Текст книги "Схватка гигантов"

Автор книги: Александр Больных

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 27 страниц)

Последний самолет этого звена достиг Тондерна и уничтожил своими бомбами другой ангар. В разбомбленных ангарах находились цеппелины L-54 и L-60.

Однако только 1 самолет из каждого звена сумел вернуться к "Фьюриесу". Но даже им пришлось садиться на воду, так как конструкция корабля не позволяла сажать самолеты на палубу. 4 из 7 пилотов сумели добраться до Дании. Из-за больших потерь в самолетах Адмиралтейство высказалось против дальнейших атак с участием "Фьюриеса".

Оставшуюся часть войны он использовался как база наблюдательных аэростатов.

Эффект уничтожения 2 цеппелинов бомбами самолетов "Фьюриеса" оказался непропорционально велик. По словам одного из историков, майора Дугласа Робинсона: "До самого перемирия германская Военно-морская дивизия дирижаблей жила в постоянном страхе повторения такой атаки на одну из других баз… Из-за незащищенного положения база в Тондерне впредь использовалась только для вынужденных посадок".

Менее чем через месяц после налета на Тондерн немцы потеряли еще один дирижабль в результате действий "корабельного" самолета. На сей раз цеппелин был уничтожен в воздушном бою. Время от времени английские корабли выходили в море, ведя на буксире гидросамолеты. На расстоянии атаки от цели корабли отдавали буксир, и самолеты поднимались в воздух. Чтобы уберечь гидросамолеты от износа и поломок, их буксировали на понтонах. Но гидросамолеты были слишком тихоходны, а колесным истребителям не хватало дальности полета, чтобы перехватывать цеппелины в их зонах патрулирования. Тогда появилось предложение буксировать обычные истребители на баржах позади эсминцев. Если эсминец разовьет полную скорость, то есть более 30 узлов, самолет сможет взлететь с палубы баржи, пробежав всего несколько футов. Примерно так взлетали самолеты с платформ, установленных на орудийных башнях.

1 августа эсминец "Ридаут" вывел в море баржу, на которой, как птица на льдине, сидел биплан Калли. "Ридаут" развил скорость 35 узлов, что было почти равно взлетной скорости самолета. Когда самолет натянул свою привязь, лейтенант Калли отдал крепления, поднял самолет в воздух и сразу же дал руль влево, чтобы не врезаться в эсминец или не оказаться под баржей в случае неудачи. Но все прошло гладко. "Кэмел" поднялся в воздух так же легко, как если бы стартовал с длинной взлетной полосы на суше. Калли покружил над эсминцем, покачал крыльями и направился к берегу.

Эксперимент прошел удачно.

Вечером 10 августа "Ридаут" снова вывел баржу с истребителем в море. На сей раз вместе с ним были 4 легких крейсера и 12 эсминцев. На палубах крейсеров находились торпедные катера, которые следовало спустить на воду, если будут встречены германские корабли. Кроме "Кэмела", эсминцы буксировали 3 гидросамолета на понтонах. Эти машины планировалось использовать для ведения разведки и спасательных работ. На следующий день на соединение с эскадрой должны были прилететь еще 3 гидросамолета.

Рано утром на следующий день у голландского побережья торпедные катера были спущены на воду. 3 гидросамолета, которые корабли тащили через все Северное море, не смогли взлететь из-за сильной зыби. Зато 3 гидросамолета, перелетевшие через Ла-Манш, появились над эскадрой точно в срок. Почти сразу после прибытия один из пилотов заметил над собой германский цеппелин.

Гидросамолеты не могли подняться на высоту 22000 футов – максимальную высоту действий германских дирижаблей, поэтому они и не пытались пойти на перехват. Эскадра повернула в море. Командир надеялся, что немцы последуют за ним, и немцы поступили именно так.

