ударную волну. Ему пришлось упасть на землю и зажмуриться. Кажется, минимум трое были убиты одним выстрелом. Оружие, призванное бороться с танками, в очередной раз, доказало свою эффективность и против пехоты.

Из рощи показался один из бойцов Плясуна, по какой-то причине, даже ночью не снимающий маскировочный костюм. По комплекции он сильно отличался от Остапа и Бобра. Смит сразу догадался, что с ним он ещё не был знаком. Кажется, звали его Букой.

Боец двигался быстро, пробежав несколько метров вдоль лесополосы, встал на колено и начал отстреливать оставшихся монолитовцев, будто мишени в тире, пока те, даже не могли ещё сообразить, что с ними произошло.

Смит предпочёл не подниматься с земли, потому что резкое движение с его стороны, могло быть ненароком пресечено этим метким рейнджером.

Последний попавший под обстрел Буки боеспособный противник с яростным криком выбросил оружие и побежал навстречу своей смерти. Очередь рассекла его вдоль всего туловища. А затем Бука просто скрылся в роще.

– Что за дерьмо? What the hell? – прошептал Смит, поднимаясь на ноги.

Один из попавших под гранатомёт монолитовец ещё подавал признаки жизни, у него не было обеих рук, всё тело оказалось иссечено осколками. Он хрипел и стонал, будто хотел что-то сказать, истекал кровью.

Смит не стал облегчать участь врага и просто прошёл мимо.

Американец не любил долгих операций, а эта уже по его ощущениям чрезмерно затягивалась. Несмотря на отсутствие продуманной тактики у противника, всё же грубой силой, напором и численностью они добрались до Плясуна. Смит гадал, сколько сейчас человек в доме, сколько осталось в живых?

Он тихо скользнул мимо крыльца, решив не идти через парадный. Внутри была слышна вялая стрельба из укрытия в укрытие. На крыльце у входа Смит заметил мёртвого Бобра. На пухлом лице под распахнутыми веками остекленевшие глаза уставились в никуда.

Американец обошёл дом и подкрался к окну, затянутому плотной тканью. Она уже была повреждена выстрелами и колыхалась будто спущенное с флагштока знамя. Смит аккуратно заглянул внутрь, но не увидел ни тел, ни живого противника. Плясуна тоже в поле зрения не оказалось, зато на столе нетронутой стояла стеклянная банка с причудливым артефактом-светильником.

Где-то в глубине дома раздались выстрелы и чьи-то выкрики. Смит запрыгнул через оконный проём внутрь.

– Ну и чего добиваешься, сука?! – послышался голос Плясуна, затем одиночный выстрел и звуки осыпающихся щепок.

– Вы нарушили Его волю, отдайте устройство, или умрёте, – послышался чей-то голос, неестественный, низкий и протяжный.

– А вы попробуйте, найдите!

Смит больше минуты вслушивался в звуки перестрелки. Он даже закрыл глаза, чтобы представить сложившуюся ситуацию. Эти двое оказались там, в глубине дома, в полной темноте на позициях, которые надёжно защищали обоих, но никто из них не хотел рисковать. Удивительно, учитывая, что противник ранее ломился на пролом и не жалел живой силы.

Смит достал нож и тихо шагнул в темноту коридора. Выстрелы не утихали, по вспышкам легко можно было понять, в какую сторону нужно двигаться. Кажется, Плясун оказался в ловушке, как загнанная крыса, и патроны у него вот-вот могли закончиться. Но он был один на один с последним выжившим врагом.

Всё прошло легко и предсказуемо. Смит совершал подобное не раз, и, скорее всего, этот не был последним.

Ничего не подозревающий противник стоял к нему спиной. Смит подкрался подобно тени и быстрым, сильным движением всадил нож ему в шею. Под ладонью стало тепло, тело врага ослабло. Смит вовремя отпустил рукоятку. Не хватало ещё залить себя кровью с ног до головы.

– Плясун, это свои, всё закончилось, – сказал американец в темноту.

– Очень вовремя, – на выдохе ответил тот.

***

Я быстро привык к темноте и с недоумением всматривался в человека, который стоял в паре метров от меня. Он хмурился, будто бы я был ему чем-то обязан. Вольга.

