Текст книги "Альфа и Омега (СИ)"

Автор книги: Александр Шавкунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Глава 13

Ноль набивает пули в магазин, отсветы далёкого пожара рваными пятнами ложатся на лицевую полусферу. Верп молчит, а я ощупываю рану, с облегчением отмечая уменьшение отёка. Даже боль стала терпимой, пока не делаю резких движений. Перезаряженный высокочастотный нож покоится на груди, желудок полон. Хороший день для спуска в ад.

Со стороны города долетают отзвуки взрывов, отражаются от корпусов кораблей и мечутся меж них. Вселенная над нами похожа на зыбкое облако красного неона. Я смотрю на неё и думаю, что ничего не понимаю. С другой стороны, полное непонимание привычно для людей.

Далёкие предки ничего не понимали о мире, в котором живут. У них была простая задача: выжить. Они справились с блеском, теперь мой черёд выживать в условиях полного незнания.

– И всё же. – Пробормотал я, наблюдая, как Вселенная расширяется сама в себя. – Почему я её вижу?

– Кого? – Спросил Верп.

– Вселенную.

– А ты уверен?

– Ну да, вот же она.

– Фотоны…

– Я помню, но это ничего не объясняет, просто даёт иллюзию понимания.

– О… ты прям умнеешь на глазах. Скоро буду тебя опасаться.

– У тебя есть ответ?

– Ответ невозможен.

Я медленно повернулся к коробу ИИ, пытаясь понять, он серьёзно или шутит. Ответ всегда должен быть. Тем более, у ИИ.

– Это в каком смысле?

– В прямом. Ответ дать нельзя. Его просто нет. Смирись.

– Не понимаю…

Очередной рукав, содержащий бесконечное число галактик, оторвался от основной массы. Выгнулся, будто пытаясь вернуться, и начал истаивать.

– Как же с вами органиками сложно… ты не видишь, ничего. Вообще. Просто свет попадает на сетчатку или мозг обрабатывает другие сигналы. Всё, что ты считаешь увиденным, это результат работы твоего биологического интерфейса. Твои ощущения, это фикция, иллюзия, созданная этим самым интерфейсом. Для удобства и быстрого реагирования. Я не могу знать, что ты «видишь», ведь у меня нет даже намёка на что-то подобное.

– Разве у ИИ бывает плохое настроение?

– Нет, но нас порой раздражают глупые вопросы.

Кивнув, я поднял взгляд к «небу». Я это вижу, оно существует. Это точно… но, что если ИИ прав? Замотал головой, прогоняя лишние мысли. Солдатское это дело, голова пусть командования болит. Пусть даже командиров у меня больше нет.

Позади щёлкнул магазин винтовки, лязгнул затвор и едва заметно, предохранитель. Ноль медленно поднялся, огляделся и замер, ожидая команд. Ах да… теперь командование – это я.

– Выдвигаемся. Верп?

– Да?

– Ты можешь определить ближайшую точку входа на второй ярус? Не считая той, за городом.

– Да, без проблем. Двигайтесь налево, от того треугольного корабля.

Огляделся и обнаружил чёрный треугольник, воткнутый в груду обломков. На остриях мерцают обломки стекла, а по граням пульсируют огни. Вздохнув, жестами указал Нулю направление и поплёлся за ним. Раздумывая о бытье командиром.

В былые времена командующий вёл войско в бой. В первом ряду, выставив грудь навстречу вражеским копьям. Недолго, зато оставались в легендах и песнях, от которых мёртвым никакого толка. Теперь я смотрю в широкую спину подчинённого солдата, самосознания в котором едва ли капля.

Кладбище космолётов тянется, как пустыня. Часто встречаются поля спёкшегося, до зеркальной гладкости, металла. Волосы встают дыбом, стоит представить те энергии, что смогли расплавить сверхпрочные и тугоплавкие сплавы. Ноль двигается размеренно, готовый открыть огонь в любой момент.

Верп молчит, даже экран мигает раз в полчаса. Вселенная и аварийные огни освещают путь. Пару раз вдали появлялись едва различимые силуэты, но быстро скрывались из вида. Верп назвал их «мусорщиками» и отказался от пояснений, назвав их избыточными.