Цеппелин L-53 заманили подальше от его базы в открытое море. "Ридаут" набрал скорость, и в 8.41 Калли взлетел после разбега всего 5 футов. Цеппелин заметил взлет "Кэмела" с баржи, но это не взволновало немцев, так как дирижабль мог подниматься выше и быстрее, чем любой английский самолет. Когда "Кэмел" набрал высоту 14000 футов, он начал плохо слушаться руля. На высоте 17000 футов начал кашлять мотор. На высоте 18000 футов Калли прорвался сквозь слой туч и в солнечном сиянии увидел немецкий дирижабль в 200 фугах над собой. Взяв ручку управления на себя, Калли буквально поставил истребитель "на попа", чтобы его нос смотрел прямо на дирижабль.

Потом пилот нажал гашетки двух пулеметов. Один из них заклинило после 7 выстрелов, но другой "Льюис" обрушил на цеппелин шквал пуль.

Через несколько секунд языки пламени вырвались из оболочки дирижабля, и L-53 взорвался. Еще пару минут спустя обугленный металлический каркас рухнул в море. Из экипажа дирижабля спасся только 1 человек, который выпрыгнул с парашютом с высоты 19000 футов, поставив рекорд для своего времени.

Но теперь и у молодого пилота истребителя возникли некоторые проблемы. Когда он прекратил огонь, самолет потерял управление и начал падать. "Кэмел" пролетел 2000 футов, прежде чем Калли сумел восстановить управление машиной. Топливо было на исходе, а британской эскадры Калли не видел нигде. Он направил самолет к голландскому берегу. Вдали показались несколько рыбацких лодок, и пилот решил сесть на воду рядом с ними. По мере приближения "рыбацкие лодки" стремительно росли в размерах, пока Калли не убедился в своей ошибке. Это были эсминцы! А вскоре показались и крейсера… той самой эскадры, с которой он вышел в море. Калли посадил самолет на воду, и шлюпка с "Ридаута" подобрала его. За этот бой Калли был награжден Орденом за выдающиеся заслуги, который является одной из высших английских наград.

Налет самолетов "Фьюриеса" на Тондерн и уничтожение лейтенантом Калли L-53 открыли боевой счет морской авиации. Уже осенью 1918 года в строй вошли авианосцы "Винидиктив" и "Аргус", на очереди был авианосец "Игл". В октябре 1918 года, через месяц после вступления в строй "Аргуса", на него перелетела первая в мире эскадрилья авианосных торпедоносцев Сопвич "Куку". Впервые авиаторпеды использовал командир крыла Эдмондс, пилотируя гидросамолет "Шорт" с гидроавианосца "Бен Май Шри" против турецких кораблей у Галлиполли. Командование британского флота начало готовить настоящий воздушный налет на Киль. Теперь Битти мог нанести смертельный удар Флоту Открытого Моря, полагающему себя в безопасности на стоянке в Яде. Однако война закончилась раньше.

Бой в Гельголандской бухте 17 ноября 1917 года Но немцы не сумели сполна насладиться радостью этих мелких побед, которые правильнее было бы назвать булавочными уколами, так как в промежутке между ними они получили новый сильный удар, напомнивший об ужасной силе Гранд Флита. Хотя Битти принял осторожную стратегию Джеллико, он всегда искал благоприятную возможность нанести врагу удар. Новый командующий Гранд Флитом решил попытаться использовать новое оружие и применил гидросамолеты для ударов по базе цеппелинов в Тондерне. Кроме того, Линейный Флот Битти получил эскадру американских линкоров, которая была ему не слишком нужна, но все-таки еще больше увеличивала численное превосходство союзников над Флотом Открытого Моря. Корабли адмирала Хью Родмэна были названы 6-й эскадрой линкоров. Впрочем, Битти не торопился использовать их в бою. Причин для этого может быть несколько. Адмирал совершенно справедливо считал, что американская эскадра не соответствует высоким стандартам флота, уже несколько лет ведущего тяжелую войну. И еще можно предположить, что Битти не желал делить славу уже довольно близкой победы с кем-либо еще. Кроме того в состав Соединения Линейных Крейсеров вошли сразу 4 корабля, боевая ценность которых вызывала определенные сомнения, несмотря на их 381-мм орудия. Мы говорим о линейных крейсерах "Ринаун" и "Рипалс", а также о знаменитых "белых слонах" – "Корейджесе" и "Глориесе". Но так или иначе, численность Гранд Флита в очередной раз возросла, и Битти смог позволить себе некоторый риск.