– Ты?! Как ты здесь оказался? – всё, что я смог выдавить из себя в первые секунды, а затем отдышавшись добавил. – Я вышел на крыльцо, а потом шагнул и меня будто засосало. Это ты меня приволок в лес?

– Нет, ты сам пришёл.

– Неправда.

– Правда, – Вольга кивнул. – Зачастую то, что ты видишь и чувствуешь, не совсем то, что есть на самом деле.

– Не надо меня грузить. Что тебе нужно? Это всё из-за Чёрного? Сейчас не самое подходящее время, лучше помоги нам…

– Нет, – Вольга перебил меня, зачем-то вытянув левую руку с открытой ладонью вперёд. – Ты помогаешь не тем людям. Они установили здесь устройство, которое навредит нам.

– Кому нам? Откуда ты знаешь про сканер?

– Ты хочешь, чтобы я тебе помог с Чёрным? Уничтожь это устройство.

– Я даже не знаю где оно!

– Оглянись.

Трудно было поверить и переварить всё происходящее, но я развернулся так резко, будто позади меня скрывалась смертельная угроза.

Среди сорняка в десятке метров от меня действительно находилось что-то размером с небольшой рюкзак, конусное по форме и с двумя мигающими светодиодами, тусклыми еле видимыми даже в ночи.

– Какого чёрта? – вырвалось у меня. – А ты сам, почему не сделаешь это?

– Я не могу. Меня здесь нет.

Снова обернулся и посмотрел на Вольгу. Опять несёт какой-то бред, вот же он стоит передо мной.

Я приблизился к нему вплотную и вдруг почувствовал лёгкое дуновение ветра, будто передо мной не было никакой преграды. Волосы на голове приподнялись, а всё тело на секунды сковало холодом.

– Не бойся, я не привидение, но не забывай, в каком месте ты находишься.

– В каком же? – спросил я тихо осипшим голосом, затем протянул руку, вперёд пытаясь дотронуться до Вольги, но рука прошла сквозь него.

– Уничтожь его.

– Нет, – я попятился, не отрывая глаз от призрака.

– Так ты хочешь, чтобы я помог тебе разобраться с Чёрным?

– Да иди ты к чёрту со своей помощью!

– Тогда мы убьём вас всех.

– Кто мы? Бесплотный дух и армия переодетых монолитовцев, которые ведут себя как пушечное мясо?

– Боевые отряды всего лишь мера запугивания, нам не жалко этого мяса. Мы не такие уж и бесплотные. Погибнут и твои друзья. И тот человек по имени Егор, которому я не так давно спас жизнь.

Я замер. Осознание пришло очень быстро, и мне не нужно было дополнительного времени на принятие решения.

– Ты знаешь, как его вывести из строя?

– Да. Найди вентиляционные отверстия на корпусе и залей водой из фляги. Это просто.

***

Не могу сказать, что я хоть как-то привязался к Бобру, но мне его было искренне жаль. Когда я увидел мёртвое тело на крыльце, его остывшее бледное лицо, мне вдруг стало понятно, что Бобр больше остальных не хотел сегодня умирать.

До рассвета оставалась совсем немного. На пороге сидели Сенин и Плясун, оба курили, и никто из них даже не взглянул в мою сторону, когда я вышел из леса. Но первым заговорил командир группы.

– Спасибо тебе Лоцман. Ты привёл хорошее подкрепление, и мы справились с минимальными потерями. А этот американец тот ещё зверюга, положил половину, если не больше. Я отправил его высыпаться. Ты только ответь, где был сам всю ночь, и почему я тебя не видел?

– Ты всё равно, не поверишь, – я уже перебрал много вариантов ответов, и ни один из них не подразумевал честность.

– Я попробую. Ты ведь вышел из леса. Что ты там делал? – Плясун, наконец, соизволил посмотреть мне в глаза с явным недоверием.

– Сначала я вышел на улицу, как ты и просил, но стоило мне сойти с крыльца, как всё вокруг померкло. Не знаю, что это было, меня то ли вырубили, то ли я наткнулся на какую-то аномалию. Очнулся уже в лесу.

– Хм. И в какой его части?

– Там было всё очень странным, будто в какой-то дымке и полно высокого бурьяна. Это здесь недалеко, но я с трудом нашёл обратный путь, потому что навигация там сильно сбоит, и компас не работает.