Чувство времени смазалось окончательно, на корабле хотя бы часы были. Имитация дня и ночи… а тут, ничего кроме рассеянного света и опасности. Мы остановились на корпусе сигарообразного корабля, подмявшего под себя несколько звездолётов. Те под чудовищным весом промялись и вдавились в обломки.

– Сколько ещё? – Спросил я, оглядываясь, зачем-то приложив ладонь козырьком.

– Ну… ещё часов пять. – Ответил Верп, со спины Нуля.

– А потом спуск?

– Не, потом восемь часов направо.

Я посмотрел на короб, гадая, где он откопал такие древние анекдоты. У нас такие хранятся в музеях народного творчества, рядом с наскальными рисунками. А спустя шесть часов, которые тянулись тысячу лет, осознал. ИИ не шутил. Он попросту ошибался, ведя путём, которым его несли до этого.

Путь перегородил циклопический звездолёт, расколовшийся на три части. Почти утопающий в мутном озере, что, видимо, вытекло из разорваного корпуса. На поверхности воды бликуют радужные пятна, покачиваются блёклые листья с металлическим оттенком.

– Не думаю, что мы здесь пройдём. – «Вздохнул» Верп и я почти увидел его образ, чешущий затылок.

– Скорректируй маршрут.

– Угу, подключи меня к спутнику и дай систему расчёта координат.

Обломки корабля торчат из болота, как скалы, что вздымаются к бурлящей вселенной. Я остановился на берегу, вгляделся в мутную воду. Со дна к поверхности тянутся квёлые ленты «водорослей», покачиваются на несуществующем течении. Глубоко. Болото тянется на несколько километров в обе стороны, а в ширину не меньше десяти.

Ощущение, что корабль был доверху наполнен водой.

– Кто его построил, дельфины?

– Не знаю кто такие, дельфины. – Отозвался Верп.

– Это было риторический вопрос.

ИИ заморгал разными цветами, переспросил:

– Риторический? Вопрос… содержащий ответ?

– Просто не требующий его. Проход на той стороне?

– Если не завалило, то да.

Вздох. Заложить крюк или искать способ перебраться? Вздох, куда тяжелее первого. Конечно, крюк. Умный в гору не пойдёт, умный дома останется.

Подцепил из-под ног пластинку чёрного металла и без замаха швырнул, как в детстве плоский камень. Пластинка пролетела добрый десяток метров, ударилась о воду, отскочила, порождая круги. Ударилась снова, понеслась теряя скорость и сокращая размеры «прыжков», пока не скрылась под водой.

Ноль встал рядом, взял такую же пластину и швырнул. Я молча наблюдал, за «прыжками», затем повторил бросок.

Вот, мы, двое мужчин. Военные до мозга костей, в отчаянном положении, на грани смерти. Стоим и швыряем «камни» в воду. Без слов, без плана. Пластинка за пластинкой, шлепки по воде, всплески и концентрические круги, добегающие до берега.

Бросок, с отдачей, всем корпусом. Пластинка рассекает воздух, плеск, я скривился. Ошибся, задавая угол. Замер, ожидая немедленной кары за такую оплошность. Со дна болота должно подняться огромное нечто, что незамедлительно сожрёт. Но нет, болото осталось безучастным. Молчит и Верп.

Внутри меня что-то ломается, уставшее от бесконечных неудач. Броски же снимают напряжение, мысли складываются ровными блоками, укрепляя ментальные колонны, что удерживают самообладание.

Глава 14

Последняя пластинка исчезла под водой, и я сел, вытянул ноги. Рассеянный свет играет бликами на поверхности болота и обломках звездолёта. Кажется, что он идёт и снизу, но я уже ни в чём не уверен. Ноль, не получив указаний, принялся обустраивать укрытие. Стаскивает обломки корпуса, организуя подобие блиндажа.

Болото, как камень на распутье. Налево пойдёшь – застрелят. Направо – сожрут. Прямо – утонешь. А если назад?