Англичане засыпали Гельголандскую бухту множеством мин, которые немцам приходилось регулярно тралить, иначе их главная база оказалась бы наглухо закупоренной. Тральные работы велись уже чуть ли не в 100 милях от Гельголанда. Для

прикрытия тральщиков использовались легкие крейсера и эсминцы. Иногда к Гельголанду выдвигались и линейные корабли. 16 ноября Шеер отправил в море свои 6-ю полуфлотилию тральщиков под прикрытием 12-й и 14-й полуфлотилий миноносцев и 4-ю эскадру прерывателей минных заграждений.

Их сопровождала 2-я Разведывательная Группа адмирала фон Рейтера. В ее состав входили легкие крейсера "Кенигсберг" (флагман), "Франкфурт", "Пиллау" новый "Нюрнберг". Их сопровождали дредноуты "Кайзерин" (капитан 1 ранга Грассхофф) и "Кайзер". Комната 40 в очередной раз заблаговременно предупредила Битти, и он отправил в море Соединение Линейных Крейсеров под командой адмирала Пакенхэма.

Его поддерживала 1-я эскадра линкоров вице-адмирала Чарльза Мэдцена. Для небольшой набеговой операции главнокомандующий привлек внушительные силы: 1-ю эскадру крейсеров, 1-ю и 6-ю эскадры легких крейсеров, 1-ю эскадру линейных крейсеров, усиленную "Нью Зилендом".

Однако на все последующие события наложила отпечаток более чем странная система организации Королевского Флота. Все английские и германские заграждения в Гельголандской бухте наносились на особую карту, которую выпускал гидрографический отдел Адмиралтейства. Однако на флот эта карта поступала в единственном экземпляре – главнокомандующему Гранд Флитом. Все остальные адмиралы ее не видели!

Командирам эскадр приходилось составлять свои собственные карты минной опасности, на которые наносились обрывки попадающих к ним сведений. Битти показал свою карту Пакенхэму, и тот знал, как далеко он может позволить себе зайти в опасный район. Зато все остальные командиры, в том числе адмирал Нэпир, корабли которого должны были сыграть главную роль в предстоящей операции, этого не знали. Поэтому Нэпир сам определил себе границу, переходить которую он не собирался. Командующие эскадрами легких крейсеров имели собственные карты. Самое интересное, что на них те районы, которые Нэпир считал опасными, были отмечены как безопасные.

Утром 17 ноября английские силы подошли к границе минных заграждений. Впереди шла 1-я эскадра крейсеров, несколько впереди ее левого траверза держалась 6-я эскадра легких крейсеров, а в 3 милях позади – 1-я эскадра легких крейсеров. Линейные крейсера находились в 10 милях за кормой Нэпира. Около 7.30 с "Корейджеса" заметили германские тральщики. Почти одновременно их увидел и Коуэн на "Кардиффе". Немцы шли 3 группами. Северная состояла из тральщиков и эсминцев, средняя являлась отрядом поддержки, крейсера фон Рейтера находились южнее. В 7.37 "Корейджес" дал первый залп из своих 381-мм орудий по легкому крейсеру. Почти одновременно "Глориес" обстрелял другой германский крейсер. 6-я эскадра легких крейсеров атаковала тральщики.

Несмотря на подавляющее превосходство англичан, немцы не дрогнули. Обрубив тралы, тральщики пошли на юго-восток, а фон Рейтер поспешил к ним на помощь. Самые благоприятные условия освещения были у крейсеров Коуэна, поэтому их огонь оказался самым действенным. Подбитый вооруженный траулер "Кединген" потерял ход и был расстрелян англичанами.

2-я Разведывательная Группа повернула назад и под прикрытием дымзавесы поспешила навстречу линкорам Грассхоффа, бой с которыми для картонных британских крейсеров мог закончиться очень плохо. Но ситуация оказалась сложной и запутанной для обеих сторон. Нэпир передал по радио, что видит на востоке неприятельские легкие крейсера, количество которых установить не удается. Эту радиограмму приняли на "Лайоне", а вскоре Пакенхэм услышал и артиллерийскую канонаду. Однако он не имел совершенно никакого представления о силах противника. Какие силы могли скрываться за густыми дымовыми завесами, англичане могли лишь предполагать. Лишь в 7.55 с "Корейджеса" на мгновение увидели на юге 3 германских легких крейсера, однако они тут же скрылись.