– Вот как, – Плясун кашлянул. Было видно, что пока он удовлетворён моими ответами, но напряжение всё нарастало. – Было ещё что интересное?

– Да. Там был какой-то человек, я не стал с ним вступать в контакт, потому что он отличался от этих ряженных под гопоту монолитовцев. От него веяло холодом, никогда такого не испытывал. Пришлось прятаться, а потом ползком искать обратный путь.

– Как он выглядел? – строго спросил Плясун и вновь начал сверлить меня своим подозревающим взглядом.

– Да чёрт знает, темно было. Единственное, что точно разглядел: вооружён, примерно моего роста и прикид, как у бомжа, – врал я нещадно, но врать умел.

Плясун вздохнул и затушил сигарету. Сенин, сидел рядом, друг будто погрузился в собственные мысли так глубоко, что моя наполовину выдуманная история, его никак не интересовала.

– Странно это всё. Я знал, что будет не просто и даже был готов к потерям. Но твой рассказ… У меня есть повод волноваться за результативность нашей миссии.

– Не гони, брат, – внезапно вмешался Егор и покосился на Плясуна. – Мы помогли тебе – это факт. А то, что Лоцман куда-то пропал, ну, если ты подозреваешь его в трусости, то спроси у Смита, да и я тебе сам скажу, такого не может быть. Я ему верю, тем более такие странные штуки с ним уже не первый раз происходят.

– Вот как? – любопытно хмыкнул Плясун. – Ладно. Давайте пока отдохнём, а ближе к обеду разберёмся и начнём сворачиваться, потому что к тому времени, нам уже нечего будет здесь ловить.

***

Я проспал почти до обеда, но проснулся сам, от топота в соседних комнатах, возни и шороха. Поднявшись, вышел в коридор и столкнулся с ранее незнакомым бойцом, тот даже не посмотрел на меня, а потащил какой-то ящик к выходу. Наверное, это был тот самый Бука.

Времени на сборы мне не требовалось. Я просто надел рюкзак и забрал ружьё, затем вышел на улицу.

Как оказалось, Смит и Сенин уже ожидали снаружи, собранные с заметно похудевшими рюкзаками. Американец отсалютовал мне с привычным безэмоциональным лицом, с его стороны это выглядело как высочайший знак почёта. Я ответил ему тем же с натянутой улыбкой. Предстоял ещё неприятный разговор с Плясуном, если он уже проверил свой сканер.

– Лоцман, как спалось? – поинтересовался Плясун, и, судя по его искренней улыбке, он тоже неплохо отдохнул и, скорее всего, ещё не в курсе произошедшего.

– Я проснулся, а это уже хорошо. Нам бы рассчитаться, да мы пойдём. Ты же помнишь условие? Мы помогаем, а ты делишься информацией.

– Конечно, помню. Но мне бы хотелось для начала проверить, всё ли в порядке со сканером, потому что твой рассказ… Хм. Он меня тревожит, – Плясун поморщился и тут же вновь столкнулся с упрекающим взглядом Сенина.

Неожиданно вмешался американец.

– Я с радостью помог вам, вспомнил былое, – Смит говорил размеренно и с большой уверенностью в своих словах. – Мы выполнили то, что он нас требовалось. Неужели вы хотите нас задержать? Что за сканер, нам разве стоит об этом что-то знать?

– Ты прав, – Плясун кивнул и на мгновение скривился, будто к нему пришло неприятное понимание действительности. Американец его прямо-таки пристыдил. – Знать вам этого не нужно, я сглупил. Поделился излишней информации. Но вы ведь забудете про это?

– Как только уйдём отсюда, – кивнул я.

– Да я даже не понимаю, о чём вы, – усмехнулся Сенин.

Смит молча кивнул.

– Все нужные данные я отправил Клещу, – сказал Плясун напоследок. – Всё-таки сделку я заключал с ним. Думаю, он уже переслал тебе файлы.

Затем мы пожали друг другу руки. Дожидаться прихода Остапа и Буки мы не стали, бойцы пошли проверять сканер.