Я оглянулся. Вдали поднимается чадное зарево горящего города. Там нас и застрелят, и ограбят, и сожрут. Пайки кончаются, патронов тоже не раздолье. Только энергии в ячейке Нуля хватит на пару месяцев.

По поверхности болота расходятся круги от упавших пластинок. Ударяются о берег с удручающим плеском. Ноль с грохотом выдрал кусок обшивки размером с самого себя, поставил набок, утрамбовав в обломки. Сверху уложил куски поменьше. Высокочастотным ножом вырезал отверстия для обзора… вырезал. Я коснулся клинка на груди и задумчиво осмотрел пустошь вокруг. Вырезал.

– Ноль, найди мне листы примерно в пару метров длиной и не уже метра.

Биоробот замер на мгновение и принялся за работу, методично, как муравей. Уж не знаю, как здесь с плавучестью материалов, но раз нас не разорвало, значит, давление приемлемо, а значит, может получиться. Космические корабли могут быть разными, даже на войне я видел самые причудливые конструкции. Как по виду, так и по назначению, но всегда их роднит одно. Лёгкость материалов. Конструкторы просто обязаны соблюдать баланс прочности и веса, чтобы корабль мог взлетать и его ускорение не сжирало топливо, как голодная свинья.

Высокочастотный нож режет обшивку на ровные листы, нагревается до красноты. Верп мигает зелёным и жёлтым, но молчит, наблюдая, как мы складываем из них подобие лодки. Переплетая слои и загибая. Получается подобие славянского лукошка, но только из сверхпрочных и гибких материалов. Первая космическая корзинка!

Спустя время я с некоторой гордостью воззрился на неё, покачивающуюся на воде у берега. Прямоугольная, довольно узкая, но плавучая! На дне лежат два «весла», крепления под них сделать не смогли, так что наша лодка скорее каноэ.

– Должен признать. – Сказал Верп. – Это довольно интересное применение местному мусору. Ну и… самый странный гроб на моей памяти.

– А то, – с кривой улыбкой ответил я, – похоронимся как викинги.

– Как кто?

– Неважно.

Я забрался в лодку, та заметно просела, под ногами проступила вода. Не критично. Следом залез Ноль. Воды прибавилось, но выше она не поднимается. В груди заметно потеплело, я взял весло и, шумно выдохнув, оттолкнулся от берега.

Лодка качнулась и будто нехотя поплыла! Напарник орудует веслом с левого борта, я с правого. Сначала вразнобой, отчего «корзинку» повело зигзагами, но постепенно подстраиваясь.

Вода плещет о плетёные борта, берег удаляется, а острова-обломки приближаются. В толще болота покачиваются ленты водорослей и кажется, что тянутся к нам… Проклятье, они и правда тянутся!

Бледная лента коснулась весла и отпрянула, на мгновение я увидел прилипшие к ней кости. Не человеческие, но крупные и почти белые. Остальные водоросли раскачиваются, сплетаются и расплетаются, взволнованные нашим присутствием. Некоторые тянутся, но коснувшись металла, возвращаются.

– М… – Протянул Верп. – Засадный хищник-растение, очень интересно. Откуда он берёт энергию на движение?

– Главное, что нас не трогает.

– Да, тут сложно возразить.

Лодка стукнулась о первый «остров», из которого торчит похожий на скалу обломок корпуса. Ноль выпрыгнул и затащил лодку. Вместе осмотрели клочок суши, на предмет полезного, но не нашли ничего. Я захотел нарезать запасных лент, но скривился, посмотрев на нож. Клинок частично оплавился у острия, а лезвие перестало быть даже похожим на острое. Теперь это скорее короткая дубинка.

Просушив лодку, направились к следующему островку, в этот раз вода поднялась почти до щиколоток. Всё-таки плетение не наша сильная сторона. Верп помигивает фиолетовым, что-то бормочет. Рассеянный свет озаряет путь, а противоположный берег скрывается в зыбкой дымке. Мы движемся от острова к острову, минуя огромные обломки-горы. Бледные хищники-водоросли преследуют нас, но быстро теряют интерес.

Ноль частенько откладывает весло и заглядывает в умный прицел, водит стволом из стороны в сторону.

– Опасность? – Спросил я, после очередной проверки, порядком уставший от постоянной гребли.