В 8.00 "Корейджес" подошел к завесе, и адмирал Нэпир круто повернул на юг. Пройдя сквозь завесу, в 8.07 он снова увидел те же самые 3 крейсера, которые почти сразу повернули на юго-восток. Нэпир сообщил об этом командующему, и адмирал Пакенхэм приказал своему младшему флагману адмиралу Филлиморе на "Рипалсе" идти на помощь Пакенхэму.

В это время все мелкие корабли немцев оказались северо-восточнее британских кораблей и стремительно удалялись. При этом ни один британский крейсер их не преследовал.

Адмирал фон Рейтер отвлек на себя все силы противника, и теперь шел прямо навстречу своим линкорам. Его положение было исключительно опасным. Первый же тяжелый снаряд, попавший в цель, мог снизить скорость любого из германских крейсеров.

Поврежденный корабль пришлось бы оставить на растерзание противнику, как это произошло в бою на Доггер-банке с "Блюхером".

Однако плохая видимость снова помогла немцам. "Глориес" и "Корейджес" снова открыли огонь только в 8.10. Через 2 минуты открыл огонь "Кардифф", а "Сериз" и "Калипсо" начали стрельбу через 10 минут. Британские снаряды начали рваться рядом с германскими крейсерами. Эсминцы "Валетайн" и "Вэнкуишер" попытались выйти в торпедную атаку, но не выдержали ответного огня немцев и отвернули.

В 8.30 немцы поставили вторую дымовую завесу, а еще через 15 минут – третью. Нэпир полностью потерял противника из вида. Пока он следовал в кильватерной струе немцев, то мог не бояться налететь на мины. Если же противник решил скрыть от него свой поворот, это могло быть сделано с целью навести англичан на мины. Поэтому Нэпир повернул на 90° влево и прекратил огонь. В этот момент "Рипалс" находился в 6 милях у него за кормой и в бой еще не вступал. Александер-Синклер и Коуэн тоже повернули влево. Таким образом, англичане значительно отстали от немцев. В этот период серьезно пострадал только крейсер "Кардифф", в который попали 3 снаряда. Они вызвали большие пожары.

Но в этот момент порыв ветра разорвал дымовую завесу, и оказалось, что фон Рейтер курса не менял. Адмирал Нэпир решил зайти еще на 12 миль вглубь опасного района. Его корабли снова открыли огонь по противнику, "Рипалс" тоже открыл огонь. Но в этот момент он получил по радио приказ Пакенхэма возвращаться. Однако Нэпир ответил командующему, что видит дымы еще 6 вражеских кораблей, и погоню не прекратил. Но теперь положение изменилось в пользу немцев. "Корейджес" и "Глориес" настолько отстали от фон Рейтера, что были вынуждены временно прервать стрельбу. Фон Рейтер решил вынудить англичан прекратить погоню и приказал провести торпедную атаку. Его крейсера поставили четвертую дымовую завесу. Когда она рассеялась, то буквально под самым форштевнем "Роялиста" прошла торпеда. Через пару минут другая торпеда прошла в опасной близости от борта "Кардиффа". В течение 10 минут почти со всех британских кораблей поступали сообщения о замеченных торпедах, словно их противниками были не обычные легкие крейсера, имеющие по паре торпедных аппаратов, а флотилия эсминцев.

В 9.30 противник поставил очередную дымовую завесу. В это время адмирал Нэпир подошел к линии, пересекать которую он считал невозможным ни при каких обстоятельствах, и в 9.32 повернул вправо. Тем временем обе эскадры британских легких крейсеров продолжали погоню. Чтобы ввести в действие всю артиллерию, 1-я эскадра немного отвернула вправо. Немцы вели частый огонь, и британский крейсер "Калипсо" получил повреждения. Вражеский снаряд пробил крышу боевой рубки и разорвался внутри. Погиб командир крейсера и все офицеры, находившиеся в рубке и на мостике.