Наша троица выдвинулась в путь, мы вышли на дорогу и направились прочь. Я шёл впереди и старался по возможности ускорить шаг. Сенин и американец не задавали лишних вопросов, потому что, кажется, сами уже о чём-то догадывались или, может, даже обсудили ситуацию между собой. У них просто не было выбора, потому что при любом раскладе я и они пришли в хутор вместе и, следовательно, были заодно.

Спустя час на КПК пришло два сообщения от Клеща. Первое просто содержало архивированные файлы, и вся информация была посвящена некогда знакомым наёмникам и даже мне самому, что снова разворошило неприятные воспоминания.

Второе сообщение оказалось кратким:

«Плясун рвёт и мечет. Вы что натворили?»

Я ответил незамедлительно:

«Не понял. Мы помогли ему выжить этой ночью, сейчас уже в дороге, но недалеко. Что случилось?»

Майор, он же подполковник Клещ ответил быстро, что для него было нехарактерным:

«Валите оттуда быстрее и окольными путями. Плясун смертельно недоволен, если ты понимаешь, о чём я».

На ходу я набирал сообщение:

«Нас трое, со мной Смит, тот американец, если ты понимаешь, о чём я».

Клещ ответил в последний раз и в тот день больше не выходил на связь:

«Не думай, что твой американец сделан из стали. Не надо недооценивать Плясуна и его ребят. Валите на хрен оттуда и как можно быстрее».

Я убрал КПК и, не наращивая темп, продолжил путь. Оглянулся, посмотрел на своих спутников.

– Смит, я слышал, половина монолитовцев на твоей совести. Расскажешь по дороге, как оно было?

Глава 8.1

Я с большим интересом изучал полученные файлы. В архиве оказалось больше данных, чем требовалось, но послужить излишки могли разве что в развлекательных целях.

Здесь были сводки о работе наёмников и детали миссий за определённый год. Имена и фамилии многих людей скрыты набором случайных символов. Однако, по косвенным признакам я без особого труда узнал, что Тодд, брат Фила, после болот возглавил собственный отряд и продолжил работать на компанию. Павел Андреевич числился в списке заказчиков. А инцидент на болотах поместили в список провалов, несмотря на достигнутые цели.

Некоторые документы, по началу казавшиеся лишними в этом архиве, косвенно указывали на потоки иностранных инвестиций в группировку наёмников. Впрочем, земля давно полнится слухами об иностранных интересах, так что ничего нового я не узнал.

Наверное, Плясуну не стоило большого труда достать устаревшую информацию. Возможно, мы с Егором и Смитом перестарались, спасая жизнь его группе, ради этих мегабайт. Пусть мне и пришлось подпортить им планы, но ведь всё ради спасения.

Интуиция подсказывала: Вольга не блефовал, кем бы он ни был. Не послушай я его, и неизвестные мне силы умертвили бы нас всех той ночью. С другой стороны, такой грозный и бесплотный, он вдруг посчитал, что с Чёрным мы справимся, лишь объединив усилия, но без обсуждения деталей. Я даже не хотел думать обо всех этих странностях и нестыковках.

Больше всего среди вороха файлов меня интересовали координаты места, в котором научно-исследовательская группа когда-то нашла и захоронила тела двух наёмников. Найденные при них жетоны подтверждали личности Фила и Святого. Находка датировалась следующим годом после наших мытарств в пространственной аномалии.

Могила находилась на окраине Затона. Клещ настаивал, чтобы я нашёл эти трупы, убедился, что они на месте, и по возможности опознал повторно. Будто, это как-то могло помочь нам добраться до Чёрного.

Читая отчёты научно-исследовательской группы, я всё сильнее убеждался, что никаких сюрпризов ждать не стоит. Фил и Святой действительно были мертвы.

Надо было копать в другую сторону, и никак не землю. Я ничего не знал о судьбе брата погибшего наёмника и учёного Павла Андреевича. Не был уверен, что все из отряда Комбата полегли в день моего побега. Под личиной Чёрного мог скрываться кто угодно, да хоть бармен, которому я когда-то пообещал вернуть недостающую мелочь и забыл про долг.

***

До портовых кранов я добрался уже под вечер. Никому не нравилось лазить по Зоне после заката, но Клещ будто намеренно испытывал пределы моих возможностей.

Именно он выбрал это место. Мне нужно было забраться в кабину крана и дождаться подполковника, который обещал явиться лично.