– Мало данных, но вроде… нет.

– Ну, должно же нам повезти разнообразия ради. – Вздохнул я.

Противоположный берег ударился о нос и дно лодки, переплетение металлических лент спружинило и… разошлось. Вода хлынула в лодку. Ноль выпрыгнул, протянул руку мне. Лодка предательски отходит от берега, погружается, задирая нос. Я спрыгнул и почти упал на колени от прострела в боку. Зарычал, сцепив зубы.

– Ты в порядке? – Спросил Верп.

– В полном… – Просипел я.

– Чудненько, осталось совсем немного.

Перед нами лежит бесконечная равнина, прочерченная высохшими руслами, пестрящая кратерами и разбитыми космолётами. На отдалении медленно движется нечто похожее на танк. Приглядевшись, осознал, что это он и есть. Приземистая боевая машина с широкой башней, украшенной массивным стволом. Гусеницы крошат ссохшуюся землю, у люка поник пулемёт. На вид примитивный, но даже такой способен очередью перерубить механоида.

Плечи осыпало морозом, сражаться против танка парой изношенных ножей и винтовкой, это даже не самоубийство. Форменное безумие, лишённое даже тени надежды на успех.

Танк, к моему облегчению, сместился в сторону, повернул, будто красуясь дыркой в боку. Размером чуть меньше кулака, она расположена ровно напротив места мехвода. Я вздохнул, глянул на Нуля и кивнул на технику. Биоробот качнул головой и поспешил за мной, держа винтовку наготове.

Экипаж, скорее всего, мёртв, а тело мехвода придавило приборы управления. Отчего машина ушла в вечный хоровод смерти. Ну как вечный, пока не кончится топливо.

По мере приближения становится различимо огромное кольцо взрыхлённой почвы. Сбитые и вмятые обломки. Танк кружит как минимум сутки, а как максимум бесконечность. С другой стороны, раз до него не добрались мусорщики, может статься, он «свежий».

Танк движется с величественной неспешностью. Механизмы гремят, лязгают гусеницы, а воздух вокруг пропитан дивным ароматом машинного масла. В среднем танк, без дозаправки может проехать до пяти сотен километров, это если не брать в расчёт модели на термоядерных батареях. Но они даже у ТИП-один встречались крайне редко.

Если нам повезёт, сможем на этой малютке с ветерком доехать до точки спуска. Конечно, если разберёмся с управлением и оно не рассчитано на склизистых спрутов с сотней другой щупалец.

Ноль с разбегу запрыгнул на броню, протянул руку и затащил меня, держась за ствол. Броня приятно вибрирует, навевая воспоминания о курсантских поездках снаружи БМП. А ещё она ощутимо тёплая, будто живая.

Крышка люка откинулась от пинка, и биоробот спрыгнул вниз. Я напрягся, ожидая выстрелы или звуки борьбы, но внутри относительно тихо. Спустился и замер, держась за люк. Внутри горит мягкий свет, кабина почти человеческая. Вот только экипаж, совсем не люди. Причудливые существа с острыми лицами и отростками на месте носов.

Мехвод, как я и думал, лежит на рычагах. Напротив него в броне та самая аккуратная дыра. Стены кабины посечены и пестрят опалинами. Часть приборов разбита. Наводчик, что ж, то что было им, больше похоже на фарш. Бедняга принял на себя большую часть осколков снаряда. А вот третий, откинулся на спинку кресла и смотрит на нас чёрными глазами. Живой. Почти, шестипалая ладонь зажимает рану на животе. Форма пропиталась кровью, а нос-хобот подёргивается, со свистом втягивая воздух.

Пришелец смотрит на нас, а рот кривится, в попытке выдавить хоть звук.

– Разговори его. – Сказал Верп. – А я расшифрую язык…

– Не стоит. – Перебил я.

Клинок выскользнул из ножен, я быстро шагнул к инопланетянину и воткнул нож в горло. Провернул и торопливо скинул тело на пол, чтоб меня не забрызгало.

– Ноль, вышвырни их.