Командование кораблем принял старший артиллерист. Приборы управления огнем вышли из строя, и "Калипсо" прекратил огонь.

Зато остальные крейсера увеличили скорость, чтобы догнать противника. Но в 9.50 рядом с ними начали рваться тяжелые снаряды, а на юго-востоке показались силуэты германских линкоров. Один снаряд попал в ватерлинию "Каледона", но повреждений не причинил, хотя удар по шпангоутам 305-мм снарядом был такой силы, что адмирал подумал, будто корабль развалился пополам. Александер-Синклер немедленно повернул назад, к "Рипалсу". В этот же момент снаряд с "Рипалса" попал в "Кенигсберг". Он пробил все 3 трубы, попал в угольную яму и разорвался, вызвав большой пожар. Скорость крейсера снизилась до 17 узлов, но это произошло уже слишком поздно. После этого бой неожиданно прекратился.

По какой-то непонятной причине Грассхофф пошел на юго-восток, а не навстречу 2-й Разведывательной Группе. Попав под огонь германских линкоров, Филлимор и Коуэн повернули назад, на северо-запад, надеясь увлечь более сильного противника туда, где ожидали эскадры Пакенхэма и Мэддена. Действительно, фон Рейтер рвался в погоню, однако не смог убедить Грассхоффа покинуть безопасное место под прикрытием минных полей, даже когда подошли спешно вызванные "Гинденбург" и "Мольтке". Поэтому битва кончилась безрезультатно, если не считать гибели "Кедингена". Несколько кораблей получили повреждения, в том числе "белые слоны", палубы которых пострадали от дульных газов собственных орудий.

Бой в очередной раз продемонстрировал вялость и. нерешительность британских адмиралов. Нэпир во время погони ни разу не развил скорость больше 25 узлов и фактически прекратил преследование уже в 8.40. Вялое разбирательство оправдало Нэпира, тем более, что в очередной раз всплыли грехи Адмиралтейства. Отправить в бой адмиралов, не сообщив им о минных заграждениях противника, было по меньшей мере странно.

Тем не менее, английский набег принес свои плоды. В очередной раз британские линкоры появились в тех водах, которые немцы считали своим безраздельным владением.

Шеер был настолько взбешен глупыми действиями Грассхоффа, что немедленно отрешил его от командования. Однако Битти больше не проводил подобных операций. В январе 1918 года правительство решило, что сухопутные операции приняли слишком неудачный оборот, и потому Гранд Флит не должен стремиться к генеральному сражению, хотя он имел 43 линкора и линейных крейсера против 24 германских.

Состав английской эскадры в бою у о. Гельголанд

1-я эскадра крейсеров: Courageous (контр-адмирал Нэпир), Glorious, Эсминцы: Ursa, Nerissa, Urchin, Umpire

6-я эскадра легких крейсеров: Cardiff (контр-адмирал Александер-Синклер), Ceres, Calypso, Caradoc, Эсминцы Valentine, Vimiera, Vanquisher, Vehement

1-я эскадра легких крейсеров: Caledon (коммодор Коуэн), Galatea, Royalist, Inconstant, Эсминцы Vendetta, Medway

1-я эскадра линейных крейсеров: Lion (контр-адмирал Пакенхэм), Princess Royal, Tiger, New Zealand, Repulse (контр-адмирал Филлимор), Легкий крейсер Champion, Эсминцы Verdun, Telemachus, Oriana, Nepean, Obdurate, Tristram, Petard, Tower

1-я эскадра линкоров: Revenge (вице-адмирал Мэдден), Royal Oak, Resolution, Emperor of India, Benbow, Canada, Эсминцы Noble, Nonsuch, Napier, Penn, Paladin, Maschief, Suamarez, Valhalla, Prince, Munster, Narboruogh

Рейды на Зеебрюгге и Остенде 23 апреля 1918 года

Вопрос об атаке этих двух портов поднимался в командовании британского флота не раз.