Я ухватился за первую скобу вертикальной лестницы, ржавая труха захрустела под рукой и тут же осыпалась, оголяя утончившийся прут. Видимо, туда давно уже никто не забирался.

Выглядела лесенка ненадёжно. По мере возрастания высоты подъём мог привести к очень болезненному, а то и смертельному падению.

– Сука, да ты издеваешься! – выругался я, хотя человек, которому было адресовано моё негодование, ещё даже не явился.

Ржавчина продолжала крошиться под перчатками митенками. Я медленно подымался и прислушивался к звукам счётчика, тот обнадёживающе молчал.

Зачем я рисковал и карабкался в треклятую кабину?

На этом настаивал в своём послании подполковник Клещ. Очевидно, что ночь нам предстояло пережидать в кабине портового крана.

Окрестности Затона в последний год стали очень опасным местом, особенно в тёмное время суток. Светиться лишний раз на обжитых базах ни я, ни Клещ, не хотели. Опыт Пикника мне сильно не понравился.

На Затоне меня быстро смогли бы опознать случайные знакомые, а людей, по словам того же Клеща, выискивающих «некоего Лоцмана», хватало и без них.

В таком укрытии был здравый смысл, как бы я ни возмущался. Мутанты в кабину не доберутся, от людей можно отстреляться, а какая-никакая, но крыша над головой сбережёт от дождя.

Забравшись внутрь, я первым делом убедился, что уровень радиации находится в допустимых пределах. Затем под слабым лучом фонарика, чтобы лишний раз не отсвечивать ярким маяком на всю округу, обыскал кабину на предмет неприятных сюрпризов. На удивление всё было чисто, если не считать немного пыли и листьев, нанесённых с улицы через пустующие проёмы.

Я снял рюкзак, развернул пенку и уселся на неё, прислонившись спиной к прохладной стене кабины. Затем достал газовую горелку и порцию походного пайка. Очень скоро кабина наполнилась аппетитными запахами.

Внизу послышалась чья-то возня. Кто-то подымался по ржавой лестнице, судя по звукам, с безрассудной прытью.

Этот кто-то не переживал за хрупкость проржавевших скоб и не потел от каждого скрипа и хруста осыпающейся под ладонями трухи оксида железа. Мне даже было лень вставать, и так понятно, кто соизволил появиться в центре Зоны.

– Ням-ням-ням, вот это запахи, – послышался голос экс-майора, а вскоре и он сам залез в кабину. – Как дела, Лоцман?

– Пока не сдох, поэтому нормально, – мрачно ответил я.

– Это точно, – усмехнулся Клещ. – С Плясуном на хвосте у тебя были все шансы помереть, но он вроде бы принял верное решение и вернулся восвояси. Не хочешь рассказать мне, что там произошло на самом деле?

– Если бы я сам знал.

Клещ, конечно же, не поверил мне, но допытываться не стал.

Сегодня он был одет, как обычный сталкер, за спиной нёс лёгкий рюкзак, и я даже не заметил при нём другого оружия кроме пистолета в кобуре.

– Ты сегодня налегке?

– Да, так гораздо проще, – Клещ кивнул. – А если что и понадобится, у меня есть тайничок неподалёку. Завидую я гопоте, которая шастает по Зоне в одних ветровках и в китайских кроссовках. Вот это комфорт. Разрешишь к твоему костру?

– Да пожалуйста.

Клещ довольный скинул рюкзак, уселся на пенку, даже не разворачивая её, и протянул руки к маленькому огоньку газовой горелки. Я тем временем надеялся, что смогу перекусить в тишине и спокойствии.

На улице потемнело, и сейчас даже слабая туристическая горелка создавала достаточно света, чтобы любопытный глаз заприметил его в кабине одного из кранов. Тени от рук Клеща плясали по ржавой стене, разыгрывая абстрактную сценку театра имени одного подполковника неизвестного ведомства. Его появление в моей жизни, так уж сложилось, предвещало проблемы и беды, но я почему-то до сих пор вёлся на всякие уловки.

– Наигрался? Согрелся? Хватит, – я затушил горелку, Клещ раздосадовано развёл руками. На улице было относительно тепло, и дополнительный источник нам не требовался, к тому же у каждого был спальный мешок. – Давай обсудим план.