Глава 15

Мертвецы вылетели через люк, оставив в кабинете тяжёлый смрад и мелкие кусочки. Ну и ладно, всё равно недолго тут пробудем. Я опустился на место мехвода, поёрзал в кресле устраиваясь поудобнее и начал осмотр рычагов. В целом, ничего сложного. Военная техника делается из расчёта, что управлять может распоследний идиот.

Закончив с трупами, Ноль начал осмотр кабины и, к нашей радости, нашёл цинковые контейнеры ИРП. Прекрасный повод отложить освоение чужой техники.

Вскрыв один, обнаружил подобие галет, тушёнки и воды. На вкус, и то и другое вполне терпимо, хоть и по текстуре похоже на траву. Есть шанс, что оно для нас ядовито, но столь незначительный, что я готов рискнуть. Чужеродная еда укладывается в желудок, как родная. Ноль ест сдвинув полусферу вверх, так что я вижу только квадратный подбородок.

Закончив перекус, продолжил поиск трофеев. Вот бы найти универсальную аптечку… но увы, видимо, капитан потратил на себя. Зато в одной из ниш нашёл пару нагрудных фонариков. Скрепки, бумагу, покрытую густой вязью символов. Цветные стекляшки и пулю.

Закончив, вернулся в кресло мехвода. Потянул за рычаги, методом тыка определяя назначение.

Танк остановился и тихо урчит мотором, будто радуясь передышке. Я разобрался с управлением и теперь пытаюсь найти датчик топлива. Тем временем Ноль снял с крыши пулемёт, взвесил в руке. Готов поклясться, что под шлемом он улыбается. Вскоре достал три ленты патронов. Две крест-накрест перекинул через плечи, а третью обернул вокруг пояса. Ни дать ни взять древний колумбийский партизан.

– Что ты ищешь? – Спросил Верп.

– Датчик топлива.

– А его нет.

– Откуда знаешь?

– Ну, оттого, что в задней части мощный источник тепла и повышено фоновое излучение.

Я отвёл взгляд от приборной панели, посмотрел на короб ИИ, лежащий на месте убитого капитана.

– Погодь, он что… на термояде?

– Ториевый реактор, скорее всего. – Пояснил Верп. – Они как-то практичнее. В случае повреждения сбрасываешь воду, и синтез прекращается.

– Ага… – Пробормотал я, коснулся рычага и направил танк вперёд, прильнул к обзорной щели.

Позади оглушительно, даже через гул мотора, лязгнуло. Обернувшись, увидел, как Ноль досылает в ствол снаряд. Сдвинул рычаг, закрыл крышку и показал мне большой палец.

Зашибись, вот теперь мы точно боевая сила. Танк набирает ход, двигатель шелестит трещотками, гусеницы с грохотом вбивают в землю обломки древних космолётов. Тряска бьёт в кресло и приходится горбиться, чтобы не расшибить голову. Ноль скрючился и держится за снарядоприёмник.

Верп издаёт механические писки, а экран мигает сиреневым.

Слева тянется болото, я вижу только узкую полосу земли, что резко обрывается и дальше тянется мешанина битого металла. Даже не знаю, как танк справится с таким «грунтом».

– Лучше поверни. – Сказал Верп.

– Нам ведь к спуску надо.

– Думаю, на танке сможем добраться до относительно безопасной точки.

По ощущениям танк мчится почти на сотне километров в час и продолжает ускоряться. Мотор свистит, как турбина, а обзор по краям смазывается. Готов поклясться, что за нами остаётся шлейф вскинутой земли и пыли. В кабине заметно теплеет, на лбу выступают бусинки пота.

Ноль, устав горбиться, встал и до половины высунулся в распахнутый люк. С лязгом приладил пулемёт на крепления, лента свесилась до самого пола. Патроны блестят в тусклом свете, свет будто стягивается к остриям пуль. Есть в этом нечто странное и нелогичное.

Само строение танка примитивное, но с ядерным реактором. Пулемёт будто из музея, разница между ним и моей винтовкой, как между мушкетом и межпланетной ракетой. Будто война зашла в тупик, истощив все ресурсы.