Первым это сделал еще в 1914 году адмирал Бейли. Потом свой проект операции предложил адмирал Бэкон. В 1916 году коммодор Тэрвитт предложил свой план заблокирования Зеебрюгге. Наконец то же самое сделал адмирал Кийз после своего назначения на пост начальника оперативного отдела Морского Генерального Штаба. К 1918 году появились дополнительные соображения в пользу такой операции. В этих портах базировалось слишком много германских подводных лодок и миноносцев.

Подводная угроза давно уже стала для англичан гораздо страшнее всех дредноутов противника вместе взятых. А миноносцы в портах Фландрии являлись постоянной угрозой для кораблей Дуврского патруля.

Так как на Брюгге базировались 3 флотилии миноносцев и не менее 30 субмарин, Кийз вместе со своим начальником штаба капитаном 2 ранга А.Ф.Б. Карпентером выработал детальный план, имеющий три цели: заблокировать канал в Зеебрюгге; заблокировать гавань Остенде; как можно сильнее разрушить оба этих порта. Как только Адмиралтейство утвердило план, поручив выполнение операции командующему Дуврским патрулем адмиралу Бэкону, началась интенсивная подготовка. Она заняла два месяца. За это время Кийз успел съездить в Скапа Флоу, чтобы на кораблях Гранд Флита набрать добровольцев для участия в предстоящей операции. Было даже создано специальное подразделение из добровольцев – 82 офицера и 1698 солдат, большей частью с кораблей Гранд Флита. В него входили 30 офицеров и 660 солдат морской пехоты. Это подразделение прошло специальную тренировку.

1 января 1918 года, когда Кийз вернулся в Дувр, он узнал, что назначен командующим Дуврским патрулем вместо Бэкона. В устье Темзы была собрана небольшая армада, укрытая от наблюдения с моря. Гарвичские Силы Тэрвитта должны были прикрывать операцию от германских кораблей, которые могли появиться с севера. Как мы видим, англичане выделили для рейда значительные силы.

Многие корабли были специально переоборудованы для участия в операции. Сначала Кийз для высадки десанта на мол хотел использовать какой-нибудь пассажирский пароход, но потом остановил свой выбор на старом крейсере "Винидиктив". На шканцах крейсера появились 280-мм мортира и 2 гаубицы калибра 190 мм. На нем сохранились по 2 – 152-мм орудия с каждого борта. На левом борту были установлены 3 скорострельные пушки, 10 пулеметов и 16 минометов. На шканцах были установлены 2 больших огнемета.

Фор-марс превратился в настоящую батарею, где стояли 2 мелкокалиберные скорострелки и 6 пулеметов. На левом борту установили дюжину длинных сходней. Гротмачта крейсера была снята, и часть ее принайтована на корме так, чтобы выступать с левого борта. Это должно было предохранить левый винт от повреждений при швартовке.

Так как вся десантная партия на крейсере не помещалась, были взяты 2 парома, которые ранее ходили через реку Мереей между Ливерпулем и Биркенхедом – "Ирис-II" и "Дэффодил". Они имели двойное дно и были практически непотопляемы. Их надстройки были защищены койками и противопульным бронированием.

В качестве брандеров были выбраны небольшие крейсера постройки 1890 – 94 годов "Бриллиант", "Ифигения", "Интрепид", "Сириус" и "Тетис". Они были нагружены 1500 тоннами цемента каждый и оснащены подрывными зарядами с электрическими запалами.

Маленькие и тоже устаревшие подводные лодки С-1 и С-3 в носовых отсеках несли большие заряды взрывчатки.

К 7 апреля все было готово. Через 4 дня соединение вышло в море. Подход к цели был выполнен превосходно. В 23.00 капитан 2 ранга Г. Лине, корабли которого должны были действовать в Остенде, отделился от эскадры. Остальные корабли под командой Кийза пошли к Зеебрюгге. Через час оба порта были подвергнуты сильной бомбардировке с воздуха и обстрелу с мониторов. В грохоте взрывом утонул шум моторов торпедных катеров, которые подошли к берегу, чтобы поставить плотную дымзавесу. К несчастью, ветер, который должен был позволить завесе скрыть подход кораблей к самому берегу, внезапно изменился и начал уносить ее прочь. Это не оставило Кийзу другого выбора, кроме отмены атаки. Несмотря на трудности управления большим количеством затемненных кораблей, все они благополучно вернулись в Суин, кроме торпедного катера СМВ-33, которые сел на мель под берегом. Это происшествие могло стать роковым.