– А он есть? – Клещ состроил недоумение.

Ты меня сюда позвал, ты и скажи.

– Нет-нет-нет, – Клещ затряс указательным пальцем, хитро улыбаясь. – Ты здесь по своим делам, а я – по своим. Да, я предложил встретиться и переждать ночь на Затоне, просто чтобы с утра со свежими силами каждый отправился в свою сторону.

– Так я тебе и поверил. Надо же, какое совпадение, дела у него на Затоне нарисовались, – пробурчал я.

– Рад угодить тебе в очередной раз, – Клещ совсем уж испаясничался и чуть ли не поклонился в мою сторону.

Я вдруг понял, что с первой нашей встречи на болотах он сильно изменился. Тогда он был намного сдержаннее. Майор был примером типичного служивого человека, повязанного сотней правил и подписей, с петлёй непомерной ответственности на шее. И ведь ответственность Клеща велика, если его привлекают к подобным делам, а он, в свою очередь, сам может привлечь постороннего человека.

Нет, сейчас он мне напоминал больше безалаберного сталкера-одиночку. С него будто спал груз ответственности. Так себя ведут разве что вышедшие на пенсию или немного тронувшиеся по долгу службы силовики. В изменённом состоянии сознания можно не переживать о последствиях.

В Зоне адекватному человеку трудно поддерживать хороший настрой, не то что улыбаться.

– Так что ты планируешь делать? – спросил Клещ, как будто не был в курсе.

– Просто отправлюсь к их могиле, как ты и просил.

– Будешь копать?

– Да, – я пожал плечами. – Как будто есть другие варианты?

– Правильно, – Клещ ухмыльнулся. – Копай, Лоцман, копай.

Меня посетило сильное чувство дежавю. Я сразу и не понял, что этот гад просто сидит и стебётся надо мной.

В стремлении сократить время общения с Клещом, я предложил уже, наконец, поделить ночные часы дежурства и лечь спать. Хотел взять половину на себя, но Клещ, к моему удивлению, настоял на том, чтобы я поспал больше, хотя и дежурить в таком случае первым надо было мне. Свой выбор он объяснил дружеской заботой, с уже присущим ему ехидством.

Отстояв свои часы и забравшись в спальный мешок, я понял, что мне совсем не до сна. Почти час я просто лежал с закрытыми глазами, меня окутывало чувство тревоги. Я подозревал, что Клещ снова скрывает от меня нечто важное. В дрёме даже показалось, что я мысленно приблизился к истине, но затем сознание провалилось в глубокий сон.

***

Лучи только что поднявшегося солнца проникали в кабину портового крана и светили мне прямо в лицо. Я проснулся с перекошенным и недовольным лицом, хотя внутри себя чувствовал бодрым и выспавшимся.

Первое, что меня встревожило это громкий храп Клеща. Я спешно вылез из спальника и застал своего временного компаньона у противоположной стены. Он спал безмятежным сном и с приоткрытым ртом, пуская немного слюны себе на плечо. В его безвольно раскинутой на полу правой руке поблёскивала приоткрытая фляжка. Утренний ветер принёс мне в ноздри запах спиртного. Пожалуй, в таком виде он смахивал на сталкера больше, чем я сам.

– Подъём, господа офицеры, – я бесцеремонно пнул спящего по ноге.

Поначалу Клещ просто нехотя шевельнул головой, затем разлепил глаза и непонимающим взглядом посмотрел на меня.

– Лоцман?

– Что с тобой не так, майор? – презрительно выпалил я, даже понизив его в звании, хотя скорее называл я его так по привычке. – А если бы кто ночью забрался сюда и перерезал нам глотки? Думаешь, здесь в округе нет любителей поживиться с тёпленьких трупов?

– Отстань, – Клещ снова прикрыл глаза и уже, будто проваливаясь в полудрёму, кивнул в сторону выхода. – За меня Леся подежурит.

В полном недоумении я сначала вышел наружу и с площадки осмотрел территорию заброшенного порта. Утренняя пора была скудна на живность, я лишь услышал вдалеке лай и скулёж собак. В поле зрения шевелилась листва размножившейся в последние годы растительности. Кто знает, может быть, среди этой зелени и прячется какая-нибудь гадость.