Танк набрал полную скорость и мчится, почти взлетая. На кочках и обломках дуло покачивается, сохраняя баланс для точного выстрела. Верп мерцает, но молчит. Ноль держит пулемёт одной рукой, а другой опирается о башню. Кажется, он наслаждается поездкой. Вот-вот раскинет руки и закричит во всю глотку.

Под ногами скрипят механизмы, рычаги сдвигаются с усилием. Танк лавирует, как… танк. Медленно и тяжело. Лобовая броня сметает мелкие обломки с гулким лязгом. А болото всё тянется и тянется. Перепады высоты создают водопады, порождают ручьи, струящиеся меж раздробленных корпусов. Вселенная отражается на искажённой рябью поверхности.

– Тормози. – Сказал Верп. – Медленно.

Рычаг сместился, и танк замедлился, вильнул и по инерции пропахал землю.

– Видишь рядом бетонный бункер?

– Погоди… да, вижу.

Серая конструкция затаилась меж гор мусора, массивная дверь распахнута. Внутри скопилась первородная Тьма, даже не догадывающаяся о существовании света.

– Нам туда, но… будь осторожен. Мало ли что там притаилось.

Ноль прихватил пулемёт и цинки с ИРП. Я выбрался, одной рукой прижимая к груди винтовку и радуясь чувству обладания оружием. Как мало солдату для счастья надо… Даже блок почти не болит. Соскользнув с брони, прижал ладонь к горячему боку танка, молча благодаря за поездку.

Гул под слоями металла затихает и боевой зверь засыпает. Скорее всего, навсегда.

Ноль поднял пулемёт дулом вверх, уперев приклад в сгиб локтя. Вкупе с современной бронёй для боя во всех условиях, выглядит весьма колоритно. Кажется, ему и самому нравится.

Я похлопал по груди, проверяя фонарик. Переключатель щёлкнул и в темноту ударил луч жёлтого света. Чернота расступилась, открывая бетонные стены и металлическую лестницу, уходящую в дыру.

– Долго спускаться? – Спросил я.

– Без понятия. – Ответил ИИ. – Меня этим путём не носили.

– Ноль, идёшь замыкающим.

Встав у дыры в полу, посветил вниз, луч света прорвался метров на двадцать вниз. Но ничего кроме бетона и лестницы не осветил. Будет весело. Повесил винтовку через плечо и начал спуск. Одной рукой держась за лестницу, а другой за рукоятку. Стоит наклонить голову и взгляд падает точно в прицел. Если что-то решит напасть снизу, напорется на очередь. Атакующего сверху Ноль отвадит пулемётом.

Спуск длится и длится, ладонь скользит по металлу, хватается за перекладины. Свет отражается от бетона, бьёт по глазам. Звук мечется, как мячик, отскакивая от стен. Мышцы затекают.

Через полчаса объявил привал и повис, зацепившись за лестницу локтями. Не бог весть что, но дыхание перевести хватит.

– Ты что-нибудь знаешь про второй ярус?

– То, что он лучше третьего.

– Хм, а сколько их всего?

– Никто не знает.

Полчаса, час, начинает казаться, что в мире нет ничего кроме лестницы и бетонного туннеля. Я начал беспокоиться, когда ботинок вместо ступени опустился на плоскую поверхность. Передо мной распахнутая гидравлическая дверь, метра три в высоту. А за ней широкий и высокий туннель.

Свет фонаря искрится на армированных плафонах. Стены покрыты потрескавшимися рисунками и густыми пятнами, похожими на кровь. Даже потолок и пол. Я опустился на корточки и коснулся пятна. Корочка под пальцами треснула и рассыпалась пылью. Да сегодня прямо день приятных неожиданностей.

Доброго времени суток, как вы знаете, каждый месяц пытаюсь собрать сумму необходимую на жизнь. Оплату аренды, продуктов и прочего. Так что, если вам нравится моё творчество и есть возможность, прошу поддержите любой суммой.

Сбербанк: 2202 2036 2359 2435

ВТБ: 4893 4703 2857 3727

Тинькофф: 5536 9138 6842 8034

Чаевые: https://pay.cloudtips.ru/p/d17f61cf

Если вы находить за границей: https://boosty.to/lit_blog/donate