Среди бумаг, найденных на катере, адмирал Людвиг фон Шредер, командующий морскими силами во Фландрии и резервистами Marinekorps, которые служили на береговых укреплениях, обнаружил копию приказа Кийза на операцию. Официальный германский историк писал: "Если вражеская активность ночью 11 – 12 апреля не выходила за пределы обычной, то бумаги, найденные на СМВ-33, привлекли особое внимание.

Всем частям на побережье была скомандована повышенная боеготовность, однако этот приказ не попал ни на батарею мола в Зеебрюгге, ни на миноносцы, стоящие у мола".

Эта оплошность стала для Кийза столь же счастливой, насколько катастрофическим могло стать своеволие юного командира торпедного катера, захватившего с собой письменный приказ, несмотря на строжайший запрет. Во второй раз Кийз вышел в море

13 апреля и снова был вынужден вернуться. Поднялся сильный ветер, который развел волну. Мелкие корабли просто не могли совершить переход в таких условиях. Причем на этот раз должно было пройти 10 дней, прежде чем погода позволит новую попытку.

Британская армада в третий раз покинула Суин днем 22 апреля. Незадолго до сумерек Кийз вспомнил, что сегодня день Св. Георгия, и поднял сигнал своим кораблям: "Святой Георгий за Англию!" От Карпентера, которому Кийз предоставил честь командовать "Винидиктивом", пришел подходящий ответ: "Может, мы хорошенько накрутим поганый хвост дракону".

Переход был довольно спокойным, если не считать нескольких мелких происшествий.

Подводная лодка С-1 потеряла буксирный конец, и это помешало ей добраться до цели.

На одном из моторных катеров сломался мотор, и он не смог снять добавочных кочегаров с "Интрепида", как было сделано на остальных обреченных крейсерах. Вскоре после этого эскадра разделилась, и в 23.00 Лине снова повел свои корабли к Остенде.

В Зеебрюгге часовые при орудиях на конце двухмильного мола "привыкли к ночным воздушным налетам и не видели причины беспокоиться, когда впервые услышали шум моторов около 23.30. Так как он не смолкал, выпустили осветительный снаряд и увидели густой туман, ползущий с запада. По всей линии береговой обороны (она состояла из 225 орудий калибром от 1S2 мм до 381 мм) сыграли тревогу, когда мониторы "Эребус" и "Террор" начали обстреливать Зеебрюгге из 381-мм орудий.

Туман был слишком густым, чтобы прожектора на молу могли пробить его, и многочисленные мелкие суда проскочили под его прикрытием, прежде чем батарея мола открыла огонь. Это произошло, когда в 23.50 из тумана всего в 1500 ярдах от мола выскочил "Винидиктив".

Утром начался мелкий моросящий дождь, и он сорвал намеченную бомбардировку с воздуха. Но на ходе операции это не сказалось. Немцы проявили беспечность.

Пришвартованные к молу миноносцы стояли без паров, вход на рейд вообще никем не охранялся. Английский отряд подошел к месту операции не замеченный противником.

Немцы спохватились в последнее мгновение и выпустили огромное множество осветительных ракет. Однако роковым событием для англичан стала перемена ветра. Он неожиданно задул с берега и понес дымовую завесу прямо на подходящие английские корабли. Связь ударной группы с эсминцами прервалась. Дым закрывал все кругом, нельзя было увидеть даже форштевень собственного корабля. Зато немцы могли спокойно целить по британским кораблям, которые поочередно выскакивали из дымовой завесы.

Около полуночи "Винидиктив" миновал последнюю дымовую завесу, и Карпентер впервые увидел мол. Он увеличил ход до полного, однако немцы уже открыли огонь по крейсеру. За те 5 минут, которые потребовались ему, чтобы укрыться за высокой внешней стеной мола, германские орудия нанесли ужасные потери штурмовым отрядам моряков и морской пехоты, стоящим в готовности на верхней палубе и надстройках. Погибли их командиры – капитан 1 ранга Г. К. Халахан и подполковник Б.Н. Эллиот. Самой тяжелой потерей стало уничтожение 8 специальных сходней. На крейсере остались только 2 поврежденных трапа. Артиллеристы крейсера под командованием капитана 2 ранга Э.О.Б.С. Осборна открыли ответный огонь. Все это не помешало Карпентеру поставить свой корабль к молу всего на 1 минуту позже намеченного срока – полуночи, однако "Винидиктив" проскочил вперед от намеченного места. Приливное течение мешало крейсеру пришвартоваться к молу. "Даффодил" лейтенанта Г. Кэмпбелла спас положение. Он уперся форштевнем в борт крейсера и прижал его к молу, пока заводили специальные якоря. Через несколько минут к молу подошел "Ирис-II" и пришвартовался впереди "Винидиктива".

"Атака мола должна была отвлечь внимание противника. Ее целями были: во-первых, захват 150-мм батареи на молу, которая была серьезной угрозой брандерам; во-вторых, разрушение всех сооружений мола, которое позволит оставшееся время", – писал Кийз.

Поэтому, когда по двум уцелевшим сходням сбежали 3 роты штурмовых отрядов под командой капитан-лейтенанта Б.Ф. Адамса с "Принцесс Ройял", они сначала пришвартовали "Винидиктив", а потом ринулись атаковать батарею. К несчастью, адский вихрь пуль и снарядов помешал Карпентеру вывести крейсер ближе к батарее. Он оказался в 200 ярдах от цели. Адаме и его люди попали под плотный пулеметный огонь из укрепленной зоны на конце мола, который сильно замедлил их продвижение вдоль парапета. Поэтому они успели только уничтожить пункт управления на береговом конце батареи. Капитан 2 ранга В. Гиббс с трудом удерживал "Ирис-II" на месте впереди "Винидиктива", чтобы позволить высадиться всем морским пехотинцам. "Даффодил" пришвартоваться к молу не сумел, и его десант в бою почти не участвовал. Штурмовая партия майора Б.Г. Уэллера, бегущая по качающимся сходням крейсера, тоже попала под огонь и была задержана резервистами Marinecorps, хотя тех было меньше 100 человек.

Еще 200 человек персонала базы гидросамолетов возле железнодорожного виадука оставались в бомбоубежище, как делалось всегда во время ночных воздушных налетов. Так же поступили экипажи 7 миноносцев, отшвартованных у мола, офицерам с трудом удалось убедить команды вернуться на корабли. Они успели как раз вовремя, чтобы отразить попытку лейтенанта К.Д.Р. Ламплоу с десятком морских пехотинцев захватить S-53. Задержка, однако, оказалась достаточной, чтобы помешать подрывной партии под командой лейтенанта К.К. Дикинсона с линкора "Резолюшн" уничтожить сооружения на молу, прежде чем прозвучала сирена "Винидиктива", командующая отход.

Крейсер простоял у мола более 20 минут. Его палуба была засыпана грудами исковерканного железа. Немецкий снаряд попал в фор-марс и вывел из строя все находящиеся там пушки. Примерно в это время капитан 1 ранга Карпентер увидел дымовые трубы "Тетиса", "Ифигении" и "Интрепида" уже за молом. Он спустился в перевязочный пункт и крикнул, что штурм удался и брандеры прорвались в гавань. Ему ответили радостные крики раненных и умирающих десантников. Действительно, хотя батареи на молу уничтожить не удалось, "Винидиктив" отвлек весь огонь на себя, и брандеры действовали без помех.

Перед этим подводные лодки С-1 и С-3 должны были взорвать виадук, для того чтобы "помешать подкреплениям с берега перейти на мол. Подводная лодка С-3 лейтенанта Р.Д. Сэндфорда пошла прямо на виадук. В 00.15 она врезалась под прямым углом на скорости 9,5 узлов между двумя рядами быков, выскочила на горизонтальные фермы и выползла на них до рубки. Экипаж спустил ялик. Были подожжены запалы, и лодка была покинута.